Целитель

      Воскресный день после матча начался с совсем лёгких, но ощутимых лучиков славы, если так можно выразиться. Если раньше для факультета я был очередным товарищем, которому и помочь можно, и выручить, если потребуется, то теперь уже и улыбнуться при встрече можно, и выдать что-то типа «большого пальца вверх». Но, конечно, без перегибов. Ещё до распределения во время поступления, могло создастся впечатление по узнанному материалу, что на Хаффлпаффе учатся гиперактивные детишки, всю свою гиперактивность направляющие в дружбу и всяческое нарушение личного пространства — нет, это не так. Здесь с тобой «дружат» ровно настолько, насколько готов дружить ты сам.       В общем, никакого особого внимания мне не перепадало, и я был этому рад. Этим же утром я написал письмо родителям, где вкратце рассказал об очередных успехах, о своём участии в сборной факультета по квиддичу, о самом квиддиче, и конечно же о магической медицине, пусть и в двух словах. По опыту знаю, что лучше беспокоиться о вполне известной вещи или факте, чем о неизвестности. На этот раз я отправил письмо с личной совой Герберта — так хотя бы ждать не придётся до завтрака понедельника, а забрать ответ сразу.       После отправки и завтрака в Большом Зале, я вернулся в гостиную чтобы просто посидеть и придумать план действий на этот день, ведь какой-то конкретной цели на воскресенье я не ставил.       — Привет, — ко мне подошёл Седрик и сел на диван, что стоял рядом с моим креслом. — Есть разговор.       Староста наколдовал чары от подслушивания, суть которых я и так уже понял — создание поля, искажающего исходящие изнутри вибрации. А может быть, просто запрещающие слышать снаружи то, о чём говорится внутри — магия не обязана повторять какие-то физические проявления. Вполне может быть создано что-то, априори не способное существовать. Ну, или познания мира недостаточно глубоки, чтобы сопоставить магический эффект с неким физическим явлением.       — Привет, Седрик. Что-то случилось?       — Не совсем. Твоими кулонами заинтересовались вне школы.       — Они так хороши?       — Стабильность и крайне малые затраты магии, — кивнул Седрик. — В общем, тут собирают полярную экспедицию.       — Так-так, — я подался вперёд, проявляя настоящий интерес.       — Похоже, кто-то из детей, или детей родственников организаторов, учатся в Хоге. В общем, они заинтересованы либо в покупке партии в тридцать штук, либо в возможности создания чего-то под их нужды.       — Постой, можно вопрос?       — Конечно.       — В стране что, купить подобное негде?       — Не прижилось создание подобного в европейских странах, как и в Америке. Как я сам понял, — Седрик откинулся на диван, — нашим волшебникам проще выучить парочку чар и периодически их накладывать заново, чем учиться создавать более стабильные и постоянные артефакты. Или же платить за них большие деньги — товар-то штучный, дорогой. Подобные вещи, в случае экстренной необходимости, покупаются у азиатских производителей — там эта тема популярна. Но это дорого. Действительно дорого. А тут есть возможность сэкономить. Азиатские товары тоже, знаешь, не вечные.       — М-да… Это вам не дешёвая английская подделка, а настоящий китайский оригинал, — не сдержал я мысли в слух, чем вызвал недоумение Седрика. — Извини, маггловский юмор о плохом качестве китайской техники.       — Действительно, тут нужно быть в теме.       — Это да, но вернёмся к артефактам. Странно. Мне казалось, подобные вещи должны быть популярными.       — В школе, — кивнул Седрик. — Я с отцом раньше много путешествовал. Мы — народ оседлый. Дом обустроим сами, зачаруем то, что нужно, а методы подпитки и сбора магии для их работы довольно просты. Рунами можно стабилизировать зачарование, чтобы довольно долго работало. Да и сами дома стараемся строить близко к местам с естественной магией. А если уж куда собрался — зачаровал, что нужно, на пару неделек или даже месяц вполне хватит.       — Но ведь есть и долгоиграющие, так сказать, артефакты.       — Конечно. Штучная работа, или же мастера чар стараются, такие как Флитвик. Проблема в том, что такие мастера не будут размениваться на мелочи, делая качественные и надёжные кулоны, только лишь с функцией поддержания температуры. Таких волшебников мало, делают эксклюзив, очень долго и в единичных экземплярах. А ещё есть всякий ширпотреб низкоклассный. Но если ты задумаешься, он в ходу лишь на больших мероприятиях, или там, где есть дети. В Хогсмиде продаётся куча всякого разного, как и на Косой Аллее. Но это не особо сложные поделки, а некоторые, например, омнинокль, являются вообще обычным биноклем с парой зачарованных линз и других деталей, которые проживут года три-четыре без обслуживания. Всё это на уровне школьных поделок.       — Ясно, что ничего не ясно. Буду радоваться, что с деньгами пришли именно к нам, и не буду углубляться в детали. Так что там за требования у тех почтенных волшебников? Но могу и просто кулоны сделать.       — Мне передали список, — Седрик достал из внутреннего кармана мантии свёрнутый пергамент и протянул мне. — Вот.       Магии я в нём не обнаружил, и принял в руки.       — Потом прочитаешь, — остановил меня староста.       — Хм. Занятно, — я убрал свиток в карман. — Мне интересно, раз я такой уникальный в своём роде, а ты являешься моим посредником, то не появляется ли желание нажиться?       — Не, — с улыбкой отмахнулся Седрик. — Я получаю свои пять процентов за сохранение твоей тайны. Работы минимум. Ответственности никакой. Денежка на карманные расходы имеется. Что уж говорить о том, что если ты решишь развиваться в этой сфере, то и проценты мои станут «тяжелее», да и в будущем хороший товарищ — сплошные плюсы. А жажда сиюминутной наживы — вредная вещь.       — Ясно, — улыбнулся я в ответ на такую речь. Логичную речь. — Сегодня прочитаю и смогу сказать, сделаю, или же обойдёмся кулонами.       — Сразу говорю. За реализацию их требований, дадут много больше.       — И всем от этого будет хорошо.       — Ещё бы, — ухмыльнулся Седрик. — Близнецы окажутся на полпути к своей мечте. Поверь мне, они сейчас готовы хоть Мерлину молиться, хоть Мордреду, чтобы у неизвестного Самоделкина хватило мозгов на реализацию задумки.       — Что же… Не знаю, о чём они мечтают, но денег это требует немалых, как я понимаю.       — О своём магазине на Косой Аллее. И да, немалых.       Седрик отправился по своим делам, а я решил посетить библиотеку, но не для стандартного раскапывания информации на те или иные семьи волшебников. Это дело, конечно, интересное и полезное, а я смог узнать много интересного о паре десятков семей — удивительно, как тесно могут переплетаться финансовые и социальные связи, и всего через два-три «деловых рукопожатия» соединять две враждующие семьи так, что они даже не знают о косвенно общих интересах. Так, в сторону мысли о семьях — сегодня только магия и волшебство!       Пройдя пару метров по коридорам замка, я вновь задумался о дементорах. По сути, они здесь для охраны. Однако, учитывая факт проникновения Сириуса Блэка в замок, охранники из них посредственные. Зато вот жить мешают знатно. Уничтожать, или нет? Сложный, на самом деле, вопрос — имущество министерства магии, всё-таки.       Только в дверях библиотеки я смог придумать план, который предусматривает многое — я сделаю лук!       — Доброго утра, мадам Пинс, — поздоровался я с библиотекаршей, что строго глянула на меня.       — Доброе, мистер Грейнджер. Как всегда, периодика? Социальная, или научная?       — Отнюдь, мадам, — улыбнулся я. — В этот раз я озадачен другим.       — Даже так? И в чём же суть?       — Нужно составить план превращения меня-ученика, в высококлассного меня-целителя. Для этого хотелось бы составить список необходимых к изучению дисциплин как школьных, так и вообще, глубину их изучения, и, соответственно, составить список необходимой литературы.       Во взгляде мадам Пинс читалась отчётливая и очень быстрая работа хорошо смазанных шестерёнок-мыслей. Похоже, её не удивил мой запрос, но разве это странно? Ведь чего только не спросят юные волшебники?       — Следуйте за мной, — сухо сказала библиотекарша, выходя из-за стойки, и, как всегда, совершенно не глядя, идёт за ней ученик в моём лице, или нет.       Как только мы дошли до первого ряда шкафов с книгами, мадам Пинс указала рукой налево.       — Чары… — и пошла дальше.       — Трансфигурация… — указала на другой ряд шкафов в другом ряду, продолжая идти.       — Зелья…       — Гербология, — мадам Пинс остановилась и развернулась ко мне. — Это базовые предметы, необходимые, чтобы подобраться к началу обучения на целителя. Они будут так или иначе, в углублённой форме, требоваться на всём пути становления. Далее…       Библиотекарша вновь пошла между рядов из шкафов, а то и дело мелькавшие с книгами ученики совершенно не обращали на нас внимания.       — Анатомия и физиология человека… — в очередной раз указала мадам Пинс, но не на шкаф в общем, а на конкретную полку.       — Базовая Алхимия…       — Базовая теория Малефицистики…       — Теория создания или модификации чар и заклинаний…       Мы подошли к большим открытым дверям, за которыми был ещё один отдел библиотеки, но был он ощутимо меньше.       — Запретная Секция. Здесь, мистер Грейнджер, находятся особо опасные для колдующего, либо для объекта колдовства, знания. Знания, как по уже обозначенным дисциплинам, так и по следующим, необходимым вам: Ритуальная магия, Тёмная магия, Малефицистика, Магия крови.       — Нехило…       — Именно, мистер Грейнджер. Доступ в Запретную Секцию для самостоятельного изучения можно получить по личному распоряжению директора, начиная с шестого курса. Либо на седьмом курсе и строго к тем книгам, которые укажет преподаватель, выписавший допуск.       — А если я буду являться личным учеником кого-то из преподавателей?       — В таком случае, правилами предусматривается допуск к учебному материалу на усмотрение вашего преподавателя.       — Спасибо, мадам Пинс.       — Не стоит благодарности, это моя работа.       Библиотекарша быстро ушла по своим делам, оставив меня в лёгкой задумчивости. Сугубо технически, я могу лечить благодаря лишь энергии жизни и парочке лечебных магических контуров, сохранившихся в моей памяти. Используя универсальные правила составления контуров, можно создавать новые, как конструктор, вот только кубиков у меня нет, а метод обратной инженерии в этом деле далеко не самый надёжный. Я бы даже сказал, самый ненадёжный.       Возвращаясь в начало библиотеки, я решил изучать пока что базовые предметы. Да, курс школы, судя по всему, помимо прививания психологических переключателей «могу/не могу», развивает навыки работы с палочкой, навыки работы с ингредиентами, навыки работы с арифмантическими формулами, навыки совмещения воображения с формулами и всем прочим… В общем, любой профессор, прежде чем открывать мне доступ к знаниям в Запретной Секции, проверит развитость именно этих навыков в виде усвоения школьной программы, зрелость личности и «моральный компас», а также стремление, желание учиться наряду с хоть каким-нибудь талантом.       Следовательно, несмотря на мою возможность творить что и как хочу на нейтральной энергии, нужно выучить и отработать местный стиль использования этой энергии. И… И проверить кое-что — влияние той или иной энергии на местное колдовство. Но этим я займусь в гостиной, используя самое доступное — энергию огня.       Я взял с полки первую попавшуюся книгу по чарам и сел за стол, открывая первую же страницу. Мозги заработали, глаза бегали по тексту, поглощая смысл сказанного с большой скоростью, а мысли мои вернулись к другой теме — лук!       Почему я решил сделать лук, и более того, настоящий эльфийский? Это долго. Месяца два уйдёт, не меньше. Это даст время министерству поймать уже Блэка и увести дементоров прочь. В таком случае я смогу с чистой совестью их не трогать в ближайшее время — в перспективе-то я их всё равно уничтожу. С другой стороны, я «самообманусь» тем, что вот, я готовлю дементорам кару, не сижу без дела, все дела. Но если дементоров не уберут… Ух, осколок эльфа уже ехидно посмеивается, предвкушая охоту на летающую нежить. Охоту с луком. В лесу.       Сугубо теоретически, можно создать артефактную сеть на всю округу и просто «выжечь» дементоров. Но подобный магический подвиг всколыхнёт Английское болото с такой силой, что спокойной жизни мне точно будет не видать. А вот истребление дементоров по одному — лишь слегка встревожит, ведь такое вполне может оказаться по силам выходцу из одной из древнейших семей волшебников Англии, что славились неукротимым нравом, Тёмной и боевой магией. А вот единовременное истребление дементоров на огромной площади — повод найти виновника любой ценой и, в идеале, прикопать.       Да и побегать по лесу с луком — хорошая физическая нагрузка и моральный отдых.       Итак, что мне нужно для лука…       — Значит, — раздался рядом голос Дафны. — Собираешься всё-таки стать целителем?       — Подслушивала? — обернулся я к подсевшей рядом черноволосой девочке.       — Стала невольным свидетелем вашей беседы.       Дафна положила на стол довольно большой талмуд и открыла посредине, начав читать. Читать, и молчать. Ладно…       — И-и-и?..       Дафна повернула голову в мою сторону, улыбнувшись.       — Значит, тебе нужно будет изучить зельеварение на очень и очень приличном уровне.       — Допустим.       — И тебе нужен будет доступ в Запретную Секцию. Конечно, если ты не хочешь ждать до конца Хогвартса, искать себе наставника… — Дафна задумалась. — А это будет очень непросто с твоим происхождением.       — М-да?       — Не пойми неправильно, но что с тебя взять за обучение?       — Справедливо.       — Если получится, иди в ученики к профессору Снейпу, — важно закончила свою мысль Дафна.       — В чём твоя выгода, Гринграсс?       — Помимо проверенного напарника? — Дафна сделала невинное лицо, что смотрелось неуместно.       — А я хороший напарник?       — Лучше, чем отсутствующий, — она гордо вздёрнула носик.       — Ясненько. И ты хочешь, чтобы я, как и ты, стал учеником Снейпа? Не хочется одной заниматься зельями? И почему, кстати, именно зелья?       Дафна посмотрела на меня, как на клинического идиота, милостиво начав объяснять свою позицию.       — Зелья увлекательны, великолепны, невероятны. Чары, заклинания, трансфигурация, тёмная магия — это всё уныло и скучно.       — Разве?       — Как говорил отец: «Рано или поздно ты придёшь к тому, что слова, жесты, все эти пляски с палочкой — всё это пустое. Настоящая магия у нас в голове», — Дафна постучала пальчиком по виску.       — Занятные выводы.       — Ты и сам к ним пришёл, — Дафна явно хотела ткнуть в меня пальчиком, но передумала. — Любая магическая манипуляция без слов — уже признак может быть и неосознанного, но понимания.       — Складно говоришь, — улыбнулся я, на что Дафна почти незаметно насупилась.       — Слова отца. Он говорил, что в данный момент человек слишком туп, чтобы реализовать хотя бы десятую долю от своего потенциала в магии.       — А зелья?       — А зелья не такие, — Дафна аж просветлела на миг, быстро возвращая себе малоэмоциональную маску. — Представь, что ингредиенты, методы их подготовки, порядок закладки, температура и прочие факторы — взмахи палочкой, слова, образы и формулы.       — Представил.       — Со временем, с практикой, волшебник может отбрасывать в сторону составляющие колдовства, оставляя нужный образ и желание его реализовать. С зельями такое не получится. С опытом ты можешь находить более правильные пути приготовления, узнавать мелкие нюансы и секретики. Но ты не можешь отбросить в сторону часть ингредиентов или этапы приготовления.       — Понятно. Ты хочешь заниматься тем, в чём важны именно мастерство, опыт и куча приложенного труда?       — Да, но не пойми неправильно, — Дафна уставилась в сторону, слегка улыбнувшись.       Оказалось неожиданно забавно наблюдать за этой девочкой, старательно подражающей скупым на эмоции старшим, возможно, родителям. Ради этикета? Или в чём смысл? У эльфов, например, было вежливым тоном иметь в своём арсенале как минимум три маски: политическая, общественная, и для ближнего круга. Мало ли какие заморочки у местной социально-финансовой элиты? А то, что семья Гринграсс относится к таковым, не вызывает сомнений — одни из древнейших, отнюдь не бедных, и с достаточным уровнем влияния.       — Я до сих пор поражаюсь великолепию грации мамы, когда она колдует палочкой, скупостью и эффективностью движений отца, — говорила она, и даже повела рукой в воздухе пару раз, демонстрируя эти «грацию» и «скупость». — Но умом-то я понимаю, что какими бы не были красивыми костыли, они остаются всего лишь костылями.       Дафна перевела взгляд на меня.       — Костылями, призванным компенсировать убогость нашего ума. Это угнетает.       — Во многих знаниях много печали.       На этой ноте мы принялись читать каждый свою книгу, не обращая внимания на порою проходящих мимо учеников, занятых самообразованием.       — Хэй, Гектор! — довольно громко сказал вышедший из-за шкафов Герберт, держа в руке письмо.       — Тише там! — донёсся выкрик мадам Пинс от входа в библиотеку. — Иначе не видать вам пути в обитель знаний!       — Тебе ответили, — сбледнувший с лица Герберт передал мне письмо и поспешил удалиться.       Родители писали, что рады моим успехам, но беспокоятся о моей пригодности для спортивных соревнований, и как о степени их опасности, так и о эффективности местной медицины. Правда, в конце письма есть приписка явно отца, мол: «Сынок, конечно, молодчик, и твой батька в юношестве тоже себя не жалел. Но сопоставь риски с возможностью вылечить полученные травмы без последствий. Мол, по своему опыту батька знает, как может ничтожная травма поставить крест на дороге приключений».       — Дафна-Дафна-Смотри-что-я-узнала! — единой слитной фразой выдала внезапно даже для меня появившаяся абсолютно счастливая милая девочка-ангелочек, явно с первого курса. — Ой…       Миг замешательства и смущения прошёл незаметно, сменившись довольно успешной попыткой нацепить на лицо маску аристократичной холодности, и лишь плотнее прижатая к груди книжка выдавала лёгкую нервозность. Да, однозначно, у местной социальной элиты это один из пунктиков, входящий в список «претензий на аристократию».       — Кто эта милейшая юная леди? — тут же поинтересовался я.       — Ох, во многих знаниях многие печали, — артистично передразнила меня Дафна.       — Ты вынуждаешь меня напрячь память… Хм… Астория Гринграсс, если не ошибаюсь?       — Верно, — важно кивнула белокурая первокурсница.       — Гектор Грейнджер, к вашим услугам.       — Наслышана, — кивнула девочка.       — Надеюсь, только хорошее?       — И не надейся, — мотнула головой Дафна. — Ты занимаешь второе место в личном списке Малфоя, и каждый вечер в гостиной он уделяет внимание твоей персоне чуть ли не наравне с Поттером. Конечно же, только злословие.       — Я бы ещё задумался, если бы плохое обо мне говорил Люциус Малфой. А мнение Драко меня совсем не интересует.       — Хм, — вздёрнула носик Астория, явно питавшая к Драко Малфою симпатию.       — Что же, леди, скоро обед, и я не хочу его пропустить, — я закрыл книгу и встал из-за стола.       — Увидимся, — кивнула Дафна, а Астория присела рядом с сестрой, ожидая, когда я покину их общество.       Быстро вернувшись к шкафу, с полки которого взял книгу, вернул её на место и покинул библиотеку, раздумывая над тем, растить лук в горшке, или где-то снаружи? Оба варианта имеют свои плюсы и минусы, но самое сложное — создание тетивы. Может быть, стоит узнать у профессора Хагрида? Профессор из него, конечно, очень «не очень», но вот как знаток всякой живности он известен любому в Хогвартсе и в некоторой степени, даже авторитет. Ну, для тех, кто не посчитает постыдным признать опыт и мнение лесничего.       Но мои размышления были беспощадно прерваны.       — Гектор, постой!       Обернувшись на голос, я увидел спешно догоняющую меня Гермиону, державшую на руках рыжего кота.       — Привет, Миона. Милый котик.       — Да, привет, спасибо, — выдохнула она, поравнявшись со мной. — Я хотела с тобой поговорить.       — О, говори. Я иду на обед. Ты со мной?       — Да.       Гермионе потребовалось пройти несколько шагов, чтобы собраться с духом, или набраться смелости, или что она там делала. Но вот кот её был забавен и вызывал умиление своей агрессивной персидской мордой и густой рыжей шерстью.       — Гектор, я всё понимаю… — начала Гермиона, поглаживая рукой прижатого к груди кота. — Но квиддич — чертовски опасный вид спорта. Ты подумал о том, как после всех этих лет, отнесутся родители к такой затее? Как они будут волноваться…       — Нормально отнесутся, — пожал я плечами. — Я им написал о своём участии в команде. Беспокоятся о том, смогут ли вылечить мои травмы, если я их получу.       — Какой ужас… Ты написал родителям о квиддиче? И о рисках? — Гермиона бы встала как вкопанная, не желай идти бок обок со мной. — Так нельзя…       — А другу твоему Гарри можно?       — Это другое.       — Потому что он сирота и волноваться о нём некому?       — Гектор Грейнджер! — Гермиона застыла на месте, тряхнув шевелюрой непослушных волос, глядя на меня до ужаса серьёзным взглядом. — Это всё неправильно. Ты только-только выздоровел, а уже подвергаешь себя опасности, летая на метле и играя в квиддич. И что это вообще за метла? Она явно не лицензирована министерством, а значит может быть опасной, и вообще, незаконной.       Взял её под локоток и повёл дальше, к Большому Залу, а по пути уже начали попадаться другие ученики.       — Твоя манера проявлять беспокойство, сестрёнка, просто ужасает, — на моё лицо сама по себе налезла ухмылка.       — Ничего не ужасает.       — На тебя даже твой кот смотрит с укором.       — Нет такого, правда, Живоглотик? — Гермиона посмотрела на кота в своих объятиях, но тот сделал максимально высокомерную мордочку. Хотя, справедливости ради, у персов и подобных им, мордочки всегда такие.       — Если бы я не помнил тебя с раннего детства, то ответил бы тебе очень резко на подобную критику. Я мог выдвинуть встречные обвинения в беспечности, ведь с моим появлением ученики в гостиной тихонько обсуждали многое.       — Например?       — Например: «Это брат той Грейнджер, что на первом курсе решила самостоятельно победить горного тролля?».       — Но это неправда! — возмутилась Гермиона.       — Но что-то подобное было, да? Но не важно. Я абсолютно здоров и несмотря на почти ушедшую лёгкую худобу, хорошо подготовлен к физическим нагрузкам. Можем сходить к мадам Помфри, и она подтвердит мои слова. Метла лицензирована и легальна, но ещё не вышла на рынки Англии, и не выйдет в ближайший год. Я на ней летаю в качестве рекламной акции, показывая её качества.       — Послушай, Миона. Буду честен. Мне не нравятся твои друзья в лице Поттера и Уизли, но это твои друзья, твои интересы и твои увлечения. Правильно или неправильно — вопросы субъективные, и не мне судить. Так можно ли надеяться, что и ты не будешь судить меня? Это наш выбор, и даже если он неправильный, ни ты, ни я не извлечём из него опыт, если не сможем следовать этому выбору. Следовать и набивать свои собственные шишки на этом пути.       — Но квиддич всё равно очень опасен.       — Возможности магической медицины поражают, сама знаешь. Поле же зачаровано от действительно страшных травм, а всё остальное лечится за сутки-двое. Я скорее на наших двигающихся лестницах с исчезающими ступеньками сверну себе шею, чем на матче.       — А ведь я и не задумывалась о лестницах, — Гермиона погрузилась в свои мысли, а её кот задрал голову, как-то даже обеспокоенно глядя в её глаза.       — Не беспокойся, — я приобнял это кудрявое недоразумение. — Младший брат совсем не собирается доставлять тебе хлопот и тебе не придётся разгребать за мной кучу проблем. Твой брат довольно разумен.       — Но… И это вот тоже. Не укладывается в голове… Как?       — Мне-то откуда знать? Я, так-то, тоже в курсе, что такого быть не должно. Привет, Сьюзен, — махнул я рукой рыжей девочке, спустившейся с лестницы на пролёте, который мы проходили.       — Привет, Гектор… Гермиона, — на имени сестры она притормозила, но быстро «наверстала» упущенное, и пошла дальше, опережая нас.       — Не стоит переживать обо мне, — вновь сказал я. — И я не собираюсь вмешиваться в твою увлекательную волшебную жизнь.       Мы дошли до большого зала, и только в его дверях Гермиона учтиво высвободила свою руку.       — Честно говоря, — она посмотрела на меня, остановившись на полпути к столу Хаффлпаффа. — Я не знаю, что сказать. Я понятия не имею, что вообще говорить надо в подобных случаях.       — Ты потому не спешишь общаться?       — Нет-нет, что ты, — несколько притворно возмутилась Гермиона, плотнее стиснув рыжего кота в объятиях. — Просто у меня очень много дел, занятий, предметов, домашних заданий…       — Ладно, не переживай. Вон, твои товарищи уже за столом, присоединяйся…       Гермиона быстренько убежала за свой стол, а я сел за свой — обед сам себя не съест, кто бы что ни думал.       После обеда я отправился к мадам Спраут, найти которую с большой вероятностью можно было в теплицах. Конечно же там я её и нашёл, попросив немного земли, буквально на один большой горшок, который я трансфигурировал на постоянной основе. На закономерный вопрос: «Зачем?», ответил, мол, хотел бы вырастить что-нибудь неопасное и простенькое. В качестве личного опыта. Конечно же мне отсыпали земли, и я покинул теплицы, вернувшись в гостиную, а потом и в нашу комнату, закрывшись в своём закутке.       Дело тут нехитрое, нужно только найти хоть что-нибудь растительное или просто живой грунт, и прорастить его, используя простейшую и вызубренную формулу магии, сдобрив банальным желанием и волей. Конечно, последнее имеет место быть только в том случае, что эльф имеет хорошее, а главное, инициированное сродство с жизнью, но не зря же я проводил с собой подобные манипуляции?       Я самым натуральным образом возложил руки на горшок, иначе и не скажешь, и начал проецировать простенький контур стимуляции роста растений — его знает любой эльф с пелёнок и активно пользуется. Направив немного энергии жизни в землю в горшке, активировал контур. Невооруженным глазом можно было заметить, как что-то шевельнулось в земле и замерло — я дал лишь толчок для развития. Направив нейтральную энергию, щедро сдобрил её точным волевым посылом, содержащим информацию о том, что именно я хочу получить. В итоге со временем должно вырасти деревце в форме лука — рукоять, плечи, всякое подобное. Теперь это дело нужно лишь иногда подкармливать магией на протяжении месяцев двух, и вырастет из земли в горшке прекрасный эльфийский лук!       Как же бредово…       Так, что там за проект передал мне Седрик?       Вынув из кармана пергамент, развернул и начал читать, и чем дальше читал, тем больше приходил в состояние лёгкого шока. Переносная хрень, способная развернуть поле микроклимата на площади радиусом пятьдесят метров, с защитой от обычных людей, следящих устройств и прочих средств обнаружения? Да проще просканировать принцип работы перехода на другой срез реальности в Косой Аллее!!! Так… Надо подумать. Жаль, что Седрик не указал конкретную цену, но думается мне, что будет она немаленькой, и это радует. Ну что, осколок гнома, возрадуйся, ибо ковать нам всякую куйню до победного! Осталось только придумать, что именно вковывать в предметы…        ***       Ноябрь — мерзкий месяц в этих краях. Пейзажи шотландских гор, прекрасные в своей мрачной суровости, становятся ощутимо тяжелыми. Вечные туманы, сырость и холод дают о себе знать, а Чёрное Озеро окончательно сменило голубизну водной глади на стальную серость. Да, виновато в этом, конечно, пасмурное небо, но кто обращает на такое внимание? Пришлось через Седрика напомнить купившим кулоны, что они не дают тебе права голым на морозе щеголять — всё равно нужно одеваться по сезону, дабы получить максимальный эффект температурного комфорта.       Моя учёба разделилась на два направления — практика магии по программе за первые три курса наряду с выполнением домашних заданий по текущим темам, и на самостоятельное обучение методом прочтения книг и попыток найти там что-нибудь уникальное, заодно стараясь охватить как можно больший спектр знаний по дисциплинам, так сказать, вширь. Всесторонне. Я просто не могу перестать восхищаться совершенно безумной и неудержимой фантазией местных волшебников, неограниченных в запасах магии, на всякие абсурдные выдумки. Вот взять чары самозавязывающихся шнурков - яркий пример, не желающий покидать мою голову. Зачем? Что, руки отсохли? Они понасоздавали столько всего лишь по принципу «потому что могу», что осколкам волшебников и эльфу остаётся лишь скрипеть зубами от этой межмировой несправедливости.       Три раза в неделю мы с командой проводили тренировки, обдумывая тактику игры с Рэйвенкло. Было очевидно, что на голевую разницу рассчитывать не стоит — там ребята умные, тоже поняли новую идею нашей сборной. Седрик даже предложил попробоваться мне на роль ловца и посмотреть, что из этого получится. Что сказать, снитч так и не выпал ни разу из зоны моей чувствительности, и я всегда его мгновенно находил и ловил за счёт огромной маневренности, а нагонял благодаря способности метлы перекинуть всю мощь на один вектор движения. В общем, скучно — так и сказал. Ребята лишь плечами пожали, ведь играем мы ради интереса — если кому-то игра или роль не интересны, то заставлять не будут.       Занятным я посчитал то, что мои таланты подтолкнули остальных ребят к личным тренировкам, и их показатели стали понемногу улучшаться.       — А то как-то несерьёзно получается, — сказал однажды Седрик в раздевалке. — Когда вся команда слишком сильно отстаёт в технике от ведущего игрока.       Вечерами же я экспериментировал с молотом и наковальней, попутно придумывая и пробуя разные методы зачарования, гравировки или ковки. Оказалось, нужно было просто, как говорится, пораскинуть мозгами. Модульность — залог успеха. Это первое важное решение. Основой будет платформа, создающая в определённом радиусе вокруг поле эффекта. Какого эффекта? А это уже зависит от маленьких модулей в форме тех же кулонов, которые нужно будет вложить в специальные пазы. Всё гениальное — просто.       Какие требования у этой экспедиции? Микроклимат, абстрактная защита от любопытных магов и немагов, защита от различной техники. С первым всё просто — контур на комфортную температуру, контур на комфортную влажность, и всё, готово. Два модуля. А вот с другими есть проблема — подобных контуров я не знаю, но решил провести пару экспериментов.       Первый эксперимент, который я проводил в своём закутке, заключался в зачаровании съемной насадки на молот. Да, сделал такую — вообще не сложно. Просто насадка с механическим замком: повернул на четверть оборота — снял; приложил новую, повернул — надел. В общем, одну такую насадку я создал с простой местной рунной цепочкой со смыслом «Подражание». Суть её в том, что она имитирует применённое к ней зачарование из местной школы, и выполняет его функцию, пока не исчерпает вложенную в цепочку энергию. Наложил чары Люминофорс, заставляя светиться выбранным в воображении цветом, надел на молот и стукнул по заготовке. Как и всегда, из-под молота вылетели искры, в ушах стоял звон, а на заготовке проявилась несложная, по сравнению с гномьей, гравировка, достаточно правильной формы и хорошего качества. Результат был налицо, как говорится — крупный каплевидный кулон теперь постоянно светился голубым, и гравировка на нём светилась чуть ярче.       Из-за того, что мой метод ковки создавал артефакт с буквально «врождённым» магическим эффектом, а не наложенным зачарованием, расход энергии у него был мизерный, и вот конкретно в этом случае это было проблемой — он не тух! Вообще никогда! Куда девать теперь, неясно. Однако результат порадовал, но были ещё некоторые сложности, а потому я обратился к Седрику, как соучастнику этого заговора.       Дело было в середине ноября, сроки для ответа по заказу уже были не за горами. Седрика я нашёл вечером в гостиной в кругу своих товарищей. Подошёл, отозвал в сторону. Как и всегда, Седрик зачаровал пространство вокруг нас от подслушивания.       — Что-то случилось?       — Можно и так сказать. Ты знаешь суть заказа?       — Да, — наигранно смутившись, парень почесал пальцем висок. — Не сдержал любопытства.       — А тебе известны чары, которыми можно добиться нужных эффектов?       — Хм-м… Я, вообще, больше по трансфигурации, — задумался парень. — Напомни, что именно нужно?       — Абстрактная защита от любопытных магов и немагов, существ, защита от различной фиксирующей техники.       — Если я правильно помню, — Седрик всерьёз задумался. — Такие чары есть в книгах, типа «Магическое Сокрытие», «Статут Секретности: основные чары и заклинания», и в подобном на эту тематику. Где я сказал, точно есть.       — Ясно, спасибо, Седрик.       — Да не за что. Это в моих интересах, как я понял, — парень улыбнулся в своей стандартной вежливой манере.       В среду, семнадцатого ноября, на следующий день после разговора с Седриком, я всё свободное время после занятий провёл в библиотеке, где нашёл эти, и ещё парочку книг по нужной тематике. Не отходя, как говорится, от кассы, запомнил нужные чары, и только после этого позволил себе вернуться в свой закуток в комнате.       Сделав несколько съёмных насадок для молота, и нанеся рунный контур «Подражание», начал по очереди зачаровывать каждый из них. Использовал стандартные, если верить книгам, Магглоотталкивающие чары, Отвод глаз, Дезиллюминационные чары, Сальвио Гексиа — защиту от простеньких сглазов, и Муффлиато — заглушающие. По очереди прикручивал их к молоту, и ковал заготовки. Рисунки получались интересными, но простыми. Однако диагностика подтверждала магический эффект, по крайней мере моё сознание воспринимало отклик диагностического контура именно так.       Вот и получилась в итоге выпуклая платформа, похожая на перевёрнутую тарелку с шестью углублениями, в которых лежат зачарованные кулоны. Собрав это, постоял, посмотрел, подумал — недостаточно. Нужен индикатор заряда. Но тут вообще просто — выковал малюсенькую руну Люмофорса. Светится — есть магия. Чем меньше света, тем меньше магии в устройстве. А вообще, несмотря на довольно высокую затратность применённых чар, готовый через ковку артефакт расходует очень мало магии. Если вообще расходует. Терзают смутные сомнения, что применение местных рун как-то ломает устоявшуюся концепцию некоего магического закона сохранения энергии. Может быть, выкованные по гномьему методу местные руны как-то меняют реальность, или имеют свой «выход» на энергетические измерения?       Включалось и выключалось устройство путём вынимания центрального стержня. В общем, всё просто. Упаковав это дело в свёрток, положил в рюкзак и вышел в гостиную, как и всегда, полную учеников, занятых своими делами — вечер всё-таки. Седрика я нашёл за одним из столов, где он и пара старшекурсников старательно и быстро, явно спеша, писали что-то на пергаментах.       Заметив меня и мой кивок, Седрик наколдовал Темпус, кивнул сам себе и довольно быстро отправился в свою комнату, вернувшись через полминуты с сумкой с расширением пространства. Отойдя в укромное место, Седрик наколдовал заглушающие чары и отвод глаз.       — Готово, как я понимаю?       — Да, — я снял рюкзак с плеча и вытащил свёрток. — Держи. Инструкцию не писал. Почерк, всё такое…       — Есть чары для создания текста, вообще-то…       — Я здесь полгода только, вообще-то…       — Разумно, — улыбнулся Седрик, и посмотрел на свёрток, перекочевавший в его руки. — Наверное потому и делаешь занятные вещи — просто не успел проникнуться нашим мировоззрением на подобное.       — Возможно. В общем, слушай по артефакту…       За минуту я рассказал о том, что сделал и как этим пользоваться, а после — присел за стол к однокурсникам.       — О, домашку делаете, и без меня?       — Ты всё равно её делаешь быстрее нас раза в два, — отмахнулся Джастин, да и остальные были с ним согласны. — Ты там в комнате чего-то делал, вот мы и решили тебя не тревожить. Если что — можешь списать.       — О, спасибо, но я так, для проверки почитаю.       Достав необходимые книжки и тетрадки, приступил к заданиям.       — Ребята, — через пару минут прервала нас Ханна. — А вам не кажется, что мы стали слишком мало заниматься магией вместе?       — Да ненамного, — не согласился Захария. — Гектор, вон, программу разучил уже, мы всё повторили, новое проходится нормально, если по часу в день тратить на домашку и полчасика на практику.       — Вот-вот, — согласился с ним Эрни. — Хорошо учиться — легко. Плохо учиться — сложно.       — Ты сам-то понял, что сказал? — ухмыльнулась Ханна.       — Да всё ведь правильно, если подумать. Нет?       Эрни недоумённо оглядел нас всех, но не найдя понимания, отмахнулся, продолжив писать что-то в тетради. Когда вся домашка была сделана и проверена, девочки сбегали до кухни, пока не начался отбой, и организовали чай с печеньками.       — Может соберёмся на днях, добьём Патро́нус? — сделал предложение Джастин.       — Так туман и щиты уже получаются, — безразлично пожала плечами Ханна, поправив прядку светлых волос. — Или так хочется телесную форму сделать?       — Ну да, есть такое, — чуть застеснялся «киношный злодей».       — Хм, — улыбнулась девочка. — На лавры великого волшебника позарился?       — Ну, а что? Почему бы и нет. Я чувствую, что чего-то не хватает. Совсем немного.       — Силы не хватает, — пояснил я, поудобнее устраиваясь в кресле и с наслаждением попивая чай.       — Откуда знаешь? — тут же навострила ушки Сьюзен. — У тебя ведь тоже не получается телесная форма.       — Ну, последнее время я часто сижу в библиотеке.       — Ага, вместе с Гринграсс. М-м-м, романтика… — Ханна и Сьюзен опять наигранно воодушевлённо сложили руки вместе, а их лица выражали эту странную девичью эмоцию, которую интерпретировать в слова не позволяет весь мой опыт.       — Мы, вообще-то, зельеварением занимаемся… — видя абсолютную бесполезность аргументов, я просто отмахнулся. — А, кому я говорю… В общем, где-то вычитал, что если чары Патро́нуса получаются вообще хоть как-нибудь, значит воспоминание подходящее. Но для телесной формы надо подавать через палочку много магии потоком.       — А для Пульса?       — Много и резко, как взрыв, так… Бах! — я показал руками этот взрыв, чуть не расплескав чай из чашки. — Ну, а если верить книгам, каждый сам для себя определяет, как именно он регулирует свою магию. Кто-то напрягается всем телом, сопоставляя телесные усилия с магическим потоком, кто-то визуализирует этот поток… В общем, кто во что горазд.       — То есть, — задумался Захария. — Мы все можем создать телесную форму, нужно лишь поднапрячься?       — Теоретически — да.       — Эх… — печально вздохнул Захария.       — Что такое, Зак? — тут же проявила заботу Ханна. — Вот, возьми ещё печеньку. С шоколадом.       — Да странное чувство… — поёжился парень. — Не поймите неправильно, но это-таки бьёт по самооценке.       — Что именно? Печенька? — не отставала от парня Ханна.       — Да давай сюда уже свою печеньку, — парень выхватил печеньку и зажевал.       Быстро расправившись с кондитерским изделием, он продолжил мысль:       — Словно меня где-то жестоко обманули, когда магглорождённый столько знает о магии. Не-не, вы не подумайте… Но это реально как удар ниже пояса. Родители волшебники, их родители — тоже волшебники. И так ещё не одно и не два поколения…       — Дело в восприятии, мне кажется, — задумчиво высказался Джастин.       — В восприятии? Восприятии чего? — надулся Захария.       — Ну… как бы правильно сказать…       — Позволь мне, Джастин, — прервал я попытки парня сформулировать мысль.       — Давай.       — В общем, дело в том, что для вас магия — обыденность, с которой вы росли в детстве. А для некоторых и вовсе, и без того надоевшая рутина. Для таких как я и Джастин, всё вокруг — совершенно новый мир с новыми возможностями, о которых мы могли только мечтать, читая сказки. А для вас, это на уровне: «Ну школа, ну палочка, ну магия — велика невидаль?». Думаю, тебе просто нужна цель, подразумевающая совершенствование в магии. Например, стать сильнее Дамблдора, умелее Флитвика, ну или что-то подобное.       Мои слова заставили задуматься ребят, но Ханна тут же указала пальчиком на Джастина.       — А почему тогда Джастин относится ко всему спустя рукава?       — А у меня были большие планы на маггловскую жизнь, — сокрушенно пожал он плечами. — Не о магии я грезил в детстве. А потом, я должен был поступить в Итонский Колледж. За год до письма из Хогвартса как раз сдал первые экзамены. В этом году должен был пойти туда как раз…       — О! А я знаю! — Сьюзен буквально засияла. — Тётя как-то говорила о нашем дальнем родственнике. Там как было… После пятого курса обязательного магического образования, он подал официальное прошение в министерство, сдал обычные предметы и получил документы об обычном образовании. Итонский Колледж, как и Оксфордский Университет, благодаря утвержденной королевой программе, без проблем принимают волшебников, решивших получать обычное образование. Для них даже чуть-чуть снижена планка минимального уровня знаний, а дом Виндзор выплачивает половину стоимости образования.       — Какая щедрость от королевской семьи, — улыбнулся я.       — Просто, редко кто пользуется подобным. Это ведь сложно. Говорят, маггловские дисциплины довольно сложны. Волшебники считают это ненужной блажью, а магглорождённые либо вливаются в наш мир с концами, либо совсем не вливаются, но никто ничего не рассказывает им.       — Но почему? Это же важная информация, — возмутился Джастин.       — Да сами не знают, наверное, — смутилась Сьюзен. — Если бы не тот случай с родственником, наверное, даже тётя не знала бы о таких возможностях и программах. А она не последний человек в министерстве.       — М-да-а… — потянул я, сделав глоток чая. — В стране бардак, Ваше Величество…