Целитель

      Прекрасная солнечная погода порадовала учеников Хогвартса в самом конце ноября. Это удивительное и приятное сочетание прохлады и даже холода глубокой осени, вкупе с утренним тёплым солнцем — просто великолепно. Запахи леса уже давно преобразились, сменив ароматы лета на те лёгкие нотки, присущие только осени, а нотки эти начинаешь замечать именно в такую погоду. Настоящему ценителю подобной погоды не хватило бы только лиственных деревьев с их разнообразием осенних красок.       Но не погода была так важна в этот осенний день, а матч по квиддичу между сборными факультетов Хаффлпаффа и Рэйвенкло. Трибуны вновь были полны учениками в этот выходной день конца ноября, двадцать седьмого числа. Учениками, и редкими гостями как из министерства или совета попечителей, так и в лице некоторых родителей учеников.       — Неожиданно, да, — блондин-слизеринец, известный всем как Драко «Поганый Слизень» Малфой, стоял на трибунах вместе со своими неизменными товарищами — крупными парнями Креббом и Гойлом.       — Что такое? — с улыбкой спросил его Нотт, пожалуй, самый прилично выглядящий на курсе парень-слизеринец.       — Да ты посмотри, кто из библиотеки вылез, — Малфой с ухмылкой кивнул в сторону Дафны Гринграсс, стоящей на трибунах среди девочек-слизеринок.       — Драко, полегче, — с наигранной ухмылкой дал блондину совет Нотт. — Не стоит порождать конфликт на ровном месте.       — Тц, она с этим грязнокровкой общается.       Крэбб и Гойл в такт кивнули, нацепив на лица маски серьёзности и неодобрения. Это только позабавило Нотта, но тот не спешил высказываться, или показывать своё отношение к происходящему. Парню уже давно казалось, что факультет просто спускает всё Малфою с рук — его папаша в случае чего от всего откупится, а факультет всегда может выставить Малфоя в неугодном остальным свете. Но все забыли о том, как порочна вседозволенность.       — И правильно делает.       — Чего? — Малфой удивлённо уставился на Нотта.       — Скажи, я тебя хоть раз обманывал?       — Не припомню.       — Скажу так, Драко. Гектор Грейнджер — талантливый парень. Многие рады, что декан остановил твои бессмысленные нападки на него.       — Не дело чистокровной юной леди якшаться с грязнокровкой.       — Ей не замуж за него выходить, а грамотный волшебник всегда полезен.       — Полезен… Т-ц… — шикнул куда-то в сторону Малфой, поправив короткую стрижку пепельных волос. — Какая с него польза? Ни родословной, ни денег, ни влияния. То ли дело мой отец…       Тео лишь удрученно покачал головой, а Драко со своими вышибалами отправился занимать более выгодное место для просмотра матча.       Тем временем обе команды вышли на поле и, уже буквально через миг, взлетели на мётлах в небо, ожидая от судьи введения мячей в игру.       Раздался свисток, мячи взлетели в небо, и все ученики с азартом и громкими ободряющими криками встретили перехват квоффла Гектором, молниеносно летающим черноволосым юношей на несколько непривычной формы метле.       Нотт не ожидал ничего особо интересного от игры, да и вообще он не был фанатом квиддича, как и довольно большое количество учеников. Но, как и многие дети и подростки, он поддавался подобным массовым настроениям. Вот и глядя на всю эту болельщицкую вакханалию, Нотт пытался сообразить, за кого же ему болеть, ведь желание уже есть: за воронов, за барсуков, за какого-то конкретного игрока.       — …И Гектор Грейнджер открывает счёт, совершая невероятный маневр!!! — разнёсся по полю голос Ли Джордана.       Примерно половина болельщиков тут же возликовала, а другая — принялась активнее поддерживать Рэйвенкло.       Невольно Нотт подметил, что Дафна Гринграсс, его однокурсница, чьё поведение вызывает недовольство Малфоя, украдкой поглядывает на этого новенького хаффа. Будь вместо Малфоя кто-то более опасный, а вместо Гринграсс — девушка из семьи попроще, то наверняка через пару недель разразился бы какой-нибудь скандал, а виновника так найти бы и не удалось. Но… Драко — это Драко. Всем известно, что пока он не переходит границы, пусть делает, что хочет, а остальные будут спокойно делать то, что должно — общаться на факультете, заводить товарищей, и может быть даже друзей.       — …команда Рэйвенкло сравняла счёт!!!       — Ура!!!       Но как же всё-таки интересно, почему Дафна общается с Гектором? Прямо, загадка какая-то! А Нотт не любит загадки — зачастую в них смысл всего извращается до неузнаваемости. Вот зачем, зачем такой девочке, как Дафна, с такой семьёй и связями, обычный магглорождённый? Пусть и довольно способный…       Нотт потёр затылок, пострадавший от того дурацкого случая в начале учебного года. Угораздил же Мерлин отправиться прогуляться с Малфоем и этими его мясными шариками. Говорили же все, мол: «Идёт Малфой гулять — вот и пусть идёт. Не ходи с ним. Дурак найдёт проблем, а ты попадёшь под раздачу за компанию». Но пусть хоть сколько талантлив Грейнджер, в нём нет никакого смысла для Гринграссов. Да вообще для любой семьи, хоть немного придерживающихся идеи Чистоты Крови. Даже Уизли не позарились бы, несмотря на репутацию.       — Хаффлпафф вновь вырывается вперёд, благодаря молниеносной атаке Грейнджера! Счёт становится шестьдесят к пятидесяти в пользу канареечного факультета!!!       — Мистер Джордан!!!       — Я хотел сказать, в пользу гордых учеников великого факультета не менее великой Хельги, профессор!       Внезапно Нотт задумался — а ведь девочки начали в этом году несколько странно вести себя по отношению к мальчикам. Как-то… Не выразить словами. Пытаются понравиться, что ли? О! А может ли такое быть, что Дафне просто понравился Гектор?       — Да не, — сказал вслух Нотт, отмахнувшись. — Это бред.       А может быть у него есть какой-то секрет?       Однако, размышлять об этом Нотту наскучило довольно быстро, как и смотреть за матчем, в котором в итоге центрами внимания стали ловцы — Диггори и Чанг. Почему? О, просто остальные члены команд играли в тактику, а это не особо зрелищно, ничего не понятно, все летают Мордред разбери где, делают Мерлин пойми что, и послать всё хочется к Моргане. Гектор забивает гол, вратарь воронов вводит квоффл в игру, тот быстро оказывается на половине поля Хаффов, а Гектор не успевает перехватить — как бы не был быстр парень, он не может быть везде. А охотники у воронов тоже неплохи и закидывают хорошие мячи в кольца барсуков.       Когда счёт начал подходить к сотне в пользу Хаффлпаффа, то оказалось, что барсуки увеличили отрыв на сорок очков и уже не идут «ноздря в ноздрю» с воронами. Игра становилась всё более активной, а болельщики рисковали свернуть себе шею, следя за резко меняющейся обстановкой.       — …Поразительно тактичная и тактически продуманная игра! — восхищался на всё поле комментатор Джордан.       — Согласна с вами, мистер Джордан, — подтвердила МакГонагалл, как и всегда занимавшая место второго комментатора. — Тактика обеих команд очень хороша и позволяет реализовывать как свои сильные стороны, так и прикрывать слабые. Как мы видим, Хаффлпафф наращивает преимущество.       — Да-да, профессор! Вот и капитан сборной Рэйвенкло берёт десятиминутный перерыв. Отрыв составляет уже шестьдесят очков. Что вы думаете?       — Мне кажется, команда Рэйвенкло не подготовлена для слишком затяжных соревнований, когда выкладываться приходится на максимум. В этом, судя по всему, явное преимущество за сборной Хаффлпаффа. Вы можете видеть, что они не проявляют видимых признаков усталости, в отличие от своих оппонентов…       Нотт особо больше не слушал комментаторов, а когда команды вновь взлетели на мётлах, полностью стал типичным болельщиком.              ***       Победа над сборной Рэйвенкло стала для меня неожиданностью, честно говоря. Седрик слишком много флиртовал с девушкой-ловцом факультета воронов, а команды в целом были равны, но мы — чуточку равнее. Чжоу Чанг прекрасно справлялась с игнорированием Седрика — именно это беспокоило меня, если вопрос заходил о победе. Не выкладываясь в ноль, мы с командой постепенно увеличивали отрыв, получая при этом истинное удовольствие от довольно вежливой игры. Но хитрая китаянка могла в любой момент оказаться внимательнее и быстрее Седрика, и поймать снитч. Не вышло в итоге, чему мы были рады.       Вообще, вторая половина ноября выдалась предельно тихой и спокойной. На одной из тренировок в магии с однокурсниками, Джастин выдал Телесный Патро́нус, порадовав всех, причём буквально. Его полупрозрачный светло-голубой суслик, носящийся вокруг как сумасшедший, вселял в душу радость, доброту и доверие. Правда, Захария приуныл ещё больше — из нашей чистокровной половины третьего курса Хаффлпаффа, он оказался самый ранимый. Звучит, конечно, не очень, но тут всё зависит от точки зрения — Ханне и Сьюзен было вообще плевать на подобное превосходство, а вот парня чуть-чуть задело.       Мой лук в горшке потихоньку рос, и ни у единого человека не могло возникнуть подозрений касательно небольшого одноствольного лиственного деревца, ведь только на самой последней стадии готовности, все ветки, листья и прочее, скрутятся вместе вокруг ствола, образуя сам лук, формируя рукоять и плечи.       После игры с Рэйвенкло, мне стали ещё чаще улыбаться и приветственно кивать, особенно, как ни странно, ребята с факультета воронов. Ну, улыбаться и кивать настолько, насколько позволяет их довольно замкнутая натура. Седрик дал распоряжение «пинать балду», а к тренировкам мы вернёмся в январе, после рождественских каникул. Причина тому проста — вместе с декабрём пришли холодные дожди, исправно поливая нас изо дня в день. Конечно же мы могли бы тренироваться — немного чар, мои кулоны, купленные почти всеми в школе, и в принципе уже не холодно и довольно сухо. Но такая погода вызывает какой-то моральный дискомфорт, а дементоры в Запретном Лесу мешали получать удовольствие от полётов и тренировок.       Занятия с Дафной у профессора Снейпа набирали обороты. Если мне не изменяет память, то скоро у нас должны подойти к концу ингредиенты за первый и второй курс, и даже за первые занятия третьего. Что поделать — вредный черноволосый злыдень не даёт продыху, заставляя варить зелья и задавая такие временные рамки и условия, что даже и не знаю, как это всё охарактеризовать.       Единственное, что пока осталось без внимания — проверка влияния энергии разных видов на эффект от местных заклинаний. Как я и думал, легкодоступной является энергия огня — хоть пламя того же камина. Однако я не берусь предсказать эффект этой энергии на том же Инсе́ндио, что призывает струйку огня, а значит в гостиной и не поэкспериментируешь. Плюсом, а точнее минусом, является слабая способность тела местных волшебников накапливать энергию. Это объяснимо, ведь природа идёт по пути наименьшего сопротивления, а значит и люди, волшебники или нет, не имеют предрасположенности к бесполезной с точки зрения природы способности.       В общем, до середины декабря в школе шло просто обучение, а погода лишь усугубляла мрачность. С утра до вечера ученики ходили хмурые, и лишь вечером в гостиной, в тепле от каминов, комфорте диванов и кресел, за любимыми играми, книгами, журналами или же в процессе ухода за тут и там стоящими растениями в горшках, ученики оттаивали. Переливами звучал смех, живое общение, улыбки и спокойный комфорт — это радовало меня, неизменно сидящего на уже своём кресле, в кругу однокурсников, за домашней работой или просто беседами ни о чём.       Когда декабрь перевалил за первую свою половину, небо прояснилось, морозец стал действительно зимним, а однажды утром можно было увидеть в окне первый иней, что не стаял до рассвета. Это стало неким спусковым крючком сразу для нескольких событий. Ученики заговорили о предстоящих полугодовых экзаменах, и о Рождестве. В частности — о Рождественских каникулах.       — Что планируешь делать на каникулах? — спросил меня Джастин за завтраком в этот чудесный, «первоснежный» день, шестнадцатого декабря.       — К родителям поеду, само собой.       — Хм… ну так-то да, правильно. Что-то я не подумал… — Джастин продолжил активно поедать обжаренные колбаски.       — Народ, — я перевёл взгляд на ребят с другой стороны стола. — А как экзамены проходят?       — А? За полугодие? — ответить решила Ханна. — Пустяки. Просто небольшие контрольные. Только по Зельям, Трансфигурации и Чарам будет практика. Кстати…       Ханна как-то хитро улыбнулась.       — Экзамен по Чарам сегодня.       — Оу… — я сделал шокированное лицо, но быстро улыбнулся в ответ. — Тут, думается мне, я подкован неплохо.       — Тебе же сдавать все базовые предметы за два прошлых курса? — напомнил Эрни.       — Да, — кивнул я. — Думаю, попросить профессора Флитвика принять у меня экзамен сегодня, если будет возможность. После обеда же «окно» у меня.       — Логично, попробуй.       Разумеется, так я и сделал, как только окончилось сдвоенное занятие по чарам.       — Профессор, — подошёл я к Флитвику сразу же по окончании занятия. — Можно вам сдать теорию и практику за первые два курса после обеда?       — Хм. Почему бы и нет, мистер Грейнджер. У меня всё равно отработка на это время.       Лицом я выразил удивление, но, похоже, был понят не так.       — Не переживайте, — успокаивающе улыбнулся мне кроха-профессор. — Там совсем немного ребят будет, и вам нечего будет стесняться. А учитывая ваши успехи, не думаю, что вам вообще есть повод стесняться в принципе.       — Я понял, профессор, — кивнул я и отправился на обед.       Сытно поев, вернулся в башню Рэйвенкло, в аудиторию Чар и Заклинаний. Пока что здесь был лишь профессор — он сидел, словно ученик, на первом ряду этого амфитеатра, что-то с энтузиазмом писал, а рядом с ним лежали различные вещи, не имеющие никакой связи между собой. Но вот что привлекло моё внимание больше всего — ананас.       — Профессор.       — О, проходите-проходите, — улыбнулся он, убирая в сторону свои записи. — Не удивляйтесь, мистер Грейнджер. Видите ли, тут больше негде присесть.       — Действительно, — улыбнулся я, вставая напротив профессора. — Опрос? Теория? Сразу практика?       — У вас, говорят, столь же хорошая память, что и у вашей сестры?       — Не знаю насчёт её памяти, но моя очень неплоха.       — Тогда, давайте я спрошу вас наугад по главам из учебников…       Всего три вопроса прозвучали, а три ответа в виде дословного цитирования убедили профессора в бессмысленности дальнейшего опроса по теории. Именно в этот момент дверь в аудиторию открылась, и внутрь зашли три моих однокурсника: Гринграсс, Гольдштейн и Бут.       — Проходите, присаживайтесь, — Флитвик с улыбкой указал им на места рядом с ним. — Готовьте ваши задания.       Ребята быстренько сели и достали довольно большое количество исписанных пергаментных и обычных тетрадных листков.       — Так, мистер Грейнджер. Вот вам ананас, — профессор придвинул это чудо, кажущееся неуместным здесь. — Ай, колючий, проныра. Заставьте этот ананас сплясать чечётку.       Вытащив из кобуры палочку, сделал идеальный взмах и проговорил формулу — ананас тут же начал плясать, а профессор радостно похлопал в ладоши.       — А теперь, — профессор положил передо мной отрез ткани с разметкой в виде абстрактного человечка. — Продемонстрируйте заклинание ножниц, вырезав этого занятного человечка.       Вновь я сделал чёткий и правильный пасс палочкой, в голове представив нужный образ.       — Диффиндо…       Еле видимый сгусток мгновенно сорвался с кончика палочки, влетел в ткань, и в тот же миг все могли услышать характерный звук, присущий разрезанию ткани.       — Прекрасно. Прекрасно, мистер Грейнджер, — вновь похлопал счастливый профессор. — Прекрасные движения, произношение и их сочетание. Как и результат.       Теперь профессор придвинул ко мне смятую бумажку, чтобы я применил Инсе́ндио. Вновь я выполнил всё идеально, а бумажка быстро сгорела. Профессор взмахом палочки избавился от дыма и пепла. И вот в таком формате Флитвик спрашивал с меня различные чары и заклинания за первые два курса, а я их благополучно выполнял одно за другим, идеально следуя инструкции, и совсем немного — чутью. Профессор был просто счастлив, честно говоря. Но, как я уже не раз замечал, он вполне будет счастлив вообще любой палочковой магии, движениям, словам и тому подобному.       — Вот вам небольшой список вопросов, мистер Грейнджер. Коротко, своими словами, пожалуйста. А я пока поработаю с остальными.       Получив от профессора листок, что больше походил на тест, вопросы в котором были достаточно точно сформулированы, я сел с другой стороны от Флитвика, достал листок, чернильницу и перо, и начал коротко писать ответ, пока профессор оценивает и обсуждает работы трёх других учеников.       Пока я писал ответы, Флитвик довольно оперативно разобрался с учениками сначала своего факультета, недвусмысленно дав понять, что ещё донесёт до них всю глубину их заблуждений вечером в гостиной, а потом начал разбирать довольно тоненькую работу Дафны.       Когда я закончил со своим делом, обсуждение работы Дафны подходило к концу.       — Я знаю о вашем отношении к палочковой магии вообще, и к моему предмету в частности, — говорил Флитвик, глядя на довольно тонкую, по отношению к остальным, работу Дафны. — Но если вы хотите с отличием закончить Хогвартс, вам придётся перебороть себя и более основательно подойти к изучению моего предмета. За это я могу поставить только Выше Ожидаемого.       Дафна глянула на профессора щенячьим взглядом.       — Боюсь, это не сработает, — улыбнулся Флитвик. — Сам стиль работы хорош и даже симпатичен мне: коротко, ясно и по сути. Но вы упустили несколько важных моментов, которые не понять без вдумчивого изучения теории и практики.       — Я поняла, профессор. Выше Ожидаемого?       — Эх… — Флитвик вздохнул. — Давайте сделаем так — я поставлю Превосходно, но взамен вы пообещаете с большим старанием отнестись к палочковому волшебству вообще, и моему предмету в частности. Хотя бы на время обучения в Хогвартсе.       — Но… — Дафна явно хотела возмутиться неравноценной сделке.       — Но вы можете приехать домой на каникулы и с «ВО», — Флитвик хитро улыбнулся. — Помнится, у ваших родителей довольно занятная аллергия на всё, что ниже «П».       Дафна задумалась, правый глаз чуть дёрнулся, и вот она уже согласно кивает.       — Хорошо. Я могу пообещать более ответственно отнестись к палочковой магии в будущем.       — Нет-нет, мисс Гринграсс, — весело мотнул головой кроха-профессор. — Я слишком много общался с нашим столь же хитрым, сколь и почтенным директором, чтобы попадаться на такие трюки.       — Эх… Я обещаю более ответственно относиться к палочковой магии как минимум до конца учёбы в Хогвартсе, — на лице девочки появились черты лёгкого недовольства и детской обиды на неудавшийся трюк.       — Вот и отлично! — обрадовался профессор, обернувшись ко мне. — А у вас как дела?       Вместо ответа я протянул ему листок. Флитвик за миг пробежал глазами по коротеньким и чётким ответам.       — Прекрасно…       Дверь в аудиторию открылась, и внутрь зашли уже четыре студента, но с четвёртого курса.       — Надо же, как вовремя мы закончили! — вновь обрадовался профессор. — Мистер Грейнджер. Поздравляю со сдачей экзаменов за прошлые годы на Превосходно.       — Спасибо.       — Мисс Гринграсс, вы, я полагаю, уже поняли, что ваша оценка ничуть не ниже?       — Да, профессор.       — Вот и хорошо. Можете идти. А вы, — Флитвик посмотрел на учеников, стоявших в дверях, — проходите, не стесняйтесь. Надеюсь, ваши работы получат оценки не ниже.       Мы с Дафной быстро собрали вещи и покинули аудиторию. Буквально уже через пару метров Дафну встретили Паркинсон и неизвестная мне слизеринка, вроде бы курса с четвёртого или пятого. Они довольно бодро, и с лицами полными эмоций, оказались рядом, но это продлилось ровно до тех пор, пока во мне не признали, собственно, меня.       — Дафна, как там… — начала было Пэнси, но тут же стала серьёзней, а на лице появилось частично наигранное неудовольствие. — Грейнджер.       — Как я? Неплохо, — открыто улыбнулся я. — Сдал Чары за прошлые годы на «П».       Незнакомая мне девочка неплохо справилась с тем, чтобы не улыбнуться хотя бы чуть-чуть. Пэнси же закатила глаза, сложив руки на груди.       — И как ты терпишь его присутствие, Дафна? — спросила Паркинсон. — Никакого почтения.       — Ещё и на подначки реагирует не так, как тебе хочется, — продолжал улыбаться я. — Да, Паркинсон? И, может быть, представишь нас?       Взглядом я указал на неизвестную мне девочку с каштановыми волосами, собранными в тугой хвост на затылке.       — А вот не представлю, — вздёрнула носик Пэнси.       Мы быстро влились в поток учеников, направлявшихся в Большой Зал, или куда по своим делам.       — Раз неприличные представители приличного общества отказываются выполнять приличествующие правила приличия…       — Дафна… — взмолилась Паркинсон. — Он разжижает мой мозг! И вообще! В воскресенье идём в Хогсмид. Давай уже распланируем, как бы сказать…       — Кстати, Гринграсс, — пауза в словах Пэнси позволила мне вставить пару фраз. — Пойдём в Хогсмид?       — Грейнджер! — вспылила Паркинсон. — Ты бы хоть постеснялся!       — Зачем?       — Эм… Так все делают, вот!       До Большого Зала оставалось не так уж долго плутать по коридорам.       — Лучше скажи мне, Грейнджер, — заговорила наконец-то Дафна. — Зачем ты все те чары делал настолько идеально? Их можно выполнить и куда более небрежно.       — Мог, — кивнул я, попутно махнув рукой в ответ на приветствие кого-то с нашего факультета. — Но это было бы полнейшим неуважением к волшебнику, посвятившему большую часть жизни оттачиванию мастерства в Чарах и Заклинаниях. Мастерства, как искусства. Выполнить что-то перед Флитвиком «на отвали», при этом иметь возможность выполнить идеально — как плевок в лицо.       — Хм. Занятная точка зрения…       Мы как раз зашли в Большой Зал.       — Ой, всё, хватит, — Пэнси потянула Дафну за руку в сторону стола их факультета, а незнакомая девочка последовала за ними.       — Эх, молодость, — с улыбкой покачал я головой, оглядев Большой Зал, и направился за стол Хаффлпаффа.       Остальные дни до субботы, как и экзамены, прошли легко, в штатном режиме. Правда, Снейп отказался принимать экзамен за прошлые годы в четверг, перенеся его на вечер субботы — на время наших внеклассных занятий.       Гербологию мадам Спраут проставила мне просто так, мол: «Хороший мальчик, усердно учишься, в квиддич играешь, на моих занятиях ни разу не сплоховал». Примерно такая же картина была и с другими предметами, а Трансфигурацию я вообще получил чуть ли не в начале года.       В итоге, почти всю субботу я практически в полном одиночестве провёл в библиотеке, читая учебную литературу вперемешку с различными старыми журналами и газетами — я не прекратил собирать общую информацию по волшебным семьям Англии. Ближе к ужину я проверил, как поживает растущее в горшке дерево-лук, но и тут моего участия больше особо не требовалось. Остаток времени до ужина я хотел провести, просто сидя в гостиной и беседуя с предвкушающими предстоящие каникулы однокурсниками. Именно этим я и занимался, когда меня нашёл Седрик и отозвал в сторону.       — Твою работу одобрили и заплатили, — под чарами против подслушивания и лёгким отводом внимания Седрик улыбнулся и снял с плеча сумку. — Есть куда класть?       Свой рюкзак-треугольник я ношу с собой, а потому я просто кивнул, так же сняв его с плеча и открывая. На этот раз золотых монеток было действительно много.       — Тысяча шестьсот твои, — улыбка с лица Седрика не сходила.       — Не хило.       — Ну, экспедиция сэкономила ещё больше. Азиаты дерут деньги за свои разработки, зарабатывая на нашей лени не стесняясь.       — Это-то понятно. На чужой лени вообще грех не заработать.       — Верно. Если у близнецов появятся интересные идеи, обращаться?       — Полезные и интересные, а не шалости ради.       — Само собой.       После передачи денег, можно было и на ужин отправляться, что мы всем факультетом и сделали. А уже после ужина я спустился в подземелья к кабинету Снейпа. Дверь, как и всегда, была открыта, сам профессор сидел за своим столом, но на этот раз тут была не только Дафна, но и кто-то с младших курсов Гриффиндора. Двое мальчишек с молчаливым негодованием драили котлы в дальнем углу класса.       — Проходите, мистер Грейнджер, не стойте в дверях, словно пуп Земли.       Похоже, профессору кто-то немного чем-то насолил, а потому без лишних реплик и фразочек, я занял место рядом с Гринграсс. Чашечек с ингредиентами на нашем столе было абсурдно много. Я бы даже сказал, великое множество. И три котла.       — Гринграсс работает по своей программе. А вы, мистер Грейнджер, — Снейп взмахнул палочкой, отправляя листок по воздуху на мой стол. — Сначала ответите на эти вопросы. Письменно. Как можно короче и точнее.       Не медля ни секунды, я приступил к ответам на вопросы, под звук подготавливаемых Дафной ингредиентов и скрежет металлических щёток о котлы.       Полчаса — столько мне потребовалось времени, чтобы ответить на двадцать пять вопросов, составленных так, что между ними не было никакой связи, что не позволяло мыслить последовательно, отвечая на них.       — Долго, — Снейп был недоволен скоростью моей работы, но будучи злым на что-то или кого-то, он недоволен в принципе всем. — Зелья. Список на доске, рецепты, смею надеяться, в вашей голове. Приступайте.       Толочь, резать, рвать, давить, варить, мешать. Снять с огня, поставить на огонь, а во втором котле дать остыть, помешать, а вот уже и в первом нужно снова снять, палочкой стукнуть… Если есть правильный рецепт, следовать ему несложно. Но вот если котла два, временные рамки ограничены, и каждое зелье имеет разные тайминги — сложно. Однако, пока я слегка сомневаюсь, мозги думают, а руки делают.       — Вынужден поставить вам «Превосходно», мистер Грейнджер…       Снейп был недоволен. Ну, ничего нового. Однако у него не отнять того, что к зельям и их качеству он относится серьёзно, как бы не относился к тому, кто эти зелья сварил. Слышал я, что Поттер возмущался, да и Уизли его поддерживал, что Снейп, якобы, занижает им оценки, потому что они гриффиндорцы. Думается мне, что оценки они получают именно те, на которые выполняют работу.       — Как и вам, мисс Гринграсс. Похоже, в этом году вы сможете наконец порадовать родителей хорошей полугодовой аттестацией.       Покинули мы кабинет Снейпа в явно приподнятом настроении.              ***       Воскресным утром после завтрака большая часть учеников Хогвартса вывалила на заснеженный внутренний двор. Все были одеты по сезону, некоторые пестрели цветами и фасонами, но у многих яркими были лишь аксессуары в виде шапок и шарфов, в одежде отдавая предпочтение тёмным цветам.       Такой нестройной толпой мы и отправились в Хогсмид, а округу заполнил гомон весёлых разговоров и хруст снега под ногами. Ближе к самой деревеньке, ученики сами по себе разбились на мелкие группки, как и в прошлый раз, а я вновь замечал то и дело мелькавших волшебников в красных мантиях. У местных сил правопорядка явно нелады с головой — ходить в таких ярких одеждах зимой, на фоне снега.       Добравшись до деревеньки, я медленным шагом направился вдоль магазинов и прилавков. Сама деревенька жила своей жизнью, тут и там ходили местные волшебники или приезжие. Покрытые толстым слоем снега острые крыши домов, дымки из труб, мягкий желтый свет украшенных к Рождеству витрин — всё это создавало очень приятное впечатление от прогулки. Что же делал я? Думал, чего бы такого волшебного, абсолютно безопасного и при этом адекватного купить родственникам в подарок.       Постепенно с неба начал сыпать снежок, радуя большими белыми хлопьями, и ещё больше добавляя Рождественского настроения.       Гулял, смотрел, пока не заметил сестру в компании Поттера, которого быть тут не должно. Ну и ладно, пускай гуляют. Мальчишка, кстати, разрывается между Роном и Гермионой. Беда в том, что по слухам, пропавшая ещё в поезде крыса Рона так и не была найдена. А этот упрямый рыжий продолжает обвинять кота сестры, якобы именно он сожрал крысу. Даже если и так, то подумаешь, какая невидаль — свершилось предназначенное самой природой. Может эта крыса как-то важна и ценна для Рона? Без разницы.       Побродив ещё немного, повстречав кучу знакомых и пообщавшись с ними, приметил приунывшую Дафну в тёмно-синем зимнем пальто с чёрным меховым воротником, чуть припорошенную снежком.       — Гринграсс, — традиционно поздоровался я, обратив на себя внимание.       — Грейнджер.       — Ты бы шапочку какую надела, зима на дворе.       — Нет необходимости, — отмахнулась девочка. — В школе кулоны продавали для поддержания тепла. В такую погоду можно и без шапки.       — А, ты о тех, что продавали Уизли? — «удивился» я. — Тоже купил, отличная штука. Занята?       — Нет… Эй, слишком резкая перемена темы, — возмутилась Дафна, но на лице быстро появилась лёгкая улыбка.       — Прекрасно. Надеюсь на твой совет или помощь в выборе полезного и не очевидно-магического подарка для родителей. А взамен — чай и пироженки.       — У Паддифут? — хитро улыбнулась она.       — Можно, конечно и там, — отзеркалил я улыбку. — Но это слишком провокационно, а последствия непредсказуемы. Но лично я готов с гриффиндорской храбростью принять на себя всё недовольство остальных.       — Ты прав. Не по-слизерински будет совершить столь необдуманный поступок. Но там должны быть просто шикарные пирожные.       — Откуда информация? — я жестом пригласил пойти уже хоть куда-нибудь, и мы отправились в прогулку по Хогсмиду.       — О, они сотрудничают с лучшей кондитерской Англии, а доставка идёт по выделенной каминной сети с особо продвинутой системой стабилизации перемещения. В общем, там лучшие кондитерские изделия.       — Ясненько.       — А насчёт подарка — купи им вредноскоп.       — М-да? Что за зверь такой?       — Это…       Мы зашли за поворот, но неожиданно Дафна прервала свою речь, с любопытством уставившись на карету с полозьями вместо колёс, что остановилась прямо у входа в «Три Метлы». Вокруг ходили волшебники, ученики, но они не привлекали и сотой доли внимания, как те, что вышли из кареты.       — Министр… — сказала Дафна.       — МакГонагалл, — подметил я.       — Пришли к мадам Розмерте? — Дафна отвела взгляд от полноватой дамы, что встретила МакГонагалл и министра. — В Три Метлы? Вместе?       — Подозрительно?       Дафна силилась дать отрицательный ответ на вопрос, но детское, подростковое любопытство, да помноженное на женскую любознательность, выдало её сполна.       — Хочешь проследить? Давай руку.       Дафна хотела мотнуть головой, но сдалась, вложив ладошку в мою. Немного магических волевых манипуляций, и мы стали невидимыми сами для себя, а Дафна крепче сжала руку. Стоило ли мне держать подобное в секрете? И да, и нет. Если по итогу этого маленького приключения выяснится что-то ценное, то вполне можно договориться о молчании со стороны Гринграсс. А если нет — о молчании, в расчёте на дальнейшие приключения. А от всех прятать волшебные навыки в магической-то школе? Один раз живём… Сомнительной степени правоты утверждение.       Ловко лавируя между снующими тут и там волшебниками, мы вмиг добрались до двери, не успевшей закрыться вслед за заинтересовавшей нас троицей. В лицо ударило теплом: запах ели, фруктов, мяса и сливочного пива. Мы невидимыми тенями двинулись через зал вслед за идущей позади всех МакГонагалл. Нельзя было не обратить внимание на некий задорный гам в заведении, шумную весёлую компанию у стойки, нарядную ёлку, учеников и просто гостей за столиками. Здесь витал дух лености и праздности, как и предстоящего праздника. Полагаю, люди веселились изо всех сил, ведь ночью Хогсмид патрулируют дементоры — постановление министра магии Англии.       Министр, МакГонагалл и мадам Розмерта поднимались по лестнице на второй этаж. Лишь несколько человек заметили эту компанию, и среди них, к моему удивлению, оказались Поттер и Гермиона, что сидели за угловым столиком между ёлкой и камином. Стоило мне отвлечься, как Поттер буквально исчез. Ну вот, умеет же что-то кроме полётов, а то все только и говорят, что удачливый бездарь.       Поднявшись на второй этаж, мы скользнули вслед за троицей в небольшую гостиную и тихо прокрались в уголок. Министр магии не впечатлял — много чёрных дорогих одежд, кажущихся не к месту, слишком полный, слишком скользкий, а мимика то и дело говорила о страхе. Он снял шляпу-котелок и положил на диван рядом с собой. Разговор ни о чём… Неплотно закрытая дверь приоткрылась, и мадам Розмерта подошла, чтобы закрыть её уже наверняка. Разговор ни о чём… Вот они расселись на креслах и диванах вокруг столика, мадам Розмерта подала медовуху.       — Не пора бы, уважаемые, — мадам Розмерта оглядела присутствующих. — Приступить непосредственно к цели столь неожиданного визита?       — Ох, Розмерта, дорогая моя, — посетовал Фадж. — Цель как всегда проста. Сириус Блэк.       — И причём тут я? — насторожилась дама.       — Нет-нет, — успокоила её МакГонагалл. — Ничего такого. Просто уважаемый министр…       — Я бы хотел, — прервал министр профессора, — попросить вас как-нибудь повлиять на распространение слухов и небылиц о Сириусе Блэке.       — Извиняюсь, министр, — тепло улыбнулась Розмерта. — Но я не властна над разговорами в моём заведении. Тот же Хагрид уже, пожалуй, каждому встречному рассказал о проникновении Блэка в Хогвартс на Хэллоуин.       — Это прискорбно… — покачала головой МакГонагалл.       — Именно, — кивнул Фадж. — Мистер Хагрид слишком простодушен для владения подобной информацией.       — Думаете, министр, — подалась вперёд Розмерта, — что Блэк ещё поблизости?       — Уверен.       — Дементоры уже трижды обыскивали мой паб, распугали всех клиентов. Одни убытки…       Разговоры о Блэке и мелочах, сопутствующих его поимке, продолжались ещё пару минут, но вот я услышал что-то интересное.       — …вы не знаете и половины всего, — сокрушенно сказал Фадж в ответ на сомнения Розмерты о виновности Блэка.       — Что же может быть хуже убийства такого количества невинных людей?       МакГонагалл поставила на столик кружку с медовухой.       — Вы помните, кто был лучшим другом Блэка?       — Как не помнить, — усмехнулась Розмерта. — Джеймс Поттер. Они были как братья. Братья-проказники.       — Именно, — кивнула МакГонагалл. — Вы же знаете, что в те злополучные времена, Джеймс Поттер знал о том, что Сами-Знаете-Кто охотился за ними.       — Да.       — И они спрятались. Об их укрытии знал только Сириус Блэк. Он выдал эту тайну.       МакГонагалл замолчала, глядя на шокированную Розмерту, а слово взял Фадж.       — Блэк не только привёл Сами-Знаете-Кого к Поттерам, но ещё и убил одного из их друзей. Питера Петтигрю.       — Питер? — Розмерта несколько раз перевела взгляд с министра на МакГонагалл. — Питер Петтигрю?       — Да-да, — закивала МакГонагалл, вновь беря в руки кружку с медовухой. — Такой неприметный мальчик. Всюду таскался за Сириусом и Джеймсом.       — Да, я помню его.       Фадж сделал пару мощных глотков, выпивая залпом свою кружку.       — Блэк — чудовище, — словно озвучивая вердикт, сказал Фадж. — Он не просто убил Петтигрю. Уничтожил. Палец! — министр акцентировал внимание на этом. — Это всё, что от него осталось.       — Пусть Блэк и не убивал Поттеров, — продолжила МакГонагалл, а бедная Розмерта поражалась открывшейся информации всё больше. — Но их убили из-за него. И он хочет закончить то, что начал.       — Кошмар. Они ведь были лучшими друзьями. Просто кошмар, — поражённо смотрела в свою кружку Розмерта.       — Это ещё не самое худшее, — отмахнулась МакГонагалл.       Дафна чуть сильнее сжала мою руку, чувствую приближение самой соли всей этой непонятной интриги.       — Что может быть хуже? — подалась вперёд Розмерта, полная ужаса и любопытства.       — Есть, — МакГонагалл глянула в свою кружку, словно ища истину на дне, но быстро перевела взгляд на остальных. — Сириус Блэк был и остаётся до сих пор… Крёстным отцом Гарри Поттера.       Гробовая тишина воцарилась в помещении, но через миг резко распахнулась настежь дверь. Присутствующие лишь перевели взгляд в её сторону, но закрывать не стали. Мы с Дафной начали тихо-тихо двигаться в сторону выхода.       — Ну и дела… — почти у выхода из комнаты услышали мы голос Розмерты. — А кто нас подслушивал?       — Поттер, — уверенно кивнула МакГонагалл. — Мы должны были хоть как-то ему это рассказать.       — А прямо? — с укором спросил министр. — Что за игры слизеринские?       — Как видите, — МакГонагалл развела руками. — Я сижу здесь, а не говорю с ним прямо.       Так же незаметно, как и вошли, мы покинули Три Метлы, зашли за угол, и я сбросил невидимость.       — Это… — Дафна выглядела поражённой, а падавший на чёрные волосы снег, делал выражение её лица сходным с обиженным котёнком. — Просто слов нет.       — Действительно, — кивнул я. — Очень любопытная информация.       — И что теперь делать?       Девочка быстро взяла себя в руки, вернув лицу привычное выражение, за исключением лёгкой хитрой улыбки.       — Ничего, — пожал я плечами. — Информация интересная, будем знать. А проблема — не наша. Хотя, не зная прошлого, нельзя построить будущее.       — Нет-нет, надо обдумать. Слишком много вопросов. Это может быть полезно. И… — Дафна перевела взгляд на руку. — Можно уже отпустить.       — Можно, но не нужно. Пойдём, прикупим чего-нибудь.       Пока мы гуляли, я размышлял. Размышлял о странностях вокруг и о том, какие порою неведомые выкрутасы способна подкинуть жизнь. История предательства — не нова и не оригинальна. Я бы даже сказал, скучна. Но есть в ней и дурной душок несоответствия. Как нужно надавить на человека, чтобы он предал лучшего друга? Друга, как брата. Эх, надеюсь, в ближайшее время всё-таки решится с ним вопрос.       Вечером, после Хогсмида, состоялся праздничный пир в Большом Зале. От разнообразия и великолепия блюд ломились столы факультетов, всё вокруг было украшено наилучшим образом, а огромная ёлка, установленная в наше отсутствие, буквально сверкала от огней и украшений, как и стены Зала. Иллюзия неба на потолке показывала чудную лунную ночь, одновременно со снегопадом. Дети были счастливы и предвкушали каникулы. А утром следующего дня мы все уже садились в Хогвартс-Экспресс, предварительно прокатившись на санях по замерзшему озеру. Ну, пригород Лондона, жди меня.