Целитель

      Мерный стук колёс поезда, тёплое купе с довольно удобными сидениями, мелькающие виды зимней природы за окном, лично наколдованный термос с горячим шоколадом, предусмотрительно взятым у домовиков Хогвартса — что ещё нужно для спокойной и размеренной поездки до дома?       Только сейчас я понял, как мне не хватало такого вот полного одиночества в Хогвартсе. Там ты так или иначе находишься среди других учеников. Да, безусловно, ученики есть и в этом поезде, а если бы не заглушающие чары, убирающие внешние раздражающие звуки, я бы слышал лёгкий шум и гам от других ребят, что едут на каникулы. Своё купе я запер — имею право.       Так я и ехал, под мерный стук колёс. Хотел бы я сказать, что думал о чём-то важном, или хотя бы просто думал, но это было бы нечестно по отношению к самому себе. Обычные такие мысли — что будет дома, что будет в школе после каникул, каким будет следующий год, найду ли что-то интересное в библиотеке? А ещё, нужно будет зайти к директору и узнать детальнее о Запретной Секции. Понятно, что там хранятся более специализированные знания, грамотное использование которых требует хороших базовых навыков для недопущения фатальных ошибок. Обычно так всегда — чем сложнее волшебство в плане исполнения, тем серьёзней могут быть последствия от глупых ошибок.       И таких «если» и «надо бы» ещё очень много в моей голове.       Когда за окном окончательно стемнело, Хогвартс-Экспресс прибыл в Лондон. Вещей я с собой брал немного — куртку по типу Аляски, шапку, шарф да прочую мелочь. Ну и рюкзак-треугольник, в котором хранится всё важное и не очень. А потому и собираться мне не пришлось — быстренько выбрался из купе ещё до полной остановки поезда и дошёл до выхода из вагона буквально за миг до остановки на перроне. Выйдя на перрон, немало удивился. Нет, я знал, что волшебники используют скрытую платформу, а возможно даже вообще расположенную в другом измерении или реальности. По крайней мере на это намекал маршрут поездки, неуловимо изменяющиеся пейзажи, отсутствие городков и деревень по маршруту, а они должны были быть, спасибо знаниям географии за это. Но самым занятным было то, что при подъезде к Лондону, мы видели Лондон, но вот сами пути, тоннели и всё прочее… В общем, странно и непонятно. Может быть, стоит ради эксперимента пройти с этой платформы пешком по путям, и посмотреть, что будет? Можно, но не сейчас.       Вокруг, на старомодной платформе вокзала, выполненной в стиле начала века, среди ярких кирпичных стен, под сводом высокой крыши со множеством чёрных балок и несущих конструкций чёрного цвета, суетилось множество взрослых волшебников разных возрастов и стилей одежды. Не так пёстро, как на Косой Аллее, нет, но вот стиль — смесь всего со всем. Были тут граждане во вполне обычных костюмах и плащах, были во фраках и сюртуках, поверх которых носили мантии с меховыми воротниками и прочими украшениями. В одеждах леди и дам можно было проследить лишь одну тенденцию — скажи «Нет!» открытым или откровенным нарядам. Только парочка выделялась строгими брючными костюмами и не менее строгими мантиями.       В этой толпе встречающих, я резонно не встретил ни одного знакомого мне взрослого, а через пару мгновений уже повалили из поезда ученики. Шумные радостные встречи, радостные улыбки или строгие одобрительные кивки. Вопрос один — куда идти? Мне, опять же, известно, что волшебная платформа имеет номер «девять и три четверти», а проход на неё скрыт в колонне между девятой и десятой платформами с маггловской стороны — это я подслушал. Хорошо. А выход-то где? И как назло, не видать нигде известных мне магглорождённых или полукровок, кто хотя бы теоретически может жить в обычном мире. Может быть, всё-таки стоило поехать вместе с Джастином и ребятами? Предлагали же.       — Что, Грейнджер, — со спины раздался голос Малфоя, и я поспешил обернуться, встретившись взглядом как с ним, так и с вечными его спутниками в лице Крэбба и Гойла. — Заблудился?       — И вам доброго здравия, судари…       Этой фразы хватило, чтобы подгрузить их на целую секунду, после чего Малфой скривил лицо и двинулся напролом, словно не видя меня. Как там было в книге? Не вытаскивая палочку из кобуры, немного повёл рукою с ней, подавая магию в палочку принудительно. Само собой, магия хлынула из неё в соответствии с движениями.       — Протего Мурис… — тихо-тихо прошептал я, ведь по экспериментам ясно, что этого достаточно.       Между мной и надвигающейся «угрозой» в лице трёх ребят, что решили затолкать меня плечами, выказывая своё фи, возникла невидимая стена. В эту-то стену и влетел Драко, что придавал себе ускорение гонором, а спустя миг за ним последовали и его товарищи.       — Что за… — Малфой схватился за нос, явно пострадавший на пару с гордостью. Собственно, как и его товарищи.       Помня опыт прошлой стычки, как и возможность местных волшебников узнавать из палочки о последних применённых заклинаниях, я пустил по своему магическому инструмент импульс нейтральной энергии, тут же попытавшись впитать всё обратно. Честно? Это немного больно — не умеет тело местного волшебника именно впитывать и хранить энергию. Хотя правильнее сказать, что умеет, но в столь малых количествах, что этим можно пренебречь. Однако такой ход должен сработать и на палочке вряд ли что-то осталось, ведь не зря же чёткость снятия «слепков заклинаний» с палочки зависит от времени с момента их применения.       — Похоже, вам следует обратиться к врачу. Внезапные кровотечения неспроста, — я протянул руку, чтобы помочь парням встать, но Малфой отбил её в сторону, поднимаясь.       — Ты…       Всё это время я не мог не видеть выделяющуюся среди многих пару, довольно стремительно, но при этом важно и величественно, приближающуюся к нам. Драко видеть не мог — они подходили со спины. Статный мужчина средних лет, в чёрном костюме старинного покроя и в мантии с мехом. Его отличительными чертами в этой толпе волшебников были платиновые волосы ниже плеч и чёрная трость. Рядом с ним буквально плыла леди неопределённого возраста, почти такая же светлая блондинка действительно красивой внешности, что своим образом вынудила минимум десяток разновозрастных мужчин на платформе повернуться ей вслед.       Драко уже собирался выдать какую-то очередную гадость, или глупость, или и то, и другое одновременно, но мужчина резко и довольно хлёстко положил парню на плечо рукоять трости.       — Драко, — сухо заговорил мужчина, явно приходившийся парню отцом. — Не стоит грубить тому, кто предложил тебе помощь.       Младший Малфой вместе с товарищами резко отступили в стороны, пропуская старшее поколение, хотя в глазах Драко читалось невероятное желание высказаться в мой адрес.       — А вы, — Малфой-старший глянул на меня, выражая лицом и взглядом целую гамму эмоций, сдерживаемых и не очень, — полагаю, тот новичок, о котором ходят разговоры?       В этом человеке не без труда читалось вбитое на подкорку пренебрежение к таким как я, к моему происхождению и прочее подобное. А выражать он пытался лёгкое любопытство с незначительной доброжелательностью. Хорош. Но вот его супруга, а то, что эффектная блондинка является именно супругой, была ещё лучше. Если бы не осколок эльфа, то ни в жизнь бы я не увидел за ледяной маской с обязательными элементами высокомерия и презрения нечто большее. Готов поспорить, что эта леди прошла очень жесткую воспитательную муштру в детстве, дабы укротить вспыльчивый и даже взрывной характер. Но это не я такой эксперт в людях — в жизни эльфа была пара знакомых эльфиек подобного типажа и только лишь куда больший жизненный опыт позволял им полностью скрывать от людей свой характер.       — Может быть тот, а может и нет, — вежливо улыбнулся я, не собираясь самостоятельно рассказывать о себе в ответ на столь размытый и общий вопрос. — Драко, следует ли мне надеяться, что ты представишь нас, или продолжишь пускать глазами молнии в пол?       Ничего особенного я не сказал, как ни посмотри, но это позволило понаблюдать за реакцией остальных. С Креббом и Гойлом всё ясно — они медлительны умом, хоть и не глупы. Малфой-старший глянул на сына выжидающе, мол: «И в самом деле, прояви манеры». А вот леди Малфой мгновенно затаила на меня крохотную, детскую обиду, ведь я задел за живое её сына. Правда, в лице так и не изменилась. Ностальгия по этим ледяным маскам пришла от осколка эльфа, но и ушла так же быстро — в бездну подобное! Без нужды в политику и в высший свет — ни ногой. Я даже надеюсь, что меня туда и не пустят.       — Отец, мама, — заговорил Драко. — Мой однокурсник с Хаффлпаффа, Гектор Грейнджер. Мой отец, Люциус Малфой, и мать — Нарцисса Малфой.       Представил коротко, я бы даже сказал, в минимально допустимой по этикету форме.       — Очень приятно, сэр. Леди, — кивнул я.       — Я слышал, — чуть ухмыльнулся Люциус, а у меня возникло стойкое чувство дежавю, — что вы талантливы в трансфигурации, и даже в зельях.       Быстро прокрутив в мыслях все возможные источники информации Люциуса, сравнил с некоторыми знаниями о Малфоях, фото из альбомов Хогвартса прошлых лет.       — Ну что вы, — я отзеркалил лёгкую улыбку Малфоя-старшего. — Уверен, что профессор Снейп преувеличивает мои таланты. Хотя это и странно, ведь он не склонен к преувеличению достоинств. В отличие от недостатков.       — В какой-то мере вы правы. Что же, — Малфой-старший кивнул и ухмыльнулся. — Вы наверняка спешите встретиться со своими родителями.       Это был не вопрос, а утверждение.       — Как и столь занятому человеку, как вы, не с руки излишне задерживаться здесь. Всего доброго, сэр, леди, однокурсники, — кивнул я, и получив еле-еле обозначенный кивок, развернулся и отправился прочь.       Моё внимание привлекли парочка сотрудников правопорядка в красных мантиях, и вот к одному из них я и направился.       — Извините, сэр, — обратился я к мужчине средних лет. — Не подскажете, где выход на маггловскую часть?       — А тебе зачем?       — Я магглорождённый, но по некоторым обстоятельствам до этого дня перемещался до Хогвартса только камином.       Волшебник в красной мантии пару секунд внимательно посмотрел на меня оценивающе.       — Там, — скупо кивнул он на одну из кирпичных колонн. — Нужно пройти сквозь ту колонну.       — Хорошо, понял, спасибо.       Подойдя к указанной колонне, хотел положить на неё руку, но та прошла насквозь. Что же, значит мне сюда. Только я хотел шагнуть вперёд, как почувствовал небольшой и по-детски пакостный сгусток магии, прилетевший в меня. Волевым усилием я его локализовал, отцепил, и вернул отправителю. Глянув через плечо, не увидел возможного противника и просто пожав плечами, сделал шаг сквозь нематериальную преграду, и вот стою посреди довольно серого вокзала. Кингс-Кросс, если верить надписи на стене. Вокруг сновали обычные люди в зимних одеждах, а я направился на выход, следуя указателям.       Покинув здание вокзала и выйдя на хорошо освещённую парковку, заметил нашу машину, стоявшую на видном месте. Пусть на улице и стемнело давно, но город, а тем более столица Англии, довольно светел благодаря обилию уличного освещения. С водительского сидения вышел отец и махнул мне рукой. Я не стал заставлять его ждать и быстро подошёл.       — Привет, — улыбнулся я.       — О, как возмужал! — отец похлопал меня по плечам. — А ведь даже полгода не прошло.       — Хорошее питание, здоровый сон и физические упражнения, — пожал я плечами.       — Давай, садись скорее.       — А Гермиона? — открыв заднюю дверь внедорожника, я закинул туда рюкзак и сел сам.       — А она тоже приехала? — удивился отец, севший на водительское место.       — А не должна была?       — Тебе виднее. Вы же в одной школе учитесь.       — Мы на разных факультетах и оба очень заняты. Редко общаемся.       — Хм… Печально. Давай тогда подождём. О твоих-то визитах мы ещё летом договорились, а Гермиона обычно сама пишет, приедет или нет.       — Хорошо.       Не успели мы начать разговор, как оба заметили выбежавшую с вокзала под свет фонарей какую-то взмыленную Гермиону, начавшую быстро оглядываться по сторонам.       — А вот и сестрёнка твоя, — улыбнулся отец, глянув в зеркало заднего вида.       — Могла бы и сказать, что тоже едет. Хотя… Мог сказать и я.       Гермиона облегчённо вздохнула и скорым шагом направилась к машине. Отец вышел встретить и её. Радостная встреча, объятия, Гермиона тут же что-то начала рассказывать, а через десяток секунд уже сидела рядом со мной на заднем сиденье.       — Гектор, почему ты не сказал, что тоже едешь домой? — с лёгким упрёком посмотрела она на меня, пока отец выезжал с парковки.       — Ты тоже не сказала, Миона. Я думал, что ты решишь остаться с друзьями.       Сестра посмотрела на меня, как на идиота.       — Вы лучше рассказывайте, — прервал наш несостоявшийся диалог отец. — Как там ваш Хогвартс? Как волшебство?       — Ой, всё просто отлично… — разлилась соловьём Гермиона, а я решил самоустраниться из беседы, глядя в окно на цветные огни вечернего города, готовящегося к празднику.       Вскоре мы покинули границы Лондона, а на полпути до Кроули, у Гермионы кончился энтузиазм, и она притихла.       — А ты что расскажешь? — отец глянул на меня в зеркало заднего вида.       — Предпочту рассказать тебе и маме одновременно, чтобы не повторяться.       — Хм! Умно.       Довольно быстро мы приехали домой. Всё-таки не хватает в Хогвартсе вот этой вот… Обычности, что ли? Обычный хороший частный дом, обычные рождественские украшения, обычный снег, и я уверен, что дома будет обычная суета, по-английски тёплая, «ламповая». Забавное слово, кстати.       Дома нас встречала мама, хозяйничавшая на кухне. Получив свою порцию объятий и радости за моё возмужание, я был отправлен в свою комнату, как и Гермиона. Пусть до рождества ещё почти неделя, но приготовления уже налицо — мягкие желтые огни гирлянд, ароматы трав и фруктов. По пути в свою комнату, я не мог не обратить внимание на гостиную, где тут и там были бело-красные украшения, нарядная ёлка, а на камине висели классические рождественские носки.       Зайдя в комнату, осмотрел это довольно скромное жилище. Исписанные непонятными символами доски были на месте, как, собственно, и всё остальное. Заглянув в шкаф чтобы переодеться, увидел всё ту же одежду, что купили мне на вырост. Сейчас она мне уже была как раз, хотя я всё ещё ощущаю себя немного худоватым. Думаю, это как анорексия, только наоборот. Интересно, как долго я буду казаться себе худым?       Одевшись в домашнее, спустился к ужину. Утолив первый голод, мы все приступили к размеренному ковырянию приборами в тарелках, медленной еде и разговорам.       — Рассказывайте, что нового-интересного, — полюбопытствовала мама.       Гермиона вновь начала рассказывать, но довольно общими фразами, и больше не об учёбе, а о друзьях, как здорово изучать всякое новое, и тому подобное. Про новые в этом году предметы, про то, как интересно их учить.       — А ты что молчишь? — улыбнулась мне мама.       — Так и Гермиона неплохо справляется с описанием школьной жизни. Есть небольшая разница, конечно.       — Так расскажи, — мама взяла со стола чашечку чая.       — Ну, что рассказать… — я откинулся на спинку стула. — Факультет у нас дружный, в коллектив я влился легко. Все друг к другу относятся дружелюбно и терпимо, но без навязчивости. Тренируемся в волшебстве, играем в игры. Учёба сложностей не вызывает, всё понятно и доступно, хотя порою слишком много воды в тексте учебников и другой литературы.       — А что там с квиддичем? — спросил отец, а мама согласно кивнула.       — Очень опасный спорт, — покачала головой Гермиона.       — Книги тоже опасны, сестрёнка, — улыбнулся я, вызвав ответные улыбки родителей, но возмущение у Гермионы. — Прочитаешь о какой-нибудь очень сложной магии, не приведут в книге предупреждений, сделаешь крохотную ошибку, и можешь слечь на месяцок с последствиями. Или получить невосстановимую травму. Или прибить кого.       — Да ни за что! В книге же всё будет расписано, что и как делать.       — М-да? И не ошибалась ни разу?       Гермиона чуть покраснела и отвела взгляд. Неужели угадал?       — О, и в чём? — подался я в сторону сестры. — Ну-ну, рассказывай.       — Действительно, — мама подначивала её. — Нам ты о каких-то провалах не говорила.       — Да не было никаких провалов! — надулась Гермиона, но быстро взяла себя в руки. — Просто представила последствия некоторых ошибок.       — М-да? — в очередной раз я выдал сомнение в её словах, и такое же сомнение читалась на лицах родителей, но тему решили закрыть.       — Так что там с квиддичем? — вновь раздался заданный уже вопрос.       — Хм… Гандбол на летающих мётлах, и с двумя мячами-вышибалами, летающими тут и там. На относительно небольшой высоте и с возможностью сломать себе что-нибудь.       — Звучит ужасно, — тихо возмутилась мама, а Гермиона активно закивала, соглашаясь.       — Вы ведь с медицинским образованием, и воспринимаете всё в пределах медицинских норм для обычного человека, — пожал я плечами.       — А волшебники отличаются? — резонный вопрос задал отец.       — Гермиона, — я обернулся к сестре. — Ты когда-нибудь… Не знаю, палец резала?       — Было дело.       — Быстро зажил?       — Ну… Сложно сказать, — сестрёнка задумалась, поправив прядь непослушных каштановых волос. — Не знаю, мне не с чем сравнивать.       — Ну примерно?       — Ранка закрылась очень быстро, а порез… Пара дней.       — Это быстро, — подвёл итог отец. — Конечно, зависит от глубины пореза.       — Довольно глубоко. Я тогда чуть подушечку пальца не отрезала.       — И ничего не сказала, — с укором покачала головой мама.       — Во-о-от, — протянул я, и взял со стола чашечку чая, делая глоток. — Если очень сильно захотеть, можно самостоятельно, на одной лишь магии и желании, зарастить на себе очень большой спектр повреждений за ночь. А есть ещё и медицина. Там кости отращивают заново за ночь. Хоть целую руку, при определённых условиях.       — Ничего себе! — хором удивились родители, но продолжил только отец. — Феноменально, просто.       — Вот именно!       — И я об этом. Разве что больно будет в момент травмы, но что есть боль, если не просто сигнал?       На этом сегодняшние разговоры подошли к концу, и я отправился в свою комнату. Притомился, поспать бы.              ***       Утро вторника закономерно началось с зарядки и физических упражнений, после которых я направился в душ. Само собой, он был занят. На первом этаже мама, на втором — Гермиона. Ждать пришлось недолго, и вскоре душ освободился, а внешний вид прически Гермионы вызвал еле сдерживаемое желание завалиться с истерикой от смеха — вживую видеть подобное много эффектнее, чем из воспоминаний овоща.       — Вот не смешно ни разу, — надулась сестрёнка. — Магия вне Хогвартса запрещена, а чтобы привести это в порядок…       Гермиона оттянула в сторону прядь волос, сместив весь центр этой гривы.       — …поможет только волшебство.       После завтрака мы всей семьёй отправились в Лондон — гулять, закупаться, сидеть в ресторанчиках. Умом я понимал, как много из общественных активностей пропустил. С начала ноября в Лондоне на разных улицах начинают проводить различные предрождественские мероприятия, зажигают праздничные огни, проводят представления, концерты. Но даже пропустив всё это, можно насладиться поездками и прогулками по различным красивым местам.       В этот день мы побывали на многих знаковых улицах: Оксфорд-Стрит, где в ноябре были концерты, оставившие после себя яркое оформление в виде светящихся фигур и иллюминаций на зданиях; зашли в Ковент-Гарден, попав на парочку распродаж и посидели в кафе; к вечеру мы добрались до Слоун Сквер, погуляв по площади, любуясь деревьями, декорированными гирляндами и в итоге уйдя на Павилион-Роуд, следуя зову желудка.       В конечной точке маршрута мы почти вернулись обратно, оказавшись не так далеко от Оксфорд-Стрит, а конкретнее — Регент-Стрит со своими монструозными фигурными украшениями из желтых огней. Ну, а там уже было рукою подать до Сохо, а это такое место, где пропасть можно очень, очень надолго.       За время прогулки, пусть из района в район мы и перемещались на авто, мы с Гермионой смогли поговорить. Нет, не о чём-то важном, не об отношениях в семье и прочем. Всё было намного проще. Глядя на то, что привлекает её внимание, удалось выяснить, что она всё-таки девочка, а не робот, просто слишком прагматична. Мало кто знает, что у неё нет ни одной юбки и прочих женских штучек — они просто непрактичны и не нужны в её понимании. Джинсы, кофты, свитера и прочий унисекс — сколько угодно. Но, по её словам, однажды, когда будет веский повод, она обязательно наденет платье, в идеале — бальное. Бирюзовое или небесно-голубое — она сама так сказала.       При виде малейшей несправедливости, сестрёнка тут же напрягалась, и начинала размышлять вслух об этом. Забавное стремление изменить мир к лучшему, но это самое «лучшее» должно соответствовать лишь её видению.       Домой мы вернулись уставшие, и довольно быстро отправились по своим комнатам.              ***       Среда прошла примерно в том же темпе, только маршруты и заведения были выбраны другие. Несколько раз у нас заходили разговоры о магии, и мы делились с родителями своим видением тех или иных магических дисциплин. Родителям было интересно узнать, как же на самом деле работает магия, о которой так много фантастических книжек. Гермиона с радостью делилась своими, но в основном чужими мыслями, почерпнутыми из книг. Я же просто говорил, что достаточно лишь воли и фантазии для воплощения чего-либо, а границы возможного определяются мощностью сознания.       — А вот и нет, — стояла на своём Гермиона, когда мы ехали в машине. — В книгах чётко указана необходимость жеста и слова для колдовства.       — В пределах палочковой магии — да.       — Но…       — В детстве случались проявления магии без всяких палочек? Случались. Одного этого факта достаточно, чтобы понять возможность колдовства без палочки, жестов и слов.       — И почему же тогда нас учат именно так?       — Откуда мне знать? — возмутился я. — Вон, в Африке есть школа, Уагаду. Знаешь?       — Нет. Откуда узнал?       — Из книг, Миона, — улыбнулся я, сидящей рядом сестрёнке, и вновь отвернулся к окну. — Говорят, вообще вся магия так или иначе пошла из Африки. Довольно спорное утверждение, но не в этом суть. Они издревле колдовали без палочек, а спусковым крючком для них является чуть ли не банальное указание пальцем. Лучшие в Астрономии, Алхимии и самотрансфигурации. С палочкой они, конечно, тоже колдуют, но это как дань вежливости и способ понимания методик колдовства во всём остальном мире.       — Какая книга?       — Обзорные труды волшебников-историков. Глянешь в соответствующем разделе библиотеки, когда вернёмся.       Гермиону подобное заставило задуматься. Так закончилась среда, двадцать второе декабря.       Неожиданностью для меня стал утренний телефонный звонок в четверг двадцать третьего. Он застал нас как раз за окончанием завтрака.       — Я отвечу, — отец встал из-за стола, а уже через полминуты вернулся. — Гектор, тебя.       — М-да? Неожиданно.       Встав из-за стола, я вышел в прихожую и взял трубку телефона, стоящего на одной из тумбочек.       — Алло?       — Гектор? Привет, это Джастин.       — О, привет-привет.       — Я тут хотел тебя спросить кое о чём.       — Слушаю.       — Гектор, ты не хотел бы приехать в гости на небольшую вечеринку? Так, для своих. Что-то типа праздничных посиделок.       — Думаю, можно, только у родителей узнаю. Когда, кстати?       — Сегодня. Для вечерних раутов мы мелковаты, потому с часа до шести.       — Понял. Только у родителей узнаю, вдруг у них какие-то планы на сегодняшний день. Не хотелось бы их отменять, ведь столько не виделись. Повисишь на проводе?       — Да понимаю, чего уж, — судя по голосу, Джастин явно улыбнулся. — Без проблем.       Положив трубку рядом с телефоном на тумбочке, я вернулся в столовую.       — Мам, пап, есть вопрос.       — Да, сынок? — тут же среагировала мама.       — Меня приглашают в гости сегодня, с часа до шести. У вас есть планы?       — Вообще, нет, — отрицательно качнула головой мама, собственно, как и отец.       — Я думала, — заговорила Гермиона. — Что мы сможем больше времени провести вместе.       — Если хочешь, я узнаю у Джастина. Не думаю, что он будет против тебя в виде моего «плюс один».       Вернувшись в прихожую, взял трубку.       — Хэй, Джастин, ты тут?       — Да-да, Гектор. Ну что там?       — У родителей планов нет.       — Это хорошо.       — Ага. А можно взять с собой Гермиону?       — Думаю да, — без сомнений в голосе ответил Джастин. — Тут будут ребята из Хога.       — О? Это неожиданно. Это… Очень неожиданно.       — Это было и легко, и одновременно трудно. Приедете сами, или отправить за вами машину?       По интонациям было ясно, что Джастин искренне надеется на первый вариант ответа, а предложил он эти варианты сугубо из вежливости.       — Сами. Ты только скажи, куда?       — А, ну да, записывай.       У предусмотрительных родителей лежал на этой тумбочке и блокнот, и стикеры, и подставка для ручек и карандашей. Вот такой он, конец двадцатого века. С грустью вспоминаю тотальную компьютеризацию прошлой жизни, когда всё было под рукой, а уж о нейросетях из памяти осколка пилота и мечтать не приходится. Хотя, кто знает, какие вещи можно придумать с помощью магии?       Записав адрес и попрощавшись с Джастином, я вернулся на кухню — чай-то ещё не допит.       — Ну что? — тут же спросила Гермиона.       — Поедешь со мной, — кивнул я, и все за столом улыбнулись. — Пап, отвезёшь?       Я протянул отцу листок с адресом. Отец посмотрел, подумал, удивился, кивнул. Правда, пришлось попросить его свозить меня к Дырявому Котлу, ведь подарки я так и не купил — слишком уж неожиданным оказалось открытие, сделанное в Трёх Мётлах. Вроде бы и не касается меня, но неожиданно — не так много событий в магической Англии, как я погляжу.       Мы довольно быстро добрались до паба, и я, само собой, вместе с Гермионой, быстренько прошли через него на Косую Аллею.       — Что хочешь купить? — спросила она, норовя взять шефство в этом забеге по магазинам.       — Два вредноскопа, зачарованный блокнот, пару книг, подобрать самопишущее перо, и прочее по мелочи.       Пусть покомандует парадом, если управится. Я знаю, насколько в ней сильна эта черта, и не считаю необходимым заставлять кого-то переступать через себя, буквально отрезая от себя кусок лишь потому, что мне это не особо нравится.       Особо людно в этот день здесь не было. Снег очень гармонично, наверняка не без помощи магии, укрывал собою вывески, крыши, витрины. Магазинчики были украшены к празднику, хоть и без фанатизма. Всё это ещё больше создавало ощущение некоей искусственности, словно вокруг лишь декорации.       — Тогда, — на миг задумалась Гермиона. — Нам сюда.       Она буквально схватила меня за руку и с упорством ледокола потащила сквозь пространство и время, а меня лишь забавляла эта её важность и целеустремлённость.       — Давай посмотрим книги, — Гермиона буквально влетела в книжный магазин. — Ищешь что-то конкретное?       — Думаю, нужно что-то мощное, содержательное и без всякой воды по зельеварению.       — Я вас услышал, молодой человек, — раздался голос сбоку, из-за книжных шкафов.       — Ой, — встрепенулась Гермиона, обернувшись на голос. — Простите, мы вас не заметили.       Ну, говорить за всех необязательно, конечно. К нам подошёл немолодой уже волшебник, чуть сгорбленный, что делало его и без того низкий рост ещё меньше.       — Ничего страшного, — отмахнулся волшебник. — Обождите у стойки, я принесу нужное.       Он удалился куда-то вглубь магазина. Гермиона держалась недолго, и уже секунд через тридцать прильнула к одному из огромного множества шкафов с книгами, тщательно изучая корешки. Нельзя было не заметить, что её взгляд прикипел к одной из книг, но она тщательно старалась хоть как-нибудь отойти в сторону и обратить внимание ещё хоть на что-нибудь. Мне стало любопытно, и я подошёл ближе. «Продвинутые чары: от использования, к созданию» — гласило название на корешке этой довольно громоздкой книги.       — Вот, ваш справочник, — отвлёк нас голос всё того же продавца, что положил на прилавок толстый талмуд. — Тысяча двести семь страниц максимально лаконичного, точного и всестороннего описания известных ингредиентов для зелий.       Подумав, я достал книгу, заинтересовавшую Гермиону, и положил на стойку.       — И эту ещё будьте любезны.       Гермиона лёгонько дёрнула меня за рукав куртки.       — Это совсем не обязательно.       — Ага.       — С вас тридцать семь галлеонов и пятнадцать сиклей, — кивнул продавец. - Редкие издания.       — Дороговато...       — Вот создадите полноценную типографию, как у магглов - будете выпускать книги в больших тиражах, будете и продавать их за кнаты.       Сняв с плеча рюкзак, я достал тридцать восемь галлеонов, получил сдачу в два сикля и положил в рюкзак книги.       — Поспешим, Миона, времени не так уж и много.       Сестрёнка кивнула, смущённо и радостно поблагодарила за книгу, и вновь взяла шефство над нашим походом по магазинам. Довольно быстро мы обошли Косую Аллею и закупились различными мелочами, большую часть которых я планировал разослать в качестве подарков. Помимо прочего, пришлось забежать в кондитерскую, что находилась на соседней улице, ту самую, лучшую в магической Англии, чтобы заказать доставку самого «жирного» ассорти пирожных для Дафны Гринграсс на утро двадцать шестого декабря.       В итоге мы управились довольно быстро, хотя мне и приходилось иногда ненавязчиво корректировать маршрут целеустремлённого ледокола «Гермиона». Отец в это время ждал в машине, припарковавшись неподалёку от Дырявого Котла.       — Всё купили, что хотели? — спросил он, как только мы сели на задние сидения.       — Да. Всё, — ответила сестрёнка, а я лишь кивнул.       — Вот и отлично. Времени осталось немного, так что в путь!       Дорога прошла спокойно, а причина тому проста — я всунул Гермионе купленную для неё книгу. Через полчаса пути по каким-то хитрым маршрутам, о которых, судя по отсутствию пробок, знал отец и ещё парочка автолюбителей, встреченных по пути, мы подъехали к большому участку за высоким фигурным чугунным забором. Мы подъехали к воротам, и отец обернулся.       — Ну что, иди, звони, оповещай о прибытии.       Выйдя из машины, нашёл взглядом звонок в колонне ворот, подошёл и ткнул на кнопку. Из динамика раздался характерный перезвон, а через десяток секунд раздался незнакомый голос.       — Особняк Финч-Флетчли, чем можем помочь?       — Добрый день. Гектор и Гермиона Грейнджер. Прибыли по приглашению Джастина Финч-Флетчли.       — Открываю, проезжайте.       Ворота начали открываться, а я вернулся в автомобиль.       — Обалдеть, — не сдержалась Гермиона.       Территория особняка была большой и некоторое время мы ехали по дорожке, в любой точке которой был виден этот, собственно особняк. Большой и несколько странный. Такое чувство, что сначала хотели построить большую прямоугольную башню, а потом плюнули на это дело, выстроив вокруг него кирпично-деревянный дом в викторианском стиле. Максимум тут было три этажа, минимум — один. Вокруг дома были и сады, и дорожки, и беседки, и прочий декор — дорого-богато, сказал бы один мой знакомый в прошлой жизни. У парадного входа дорога становилась большим кольцом вокруг фонтана. Следуя правилам, отец заехал с левой стороны.       — Ну что, ребята, идите в гости и ведите себя прилично. Позвоните где-то минут за сорок до выхода, я за вами заеду.       — Хорошо, пап, — кивнул я, и повесив рюкзак на плечо, покинул авто.       Гермиона вышла следом. Только мы направились к крыльцу, как из дверей тут же вышел Джастин в повседневной одежде, отгоняя кого-то изнутри дома.       — А, Гектор, Гермиона! — радостно махнул он нам. — Давайте скорее, а то ветер холодный задувает.       Быстро поднявшись, поздоровались с парнем и зашли внутрь. Богатый, но без вычурности холл в тёмных древесных тонах и с элементами бронзы создавали ощущение массивности, монументальности всего вокруг.       — Наверное, — задумалась Гермиона, глянув на свои джинсы, — следовало одеться поприличнее.       — Глупости, — с улыбкой отмахнулся Джастин, а я краем глаза отметил мелькнувшего человека в чёрном фраке. Дворецкий, что ли? Камердинер какой? Просто наёмный рабочий? Кто теперь разберёт.       Джастин провёл нас в большую гостиную, где на диванах и креслах расположились прекрасно знакомые мне дети: Ханна, Сьюзен, Эрни и Захария. Если девочки мило беседовали, обсуждая журналы мод, коих вокруг них была куча, то мальчишки занимались совсем другими делами. Захария с огромным энтузиазмом рассматривал довольно крупные модели самолётов, судя по всему, склеенные Джастином, и попутно тянул руки к большой коробке с картинкой смутно знакомого треугольного космического корабля. Ну, парень более-менее знаком с миром обычных людей, а потому не удивительно, что заинтересовался именно подобным.       Эрни же смотрел как дурак на большой цветной телевизор с плоским экраном, но явно на ЭЛТ. Само устройство было благополучно утоплено в нише стены и не выглядело слишком неуместно.       — Ничего не понимаю, — помотал головой Эрни. — Как это вообще работает без магии?       — От электричества, Эрни, — ответил я, проходя внутрь.       Этим я привлёк всеобщее внимание, и мне тут же улыбнулись, замахав руками       — О, Гектор! — тут же вскочил на ноги Эрни. — Ты знаешь, как работает это мордредово устройство?       Я направился к одному из свободных кресел рядом со столиком с чаем и сладостями. Джастин подвёл Гермиону к девочкам, а сам направился к Захарии, похоже, вскрывать коробку с моделью.       — Если коротко, то телевизор принимает кодированный радиосигнал, — сев на кресло, взял с тарелки печенье. — От этого сигнала зависит то, с какими параметрами будет подаваться пучок электронов от электронной пушки. Пучок фокусируется в луч и очень быстро перемещается по поверхности люминофорного покрытия кинескопа, вызывая его свечение.       — Эм… Ничего не понятно, но очень интересно, — Эрни важно покивал на мои слова. — А что такое «электрон»?       Гермиона сначала удивлённо смотрела на меня, собственно, как и остальные, а потом уже на Эрни, задавшего этот вопрос.       — Хм… — я задумчиво прожевал печенье. — Тут без базовых знаний никак. Может о чём-то ином, а не о технике?       — Гектор, — Гермиона вновь удивлённо смотрит на меня. — Откуда ты это знаешь? Это очень специфичные знания.       — Так в какой-то передаче было, кажется.       Мне и самому неизвестно, откуда я это знаю, да и правильность этих знаний так же остаётся под вопросом.       — А давайте подарками обменяемся! — Сьюзен хлопнула в ладоши, глядя на каждого из нас по очереди.       — Рано же… — слабо возмутился Захария, занятый рассматриванием множества серых деталей модели.       — Ой да ну и что. Потом сов гонять что ли туда-сюда?       В результате недолгого обсуждения этого вопроса, было принято решение обменяться. Похоже, подобные мысли овладели умами ребят ещё до прибытия сюда, а потому подарки у всех были с собой. Одна только Гермиона немного смутилась из-за того, что её подарки — универсальные, сладости, ведь особо она ни с кем не была знакома из присутствующих. Но, как выяснилось, это не так страшно, ведь и сама получила подобное. Главное в этом деле что? Правильно — начать вливаться в коллектив. Ну или хотя бы просто выказать вежливость для дальнейшего поддержания знакомства.       Разобравшись с подарками, пусть и в некоторой степени нейтральными, мы просто сидели и общались. Сьюзен с Ханной довольно просто нашли общий язык с Гермионой, затащив её в свой женский клуб, ну, а мы с парнями страдали всякими глупостями, попутно рассказывая Эрни на примерах о быте обычных людей, объясняя всё на пальцах — парень был счастлив погрузиться в подобную среду.       Ближе к вечеру я попросил телефон и позвонил отцу, чтобы через часик приехал за нами. Нам накрыли стол в отдельной столовой, мы плотно поели, а после, когда стемнело, отправились во внутренний двор запускать фейерверки. Чистокровные волшебники в нашей компании были несколько ошеломлены пиротехникой, но как мне кажется, большая часть их ошеломления пришлась на едкий запах пороха, ведь волшебные фейерверки — чистая магия. Не все, но, если верить разговорам в Хоге — по большей части.       Родители Джастина, как выяснилось, сейчас были заняты делами и не присутствовали дома. Здесь были лишь пара человек из обслуживающего персонала, так и не появившегося перед глазами. Когда пришла пора расходиться и все мы сидели на бортике фонтана посреди кольца дороги напротив крыльца, рядом с нами появились несколько пространственных аномалий, из которых вышли важного вида волшебница в чёрной мантии, и не менее важного вида волшебник, но в сером костюме и в пальто.       — Тётя, — тут же вскочила с места радостная Сьюзен. — Мы очень хорошо провели время! Позволь представить тебе моих друзей.       Сьюзен быстро представила нас. Её тётя, Амелия Боунс, оказалась начальником департамента магического правопорядка. Подобное знакомство заставило Гермиону чуть ли не вытянуться по струнке смирно. Мужчина оказался отцом Ханны. Он не занимал столь важной должности, но и в своём департаменте международного сотрудничества занимал отнюдь не последний пост.       В этот момент по дороге к особняку подъехал внедорожник отца, и процедуры знакомств пошли на новый виток. В итоге Эрни и Ханну забрал отец девочки, исчезнув в воронке пространственной аномалии, а Захария и Сьюзен «улетели» с Амелией Боунс — они там все, как оказалось, так или иначе знакомы семьями. Мы же отправились домой с отцом.              ***       Двадцать пятого декабря я ранним утром отправился на общественном транспорте до Лондона, а там — до Дырявого Котла. Причина проста — воспользоваться общественной почтой и отправить справочник по ингредиентам Дафне. Это не заняло много времени, и к обеду я уже был дома, в кругу семьи, разговаривая ни о чём и помогая готовить праздничный стол.       Рождество было встречено в узком кругу семьи, без лишних людей и походов непонятно куда, а утром я получил ответный подарок от Гринграсс — копии книжек по рунам, на которые положил глаз ещё на первом занятии. Мне показалось довольно милым то, что Дафна помнила о том случае. Утром же я вручил родителям вредноскопы — сферы, внутри которых появлялась стрелочка, указывающая направление потенциальной опасности. У него, конечно, был минус — он мог распознавать опасность, идущую от человека или его действий, распознавать злой умысел, но вот если на город будет падать метеорит, что способен снести его напрочь, вредноскоп будет молчать. Им очень понравились эти занятные штуковины, а демонстрация, проведённая мною с помощью вилки и желанием ткнуть ею отца, вообще привела в восторг.       Оставшиеся дни до тридцать первого декабря прошли в обычной суете, прогулках, разговорах, походах по магазинам, где я обновил гардероб как магический, так и вполне обыкновенный, благо денюжка у меня на это была, а в Гринготтсе можно было обменять галлеоны на фунты, пусть и по типичной для любых банков, чуть заниженной ставке. Заниженной не в мою пользу, разумеется.       Утром же тридцать первого декабря, отец отвёз меня с Гермионой на вокзал Кингс-Кросс, где мы, наряду с остальными ученикам Хогвартса, сели с платформы «девять и три четверти» на Хогвартс-Экспресс.       Сидя в купе напротив Гермионы, увлечённо читающей книгу, я думал о том, что мне дали эти каникулы. Довольно важным я считаю то, что за это время я более-менее понял Гермиону не только как девочку из воспоминаний меня-овоща, но и как человека. Да, совсем немного, и у неё множество минусов на мой взгляд, но она на то и она — Гермиона не обязана соответствовать какому-то моему видению правильного человека. Также я уверен, что и сама Гермиона получше узнала меня. Да, у нас почти не появилось общих тем для разговора, если не считать магию, не появилось каких-то крутых общих интересов, но мне кажется, что для неё я больше не являюсь внезапно заговорившим манекеном. Наверняка, да. Радует ли это? Не могу точно сказать, но вот что я знаю точно — чем больше взаимопонимания, тем лучше, пусть оно и не является самоцелью.