Это личное, не так ли?

Просыпаться в объятиях Мартина — приятно. Ещё приятнее при этом осознавать, что ты проснулся сам, без будильника, выспавшийся. Не открывать глаза несколько минут, нежась в тепле, ощущать руки, прижимающие к горячему телу. Всё это…слишком хорошо. Андрес только спустя несколько долгих минут блаженства вспоминает, что он банально не имеет на это права. Люсию нужно поднять, проследить чтобы она оделась, накормить, отвести в сад… Он не сделал ни черта. И становится страшно. От бессилия. От собственной несобранности, противоречащей всему. Он тянется к стоящему на тумбочке телефону, но Мартин накрывает его ладонь своей и мягко, но настойчиво, оттягивает её назад. — Я же чувствую, как ты напрягся. Что за страшные мысли пришли тебе в голову, не успел ты даже проснуться, м? — бормочет Мартин куда-то ему в шею, а после целует туда же. Щекотно, но всё же приятно. — Люсия… — начинает он, но Мартин перебивает его. — Собрана, накормлена, уже много часов как в детском саду. Андрес немного расслабляется, чувствуя просто сумасшедшую благодарность к Мартину. — Я отключил будильники, — шепчет он, — мне даже в голову не пришло, что выходной только у меня. Я…не могу найти оправдание этой безалаберности. Спасибо…что заботишься о Люсии. Мартин чуть привстаёт, заставляя его тем самым лечь на спину и нависает над ним, расставив ладони по бокам от его головы. Он не выглядит сонным или помятым. — Ты устал, перенервничал и нуждался в длительном сне. Я постарался сделать всё, чтобы ты был в порядке. Потому что ты мне дорог, — говорит он интимно, — потому что я люблю тебя, — наконец выдыхает он почти в самые губы Андреса, увлекая мужчину в поцелуй. И Андрес должен признать, что это не голые слова. Не просто брошенное признание. Эти чувства подкреплены действиями, эмоциями, заботой, помощью. Сомневаться в их правдивости не приходится ни на секунду. И Андресу очень хочется сказать то же самое. Действительно. Но они пока просто целуются, лёжа один на другом, укрытые тёплым одеялом. Очень скоро станет жарко, это очевидно. Мартин ведёт в поцелуе, так бывает часто. Андрес ловил себя на мысли, что именно с этим человеком он научился отпускать себя. До этого он просто не умел и не позволял себе ничего подобного. Руководитель всегда: на работе, дома, даже в постели. С Мартином было иначе — он никогда не давил силой, а только мягко подталкивал к простому осознанию — ему можно отдать себя и довериться. И это принесёт только удовольствие, это будет правильно. И сейчас, лёжа под горячим телом партнёра, Андрес понимает, что наверное он готов к большему. К тому, чего Мартин никогда не требовал, ни просил, не предлагал, даже не заикался. — Как думаешь, не слишком рано, чтобы перейти на следующий этап наших отношений? — интересуется он тихо, хриплым голосом, когда Мартин спускается на его шею, нежно целуя и лаская кончиками пальцев его кадык. Партнёр вскидывается, прищурившись. Андрес плох в прочтении эмоций, и всё же Мартин не кажется ему обрадованным. Скорее, может, раздосадованным. — Ты действительно этого хочешь? Из горла Андреса вырывается какой-то звук, нечто среднее между смешком и хмыканьем. — Да… Я хочу тебя, Мартин. Всего тебя, по-настоящему, — подтверждает Андрес. Ему не страшно, он полностью доверяет партнёру. — Эм…что ж, вечером? — предлагает Мартин. — Зачем ждать так долго? Мы сейчас одни… Люсия в саду, если кто из персонала есть, они ни за что не зайдут в хозяйскую спальню, — мурлычет Андрес и сам тянется к губам Мартина, но тот отстраняется раньше, чем Андрес успевает поцеловать. Берроте садится на постели и смотрит внимательно, будто бы знает гораздо больше, просто не говорит. Андрес несколько разочарованно откидывается головой на подушку, глядя не на партнёра, а в потолок. Эрекция, непонятно откуда взявшаяся, неприятно упирается в ткань белья. — Это требует определённой подготовки, — говорит Мартин, — определённая смазка, презервативы, растяжка…я давно ни с кем не спал, — признаётся Мартин. Андрес поднимает голову, пытаясь прочитать эмоции партнёра. Не выходит. Сам он с каждой секундой теряет уверенность, потому что его предложение, пока ещё правда даже не озвученное, кажется не свойственным ему на первый взгляд. — Вообще-то я надеялся, что ты будешь руководить процессом, — прерывает его Андрес мягким тоном, — это логичнее. Ты, в конце концов, куда более опытен в этом вопросе. Я бы очень боялся навредить тебе. Глаза Мартина округляются, он даже открывает рот чтобы что-то сказать, но застывает прям так, не произнося ни звука. Видимо, это настолько его шокирует, что он сидит в таком положении с минуту, пока Андрес не садится на постели и не обнимает его, касаясь губами его губ, целуя властно, как он умел и даже когда-то любил. Постоянное доминирование, от которого он рискнул отойти только с Мартином. — Ты доверишь мне…себя? — спрашивает всё же Берроте хрипло. — Я доверяю тебе самое дорогое, что у меня есть — Люсию. Ты сам как думаешь? — Андресу кажется, что он позволил бы Мартину что угодно, стоит тому только попросить. Но он не просит и никогда не настаивает. И Андрес действительно благодарен за это. — Я сделаю всё, чтобы тебе понравилось, — обещает мужчина, заставляя Андреса фыркнуть. Он не сомневается. Просто вопрос в другом. Сейчас или…? На партнёра он смотрит испытующе, с вопросом. — И всё же, придётся подождать до вечера, — с сожалением отвечает Мартин, —Я хочу, чтобы всё было правильно. И чтобы у тебя было время подумать. — Я думал месяц, — хрипло смеётся Андрес, но всё же кивает, — ладно, пусть. Конечно, они не оставляют друг друга неудовлетворёнными. Андресу даже в каком-то смысле интересно попробовать себя в оральных ласках. И реакция Мартина на это оправдывает все ожидания. До этого всегда только он был тем, кто так делал, но такая игра в одни ворота не была чем-то действительно правильным, к тому же, Андресу было любопытно и так же хотелось доставить удовольствие партнёру. Из душа они выходят в очевидно приподнятом настроении, каждую секунду касаясь друг друга и целуясь, точно подростки с бурлящими гормонами, хотя оба уже совершенно не в том возрасте. Андрес ловил себя на странном трепете при взгляде на Мартина. Никогда, ни с одной женщиной, ни с одним человеком, он не чувствовал подобного. Он понимал свою влюблённость в этого мужчину, принимал его и себя, но тут уже ему начало казаться что его чувства становятся гораздо глубже. Что это не просто влюблённость, полная романтики и спонтанности. Это тот человек, с которым он хочет провести остаток своей жизни, долгий ли, короткий ли. Его невыносимо тянуло к Мартину, как будто тот был частью него самого, отобранной, украденной когда-то и нестерпимо необходимой. Жить без него можно было бы, даже полноценно, но…так не хотелось. Хотелось чтобы он был рядом. Хотелось видеть его улыбку, слышать его тихий смех, слушать его рассказы о себе, детстве, одиночестве, о его книгах, о его жизни, об успехах и неудачах. И видеть, как он возится с Люсией, как они взаимодействуют. Чувствовать, что можно на кого-то опереться в эмоциональном смысле, что больше не нужно переносить всё в одиночку. И всего этого хотел он, а чего хотел Мартин? Он практически не заикался о будущем, будто бы у них двоих было только «сейчас». Конечно, Андрес не ожидал, что Мартин поступит с ним так же, как когда-то, довольно давно, поступал со своими одноразовыми партнёрами. Нет, определённо он так не думал. И Мартин подчёркивал каждый раз, когда речь об этом заходила, что Андрес для него значит гораздо больше чем кто-либо когда-либо из его партнёров. И было приятно, не без этого. Однако нежелание Мартина строить планы хоть на какое-то ближайшее будущее всё равно тревожили, хотя Мартин не отказывался, когда это делал Андрес. Конечно, всё это стоило обсудить. Это, и ещё пару сотен действительно важных вопросов. Они вышли в столовую, на ходу обмениваясь поцелуями. Мартин был так увлечён им, что даже не сразу заметил домработницу и повара, мило беседующих под аркой входа в кухню. Но когда заметил, то как всегда, отлип от него и даже немного отстранился, пытаясь держаться на достаточном расстоянии. Андрес закатил глаза и покачал головой. — Фелиция, Джеремиа, доброе утро, — вежливо поздоровался он, слыша что-то похожее, но в разы тише, от Мартина. — Уже час дня, сеньор, — со смешком возразила домработница, а повар смотрел на них с Мартином, не сдерживая улыбки. Не то чтобы он не удивился времени, но виду не подал. Только кивнул, улыбнулся и чуть пожал плечами. У него завтрак, он недавно проснулся. А время…сегодня не имело такого значения. Пока повар занимался приготовлением завтрака, который по хорошему должен был быть обедом, Мартин и Андрес успели построить некоторые планы на день. — Мне нужно съездить к своему неврологу сегодня, забрать несколько документов у юристов, это не займёт много времени. И ещё я хотел бы…- он притормозил, вглядываясь в лицо Мартина, в попытке предугадать его реакцию, но тот лишь внимательно слушал, не выражая никаких эмоций, — я хотел бы, чтобы ты ко мне переехал. Вообще-то, если уж на то пошло, тебе давно стоило перевезти сюда кошку и, думаю, мы могли бы довольно быстро переобустроить одну из гостевых в комнату для Миши… Мартин молчал, глядя на него серьёзно и даже хмуро. — Мы в отношениях…месяц? — спрашивает Берроте спокойно, без какой-либо злости, прохладно, как говорят о чём-то, что не очень интересует. Романтический флёр, витавший между ними до этого момента, бесследно исчезает. В комнате будто становится холоднее. Андрес медленно начинает жалеть о том, что вообще осмелился заговорить об этом, но назад пути нет. — А знакомы шесть, — напоминает Андрес, — и потом, ты ночуешь здесь четыре ночи из семи, а иногда даже больше. Тебе бы просто не пришлось мотаться туда сюда и жить на два дома. Сиэтл не будет скучно, Мише не будет одиноко и ты всегда сможешь за ней присмотреть. Они даже поладили с Люсией и ты сам поспособствовал тому, чтобы Люсия практически официально сочла их сёстрами. Мартин контролирует себя очень хорошо и даже если в его взгляде мелькают какие-то эмоции, на выражение лица они не влияют. — Это безусловно плюсы. Для меня. И множество потенциальных проблем для тебя. Я не понимаю, почему тебе кажется что так будет лучше? — серьёзно спрашивает Берроте. Андрес не позволяет себе злиться на его упрямство. Он предполагал, что такое может быть. Излишней доверчивостью Мартин не отличался никогда. — Разве плюсы в этой ситуации есть только для тебя? Я нахожу своё предложение крайне позитивным для всех сторон. Я получаю тебя рядом и возможность не планировать чёртову дюжину переездов по Мадриду. Люсия и Миша — семью и приятную компанию. И потом, за детьми всегда найдётся кому присмотреть, хотя уверен, за Мишей не нужен такой же уровень контроля, как за Люсией. И всё же… И всё же слова Андреса Мартина не убеждают. Это видно по нахмуренным бровям и сжатым в тонкую нить губам. — Ты получаешь кучу моих проблем в придачу к своим. А их не мало. Одна твоя работа истощает тебя до такой степени, что тебя начинает трясти. Рука Андреса невольно соскальзывает вниз, и может быть это толкает Мартина к дальнейшему. — Я заметил. Не мог не заметить. То, как ты берёшь чашку двумя руками. То, как часто у тебя падает ручка или какими жестами ты выполняешь движения. Я видел твои рисунки, в конце концов, — он глубоко вздыхает и поднимается со стула, подходя ближе к Андресу и усаживаясь на корточки рядом с ним. — Я рад, что ты решил проконсультироваться у своего врача.Но я не хочу сваливать на тебя ещё больше проблем, ещё больше задач. Я хочу, чтобы за свой короткий отпуск ты восстановился, а не загнал себя ещё больше. Я…переживаю. И от этих слов у Андреса невольно расползается улыбка. Дело, как всегда, не в Мартине. Он просто слишком сильно переживает за него самого и думает, что это доставит неудобство. — Твоё присутствие рядом со мной делает меня счастливее и живее. Я хочу, чтобы ты был рядом. Я хочу, чтобы ты был здесь. Ты, Миша и даже Сиэтл. Это не усложнит мне жизнь, а только облегчит. Пожалуйста, Мартин. Я не прошу соглашаться прямо сейчас, просто обдумай, ладно? Это действительно упростило бы многие вещи. Мартин трёт переносицу и веки, будто от усталости. — Я обсужу это с Мишей сегодня, — кивает он и поднимается, чтобы коснуться волос Андреса ладонью в мимолётной ласке. — Спасибо. И спасибо за утро. Не знаю, что бы я делал без тебя, — короткий смешок, наполненный горечью. — Жил бы так же, как до нашего знакомства, — отвечает партнёр со всей серьёзностью. Им приносят блюда и Андрес в очередной раз наблюдает, как Мартину неловко. Несмотря на то, как часто он по сути был здесь, он практически не взаимодейтсвовал с персоналом. Днём он или работал, или был у себя. Утром разве что Люсию усаживал за стол завтракать, но почти никогда не ел, только пил кофе, который варил сам для них с Андресом. И сейчас, когда взаимодействие всё же произошло, Андрес чувствовал, что Мартину некомфортно. Конечно, можно было списать всё на непривычку, однако стоило расспросить об этом у самого Мартина. Об этом и сотне других вещей. Вопросов с каждым днём становилось всё больше и больше. Может быть мужчина был отчасти прав, когда сказал, что они недостаточно хорошо знают друг друга. Но Андресу казалось, что он знает достаточно, чтобы сделать выводы. После завтрака Андрес скрылся в гардеробе, выбирая в чём будет комфортно ходить сегодня, с учётом погоды и отсутствием необходимости быть на работе. Мартин стоял в дверях, почёсывая за ухом мурчащего как трактор Симбу, безропотно устроившегося на его руках. Несколько костюмов Андрес откинул как излишне официальные, некоторые были слишком яркими, некоторые просто не подходили под настроение. Галстук, учитывая то, что его невролог заставит пройти полный осмотр, надевать было просто бессмысленно. — Белая футболка и чёрный блейзер. Или просто чёрный пуловер. И джинсы, надень их. Ты удивишься, насколько эти чёртовы обтягивающие шмотки сделают из тебя ходячий секс. Впрочем…можешь снять одежду, эффект будет тот же, — с совершенно особенной ухмылкой комментирует Мартин весь процесс, заставляя Андреса расхохотаться. — Ты неровно дышишь к этим джинсам. Что в них такого? — интересуется Андрес, решив что нет ничего плохого в том, чтобы попробовать вариант, предложенный Мартином. Он всё же останавливается на пуловере — его банально проще снимать. Мартин аккуратно ставит на пол кота и подходит к Андресу. Его отлично видно в огромном зеркале, перед которым стоит Фонойоса. Видно его жадный взгляд, горящие глаза. Мартин прижимается к нему со спины и нежно касается губами шеи сзади. Руки его оказываются на бёдрах Андреса, а потом скользят вверх. Их вгляды встречаются в зеркальном отражении. — Ты же видишь себя, — мурлычет Мартин ему на ухо, будто мартовский кот. И этот голос возбуждает, так что Андрес чувствует бегущие по спине мурашки слишком отчётливо, — Ты не просто красив или привлекателен. Ты — произведение искусства. Андрес улыбается, не зная как реагировать. Конечно, его женщины говорили что он привлекателен. Некоторые, что он чертовски горяч. Но услышать нечто подобное от Мартина было в сотню раз приятнее. — Ты меня идеализируешь, — хмыкает Андрес, но откидывает голову на плечо Мартину, позволяя и дальше целовать шею. Руки Мартина обвивают его талию и держат крепко, пока Мартин дарит ему незамысловатую ласку, а Андрес позволяет себе наслаждаться этим. Не так уж и часто у них есть время на что-то подобное. — Имею право, — отвечает Мартин между поцелуями, — я не мог и мечтать быть с тобой, но каким-то магическим образом ты ответил на мои чувства. Андрес выдыхает и медленно разворачивается, но из объятий не уходит. Он смотрит на Мартина, такого хрупкого и сильного одновременно, такого нежного, но при этом непоколебимого. Рука Андреса касается подбородка партнёра, удерживая ласково в одном положении. Глаза в глаза. — Я никогда не обращал внимания на мужчин, но ты особенный. И ты мой. Мой, — Андрес смотрит гораздо серьёзнее. Ему кажется, что такого человека как Мартин должны любить и хотеть все окружающие, а он слишком собственник относительно своих людей. Вместо ответа Мартин целует его, с такой очевидной страстью, что это заставляет невольно успокоиться всех тараканов, но при это возбуждает воображение слишком сильно. Партнёр наклоняется к его уху и тихо шепчет: — Если мы продолжим, то все планы можно пустить Симбе под хвост… Андрес заставляет себя отстраниться только после этого. Но не смотреть на Мартина невозможно. Даже когда он переодевается — не может не оторвать взгляда. Конечно же Берроте отвечает ему тем же самым. Температура в помещении будто становится выше, но они всё же не позволяют себе больше ничего. Это может закончится не так, как должно. Андрес берёт ключи от одной из своих машин и впервые за долгое время садится за руль, направляясь в частную клинику. Его невролог — доктор Селин Моро ответила ему ещё вчера ночью, пригласив сегодня на приём. Каждое посещение сопровождалась нервной дрожью, просто потому что он боялся услышать что-то новое и не слишком приятное. Он почти насильно заставлял себя проходить осмотр каждые полгода, просто для того чтобы контролировать состояние. Но это было тяжело морально, с тех пор как он узнал, что тоже болен, как и его мать. Он был молод, болезнь никак не проявлялась очень долгое время и он было подумал, что врачи ошиблись. Но нет. К счастью, ретроксил работал и это было единственной надеждой на долгую и полноценную жизнь. Однако возобновившийся тремор тревожил Андреса, и именно об этом стоило поговорить с врачом. Осмотр проводился всегда максимально тщательно и по полной программе. Не то чтобы Андрес понимал смысл кучи разнообразных тестов, но покорно выполнял всё, что просила врач. — Сейчас вы нервничаете? — спросила она, взглянув на Андреса из-под очков, одновременно с этим печатая что-то на рабочем планшете. — Да. Я опасаюсь, что ретроксил может прекратить помогать…или уже прекратил. Женщина смотрит на него коротко, но внимательно. — Нет, ваш тремор психогенный и не связан с миопатией. Ретроксил работает как и должно и, буду честна, ни у одного из моих пациентов, на кого он действовал изначально, не происходило привыкание. Пока что вам не о чем волноваться. Андрес кивает, выдыхая. Психогенный. Интересно, хотя не удивительно, учитывая то, что в последнее время на работе был грандиозный завал, и к тому же приходилось регулировать и другие вещи, вроде постоянных передвижений Люсии, Мартина, или поисков нового ассистента на место Моники, которая в ближайшие полгода уйдёт в декрет. Голова разрывалась от смеси рабочих, бытовых и личных вопросов. В итоге невролог решила просто понаблюдать, снизится ли во время отпуска частота тремора и станет ли лучше самочувствие. Дозы и частота инъекций ретроксила остались теми же. Не сказать, что поездка была бесполезной, но она не слишком успокоила Андреса. Конечно, он доверял мнению специалиста, а значит стоило думать что он в порядке и миопатия не убивает его, болезнь в ремиссии, но…страх оставался. И этот страх порождал множество других. Он беспокоился не столько о себе, сколько о близких. Если с ним что-то случится (не обязательно миопатия, а, предположим, несчастный случай), то Серхио придётся заниматься фирмой одному, Люсия останется по сути Сиротой, а для Мартина это станет действительно серьёзным ударом. И не понятно, оправится ли он после этого. Внезапно ему приходит в голову странная мысль. Он хочет, чтобы Люсия осталась с Мартином в случае…в каком угодно случае. У Серхио своя семья, ребёнок Ракель и скорее всего, они решат родить второго. Агата, конечно же, обожала Люсию — но у Агаты свой ребёнок и своя жизнь. В конце концов, они даже не родня. Никаких бабушек и дедушек, никаких больше родственников. Ариадне дочь не нужна, да и где эта женщина сейчас никто не знал. Единственный, кто позаботился бы о его малышке должным образом был Мартин. Андрес обещает себе, что он обязательно обдумает всё это, когда немного успокоится. В конце концов, он не умирает. Всё нормально. Сейчас стоило подумать о более приземлённых вещах, вроде переезда Мартина. Андрес был уверен в благоразумии партнёра и в том, что тот сумеет разложить все плюсы и минусы и согласится на его предложение. В конце концов, от этого выиграют все. Кроме того, Андрес задумался о том, чтобы попытаться помочь Мише, как это делал и сам Мартин. Девочка была очевидно не глупа и даже не агрессивна, просто одиночество и боль обострили её характер. Но Андрес был уверен, что при должном подходе, из неё выйдет достойная личность и просто хороший человек. И ему, как партнёру Мартина, тоже стоит вложить свои силы в этот метафорический проект. Стоило признать, что Мартин был отличным родителем для девочек. Может, не был отцом им в полном смысле этого слова, но он умел найти подход и к Люсии, и к Мише, и это было достойно восхищения. Отдать документы юристам действительно не заняло много времени, так что он вернулся домой даже раньше, чем планировал. Мартин написал, что сам заберёт Люсию из сада, так что Андрес теперь просто не понимал что делать. Он рассеянно насыпал корм в миску Симбы, поменял воду, хотя, должно быть, Фелиция уже сделала это сегодня утром. И вряд ли кот был голоден, но Андресу просто хотелось занять руки хоть чем-то. Вращаясь в бешенном темпе, теперь он не понимал, что делать если по сути над ним не висит никакая работа. Он проверил личную почту несколько раз, но там не было никаких важных писем. Просидев десять минут, глядя просто перед собой и размышляя, он решил всё же воспользоваться благами цивилизации и расслабиться, если получится. Мягкая приятная музыка, горячая ванна с ароматной пеной. Впервые за долгое время хочется взять карандаш в руки и нарисовать что-то. Кого-то. Он обещает себе нарисовать Мартина. Даже мысли о партнёре успокаивают и убаюкивают… Он просыпается от стука в дверь, тут же чувствуя, как ему холодно. Вода успела остыть, а он даже не озаботился тем, чтобы включить подогрев, хотя он был встроен. — Ты не утонул, надеюсь? — голос Мартина звучит лишь чуть насмешливо, хотя за этими тонами слышится беспокойство. Он не в первый раз стучал. — Не утонул, — отзывается Андрес, включая горячую воду. — Я зайду? — спрашивает Мартин из-за двери и входит, дождавшись разрешения. Голова Андреса покоится на бортике ванной, взгляд направлен прямо на партнёра. Горячая вода смешивается с едва тёплой, согревает тело заново. Пена почти исчезла и лишь маленький слой укрывает его от взгляда Мартина. — Как съездил? — мягко спрашивает Мартин, присаживаясь на корточки, чтобы из глаза оказались друг напротив друга. — Удовлетворительно, — кивает Андрес. В голову приходит, что ванная достаточно большая, чтобы вместить их обоих. Только нужно закрыть дверь изнутри, во избежание казусов. Мартин тянется к нему рукой и оглаживает мокрые волосы, а потом и лицо. Тянется, чтобы поцеловать, и Андрес откликается на эти чувственные касания. — Мы забрали Сиэтл и сейчас Миша и Люсия знакомят её с Симбой. Ты пропускаешь очень интересное действо, — шепчет Мартин, расставляя все точки. Если он забрал кошку, очевидно на переезд он согласен. А что по этому поводу думает Миша? Каков был разговор в итоге? — Ты тоже пропускаешь, — ухмыляется он, — Пусть Миша выберет любую из гостевых комнат, мы займёмся переоборудованием завтра. Из другой можно сделать кабинет для тебя — уверен, тебе нужно личное пространство для работы. Если Мартин и удивлён, то виду он точно не подаёт. Андрес покидает ванную спустя какое-то время и наконец, выходит в гостинную. Дети сидят на полу, на пушистом сером ковре и смотрят как играют Сиэтл и Симба. Коты сперва просто бесятся, а затем старшая кошка придавливает котёнка лапой и начинает вылизывать. — Папуля, Мартин, смотрите, они подружились! — громко говорит Люсия, а потом всё же же встаёт и идёт обнимать Андреса. Он берёт девочку на руки, обнимая, а затем кружит несколько раз, прежде чем отпустить. И после этого Люсия лезет на руки уже к Мартину, который тоже поднимает её. Андрес садится на кресло рядом с Мишей, которая поворачивается к нему, вглядываясь. — Вот как ты решил проблему? Просто заставил Мартина переехать? — говорит она тихо. И, несмотря на формулировку, девочка вовсе не выглядит недовольной. — Я предложил. Мартин обещал поговорить с тобой. Ты была против? — уточняет Андре так же тихо, наклоняясь ближе к Мише, фоном слыша как Люсия рассказывает что-то Мартину. — На самом деле нет, — качает головой Миша, — я думаю это будет лучше для Мартина. И удобно для всех, особенно для Люсии, — она кидает короткий взгляд на малышку. — Для тебя и меня тоже. Ты уже выбрала комнату? Андрес на самом деле рад, что Миша поддержала это. Есть такая вероятность, что будь Миша принципиально против, то Мартин скорее всего отказал бы ему. И Андресу пришлось бы или смириться, или уговаривать девочку. Но, к счастью, этого делать не пришлось. — Которая слева от спальни Люсии, — кивает Миша, — Там шикарная кровать, но мне нужен стол, чтобы делать домашку… Я учусь в школе, ну, понимаешь… Андрес ухмыляется. — Конечно. К слову, Мартин упоминал, что у тебя не особо хорошие отношения с одноклассниками. Ты не хотела бы несколько изменить ситуацию? Миша хмыкает, но кивает заинтересованно. — Ты думаешь что с этим дерьмом можно что-то сделать? — спрашивает она и тут же немного пугается, и оборачивается на Люсию и Мартина, но те увлечены беседой и игрой с котами. Андрес дёргает уголком рта. Ну хоть не мат. — На самом деле, я хотел предложить тебе поменять школу, когда закончится оформление документов. Я уточнил у своих юристов и мне сказали, что наши с Мартином отношения сыграют на руку в процессе установления опеки. Абсолютно никто не сможет придраться к моему дому и условиям жизни здесь. А отношения с другим взрослым мужчиной, имеющим к тому же ребёнка, так же создадут положительную динамику. К сожалению, пока что невозможно пока что полностью удочерить тебя, но со временем мы решим и этот вопрос. Миша смотрит на него удивлённо и даже озадаченно. — Ты реально об этом думаешь? Ну…типо…ты же меня совсем не знаешь. И вы с Мартином всего ничего в отношениях, — её слова пропитаны скептицизмом. — Это правда. Но мне сорок два. И мы знакомы с Мартином некоторое время, так что я уверен в своём выборе. Я люблю его, — говорит он Мише, глядя на неё. Но голос Мартина, громче, чем его разговор с Люсией до этого, отвечает. — Я тебя тоже, Андрес. Миша хихикает открыто и отворачивается, отвечая на какой-то вопрос Люсии, а Андрес смотрит на партнёра. Ему на секунду становится действительно неловко, но потом он берёт себя в руки и улыбается. Мартин подходит ближе и садится на подлокотник его кресла, наклоняясь ближе. — Знаешь, ты ведь никогда не говорил этого мне, — говорит Мартин. — Но не значит, что не говорил никогда, — парирует Андрес. Мартин смотрит на него с интересом и немым вопросом. Это отчасти даже увлекательно, на самом деле. То, как партнёр интерпретирует его слова и улыбку. Мартин не выдерживает и тянется к нему, положив ладони на плечи и мягко сжав, шепчет в самое ухо, от чего дрожь возбуждения прокатывается вдоль позвоночника. — Если бы ты только знал, как я жду ночи, чтобы показать тебе, как сильно я тебя люблю. Андрес отвечает на фразу коротким, но нежным поцелуем. Это маленькое обещание для Мартина, чтобы ожидание не казалось слишком уж длительным и выматывающим. Мартин занимается прописями с Люсией, в то время как Миша читает какой-то учебник, а Андрес печатает на своём ноутбуке письма с распоряжениями для глав отделов. Потом они ужинают, а затем смотрят какой-то мультик, который выбрали Миша и Люсия. Не то чтобы Андрес запоминает суть, в памяти скорее отпечатываются горячие ладони Мартина, обнимающие то тут, то там и сладкие поцелуи в шею, распаляющие донельзя. Пока Мартин укладывает Люсию спать, Андрес идёт в душ, где позволяет стоять себе под горячей водой настолько долго, что в какой-то момент чувствует нежные руки на бёдрах — знак того, что Мартин решил присоединиться. Наконец они оба позволяют себе намного больше, чем могли в присутствии детей. Более тесные объятия, горячие глубокие поцелуи. Андрес даже отпускает себя и стонет, хотя это не частое явление бывало раньше. Мартин его вполне намеренно возбуждает, играется с ним, а точнее на нём. То, как чётко Мартин выучил все его чувствительные точки, эрогенные зоны… Они выходят из ванной, спотыкаясь, в какой-то слабой попытке вытереть друг друга или может быть рассмешить. Наверное, со стороны это выглядит странно, но в действительности Андрес чувствует себя очень комфортно, даже не задумываясь ни о каких своих действиях, жестах или словах. Ему так хорошо с Мартином, как не было ни с кем и никогда. Единение родственных душ, не иначе. Но объединение, всё же, телесное. И Андрес не может не испытывать лёгкий мандраж перед действием, просто потому что это для него впервые. Не страшно, но волнующе. Стоит отдать должное Мартину — он чутко следит за каждой его реакцией. — Если ты захочешь остановиться, в любой момент, ты должен просто сказать. Я отлично себя контролирую, — шепчет Мартин, глядя ему прямо в глаза. Андрес кивает. Он не собирается ничего останавливать, но он действительно благодарен Мартину за то, что он произнёс вслух эти слова. Дальше сознание застилает марево удовольствия. Мартин ласкает, целует, мнёт и щипет ровно там где нужно и тогда когда нужно. И Андрес не понимает, где кончается одна ласка и начинается другая. Он ловит себя на абсолютной невозможности соображать и приходит в относительное сознание только тогда, когда чувствует осторожное проникновение. И это странное ощущение чего-то инородного внутри немного отрезвляет. У Мартина очень длинные пальцы, но не толстые, и боли проникновение не приносит. Мартин одновременно с этим ласкает его член и следит, чтобы на лице не отразилась болезненность. Андрес кусает губы, чтобы не стонать. Палец движется глубже и глубже, пока не достигает простаты — и сил сдерживаться не остаётся. Стон оглушает его самого, но при этом делает каким-то чрезвычайно довольным партнёра. — Всё нормально, расслабься. Мне нравится тебя слышать, — говорит Мартин с придыханием и улыбается. И Андрес расслабляется, больше не пытаясь сдерживаться. Громкое дыхание, всхлипы, стоны — он и сам не ожидал от себя такого. Тело горит огнём, но ещё жарче внутри, где Мартин видимо проявляет всю ловкость своих пальцев, заменяя один на два, а два на три. Ощущение так и остаётся странным, но при этом Андресу становится невероятно приятно, стоит только партнёру коснуться чувствительной точки внутри. Он жмурится от яркости ощущений, от странности, но так же и от всеобъемлющего трепета, возникающего просто потому что это Мартин. Его любимый человек, его партнёр, его родственная душа. Смесь эмоционального и физического возбуждения играют с ним странную шутку, на глазах Андреса невольно и даже незаметно для него самого выступают слёзы. И он не видит этого, понятия не имеет, пока Мартин не наклоняется, почти ложась сверху, прикрывая своим телом и не целует так мягко и нежно, будто Андрес хрустальный. — Всё нормально? — уточняет Мартин между тяжёлыми вздохами — он так же возбуждён, — ты хочешь продолжать? Андрес окидывает его мутным взглядом, но отвечает всё же твёрдо: — Да, — и только на этом моменте он понимает, что, видимо, в его глазах стоят слёзы. Он почти усмехается нелепости, но тянется к Мартину за поцелуем и шире раздвигает бёдра, совершенно очевидно предлагая. Мартин снова его гладит и скользит вниз, поцелуями по груди и животу, чтобы наконец провести языком от основания до самой головки, вызывая задушенный всхлип. Из-под полуприкрытых век Андрес наблюдает, как Мартин аккуратно разрывает упаковку презерватива и раскатывает его. И это лишний повод просто понаблюдать, насколько же эстетично выглядит Мартин. Насколько он красив и да, желанен. Андрес лениво гладит свой член, довольно чутко реагирующий не только на прикосновения, но и на зрительный образ. Андрес удерживает себя от того, чтобы не начать водить рукой сильнее и интенсивнее. Но Мартин вовремя убирает его руку, сцепляя их пальцы в замок на головой Андреса. — Ты позволишь мне? — спрашивает Мартин. И Андрес говорил бы «да» тысячу раз этому мужчине. Всегда. Мартин входит медленно, проталкиваясь так аккуратно как только может. Андрес чувствует, как партнёр дрожит от напряжения, в то время как он сам более чем расслаблен, чтобы принять Мартина. Это выходит легко, и, как ни странно, довольно естественно. Андрес сам двигается навстречу, первым, едва успев привыкнуть к ощущению безболезненной заполненности. Всё ещё странному, но весьма интригующему. Мартин движется размеренно, не прекращая поцелуи и ласки. Он шепчет на ухо Андресу глупые нежности, абсолютно приторные, может даже абсурдные, но Андрес хочет всё это слышать. Чувствовать жар партнёра, объятия, поцелуи, движения, заставляющие что-то внутри гореть. Слышать как он желанен и любим и чувствовать это каждой клеточкой тела. Ощущать себя абсолютно целым и безусловно счастливым.