Это личное, не так ли?

Голова Андреса покоилась на плече Мартина, а рука нежно обнимала за пояс. Они оба лежали, пытаясь отдышаться, после третьего раза. — Не думал, что в нашем возрасте такое возможно, — сквозь одышку, но всё же со смехом, сказал Мартин. Андрес что-то хмыкнул ему в шею и лишь крепче прижал к себе. Было так хорошо, так спокойно и комфортно. Не хотелось, чтобы это приятное чувство исчезало. — В четверг решил снова вернуться в офис? Думаешь, тебе хватило отдыха? — спрашивает Мартин уже чуть позже, когда они выходят из душа и начинают одеваться. Почти весь день они провели в постели, но сейчас нужно было поехать и забрать детей. Люсию из сада, а Мишу с прогулки. Они договорились, что заедут в магазин, чтобы выбрать мебель, а по пути девочка должна была рассказать свои впечатления об экскурсии в лицее, куда её хотел устроить Андрес, подёргав за связи. Они решали вопрос со школой, потому что уже стоило думать о том, куда Люсия пойдет в первый класс, и было бы идеально, если бы Миша была в том же учебном заведении. По крайней мере, Люсии бы не было так страшно. — Нет, но…компании требуется руководство. А Серхио проклянет меня, если я оставлю всё это ему. Он не хочет этим заниматься. Я могу это понять. Сложно, выматывающе. И потом, у него жена, ребёнок, а скоро появится ещё один — Ракель беременна. Конечно же, он хочет проводить время с семьёй, а не в офисе, — объясняет Андрес. И в его голове это звучит более чем адекватно и хорошо, пока он не ловит нахмуренный взгляд Мартина. — Он хочет проводить время со своей семьёй…- Мартин кисло ухмыляется и это немного нервирует Андреса, — Разве ты не хочешь? Андрес впадает в ступор, так и не застегнув один рукав. — Разумеется. Конечно же я хочу, — отвечает он, чувствуя, как ему становится немного неловко. Разве могли быть какие-то сомнения в том, что он хочет проводить время с Мартином и детьми. Андрес учит себя говорить не ребёнком, а детьми, потому что да, теперь их двое. Стоит привыкнуть. И он так же чувствовал свою ответственность за Мишу. Девочка оказалась куда более интересной личностью, со сложной судьбой и невероятным талантом ко многим вещам. У них с Андресом по вечерам случались долгие дискуссии по поводу самых разных вещей. И это было показательно. Не то чтобы Миша прекратила шутить пахабные шутки (однако исключительно в отсутствие Люсии) или материться (тоже не при ребёнке). Но по крайней мере Андресу удалось увидеть её настоящую. Её жажду знаний, её чувство юмора и тонкую натуру, её эмпатию. И, как ни странно, Миша словно бы смогла тоже его рассмотреть и проникнуться каким-то уважением что ли. Это действительно было приятно, хотя он не ожидал такого от девочки. С Люсией они отлично поладили и Миша часто занимала младшего ребёнка чем-то в роде рисования или игр, читала ей книжки, смотрела с ней мультики, давая Мартину и Андресу время побыть наедине, что действительно было ценно. Для себя Андрес нашёл близость с Мартином чем-то настолько приятным и заряжающим энергией, что теперь пытался утащить партнёра в спальню в любой удачный момент. Мартин, дорвавшись, всегда был за. Напряжение, накапливаемое годами, потихоньку исчезало и Андрес действительно стал чувствовать себя лучше. Теперь по вечерам он оставался в кабинете один на несколько часов, пока Мартин обеспечивал детей занятиями, а то и вовсе уводил на прогулку, позволяя Андресу побыть наедине с собой. Он рисовал, читал, слушал музыку или просто наслаждался тишиной, чего не позволял себе…да, наверное, никогда не позволял. И он сам отмечал, насколько положительно это влияло на его самочувствие и настроение. За эту неделю у него ни разу не болела голова, а вчера Мартин шепнул ему на ухо за обедом присмотреться к рукам и да, они были в порядке. Никакого тремора. Его невролог оказалась абсолютно права по поводу этиологии тремора и пожалуй, это было хорошо. Вселяло надежду. Но это не значит, что он не нервничал вообще. Будучи не в состоянии полностью расслабиться, он лениво размышлял о случайных смертях, о болезнях, о склонностях к болезням и разного рода несчастных случаях и ему становилось немного не по себе от мысли, что Люсия останется без него. Она была его дочерью, маленькой девочкой, которую хотелось защитить от всего. К сожалению, собственная смерть это не то, от чего ты можешь защитить своего ребёнка. Андрес вплотную начал думать о написании завещания. Нет, он не собирался ложиться в гроб, но чётко понимал, что оно должно быть. Порой случаются неожиданности и он должен быть уверен, что всё будет в порядке. Но до оформления ему стоило сделать ещё кое-что и он прекрасно знал, что его партнёр не разделит его фанатичную идею. Хотя Мартин его оберегает. Это видно невооружённым взглядом, ощущается в каждом его движении и слове. Но он не будет потакать всем его прихотям. Не переступит через себя — это одна из черт, которые Андрес очень ценил в мужчине. Поэтому нужно было сделать так, чтобы Мартину не пришлось. Андрес обдумывает как поступить, пока они едут в сад за Люсией. Дочь же ураганом разбивает его сосредоточенность своим рассказом о том, как сегодня занятие по чтению вела их заведующая, сеньора Сьерра, и о том, как она рассказывала про разные семьи и про то, что все они имеют место. Наверное, Андрес бы не обратил внимание на это, если бы Мартин, слушавший в отличие от него ребёнка очень внимательно, не задал бы вопрос: — И ты сделала выводы по этому поводу? — Да. Мы с папой были неполной семьёй до твоего появления. А теперь полная, потому что полная это когда два родителя. Но нам говорили что если у нас неполная семья, то это не наша вина. — Вот как, — хмыкает Мартин и смотрит через зеркало на Андреса, который ловит его взгляд. Люсия воспринимает Мартина вторым родителем — это факт и это должно радовать, но вызывает у Андреса смешанные эмоции. Будто его подвинули. Мартин ведь действительно гораздо чаще рядом с Люсией, чем он сам. Андрес пытается отвлечь себя от этого, но удаётся ему это только когда они вылавливают Мишу возле торгового центра. В дополнение к сине-фиолетовым волосам на ней сегодня броский макияж и очевидно вызывающая одежда. Из вида выбиваются только аккуратные, идеально чистые белоснежные кроссовки, подаренные когда-то Мартином. Андрес оглядывает её с головы до ног. Порванные джинсы (Андрес уверен, такие они и были куплены), грязно-зелёного цвета толстовка, почему-то короткая и едва прикрывающая пупок, чёрная куртка была совершенно обычная, но застёгивать её Миша не сочла нужным и ходила прямо так, нараспашку. — Что думаешь по поводу обновления гардероба? — спрашивает он девочку мимоходом и ловит долгий недовольный взгляд. — Это классный лук, все эти вещи покупал мне Мартин, я не хожу в том, в чём ходила в детском доме. Мы их ритуально уничтожили, — она ухмыляется и кидает взгляд на Берроте. Андрес тоже смотрит на него озадаченно. Неужели Мартин действительно считает, что девочка выглядит нормально? Она так и в лицей будет ходить? В таком виде? Очевидно, шквал вопросов Мартин читает в его взгляде и ухмыляется. — Понятие эстетики у нас с тобой сильно отличается от нынешнего поколения. Ты никогда не оденешь Мишу в те вещи, в которых ходят в твоём офисе, допустим. Это борьба с ветряными мельницами, — пожимает плечами его партнёр. — В школу тоже ты будешь ходить вот так? — обращается Андрес уже к Мише со вздохом. — В том дофига пафосном лицее, что ты выбрал для Люсии есть форма и определённые правила. Так что там все ученики как мыши одинаковые и безумно скучные. — Я не хочу быть мышью, — тут же протестует Люсия, глядя на отца. Андрес закатывает глаза. Вряд ли стоило ожидать иного от подростка. — Не боись, там прикольно. Тебе понравится. Там младшие классы разве что не облизывают. Развлекательные комнаты, куча всяких релакс-кабинетов, бассейн, три разных спорт-зала, настоящий кайф. Одинаковая одежда не особо большая плата за то, чтобы получить нормальное образование в таких условиях. Ну, в смысле, для первого класса вообще идеально, — поясняет Миша тут же. Вроде как это успокаивает Люсию достаточно, но Андрес слышит подтекст старшей девочки. Это хорошее место для Люсии, но не для неё. — Неужели там для старших классов условия принципиально хуже? — парирует Андрес. — Нормальные условия. Они учат три иностранных языка, экономику, высшую математику, пишут коды, создают собственные проекты. Короче, старую собаку не научишь новым трюкам. Меня выгонят через месяц. Не говоря уже о том, что мне там не с кем будет пообщаться. Детишки богатеньких родителей и я, приёмыш, афигеть разница конечно, — она пожимает плечами, — да забей. Просто выберем школу которая ближе к дому, пофиг какую. А там дальше я сама разберусь, ок? Андрес слушает это и чувствует, как сжимается всё внутри. Он понимает, Миша права в рассуждениях, но как же дико это звучит. Ему бы никогда не пришло голову, что ребёнку придётся столкнуться с такими трудностями. Конечно, он мог бы просто нанять ей репетиторов чуть ли не на каждый предмет, но занимать подростка учёбой сутками? Да, это то, что делал его отец, но он не пожелает никому подобной участи. — Конечно, я не ограничиваю тебя в выборе. Но касательно последнего твоего аргумента: это ведь не обязательно говорить кому-то, что ты…что мы не биологические родители. Миша смеётся и, очевидно над ним. Мартин тоже смотрит на него, но скоре с грустной теплотой. — Не пройдёт и часа, как в новой школе все будут знать кто я и откуда. Есть такая штука как интернет и ты удивишься, насколько много там можно выкопать инфы.А даже если нет: Родители, которых я называю по имени? В общем, я много пиз…рассказывать не буду никому, но все полюбому будут знать много. Андрес понимает о чём она. Все эти утечки в интернет… И потом, они с Мартином публичные люди. Он сам, как глава компании, известен в самых разных кругах, и многие люди прекрасно знают кто он и что он на данный момент не женат и воспитывает только одну дочь. Мартин куда более знаменит что ли и слухи о его фееричных похождениях облетели хорошо если не весь интернет, а только его часть. Опять же, он не скрывает и никогда не скрывал ориентацию, как и семейное положение. Но, видимо, им обоим стоит поменять свой публичный имидж. Вдвоём они уже появлялись на разных мероприятиях, так что, скорее всего, детей тоже придётся задействовать. Хотя заводить подобные разговоры с Люсией было делом гиблым, а Мартин может его неправильно понять. Так и обрывается разговор. Люсия и Миша бродят по магазинам, выбирая мебель и предметы декора, а Андрес в задумчивом, почти апатичном состоянии просто следует за Мартином, почти за его спиной, пока тот не теснит его к стене и не вглядывается, нежно касаясь рукой щеки. — Ты сам не свой с того момента, как мы вышли из дома. Что-то случилось? — тревога в голосе кажется очевидной, но Андрес пропускает её мимо ушей. — Ничего, всё в порядке. А что должно было произойти? Мартин смотрит на него внимательно, сканирует взглядом, выискивая признаки лжи, но не находит. И правда ничего не случилось. Андрес и сам не понимает что с ним. — Я слишком сильно вымотал тебя? — предполагает Мартин, вызывая тем самым лишь мягкую усмешку, — Ты сам хотел и… — Нет, Мартин. Занятия любовью с тобой не могут испортить настроение, уверяю, — Андрес коротко, но любовно целует партнёра в губы и отстраняется, — я попробую сформулировать свои мысли к вечеру, хорошо? Просто…дай мне немного времени. Мартин озадаченно кивает и обнимает его так же крепко, как делал это всегда, пытаясь успокоить. После изменения статуса их отношений они привыкли выражать чувства через поцелуи, но сейчас Мартин словно почувствовал, что Андресу нужно именно это. Он рассеянно шепчет слова благодарности и невольно расслабляется в руках Берроте. Славная подзарядка для внутреннего спокойствия. Впрочем, его хватает ненадолго. Миша молча тыкает на нужные компьютерные стол и кресло, а Люсия тащит его к каким-то диванчикам. Ярко-голубой, малюсенький, но безумно пушистый диван впечатлил Люсию настолько, что она экспрессивно тыкает на него и с дикими глазами просит купить. Андрес смотрит на этот яркий, остро выделяющийся даже здесь предмет мебели и понимает, что он максимально не впишется в комнату Люсии, да и ни в какое место в их доме. И он аргументирует свой отказ. Недостаток места (хотя это можно было решить), иная цветовая концепция. И всё же Люсия хочет этого голубого монстра в свою комнату, выполненную в персиковых тонах. В комнату, где вся мебель была куплена меньше восьми месяцев назад. И это не просто просьба, это перерастает в настоящую истерику с искренним непониманием, почему отец отказывает. На этот громкий концерт Мартин и Миша, стоящие неподалёку, вскоре обращают внимание. Только их приход удерживает Люсию от полномаштабных рыданий. Берроте не понимает, что происходит, а Андрес вымотан настолько, что почти готов купить этот странный диван, насколько бы диким не было это решение. Девочка тыкает пальцем и спешит объяснить что папа, видите ли, наотрез отказывается покупать диван, который она хочет, вводя этим в ступор не только Мартина, но и Мишу. — У тебя в комнате же стоит диван. Такой нежно-оранжевый, прикольный. Зачем тебе этот? — спрашивает она у Люсии со сложным лицом, присев перед девочкой на корточки. — Он красивый и пушистый! — заявляет Люсия, со сверкающими от непролитых слёз глазами. И да, это впечатляет Мартина и Андреса, но Мишу — нисколько. — Ну и что. Он тебе не нужен. Тут куча диванов, которые мне нравятся. И кроватей. И всяких пуфиков, столов, комодов, шкафов. Но они мне не нужны, — терпеливо говорит она, отвлекая Люсию. — Но мне он нужен, — громко возражает девочка. — У тебя уже есть такая вещь. И она нормальная, не поломанная. Значит вторая такая же тебе не нужна. Ты можешь попросить её, да, но ты не можешь требовать и ожидать что тебе её тут же купят. И эти элементарные объяснения поражают Люсию. — Почему? — спрашивает она уже тише, но с таким отчаянием в голосе, будто это вопрос почему маленькие котята умирают от болезней. — Потому что не ты зарабатываешь деньги, а твой отец. Когда ты будешь работать и зарабатывать, то сможешь сама решать куда потратить их и что именно купить. И вот если тогда ты захочешь этот диван, ты его купишь. А сейчас твой папа распоряжается деньгами, которые он заработал. И он покупает всё, в чём ты нуждаешься и даже больше. Он тебя балует и покупает многое, что тебе не нужно, но просто радует. А диван некуда поставить. Его реально некуда тыкнуть. И, к тому же, он тебе не нужен. Так что забудь о нём и пошли лучше найдём автомат с газировкой, потому что поверь мне, нам с тобой сейчас намного больше нужна газировка чем этот диван. Андресу трудно в это поверить, но Мише удаётся убедить Люсию. Та спокойно уходит с ней подальше от голубого монстра, оставляя Андреса и Мартина смотреть друг на друга. Не один Андрес под впечатлением, это заметно. — Я был почти готов купить этот дебильный диван, — шепчет Мартин. — Я тоже, — признаётся Андрес в ответ, — ей всего шесть. В шестнадцать она попросит не диван, а какой-нибудь БМВ, и что я с этим сделаю? Куплю ей машину? Мартин морщится и качает головой. — Твоя политика полного отсутствия запретов это…чревато, — честно говорит он своё мнение, будто Андрес и без него не знает. — Чего я могу ожидать от неё? Сад, Агата или Серхио — вот где и с кем она была. Я не воспитывал её. Я просто…покупал всё что она хотела, радуясь, что я могу увидеть её улыбку. Вот и результат. Они идут вперёд, к выходу и Андрес чувствует руку Мартина на своём плече и тихий шёпот «мы справимся», уверяющий его, что всё будет хорошо. «Мы», а не «ты». Он больше не один.