Горячие вафли в сливочном соусе

На работу Стив все-таки немного опоздал, но не так, чтобы скандал-скандал. Да и важнее было другое — то, что после разговора с Ирви он наконец-то успокоился. Так, будто бы сам себе грехи отпустил. Посетители, как и всегда в воскресный вечер, валили валом. Стив метался между залом и кухней, принимая заказы, а после разнося по столикам кофе и выбранные клиентами разнообразные сласти. Но потом поток начал уменьшаться и даже получилось немного передохнуть и поесть самому: командовавший на кухне бета Дей Сандерс налил ему стакан молока и пододвинул тарелку с большой, румяной, только что зажаренной и щедро политой сливочным соусом горячей вафлей. Такие вафли были фирменным блюдом их заведения и заслуженно: Стиву казалось, что он этой вкуснотой не наестся никогда. В памяти, естественно, тут же всплыло, как белобрысый наглец альфа называл его сладкой вафелькой… Уф! Значит, Стив пах для него именно так? А вот Бад говорил, что будто бы имбирем… Бад! От одного только его имени из жара горячего воспоминания об играх в клубе бросило в холод реальности, и Стив даже плечами передернул. На фиг! Еще себе мыслями о нем настроение (и без того более чем шаткое!) портить! Дей, кажется, был не против, чтобы Стив посидел рядом подольше, и это тоже доставляло удовольствие, но пришлось запихивать в себя все с максимальной скоростью — заглянувший на кухню Иштван сообщил, что пришли новые посетители-полуночники. Ими оказались двое альф. Пользуясь тем, что из-за позднего времени зал уже почти опустел, они заняли место у окна, в дальнем углу. Там можно было сидеть не на стульях, а на мягких диванчиках с высокими спинками, которые создавали ощущение отгороженности от основной части зала. Так что Стив, отправившийся принимать у них заказ, понял, что влип, слишком поздно. Они! Те самые двое из клуба! Тот, который порол, и тот, у которого от этого так красиво стоял его большой альфий член и… И, если честно, член самого Стива тоже! Папочки родные! И не сбежишь же! Работа. Надежда была лишь на то, что там, в клубе, лицо Стива скрывала маска, а здесь — в кафе-кондитерской — его природный по-омежьи сладкий аромат слишком сильно смешивался с ароматами свежей выпечки, чтобы его удалось сразу вычленить и опознать. Когда Стив приблизился, альфы сидели, склонив друг к другу головы, и говорили настолько негромко, что остро захотелось прислушаться. Любопытство, чтоб ему! Долбаное омежье любопытство — куда там кошачьему! — Ты знаешь, что скат — это тоже акула? Только жизнью расплющенная? — мрачно поинтересовался темноволосый, сидевший к залу и, соответственно, к замершему у соседнего столика Стиву спиной. — Да ладно тебе, Матс! Да и потом… Мне показалось, или я в прошлый раз действительно нащупал нечто важное, о чем ты мне не посчитал нужным сказать? Матс (так вот как звали темноволосого!) в ответ на этот вопрос приятеля промолчал, а вот Стив даже дыхание затаил, боясь пропустить что-то важное. — Сомневался, надо ли дожимать тебя по этому поводу, но, уверен, будет правильно нам с тобой говорить действительно обо всем. Так что… Я прав? — белобрысый, который сидел к Стиву лицом, теперь смотрел на Матса очень внимательно, а тот… Тот вдруг взял и утвердительно кивнул. — Значит, чтобы омега… Рогатый бог! То-то ты за Оденом хвостом ходил — уж он-то точно мог бы с его-то стальными яйцами… — А вот сюда не лезь! — Матс произнес это так же негромко, но при этом в голосе его прорезался такой острый, режущий металл, что по-прежнему подслушивавший Стив даже поежился — не ждал он от альфы, который там, в клубе, выглядел таким покорным и вроде как слабым, командных, жестких интонаций. — Не лезу. Давай заказывай уже эти твои вафли, жри их и пошли отсюда. Мне, между прочим, завтра на службу ни свет ни заря. Это ты теперь сам себе господин — можешь и полениться, а я… Матс вновь кивнул, а после оглянулся назад — в сторону зала, откуда к нему все не шел официант с меню. Оглянулся и тут же предсказуемо напоролся взглядом именно на него — замершего в двух шагах с пустым подносом в руке и меню под мышкой. Ноздри альфы тут же расширились, а следом за ними и глаза. Изумленно-неверящий взгляд мигом охватил Стива, будто пламенем, и тот перепугался так остро и сильно, что выронил из рук все, что держал: папка меню просто шлепнулась на пол, а вот поднос мало того, что загрохотал железно, так еще и упал на ребро и стремительно покатился прочь. Спасаясь от неминучего разоблачения, Стив помчался за ним следом, поймал, а после, пригибаясь и лавируя между столами, будто это могло его хоть как-то уберечь уже от двух альфьих взглядов, добрался до распашных дверей из зала на кухню и нырнул в них едва ли не рыбкой. Папочки родные! Дей взглянул на него изумленно. С не меньшим удивлением проследили путь Стива и его помощники — бета Клайв, ведавший соусами, и юный омега с забавным именем Вуки, недавно взятый на стажировку и поставленный пока что на нарезку фруктов. Но Стив возле них даже притормаживать не стал, а пулей пролетел к двери служебного туалета, ворвался внутрь и заперся, с трудом переводя дыхание. Так спешил, что даже свет не зажег и теперь мог лишь благодарить Единого за то, что в местном «кабинете задумчивости» было окно, прямо напротив которого ярко светил уличный фонарь. Накатил нервный смех. И вот как теперь возвращаться в зал?! Оттягивая этот момент, Стив сначала все-таки пописал, потом долго мыл руки, а после закрыл крышку унитаза и присел на нее, подперев непутевую голову кулаком. Остро хотелось, чтобы за время его отсутствия долбаные альфы там, в зале, чудесным образом начисто забыли одного излишне любопытного омегу, днем ранее сбежавшего «с бала» так стремительно, что не то что туфлю — мозги и те, кажется, дорогой потерял. Вот жил бы Стив в сказке, можно было бы превратить этих двоих в тыквы. «Фей-крестный, пожалуйста-пожалуйста!». Но в служебном туалете пахло не сказкой, а хлоркой, да и подходящего фея рядом не наблюдалось. Как не оставалось и надежды, что те двое альф просто молча уйдут. Так что Стив сидел и храбрил сам себя: «А чего такого? Ну видел! А нефиг двери нараспашку открывать!». Сидел до тех самых пор, пока не услышал за тонкой филенкой крики, звуки разбитой посуды, разъяренный рев и совсем уж страшное — выстрелы… Накатил ужас, буквально приморозивший к крышке унитаза. А уж когда кто-то решительно задергал запертую дверь, Стив, кажется, и вовсе дышать перестал. — Что там? — злобно заорал кто-то. — Туалет. Забился сток, потому и заперт, чтобы никто не воспользовался, — очень честно сказал Дей. — Если вам надо, то в зале… — Поговори у меня! — рявкнули в ответ, и Стив, услышав новый, теперь совсем близкий звук удара, зажал себе рот руками. Альфа (а тип со злобным голосом точно был именно альфой — Стив, кажется, даже его запах через дверь улавливал) вернулся, сначала пощелкал выключателем — свет над головой Стива то включался, то выключался, потом вновь дернул дверь, попутно принюхиваясь так громко, что изнутри было слышно. Навалился черный ужас: ведь если омега, чей нос совсем не такой чувствительный, как альфий, чует запах этого подонка, то он ведь, наверно, аромат омеги, запершегося во вроде как пустом туалете, тем более уловить может? Тот-то темноволосый альфа по имени Матс Стива ведь вычислил сразу и его личный аромат идентифицировал без проблем, а значит… Но тип за дверью лишь еще раз с силой дернул за ручку, выругался грязно и по-прежнему злобно, крикнул Дею, чтобы «валил ко всем», и тоже затопал прочь. А потом… Потом раздались новые выстрелы, кто-то закричал истошно и так страшно, что Стив даже уши себе зажал, забившись в самый дальний угол — чуть ли не под унитаз. И сидел так долго, решившись выйти из своего убежища, лишь когда завыли полицейские сирены. Кухня была пустой, Стив пробежал ее на цыпочках, стараясь не наступать на разбросанные на полу осколки тарелок и вывалившуюся из них на пол еду, а после приник, сминая нос, к круглому окошку, что вело из кухни в зал. От дыхания стекло тут же запотело, но Стив все же успел увидеть, как в расположенную почти напротив дверь с улицы в кондитерскую входят люди в форме. Все позади? Так быстро? Да и вообще, что это было? Узнать это получилось бы, только оказавшись там — вместе со всеми, и Стив, ведомый все тем же неизбывным омежьим любопытством, приоткрыл створку, чтобы буквально просочиться в образовавшуюся щель. Все работники кафе и немногие припозднившиеся посетители были здесь — стояли и смотрели куда-то в одну точку. Туда же теперь глядели и вошедшие полицейские. Стив подобрался ближе и тоже увидел, что их привлекало: трупы. Точнее труп, а рядом кто-то на него очень похожий. Первый лишился глаза: вместо него зияла кровавая дыра и сомнений в том, что он — клиент морга, не было совсем. А вот второй, кажется, еще был жив — одна его нога дергалась отвратительно беспомощно, будто в агонии. Рядом с прибывшими «на происшествие» полицейскими стоял белобрысый. У него по рукаву рубашки растекалось кровавое пятно, но сильно пострадавшим он не выглядел — болтал как ни в чем не бывало. Причем было похоже, что с каждым полицейским он знаком лично. А вот его темноволосый приятель (Матс! Кстати, красивое имя!) сидел в стороне ото всех, уставившись в пол, и пистолет, все еще зажатый в его руке, нервно подрагивал… — Что это было? — задушенно пропищал Стив, пробравшись к Дею. — Ты… Ты им не сказал, что я… — Я прикинул, что в случае полной и окончательной жопы, ты нас всех спасти сможешь, если выберешься там через окошко, — Дей ухмыльнулся. — Но, видишь, не потребовалось — парни сами управились. И угораздило же этих идиотов начать грабить нас как раз в тот момент, когда Гален и Матс пришли порцию вафель съесть и кофейку выпить! — Гален и?.. — Ты ж их обслуживал! Полицейские из убойного отдела. Ясен пень, при пушках оба. А тут эти четверо со своими… пукалками. Никто и испугаться толком не успел. — Я успел, — отрезал Стив и обхватил себя руками за плечи. — Значит, их было четверо? — Ну! Двое — вот, а остальных уже упаковали! Вид у Дея был такой, будто это он самолично расправился с бандитами. Это, пожалуй, могло показаться забавным, но смеяться как-то совсем не хотелось. Внутренняя нервная дрожь не проходила. В точности, как у темноволосого полицейского, который, похоже, грабителей и положил. Дей подтвердил: все так и произошло. Один из налетчиков вдруг начал палить из своего оружия и даже попал в белобрысого — в Галена, и тогда Матс его пристрелил. А после и второго. А потом держал на мушке остальных двоих, пока Гален их укладывал мордой на пол и вязал чем пришлось… Парой минут спустя приехали врачи и труповозка. Потом еще куча какого-то народу в форме и без. Набежал белый лицом хозяин кондитерской и тут же отпустил всех сотрудников по домам — приводить нервы в порядок. — Но завтра явиться всем, вне смены! Тут всё в порядок привести надо будет. Его нервный жест в сторону кровавых луж Стива почему-то рассмешил — подумаешь! Дома иной раз кровищи тоже бывало изрядно, когда отец оказывался… не в настроении… — Я вымою, — выступил он вперед. — Дей меня прикрыл, когда я в туалете прятался, а я… ну… вот хотя бы так за это отплачу. Я в этом смысле, — теперь уже Стив указал на перемазанный кровью пол, — не впечатлительный. — Пол отмыть, столы и стулья по местам расставить, что разбито было здесь и на кухне, убрать. Сделаешь? И тогда в следующую свою смену можешь не выходить, даю тебе отгул, — хозяин явно был рад такому решению проблемы, да и остальные тоже задвигались и загомонили так, будто их от невероятно сложной повинности освободили. Стив же вздохнул с облегчением, лишь когда помещение кондитерской опустело (ушли и оба альфы из клуба, явно после всего и думать забыв о Стиве: «Спасибо-спасибо-спасибо, фей-крестный! Ты все же есть!»). За стеклянными дверями кондитерской все еще стояла полицейская машина, взмаргивая лампочками на крыше. Так что оставаться одному страшно совсем не было. Решив начать с самого мерзкого — с луж крови на полу в зале, Стив сходил в подсобку за ведром и шваброй, набрал воды и только-только взялся за мытье, когда кто-то проговорил прямо за спиной: — А ты и правда не из впечатлительных. Мда. Все-таки спокойствие оказалось не таким прочным, как хотелось думать: от неожиданности Стив дернулся, чуть не опрокинув ведро с мутно-красной жижей, и развернулся, выставляя перед собой швабру, будто какое-то дикое копье. — Прости, не хотел напугать, — белобрысый альфа-полицейский по имени Гален развел руками, но сильно виноватым при этом не выглядел — смотрел в упор, будто измерял или какой-нибудь анализ прямо так, взглядом делал. — Что-то забыли? — Предложить кое-что хочу. — Не интересует! — отрезал Стив. — Мы могли бы попробовать. — Простите, но там, в клубе, я искал бету. С альфами… — Стив вздохнул и отвернулся. — С альфами мне… сложно. — Что так? — Не люблю я вас! — Достаточно сильно, чтобы выпороть одного из них? Стиву в ответ захотелось зарычать, вздергивая верхнюю губу, — так, как рычали когда-то предки волки в глухом лесу при встрече с опасным соплеменником, которому пришло в голову нагло влезть на чужую территорию. И, кажется, зубы наглому альфе он все-таки невольно показал — таки оскалился на него, не отрывая взгляда. Но тот смотрел по-прежнему очень серьезно — изучал, будто Стив казался ему топким и опасным болотом, а заданный ему вопрос — крепкой палкой, которой можно было нащупать путь. Облегчать жизнь белобрысому Галену совершенно не хотелось, так что Стив просто молча вернулся к мытью полов. Альфа вздохнул: — Я бы не полез к тебе вот так — напролом, если бы не сегодняшнее… Ну, попробуй! Не теряешь же ничего. В любой момент сможешь отказаться, остановиться, просто уйти. — Почему об этом просишь меня ты, а не он? — Потому что он только что убил человека! — отрезал Гален. — И теперь ему херово! Понимаешь? Он и из полиции-то на вольные хлеба ушел из-за этого, а тут — видишь, какое дело… — теперь уже Гален в раздражении указал рукой на кровь на полу. Автоматически сделал это правой — той, что была ранена и теперь, после того, как ее обработали врачи, висела на перевязи, — и тут же скривился от боли. — Хочешь кофе? — несмело предложил Стив, переступив с ноги на ногу. — Хочу. И все-таки еще разок попробовать поговорить. Поверишь — действительно очень надо. И они поговорили. А потом Стив еще и до середины ночи мыл полы и убирался, попутно пытаясь осмыслить и разложить по полочкам то, что услышал. Все оказалось с одной стороны просто, а с другой очень сложно. Просто по причинно-следственной связи. И сложно — просто очень сложно! — с точки зрения замороченной психологии чужой души, которая, как известно, потемки… Гален был скуп на подробности. Да и с чего ему особо откровенничать с малознакомым омегой, вся заслуга которого в том, что он сунул свой любопытный нос в щель неплотно прикрытой двери и так стал невольным, но в то же время вполне себе заинтересованным участником действа, за ней и происходившего? Но все же из его слов составилась вполне четкая и понятная картина. Четыре года назад матерый полицейский Матс Кейн во время операции по задержанию особо опасной банды случайно застрелил невиновного — совсем молоденького бету, который глупо сунулся под пули. И это что-то сломало в нем. Так, что не помог и опытный полицейский психолог, а после и психотерапевт. Чувство вины грызло альфу, уничтожало его. Из полиции он ушел — благо сначала представилась возможность поработать личным охранником у одного бизнесмена, а после и вовсе открыть свой бизнес — частное детективное агентство. — А то, что ему нравится, чтобы его пороли? — Бывает, — Гален усмехнулся. — Так уж вышло, что мы с ним обрели в этом смысле друг друга. Мне, чтобы выпустить пар, надо кому-то по жопе надавать, а ему… ему получить. Как-то сидели пили вместе, слово за слово, он разнылся, начал меня раздражать, в итоге подрались. Накостылял я ему тогда знатно, а потом стал анализировать и понял: а он же со мной в поддавки сыграл, нарочно позволил себя избить и при этом вроде как даже удовольствие получил. Я на него насел — друг же, столько соли вместе сожрали. Ну, он и сознался — да, нравится. Нравится, чтобы наказали, унизили. После совесть на время замолкает. Такая вот… заморочка у него. Бывает. И хорошо, что он нашел такой для себя способ, а рядом оказался тот, кто не против в таком вот ему помочь — я. Но сейчас я ранен. Рука правая, рабочая. А завтра… ну, то есть уже сегодня Матса придавит так, что только боль ему и поможет выбраться, пережить сегодняшнее. Понимаешь? Мы после того, как ты тогда сбежал, поговорили ведь. Так вот: ты ему понравился. Просто… Ну… Просто как омега. Запахом… и вообще. — А тебе? Гален рассмеялся, глянув на Стива из-под ресниц: — И мне. Но Матс мне друг, а ему нужнее. — Нужнее! — Стив даже фыркнул возмущенно. — Нужнее… — Так что решаешь? Только сразу предупреждаю: есть условие! Сохранение всего того, что будет происходить там, в клубе, в строгой тайне. А еще ты скажешь мне свое полное имя. — Будешь проверять? — Буду. — Я умею хранить тайны. Чужие… и свои. Это прозвучало как согласие, и Гален, кажется, распрекрасно смысл сказанного уловил, потому что после лишь повторил с нажимом: — Имя! И Стив, поколебавшись совсем немного, назвался. А после драил полы и думал, думал, думал. И думы эти были горячими, как… Как долбаные вафли! Представлялся Матс — опять нагой, прикованный, покорный, готовый с радостью принять боль. А рядом Гален — такой же привлекательный физически, сильный, доминирующий… Альфа. Альфа, чтоб ему! Но ведь другой? Не такой, как… Фу, блин! По-прежнему казалось неправильным, что говорил со Стивом на столь непростую тему именно Гален, а не сам Матс. Но и эта проблема разрешилась: он позвонил и предложил выпить по чашечке кофе. Договорились о встрече в той же кондитерской, где Стив и работал, но после завершения его дневной смены. Матс пришел раньше, заказал все те же вафли под сливочным соусом и с заметным удовольствием ел их, поглядывая на Стива, который от этого присмотра потел и нервничал все то время, что дорабатывал смену. А потом сходил сменил форменную рубашку на футболку, снял длинный фартук с лейблом кондитерской, умылся, причесался и некоторое время стоял, глядя на себя в зеркало. Мысль, бившаяся в голове, была очевидной: альфа… Даже не так: двое альф! Здоровенные, взрослые и по своим тайным предпочтениям более чем странные. Куда он лезет? Зачем?.. Нет, не только кота сгубило любопытство! Точно не только его! Сидеть напротив Матса, которого ранее видел нагим, возбужденным и выпоротым, было дико неловко. Так что Стив все время ерзал и вертел в руке чайную ложечку. И таки довертелся — уронил. Нагнулись за ней одновременно, да так и замерли, столкнувшись руками и взглядами в этом странном подстольном укрытии. — Это так странно… — сказал Стив и улыбнулся нервно, при этом невольно втягивая в себя запах сильного здорового альфы, который тут, в замкнутом пространстве под столом, сгустился, обнял и будто бы даже согрел. — Не страннее того, что мы сейчас шепчемся с тобой тут вместо того, чтобы свободно говорить там — наверху, — Матс улыбался. — Тут почему-то не так стыдно… — А тебе стыдно? — Очень. — Однако, кажется, есть при этом определенное «но»? — Есть. И оттого еще стыднее. Матс вздохнул и все-таки выбрался из-под стола. Стив еще какое-то время попялился на его крепкие бедра, обтянутые светлыми джинсами, на внушительный бугор, прикрытый плотно застегнутой ширинкой, подышал все тем же подавляюще-привлекательным запахом альфы, а потом тоже полез наружу. Естественно, стукнулся своей непутевой башкой об угол стола, скривился, зашипел и принялся тереть место ушиба. — Гален сказал, что ты сомневаешься. Что хотел бы услышать озвученное им приглашение поучаствовать в наших с ним… забавах от меня. Так что… Да, я бы хотел, чтобы ты пришел к нам в клуб, — Матс смотрел прямо. — Зачем вам я? Матс пожал плечами: — Ты омега. — Ты хочешь, чтобы тебя наказывал именно омега? — И не только наказывал, — Матс смотрел напряженно. — Даже не столько наказывал, сколько… — Утешал и прощал? — решил проявить подкованность в этом непростом вопросе Стив. — Ну… после?.. Матс помолчал секунду, а потом рассмеялся и кивнул: — Что-то типа того. И в любом случае никто не заставит тебя делать что-то, что ты не захочешь сам, на что не дашь согласие. Это основное правило, которого и я, и Гален в процессе наших с ним… сессий придерживаемся неукоснительно. Ну, согласен? И Стив сказал «да». Потому что Матс его успокоил, потому что альфа этот, несмотря на свои странные желания, производил впечатление… нормального, взрослого и разумного. А еще Стив действительно очень хорошо понимал такое вот желание — быть наказанным, а после прощенным. Главное — прощенным! Даже если ни в чем не был виноват… Матс записал номер телефона Стива и график, по которому он работал, расплатился за вафли и кофе, предложил подвезти до дома, спокойно кивнул в ответ на отказ, пообещал позвонить и ушел. Стив задерживаться тоже не стал — очень хотелось поскорее попасть домой и там, в тиши и уединении своей небольшой, но уютной комнатки, все произошедшее еще раз переосмыслить и разложить внутри себя, будто выстиранные и свежеотглаженные вещи по своим местам на полках — неторопливо и с удовольствием вдыхая свежий аромат… ну, скажем, новизны. Потому что какая ж чистота, когда речь о таком? Звонок, которого Стив ждал и которого одновременно страшился, раздался через день. Это был не Матс, а Гален. И начал он с того, что первым делом представился: — Гален Йорн. Узнал? Стив подтвердил, попутно прикидывая: этот факт — что альфа назвал свое полное имя, — говорит о многом. Проверка, которую тот проводил наверняка по своим полицейским каналам, дала удовлетворивший его результат? — Сегодня после того, как отработаешь смену. В клубе. Сто пятый номер — тот, где ты уже был. — И… это всё? — Стив даже растерялся. — Сухой остаток, — Гален на том конце виртуального провода, кажется, усмехнулся. — Результат изучения полицейских отчетов, которых на твоего отца нашлось немало, и разговоров с твоим первым мужем. Меня впечатлило, до какой степени Эспен понятия не имел о твоих интересах… — Что?! — И продолжает не иметь, не дергайся. А разговор с ним — случайность, поверь. Специально никуда не лез и дурацких вопросов в лоб не задавал. Просто так уж вышло, что мы с Матсом знакомы с тем альфой, с которым у Эспена роман закрутился. По служебным делам. Мир тесен… Ну что? Сегодня в клубе? Сможешь? — Да, но я все еще… — Ты Матсу понравился. Сразу, — теперь в голосе Галена звучали тепло и симпатия. — Так что… Мы ведь постараемся его не разочаровать? Это важно. — Зачем ему это? Ладно я — урод, выросший в уродской семье, который по совету психолога надеется найти во всем этом лекарство от своих еще детских травм, а он-то? Такой альфа… — Какой? — в голосе Галена прорезались откровенно бархатистые, завлекающие нотки. — Неужто мой друг тебе тоже приглянулся, а, вафелька сладенькая? — Почему вафелька? — Потому что. Ну, ждать тебя? И Стив рассмеялся, пообещав: — Да. Я приду. Настроение внезапно сделалось отличным, вот только после того, как Стив, закончив работать, волнуясь, предвкушая и смущаясь, выскочил из служебной двери кофейни на улицу, дорогу ему заступила высокая и слишком хорошо знакомая фигура.