I
В комнате царит полумрак, потому что Тим запретил солнцу гостить. Но оно все равно старательно заглядывает и просачивается сквозь штору. Очень жарко. Пришлось реквизировать у бабушки с дедушкой высокий вентилятор. Тим передвинул матрац, чтобы ветерок попадал хотя бы немного — и не надо было вставать. Еще Тим выгнал одеяло — и оно теперь грустно валяется на краю. Рядом начали раскидываться книжки — места у них нет, а беспорядок вокруг есть. Стах сидит за физикой. И заодно ждет вечера, чтобы присмотреть хорошее место на берегу реки. Иногда нападают всякие плохие тревожные мысли. Одна из них капает Стаху на мозги: «Позвони матери». Стах отгоняет ее, как назойливую муху: «Потом».II
Умываясь, Стах подставляет под холодную воду голову. Затем ерошит и без того взъерошенные волосы полотенцем. Чувствует, что в ванной прохладно и тихо. Садится на пол, подтянув колени к груди. Сидит с закрытыми глазами. В голове жужжание — из мыслей. Стах ухватился бы за какую-нибудь, но все они откровенно так себе. Придется придумать, что за учебный проект. Протез для птичьего крыла не прокатит. Квантовая физика уже была. Сопромат и бумажные домики? Свет и электричество? Может, воссоздать модель какого-нибудь здания или даже целого района… И еще надо пристроить Тима…III
Стах забирается обратно на чердак и ложится к нему — замученный хаосом в голове. Тим сразу приючает и целует: — Устал? Стах не устал. Отрицательно мотает головой. Ему просто хочется, чтобы магическое свойство Тима — возвращать в момент — сработало. Он бы поставил жизнь на паузу до самого похода. Вентилятор дует больше поверху. Стах приподнимает руку, чтобы поймать ветер пальцами. Потом уставляется на источник ветра утомленно. Поднимается, тащит стул поближе, устанавливает с его помощью вентилятор под углом примерно в пятьдесят градусов, чтобы он дул на матрац. Тим тянется, подставляя тело прохладному воздуху. Стах падает обратно. Тим мурчит: — Хорошо, когда ты рядом. Стах усмехается: — А ты не догадался то же сделать? Тим влюбленно смотрит и молчит. Стах прыскает. — Ты — маленькая лень. — Я — кот, мне можно. Стах решает затискать кота. Тим довольно подставляется, но мяукает, что весь болит и Стах — садист.IV
Вечером Тим тырит у Стаха рубашку. Причем не белую, которую Стах ему великодушно вручил, а в клетку. — Тиша, она теплее. — Я хочу в этой… Тебе жалко? Стах вздыхает. И заверяет Тима: — Ничего для тебя не жалко. Но она теплее. — Ну пусть… Рубашка Тиму не по плечу. Это его тоже мало смущает. Он щупает ее по планке, а потом замедляется и зависает, заметив, что расстегнуты манжеты. Пытается поймать пуговицу в петлю. Стах перехватывает его руку, застегивая сам. Тим делает шаг вперед, склоняет голову — и замораживает время. Стах застывает, глядя на его губы, и закрывает глаза, когда Тим проводит носом по носу и целует, возвращая в момент.V
Притихший Стах плетется рядом с Тимом, иногда случайно соприкасаясь с ним плечом. Тим то и дело улыбается и прячет взгляд. Ему нравится идея с походом. Он спрашивает шепотом: — И будем спать в палатке? — Да. — А лампа?.. — Точно, — Стах совсем забыл, что нужен свет. — Лучше фонарь, наверное… Я посмотрю. Ну или в крайнем случае костер оставим на ночь. — Это не опасно?.. Пока что они бредут по уже изученной дороге, потом планируют идти как получится. Может быть, удастся отыскать тропинку вдоль реки. Ну или нырнут прямо в траву по пояс. Тим расстраивается, когда видит знакомые велики и лица. И несчастно шепчет Стаху: — Что они везде? Грустный Тим — это не дело. Павлик к тому же зачем-то едет прямо на них. Он еще сегодня в бейсболке, козырьком назад, — и торчат из-под нее кудряшки. Стах решает: вид у него дурацкий. Тим тянет в сторону, но Стах говорит: — Нет. Павлик активно им сигналит и звенит, чтобы очистили дорогу. Но в итоге ему приходится объехать — и Стах крадет у него бейсболку. Предлагает Тиму: — Хочешь? Тим теряется. Оборачивается украдкой, смотрит, как Павлик тормозит — и без бейсболки. Стах на Тима ее надевает сам. И заверяет: — Тебе точно лучше, чем ему. Тим опускает голову и закрывается рукой, шепчет про Стаха: — Дурак. Павлик говорит: — Кепку верни. Тим унимает улыбку. Уставляется на Павлика — смешливо-вопросительно. Как будто их разделяет не пара лет, а пара десятилетий. И тихо говорит: — Возьми. Он говорит это беззлобно, но серьезно. Павлик пялится сначала на него, потом на Стаха. Затем — и на Андрея, подъехавшего позже. После этого Павлик мрачнеет, отворачивается и отчаливает. Как будто битва проиграна заранее и не имеет смысла. Тим рассеянно смотрит на Стаха. Тот усмехается и пожимает плечами. Тим снимает кепку, ерошит себе волосы свободной рукой и тянет Андрею. Тому смешно: — Оставь себе. — Зачем? Андрею все равно — зачем. Стах усмехается. — Вы на реку? — Вроде того, — кивает Стах. — Ладно. Увидимся. Тим остается с чужой кепкой — и совсем растерянный. Потом вдруг опоминается и оборачивается — на уже отдаляющегося Андрея. Размыкает губы — и молчит. Раз такое дело, позвать приходится Стаху. Андрей тормозит и уставляется. Но у Стаха ответа нет — и он показывает на Тима. — Хотел спросить… — Спроси. — Знаешь, где достать вино? Андрей застывает озадаченно, но не смеется. Он не понимает: — Тебе прям вино? — Ну. Андрей смотрит в сторону реки задумчиво. — Светка знает. Тим пытается найти взглядом девушку, но отсюда берега не видно. — Могу познакомить. Тим не уверен, но кивает. Андрей поворачивает назад — и почти сразу обгоняет. Стах смотрит на Тима — вопросительно. Это чего такое было?.. Тим тянет уголок губ и, повертев в руках бейсболку, Стаха чуть толкает. — И что мне делать с ней?.. — Носить. — Нет, Арис, я серьезно… — Да я тоже не шучу, — усмехается Стах. — Это за дело. Я разрешаю. Заберет так заберет. Не заберет — пошел он. Тим закрывается рукой. А потом сникает. Спрашивает: — Это не то же, как было со мной? Неприятно, когда забирают вещи. — Это не то же. Считай, он подарил. — Нет, он скорее… Стах переключает Тима: — Ты всерьез решил со мной напиться? — Ты не хочешь? Стах не знает. Он не рассматривал это взаправду. И он определенно не был готов к тому, что Тим что-то организует — и вот так. Тим продолжает вертеть в руках бейсболку — в попытке с ней смириться. Стах, посмотрев на это, говорит: — Я тебя научу. Это называется «давать отпор шакалам». Стах отнимает у Тима бейсболку и снова надевает на него. — Носи гордо и не мучайся. Иначе будут мучить тебя. Тим тянет уголок губ: — Гордо «как Печорин?» Стах поддерживает старую шутку: — «Как Грей». — Арис… они плохо кончили. — Да они в целом были не очень, — утешает Стах. — К тому же их никто не прикрывал. Тим идет благодарный и тихий. И смотрит ласково. Цапает Стаха за пальцы, но тот отбивается — и осматривается. Тим виновато прикусывает губу. И толкается плечом. — Чего заприставал? Тим чистосердечно заявляет, что: — Растаял. . . . Тим.VI
У Светы взгляд какой-то лукавый, полуприкрытый, нос в веснушках и высокий хвост пушистых обесцвеченных волос. Стах не может определить ее возраст: ровесница или старше? Она смотрит на Тима сверху вниз, оценивая с ног до головы, хотя сидит на покрывале. Потом чуть улыбается и спрашивает: — Это чья кепка? — Теперь, кажется, моя. Света веселеет. — Зачем тебе вино? Споить кого-то хочешь? Тим закрывается рукой. Всегда, когда улыбается. И, бывает, касается губ костяшкой указательного пальца. Пальцы у него обычно расслаблены. Но в этот раз один он почти выпрямляет. Словно просит никому не говорить. Стах запрокидывает голову. Небо не помогает. Так что он отходит, скрестив руки на груди. Андрей спрашивает: — Что за девчонка? — Что? — У него? — и кивает на Тима. Все бы ничего, но эта «девчонка» — Стах. И теперь Стах на Андрея уставляется взглядом, который выражает легкое недоумение и нелегкое «Ты охренел?». Андрей не понимает: — Что? Стах сбавляет обороты. Настолько, чтобы просто тихо нахамить: — А я слежу? — Я думал, вы друзья. — Друзья. Тим по дружбе однажды Стаху подрочил. Андрей молчит. Может, считает, что Стах не лезет в дела Тима. Может, считает, что Стах какой-то офигевший — и дерзит на пустом месте. — Ладно, бывай. Дальше, думаю, вы без меня. — Спасибо. Андрей не верит: — Ага. — Нет, я серьезно. Андрей проверяет, насколько, с секунду и, подумав, кивает. — Арик, тебе бы к людям надо проще. — Не дождетесь, — усмехается Стах.VII
Света попросила Тима зайти завтра. Объяснила, как найти ее дом. Стах не знает: она ему что, бутылку выдаст? Какие-то сомнительные схемы. — С тобой сходить? — Да, может. После того, как съездим за палаткой… Стах с Тимом отыскали тропинку вдоль реки, но все равно пришлось нырнуть в траву по пояс. Тим идет впереди — и приходится его слегка подталкивать, потому что он подвисает, когда отвечает, оборачиваясь к Стаху. Стах говорит ему в затылок: — Андрей спросил, что за девчонка. — Какая?.. — У тебя. Тим сминает губы и силится не улыбаться. Встает в профиль, спрашивает: — Ты расстроился? — Конечно. Аж до слез. Вперед иди. Тим идет. Метра два. Потом тормозит, все-таки расплывается: — Не хочешь быть моей «девчонкой»? Стах уставляется на Тима. У Тима вид — довольный-довольный. — Тебе кранты, пакость котячья. Стах хватает Тима и щекочет. Тим охает и извиняется: — Ну Арис, ну прости… Что ты такой ранимый? — Я смотрю: ты себя хоронишь. Тим смеется, и почти что оседает на колени, и почти роняет Стаха. Обнимает его руки, теряет кепку и шепчет: — Ну прости… Стах зацеловывает Тима — от уха к щеке. В каком-то приступе. В желании его всего — зубами. Тим пытается обернуться и поймать рукой, чтобы ответить. И застывает в неудобной позе, когда находит губы Стаха своими. И Стах затихает. А Тим вдруг отстраняется и мяучит: — Ай, боже, мне что-то защемило… Пытаясь выпрямиться и расслабить спину, он стекает по Стаху. Тот — хохочет: — Тиша, тебе всего семнадцать лет… — Вот именно. — Это потому, что ты без конца лежишь. Тим сминает губы. И вредно шепчет: — Ты не можешь мне читать нотации — ты не моя девчонка. Стах на Тима клацает зубами. И решает: — Я хуже. Я твой лучший друг. Будешь есть рыбу каждый вечер и делать зарядку по утрам. — Нет, Арис, пощади, я заберу свои слова обратно… — Слова тебе не воробьи. — Ну Арис… — Я все сказал. — Что ты такой жестокий?.. Ну прости. — Нет, ни за что. Вставай. Тим, конечно, неохотно встает. И с помощью Стаха. А потом еще липнет. — Ну не обижайся. — А будешь продолжать мяукать — я включу в твою перевоспитательную программу контрастный душ. Тим не соглашается: — Я от тебя уйду. — Останешься без вентилятора. — Арис, — возмущается Тим. — Хочешь еще что-то пошутить? — Ты ужасный человек. — Я тебя тоже. Тим стихает. И уходит вперед. Стах поднимает с травы кепку. Тянет Тиму. Тот отнимает. Обернувшись, тормозит. Смотрит обиженно и серьезно. Целует Стаха в уголок губ. Примирительно. Стах улыбается и говорит: — Ладно, только зарядка. Тим пихает Стаха — и нечаянно локтем. (Ну… почти нечаянно.) Стах хватается за ребра. — Да Тиша… Тим очень обижен. Поэтому почти что не смеется и почти что не сочувствует. Вместо этого он повторяет за Стахом: — Я тебя тоже.VII
Опускаются сумерки. Стах с Тимом приминают траву, устраивая себе «полянку». Рядом есть неплохой спуск к воде, почти песчаный, и деревья, которые создают тень. Но самое главное: здесь никого нет, кроме Стаха и Тима. Река тут выходит из глубины и мельчает, превращаясь в широкий ручей. Ручей блестит подвижной чешуей. Стах спускается босиком. Тим оседает на корточки рядом с берегом и наблюдает. Стах предлагает Тиму тоже: — Иди ко мне. — Нет, потом ноги будут сырые, не надену кеды… — Не надевай. Иди сюда. Тим вздыхает. Расшнуровывает кеды. Оставляет их на берегу, спускается, трогает воду ногой. — Я думал, будет холодная… Стах подзывает к себе: — Ну. Иди. Тим идет. От его шагов «разбегаются» маленькие юркие рыбки. Стах его ловит за руку. Тим встает совсем близко и поднимает взгляд. — Ну что? Завтра будешь здесь плавать? — Ты меня не бросишь в воду? — Нет. Зачем? — У меня нет плавок. — Можно в трусах. Тим осторожно улыбается: — Можно без них… — Тиша… — Ты уже все видел… — Я думал: ты приличный кот. А ты пришел смущать рыб. — Нет, в основном тебя… Стах не знает, куда деться от Тима. От Тима — никуда не деться: он держит рядом, переплетая пальцы. Так что Стах остается на месте. — Ты бесстыжий, ты знаешь? Тим расплывается. И шепчет: — Весь покраснел… — Кто бы говорил. — Солнце меня не любит. Стах вздыхает. Смотрит на Тима — со значением. И выдает без задней мысли: — Я за солнце — я люблю. Растроганный Тим перестает вредничать и мурчит в ответ, что тоже и очень сильно. И что Стах самый лучший. Получается у него плохо, потому что он мурчит в паузах между поцелуями. Стах не ожидал прилива нежностей. И вообще не то имел в виду. Он же был за бога и за солнце. Рисовал Тиму себя, Тима — котом. Держал в руках-лучах кота. Пока кот не начал возмущаться: «Жжешься». А теперь чего?.. Стах усмехается и отстраняется. Тим сразу плачется: — Ну Арис… — Пошли давай, пока не стемнело. Тим послушно идет, не отпуская его руки. — Что ты меня всегда роняешь с седьмого неба? — Главное — не в воду. — Дурак.