Новое начало

*** Рано утром следующего дня, папа Реймонд объявляется на пороге квартиры Пирсонов. Джеймс выбегает к нему навстречу, заглядывает в глаза, подпрыгивая от нетерпения. Позади него замерла Лизии и её родители, не зная, какие новости принёс Реймонд. Тот опускается перед сыном на колени, обнимает его голову своими тёплыми ладонями. - Джимми. - Да? Папа склоняется к нему ближе, касается своим лбом его лба, закрывает глаза и негромко говорит самые восхитительные в мире слова: - Сегодня ночью у тебя родилась сестрёнка. Диана родилась. И теперь мы можем навестить её и папочку. Это так потрясающе, что на пару секунд Джеймс забывает как дышать. Он вцепляется в папины плечи и обнимает его, чувствуя, как папа тут же отвечает на объятие, крепко прижимая к себе. Реймонд поднимается на ноги, держа сына на руках. Розалинд ласково улыбается и первая выступает вперёд. - Поздравляю, Рей. Это потрясающая новость. - Спасибо. И за то, что присмотрели за Джеймсом. - Нам было не сложно,- весело замечает Элизабет. Микки лишь важно кивает. *** Джеймс хочет сразу же ехать в больницу, но Розалинд настаивает что им обоим нужно позавтракать. - Особенно тебе, Реймонд. Когда ты в последней раз нормально ел? Сутки назад? Не думаю, что твоей дочери понравится обессилевший отец. Папа Реймонд выглядит немного пристыженным, так что, они остаются на завтрак. Очень вкусный, но очень длинный. Осмелевший, в присутствии папы, Джеймс, ест свободнее, и, даже, поддерживает разговор с Лиззи, но всё равно присутствие двух Альф за столом, делает атмосферу странной. Может быть Джеймс просто не привык. Папа, судя по всему, чувствует себя совершенно естественно. После завтрака они заезжают домой, чтобы переодеться, оставить подарки и взять какие-то вещи для папы и Дианы. Выбегая из своей комнаты, Джеймс замечает что-то странное из-за приоткрытой двери напротив его комнаты. Он заглядывает внутрь и понимает, что ремонт, который делали здесь папочки и рабочие, закончен. Комната небольшая, но светлая, с тёплыми обоями, на которых нарисованы облака. На полу лежит ковёр с небольшим ворсом, у окна стоит кресло-качалка, а в центре комнаты установлена небольшая кроватка. Такая, смутно знакомая... Джеймс подходит ближе и кладёт руку на деревянные перила. Кроватка мягко поддается на его руку, покачиваясь. Раньше она была больше. - Джимми? Ты чего здесь? - Я... Нашел свою кроватку. Теперь в ней будет спать Диана? - Да, малыш. - Хорошо. Это хорошая кроватка. Мне нравилась. - Конечно, ты отлично в ней спал. Идём? - Ага! - Только... Мистера Жаба нужно оставить. Больница - не место для игрушек. Прости. - Но... - Джеймс смотрит на своего верного друга в новогодней курточке. - Он ждал её появления также, как я! - Я знаю, родной. Но таковы правила. Он может посидеть на окне, чтобы видеть нас, когда мы приедем обратно. Джеймс тяжело вздыхает, но оставляет Мистера Жаба на подоконнике: - Мы вернёмся быстро, вот увидишь. Диана тебе очень понравится, я уверен! Джеймс направляется к отцу и вместе они выезжают из дома. Всю дорогу он чувствует странную пустоту в своей левой руке, там, где раньше всё время была лапка Мистера Жаба. *** В больнице им выдают бахилы и специальные накидки, которые они надевают на себя, как плащи. А затем они долго идут по длинным коридорам. Не смотря на мнимый покой и чистоту, Джеймсу здесь не нравится. Вокруг снуют доктора и пациенты, запахи вокруг чужие и страшные, а коридор, кажется бесконечно длинным. Папа сжимает его руку и выглядит уверенным, но мысль о том, что где-то среди этого хаоса находятся его обожаемый папочка и сестрёнка, приводит Джеймса в ужас. - Мистер Смит? - На их пути появляется доктор, в белом халате и с папкой. - Да, это я. - Меня зовут Доктор Стэнтон. Я лечащий врач вашего мужа, сейчас он спит, а вашу дочь, мы на пару дней поместили в инкубатор. Я думаю вы в курсе, что она родилась немного недоношенной? - Джеймс почти не понимает, о чём он говорит, но его сочувствующий тон намекает на что-то плохое. Однако папа никак не волнуется, так что, Джеймс решает пока не паниковать. - Да, мы ждали её в начале Февраля. - Идёмте, я покажу её вам. Помимо общей слабости она в порядке, ей нужно лишь окрепнуть, набрать немного веса, и тогда мы отпустим её домой. Они следуют за доктором до комнаты с большим окном вместо стены, как понимает Джеймс, оно сделано для того, чтобы можно было видеть, что происходит внутри. Окно находится высоко, так что, Джеймс пытается подпрыгнуть, чтобы заглянуть в него, но папа поднимает его на руки и подходит прямо к стеклу. - Видите? Она сейчас тоже спит, но уверяю вас, волноваться не о чем. Внутри оказывается просторная, чистая комната, а прямо рядом с окном стоит какой то большой аппарат с трубками. В нём, в тусклом оранжевом свете лежит что-то. Что-то с нежной кожей, маленькими ручками, маленькими ножками и крохотной головкой, больше похожее на кукольного пупса, которых рекламируют по телеку. Джеймс хмурится и касается ладошкой стекла. - Это... Это Диана? - Да, малыш. Это твоя сестра, - негромко отвечает Реймонд. Комната такая большая, а Диана такая маленькая. Теперь их разделяет два толстых слоя стекла, а не тёплая папочкина кожа. На глаза набегают слезы, Джеймс всхлипывает, и начинает тихонько плакать, опасаясь разбудить сестру громкими звуками. - Но... Но... Она же... Совсем одна. Па-па-а-а, - он утыкается в свитер отца и даёт волю слезам, то и дело икая. - Она... Была с-с нами, а теперь она та-а-м, одна-а-а. - Тш-ш, - не ожидавший такой реакции Реймонд, крепче прижимает к себе сына и отходит подальше в коридор, чтобы не тревожить других пациентов, - Джеймс, так нужно. - Никому не ну-у-ужно бы-ыть одному-у-у. - Я вас уверяю, молодой человек, - на подмогу внезапно приходит доктор, - ваша сестрёнка не бывает одна, с ней рядом постоянно доктора или медсестры. И к тому же, она прекрасно знает, что есть вы и она знает что не одинока, даже если сейчас она не может быть рядом с вами. Джеймс смотрит на него сквозь слёзы и хлюпает носом. - Да? И ей не страшно? - Ни чуть. Поверьте мне, я же доктор, да? - Угу, - Джеймс шмыгает ещё раз, втягивая сопли. - Тогда, - он ныряет во внутренний карман своей курточки и вытаскивает открытку, которую они сделали с Элизабет, - вы можете передать ей это? Чтобы, если она проснётся, а нас не будет рядом, она смогла понять, что мы её любим и скоро заберём её. - Э-э... - Доктор кидает взгляд на Реймонда, а затем берёт у Джеймса открытку. - Я не могу положить её в инкубатор, но знаете, что? Идёмте. Доктор возвращается к комнате, заходит внутрь и ставит открытку на полку рядом с инкубатором, так, чтобы малышка внутри смогла увидеть картинку, если бы повернула головку. Пока он ходит, Реймонд достаёт платок и вытирает сыну слезы и сопли. Шумно высморкавшись Джеймс глубоко вздыхает, отпуская истерику. - Ну вот, теперь всё хорошо? - Вернувшийся доктор дружелюбно улыбается Джеймсу. - Да, спасибо вам, - Джеймс несмело улыбается в ответ. - Отлично, тогда я скажу медсёстрам, чтобы вас позвали, когда Мистер Флетчер проснётся. - Хорошо, гхм. Благодарю, - произносит Реймонд странным голосом. Джеймс переводит на него взгляд и только сейчас замечает, как влажно блестят его глаза, а на щеке, кажется, высыхает одинокая дорожка. - Папочка? - Ничего, Джеймс, извини. Просто ты так заботишься о Диане, - Реймонд утыкается ему в макушку и закрывает глаза. - Ну, да, - Джеймс обнимает его одной рукой, оборачиваясь к стеклу. - Она ведь моя сестра. Малышка во сне дёргает кулачками и маленькими ножками, как будто, пытается привычным пинком успокоить своих отца и брата.