Звёзды между нами

Люцифер       Прошло три дня после нашей поездки на Землю с Уокер. Как только мы вернулись в школу, она убежала к себе и уже три дня не выходила из своей комнаты. По крайней мере,я так думал, пока не встретил Мими. По её словам, Вики не было в их комнате два дня. Нет, я не искал её. Я понимал, что ей надо побыть одной, обдумать, свыкнуться со всем этим. Как и мне.       Я сам долго не мог понять, что это было. Нет, я не стану отрицать, как в прошлый раз, но я до сих пор не понимаю, что на меня нашло. С той ночи, нет, с того самого момента, как я заключил сделку с Уокер, она стала для меня, как бы глупо это не звучало, неотъемлемой частью моей бессмертной жизни. Резко и бесповоротно. А я устал сопротивляться ей и себе.       Собственно, я решил последовать примеру Уокер и не выходить из комнаты сутками. Да, возможно, это не самый лучший пример, который я мог взять с нее, но это самый эффективный способ разобраться с этой историей. Признаться, я до сих пор не могу свыкнуться с той мыслью, что у нее есть ребенок. Это, мягко говоря, было очень неожиданно, особенно то, что я узнал о ней в тот самый момент встречи. Мысль, что у Уокер есть дочь, была последней из сотен, которых я мог предположить, и то, если она вообще была.       Когда я увидел этого ребенка, я не смог понять, что это ее дочь. Но сейчас, спустя три дня, в моей голове стали складываться все эти кусочки, все эти бессмысленные намеки стали приобретать смысл. В какой-то степени я стал понимать её поведение, её… но и в то же время я не понимаю, почему Вики вцепилась за свое прошлое своими острыми ноготками, раздирающими не только мою спину и разум, но и саму её. Когда на твоих плечах нет груза, то и идти тебе легче, но я не понимаю, зачем Уокер сама придумывает и накладывает на свои плечи кирпичи и пытается дотащить их до небес. Возможно, побывав в её шкуре, я бы смог понять её полностью, но я в этом не уверен.       Да, у неё на Земле остались самые близкие ей люди, но нельзя теперь убивать по ним и так свою мёртвую душу. Надо уметь отпускать, особенно если это твой единственный выход из тупика.       Хоть в Уокер сильно заметны изменения, не только внутренние, но и внешние, она до сих пор остается человеком, непризнанной. И с этим я ничего не смогу сделать. Только она сама. Но Уокер, черт его, этого не хочет! Сейчас, где-то на крыше школы она предпочитает выкуривать пачки сигарет, запивая привкус горького дыма во рту Глифтом, нежели начать жить. Да, это звучит очень грубо, особенно здесь, среди мертвых, но так и должно быть. Но Уокер решила ломать и так никому ненужные рамки, за порчу которых нести наказания только ей. Но она этого не хочет понимать. Зато это понимаю я, тем самым создавая лишнюю мороку для себя. И на вопрос зачем я не знаю ответа.       Но за эти дни у меня появилась новая проблема по имени Мими. Видимо, она внушила себе что-то серьезное, настоящее между нами. Она пыталась зайти ко мне в комнату раза три, пока её не спугнула Ости. Под моей дверью происходят невероятные сражения покорения мужского сердца, но самое жестокое в этом сражение то, что у этого мужчины нет сердца. Да, бой есть, а цели в ней нет. Ну не глупо ли это? Особенно то, что этот бессердечный мужчина думает о Непризнанной. Всё куда абсурднее, чем может показаться с первого взгляда.       Удивительно, но факт: за эти три дня я не притронулся к Глифту. Правда, я нашел ему отличную замену по имени виски. На вкус не так противно, да и практически не опьяняет. В последнее время мне даже напиваться не надо, ведь моя жизнь и так слишком странная и мутная. Вместе с проблемами Уокер, у меня появились проблемы с отцом. За эти дни он стал на странность слишком заинтересованным в моей личной жизни. Вопрос, «С кем ты опять был этой ночью?», стал звучать гораздо чаще, чем плеть об мою красную всю в ссадинах спину. Не знаю, что у него на уме, но мне это не нравится.       Сидя на кровати, я наблюдал одно из моих самых любимых явлений природы. Утренние лучи солнца пробивались сквозь темную плотную ткань штор, пытаясь захватить как можно больше территории моей спальни. Блеклые лучи раннего солнца, которые смогли пробраться через узкие щели ткани, открывали вид на золотую пыльцу, витающую в моей комнате уже который день. Но меня это всегда завораживало.       Я смотрел на свою чистую ладонь, периодически гладя то место, где раньше была метка. Я даже сначала не заметил, что её больше нет, только вернувшись сюда, я это увидел. Одной проблемой меньше, но на десять проблем больше. Сколько я уже раз задавал себе вопрос, «нахрена я вообще решил заключать эту сделку?», я все еще не смог на него ответить. Думаю, это так и останется для меня тайной.       За эти дни я смог понять, что происходит в моей жизни, но я и не смог понять, что мне теперь делать. С одной стороны: а что, собственно, произошло? А с другой, мне кажется, что уже все не то… все изменилось, что… я изменился, а этот мир — нет. Я перестал вписываться в него, но в тоже время, мой «почерк» жизни так и остался прежним. Черт, как же это глупо и странно, но это правда. Когда я посмотрел в её глаза в тот вечер, я понял что-то важное… что-то, что так давно искал, но даже не догадывался об этом. И это заставило внутри меня что-то щелкнуть, но что это, я не знаю. Да и не хочу знать.       Я медленно встал с кровати, удерживаясь за матрас, чтобы не упасть. Да, и виски, как оказалось, может влиять на мой вестибулярный аппарат. Старый паркет издавал тихий скул под моими ногами каждый раз, когда я ступал на него. В этой комнате не нравится все, кроме этих темных штор. В аду нет «хорошего» вида, поэтому там всегда закрыты шторы, но здесь, я не понимаю, как ангелы могут закрываться от света солнца? Они просто никогда не жили сотни лет без него. Они не ощущали жар огня на своей коже, который не согревает тебя, а сжигает.       Раздвинув шторы, я позволил лучам полностью захватить собой мрак комнаты, оставив лишь тень от мебели. Все-таки, мой титул дает некоторые плюсы в этой жизни. Благодаря моему отцу у меня своя собственная комната, вдалеке от всей этой суеты. В самой удаленной части школы не слышен вечный гул писклявых голосков ангелов и громкий басистый смех демонов. Но порой эта тишина может быть опасна для меня, ведь в ней я отчетливо слышу свои мысли. А они не всегда бывают хорошими, а порой и вовсе правдивыми.       На улице было светло, но этот свет не был «горячим», от него не веяло летней жарой, он больше напоминал восходящею весну, которая только вот-вот рождается на этот свет. Похоже, на Земле сейчас полный рассвет весны, хотя, я на это не обратил тогда своего внимания.       Я часто обдумывал историю Уокер про бывшего мужа и смог понять, что мне противен этот тип. Конечно, если бы я не знал Уокер, то мне было бы все равно на эту историю, я даже бы посмеялся с нее. Но, черт, когда Уокер говорила о нем, во мне рождалась вспышка гнева, и когда я спрашивал себя, «почему я так на это реагирую?», то этот гнев потухал, оставляя после себя лишь горький дым послевкусия. Но признаюсь, если бы мне удалось с ним встретиться, то я бы случайно врезал ему.       Я хотел сегодня сходить в комнату Уокер, узнать, не вернулась ли она, но я понимаю, что она хочет побыть одной. Когда я думаю о ней, во мне что-то происходит… Это что-то странное, но приятное. Я не знаю, как это можно объяснить, но это словно… наваждение, только в нем нет никакого омрачения. Все предельно чисто, и в тоже время мутно. В моей голове порядок, но я чувствую что-то странное, не похожее ни на что. Хотя это похоже на сосуд, который порой бывает полон до краев, но также и полностью пуст. Я не могу контролировать это, что и вызывает во мне страх. Я чувствую, что теряю контроль над собой, да, черт, над всем! Если раньше я считал, что способен контролировать каждую свою эмоцию, каждый свой шаг и даже каждый шаг врага, то теперь, я не пойму, что со мной происходит.       Я вышел на балкон и достал из горшка с полузасохшим цветком открытую пачку сигарет, которую оставила Уокер. Черт, она даже подсадила меня на сигареты, которые толком никак не действуют на меня. Наверное, сам процесс поглощение и выдыхания горького дыма позволяет мне на мгновение забыться. В последнее время каждая моя мысль как-то связана с Уокер. Не знаю, хорошо это или плохо, но меня это уже не пугает.       Докурив сигарету, я перепрыгнул через ограду и через пару метров свободного падения раскрыл крылья, отдаваясь сильному потоку ветра, поднимающего меня вверх. Я решил не идти в комнату Уокер по нескольким причинам, где одна из них — отсутствие в комнате Уокер. Как только я вышел на балкон, то сразу уловил шлейф её энергии, доносящийся откуда-то с леса. Это удивило меня, ведь обычно она убивает себя на крыше, а тут, видимо, всё настолько плохо.       Долетев до высоких хвойных елей, я хотел взлететь над ними, чтобы увидеть, где Уокер, но из-за ветвей, которые даже не пропускают свет, я смог разглядеть только зеленую хвою. Поэтому мне пришлось спуститься вниз, к самому началу леса.       Обсыпанная хвоя и сухие ветки хрустели под моими ногами, создавая хоть какой-то шум в этой глуши. В детстве я слышал легенду, что здесь якобы находятся минотавры, но их так никто и не видел, а те, кто видел, оставались в этом лесу навеки. Конечно, моему малому разуму в то время это казалось самой, что ни на есть правдой, но пару разговоров с отцом выбили с меня всю эту дурь.       С каждым новым шагом я слышал её энергию более отчетливей, но вместе с ее запахом цитруса, я слышал запах морской соли и смолы.

Она здесь не одна.

      Эта энергия кажется мне знакомой, но я не могу вспомнить, у кого я мог ее слышать. Подходя к ним все ближе, я стал слышать из кустов смех Уокер и мужской мягкий голос. Я не мог вспомнить кто это, но я ясно понимал, что знаю его.       Я осторожно раздвинул ветви куста, открывая небольшую щель на полуголую поляну, усыпанную сухой хвоей и ветками. Вики сидела на большом камне, обдирая сломанную ветвь ели, смотря на темноволосого ангела. Сэми, кажется, так его зовут. Он сидел на земле, что-то рассказывая Уокер. При этом жестикулируя руками. Уокер смотрела куда-то в пустоту, но как только я посмотрел на нее, она сморщилась и перевела свой взгляд на кусты. Видимо, она услышала мою энергию. Я вышел из кустов и спокойной походкой стал идти в их сторону. Уокер смотрела на меня странно, но в этой странности также была и пустота. Сэми встрепыхнулся, посмотрев на меня, но он не выдал своего волнения, хотя я это и так понял.       — Привет, — Вики уперлась назад руками об холодную гладь камня, с едва заметной усмешкой, смотря на меня. Её голос был спокойный и равномерный, что от него веяло прохладой.       — Привет.       В воздухе повисло давящее на слух тишина, даже на секунду показалось, что весь мир затих, а солнце перестало греть. Сэми сверлил меня своим пронзительным взглядом, словно говоря, «я всё знаю». Но я не думаю, что Вики могла ему что-то рассказать, она не станет рассказывать всем подряд о своей личной жизни, судя по своему опыту.       — Тоже решил прогуляться? — Вики смотрела на меня своим холодным взглядом, так и говоря, что мне надо уйти отсюда.       — Да, — напряжение так и чувствовалось на коже. В моей голове крутилась лишь одна мысль о том, что надо уходить, но ноги так и продолжали стоять на одном месте. Почему я не могу уйти, да и зачем я вообще сюда пришел? Ответ прост, и сейчас он сидит на камне. — Думал, что здесь никого нет.       Угол губ Сэми слегка приподнялся вверх, но он все также продолжал смотреть в мое лицо, не стесняясь своих видимых эмоций. Черт, да он точно что-то знает. А меня это волнует? Нет. Только, если об этом узнает отец, то «плохо» будет не только мне, но и ей тоже.       — Как видишь, здесь есть мы, — Уокер отвернулась в сторону, нервно перебирая носком ботинка опавшую хвою. Она была явно озадачена чем-то, словно хотела что-то сказать, но не могла решиться на это.       — Тогда, я пойду, — я сделал шаг назад, предупреждая, что собираюсь уходить, однако я все ждал, что Вики мне что-то скажет.       Не поворачиваясь на меня, Уокер сжала губы и быстро закивала.       — Да, тогда пока, — Вики всё-таки повернулась ко мне лицом, но ее движение было резким, необдуманным.       — Пока, — я посмотрел на нее с некой досадой, но, сделав еще пару шагов назад, развернулся и быстро пошел назад в школу.       Черт, что это сейчас было? Нахрена я вообще решил идти к ней? Чувствую себя еще тем дураком. Просто я не понимаю всей той цели, для которой я и пошел в этот лес. Что я хотел увидеть, узнать? Что с ней все в порядке, что она просто решила вспомнить о своей прошлой жизни? Возможно, но я никак не думал, что она будет ностальгировать с кем-то. Черт, неужели, в этот раз фантазером оказался я, а не она? Я просто хотел узнать, как она, но в итоге сделал больше, чем планировал.       Не знаю, если что-то между ней и этим ангелком, но я явно разочарован в себе. Я купился на самое страшное женское оружие — беспомощность. Ведь по-настоящему беспомощных женщин не бывает. Я никогда никого не ревновал, ведь ревность родилась не со мной, и не со мной умрет, но сука, почему весь этот путь до школы я вспоминаю эту картину, где Уокер мило смеется над словами белокрылого? Мне надо отвлечься. Кажется, сегодня у Ости вечером нет никаких дел.