Ненавижу волейбол

Понедельник. Мика как обычно шла в школу. Опять без Хиро. Предчувствие чего-то плохого с каждой секундой портило настроение девушки еще больше. Около класса она встретила Куроо и Кенму. — Привет. — Привет, Кенма. Э-э, привет. — брюнет смотрел куда-то сквозь нее, делая вид, что ее вообще здесь нет. — Ну впринципе, сама же хотела, чтобы он делал вид, что мы не знакомы. — Что? — Мика побурчала это себе под нос, поэтому это прозручало как невнятное жужжание пчели, которая перепила лекера. Не знаю с каких пор пчелы пьют лекер, и с каких пор они вообще бухают, но прозвучало это именно так. И естественно этих мямлей никто не разобрал. Ну, кроме Куроо. — Да так, мысли вслух. — брюнет ничего не сказав, развернулся и ушел на урок, поэтому двое зашли в класс. Все ученики, которые секунду назад что-то бурно обсуждали, тут же уставились на Мику. Один из них даже расскрыл рот, чтобы что-то рассказать. Кенма сразу же понял, что сейчас будет, поэтому взял Мику под локоть и вывел из класса. — Ты что делаешь? Он хотел что-то сказать. — Пойдем. — Куда? — Кенма ничего не ответил, просто продолжал идти прямо. — Ладно. Вскоре они оказались на крыше. Блондин сел недалеко от бортика. Мика, не долго думая, села рядом с ним. — Ну так что это было? Что они обсуждали? — Помнишь в больнице я спросил как твой телефон? — Да? — В тот день, в четыре утра, случился несчастный случай. Ребята в клубе очень сильно увлеклись и девушке бутылкой разбили голову. Она потеряла слишком много крови и в результате умерла. — И? — это все очень сильно ей не нравилось. — Это Хиро. Мике показалось, что ее сердце на секунду остановилось. Дыхание сперло, а взгляд, вечно наполненый эмоциями, какие бы то эмоции не были, мгновенно стал пустым. Она, будто, перестала понимать, что вообще происходит. Она даже не сразу поняла, что Кенма ее обнял. Причем, только парализованный человек не почувствует этого, настолько крепко он ее обнял, но девушка и этого не почувствовала. — Эй. — парень аккуратно встряхнул ее. — Э-эй, Мика. Посмотри на меня. — она вновь никак не отреагировала. — Мика. — девушка устало посмотрела на него. — Все будет хорошо, слышишь? — Ничего не будет хорошо. Я даже не была на ее похоронах. — по щеке брюнетки впервые покатилась слеза. А за ней еще одна. — А все из-за того, что я тогда разбила этот грёбанный телефон. — еще несколько слов и у Мики началась истерика. Все что она могла, это мямлить какую-то невнятную речь, всхлипывать и все сильнее сжимать рубашку Кенмы. Тот вначале как-то пытался ее успокоить, но вскоре понял, что ей нужно выплакаться и просто успокаювающе гладил ее по волосам. Плакала она где-то полчаса. Мика бы плакала еще, но слез уже не было. — Не переживай, все будет хорошо. Она сейчас в лучшем мире и я уверен, что она бы не хотела, чтобы ты сейчас плакала. Она ведь хотела, чтобы ты была счастлива. Так что не плачь. — Кенма аккуратно вытер ее мокрые щеки и поттекшую тушь, что размазалась еще больше, но она все равно была самой красивой. Он вновь ее обнял, уткнувшись носом ей в шею. — Все будет хорошо. Пойдем, умоешься? — Да, пошли. Кенма стоял возле окна и ждал Мику. Она же стояла перед зеркалом и пыталась переварить все то, что случилось. В отражении она видела шатенку, с опухшим лицом от слез и с растекшейся тушью под глазами. Не думая, она плеснула в лицо холодной водой, чтобы хоть как-то взбодриться. — Так, и не такое проходила. Нужно просто смириться и жить дальше, так ведь? Она еще раз плеснула в лицо водой и принялась смывать тушь. Через двадцать минут Мика все же вернулась к Кенме. — Мы пропустили первый урок. — Лично меня это не заботит. — Пойдем в столовую? — Идем. Остаток перемены они провели в столовой. В тот же день Мика больше ни с кем кроме Кенмы не разговаривала, а после уроков сразу же пошла домой, игнорируя то, что ей нужно идти на репетицию.