Ведьмак: неизданное

Вильгефорц беспокойно ходил из угла в угол своего кабинета. Он отмерял ровно пятнадцать шагов, от парадного портрета до стоящей у окна астролябии. Окинув взглядом безжизненную равнину, усеянную остовами кораблей, он вновь устремлял взгляд на свой горделивый профиль на фоне главного зала Капитула. Тёмно-синяя мантия и сапфиры были ему необычайно к лицу. Никогда ещё в своей жизни он не чувствовал себя таким взволнованным. И таким беспомощным... Он подошёл к закрытой двери собственной спальни и прислушался. Тишина была звенящей и зловещей. Лишь иногда её нарушал металлический грохот и быстрый шорох. Потом всё вновь затихало. Но это кажущееся спокойствие не могло обмануть чародея. Он, как никто, знал, что если Лидия не кричит, это не значит, что ей не больно. Она просто не может кричать. Думал ли он год назад, когда принимал её предложение, от которого невозможно было отказаться, что всё обернётся так?.. Тогда он сидел в этом же самом кабинете, после трёх бессонных ночей. Он находился в глубочайшем раздумье. Можно даже сказать - в смятении. Наследница Лары Дорен была, наконец, в его власти: в двемеритовых кандалах, в неусыпно охраняемой камере самой потаённой темницы. Но даже теперь он не мог быть полностью спокоен за успех своего плана. Эта цинтрийская бестия была слишком своевольна, и он не мог ручаться за то, что она не взбрыкнёт, не найдёт способ улизнуть, унося с собой драгоценный плод. Доверять ей вынашивание эмбриона было безумием. С другой стороны, его опыты по эктро-корпоральному развитию не дали однозначного результата. В некоторых случаях всё проходило гладко и заканчивалось появлением на свет здорового младенца. В других же любой мелкий сбой приводил к отмиранию клеток матки и гибели плода. Он не мог пожертвовать единственным доступным ему генетическим материалом без стопроцентной гарантии успеха! Лидия появилась в его кабинете, как всегда, бесшумно. Она нежно положила тонкую бледную руку на плечо мастера в приветственном жесте. Вильгефорца эта манера приводила в недоумение. Он не приветствовал физические контакты и старался свести их к минимуму. Но он всё же предпочитал этот фривольный жест её тихому голосу, без предупреждения вторгающемуся в его сознание. В конце концов, всегда приходится чем-то жертвовать... Лидия элегантно опустилась в кресло напротив и подняла на него свои огромные карие глаза. - Мэтр, кажется, я нашла решение вашей дилеммы, - начала она робко. Вильгефорц кивнул, позволяя ей продолжать. - Я разделяю ваши опасения насчёт княжны Цириллы. Она психологически нестабильна, и мы не знаем пределов её способностей. Это ставит будущее эмбриона под угрозу. Статистика экстра корпоральных опытов тоже не внушает доверия... Но существует третий вариант... - она выдержала паузу, и чародей нервно махнул рукой, ожидая продолжения. Лидия на миг опустила глаза, но потом закончила гораздо увереннее : - Я могу стать суррогатной матерью для эмбриона. Лучшим вариантом станет пересадка половых органов Цириллы с полным замещением. Это позволит увеличить вероятность рождения носителя гена. К тому же, мои собственные органы не представляют особой ценности ввиду своей... нефункциональности, - она всё же слегка запнулась на последнем слове. Бровь Вильгефорца невольно поднялась. Кажется, даже обе брови. После более чем неприятного инцидента, стоившего его помощнице возможности говорить, он не думал, что она решиться на новый эксперимент со своим телом. Он ошибался... - Это крайне заманчивое предложение, - он говорил медленно, осторожно подбирая слова. - Этот вариант исключит любые неожиданности, связанные с поведение инку.... суррогатной матери. И уменьшит потенциальные риски, связанные с нестабильностью экстра корпоральной системы. К тому же, прямое воздействие магии носителя позволит увеличить вероятность открытия способностей в более раннем возрасте... Остаются только риски для здоровья носительницы... - Я просчитала риски, и они меня устраивают, - Лидия спокойно кивнула. - Полная пересадка детородных органов несёт 40% риск отторжения. Однако, этого можно будет избежать с помощью разработанного мной поддерживающего заклятия, - она придвинула к мастеру листок, исчерченный причудливой вязью пересекающихся линий и испещренный мелким аккуратным подчерком. Вильгефорц бегло осмотрел схему и невольно залюбовался изяществом найденного его ассистенткой решения. Он никогда не был силён в целебной магии, но даже зная лишь азы, мог оценить её вдумчивый и педантичный подход. - Превосходно! - чародей с видимым удовлетворением сделал магическую кальку с расчётов Лидии. - И каков же план действий? - Есть одна важная деталь, мэтр, - Лидия замялась. Это было необычно. - Даже, скорее, просьба, - добавила она ещё тише, еле различимо. Вильгефорц моментально насторожился. Его ассистентка никогда и ничего не просила. Что же изменилось? Тем не менее, он сделал ей знак продолжать. Набрав в лёгкие побольше бесполезного воздуха, чародейка выпалила: - Я хочу, чтобы процесс оплодотворения произошёл естественно. Маг не удержался от неуместного нервного смешка. Так вот оно что! Юная ассистентка возжелала прикоснуться к величию своего мастера. Какая до пошлости банальная история! Чародей нервно дёрнул щекой. Он гордился тем, что исключил любые проявления похоти и умел мастерски контролировать своё тело. Животная близость претила ему. С другой стороны, было бы глупо отрицать, что подобного рода плата совершенно ничтожна по сравнению с возможностью полностью контролировать процесс вынашивания... Вильгефорц погрузился в глубокое раздумье, из которого его вырвал голос Лидии. - Я знаю, что вы думаете, мэтр, - её щёки предательски пылали, но глаза оставались удивительно холодными. - Если вы думаете, что я затеяла столь опасное предприятие, чтобы вас соблазнить, вы так ничего обо мне и не поняли, - в её голосе звучало неподдельное разочарование. Это больно укололо Вильгефорца: его невероятно раздражал тот факт, что он мог что-то упустить. Поэтому он слушал. Внимательнее, чем обычно. А Лидия, тем временем, продолжала: - Я взяла на себя смелость изучить последние работы, касающиеся влияние различных факторов на появления магических способностей у индивидуумов с сильной генетической предрасположенностью к магии. Одно из этих исследований утверждает, что энергия страсти, затраченная при зачатии, может быть одним из факторов, влияющих на... - Всё более чем ясно, - чародей поспешно прервал свою ассистентку, впервые, пожалуй, чувствуя себя полным олухом. - Нет смысла игнорировать подобную вероятность, пусть даже недоказанную. В конце концов, надо же чем-то иногда жервтво... - он запнулся и не посмел закончить... ...Операция по пересадке органов прошла на удивление успешно. Благодаря новаторским заклинаниям Лидии, восстановительный период удалось сократить до трёх месяцев. Вильгефорц оценил её рвение и понимание, с которым она отнеслась к его нетерпению. Как только три последних серии тестов подтвердили полную ассимиляцию тканей и становление менструального цикла, было решено приступать к оплодотворению. В назначенный день, к своему величайшему удивлению, чародей обнаружил в себе странное волнение. И... неуверенность? Пожалуй, что так. Он прекрасно помнил, как нужно брать женщину: скольких служанок, селянок и магичек он поимел за свою жизнь, перечесть было сложно. Сначала из всепоглощающей похоти, затем - из охотничьего азарта, позже - ради положения или информации. Вот только все эти случаи решительно не подходили к оказии предстоящего ему действа. Положение требовало крайней деликатности и... нежности? Безусловно! Они не могли позволить себе повредить ценнейший генетический материал. Но как? Вильгефорц старательно пытался отыскать в памяти и не находил ни единого момента нежности. Ощущение непонимания и беспомощности рождали панику. Величайший маг своего поколения в отчаяние изменял шагами собственную спальню, то и дело вытирая о роскошную изумрудную мантию предательски потеющие ладони. Он сам не понял, как так получилась, что Лидия застала его в этом жалком положении. Она бесшумно вплыла в комнату, прикрыла за собой дверь и в недоумении посмотрела на своего мастера. Впервые она видела его таким растерянным. Вильгефорц невольно подумал, что никто не должен бы видеть его слабость... Лидия улыбнулась своими огромными карими глазами и шагнула к чародею. Только сейчас он понял, что на ней надето лишь полупрозрачное ночное платье. Которое с лёгким шелестом упало к ногам магички. Её кожа была ослепительно белой и выглядела неожиданно мягкой. Она была чудесно сложена : тончайший силуэт с округло-манящими формами. Даже длинный, всё ещё ярко алеющий шрам через весь живот ничуть не портил её. Маг невольно залюбовался девушкой, а она смело шагнула к нему, протянула руки к застёжкам мантии. - Я всё сделаю сама, - это было последнее, что она произнесла. Дальше были только действия. Исполненные неизменной грации и плохо прикрытой страсти. Наполненные щемящей нежностью. Его тело, отвыкшее от физической ласки, было на удивление податливым в её изящных руках. Каждое движение, сопровождающееся неизменным уколом магии, приносило забытую, запретную радость. Ему не хотелось, чтобы это наслаждение кончалось... ...Лидия приподнялась на остром локте, стыдливо прикрывая грудь. Она молчала. Раньше ему это нравилось. Сейчас же чародею хотелось, чтобы его ассистентка говорила. Потому что сам он сказать ничего не мог: слова застревали в горле. А она долго смотрела на медленно загорающиеся звёзды, а потом резко развернулась к своему мастеру. - Мы должны продолжить, пока у нас не будет абсолютной уверенности, что зачатие произошло, - на удивление монотонно заявила Лидия. Вильгефорц кивнул. С явным облегчением... ...Зачатие подтвердилось через 3 недели. Вильгефорц лично перепроверил показания четырежды. А Лидия уже составляла график всего на свете. Любая мелочь в её каждодневном расписании теперь была подчинена одной цели - выращиванию вожделенного эмбриона. Чародею импонировала такая педантичность. А ещё больше ему импонировало, что его ассистентка не забыла включить в расписание плотские утехи (суррогатной матери нужен постоянный источник положительных эмоций и здоровый гормональный фон). Он с удовольствием выполнял любые её поручения, зная, что на кону. Лидия же никогда не использовала своего положения и не просила сверх необходимого. Лишь иногда просила его сидеть рядом и направлять поток лучистой магии на медленно растущий живот. Это, как и многое другое, должно было увеличить их шансы... ...Первый казус случился однажды вечером, когда, в ответ на очередную волну магии, живот недвусмысленно пихнул его ладонь. Это было так неожиданно, что чародей на миг прекратил процедуру и, чтобы удостовериться в реальности происходящего, плотнее прижал руку к мягкой белой коже. Изнутри ответили. Вильгефорц невольно отпрянул, отчётливо ощутив крохотную пятку, лягнувшую его ладонь. Он застыл, прислушиваясь к тому, как нестерпимо гулко бьётся его сердце где-то под самым горлом. Лидия внимательно смерила его своими пронзительными глазами. - Это хорошо, мастер, - просто сказала она. - Это значит что эмбрион развивается как надо. С этого дня Вильгефорц каждый вечер неизменно проверял боевую готовность своего главного эксперимента. И главный его объект никогда не разочаровывал мастера, исправно пихая его ладонь крошечными ручкам и ножками. Ему хотелось делать это чаще, чтобы удостовериться, что с эмбрионом всё хорошо, но чародей сдерживал себя. Чтобы как-то себя занять, маг занялся устройством детской. Он лично подобрал подходящую мебель и велел украсить потолок макетами планет. Лидия же с удовольствием расписала стены картами созвездий. Чем ближе подступал высчитанный ими срок, тем больше чародей оказывался во власти... чувств? Они были настойчивы и неумолимы, они заполняли собой всё, не оставляя места здравому смыслу. Вильгефорца томила неизвестность. Каким будет этот... ребёнок? Будет ли он похож на него? Оправдает ли ожидания... отца? Унаследует ли заветный ген Лары Дорен? Что будут с этим маленьким существом? С Лидией? С ним самим? С...ними?.. ...Той ночью он проснулся в холодном поту. И осознал, что это не пот. Лидия медленно прикрывала глаза, борясь с приступами боли. Время пришло... ...И вот теперь он был здесь, по другую сторону двери. Так близко и далеко от неё. От них. Вильгефорц силился не взорвать проклятую дверь. Он уговаривал себя, что всё идёт по плану. Что она справится со своей ролью. Что его руки так предательски дрожат, потому что ему не терпится увидеть плоды своего плана... ...Высокий, настырный крик хлестнул его по ушам совершенно неожиданно. Вильгефорц не сразу понял, кто мог так пронзительно кричать, хоть и участвовал в появлении на свет пары десятков младенцев. Он застыл на мгновение, а затем распахнул двери одной неудержимой телекинетической волной. Он не мог больше ждать! Лидия лежала перед ним, стремительно сливаясь с простынями, а чуть пониже живота её расползалось неумолимое карминовое пятно. Пересаженная матка не выдержала напряжения и с треском отходила от её собственных тканей, забирая с собой жизнь чародейки. Вильгефорц чувствовал её умирание кожей. Кожа нестерпимо горела где-то на уровне груди, грозя оплавить зачарованный медальон. Горела на внезапно ставшими мокрыми щеках. Горели магией ладони... Лидия слабо улыбнулась ему своими грустными карими глазами. - Посмотри на неё, - едва различимый шёпот в его голове. Чародей машинально обернулся к стоявшей за его спиной в нерешительности повитухе. И увидел её глаза. Не проклятую зелень Лары Дорен. Не собственный холодный сапфир. А огромные, тёплые, карие глаза его любимой Лидии на странно серьёзном крохотном личике. Вильгефорц инстинктивно подался вперёд, хватая сладко шебаршащий свёрток. Крошка посмотрела на своего отца испытующим взглядом и сосредоточенно схватила его за палец. И в этот момент он понял. Понял то, что было под самым его носом с самого начала. То, чего он упорно не хотел видеть. Это никогда не было его экспериментом. Это был её эксперимент. И он удался. Вильгефорц отчаянно метнулся к Лидии. Жизнь в её глазах неумолимо потухала. Но они, вопреки всему, продолжали улыбаться. - Даже не думай! - едва слышно процедил он сквозь до боли сжатые зубы. - Не смей, слышишь! Ты нужна этому ребёнку! Ты нужна... мне. Я вытащу тебя. Чего бы это не стоило! Лидия едва заметно шелохнулась : - Ничего страшного, всего лишь немного жертвенности... Но Вильгефорц не слушал её. Все его силы, вся невероятная магическая энергия были сосредоточены в одной точке. А ещё он молился. Впервые в жизни. Он клялся неизвестным ему богам и демонам, что, если они оставят ему Лидию, он сделает всё. Забудет о своих планах господства, вылечит и выпустит эту дурную цинтрийскую принцессу, заберёт на воспитание в Стиггу всех 19 бастардов. Только бы она продолжала молча улыбаться ему этими бездонными карими глазами.