Тени святой четверки. Обещание

      — Как ты? — прозвучал голос Дерека, вырвав меня из раздумий.       Вместо ночного осеннего леса перед глазами мелькали снежные хлопья и красно-белые полосатые шатры. Словно кровь на снегу…       — Нормально, — механически бросила я. А потом резко остановилась. — Нет.       Выдернув свои пальцы из пальцев Дерека, я шагнула в сторону, на одной руке все еще ощущая тепло его ладони, а на другой — холод маски, которую держала.       — Нет, не нормально! Я думаю о том, чем все кончилось тогда… Десять лет назад…       Я хотела сказать, как мне страшно, но Дерек, болезненно дернувшись всем телом, заговорил первым:       — Ты про смерть моего отца? Или про то, как сбежала, не попрощавшись? — Как ни странно, в его голосе мне послышалась не злость или обида, а горечь.       Я подняла на него глаза.       И закусила язык до крови.              На исходе той ночи, когда мы с мамой наконец вернулись к нам домой, я сказала, что хочу спать. Закрыла за собой дверь. И начала собирать в чемодан самое необходимое.       Сгребла в кучу все карманные деньги, позвонила отцу и пошла пешком на вокзал…       Тогда мне казалось, что это единственный способ спасти себя и оборвать кошмар.              Я бросила не только маму. Но еще Кэнди и Бобби. А ведь им было страшно не меньше, чем мне.       И я бросила Дерека, у которого той ночью отец погиб прямо на глазах.              — Что с тобой было потом? — спросила я, с трудом узнав собственный голос.              После того, как полицейские утрясли все формальности и отправили нас по домам, мама Кэнди забрала к себе Дерека.       Больше я ничего не слышала о нем.              — Хм! — Он невесело усмехнулся. — Потом я попал в детский дом. Оттуда меня забрал дедушка, с которым много лет не общался отец. И вместе с ним… Я привязался к Сентфору. — В голосе Дерека промелькнули теплые нотки.       — Дедушка, похоже, тебя очень любил… — пробормотала я, ощущая, как чувство вины разъедает меня изнутри.       Дерек покачал головой.       — Он был мерзким старикашкой. Мы постоянно кричали друг на друга. По любой ерунде. Но… С отцом ведь было не лучше. — А потом, вздохнув, добавил: — Кажется, все Никсоны очень похожи друг на друга.       Я понятия не имела, что сейчас должна была сказать.       Я была виновата. Виновата перед Дереком не меньше, чем перед своей мамой.       Но если вину перед мамой я понимала все эти годы, то вину перед Дереком осознала только сейчас.       «Прости…» — готово было сорваться с моих губ, но Дерек заговорил первым:       — Знаешь, я пошел в полицию, чтобы быть, как отец. Чтобы защищать этот проклятый город от всего, что здесь может случиться. Потому что отец не понимал всего… А я… — Он вскинул на меня горящий взгляд. — Я ничего не забыл! И все эти годы я мечтал и грезил, как сниму предохранитель и накормлю Человека-в-Маске целым магазином патронов!       Потом он отвернулся, глядя в темноту, сгущавшуюся среди деревьев.              А меня накрыло душной пеленой. Той, какая являлась ко мне с видениями.       От страха, вмиг сковавшего тело, я не могла и шелохнуться.              Или могла?..              Медленно, как в кошмарном сне, я шевельнулась. Каждый момент движения давался с ужасающим трудом и тянулся, тянулся, превращаясь в вечность.       Нестерпимо хотелось кричать, но я точно знала, что этот крик, как в любом кошмаре, останется безмолвным.              В последнем усилии я рванулась через липучую мглу.              Где-то на другом конце вечности мое тело сделало шаг. Всего один — к Дереку.       Я протянула руку и ощутила его спину под кончиками пальцев.       Дерек вздрогнул.              Кошмарная пелена, беззвучно затрещав, рассыпалась на части.              Поняв, что ничто меня больше не держит, я уткнулась лицом в плечо Дерека.       Он обернулся и обхватил меня руками, прижав к груди.       И я ощутила его тепло. Горячее. Жгущее.       — Сара… — выдохнул Дерек с таким облегчением и радостью, что я поняла: эта пелена накрыла и его.       Я тоже обняла его — так крепко, как только была способна.       — Прости меня, пожалуйста!.. — спустя какое-то время пробормотала я, боясь от него оторваться.       — Ничего… — прошептал он, зарывшись лицом в моих волосах. — Мы все предали друг друга. Нам всем было страшно — каждому по-своему. И мы боролись со страхом, как могли. Прости… что я говорил сегодня все это… Вам всем!       — Дерек… — пробормотала я, прижимаясь к нему крепче и сжимая пальцами футболку на его спине. — Обещаю! Я… буду рядом! В этот раз.       — Я тоже, Сара… — ответил он. — Я тоже…              Мы вышли к домику на озере, в котором до сих пор горел свет.       У порога мы переглянулись. И прочитали в глазах друг друга смутную надежду увидеть Кэнди и Бобби внутри.       Внутри было пусто.       Дерек пошарил в заднем кармане джинсов и вытащил ключ. Открыл им один из ящиков в шкафу, достал оттуда пистолет и сунул сзади за пояс, прикрыв рукоять майкой.       — Предпочитаю держать лишний ствол про запас даже там, где не живу постоянно, — пояснил он. — Мне так спокойней.       Я кивнула.       Положила серебристую маску на журнальный столик, и переступила порог.       Дерек взял меня за руку и снова сплел наши пальцы.       Рука об руку мы шагнули в лес.              Тропинка, которая вела в сторону городской часовни и по которой мы все сегодня пришли сюда, ушла из-под ног так ловко, что мы этого даже не заметили. Кругом снова был глухой лес, который вел нас навстречу судьбе.              Когда-то в этом лесу я встретила Люка.       Тогда, прямо в утро нашего приезда, я поссорилась с мамой. Я не хотела жить в Сентфоре. И распаковывать коробки с вещами — тоже не хотела. Мама отправила меня гулять, чтобы я могла хоть немного развеяться, и я ушла в лес.       Люк наматывал круги по тропинкам на утренней пробежке и остановился, чтобы познакомиться со мной. Его лицо было первым из всех новых лиц, что я увидела в Сентфоре.              Мы шагнули на поляну, освещенную так ярко, будто лунный свет столбом сходил на нее с неба.       Дерек вздрогнул. А я обмерла.       Поляну я узнала.              Я была здесь десять лет назад. И видела очерченный ритуальный круг с освеженными животными, в центре которого лежал обезглавленный волк…       Тогда земля под моими ногами превратилась в черную вязкую жижу, и мне казалось, что я захлебнусь в ней.              … Одно из моих первых видений наяву, которое породил Сентфор.              — Нам туда! — Я уверенно показала направление среди темных древесных стволов.       Дерек глянул мне в лицо и, без лишних вопросов доверившись, кивнул.              Через пару минут мы вышли к особняку Морингов.       — И кто надоумил этих Чикагских снобов купить дом в такой глуши? — фыркнул Дерек, и сложно было понять, чего больше в его голосе: раздражения или облегчения от того, что мы вышли из лесу хоть куда-то.       И, очевидно, Сентфор привел нас туда, где мы должны были быть.              Тогда, десять лет назад, лес тоже вывел меня с ужасающей поляны к этому особняку.       Это было так странно — после полного страхов темного леса увидеть огромный светлый дом… И бассейн, в котором плескались Люк и Адель, его младшая сестра.              В тот раз Адель, хоть и цепляла меня в школе, помогла постирать одежду, которую я, упав во время видения на поляне, измазала в грязи, и дала свой купальник.       Мы с Люком провели в бассейне еще несколько часов — плавали в теплой воде и целовались. Он шептал мне на ухо романтические нежности, от которых у меня трепетало все внутри.       А Адель переживала, что Люк привяжется ко мне и не сможет уехать из Сентфора, когда это ему будет необходимо.              Теперь бассейн был покрыт плесенью, а большая часть плитки облупилась или отвалилась. Внутри, на дне, гнили сухие опавшие листья.       Да и сам особняк предстал не в лучшем виде: следы пожара десятилетней давности отчетливо виднелись в лунном свете. Впрочем, время потрепало его не хуже пожара.       … В окнах горел свет.       — Разве здесь до сих пор кто-то живет? — спросила я у Дерека.       — Адель вернулась сюда после развода с Аароном Хиллом.       — Они что, были женаты? — опешила я.       — Да, — кивнул Дерек. — Поженились вскоре после того, как Адель закончила школу, и развелись чуть меньше года назад.       Мы обогнули бассейн, направляясь к главному входу.       Туда же, с другой стороны дома, метнулись три тени.       Я вздрогнула, прижавшись к Дереку и замерев. Он привычным с детства движением отодвинул меня себе за спину.       — Я не желаю! Не желаю, чтобы она находилась здесь! Нет! — раздался срывавшийся на истерику голос Адель. — Нет!!! Только не в моем доме!!       Первая тень домчалась до распахнутых настежь дверей особняка, и в свете, лившемся изнутри, я узнала сестру Люка.       — Хватит закатывать сцены!       Вторая тень догнала Адель.Схватила ее за плечи и жестко встряхнула, от чего ее рыжие кудри мотнулись из стороны в сторону и рассыпались по плечам.       — Аарон, — опознав тень, бросил мне Дерек через плечо. — Не удивляйся, между ними всегда так.       Он уверенно шагнул вперед и потянул меня за собой.       — Этот дом не был бы твоим, если бы я не выплатил все долги твоих родителей перед банком! — прорычал Аарон в лицо Адель.       — Ненавижу!!! — словно разъяренная кошка зашипела та, и вывернувшись из его рук, залепила ему хлесткую пощечину.       И тут же пошатнулась, потеряв равновесие. Аарон схватил ее за локоть, не дав упасть.       — Опять напилась в стельку! — проорал Аарон ей в лицо. — Я же говорил тебе не налегать!       — Тебе какое дело?! Мы уже давно разведены! — взвившись еще сильней, заверещала Адель.       — Не хочу найти твой сгнивший труп в этом доме, после того, как ты надерешься в очередной раз и свалишься с лестницы! — Аарон чуть сбавил обороты, и в его голосе промелькнуло что-то похожее на беспокойство.       — О, поверь, дорогой! — цедя каждое слово, парировала Адель. — Так я точно не умру! Та проклятая хрень, которую вы притащили, убьет меня иначе. И вас! Вас тоже всех убьет!       — Ох, ну зачем так сгущать краски! — бархатистым мужским голосом пропела третья тень, и этот голос показался мне очень знакомым. — Лично я умирать не планирую!       Тень шагнула на свет к Адели и Аарону.       — Вишня? — удивленно пробормотала я.       Дерек кашлянул, обозначая наше присутствие. Мы подошли уже совсем близко, но в темноте в пылу скандала на нас никто не обращал внимания.       — Дерек? — отпустив наконец Адель, опешил Аарон. — Что ты здесь де… — Он шагнул было в нашу сторону и осекся, увидев меня.       — Оу! — воскликнул Вишня, тоже вглядевшись в темноту. — Сара! Вот так встреча!       — Да сегодня вообще сплошная вечеринка старых друзей! — процедила Адель, разглядывая меня с ног до головы. И добавила: — А ты, похоже, себе не изменяешь: даже через десять лет вываливаешься к моему дому из лесу, измазанная грязью с ног до головы. Жаль, бассейн теперь больше не к твоим услугам!       — Адель! — рыкнул на нее Аарон.       Я усмехнулась, выпрямив плечи, и ответная колкость по старой привычке легко сорвалась с языка:       — Да и ты не изменилась — все такая же стерва.       — Балтиморская выскочка! — шмыгнув носом, отбрила меня Адель. И, кивнув в сторону дома, добавила: — Ну что, проходи, раз пришла.       Она шагнула внутрь. Мужчины расступились, вежливо пропуская меня вперед.       Я шла следом за Адель и думала о том, что соврала ей. Адель изменилась. Очень. Вместо высокомерной красотки с походкой от бедра передо мной тащилась, покачиваясь и сутулясь, побитая жизнью женщина. На ходу она подтягивала длинные перчатки, прикрывавшие ее руки выше локтей. Ее руки в ожогах, поняла я.              Когда я вытащила ее из горящего особняка, Адель кричала от боли и страха и звала Люка. Я усадила ее на землю, придерживая за локти, и тут же отдернула собственные руки — рукава ее модной синтетической блузки плавились и тлели. И въедались в кожу Адель…       В голове мелькнуло, что нужно помочь ей раздеться, но Адель закричала: «Люк! Люк еще там!»       Стекла на первом этаже лопнули, разлетевшись на осколки, и наружу метнулось пламя.       Долго я не выбирала: скинула с себя вонявший гарью пуховик и в одной ночнушке кинулась в горящий дом — за Люком.              Особняк изнутри пытались ремонтировать: вставили окна, перекрасили некоторые стены — не все. Следы огня десятилетней давности все еще виднелись то здесь, то там.       Я бросила взгляд на лестницу, ведущую наверх из холла. На камне ее белесых некогда ступеней, перил и широкой площадке пролета еще сохранилась копоть…       Адель привела нас в гостиную. Здесь сорвали все обои, но новые еще не поклеили. Над камином зияло пугающей чернотой огромное выжженное пятно.       Мебель была свеженькой — пара диванов, кресла, бар с открытой настежь дверцей, забитый до отказа не слишком дорогим виски, и журнальный столик, вид которого сразу напомнил мне подпольное казино «Драконов»: стаканы с недопитым алкоголем, бутылки, сигаретные пачки и пепельница с кучей бычков.       — Что случилось? — бросил нам с Дереком Аарон, когда мы все зашли в гостиную.       — Бобби и Кэнди пропали, — коротко ответил Дерек.       — Они разве в городе? — Вишня удивленно изогнул бровь.       — Приехали на похороны миссис Хилл. Как и я, — ответила я, тоже не особо желая вдаваться в подробности.       — Я же говорила! — нервно хохотнула Адель. — Все уже началось! — Она схватила со стола стакан с виски, но до рта не донесла — Аарон выхватил его у нее. И отмахнулся от нее, словно от назойливой мухи:       — Да помолчи ты! — Из стакана он отхлебнул сам и зашагал в другой конец гостинной. — Нужно вызвать полицию.       — Один коп уже на месте! — заявил Вишня и, подняв стакан с журнального столика, отсалютовал им Дереку.       — Ты дошутишься у меня однажды! — без особой злобы огрызнулся тот, словно их перепалки были чем-то будничным и совершенно обычным. — «Драконы» могут узаконить свою деятельность хоть еще сотню раз, но грязные делишки за вами все равно найдутся, если хорошо поискать.       Вишня открыл было рот, чтобы ляпнуть еще что-то, но тут раздался голос Аарона:       — Телефон не работает. Никаких гудков. Словно, кто-то линию отрезал…       Адель рассмеялась, и уже через пару мгновений смех сменился всхлипами. Грязными перчатками она растирала слезы по лицу, уже и без того измазанному растекшейся косметикой. Похоже, плакать сегодня ей приходилось не раз.       Я опустилась на диван, обхватив себя руками. Меня знобило.       Кто-то набросил на меня шерстяной плед, легонько коснувшись ладонями плечей. Я обернулась.       Вишня.       Он подмигнул мне и обошел стоящий посреди гостиной диван, подхватив с журнального столика пепельницу. Затем прошагал к камину, доставая из кармана своего выпендрежного черного пиджака, сменившего, очевидно, потертую байкерскую куртку с изображением дракона, пачку сигарет.       Дерек в несколько шагов оказался рядом, вытащил из заднего кармана джинсов свою пачку, мимолетом поправив рукоять пистолета, и щелкнул зажигалкой. Вопросительно глянул на меня — я мотнула головой, курить не хотелось совсем — прикурил сам и поднес огонь к сигарете Вишни.       Похоже, эти двое неплохо ладили, хоть им и приходилось бывать по разные стороны закона…              Аарон и Вишня не воспринимали меня всерьез, когда оказались с нами в лесу из-за пропавших детей, тайн миссис Хилл и Фавна, в которого тогда еще не верили. Их отношение понятно: Вишня был старше нас на десять лет, а Аарон — больше, чем в два раза. И тут нарисовались мы, странные подростки с байками из склепа. Которые оказались не байками вовсе…       После той истории эти два «Дракона» записали меня в разряд отважных девчонок, и Вишня не раз притаскивал меня в подпольное казино «Черных драконов». Думаю, у него был ко мне особый интерес, но Дерек прав: никого, кроме Люка, я тогда не замечала. Вишня был для меня лишь забавным приятелем, а бандитская романтика скорее настораживала, чем привлекала.       Впрочем, свое тату с синей бабочкой под ключицей я тогда все же набила…              — А знаете, — сказал вдруг Вишня, — вам обоим, — он глянул на нахохлившегося Дерека, а потом — на трясущуюся меня, — не помешает согреться.       Зажав сигарету в зубах, он достал еще пару стаканов из бара и плеснул в них виски из открытой бутылки. Один стакан с галантным поклоном он протянул мне, другой отдал Дереку.       — А вы, я смотрю, давно уже греетесь… — с ехидцей процедил тот, отхлебнув.       — На то есть причины, — вздохнул Аарон, присев на спинку кресла, в котором плакала Адель. Его рука метнулась было к ее волосам, но он тут же отдернул ее.       Я вертела стакан, сжимая его пальцами, но меня так мутило от всего, что казалось, если я сделаю глоток, меня тут же вывернет.       Хлопнули входные двери, и в холле послышались шаги.       Сердце пропустило удар, и я ощутила, как задыхаюсь.       — Все, я спрятал картину на заднем двор… ре…       На пороге гостиной стоял Люк.       Я вскочила на ноги, пытаясь вспомнить, как дышать.       — Сара… — пробормотал он, отшатнувшись, словно увидел привидение. Словно привидением здесь был не он. — Так значит, мне не померещился твой голос…       — Ты жив?! — я услышала, как сзади поперхнулся виски Дерек.       — От того, что ты считал меня мертвым, я не стал менее живым, — бросил ему Люк, все так же не отводя от меня глаз.       — Да какого, мать твою, хрена?! — не унимался Дерек.       — А такого, — откинув волосы от лица, дрожащим голосом сказала Адель, — что эта… ненормальная… в ту ночь вытащила и горящего дома меня, а потом бросилась за ним…       Кинув на Адель короткий взгляд, я увидела в ее мокрых от слез глазах боль, смешанную с благодарностью.       — Она спасла из огня нас обоих… — Адель закусила губы и снова всхлипнула.       Я обернулась, встретившись глазами с Дереком. В них плясало какое-то безумие, хоть лицо его и оставалось каменно-спокойным.       Дерек залпом допил остатки виски, от души затянулся скуренной почти до бычка сигаретой и яростно затушил окурок в пепельнице.       — Весь город считал тебя мертвым, — ледяным голосом подытожил он, посмотрев на Люка. — И до сих пор считает.       — Ну не так, чтобы весь… — Вишня прошелся по гостиной, словно пританцовывая. — - Люк обратился к «Драконам», потому что его родители, да упокой Господь их души, уже вели с нами кое-какие дела. И мы помогли ему скрыться… насовсем.       Повисло молчание.       — Сара… — Люк шагнул ко мне. — Я… не ожидал тебя увидеть.       На его лице было то выражение, которое я помнила со школы. Помнила все эти десять лет. Выражение безграничной нежности и печального сожаления.              С таким лицом он говорил мне, что не хочет к кому-то привязываться.       С таким лицом он признавался мне в любви, говоря, что привязался ко мне настолько, что жизнь его перевернулась.       С таким лицом он говорил, что никто для него еще не был дорог так, как я.       С таким лицом он прощался со мной у горящего особняка Морингов, когда Адель отталкивала его и умоляла уйти, спрятаться, исчезнуть, а я стояла в снегу и дрожала от ветра, который срывал с тела куски обгоревшей ночнушки и клоки опаленных волос с головы.       А вдалеке завывали сирены пожарных машин…              Люк сделал еще шаг. Я отступила назад.       — Боже, я так тосковал по тебе, — прошептал он. — Все эти годы!       В этот момент у меня в душе всколыхнулась такая безумная нежность… Та нежность, с которой я вспоминала о Люке, рыдая в подушку по ночам еще долгие годы. Когда ждала его, прислушиваясь к ночным шорохам, а днем — надеясь узнать его силуэт среди силуэтов прохожих.       Всколыхнулась — и тут же сгорела. В пламени обиды и злости, которая копилась в душе потом — тоже годы. Те годы, во время которых я поняла: я зря ждала и надеялась — Люк не придет.       — Так тосковал, что даже ни разу не попытался выйти со мной на связь? — с издевкой спросила я, и сама удивилась тому, как выверенно, словно по нотам, и жестко прозвучал мой голос.       — Сара, я делал это ради тебя! — Люк сделал еще шаг навстречу.       — Что-о?! — опешив, выдохнула я.       — Я уехал, потому что меня преследовало проклятие… — проговорил он.       В проклятия я верила. Сложно было не верить, после жизни в Сентфоре.       — Проклятие картины, — продолжил Люк. — Ты, конечно же, не понимаешь… Это ведь… — он помотал головой, — слишком нереально! Просто поверь: я не мог рисковать тобой! Все эти годы я пытался понять что к чему подальше отсюда. И от тех, кого любил. От тебя… — Заметив, как я недоверчиво качнула головой, он добавил: — И, к тому же, ты… Ты уехала… И пропала.       — Она жила в Балтиморе, — услышала я голос Дерека, почему-то точно уверенная, что он опять курил. — А ее мать осталась здесь, в Сентфоре. Адрес Сары было несложно узнать. Если бы ты захотел.       Люк раздраженно поморщился, глянув в его сторону, и шагнул ко мне.       — Сара, я все так же люблю теб…       Я выплеснула ему в лицо виски из стакана.       Люк захлопал глазами и схватил воздух ртом.       — Сара…       — Еще шаг — и этот стакан полетит следом! — жестко сказала я.       Дерек расхохотался.       — Ну ни хрена ж себе! — воскликнул Вишня.       Адель тоже засмеялась. И сквозь смех выдавила:       — Ох… Если бы вы вели себя так… аха-ха!.. Десять лет назад! Я… честно… не против!.. Даже была бы не против ваших отношений!       Аарон глянул в ее ставшее на миг беззаботным лицо и тоже заулыбался.       Я развернулась на пятках и решительно подошла к Вишне, протянув стакан.       — Налей еще!       — Ох, детка! — вместе со всеми рассмеялся он. — Я, конечно, все понимаю! Но, мне кажется, с этого парня уже хватит алкогольных душей. Хотя бы на первый раз.       Похоже мне одной тут было не до шуток. Я бросила на Вишню такой взгляд, что он мгновенно умолк, достал из бара очередную бутылку и, скрутив крышку, плеснул мне немного в стакан.       Я выпила залпом.