Коготь Ворона

19 Сентября 948 г. Южный Уэльс, деревня Бонвильстон

      Ровно в полдень Годрик вышел во двор, полной грудью вдохнул тёплый летний воздух и, прищурившись, поглядел на солнце. Около калитки раздался хлопок, и перед входом во двор поместья появилась красивая девушка. Белое платье с рукавами до локтей контрастировало с чёрными волосами. В сложную прическу был вплетен маковый цветок. На её шее висел кулон-слеза из сапфира, такой же глубоко-синий, как и глаза девушки. В руке она держала короткую волшебную палочку из светлого дерева, левитируя за собой небольшой деревянный сундук. — Здравствуй, любовь моя. Добро пожаловать домой, — Годрик подошёл к ней навстречу, широко распахнув объятия. — Добрый день, граф Годрик. Надеюсь на твою заботу, — ответила девушка и прижилась к нему, опустив голову на его плечо.       Гриффиндор вдохнул исходящий от девушки ванильный аромат и мечтательно зажмурился. — Как поживает твой отец, лорд Блэквуд? — спросил он спустя несколько минут, немного отстранившись. — Не держит ли на меня зла за тот вечер?       Девушка звонко рассмеялась. — О да, ты произвёл на него сильное впечатление. Но будь он зол, о нашей помолвке не шло бы и речи, верно? — И верно, — улыбнулся Гриффиндор. — И теперь я самый счастливый человек во всем мире.       Девушка опустила взгляд к земле, похлопав густыми ресницами. — Я была очень впечатлена тем, как ты вступился за меня, Годрик. Никогда не видела настолько эффектного боя. — Ради обладания такой красотой я готов голыми руками оторвать голову любому, кто встанет между нами! — Скажешь тоже, — снова рассмеялась девушка. — Льстец! — Аха! Да, я таков! — дерзко подтвердил Гриффиндор. — Ну что, отметим же помолвку? Такой праздник бывает лишь раз в жизни. — Годрик Гриффиндор!       Повысила голос девушка, ткнув его в грудь острым ноготком. Между пальцем и тканью камзола проскочила едва заметная молния. Тем не менее Годрик дернулся, будто от укола иголой. — Только попробуй снова начать буянить, и я сразу же напишу отцу! Лорд Арчибальд слишком дорожит мной и мигом разорвёт помолвку! — Ну что ты, Амелия… — пробурчал Годрик и смущенно шаркнул ногой по земле. — Да я никогда, да чтобы я… Пока ты в моём доме, никто тебе не причинит вреда. Не будь я Гриффиндором! — Ну-ну… — хмыкнула Амелия Арчибальд. ***       Гермиона стояла у открытого окна, подставив лицо августовскому солнцу. Нечасто на Британских островах бывала такая спокойная и ясная погода.       Во дворе поместья Гриффиндоров хозяин встречал необычную гостью, обнимаясь с ней и обмениваясь шутками, словно с близкой знакомой или дальней родственницей. За всё то время, что она провела здесь, эту девушку Гермиона ни разу не видела. Но по её внешности допустила мысль, что она могла быть той самой Ровеной. Издалека она походила на статую из гостиной Рейвенклоу.       Прошло почти полгода с того момента, как Гермиона поселилась здесь. Вопреки сомнениям Гермионы, никто её так и не выгнал. Ей даже в укор не поставили то, что она не пошла тогда в спальню графа Гриффиндора. Хотя именно этого от неё ожидали. Об этом Гермиона услышала от мисс Марпл: — Ох, ты никак проучить решила графа Годрика? Бедолага не спал всю ночь, ждал… — качала она головой и периодически намекала Гермионе, чтобы та начала греть постель их хозяину.       Сам Годрик же был добр с ней и больше не намекал на интимную близость, хотя иногда шутливо заигрывал. И с каждым разом Гермионе было всё сложнее удержаться, чтобы остаться верной Рону Уизли и себе самой. Надежды вернуться назад она не теряла, даже наоборот.       Хозяин поместья разрешил ей оставаться здесь так долго, как она пожелает, и дал свободный доступ к библиотеке Гриффиндоров. Он всегда отвечал на интересующие её вопросы, а таких по мере проживания здесь накапливалось всё больше и больше.       В качестве благодарности Гермиона решила помогать Джейн и её брату в уборке. И не трудно, и дополнительная практика в невербальном колдовстве. Со временем эта обязанность перешла к ней полностью: мисс Марпл занималась только готовкой, а мистер Бентон ухаживал за садом и управлял домашними делами, вроде закупки продовольствия и всяких мелочей по хозяйству. Гермиона была не против, потому не жаловалась на это. Мисс Марпл была очень благодарна за её работу и всегда старалась приготовить то, что Гермионе больше по вкусу. Старик Бентон поначалу был строг и холоден, но девушка решила использовать свои знания в гербологии и, получив поддержку хозяина, организовала постройку теплицы. Небольшой, на треть меньше, чем те, что были в Хогвартсе. Но этого вполне хватало, чтобы с помощью чар ускорения роста выращивать ягоды и овощи.       Как-то за ужином Гермиона решила снова спросить у Гриффиндора про остальных основателей. Про одну конкретную, если выразиться точнее. И начать разговор она решила немного издалека. — Сэр Годрик, вы ведь помните, как мы встретились? — Разумеется, Гермиона. Ты потеряла свой амулет, а я помог его найти. А что? Что-то не так? Сломался?       Он пристально посмотрел на неё, отпивая из бокала тыквенный сок. Тыква нравилась ему больше всего, и теперь Джейн готовила её очень часто. Гермиона за время учёбы тоже привыкла к этому вкусу и была не против подобного разнообразия в еде. — Нет, что вы! Я безмерно благодарна и за помощь в поисках, и за то, что вы приютили меня. Просто… В тот день вы сказали, что встречались с сильными волшебниками, которые откликнулись на зов о помощи королю Эадреду. Кажется, созвал вас граф Слизерин? — Всё верно. Ему принадлежит та деревенька, как и обширные земли вокруг, — ответил Годрик. — А не было ли среди них леди Рейвенклоу? Я так и не смогла выразить ей свою благодарность и очень переживаю об этом. — Хм, — задумался Годрик. — Нас собралось лишь трое и единственную женщину звали Хельга Хаффлпафф. Она из Скандинавии, дочь какого-то ярла, в подробности я не вдавался. На мой взгляд — диковатая, но лицо держать умеет. Не беспокойся, если я встречу Ровену в своих странствиях, то обязательно передам твои слова и приглашу в поместье. — Спасибо, сэр Годрик.       Отлучался по своим делам Гриффиндор действительно часто. В собственном доме он в основном лишь завтракал, ужинал и спал. Если и оставался здесь, то не больше, чем на несколько дней. А иногда и совсем пропадал едва ли не на неделю. Гермиона думала, что он занят строительством Хогвартса, временные рамки примерно совпадали. Но тогда странно, почему он не рассказывал ей о Ровене? Либо история, описанная Батильдой Бэгшот, неточна и Рейвенклоу присоединилась к остальным основателям позже. За такими противоречивыми размышлениями, в свободное от работы по дому время, Гермиона изучала старинные рукописные фолианты.       О-о, библиотека Гриффиндоров! Каждую свободную минуту Гермиона проводила здесь. В библиотеке было столько всего интересного, что глаза разбегались. Большая часть книг относилась к созданию амулетов, артефактов и просто зачарованных вещей. Данное направление магии, как пояснил ей Годрик, было у Гриффиндоров семейным делом и никто на островах не создавал вещей более качественных, чем они.       Больше всего Гермиону интересовали именно артефакты. Она просмотрела содержание всех книг в поисках способа создать маховик времени. Чего там только не было! Предки Гриффиндора не только записывали чёткую инструкцию своих действий и порядок наложения заклинаний, но и дополняли это своими размышлениями. От некоторых описанных ритуалов у девушки по спине пробегали холодные мурашки. В её время только за знания о существовании таких книг могли пожизненно заточить в Азкабан. И человеческие жертвоприношения были здесь далеко не самыми чудовищными.       К сожалению, именно о маховиках времени, как и других предметах, влияющих на время, ничего написано не было. Но Гермиона всё равно сосредоточилась на поглощении новых знаний. Мало ли, что может пригодиться в жизни? А тут любопытная рунная цепочка, сама по себе безобидная, там интересное заклинание.       Гриффиндор и его гостья закончили свою беседу и разошлись в разные стороны. Годрик вышел за пределы ограды и трансгрессировал, а девушка зашла внутрь. Отойдя от окна и разгладив складки на платье, которое ей пошила Джейн, Гермиона спустилась на первый этаж. — Здравствуйте, — обратилась она к девушке, ожидающей в холле. — Нас не предупредили о вашем визите, леди…       «Ох, хоть бы она представилась, как Ровена», — подумала Гермиона. — Амелия Арчибальд, дочь лорда Блэквуда, невеста графа Гриффиндора, — вздернула нос девушка.       Гермиона невежливо уставилась на девушку широко раскрытыми глазами. Она и подумать не могла, что вот так внезапно встретит будущую миссис Гриффиндор.       Удивительно, но о предстоящей помолвке не было и намёка, а ведь подобные слухи всегда появлялись заранее. По крайней мере, так было написано в разных книгах, которые Гермиона читала ранее. Та же Джейн точно не преминула бы посудачить об этом хоть раз.       О семье Арчибальд Гермиона знала, что те являлись старинным родом чистокровных волшебников из Уэльса. Они были знамениты своими исследованиями в создании химер. Создание дементоров некоторые приписывали именно этой семье. Имели родственные связи с Блэками, Абботами, Розье и ещё несколькими старыми семьями, но сам род Арчибальд прервался в XI веке. Напрашивалось предположение, что Амелия — последний ребёнок в семье, а её при этом хотят отдать в семью Гриффиндора. Либо у этого лорда есть мужчина-наследник, но в будущем с ним или его детьми, вероятно, что-то случится. — Чего уставилась? — грубо ответила Амелия. — Не подготовились, так бегом — организуй мне комнату, постирай и разложи платья, набери и нагрей воды для омовения и приготовь обед. Поторапливайся! Что встала?!       Амелия с раздражением взмахнула палочкой. Гермиона пошатнулась от тяжести прилетевшего в неё сундучка, только ухватить и успела. Хотела было ответить, что половину этих указаний Амелия могла выполнить сама, использовав пару заклинаний, но девушка уже отвернулась, проходя вглубь дома. — Совсем расслабились, никакой выучки. Ну ничего, я наведу здесь порядок!       И она не солгала. Хваткой, которой и цербер бы позавидовал, уцепилась за должность управительницы. Если раньше вполне простые обязанности нисколько не стесняли Гермиону, то теперь она взвыла от порядком возросшей нагрузки. Амелия невзлюбила её с самого начала и придиралась к каждой мелочи. А Гермиона, которая с детства привыкла выполнять работу скрупулёзно и качественно, злила Амелию своей покладистостью ещё больше.       Бентон, как только увидел истинное лицо этого тирана в юбке, в доме почти не появлялся, предпочитая проводить больше времени в теплице. Джейн же нарадоваться не могла новым порядкам: — Как хорошо, наконец то в доме настоящая хозяйка появилась, — говорила она каждый раз, когда Амелия находила новую причину переделать что-нибудь на новый лад. То утварь в неправильном порядке окажется, то обеденный стол не у той стены стоит. Все кресла из библиотеки перенести в гостиную, а в святая святых какой-то узор на полу начертить. Вскопать землю возле входа и посадить там цветы. Герань, камелию и много красных роз. Интересное сочетание: первые два обычно используют для защиты, а вместе с розами, дают более сильный эффект. Гермиона подозревала, что такой выбор растений не случаен.       Годрик старался исправить ситуацию, всячески расхваливая старания Гермионы. Но когда он произносил что-то подобное, Амелия скрипела зубами.       Особенно дорого стоила Гермионе похвала в адрес умений работы с бытовыми заклинаниями. Гермиона заметила, что Амелия банально приревновала её к Годрику за повышенное внимание и явный плотский интерес. И видимо решила отомстить возможной сопернице.       Апогея эта история достигла ближе к концу сентября. Проснувшись, Гермиона привычно потянулась к тумбочке, на которой обычно оставляла свою волшебную палочку. Но ни «люмос», ни «локомотор ставни» не сработали. Испугавшись, что потеряла способность колдовать, Гермиона вскочила с кровати и открыла ставни вручную, впуская в комнату утренний свет. Вид сломанной волшебной палочки, половинки которой она и держала в руках, привел её в ужас. «Как я теперь буду убирать?» — подумала Гермиона, но сразу одернула себя. Не в уборке дело. Без палочки она даже трансгрессировать не сможет.       Несмотря на панику, образ виновницы возник в голове сразу. Никто, кроме Амелии, не пошёл бы на такую подлость. А теперь… Теперь Гермиона не сможет справляться со своими обязанностями. Конечно, Амелия не упустит такой возможности вышвырнуть её вон. И делать то, в общем, нечего, только идти на поклон к хозяину и просить новую палочку. — Сэр Годрик, доброе утро, — поздоровалась Гермиона, спустившись на первый этаж. Он и Амелия уже завтракали яичницей с беконом и поджаренным хлебом. — Доброе, Гермиона, — ответил он. — Как спалось, не слишком ли холодно? В последнее время погода заметно ухудшилась.       Амелия издала сдавленный хмык, но при Годрике не стала упрекать Гермиону. По мнению новой хозяйки, Гермиона должна была вставать сразу с рассветом и помогать Джейн в приготовлении завтрака, а после обязана была вымыть всю посуду и навести порядок в столовой. Джейн Марпл же сказала, что не нуждается в помощи, а всё остальное Гермиона успевала сделать позже с помощью магии, выделяя на сон лишние полчаса. Спать она ложилась довольно поздно, засиживаясь порой в библиотеке до глубокой ночи. В последние недели это стало особенно актуальным. Пока Амелия спала, она не мешала Гермионе учиться. — Да, — взяла небольшую паузу Гермиона. Вежливые разговоры о погоде всегда очень утомляли её. — Мистер Бентон говорил, что скоро снова начнутся дожди. — Это будет очень кстати, цветы так нуждаются в хорошей поливке, — отметила Амелия. — Проследи за этим, и если вдруг дождя не будет, полей сама.       «Вот ведь стерва!» — подумала Гермиона, изображая вежливую улыбку. — Сэр Годрик, у меня возникла одна проблема… — Гермиона, что-то случилось? — забеспокоился хозяин дома. — С тобой всё хорошо? — Да, я в порядке, — ответила она. — Кто-то сломал мою волшебную палочку, теперь я не смогу выполнять работу также хорошо, как раньше. — Что за грязные намёки?! — возмутилась Амелия. — Сказала бы правду, что сама сломала, воображая из себя настоящую волшебницу! Видела я, как ты повторяешь движения из книг.       Гермиона сжала кулаки, её так и подмывало высказать всё, что она думала об Амелии. Но она сдержалась. Какой бы самостоятельной и способной она себя не считала, в этом времени ей некуда пойти, не от кого больше просить помощи, кроме как от Годрика — первого человека, который отнесся к ней с добротой. Только из-за него она всё ещё не покинула поместье Гриффиндоров, продолжая помогать с работой по дому. Новые знания были не главной причиной. Гермиона чувствовала себя обязанной отплатить, хотя бы таким образом. — Что? Нет! Я училась, чтобы быть полезнее. Сэр Годрик, пожалуйста, давайте сходим в Лондон за новой палочкой. Я обязательно отработаю эти деньги! — Хочешь себе палочку? Возмутительно! — перешла на крик Амелия. — Ты простая служанка, тебе вовсе не дозволено колдовать!       На глазах Гермионы выступили слезы. Она не могла понять, почему с ней так поступают, ведь она очень старалась быть полезной и отплатить за заботу. — Прости, Гермиона. Я не могу. Меня не поймут в обществе, если я куплю тебе палочку. Одно дело, когда у тебя была своя, на это ещё можно было закрыть глаза.       Вот оно как, и он туда же! Годрик тоже считает её служанкой. Рассчитывал на это сразу, или обиделся на то, что Гермиона не захотела с ним спать? Или это всё Амелия? Точно! Гермиона увидела, как Годрик отвёл взгляд вниз и вправо. Она читала, что это говорит о сильных эмоциях. Скорей всего, Годрик сожалел о своих словах, но на деле же не мог ничего сделать. Заплакав от обиды, Гермиона убежала вверх по лестнице в свою комнату.       Но она не была бы собой, если бы не нашла выход из этого положения. Первую неделю было особенно сложно выполнять всю работу по дому руками. Гермиона катастрофически не успевала выполнять все указания, давая Амелии лишний повод насмехаться над собой. Мисс Марпл хотела было помочь, но хозяйка настрого запретила ей вмешиваться, аргументируя это тем, что так у Гермионы не будет времени на всякую чепуху.       Сама мисс Марпл и натолкнула Гермиону на нестандартное решение. Она вспомнила, что кухарка способна создавать и контролировать огонь без палочки. Теперь, лишившись своего главного инструмента, Гермиона пересмотрела свои выводы о силе и умении волшебников. Должна была быть какая-то хитрость, позволяющая колдовать без помощи специальных предметов. Тогда появлялся вопрос: почему профессора в Хогвартсе об этом не рассказывали? Это мог быть как секрет, так и утраченное умение. Гермиона больше склонялась ко второму. С палочкой колдовать не в пример легче, и со временем люди могли просто привыкнуть к такому порядку вещей. И вот, спустя целое тысячелетие, все настолько привыкли к вспомогательным инструментам, что волшебство без них стало считаться великим.       Поначалу Гермиона не могла понять суть: чем беспалочковое волшебство отличается от привычного? Она повторяла движение взмахов рукой, кистью, пальцами, произносила заклинания громче и чётче, но с мёртвой точки так и не сдвинулась.       Прорыв случился спустя месяц тренировок. К тому времени у неё огрубела кожа на руках, появились ссадины и мелкие порезы. Гермионе так сильно хотелось применить «экскуро», вместо того чтобы оттирать тарелки золой, что у неё случился магический выброс. Тарелки заблестели чистотой, а Гермиона поняла, чего ей так не хватает. Ведь по сути, беспалочковая магия очень похожа на детские выбросы, только более упорядочена и управляема. Тут более важны чистые эмоции, нежели корыстные желания.       Опытным путём Гермиона сделала вывод, что для заклинания, к примеру, очистки, нужно захотеть чистоты самой по себе. Не для определенных целей, к которым относится то же мытьё тарелок, а по-простому и с детской непосредственностью. Тонкая грань между сознанием и подсознанием, перейти которую Гермионе было нелегко.       Но она смогла сделать это! К концу октября у Гермионы вполне сносно получались простейшие заклинания. Их нужно было произносить вслух и повторять движения палочки пальцем. Хотя, как показывал тот же пример в лице Джейн Марпл, в будущем вербальные формулы и выверенные жесты станут ненужными.       Начало ноября обозначило себя первыми морозами и частыми дождями. Годрик всё реже бывал дома, участвуя в разгоревшейся войне против гоблинов. Знаменательная битва при Стейнморе уже состоялась, завершившись победой людей и полным разгромом Эрика Кровавого Топора. Годрик гордо заявлял, что лично разрубил его на три части одним заклинанием.       В тот праздничный день он вернулся изрядно выпивший и, только переступив порог собственного дома, потребовал продолжения банкета. Много рассказывал о сражении, периодически наклоняясь поцеловать в щёчку Амелию или прикладываясь к кубку с вином. По словам Годрика, выходило, что как минимум половину гоблинской армии он убил в одиночку. Впрочем, кто его знает, в силе этого волшебника Гермиона не сомневалась.       Тем же вечером Годрик умудрился поссориться со своей невестой. Их свадьба должна была состояться в середине декабря, эту дату рассчитали специально. Положение звёзд гарантировало именно этой паре с большой вероятностью зачать сильного и здорового мальчика. Ясное дело, что Годрик долго терпел, а мужчина он очень страстный. Гермиона была уверена, что во время своих «путешествий» он сбрасывал напряжение с другими женщинами. Но тут сыграл свою роль алкоголь, притупивший выдержку Годрика. Гермиона не видела всего, это произошло уже в спальне Амелии. Но по крикам поняла, что девушке еле удалось отбиться.       Тогда она накричала много чего, в попытках достучаться до сознания Годрика. Самым интересным оказалось то, что познакомились они практически при таких же обстоятельствах.       Лорд Тристан Арчибальд проводил смотрины, пригласив самых влиятельных молодых мужчин из знатных семей. В числе приглашенных был и Гриффиндор. Годрик, в своей манере, представился: с шармом и помпезностью, в стихотворной форме. Но быстро свернул представление, заметив, что лорду он не понравился. Расстроившись, что симпатичная дочь богатого лорда ему не достанется, Годрик направился в ближайшую таверну и напился сивухи.       Уже изрядно накушавшись, он подумал, что не собирается упускать красивую леди и отдавать её кому либо. С шумом и грохотом вернулся в поместье лорда, во всё горло объявив о своих намерениях. В это же время на смотрины пришел Драгон Малфой, сын недавно переселившегося из Франции в Англию Арманда Малфоя.       Этот белобрысый парень сразу показался Годрику подозрительным, и он незамедлительно вызвал его на дуэль, выступив как защитник чести прекрасной Амелии Арчибальд. И разделал менее опытного соперника за минуту. Причём разделал, как поняла Гермиона, буквально.       Амелия, не будь дурой, видимо смекнула, что с таким сильным волшебником как Годрик она не пропадёт. И разыграла любовь с первого, хотя точнее со второго, взгляда. А может и на самом деле влюбилась, тут Гермиона могла лишь догадываться.       В этот раз первая ссора помолвленных закончилась без серьёзных последствий. Но не прошло и недели, как Годрик пришёл домой в усмерть пьяным. Только в отличии от прошлого раза он не был весел, напротив, казался угрюмым и подавленным.       Амелия сразу почувствовала неладное и заперлась у себя, так что встречать Годрика вышел лишь Бентон. Гермиона решила не вмешиваться в разговор, стоя у приоткрытой двери своей комнаты. Годрик рассказал, что война проиграна. Гоблины основательно подготовились к последнему сражению, достав из глубин своих сокровищниц самые сильные зачарованные мечи, копья, луки и прочее оружие, а также облачились в самые крепкие доспехи, способные отражать магию. Выжил лишь Годрик, трансгрессировав оттуда, бросив напоследок заклинание адского пламени. И то, как он уверял, большая часть коротышек наверняка спаслась.       Домой Годрик вернулся не сразу, зайдя по пути в паб «Красный Лев» в Бонвильстоне. Было это около получаса назад, тогда ему ещё хватило разума не поднимать шум в деревне, как и дойти до поместья пешком, не используя трансгрессию. Но по дороге хмель ударил в голову окончательно и, рассказав Бентону эту историю, Годрик потребовал подать ему всё имеющееся вино.       Бентон попытался уговорить графа Гриффиндора успокоиться и пойти спать, но эффект вышел прямо противоположный. Яростно выругавшись, Годрик со всей силы ударил своего дворецкого по лицу и, шатаясь, пошёл наверх. Кажется, к потерявшему сознание Бентону подбежала Джейн, но в этом Гермиона уже не была уверена. Годрик шёл в сторону её комнаты.       Как можно тише прикрыв дверь, она заперла её «колопортусом». Под действием адреналина заклинание получилось с первого раза. Гермиона надеялась, что пьяный Годрик не станет пытаться колдовать и плюнет на свою затею.       Дверь в комнату Гермионы сорвало с петель мощным магическим всплеском: Гриффиндор оказался настолько силён, что ему даже не пришлось колдовать. Увидев прижавшуюся к противоположной стене Гермиону, он пошатываясь подошёл к ней, сильно схватил за плечи и впился в её губы своими, словно изголодавшийся зверь.       Гермиона замычала, пытаясь вырваться из стальной хватки. Годрик отстранился и посмотрел на неё. В его глазах читалась злоба и мрачная решимость. Это так не вязалось с привычным характером Годрика, что Гермиона оторопела. Этой секундой замешательства граф Гриффиндора воспользовался на полную. Бросив её на кровать, прижал Гермиону одной рукой, а второй задрал её юбку. — Нет, пожалуйста! — прошептала Гермиона.       Но Годрик не собирался её слушать. Развязав ремешок и приспустив штаны, он грубо вошел в неё, навалившись уже всем телом. Гермиона почувствовала резкую боль и закричала, чем только раззадорила Годрика, ускорившего темп. Она извивалась и ерзала на кровати, чем вызывала у Гриффиндора лишь довольную усмешку. Гермионе сложно было поверить, что её страдания могли принести этому человеку ещё больше удовольствия.       Гермиона яростно сжала зубы, всем своим естеством желая остановить его, сбросить с себя. И её магия откликнулась. Кое-как изогнув правую руку, она направила в его сторону пальцы. — Ступефай!       Красный луч, сорвавшийся с руки Гермионы угодил точно в грудь Годрика. Он дернулся и разогнулся, взгляд его на миг стал растерянным. Из-под сбившегося камзола выскользнул круглый золотой амулет на цепочке, светящийся тусклым синим светом. — Ступефай! — повторила Гермиона, поняв, что амулет защитил его от первого заклинания. — Протего! — сразу же донеслось со стороны двери.       Повернув голову набок, Гермиона увидела стоящую в проходе Амелию. Трудно сказать, что ужаснуло Гермиону больше. То, что она просто молча наблюдала, как её жених насилует другую девушку, либо то, что на лице Амелии застыло противоречивое выражение страха и радости. — Возомнила себя сильной волшебницей? — отошел от дезориентации Годрик.       Он отвел руку назад, с размаха ударил ладонью по лицу Гермионы. От его тяжелой пощечины у неё потемнело в глазах и зазвенело в ушах. — Так и не поняла намёка, да? — проорал он над лицом Гермионы. — Я попросил Джейн сломать твою палочку. Но ты не успокоилась и не подчинилась мне. Нет! А мне надоело играть с тобой в недотрогу, дрянь!       От второй пощёчины Гермиона едва не потеряла сознание. Из разбитой губы потекла солёная кровь. Схватив её за шею, Годрик поднял Гермиону, усадив её на комод, стоящий около кровати. — Не вмешивайся, Амелия, — краем глаза заметил он невесту, резким толчком входя в окровавленное лоно Гермионы. — У неё сильный дар, — холодно отметила Амелия, не отводя от жениха взгляда. — Пусть бастарды, но ваши дети будут сильными магами. — За что? — сквозь слёзы прохрипела Гермиона. — Что я вам сделала? — Заткнись!       Третий удар был особенно сильным. От инерции голова Гермионы ударилась о стену. Она тихо застонала и завалилась на бок. — Я сказал заткнись!!!       Схватив девушку за волосы, он с размаху ударил её головой о стену. Тело Гермионы забилось в конвульсиях, а Годрик издал стон наслаждения.       «Боже, я хочу, чтобы это закончилось»,— подумала Гермиона, чувствуя, как сознание наконец-то покидает её. — «Пожалуйста, я не хочу возрождаться. Не хочу снова встречать его. Пожалуйста… Просто дай мне умереть».