Коготь Ворона

      

5 Марта 948 г. Шотландия, безымянная деревня близ озера Доер нан Сджиат

      Вновь оказавшись на плато, Гермиона упала на колени. Пальцы её сжались, сминая под собой снег. Грейнджер резко и глубоко вдыхала воздух, а по её телу пробегала крупная дрожь. Выдохи от этого становились частыми и прерывистыми. Сердце стучало неравномерно, пропуская удары. Она силилась заплакать, но слёзы никак не могли выплеснуться наружу. Прохладный ветер обдувал разгоряченное лицо Гермионы, она настолько погрузилась в себя, что не ощущала весеннего мороза. — Почему ты так поступаешь со мной?! — выкрикнула она в пустоту, подняла руку, яростно сжимая кулак, и с бессильной злобой ударила им по камню. — За что?!       Гермиона пыталась понять, в чём она так провинилась, что даже сам основатель лучшего факультета жестоко унизил и убил её. Да, он был пьян, но только ли в этом дело? С его собственных слов, он с самого начала считал её лишь игрушкой. Решил забрать Гермиону к себе, потому что некому было заступиться за неё? Понял по её поведению, что она маглорожденная? Возможно есть другая причина, либо все они сыграли с Гермионой злую шутку. Но алкоголь лишь ускорил приближение печального финала, который так или иначе случился бы.       Не меньше Гермиону напугала реакция Амелии. Ни одна нормальная женщина не стала бы молча наблюдать за тем, как ей изменяют. Если только… Внезапная догадка посетила голову. — Она испугалась, — прошептала Гермиона, массируя саднящую ладонь. — Амелия настолько боялась, что он поступит с ней также, что решила использовать меня вместо щита.       Гермиону передернуло от озарения. Всё это время Гриффиндор лишь хотел позабавиться с ней, а потом выбросить. А может, и оставить при себе, чтобы потешаться и дальше. Да и пользы от Гермионы было довольно много, а она, дура такая, ещё и чувствовала себя обязанной отплатить.       Амелия оказалась не лучше своего жениха. Дочь лорда Арчибальда нашла свою выгоду, скинула на Гермиону всю грязную работу. Фактически: не оставила ей выбора, кроме как привязаться к кажущемуся добрым и сочувствующим Гриффиндору. И именно Амелия получила в итоге то, чего желала. Во-первых, перевела ожидаемую вспышку пьяного гнева на Гермиону, а во-вторых — получила возможность в случае чего избавиться от конкурентки.       Гермиона сомневалась, что Амелия планировала именно убить её. Это скорей всего случайность, если только… Он ведь совершенно не сдерживался, как дикое чудовище. Она просила, чтобы он этого не делал. Гермиона и в мыслях допустить не могла, что первый в жизни секс будет против её воли. И в какой-то степени — последний в жизни.       Уже хлюпая носом, Гермиона оперлась о камень локтями и заревела. Она так старалась не думать о том, что случилось несколько минут назад, и пыталась не вспоминать имени этого ужасного человека. Надеялась, что всё это было страшным сном. Но сейчас, подойдя так близко к осознанию и принятию произошедшего, эмоциональный блок Гермионы буквально разорвало в клочья.       Горькие слёзы капали на разрытый пальцами снег и моментально остывали. Гермиона подняла голову к голубовато-стальному небу, из её горла вырвался громкий хриплый вой. Звук эхом отразился от равнины, глади озера, кромки леса и возвратился многократно усилившись. Поток бурных неконтролируемых эмоций переполнял сознание девушки, словно обжигал его изнутри.       Гермионе было настолько жаль себя, что она не могла подобрать даже мысли, чтобы оправдать собственную истерику. Эмоции накалились до предела, оставив после себя звенящую пустоту.       Девушке стало немножечко легче. Плач прекратился, но глаза её всё еще были затуманены внутренней болью. Она сидела, не двигаясь, и словно растворялась в окружающем её пространстве. Заснеженное плато, равнина вокруг, большое тёмное озеро и густая чаща леса: природа, оружавшая её снаружи, в точности отражалась внутри. Но не было сейчас Гермионы Грейнджер, ни в прошлом, ни в будущем.       Так бы она и осталась сидеть, может быть до вечера, а может и навсегда. — Эй, красавица! — привёл Гермиону в чувство мужской голос, который она так боялась услышать вновь. — Что с тобой? Не бойся, теперь тебе ничто не угрожает. Не будь я Гриффиндором!       Сердцебиение, успевшее замедлить свой ход после истерики, вновь набирало обороты. Гермиона вскочила на ноги, доставая из кармана волшебную палочку.       Гриффиндор заметил вероятную угрозу и моментально отреагировал, выставив левую руку вперед, а правой потянулся к тряпичным ножнам на поясе, в которых лежала его палочка. Перед ним возникла полупрозрачная переливающаяся плёнка защитного заклинания, а с ладони в сторону девушки сорвался густой поток пламени.       Гермиона не собиралась сражаться. Едва она услышала голос мужчины, как единственным её желанием стало оказаться как можно дальше отсюда. Только бы не видеть его, не вспоминать о той боли. Поэтому Гермиона смогла опередить действия Гриффиндора, трансгрессировав за миг до того, как огонь настиг её.       Пошатнувшись от резкого перемещения, она оперлась рукой о так удачно растущее рядом дерево. Осмотревшись, Гермиона поняла, что несколько сглупила, перемещаясь на одном лишь желании. В последний момент ей в голову пришла мысль: «домой». И теперь она подозревала, что оказалась в Солсбери.       Поёжившись от дуновения холодного ветра, Гермиона плотнее укуталась в свою кофту, застегнув её до самого воротника. И сразу закашлялась, почувствовав вдруг сильный дискомфорт. От подступившей к горлу тошноты заслезились глаза. Оттянув воротник подальше, Гермиона глубоко продышалась и ослабила молнию.       Массируя пальцами яременную впадину, она прошла немного вперёд и увидела реку Эйвон, а также отходящую перпендикулярно от неё Эйвон-апроч.       Гермиону захлестнуло чувство ностальгии. Если пройти через небольшой мост и спуститься по Касл-стрит вниз по течению, до Блу Бор роуд, то можно будет зайти в библиотеку, где в детстве Гермиона проводила немало свободных часов.       Пройдя ещё дальше по той же дороге, на которой часто можно было увидеть знаменитые красные двухэтажные автобусы, повернуть налево на Роллстон-стрит. Там находился Общественный медицинский центр, где работали дантистами родители Гермионы. А на параллельной ей Сейнт-Эдмундс-Черч-стрит, в доме номер 33, напротив методистской церкви, они и жили.*       Сейчас Солсбери разительно отличался от того, как он выглядел в двадцатом веке. В будущем это будет плотная застройка, преимущественно из двух и трёхэтажных зданий из красного кирпича, включая и дом, в котором выросла Гермиона. Иногда она любила просто прогуливаться по улицам, раздумывая о последней прочитанной книге.       На взгляд современника, город напоминал скорее разросшуюся деревню. Приземистые, редко достигающие второго этажа дома. Хорошо утоптанная местными жителями грунтовая дорога, изредка разбавленная участками с брусчаткой. Вокруг Гермионы находился подлесок, уже сдающий свои позиции разрастающемуся городу. Ещё несколько лет, и деревья вырубят подчистую, пустят их на постройку новых домов. А в будущем на этом самом месте устроят большую парковку. Эйвон-апроч, как и все остальные дороги, застелят асфальтом.       Выбор места для перемещения оказался не совсем случайным, как поначалу подумала Гермиона. Ту самую парковку она заприметила ещё пару лет назад. Тогда, только научившись трансгрессии, она заранее выискивала места, где маглы не смогли бы её заметить. Парковка, облагороженная несколькими островками с газоном, кустами и раскидистыми деревьями, показалась ей вполне приемлемым вариантом. Вот так и совпало, что возвращаясь «домой», она инстинктивно появилась именно здесь.       Гермиона подумала, что её в этом городе вряд ли кто-то будет искать. Ранее, в разговоре с Гриффиндором, она называла своим домом два места: деревни Хогсмид и Салхэм-хилл. И хоть Гермиона понимала, что после очередного возрождения старые слова перестали иметь смысл, думать так ей было легче. Странное дело, но эта иллюзия безопасности придала ей уверенности, чтобы взять себя в руки и начать действовать.       Первым делом Гермиона изменила свой внешний вид, превратив джинсы и кофту в чёрное платье с вырезом, немного не доходящим до шеи, и перекрасила заклинанием волосы в рыжий цвет. Так её точно никто не должен узнать.       С помощью левитации и режущих заклинаний, соорудила из ветвей и камней нечто, напоминающее детский шалаш. Критично осмотрела получившееся строение и мысленно выругала себя. — Ты же волшебница, Гермиона, — сказала она. — Настолько вжилась в роль служанки, что и в норе спать готова?       Девушка решительно разворотила не понравившееся ей убежище. Что толку от магии, если она не использует всех её возможностей?       Вторая попытка строительства понравилась ей больше. Она срубила невысокое дерево, выстрогала из него доску и размножила. Точных методов строительства Гермиона не знала, да и трансфигурировать гвозди не рискнула. А ну как оно упадёт ей на голову? Так что скрепила доски между собой чарами вечного приклеивания. С окнами и дверью решила не заморачиваться, просто вырезав проёмы. Холод не заберется внутрь благодаря другим заклинаниям, а разводить магический огонь Гермиона умела ещё с первого курса. — Импервиус, — Гермиона завершила работу со зданием, сделав его непромокаемым. — Протего Тоталум, Сальвио Гексиа, Репелло Магглетум, Квиетус Тоталум…        Наложив столько защитных чар вокруг своего убежища, сколько она вообще знала, Гермиона пошла на разведку. Оглядываясь по сторонам и запоминая непривычные улицы родного города, она перешла Эйвон по шаткому деревянному мосту.       Впереди на небольшой площади её внимание привлекли ведущие беседу люди. Один из них, с густой неряшливой бородой, был одет в серую хламиду с накинутым капюшоном. Но при этом на его груди висел немаленький изумруд на серебряной цепочке. Именно это несоответствие и привлекло внимание Гермионы. — При Эдмунде было лучше! — говорил этот человек, активно жестикулируя. — Король Эадред стал брать непомерные налоги, скоро жить не на что будет! — Ты бы поменьше языком трепал, вдруг гвардейцы услышат, — одернул его один из собеседников. — Без мудрости короля что б с нами было? — Мудрости? — лицо бородатого мужчины исказилось в злобной гримасе. — Слышал я, что это он своего брата отравил-то. Так бы мудрый правитель поступил?       Дальше Гермиона не слушала, свернув на ближайшую улицу. Проблемы местных жителей её не интересовали.       Сейчас Гермионе предстояло найти решение более важной для её проблемы. Нужно было найти еду. Никаких денег у девушки, разумеется, не было. Потому о покупке необходимого можно было даже не задумываться. На внезапную помощь Гермиона тоже не рассчитывала. Доверие к людям она пусть и не потеряла, но в бескорыстие уже не верила.       Воровать Гермионе очень не хотелось, но другого выбора быстро разжиться всем самым необходимым — она не видела. Да и нужно ей было совсем немного, на первое время. Девушка решила для себя, что временно позаимствует у маглов еду, а после обязательно возместит её стоимость.       Снова повернув, Гермиона увидела в двадцати метрах от себя огороженный загон с курятником и небольшой обветшавший дом. Она немного походила вокруг и когда убедилась, что хозяев дома нет, перебралась через низкий забор.       Взяла она на самом деле немного: шесть яиц, несколько уже подгнивших морковок и луковиц, свиные кости и железный котелок, внутрь которого всё и уложила. Ещё ей на глаза попались несколько мотков шерстяной пряжи. Гермиона прикинула, что шерсть ей тоже может пригодиться и также забрала её. Не рискнув выходить из чужого дома с украденным, она трансгрессировала обратно в подлесок.       На скорую руку нарезала овощи, призвала воду и развела огонь. Первым делом проварила кости, а уже после добавила лук и морковь. Яйца, на всякий случай, оставила на потом. — Эх, жаль соли нет, — вздохнула она, попробовав получившийся бульон.       Утолив разыгравшийся аппетит, Гермиона приступила к реализации наспех придуманного плана. Она трансфигурировала несколько веток в железные спицы, размотала один из мотков шерсти и принялась вязать. Этот навык она довела до совершенства ещё на четвёртом курсе Хогвартса. И если честно, даже не думала, что он ей когда-нибудь пригодится. Осматривая улицы Солсбери, Гермиона заметила, что многие жители подмерзают, а меховые капюшоны и шапки были далеко не у каждого.       Через несколько часов девушка взмахнула волшебной палочкой, опустив спицы на землю и возвратив им прежний облик. На её коленях лежали две готовые вязаные шапочки с помпоном и спиральными узорами.       Идея была проста: найти улицу с хорошей проходимостью и предложить людям купить у неё шапку. Учитывая, что ближе к вечеру температура понизилась, у каждого второго прохожего были порозовевшие на морозе уши.       Шапки купили почти сразу. Мимо проходила молодая пара: девушка звонко смеялась и вяло отбивалась от попыток парня полапать её. — Ух-ты, Колин, смотри! Какая красота! Это шапки такие, да? Их же на голову надевают? — Нет, на хуй! — закатил глаза парень. Гермиона отчётливо услышала в его голосе сарказм. А вот девушка, похоже, нет. — Правда?! — глаза девушки загорелись алчным огнём. — Коли-и-ин, давай возьмём. Все подружки обзавидуются, когда узнают. — Здравствуйте, — вмешалась в их разговор Гермиона. — Хотите купить шапку? — Добрый вечер. Я Колин, сын кузнеца. А это Маргарет, моя невеста, — представился парень. — Можно посмотреть? Интересно, из чего они сделаны? — Я связала их из шерсти, меня бабушка научила, — кивнула Гермиона, передав ему в руки один из головных уборов. — Они очень тёплые. Меня Венделина зовут, недавно перебралась сюда из Бата. Бабушка умерла, а из родственников только дядя остался. Он живёт здесь, но я не смогла его найти. Наверное, опять уехал по делам, он часто путешествует.       Эту легенду Гермиона продумала заранее. Имя, как и внешность, она позаимствовала у известной колдуньи из 13 века. — Интересные вещи, очень тонкая работа, — похвалил Колин старания Гермионы. — Сколько стоит?       Гермиона на мгновение растерялась. Какие были цены на вещи в десятом веке она не знала. Но быстро нашла решение и, изобразив на лице смущение, показала четыре пальца. «Если эта стоимость покажется им слишком большой, я просто скажу, что имела в виду цену за обе шапки» — подумала Гермиона. — Хм… — засомневалась Маргарет.       Гермиона уже собиралась сказать заготовленную фразу. Набрала воздуха в лёгкие, открыла рот, да так и осталась стоять с отвисшей челюстью. — Великоваты будут, — закончила свою мысль Маргарет и оценивающе посмотрела на своего жениха. — Сможешь подогнать по размеру, Венделина? Колин, тебе помочь подготовиться, или сам справишься?       Парень с сомнением посмотрел на Гермиону. Она вернула челюсть на место и ответила ему тем же. Маргарет не выдержала и засмеялась. Её маленькая месть свершилась. По мнению Маргарет, Колин был виноват в том, что так грубо ответил на её фразу. Ну сказала не подумав, ей простительно.       Названная цена полностью устроила парочку. Колин заплатил Гермионе восемь стерлингов, ** надел шапку на голову и увёл свою невесту подальше. Видимо опасался новой подставы.       В животе девушки заурчало и она решила найти место, где можно было бы покушать. Примерно в том месте, где далеко в будущем будет построен её дом, сейчас находилась таверна. Там за пару стерлингов Гермионе подали тарелку разваренной каши с редкими ниточками мяса. Холодную, но что ей стоило подогреть ту незаметно для других? Гермионе даже не пришлось доставать палочку.       Пока девушка ела, в таверну зашёл среднего роста мужчина в тёмной мантии. Лет двадцати на вид, гладко выбритый, его светлые волосы резко контрастировали с одеждой. Мужчина подошёл к хозяину заведения и завёл с ним тихую беседу. Поначалу лицо владельца таверны сморщилось от недовольства, но быстро сменилось на удивление, а после стало радостным. Светловолосый мужчина достал из внутреннего кармана денежный мешочек и поставил его перед хозяином заведения. Тот неуловимым движением спрятал его и мужчины пожали друг другу руки.       Блондин сел за соседний с Гермионой стол, явно ожидая кого-то. Через пару минут в помещение вошёл ещё один мужчина. Этот был высоким, широким в плечах и с лысой головой, которую видимо компенсировал густой рыжей бородой. Лысый подошёл к блондину и сел рядом. — Ольде’гих?       Его собеседник молча кивнул.       Гермиона почувствовала, как её волос коснулось неестественное дуновение. Сквозняка в зале не было. — Ме’гси, что вы п’гишли так быст’го. — Если можно, ближе к делу, — голос лысого мужчины оказался глубоким и грубоватым. — Не привык я к словоблудию. — Уи, как скажете. Понимаю, что в’гемени п’гошло мало. Но, быть может, вы успели что-то выяснить? — Да, — снова кивнул Ольдерих. — И давай на ты. Скулы сводит от этих любезностей. — Уи, — говоривший с акентом мужчина согласился на условие, опёрся локтями о стол и наклонился поближе к собеседнику. — С горожанами явно что-то не так. Вот, — Ольдерих достал из кармана кулон из драгоценного камня. Эту сапфировую слезу Гермиона уже видела раньше.       Она начала есть быстрее. Если её догадка была верна, то из таверны надо было уходить побыстрее. Гермиона собиралась держаться подальше от всех, кто мог быть связан с Амелией или Гриффиндором. — Это безопасно? — поднял бровь франзуц. — Да. Я снял с него чары. Топорная работа, мало кто из волшебников создаёт такие. Но вплавленное заклинание мощное. И странное, мне такие не встречались раньше. Камень можешь забрать если хочешь. — Я заплачу, — блондин потянулся к карману, но Ольдерих жестом показал ему остановиться. — Заплатишь, когда я выполню свою работу. — Бьян, как скажешь. Ольде’гих, что ты имеешь в виду под «странное»? — светловолосый мужчина аккуратно поднял кулон за цепочку.       Гермиона как раз закончила со своей едой и поспешила к выходу. Девушка хотела завершить все запланированные на сегодня дела, пока солнце не село за горизонт. Закат был ярко-оранжевым и она знала, что завтра будет холодно. А значит, Гермиона должна связать больше шапок, чтобы поскорее вернуть деньги за одолженные продукты. За продажу одной шапки она могла дважды купить еду в таверне. Возможно, если вязать другие теплые вещи и дополнительно зачаровать их по мелочи, покупать их станут дороже. Кто бы ей сказал раньше, что вместо карьеры в Министерстве магии Гермиона Грейнджер станет зарабатывать вязанием, она бы посмеялась над ним. Сейчас такая перспектива уже не казалась волшебнице-отличнице недостойной её талантов.       Ещё пять стерлингов были потрачены на покупку четырех мотков шерсти, половину которых она вернула туда, где взяла. Можно было и размножить шерсть, как Грейндежр сделала с досками, но тогда качественно вплести чары в изделия не получится. Такие вещи плохо держали в себе магию.       Вновь пробираться в чужой дом, в окне которого был заметен огонёк свечи, она не стала. Вокруг уже смеркалось, и прохожих видно не было. — Вингардиум левиоса, — Гермиона взмахнула пальцами, левитируя два мотка шерсти к приоткрытым ставням на другом конце дома. Насколько она успела запомнить, там было что-то вроде кладовки. Хозяева должны будут списать пропажу на собственную рассеянность, если вообще её заметят.       Возвращаясь по Эйвон-апроч к своему убежищу, Гермиона услышала впереди женский крик. — Кузнеца убили! — объяснялась собравшейся толпе зевак полноватая женщина. — Жуть какая… — Уже пятый труп за месяц, — почесал подбородок сгорбленный старик. — А кто убил-то? — другая женщина, в два раза толще первой, явно хотела узнать подробности. — Демон то был. Как есть клянусь, сама видела! — ответила первая женщина. — Тьху, — старик покачал головой и развернулся, уходя. — Понесло бабу, толку дальше слушать?       А толпа зевак уплотнилась и потеснилась к краю улицы. Противоположному тому, где обнаружили в проулке между домами кузнеца. — А точно демон? Страшный? — спросил парень, на вид лет пятнадцати. — Точно-точно! — активно закивала свидетельница. — Низкий, весь в чёрном, в капюшоне. Пальцы длинные, узловатые. Ногти — во! И лицо, я мельком только увидела, да чуть не околела. Жуткое, нечеловеческое. Ох, спать сегодня не смогу! — Ну, поди, с последним я тебе помогу, — положил ей руку на плечо полноватый мужик.       Гермиона подумала, что слушать дальше нет смысла и продолжила свой путь. Действительно, мало ли что кому привидится. Демон? Это даже не смешно, ведь их не существует.       Проходя мимо проулка, она невольно повернула голову в сторону убитого. Крепкий с виду мужчина в кузнечном фартуке лежал лицом вниз. Голова его оказалась пробита, на земле под ним уже образовалась большая кровавая лужа. Навскидку Гермиона могла сказать, что орудием убийства могла быть лопата или что-то похожее. Останавливаться, чтобы детальнее осмотреть тело, она не стала. Да и не разбиралась она в таком, как и желания заниматься этим не имела.       Гермиона уже хотела было ускориться, чтобы побыстрее покинуть шумное место, как зацепилась взглядом за то, чего увидеть не ожидала. В паре метров от тела, почти у забора, лежала брошенная кем-то волшебная палочка.