Сестра Малфоя, или история о тьме

На следующий день Лилит решила слетать в Гриффиндорскую гостиную. Она не появлялась там уже несколько месяцев и совершенно отстала от последних новостей. Влетев в окно гостиной, то не обнаружила в ней Золотую троицу и, разочарованно каркнув, улетела. Решив немного полетать, Лилит кружила над замком и пролетала мимо двора школы, когда заметила, что туда идут Гарри и Гермиона. — И что сказал Дамблдор? Тумана в воспоминаниях определённо не должно было быть. Поттер хотел ей ответить, но тут заметил летящую к ним птицу. — Кали! — радостно воскликнул парень, подставляя локоть, чтобы она приземлилась на него. — Мы уже думали ты не появишься, тебя не было два месяца. — Вообще-то три. — заметила Грейнджер, недовольно нахмурившись. Она явно не собиралась скрывать свою неприязнь и не собиралась менять своего отношения. — Так что там с воспоминанием? — Они немно­го подправлены. — ответил он, погладив птицу по оперению. — Профессор Слизнорт успел поработать над собственной памятью, а всё из-за того, что Реддл спросил о крестражах. — Думаю он просто стыдится своих воспоминаний, — задумчиво пробормотала девушка. — Переделать свою память и предстать в лучшем свете — довольно топорно. — Дамблдор сказал также. — кивнул Гарри. — Ещё он сказал, что это доказывает, что подлинные воспоминания всё ещё целы, они лишь прикрыты переделками. И потому он в первый раз дал мне «домашнее задание». Я должен уговорить профессора Слизнорта показать свои подлинные воспоминания. — Если даже Дамблдор не сумел вытянуть из него правды о том, что произошло на самом деле, значит, Слизнорт решил её утаить, — негромко сказала Гермиона, — Крестражи... Крестражи... Ни разу о них не слышала... — Не слышала? — разочарованно вздохнул Гарри. Он надеялся что подруга поможет ему выяснить, что представляют собой эти крестражи. — Наверное, тут какая-то особенно Тёмная магия, иначе зачем бы они понадобились Волан-де-Морту? Думаю, добыть эти сведения дело совсем непростое, Гарри. Будь поосторожнее, когда станешь разговаривать со Слизнортом, как следует проду­май стратегию... — Рон считает, что мне нужно просто остаться после урока зельеварения... — А, ну раз Бон-Бон так считает, последуй его совету, — мгновенно ощетинившись, прошипела Гермиона. — В конце концов, разве Бон-Бон когда-нибудь ошибался? — Гермиона, может, ты все-таки... — Нет! — гневно ответила она и стремительно удалилась, оставив его с Кали, по коле­но в снегу. В тот же день, на уроке зельеварения, Грейнджер перетащила свой котел на другой ко­нец стола, подальше от Поттера и Уизли, которых просто не замечала. Лилит лениво скользила по ним взглядом и думала над тем, что сегодня услышала. Крестражи не выходили у неё из головы вот уже который час. Она понятия не имела что это такое и была полна решимости разузнать это, вот только спросить об этом было не у кого. К крёстному за помощью она не пойдёт лишь из принципа, Белла, даже если и знает, не скажет. Она подумывала спросить об этом у Слизнорта, но догадывалась, что он выставит её за порог. Не просто же так он поменял свои воспоминания. В этот момент зашёл сам хозяин кабинета и призвал всех к тишине. — Садитесь, садитесь, прошу вас! И побыстрее, сегодня у нас много работы! Третий закон Голпалотта... Кто может сказать мне?.. Лилит хоть и знала ответ, но поднимать руку не стремилась. Этот закон был странный и для многих непонятный, но крёстный всегда говорил просто совать в глотки безоар. А вот Грейнджер отсиживаться не собиралась. — Ну, разумеется, мисс Гермиона! Та со страшной скоростью затараторила: — Третий закон Голпалотта гласит, что противоядие от составного зелья не сводится к набору противоядий для отдельных его компонентов. — Точно! — просиял Слизнорт. — Десять очков гриффиндору! Итак, если мы примем третий закон Голпалотта за истину, то отсюда следует, что при условии правильно проведённой идентификации ингредиентов зелья с помощью Чароискателя Эскарпина первая наша задача состоит не в относительно простом выборе противоядий для этих ингредиентов, а в поиске той добавочной составляющей, которая алхимическим путем преобразует эти элементы... Лилит тихо зевнула и решила, что сначала она сходит в Запретную секцию библиотеки, а потом, если ей не повезёт, спросит у Слизнорта про крестражи. — Итак, — закончил старик, — каждый из вас должен взять с моего стола по флакону. И до конца урока изготовить противоядие от того, что в этом флаконе находится. Удачи вам и не забывайте о защитных перчатках! Прежде чем класс сообразил, что надо поторапливаться, Грейнджер спрыгнула со своего табурета и проделала половину пути до учительского стола, а к тому времени, когда Лилит, Драко и Тео вернулись по местам, успела вылить содержимое флакона в котёл и уже разводила под ним огонь. — Скука смертная. — широко зевнув, пробормотал Нотт. Лилит хмыкнула и, откупорив тёмно-зеленое зелье, взятое со стола Слизнорта, вылила его в котел и запалила огонь. Лениво махая своей волшебной палочкой над котлом, она кинула взгляд на Поттера с Уизли, которые стояли с невероятно бестолковым видом и поглядывали на Грейнджер. Слизнорт, совершавший первый обход подземной классной комнаты, с надеждой заглянул в котел избранного, намереваясь издать, по обыкновению, восторженное восклицание, но тут же поспешно отпрянул, закашлявшись от ударившего ему в нос запаха. Очевидно, репутация Гарри, как одного из лучших на курсе мастера зельеварения, рушится прямо на глазах. Лилит разливала разделённые ею ингредиенты своей отравы по десяти хрустальным флакончикам, когда Поттер поспешил к шкафу, в котором хранились ингредиенты, и начал рыться в нем, разгребая рога единорога и клубки сушёных трав. — Внимание, осталось две минуты! Лилит не успела больше ничего сделать, когда профессор весело воскликнул: — Время... СТОП! Ну-тес, посмотрим, что у вас получилось! Лилит, чем вы меня порадуете? Он заглянул в её котёл и, утвердительно кивнув, направился дальше. Слизнорт медленно обходил класс, осматривая различные противоядия. С заданием никто до кон­ца так и не справился, — правда, Грейнджер не оставляла попыток втиснуть в свой пузырек еще какие-то ингредиенты, прежде чем профессор подойдет к ней. Волшебник уже обошёл весь класс и остановился у Поттера, у котла Рона он и вовсе задерживаться не стал — поспешно отскочил от него, едва сдержав рвотный позыв. — Ну-с, Гарри, — сказал он, — что можете пока­зать мне вы? Избранный выставил перед собой ладонь с лежащим на ней безоаром. Слизнорт разглядывал камень полных десять секунд, откинул голову назад и захохотал. — Ну и нахал же вы, юноша! — он поднял безо­ар повыше, чтобы весь класс мог его видеть. — О, вы совершенное подобие вашей матушки... Что ж, тут вас винить не в чем — безоар, безусловно, служит противоядием от всех этих зелий! Грейнджер, потная, с сажей на носу, побагровела. Её наполовину готовое снадобье, содержавшее пятьдесят две составных части, включая и клок её собственных волос, слегка побулькивало за спиной Слизнорта, который смотрел только на парня. — И ты прямо так вот сам до безоара и додумался, а, Гарри? — сквозь стиснутые зубы спросила она. — Для этого нужна душа истинного зельедельца! — не дав ему ответить, радостно объявил Слизнорт. — Такой же была и его матушка. Лили обладала интуитивным чутьем на зельеварение, которое Гарри, несомненно, от нее унаследовал... Да, Гарри, да, если у вас под рукой имеется безоар, это решает проблему. Хотя, поскольку он не помогает от всего на свете да и встречается довольно редко, умение составлять противоядия вам все же не повредит... Единственным в классе, кто выглядел еще более обозленным, чем Гермиона, был Драко. Он ухитрился чем-то облиться и вид теперь имел такой, точно на него стошнило кошку. Но прежде чем хоть один из них успел возмутиться, что Гарри вновь попал в первые ученики, не ударив для этого пальцем о палец, прозвенел звонок — Урок окончен! — сказал Слизнорт. — Да, и еще десять очков Гриффиндору — за чистой воды нахальство! И он, продолжая посмеиваться, вперевалку направился к своему столу. Лилит немного медлила и вышла из класса предпоследней, Поттер с редкой для него неторопливостью собирал принадлежности в сумку и Малфой решила, что тот хочет спросить у профессора про крестражи. Она убедилась, что в коридоре никого нет и заглянула в щёлку двери. — Ну же, Гарри, вы опоздаете на следующий урок, — благодушно сказал Слизнорт, защёлкивая золотые застежки портфеля из драконьей кожи. — Сэр, я хотел спросить вас кое о чем. — Так спрашивайте, дорогой мой мальчик, спра­шивайте... — закивал старик. — Сэр, я хотел бы знать, что вам известно о... о крестражах? Слизнорт замер. Округлое лицо его словно бы ссохлось. Он облизал губы и хрипло переспросил: — Что вы сказали? — Я спросил, известно ли вам что-нибудь о крест­ражах, сэр. Понимаете... — Это вас Дамблдор подослал, — прошептал Слиз­норт. Голос его полностью изменился. Никакого благодушия в нем больше не осталось, только потрясение и ужас. Он порылся в нагрудном кармане, вытащил носовой платок, промокнул покрывшийся испариной лоб. — Дамблдор показывал вам те... те воспоминания. Ну? Показывал? — Да, — ответил Гарри, мгновенно решивший, что сейчас лучше не лгать. — Да, разумеется, — негромко повторил Слизнорт, всё ещё вытирая побелевшее лицо. — Разумеется... Что ж, если вы видели их, Гарри, то должны знать, что о крестражах мне ничего — ничего, — с силой повторил он, — не известно. Схватив портфель и сунув в карман платок, Слиз­норт засеменил к ведущим из подземелья дверям. Лилит тут же отпрыгнула от двери и, распахнув окно, превратилась в ворона и села на подоконник. — Сэр, — в отчаянии окликнул его Гарри, выбежав за ним в коридор. — я прос­то думал, что вы можете помнить чуть больше... — Думали? — отозвался Слизнорт. — Ну, значит, вы ошиблись. ОШИБЛИСЬ! Он проревел это слово и, прежде чем Поттер успел сказать что-то ещё, скрылся за поворотом. Птица осторожно отступила назад и, пока избранный её не заметил, вылетела в окно. Гарри резко повернулся на звук, но ничего не увидел. Озадаченно нахмурившись, он подошёл к окну и взял в руку белое воронье перо. Покрутив его перед глазами, он подозрительно осмотрелся вокруг и засунул перо к себе в карман. Спустя несколько дней Лилит поняла, что ей всё-таки придётся идти к Слизнорту. В Запретной секции о крестражах было ничего не известно, лишь в предисловии к «Волхованию всех презлейшему» было маленькое упоминание: «Что до крестража, наипорочнейшего из всех волховских измышлений, мы о нём ни говорить не станем, ни указаний никаких не дадим». Тогда Малфой стала ожидать приглашения на одну из вечеринок профессора, но его не последовало. Как оказалось, никого он больше не приглашал, поэтому Лилит решила задержаться после урока зельеварения. Собирая вещи невероятно медленно, девушка ожидала, пока все ученики покинут кабинет. Наконец, когда они остались одни, слизеринка закинула сумку себе на плечо и подошла к старику. — Сэр, у вас есть пара минут? — слабо улыбнулась Малфой, неуверенно заведя руки за спину. — Конечно-конечно. — закивал он. — Я весь во внимание. — Видите ли, профессор, недавно я наткнулась на одну книгу... — протянула девушка, всё ещё сомневаясь. — С очень... тёмной магией, и увидела там одно слово... У него ещё такое странное название... Крестраж. Слизнорт побледнел и осел в кресло. — Вам пришлось приложить изрядные уси­лия, Лилит, чтобы найти в Хогвартсе книгу, содержащую подробные сведения о крестражах. Это мате­рия очень Тёмная, Тёмная по-настоящему. — прошептал мужчина, протерев потное лицо. — В той книге было полное описание крестража, — кивнула Лилит, неловко теребя пальцы. — И, знаете, я не совсем поняла как он работает. — Вам и не нужно знать этого, — резко замотал головой профессор. — Это ужасно, по-настоящему ужасно. Выбросите эту книгу, сожгите её. — Эта книга очень древняя, сэр, будет кощунством уничтожить её... — с сомнением протянула слизеринка. — Но, раз вы настаиваете... — Настаиваю. — кивнул Слизнорт. — Расколоть душу — вот это настоящее кощунство. И всё ради чего? Ради бессмертия... Лилит понимающе кивнула, внутренне ликуя. Старик, сам того не зная, фактически рассказал ей что же такое крестражи. — Но, сэр, как раскол души может сделать человека бессмертным? — Раз вы и так всё прочитали в книге, — неуверенно сказал Слизнорт, — То от этой информации хуже не будет. Может и наоборот... предостережет вас. Раскалывая свою душу, человек прячет её часть в объект, находящийся вне его тела. После этого, если на тело кто-либо нападет или даже уничтожит его, человек всё равно умереть не может, поскольку часть души остается привязанной к земле, неповреждённой. Правда, существовать в подобной форме... Слизнорт поморщился, а Лилит, довольная до чёртиков, уточнила: — Но, сэр, расколоть душу можно лишь единожды? — Полагаю, нет. — неуверенно протянул профессор. — Однажды был один... ученик, который спросил о числе семь. Но ведь мысль об убийстве даже одного человека и без того дурна. Лилит сразу поняла, что речь идёт о Волан-де-морте. — Но ведь должен быть способ убить даже такое... существо. Сказать «человек» у неё просто язык не повернулся, ибо Тёмный лорд уже давно не был человеком. Он был монстром. — Вероятно нужно уничтожить все крестражи. — вздохнул Слизнорт. — Помните, Лилит, что последний, кому я рассказал об этом, стал самым ужасным человеком, которого я знал. Которого знал весь мир. — Уверяю, профессор, это всё лишь в научных целях. — кивнула девушка. — Я сохраню этот разговор в тайне. — Будьте добры. Выходя из кабинета зельеварения, Лилит не сдержала торжествующей улыбки. Если бы Гарри немного обманул профессора, то в тот же день узнал о крестражах всё, что ему нужно. Наступил февраль, снег вокруг школы растаял, его сменила холодная, безотрадная сырость. Лиловато-серые тучи низко нависали над замком, непрекращающийся ледяной дождь покрыл лужайки скользкой грязью. В результате первый урок трансгрессии для учеников, назначенный на субботнее утро, чтобы им не пришлось пропускать обычных занятий, решено было провести не под открытым небом, а в Большом зале. Придя с Уильямом в зал, они обнаружили, что столы из него исчезли. Дождь хлестал по высоким окнам, волшебный потолок смутно клубился над учениками, толпившимися перед деканами факультетов — профессорами Макгонагалл, Снейп, Флитвик, Стебль — и низеньким волшебником, который как раз и был присланным из Министерства инструктором трансгрессии. Инструктор отличался стран­ной бесцветностью — прозрачные ресницы, тонкие волосы — и казался таким легоньким, точно одно­го порыва ветра хватило бы, чтобы унести его куда подальше. — С добрым утром, — сказал министерский волшебник, когда все ученики собрались, а деканы призвали их соблюдать тишину. — Меня зовут Уилки Двукрест. Министерство прислало меня, чтобы я про­вел здесь следующие двенадцать недель в качестве инструктора трансгрессии. Надеюсь, за это время мне удастся подготовить вас к трансгрессионным испытаниям... — Мистер Малфой, потише и повнимательнее! — рявк­нула профессор Макгонагалл. Все оглянулись, и Лилит, с большим для себя удивлением, увидела брата. — Разве он записывался? — шепнул Уильям. — Не должен был. — качнула головой слизеринка, наблюдая, как Драко залился тусклой краской и с разгневанным видом отскочил от Крэбба, с которым он шёпотом переругивался. Уже как полтора месяца они с братом начали оставлять Винсента с Гойлом на страже у дверей Выручай-комнаты. Постоянное дежурство на восьмом этаже таких заметных парней могло вызвать подозрения, потому они покорно перевоплощались в девочек-первокурсниц. Однако в последнее время Крэбб начал требовать рассказать, чем они заняты в Выручай-комнате, но близнецы настаивали на том, что это не его дело. Лилит не раз предлагала избавиться от назойливого парня, но Драко был непреклонен. — ...после чего многие из вас будут к этим испы­таниям готовы, — как ни в чем не бывало продолжал Двукрест. — Вы, вероятно, знаете, что пользоваться трансгрессией в Хогвартсе невозможно. Чтобы дать вам попрактиковаться, директор школы снял соответствующее заклинание, но исключительно в пре­делах Большого зала и только на один час. Помните, что заниматься трансгрессией вне этих стен вам не удастся и что попытки такого рода будут весьма неразумными. А теперь прошу всех встать так, чтобы перед вами осталось пять футов свободного пространства. Началась толкотня, ученики разделялись, налетали друг на друга и громко требовали, чтобы им очисти­ли место. Деканы переходили от ученика к ученику, расставляя их по местам и прекращая споры. — Куда ты, Гарри? Лилит резко обернулась и с ужасом увидела, что Поттер быстро прорезал толпу: миновал профессора Флитвика, который, визгливо покрикивая, пытался расставить нескольких когтевраннцев, профессора Стебль, старавшуюся построить пуффендуйцев, и, наконец, обогнул Эрни Макмиллана и замер позади всех, за самой спиной Драко, воспользовавшегося всеобщей суматохой для того, чтобы возобновить спор с Крэббом — тот с весьма строптивым видом стоял футах в пяти от него. — Дьявол. — рыкнула Лилит и пулей понеслась к брату, который не заметил замершего позади них Гарри. — Не знаю я, сколько ещё, понял? — крикнул Драко. — Это займет больше времени, чем я думал. Твоя задача — просто сторожить чёртову дверь! — Братец... — сладко протянула Лилит, буквально подлетев к парню. — Не думаешь ли ты, что это не самое подходящее место для споров? Кинула беглый взгляд на недовольного Поттера и посмотрела обратно на брата. Он круто развернулся, а его рука метнулась к волшебной палочке, но тут деканы грянули: «Тихо!» — и наступила тишина. Драко нехотя от­вернулся, кивнув сестре. — Благодарю вас, — сказал Двукрест. — Итак... Он взмахнул волшебной палочкой. Тут же на полу перед каждым учеником появилось по старомодному деревянному обручу. — Главное, о чем следует помнить при трансгрес­сии, это три «Н»! — сказал Двукрест. — Нацеленность. Настойчивость. Неспешность. Шаг первый: сосредоточьте все ваши помыслы на нужной вам цели. В данном случае на внутрен­ности вашего обруча. Прошу вас, сделайте это пря­мо сейчас. Каждый поозирался, проверяя, все ли его соседи глядят в середину обруча, после чего торопли­во проделали то, что им велели. Лилит вперилась взглядом в ограниченный её обручем кружок пыльного пола и постаралась изгнать из головы все прочие мысли, которые так сильно лезли. Задача оказалась решительно непосильной, поскольку она так и продолжала думать, сколько Гарри успел услышать. — Шаг второй, — сказал Двукрест. — Собери­те вашу настойчивость в кулак и направьте её на то место, которое вы себе мысленно представили! И пусть стремление попасть в него разольется из вашего разума по всем клеточкам тела! У некоторых учеников был такой вид, будто они тужатся, пытаясь снести яйцо величиной с квоффл. — Шаг третий, — воскликнул Двукрест, — выпол­няется только по моей команде: вы поворачиваетесь на месте, нащупывая путь в ничто, перемещаясь не­спешно! Итак, по моей команде — раз...два...ТРИ! Лилит закружилась на месте, потеряла равновесие и чуть не упала. По всему залу учеников начало мотать из стороны в сторону; Невилл так и вовсе уже лежал на спине; Эрни Макмиллан, напротив, совершив некое подобие пируэта, приземлился внутри своего обруча и пришел в полный восторг, но тут же заметил, что Дин Томас, глядя на него, помирает со смеху. — Пустяки, пустяки, — сухо сказал Двукрест, ни­чего другого он, похоже, и не ожидал. — Поправьте, пожалуйста, обручи и вернитесь на исходные по­зиции... Вторая попытка оказалась чуть лучше первой, Лилит умудрилась переместиться на пару сантиметров. Третья успехом не увенчалась. Кое-что интересное произошло лишь во время четвертой. Раздался мучительный вопль, все в ужасе обернулись и увидели, что Сьюзен Боунс из Пуффендуя покачивается в центре своего обру­ча, между тем как её левая нога так и стоит футах в пяти сзади, на исходной позиции. Лилит хихикнула, за что тут же получила гневный взгляд от Поттера в её спину. Деканы бросились к Сьюзен, послышался громкий хлопок, в воздух взвился клуб лилового дыма, а когда дым рассеялся, все увидели пуффендуйку — нога к ней вернулась, но выглядела она до смерти перепуганной. — Так называемый «расщеп», или отделение тех или иных частей тела, — бесстрастно сообщил Уилки Двукрест, — происходит при недостаточной настойчивости сознания. Вам следует оставаться неизменно нацеленными на нужное место и двигаться с неспешностью... Вот так он шагнул вперёд, раскинул руки, изящно повернулся на месте и исчез в завихрениях своей мантии, тут же появившись у дальней стены зала. — Помните о трёх «Н», — сказал он, — и попробуйте ещё раз... Один... два... три... Однако и час спустя «расщеп» Сьюзен так и остал­ся самым занимательным из всего урока. Двукреста это не обескуражило. Застегивая на горле ман­тию, он сказал: — До встречи в следующую субботу, и не забывай­те: Нацеленность. Настойчивость. Неспешность. После чего взмахнул палочкой, убирая обручи, и в сопровождении профессора Макгонагалл покинул Большой зал. Ученики загомонили и тоже двинулись к вестибюлю. Лилит схватила брата за руку и потащила его в гостиную Слизерина. — Мы должны избавиться от Крэбба. — рыкнула она, постоянно оглядываясь по сторонам. — Ясно? Он подставляет нас. — Мы не станем убивать его. — прошипел Драко. — Он полезен. — Ты сам себя слышишь? — прорычала девушка. — Из-за него Поттер что-то подозревает, он обязательно будет следить за тобой, за ним и Гойлом. Если не сможешь от него избавиться, избавлюсь я. Понял? — Предельно. — сквозь зубы процедил Драко. — Что с тобой? — наконец спросил Уильям спустя пару дней. — Ты хоть спишь? — Нет. — мотнула головой Лилит, чуть ли не уснув над тарелкой глазуньи. — Новые кошмары ещё хуже старых. — И всё же ты походишь на инфервала. — поморщился Ургхарт. — Твои сны с каждым днём становятся хуже и хуже, тебе нужно сходить к крёстному. — Почему же хуже? — вздёрнула бровь Малфой, подперев подбородок кулаком. — Сны, где я убиваю и пытаю тебя, Драко, тётушку и многих других вполне фееричны. — И всё же я настаиваю. — хмуро сказал друг. — Те настойки мадам Помфри ни разу не помогли, значит, тебе нужно более сильное зелье. А взять его ты можешь только у Снейпа. — Ладно, — вздохнула Лилит. — Обещаю, чуть позже я обязательно схожу к Слизнорту и возьму у него зелье, а сейчас у меня неотложное дело. Так ничего и не поев, Лилит вышла из большого зала. Придя в свою комнату, она заперла дверь и подошла к своему шкафу, взмахнула палочкой, рассеивая чары. Вместо одежды перед ней возник котёл с бурлящим зельем. Заглянув в него, она увидела, что зелье приняло вид «однородной жидкости цвета черной смородины», идеальный для промежуточной стадии. Она варила Напиток живой смерти для Крэбба, конечно, убивать она его не собиралась, но вот приструнить было необходимо. Держа серебряный кинжал плашмя, Лилит размяла дремоносные бобы и вылила их сок в котёл, зелье приобрело сиреневый оттенок. Помешивая свою отраву, она задумалась над тем, что Драко в последнее время всё чаще стал говорить о новом плане. Лилит каждый раз пресекала эту идею, но брат был настойчив и она боялась, что он может что-нибудь предпринять без её ведома. На следующий день Лилит налила готовое зелье в склянку и пошла на кухню Хогвартса. — Мисс Малфой! Мисс Лилит! — заверещал Добби, врезавшись в неё. — Добби думал вы не придёте. — Куда я могу деться? — хмыкнула девушка, потрепав его по плечу. — Смотри, что я тебе принесла. Она достала из-за пазухи маленькую шляпку и протянула её домовику. — Это правда для Добби? — неверующе спросил эльф, прижав головной убор к груди и со слезами на глазах взглянув на девушку. — Ох, вы так добры. Что Добби может сделать для вас? — Ничего, — мотнула головой Лилит, улыбнувшись. — Иди примерь. Домовик закивал и куда-то убежал. Слизеринка усмехнулась, как вдруг увидела знакомого эльфа. — Кикимер? Старое существо замерло и повернулось к слизеринке. — Мисс Малфой? — с удивлением проскрипел он, проковыляв к ней. — Кикимер рад вас видеть. — А как ты тут оказался? — нахмурилась Лилит, оглядев старого домовика. — Матушка беспокоилась, когда ты перестал выходить на связь. — О, мисс Цисси так добра. — проскрипел Кикимер. — Сэр Гарри Поттер отправил бедного Критчера в Хогвартс, он винит Кикимера в смерти Сириуса. — Тебе здесь плохо? — Ещё как! — кивнул эльф. — Кикимер хочет обратно в дом благородного семейства Блэк, но мальчишка не позволяет Кикимеру. — Я могу тебе чем-то помочь? — О, нет! Это Кикимер должен помогать вам! — засуетился эльф. — Ныне покойный хозяин Регулус Блэк велел Кикимеру помогать детям мисс Цисси. Хозяин очень любил свою сестру и тогда ещё нерождённых племянников. — Регулус? — нахмурилась девушка. — Да, Матушка многое о нём рассказывала. Жаль, невероятно жаль, что Тёмный лорд его убил. Домовик расширил свои огромные глаза и слабо кивнул. — Кикимеру нужно идти, Кикимера зовут. — слабо оправдывался он и тут же, с удивительной для его лет прыткостью, ушёл. Лилит озадаченно нахмурилась, старый эльф определённо соврал и нагло сбежал. Вместо него перед ней тут же возник Добби в новенькой шляпе. — Добби так рад! Добби так благодарен! — запищал домовик, со слезами на глаза смотря на девушку. — Что Добби может сделать для доброй мисс? — О, сущий пустяк. — отмахнулась Малфой. — Попроси кого-нибудь испечь кексы, пару штук хватит. — Добби будет рад испечь для вас! — пискнул эльф. — Ты же знаешь, я обожаю твою выпечку, но всё же попроси кого-нибудь. — настояла Лилит и, чтобы он не обиделся, добавила: — Я бы хотела поболтать с тобой. Добби закивал, ни капли не расстроившись, и снова убежал вглубь кухни. Через какое-то время он вернулся и уселся на стул. — Как тебе тут живётся? Всё хорошо? — О, ещё как! — воскликнул он и принялся рассказывать о последних пяти лет своей жизни. Рассказ получился долгим и закончился лишь тогда, когда к ним подошла эльфийка. Она молча поставила коробку с выпечкой на стол, и так же молча ушла. — Что ж, мне пора идти. — Добби будет ждать мисс снова! — пропищал Добби, семеня за слизеринкой. — Приходите к Добби ещё! Лилит кивнула и махнула рукой. Вечером Малфой поджидала Крэбба в коридоре первого этажа. Едва услышав шаги, она открыла коробку с выпечкой, откупорила флакон с зельем и аккуратно накапала три капли на один из кексов. — Крэбб, какая неожиданная встреча! — воскликнула она, преградив ему дорогу. — Да-да, — закивал громила. — Хочешь кекс? — резко спросила Лилит, тут же мило улыбнувшись. Открыв коробку, она протянула его Крэббу. — Вы с Гойлом так помогаете нам с Драко, а мы даже не благородили вас за это. Винсент с подозрением осмотрел протянутый презент и отрицательно качнул головой. — Ну, как хочешь. — фыркнула Малфой, на глазах у Крэбба откусив кусок от кекса. — Зря отказался, выпечка очень вкусная. Он всё ещё сомневался, поэтому Лилит решила действовать настойчивее. Запрокинула голову и, смотря прямо ему в глаза, взяла ещё один кекс и протянула его Винсенту. — Возьми, остался последний. Гойл тоже съел один. — Ну, раз ты не против. Приняв бесплатную вкусность, он за раз откусил пол кекса. — Значит, так, тупоголовый огр. — прошипела Лилит, когда Крэбб съел весь отравленный подарок. — Твоя задача, просто охранять чёртову дверь Выручай-комнаты. Но в последнее время ты лезешь туда, куда не надо. — Что ты...? Он сонно моргнул, но всё ещё пытался сохранить рассудок. — Я не закончила, — шикнула Лилит. — Ты подставил нас. Ты не надёжен и в любой момент можешь перебежать в другой «лагерь». Задавая вопросы, ты действительно думал, что я оставлю это? — Ты отравила меня... Прошептал Крэбб, покачнувшись и попробовав нащупать палочку. — В следующий раз доза будет смертельной. Будешь играть по моим правилам — значит, будешь жить, если же нет... — она махнула флакон с «Напитком живой Смерти» в воздухе. — Если же нет, то моя рука может дрогнуть над твоим стаканом тыквенного сока. Всё это она изображала характерными движениями. Крэбб что-то промычал и мешком упал в её ноги. Презрительно скривившись, она отдёрнула свою мантию и резко вскинула голову, услышав приближающиеся шаги. Бежать было некуда, а шаги всё приближались. Поспешно отойдя на пару шагов назад, Лилит набрала воздух в лёгкие и издала полный ужаса крик. — Итак, — без единой эмоции сказал Снейп, сложив руки домиком. — Что вы видели? — Я же уже говорила, — хмуро сказала Грейнджер. — Я проводила патруль на первом этаже и внезапно услышала крик мисс Малфой, — кинула беглый взгляд на слизеринку и перевела обратно на профессора. — Прибежав туда, я увидела, как на полу лежит тело, а в паре шагов от него Лилит. Упомянутая судорожно вздохнула и дёргаными движениями взяла в руки стакан воды. Выпила залпом и надрывающимся голосом спросила: — Крэбб... жив? Весь её вид так и кричал о нестабильном эмоциональном состоянии: подрагивающие руки и голос, слишком резкие движения и чересчур сильная бледность. Здесь на самом деле сказалось полное отсутствие сна, но сейчас это было ей на руку. — Можете идти, мисс Грейнджер, и сообщите о произошедшем декану своего факультета. — махнул рукой Северус, хмуро переводя взгляд с одной девушки, на другую. — А вы, Малфой, задержитесь. Обе одновременно кивнули и гриффиндорка покинула кабинет. Северус поднялся с кресла и запер дверь на замок, в догонку кинул заглушающее заклинание. — Прекрати этот спектакль, Лилит. — хмуро сказал пожиратель, остановившись возле стола. Малфой закатила глаза. — Как ты меня раскусил? — недовольно поморщившись, спросила она. — Копался в моих мыслях? — Мне даже не пришлось этого делать, — фыркнул Северус. — Ты наблюдала за тем, как Беллатриса пытала и убивала людей, а это гораздо страшнее и ужаснее, чем обычный человек, лежащий на полу. Не дай Мерлин, Грейнджер заметила твою наиграность. — По-моему это было даже очень натурально, — поведя плечом от упоминания о Белле и пытках в одном предложении, Лилит откинулась на спинку кресла. — И даже не начинай, так было нужно. — А если бы ты убила его? — прошипел пожиратель, до хруста сжав перо. — Ты хоть понимаешь, что если бы ты совершила ошибку в изготовлении зелья, то Крэбб бы погиб? Напиток живой смерти очень сложен. — Так было нужно. — упрямо повторила Лилит, напряжённо поджав губы. — Он ненадёжный, из-за него нас чуть не раскрыл Гарри. Подумаешь, полежит несколько недель в лазарете. — Мадам Помфри с лёгкостью определит чем его отравили и он выйдет оттуда уже через несколько дней. — мотнул головой Снейп. — Не оставит и труда, чтобы найти подозреваемых. Только ты и Поттер можете приготовить это до жути сложное зелье правильно, Слизнорт каждому успел поведать о ваших успехах. — Вот именно поэтому ты и поможешь мне. — довольно протянула Лилит. — Ты подменишь результаты осмотра Крэбба, он, конечно, не умрёт, но полежит там подольше. А чтобы меня или Поттера в этом не заподозрили, ты скажешь, что у тебя была похищена бутыль яда или что ты там придумаешь. — Помниться мне, ты невероятно злилась, когда узнала о непреложном обете... — прошипел Северус, прищурив глаза. — А сейчас говоришь что мне делать и как тебе помогать, зная, что я должен согласиться. — А вот тут ты не прав, — качнула головой Малфой. — Ты поможешь не потому что должен, а потому что хочешь. Снейп поджал губы, отказываясь признавать правоту крестницы. — То, что ты сделала не влезает ни в какие рамки морали. — всё же сказал пожиратель. — А как же твоя душа? Она мыслится как нечто неповреждённое, светлое... — Ты разве ещё не понял? — прошипела Лилит, поддавшись вперёд. — Началась война, если ты забыл, а чтобы в ней выжить нужно отбросить все морали, душу и принципы. Быть холоднокровным и безжалостным. Либо ты, либо тебя. Третьего не дано. — Ты изменилась. — проговорил Снейп, задумчиво оглядев крестницу. — Стала слишком взрослой и говоришь как твоя тётушка. Малфой натянулась словно струна и сжала челюсть. — Если будешь размышлять так и дальше, — продолжил мужчина. — то высока вероятность, что Тёмный лорд заметит твою излишнюю схожесть с Беллатрисой и велит обучать тебя тёмной магии. — Тётушка уже меня обучает. — Ты меня не поняла, — покачал головой пожиратель. — Он велит отточить тебе тёмную магию до мастерства и это не та магия, которой учит тебя Беллатриса, она намного хуже... Она оставит на тебе большой отпечаток и ты вовеки не сможешь его вывести. На следующий день Лилит брела по коридору замка, когда её за руку неожиданно схватил Драко. — Что ты с ним сделала? — прошипел он, усиливая хватку. — Чем ты его отравила? — Драко, отпусти. — шикнула девушка, скривившись от неприятных ощущений. — Драко, мне больно! Пожиратель тут же разжал свою руку и как ошпаренный отскочил от сестры на пару шагов. — Извини... я просто... — Не нужно, — остановила она, ободряюще положив ладонь ему на плечо. — Пошли в Выручай-комнату, здесь могут быть лишние уши... Осмотревшись по сторонам, Лилит повела брата на восьмой этаж. — Не лги мне, Лилит. — хмуро предупредил парень, когда они остановились напротив исчезательного шкафа. — Это ты отравила Крэбба? Девушка в сомнении закусила губу, но всё же медленно кивнула. — Вот же... Чёрт, Лилит! — выругался Малфой, судорожно вздохнув и взъерошив свои зачёсанные волосы. — Ты знаешь, это было необходимо. — поджала губы слизеринка. Почему-то перед братом она чувствовала себя провинившейся девочкой, а не уверенной в своём поступке ведьмой. — Он ведь даже не мёртв, всего лишь полежит недельку другую в лазарете... — Подозрения упадут на тебя, а Поттер и так следит за нами. — Вообще-то за тобой, — буркнула Лилит. — А на счёт обвинений не переживай, крёстный обещал помочь. — Мерлин с тобой, — махнул рукой Драко. — Только, прошу, будь осторожней... — Как и всегда. — ухмыльнулась Лилит. — Горбин прислал что-нибудь? — Новое заклинание. — Harmonia Nec Passus... — задумчиво пробормотала Лилит. — Латинский? Никогда не видела такое заклинание. — Если дословно, то «гармония или страдания». Девушка хмыкнула. — Весьма иронично. — протянула она. — Оно словно отражает всю суть: или в школе царят мир и гармония, или ученики будут страдать. Драко напряжённо кивнул и они с сестрой начали одновременно читать заклинание, перед этим поместив во внутрь шкафа яблоко. Переглянувшись с Лилит, Драко открыл шкаф и взял в руку надкусанное яблоко. — Прогресс определённо есть. — Не думаю, что кто-нибудь оценит этот «прогресс», когда ему оторвёт ногу или руку. — скептически фыркнул Драко. — Давай ещё раз. — упрямо сказала Лилит, отобрав у брата фрукт и поместив в шкаф новый. В тот же день Гарри и Лилит встретились на астрономической башне после полуночи. — Твоя мантия. — протянув её избранному, Малфой неловко улыбнулась. — О, а я уже и забыл. — хмыкнул Поттер, словно и не заметив протянутой руки. — Я слышал про Крэбба... Мне жаль. Твой брат же дружил с ним? Лилит поджала губы, но всё же кивнула. — И не представляю кто это мог сделать... — прошептала слизеринка, сокрушенно покачав головой. — Давай потанцуем? — внезапно спросил Гарри, желая как-то приободрить девушку. — Танец? — недоуменно переспросила Лилит, вылупив на избранного свои серые глаза. — Прямо здесь? — Согласен, идея плохая. — хмыкнул Поттер, неловко почесав затылок. — А кто сказал, что я отказываюсь? — хитро прищурившись, проворковала Малфой. Схватив парня за руку, она немного оттащила его от края башни и закинула свои руки ему за шею. Поттер, неловко поправив съехавшие очки, положил свои руки на талию слизеринки и медленно повёл её в танце. Лилит улыбнулась и ухом приложилась к его груди. Они медленно кружились на одном месте, смакуя момент. Девушка подняла голову и столкнулась взглядом с изумрудными глазами, которые медленно поползли на её губы. Малфой судорожно вздохнула и, когда Гарри чуть дёрнулся в её сторону, поспешно положила голову обратно ему на плечо, не дав случиться непоправимому. Она не видела и не слышала, как Поттер досадливо поморщился и тут же удивлённо выдохнул. Прикрыв глаза, он продолжил вести её в танце. Через какое-то время они отстранились друг от друга, и Лилит нервозно заправила прядь волос за ухо. — Спасибо за танец, — непринуждённо улыбнулся Гарри, словно не было того неловкого момента. — Надеюсь, он был не последним. — Я тоже. — шепнула Малфой, когда Гарри покинул астрономическую башню. Подхватив мантию Поттера, которую он так и не забрал, девушка бодрым шагом направилась в подземелье. Засыпали оба с улыбкой на устах. Проснувшись на следующий день, Лилит сонно потянулась, зевнула и тут же замерла. Она проспала завтрак и пол урока ЗОТИ, но удивительно было другое — вместо уже привычного кошмара, ей приснился поцелуй с Гарри на астрономической башне. Близился март, а в погоде особых перемен не за­мечалось, разве что она стала не только сырой, но и ветреной. К общей досаде, во всех гостиных появилось извещение, что следующая вылазка в Хогсмид отменяется. — Не удивительно. — фыркнул на это Уильям. — Особенно после того, что случилось с той гриффиндоркой. Кэтти ещё не выписали и Лилит переживала, что она не выбкарается и умрёт, а её брат станет убийцей. Больше того, «Ежедневный пророк» со­общал о новых исчезновениях — среди пропавших было и несколько родственников тех, кто учился в Хогвартсе. — Чего это Поттер с тебя глаз не сводит? — нахмурился Ургхарт, кинув очередной взгляд на Гарри. Малфой сжала челюсть и ещё больше уткнулась в свою тарелку. С того дня, когда Гарри чуть ли не поцеловав её, она стала избегать его. Конечно, она всеми силами пыталась убедить себя, что это был всего лишь необдуманный порыв под влиянием момента, но получалось из рук вон плохо. Плюс ко всему к ней снова вернулись кошмары, из-за которых она просыпалась вся в холодном поту, пока окончательно не перестала ложиться в кровать. Всю ночь проводила в Выручай-комнате в попытках починить исчезательный шкаф. — Понятия не имею, — наконец выдавила из себя девушка. — Может, пытается прочитать мои мысли? Уильям недоверчиво хмыкнул, но всё же промолчал. — Уроки трансгрессии оказались не такими весёлыми и интересными. — поморщился Ургхарт, когда они с Малфой шли в гостиную Слизерина. Лилит усмехнулась. Прошло уже три урока, а трудностей не убавилось, хотя число учени­ков, ухитрившихся расщепиться, и возросло. Мно­гие начали терять веру в себя, проникаясь к Уилки Двукресту с его тремя «Н» недобрыми чувствами. За ним уже закрепилось несколько прозвищ, самы­ми пристойными из которых были «Недотыкомка» и «Навозная башка». — Вы слышали? — мгновенно очутившись возле Слизеринцев, спросил Тео, когда Уильям и Лилит зашли в гостиную факультета. — Крэбб пришёл в себя, мадам Помфри его вылечила. — Всего-то три недели. — недовольно проворчала Малфой. — И что с ним было? — поинтересовался Уильям, кинув неодобрительный взгляд на подругу. — Напиток живой смерти, — задумчиво протянул Нотт. — Когда профессор Снейп, по приказу Дамблдора, проверил свои запасы, оказалось, что это зелье было похищено. Ходят слухи, что его отравил тот же человек, что и Кэтти... Лилит шла по коридору замка из уборной комнаты обратно на урок ЗОТИ. Она очень спешила, как на полпути её затолкали в заброшенный кабинет. — Гарри? — недоуменно пробормотала слизеринка, нервно разгладив складки на мантии. — Ты чего это? — Нужно поговорить. — хмуро сказал Поттер, преградив выход. — Ты меня избегаешь. Почему? — Я не избегаю, просто была занята. — возразила Лилит. — А сейчас я опаздываю на урок, ты, кстати, тоже. — Мы не выйдем из этого кабинета, пока не поговорим. — твёрдо сказал Гарри, заперев дверь на замок. Он взял в кулак ключ и, подойдя к окну, выкинул его. — Какая пикси тебя укусила? — пискнула Малфой, ошарашено хлопая глазами и смотря в окно. — Как мы выйдем отсюда? Моя палочка осталась в кабинете... — Ой... Лилит прищурилась и прошипела: — «Ой»? Что это значит? — Это значит: ой, я тоже оставил свою палочку в кабинете. — скривился Гарри, неловко переступив с ноги на ногу. — Ты... У меня слов нет. — выдохнула Малфой, раздражённо откинув свои волосы. — Но теперь мы точно поговорим, и ты не сбежишь. — хмуро сказал Поттер. — Почему ты меня избегаешь? Я сделал что-то не так? — Слушай, это очень сложно и я не уверена, что это подходящий момент для разговора. — замямлила Лилит, нервно теребя край мантии. — А по-моему это самое подходящее время. — качнул головой избранный. — В ближайший час нам отсюда не выйти. Малфой безнадёжно хныкнула и кинула поспешный взгляд на дверь. — Раз так, то давай поговорим. — Лилит вздохнула и уселась на парту. Гарри встал напротив. — Я... — Давай начну я. — улыбнулся Поттер, когда девушка замолчала. — После того вечера ты убегала каждый раз, стоило мне появиться в твоём диапазоне и больше не приходила на астрономическую башню. И я думал, очень много думал, пытался разобраться в себе... Лилит это определенно не нравилось. К такому она была не готова, а многодневное отсутствие сна сказывалось на её эмоциях и восприятии информации. — ...и на самом деле, — продолжал Гарри. — У меня не получилось, точнее получилось, но не так как я хотел. Я понял, что ты дорога мне, Лилит. Пока не знаю как именно, но... Вообщем именно поэтому мне не нравится, что ты меня избегаешь. Понимаешь, ты для меня как глоток свежего воздуха, с тобой я чувствую себя живым, по-настоящему живым. — Гарри... — в замешательстве пробормотала Малфой, не зная что говорить в такой ситуации. Она понимала, что нужно прекратить всё это, пока оно не переросло в нечто большее, но смотря в изумрудные глаза не могла этого сделать. — Ладно, ты прав. Я тебя избегала, извини. — То есть, теперь всё в норме? — недоверчиво уточнил гриффиндорец, склонив на бок голову. — Конечно. — усмехнулась Лилит. Поттер расплылся в улыбке и резко обнял её. Девушка пораженно выдохнула и осторожно обняла парня в ответ. Когда Гарри, отстраняясь, чмокнул её в щеку, Малфой тут же зарделась и поспешно спрятала лицо за волосами. — А теперь, раз уж мы уже поговорили, нужно выбираться отсюда. — брякнула слизеринка, соскакивая с парты. — Нужно найти ключи, здесь же есть запасной? И кто вообще придумал оставлять ключи в заброшенном кабинете? Неотёсанные дураки... Лилит несла полную чушь, которую сама не понимала. Мимолётно коснувшись своих щёк, она почувствовала как те всё ещё «горят». — Вообще-то, — замямлил Поттер, неуверенно заведя руку за спину. — Ключ у меня. Он достал маленькую связку ключей и помахал ей в воздухе. — Ты обманул меня. — шокировано пробормотала Малфой. — Всего лишь упустил некоторые детали. — фыркнул Гарри, вставляя и прокручивая ключ в двери. — Например, я заранее сделал копию. Лилит стояла, открывая и закрывая рот, словно выброшенная на берег рыба, а меж тем Гарри распахнул дверь и, помахав рукой, скрылся. — Чёртов Поттер. Когда наступило утро первого марта, Лилит сидела на диванчике перед исчезательным шкафом. Всю ночь она провела в Выручай-комнате, читая все статьи и книги, где хоть как-то упоминался волшебный шкаф, но успехов это не приносило. Послышались поспешные шаги и перед ней возник Драко. — Ты с ума сошла? — прорычал он, нависнув над сестрой. — Почему, когда я спрашиваю у Дафны как скоро ты выйдешь, она отвечает, что ты и вовсе не ночевала в комнате и даже не приходила туда после ужина? И, о Мерлин, что с твоим лицом? Лилит побледнела, хотя казалось куда ещё больше, и подскочила к зеркалу. Чертыхнувшись, она взмахнула волшебной палочкой, налаживая на себя чары, скрывающие огромные синяки под глазами, нездоровый цвет кожи и красные от усталости глаза. Она слабо улыбнулась себе в зеркало и повернулась к брату абсолютно здоровая. — Когда в последний раз ты спала? — напряжённо спросил парень. — Не помню, может недели три назад... Может и больше. — в замешательстве пробормотала Малфой, складывая все книги в стопку. — У меня нет времени на сон, нужно починить чёртов шкаф и убить Дамблдора. — Ты что-то путаешь. — рыкнул блондин. — Это мне нужно починить шкаф и убить старика, а ты должна быть от всего этого в стороне. — Ладно, на самом деле я не сплю из-за кошмаров, доволен? Кошмары, они проследуют меня каждый раз, стоит мне только закрыть глаза... Зелье не помогает и поэтому я решила, что просто не буду спать. — Что это за кошмары такие? — В них я... убиваю всех близких мне людей. Пытаю их, как тётушка пытает грязнокровок, а после убиваю. Тебя тоже, Драко. Пожиратель провёл рукой по лицу и устало вздохнул. — Что сказал крестный? — Он не знает. — фыркнула Лилит, отведя глаза в сторону. — Ты сейчас же пойдёшь к нему и расскажешь о своей проблеме. — прошипел Драко, прищурив глаза. — Он поможет. — Я не пойду к нему. — мотнула головой девушка, упрямо поджав губы. — Пойдёшь, Лилит. — напорствовал Драко. Он вздохнул и подошёл к сестре, положив руки ей на плечи. — Пойми, я волнуюсь. — Если только ради тебя. Парень расплылся в улыбке и прижал её к себе. — Пойдём, я провожу тебя. Когда они уже были на седьмом этаже, Драко вспомнил, что забыл свою палочку в Выручай-комнате. Наказав сестре, чтобы она шла прямиком к крёстному, он ушёл и сказал, что через десять минут будет у профессора. Лилит проследила, чтобы брат скрылся за поворотом и поспешила к Слизнорту. Она ведь обещала Уильяму сходить к нему, но её немного тревожила мысль, что профессор сидит сейчас за завтраком, однако едва она стукнула в дверь, как Гораций открыл её — с еще затума­ненными сном глазами, в зелёном бархатном хала­те и подобранном в тон ему ночном колпаке. — Лилит? — удивлённо побормотал он. — Как неожиданно... — Извините за такой ранний визит, профессор, но у меня к вам срочное дело. — слабо улыбнулась девушка. — Ох, конечно! Проходите. — распахнув перед ней дверь, он отошёл, пропуская ученицу. Малфой кивнула и проскользнула внутрь кабинета. Усевшись в кресло, она достала свою палочку и убрала иллюзионные чары. — О Мерлин! Лилит, что с вами? — поразился Слизнорт. — Я не сплю вот уже которую неделю, профессор, кошмары преследует меня. Зелье сна без сновидений не помогает, и я подумала, вы сможете мне помочь. — Конечно-конечно, — засуетился Слизнорт, подскакивая к своему саквояжу. — Ну-тес, ну-тес, посмотрим, что у меня тут есть. Он копался в своём чемоданчике, бормоча себе что-то под нос. — Позвольте узнать, как вам удавалось не спать так много дней? — Животворящий эликсир, сэр. Слизнорт закивал и наконец вынул из своего чемодана флакон с зельем. — Вот, это улучшенная версия зелья сна без сновидений. Моя личная разработка. — вручив ей бутыль, старик гордо выпятил свой живот. — Спасибо, профессор. — улыбнулась девушка, как в этот момент раздался стук в дверь. — Ещё одна раняя пташка. — пробормотал Гораций, поспешив к двери. — Гарри, какой ранний визит... Лилит неосознанно выпрямилась в кресле. — Простите, что побеспокоил, профессор, — почти шепотом сказал Поттер. — но мой друг, Рон, по ошибке проглотил любов­ный напиток. Пожалуйста, не могли бы вы приготовить для него противоядие? Я бы отвёл его к мадам Помфри, но никаких средств от того, чем торгуют во «Всевозможных волшебных вредилках» близнецов Уизли, в школе, скорее всего, нет и, ну вы понимаете... неприятные вопросы... — Я думаю, Гарри, вы с вашим знанием зелий можете ­и сами приготовить для друга лекарство, разве не так? — спросил Слизнорт. — Э-э, — промямлил избранный. — видите ли, сэр, противоядия от приворотного зелья я еще никогда не готовил, а пока я с ним управлюсь, Рон может наделать больших глупостей... — Её не видно, Гарри. Он её прячет? — Срок годности у этого зелья не вышел? — поинтересовался старик с профессиональным интересом. — Знаете, чем дольше их хранишь, тем крепче они становятся. — Это многое объяснило бы, — пропыхтел Гарри. — У него сегодня день рождения, профессор. — О, замечательно, ну-тес, тогда входите, входите, будете ещё одним гостем. — смилостивился Слизнорт. — Если в моём саквояже отыщется всё необходимое, приготовить противоядие не составит никакого труда... Уизли ворвался в жарко натопленный, переполненный мебелью кабинет, споткнулся об украшенную кисточками скамейку для ног, обхватил друга за шею, чтобы удержать равновесие, и пролепетал: — Она не видела этого, нет? — Она ещё не пришла, — ответил Гарри, с удивлением завидев подругу. — Лилит? Не ожидал тебя увидеть... Девушка поспешно кивнула и вспомнила, что снова забыла наложить чары на лицо. — Вот и хорошо, — меж тем пылко промолвил Рон. — Как я выгляжу? — Очень красиво, — ласково сказал Слизнорт, вручая рыжему стакан с прозрачной жидкостью. — А те­перь выпейте — это средство тонизирует нервы, оно поможет вам сохранить спокойствие при её появлении. — Отлично, — нетерпеливо пробормотал Рон и залпом проглотил противоядие. Гарри, Лилит и Гораций наблюдали за ним. Мгновение Уизли смотрел на них с лучезарной улыбкой. Затем, медленно-медленно, улыбка угасла, сменившись выражением крайнего ужаса. — Ну что, опять в здравой памяти? — улыбнулся Поттер. Слизнорт хихикнул. — Огромное спаси­бо, профессор. — прошептал Рон. — Не о чем говорить, мой мальчик, не о чем говорить, — сказал Гораций, когда рыжий с совершенно подавленным видом плюхнулся в кресло. — Всё, что ему требуется, это немного встряхнуться, — продолжал Слизнорт, уже суетясь у заставленного бутылками стола. — У меня есть сливочное пиво, вино, есть последняя бутылочка выдержанной в дубовой бочке медовухи... хм-м... Я хотел подарить её на Рождество Дамблдору... Ну да ладно, чего не имел, по тому не горюешь! Почему бы нам не откупорить её и не отметить день рождения мистера Уизли? Ничто так не умеряет муки несосто­явшейся любви, как изысканное вино... Лилит сунула своё зелье в карман и поднялась на ноги. — Я пойду, профессор. — О, нет, моя дорогая! — воскликнул Слизнорт. — Отведайте с нами медовухи, вам будет полезно. — на недоумевающий взгляд Гарри, он пояснил. — Мисс Лилит мучают кошмары, бедная девочка не спит вот уже несколько недель. Малфой сжала губы. Она не хотела, чтобы Гарри беспокоился за нее. — Раз вы настаиваете. — натянула улыбку девушка, избегая взгляда Поттера. — Ну-тес, — произнес Слизнорт, вручая своим гостям по бокалу медовухи, и поднял повыше свой собственный. — За день вашего рождения, Ральф... Лилит, не став слушать тост для Уизли, поднесла бокал к губам и осушила его. Миновала всего секунда, один лишь удар сердца, а она поняла — произошло что-то ужасное. — Лилит! — воскликнул Гарри, девушка уронила бокал и рухнула на пол, руки и ноги начали неукротимо подёргиваться. На губах выступила пена, глаза вылезли из орбит. — Профессор! — взмолился Поттер. — Сделайте что-нибудь! Но Слизнорта, по-видимому, парализовал ужас. Лилит дергалась и давилась, кожа её приобретала синий оттенок — Но... что... Гарри перескочил через низкий столик, метнулся к так и оставленному Слизнортом открытому саквояжу со снадобьями и принялся выкидывать оттуда баночки и мешочки, а за его спиной комнату наполняли жуткие звуки булькающего дыхания белокурой. И наконец нашел, что искал, — сморщенный, похо­жий на почку камушек, который Слизнорт забрал у него на уроке зельеварения. Он подлетел к подруге, с трудом разжал ей челюсти и засунул безоар в рот слизеринки. Её пробила страшная дрожь, она с силой глотнула воздух, а затем тело обмякло и застыло. — Лилит... — выдохнул Гарри.