Сказка о лжи и истине

Наблюдатель Миров неодобрительно смотрит на принца, но без лишних слов посылает за помощью, и быстро подоспевшие медики отвозят Локи во дворец. Там они удаляют нить с его губ, ворча при этом, что без его самодеятельности нейтрализовать намордник было бы куда легче, и подлатывают его в тех местах, где регенерация проходит чуть хуже. В покои его отпускают только к вечеру, настрого велев никуда не отлучаться еще несколько дней. Локи пожимает плечами: "А вот это будет не от меня зависеть". Приглашение послано. Теперь ему не остается ничего, кроме как ждать. Ждать в напряжении, в дрожи, в предвкушении ужаса внезапного падения. В прошлый раз, когда мидгардский маг устроил ему полет во тьме, каждый нерв его тела, каждая клетка мозга вспомнили, как когда-то давно Локи падал с Радужного Моста в бездну. Он совершенно уверен, что Стрэндж и в этот раз откроет ему не портал, а такой же бесконечный черный колодец, и он будет снова лететь в никуда - слепой, беспомощный, жалкий. А если Стрэндж вызовет его, когда он принимает ванну? Или спит? В первом случае это унизительно, но хотя бы смешно, а вот второй вариант мог бы легко привести к безумию. Сумасшедший колдун - опаснее и хуже этого трудно что-то вообразить. "Сколько же в таком случае роняли самого Стрэнджа?" - Локи очень веселит эта идея, но его смех вдруг обрывается в пустоту. Локи падает. Судорога. Животная неконтролируемая паника. Не остановить, не спастись. Тело каменеет, горло сдавлено, вместо сознания - безмолвный крик. Но в сплошной тьме пробивается лучик - мысль о том, что он нужен Верити. Верити с ее бескорыстной дружбой. Верити с ее пониманием и терпением. Верити с ее детскими книжками, в которых заключена бо́льшая мудрость, чем в древних научных трактатах. Да, все-таки мидгардская литература - это нечто, с ней может потягаться только литература Ванахейма... И Локи, снова обретя дыхание, голос и самого себя, начинает выкрикивать в непроглядный мрак: - Едят ли кошки мошек? Едят ли мошки кошек? Эй, это нечестно - тут нет ни полок, ни банок с апельсиновым джемом. Стрэндж, ау, ты спецэффекты наложить забыл! Так, как там дальше по тексту? А не пролечу ли я всю землю насквозь? Вылезаю, а там люди вниз головой! Как же они называются! Вспомнил, антипатии! Слышишь, Стрэндж? Ты моя антипатия! Глубокая, как эта кроличья нора! В этот же момент падение заканчивается, и его выбрасывает плашмя на пол - красивый, узорчатый и ненавистный до глубины души. "Да что же это такое, опять ребрами"... - с досадой морщится Локи. Из горизонтального положения ему видны только нижние ступени широкой лестницы; затем раздается гулкое эхо шагов, и в поле зрения Локи попадают тяжелые сапоги, оплетенные кожаными лентами. Так как голову ему не поднять, Локи вынужден обратиться непосредственно к сапогам: - Здравствуйте, доктор, очень благодарен за радушный прием... только я, к преогромнейшему сожалению, не могу встать на ноги. Воспоминание о данной им клятве Гиппократа борется в Стрэндже с неприязнью и в итоге побеждает. - Что там у тебя? - отрывисто говорит он. ... Локи сидит на краешке стула и следит за манипуляциями Стрэнджа. Стул старинный, с кожаной обивкой, и вся мебель в Sanctum Sanctorum крупная, мощная, как и сам доктор и его магия. Стрэндж тем временем уверенными движениями прибинтовывает его локти к бокам. Асгардский принц открывает было рот, чтобы выразить протест, но доктор немедленно обрывает его: - Верь или нет, я это делаю строго по правилам первой помощи. У тебя перелом со смещением. Крайне удачное для меня стечение обстоятельств, не находишь? - И на лице мага появляется совершенно омерзительная ухмылка. Произнесенная тирада, видимо, кажется Стрэнджу непривычно длинной, поэтому он резко меняет выражение лица и переходит к делу: - Так зачем ты пришел? Локи просительно смотрит на него снизу вверх: - Стрэндж, возьмите меня в ученики. - Ты уже и так украл у меня одну из магических техник. - Не совсем так, вы тогда проспорили пари. - Пари, которое заключает только одна сторона, проспорить невозможно. Вон отсюда. - Но, Стивен... - Разговор окончен, - коротко и веско отрезает маг, и Локи оказывается на улице. Причем улица явно не нью-йоркская и даже не земная, однако Локи это ни капли не беспокоит - спасибо Стрэнджу за очередной фокус, которым он поделился, сам того не зная. Локи успел нащупать принципы его действия в мыслях доктора, пока тот осматривал и бинтовал его. Ну нельзя быть настолько наивным, чтобы допускать физический контакт с колдуном! Вылечить перелом Локи мог сам (и проделывает это сейчас за минуту) - асгардские медики снабдили его упаковкой целебных камней. Плохо, что ответа на свой главный вопрос он в мозгу Стрэнджа не нашел - но хотя бы разжился еще одним полезным трюком. Суть его в том, что в месте, которое ты покидаешь, можно оставить свою метку и потом вернуться к ней с любого расстояния. Освоить несложно, потому что в основе лежит рунная магия. У Локи есть подозрения, что земной обычай бросать монетку в фонтан - это тот же самый прием, освоенный мидгардцами ровно наполовину. Локи только что оставил в Sanctum такую волшебную зацепочку, и его, словно мяч-попрыгунчик на резинке, вскоре приносит обратно в кабинет Стрэнджа, к вящему неудовольствию его хозяина: - Доктор, у меня талончик на полвосьмого! - Вонг, выкинь его на улицу! - зовет Стрэндж. Сам доктор занят тем, что ищет и старается обезвредить зацепку. Локи считает, что ему неслыханно повезло, потому что Вонг воспринимает указание буквально и действительно выкидывает Локи не в какое-нибудь другое измерение, а просто на Бликер-стрит. Sanctum Sanctorum, конечно же, окружен тремя слоями магической защиты, просто так не подойдешь и в дверь не постучишь, но сейчас Локи это не останавливает. А все потому, что не надо было позволять ему ступать на порог! Разумеется, Стрэндж очень скоро обнаружит его новую зацепку, но прежде Локи снова оказывается у входа, окончательно высвобождается из бинтов и набрасывает на себя форму почтальона: - Стивен Стрэндж? Вам посылка из Асгарда. Из дверей вырывается массивный поток золотого света и отбрасывает Локи к ограде. Очень тяжелая, астрально и физически тяжелая магия - как цунами, как лавина, как асфальтовый каток. Тело и голова Локи гудят, но он умудряется выстоять. - Стрэндж! - орет он. - Я пришел договориться! Под ним разверзается бездна. Стрэндж опять отправляет его в падение, но на этот раз Локи уже не так страшно. Тем более вскоре он обнаруживает, что падает в чьей-то компании. Существо, находящееся рядом с ним, трудно однозначно отнести к какой-либо расе или полу. От него исходит сияние - плотное, будто настоящее литое золото, и именно так Локи распознает в незнакомце мага того же класса, что и Стрэндж. Но если доктор владеет чарами, по меркам Локи, без году неделю, то через тонкие пальцы этого создания словно пересыпаются пески столетий, вокруг него вьются ветры веков. Вокруг... нее. Локи понимает, что это все-таки она. Древняя благожелательно улыбается ему и усаживается в позу лотоса. - А что, так можно было? - вырывается у Локи. - Да, ведь мы, в сущности, и не падаем. Садись. Локи опускается рядом. Несомненно, Древняя опасна, но так, как может быть опасна стихия: будь она ураганом, она снесла бы все на своем пути, но сейчас стоит штиль. Нападать она явно не собирается, тогда что она делает здесь? Изучает? - Приятно иногда побыть с себе подобными, - откликается Древняя на его безмолвный вопрос. - Я не совсем такой, как вы. - Не бессмертен в привычном смысле слова? Но и я тоже могу умереть. Я знаю, что ты ищещь, но увы, ни доктор, ни я тебе этого дать не можем. Наша магия слишком отличается по сути. Я черпаю силу извне, а ты берешь ее внутри себя. Поэтому таких, как ты, и называют богами. - Но я ведь могу научиться. - Даже если научишься ты, твоей подруге это не поможет. Локи хватается за последнюю соломинку: - Нельзя ли тогда научить ее? Ведь вы тренировали Стрэнджа. Древняя вздыхает: - Для этого она должна быть в чем-то подобна либо мне, либо тебе. Локи понимает, что возразить ему нечего. - Извините, последний вопрос. Куда ведет эта кроличья нора? - А куда нужно тебе? - Мэм, вы едете в Бруклин? Я без багажа, - весело восклицает Локи, втайне надеясь, что за шутку о межпространственном такси ему не прилетит межпространственная оплеуха. Но вместо удара он ощущает лишь легкий толчок, и... ... Он сидит на самой обычной ступеньке самого обычного мидгардского дома, и в глаза ему светит самая обычная мидгардская луна. Но через секунду Локи различает на ее диске золотистый круг мандалы, а в нем - лицо Древней. - Спасибо, - искренне благодарит он ее. - Я даже не рассчитывал на такую мягкую посадку - отвык за последнее время... Та чуть заметно усмехается и исчезает. - Вот кто был за Чеширского кота, - думает вслух Локи. - А ведь если бы ваш ученик не швырял меня через свою Страну Чудес, я бы мог и пешком дойти. Когда заспанная Верити открывает ему дверь, он собирается вывалить на нее множество извинений и кучу интересных историй, но вместо этого вдруг обнаруживает, что валится с ног сам. Он даже не может заставить себя поколдовать над одеждой: кое-как стаскивает камзол, оставаясь в чем-то вроде туники, сбрасывает на пол тиару - она глухо звенит и закатывается под диван - и падает без сил в подушку. Верити с удивлением и сочувствием смотрит в его усталое, измученное лицо. Посидев рядом еще какое-то время, она вздыхает и забирается на свою половину дивана, укрываясь с головой и надеясь, что боги не храпят. Нет, он не храпит, но он тихо стонет во сне. Верити сбрасывает плед, подползает к нему на четвереньках, кладет руку на лоб. - Мм, - бормочет он. - Осторожно. - Ты что, не спишь? - Сплю. Но если я тебя буду касаться, могу случайно увидеть твои сны. - Да на здоровье, - говорит Верити. - У меня они явно повеселее, чем у тебя. Локи раскрывает любопытные зеленые глаза. - Правда можно? - Правда. - Если ты стесняешься, я могу превратиться в девушку. - Да когда я тебя стеснялась... В эту ночь Локи засыпает, подложив ладонь под голову Верити. Впервые за долгие годы ему снятся не туннели между мирами, не черные провалы космоса, не древние мифические чудовища и не битвы богов и героев. Вместо этого он гуляет по старым улочкам несуществующих городов, изучает фантастические музейные коллекции, разбрасывает оранжевую листву в парке и все это время ни разу не испытывает страха, стыда и боли, потому что знает: он не один. Пока не один.