La défaite, c'est la mort. La victoire est la vie.

Университет, новый район, другой конец города. Маленькая квартира и новая конюшня неподалеку. Вольфганг разглядывает двухэтажное деревянное здание и глубоко вдыхает один из любимых запахов — сена и лошадей. Гладиатор рядом шумно фыркает и переступает ногами, взмахивая русой гривой. Юноша успокаивающе гладит его по морде и входит на территорию. Копыта звонко отстукивают ритм по полу, и Моцарт качает головой в такт. В помещении прохладно, Гладиатор передёргивается, а юноша сильнее сжимает немного похолодевшие кончики пальцев. Везде тихо, только впереди, за приоткрытыми деревянными дверьми, слышится глухой шорох песка под копытами и тихое фырканье. — Ну хоть кто-то живой, — бормочет под нос Вольфганг и входит на манеж. По кругу кто-то едет рысью — издалека не видно лица, только взъерошенные, как и у самого Вольфганга, светлые волосы. Конь заворачивает, вскидывает на секунду голову, а наездник легонько треплет его по шее. Моцарт вскидывает руку и кивает юноше: — Доброе утро! Тот натягивает поводья, останавливая послушного коня, и приветливо кивает в ответ: — Доброе утро! Определённо, этого юноши здесь раньше не было... Да, никого из тех, кого Бенволио видел на манеже, нельзя было спутать с этим. Интересно, он новенький, или просто пришёл раньше, чем обычно? — Вы здесь впервые? Я могу чем-нибудь помочь? По тому, что он не боится своей лошади, и по тому, как он держит поводья, совсем не скажешь — как будто давно тренируется. А откуда он тут вообще? — Да, я вчера переехал и вот, — Вольфганг разводит руками, — пришёл. Меня, кстати, Вольфганг зовут. Моцарт, — он протягивает руку, и широкая улыбка будто прилипает к худому лицу. — А его — Гладиатор, — конь тыкается носом в плечо Вольфганга, и тот дёргается от неожиданности. Бенволио смеётся, видя, как Гладиатор проявляет любовь к своему хозяину, наклоняется — верхом он куда выше пешего Вольфганга — и пожимает протянутую ладонь. — Рад знакомству! Я Бенволио, фамилия вам ничего не скажет. А это, — он чешет своего коня за ухом, и тот довольно фыркает, подставляя голову. — Людовико. Кстати, на вопрос вы не ответили. Ладонь теплая, да и представившийся Бенволио вполне дружелюбный. — На какой? А, ну, да.. Думаю, помощь мне не нужна, я отлично справляюсь сам. Тем более, вы меня извините, конечно, — Моцарт смеётся, — но чем Вы можете мне помочь, ваша рысь сама требует помощи, — Вольфганг надеется улыбкой смягчить резкие слова, но, кажется, в этот раз это не сработало. Бенволио перестаёт улыбаться, выпрямляясь, и приглаживает волосы той же ладонью, какой жал руку новому знакомому. — Знаете, даже удивительно, я занимаюсь очень долго. В таком случае... — он делает паузу, раздумывая, но всё-таки решается. — Может быть, проверим, чей галоп помощи не требует? Подумать только, рысь требует помощи... Бенволио даже фыркает в сторону, и Людовико возмущённо мотает головой, на что получает несильный хлопок по загривку. — Согласен! — предвкушение соревнования захлёстывает Вольфганга, и он практически взлетает на Гладиатора, который нервно дёргает ушами. Юноша гладит его и поудобней берет поводья, укорачивая длину. — Наперегонки? Бенволио разминает шею, окидывая взглядом манеж, и кивает. — Наперегонки. До какого места? Вернее, целый круг или половину? — Целый. До этого же места, — Вольфганг облизывает губы и склоняется ближе к гриве. — Считайте, — торжествующая улыбка выползает на лицо, в прошлой конюшне он был лучшим. "Считайте..." Бенволио опять фыркает, сейчас уже незаметнее, тихо, ёрзает в седле, устраиваясь удобнее, прижимает ноги к бокам коня... — Три-два-один, старт! Бьёт его пятками и отпускает поводья — такой приём срабатывает уже давно. Вольфганг смотрит перед собой, замечая, как прижимаются к голове уши Гладиатора. Тот срывается с места от мягкого удара. Сначала кони идут вровень, но уже к повороту Людовико обгоняет. Вольфганг бьёт по бокам ещё раз, Гладиатор ускоряется, но к следующему повороту Бенволио обгоняет уже на полкорпуса. — Чёрт, — Моцарт неслышно ругается себе под нос. Бенволио почти некогда смотреть по сторонам — Людовико уже несётся как бешеный — но краем глаза он улавливает движение, Моцарт отстаёт, хотя видно, как старается. Вот уже финиш, как раз то самое место, где они стояли... Да дьяволов конь! Людовико вдруг обо что-то запнулся, и, хотя бег восстановил быстро, с Моцартом они поравнялись. Копыта грохотали так, что ругательство Бенволио услышано не было. Он проезжает ещё пару шагов, поворачивает коня и останавливается совсем, пока тот фыркает и машет хвостом. — Что ж, хорош как мой галоп, так и ваш. Гладиатор опускает голову, и Вольфганг зарывается пальцами в густую гриву. "Что ж, хорош как мой галоп, так и ваш". — Верно, но всё же ничья не совсем честная. Ваш конь споткнулся... С ним все в порядке? — дыхание постепенно восстанавливается. Бенволио поспешно спрыгивает на землю, треплет коня по голове и осторожно приподнимает его копыто, стараясь, чтобы тот не лягнул. Пока он щупает, Людовико стоит смирно, и когда юноша уже собирается подниматься, конь хватает его губами его волосы. — А-ай! — Бенволио дёргается, толкает его в морду и трёт голову. — Как видите, всё, повреждений никаких нет. Или вы недовольны... — секундная пауза. — Герр? Вольфганг закусывает губу, пытаясь сдержать смех от созерцания этой сцены. — Нет, что вы, я просто волнуюсь, — Моцарт спрыгивает на песок. — Ноги одновременно сильная и слабая сторона коня, — юноша подошел к Людовико и коснулся мягкой гривы. — Он славный. Вы позволите? — Вольфганг ныряет рукой в карман и достаёт кусочек яблока. Бенволио усмехается, отступая на шаг, и смотрит сперва на коня, потом на Моцарта. — Да, конечно, только берегите пальцы. Он любит кусаться, и мне сейчас просто повезло, что он схватил меня губами. Юноша складывает руки на груди, с интересом наблюдая за тем, как его новый знакомый тянет руку к морде коня. Тот втягивает носом воздух, внезапно подаётся вперёд и, видимо, вместе с яблоком кусает и Моцарта. Людовико, судя по всему, боролся с двумя желаниями — съесть яблоко и защититься от незнакомца, вот и укусил Вольфганга за палец, не преминув и полакомиться. — Хулиган! — больно, но юношу это не огорчает. Он только шикает и легко смеётся. Гладиатор с самым обиженным видом подходит ближе. — Ладно, тебе тоже, — конь радостно захрумкал своим кусочком. — Знаете, я из тех людей, кто умеет признавать свои ошибки, — Вольфганг разворачивается к Бенволио. — Простите мне мою дерзость. Я здесь надолго, так что не против более дружеского общения? Бенволио довольно улыбается, прикрывая глаза, медленно кивает, — очень рад, что мы с вами друг друга поняли, — и протягивает ладонь. — Никогда не против. Что ж, этот Вольфганг себя уже зарекомендовал. И Бенволио он нравится. — Отлично! — он пожимает протянутую руку. Определенно, хороших друзей много не бывает, а Бенволио плохим другом быть не может, в этом Вольфганг уверен.