Человек, что на душе чист, И кто молится даже во сне; Может зверем стать Когда солнце зайдёт и цветок зацветёт при полной луне! Когда наступит этот день, Воспарит он в поисках крови, Как всадник на белом коне… Ван Хельсинг.
— Ну? Что там Джон?! —Чёрт! — пепельновласый выругался достаточно громко, зацепив заусенец у себя на большом пальце. — Закрыт наглухо. — И что нам теперь делать? — неудоменно покачал головой Лоуренс. — Тактика, — Стивен похлопал его по плечу, — тактика. — Выскользнув из-под руки Ларри подобно змее, он размял свою затекшую шею и с таким же, что и у его братьев, решительным видом воззрился на загерметизированый люк. А кичиться было за что. Ведь, по сути, только у него был способ разнести этот люк в щепки. Учитывая, что они припёрлись сюда и уже где-то десять минут решали, как им поступить. — И всё равно я считаю, что это плохая затея. — Джон вперил вразумительный взгляд в Стивена в надежде, что тот одумается. — Почему? — не унимался последний. — Да потому-что это бред! — в который раз говорил Крамер. «И почему он такой твердолобый?!» — думал он, закатывая глаза. — Бомбарда уничтожит не только люк, но и нас тоже впридачу. — Да, Стивен! — внёс свою лепту Говард, — Сам подумай, — он демонстративно поднял свой палец вверх, — мы сейчас находимся под землёй, хотя бы одна малейшая сейсмическая волна вмиг уничтожит подпорки. Тем более не забывай тот внезапный толчок силы, что буквально чуть нас всех не похоронил. — Да-да и мы чуть было не оказались под обломками, — начал усталым голосом тянуть слова Кинг, — но всё равно, — в его глазах вмиг загорелась искра, — это ведь весело!!! — Ахуеть весело! — грязно выругался Ларри. — Как будто нет других заклинаний, чтобы уничтожить эту железяку?! — Вообще-то есть кое-что… — Джон с задумчивым видом поднялся с колен и под недоуменные лица окружающих направился к люку. — Что ты задумал? — Гарред поспешил за ним, хотя сам не понимал, зачем это сделал. — Помнишь невербальный огонь, что ты видел у Стивена? — положительный кивок со стороны блондина, — ну так вот, думаю я смогу вырвать эту хреновину… — Джон… — неуверенно прошептал Гарред, — у меня страшно болит голова. Я мучаюсь зрительными галлюцинациями… Яркие непонятные вспышки, странные психосоматические помехи… — Парень улыбнулся, и было что-то в этой улыбке странное и неестественное… что-то нездоровое, а, взглянув в глаза потомка Дома Лестрейндж, Джон кроме пустоты ничего там не увидел. — Видения, долбанные припадки и судороги преследовали меня с тех самых пор, как я вступил в схватку с теми дементорами в Запретном Лесу… — Голос парня опустился почти до шипения. — С тех самых пор, как меня поцарапал Люпин! — воскликнул Гарред, проведя пальцами левой руки по четырем зажившим рубцам на лице. — Сейчас это все усилилось в разы! Я чувствую, как меня накрывает паническая атака… — Он старается говорить негромко: так, чтобы не услышали братья. — …а когда мы… — парень припал к стене, — …выбирались с того подвала, то я непроизвольно подошёл к тому солдафону, что впечатался в стену… стоило мне соприкоснуться с ним! — отрешенным взглядом он уставился в пустоту. — Голоса… Голоса в моей голове… Их так много… И все они призывают меня «Сделать их Едиными!!!"... Джону было трудно что-либо ответить на этот вопрос. В этом горделивом павлине сейчас не было ни капли аристократического снобизма. В данный момент он стал ещё более притихшим, он просил помощи. Это совершенно выбивало из колеи такую хладную и склизкую ящерицу, как Крамер. Джон и в мыслях подумать не мог, что подобное может когда-либо произойти. Да Гарред сто раз упадет на одной и той же лестнице, обругав при этом ступеньки, но при этом никогда бы не признав, что у него просто подвернулся каблук. Сейчас, всё выглядело совершенно иначе. Он начинал меняться. В особенности, это касалось мучавшей Гарреда легиллеменции с самого детства. — Почему ты говоришь мне это только сейчас?! Когда мы уже собираемся выбираться отсюда? И что ещё за голоса? — Джон с каким-то страхом повернул голову в сторону кузенов, опасаясь, что те могут услышать их разговор. Хотя он зря страшился, они по-прежнему продолжали спорить. — Потому что я волнуюсь за Ларри, — снова уставший голос, заметно переходящий на хрипы, — я вижу, как ты заботишься о нем. Ты, Джон, смог дать ему то, чего не смог дать я! На протяжении трёх лет я издевался над ним и всячески его подкалывал. Если сейчас, выйдя на поверхность, мне будет суждено умереть, то я не хочу сожалеть о том, что ни разу не попросил прощения у Ларри. Мерлин! Джон действительно готов был дать Оскар этому идиоту. Он то думал, что тот просто последовал за ним, чтобы рассказать о своей проблеме, а он вместо этого прощения вымаливает. Что-что, а Ларри и Гарри стоили друг друга. Один боялся рассказать о себе правду, потому что боялся его потерять, а другой — вечно отталкивал. Только потому что таким образом его защищал. К такому умозаключению, Джон пришёл очень давно и пока размышлял, чем бы ответить этому незадачливому слизеринцу, маленькая проблема с неведомыми голосами, куда-то резко отошла в сторону. — Гарр, послушай… — Подожди Джон, я же вижу, как ты и Стивен вечно с ним маетесь, в то время как я на протяжении трёх лет его только третировал. —Хватит! Остановись. — Я хочу сказать спасибо тебе за то… — Да послушай же! — Джон схватил его за воротник рубашки и начал хорошенько трясти, — Твои нынешние проблемы — это только твои и ничьи более, что бы с тобой не происходило… — Равенкловец оговорился, — со всеми нами, мы обязательно с этим справимся… Ты меня понял?! — Гарред смотрел на него округлившимися глазами, которые вот-вот должны были вылезти из орбит, и машинально замахал головой. — Вот и отлично, — он несколько раз с силой похлопал его по плечу. — Эй, парни! — Джон окликнул братьев, — Идите сюда. Троица спорщиков машинально повернула свои головы, а затем, встав, поплелась в сторону Джона и Гарреда. Вернее, Стивен и Говард шли словно сонные мухи, а Лоуренс — он полз на передних руках, по хладному бетону. — Джон, мы тут кое-что порешили, — от нехотя признался Говард, — что будет лучше, если сейчас призвать кого-то из наших на помощь, а уже потом за нами вышлют подмогу. — Стивен на этих словах только отстраненно моргнул, но кивнул, хотя по нему было видно, что у парня явно голова забита своими «невидимыми» проблемами. Лоуренс же продолжал пялиться в одну точку и почему-то странно улыбался. — Да? — Первое, что смог сказать Джон, когда услышал нелепое оправдание их посиделок. — В самом деле, Говард. — Спесивая маска напыщенного зазнайки была снова на лице Гарреда. — Как ты себе это представляешь, — парень скрестил руки на груди, — трое слизеринцев, один равенкловец на пару с гриффиндорцем, будут вызывать по магии наших знакомых и родственников? Да я в жизни плана, глупее не слышал. — Но-о-о… это хоть что-то! — прорычал Лавкрафт. — Лучше чем то, что вы два голубка ворковали здесь и обнимались, пока мы придумывали план. — Ну, от этого он глупее точно не станет. — Стивен решил взять слово. Он вытащил из рукава порванной рубашки Бузинную Палочку и собирался было взмахнуть, как его остановил слегка ошарашенный блондин. —Ты, — Гарред выпучил на него свои глаза, — что это ты задумал?! — Собираюсь вызвать телесный Патронус. — Он обвёл его взглядом, а затем остановился на своем близнеце-Лавкрафте, — Твои рыдания на плече Джона делу не помогут, — на этих словах Джон и Гарред только переглянулись, — также, как и кровные ритуалы поиска, Патронус дело затратное. — Говард только в непонимании выпучил на него свои глаза, — да… я о тебе. — А затем Кинг сделал то, ради чего он собственно и вытаскивал Первичную Палочку. — Экспекто Патронум! Из его палочки выстрелила яркая серебристая вспышка, которая сразу же приобрела телесную форму средних размеров животного. Зверек прыгнул несколько раз на полу, а затем вознес свой взгляд на хозяина. — Иди, и предупреди профессора Снейпа и Беллатрис о том, что мы живы и нуждаемся в помощи… Все пятеро. — Немного подумав, добавил Кинг. Что удивительно, «телесный медоед» ему словно кивнул, а затем в яркой серебристой вспышке исчез в том самом проходе, над которым парни ломали свои головы. — Насчёт помощи, если бы ты меня сразу дослушал, то я говорил не о кровных ритуалах, а… — тёмноволосый говорил уверенным голосом, — …вот об этом! — Говард выудил за пазухой золотистый кулон в виде птицы с распахнутыми крыльями и продемонстрировал его всем остальным, — пока мы впятером живы, Хоуп Дженсен будет об этом знать. — Да… — на сей раз слово решил взять-таки Лоуренс, — также не стоит забывать и про наши метки, — на тыльной стороне левой руки Лоуренса вспыхнула вереница странных сплетений. «Знак Уроборос…». — Джон про себя подумал, что этот знак больше всего подходил им всем. Такой меткой обладали все пятеро. Хоуп Дженсен — наставник по кровным ритуалам и тёмным искусствам в стенах Хогвартса, создала клеймо на телах братьев, чтобы за ними было легче присматривать и контролировать их пороки. Все мрачные и сокровенные тайны братьев, теперь были, как её собственные. Души с помощью уробороса переплелись и теперь она была их «Матерью» перед самой Магией. Триножник в центре знака олицетворял силу духа, души и тела. Крест Анкх расположенный в центре коронованной пентаграммы под уроборосом, огибался мелким шрифтом на тёмной латыни, что дословно переводилось, как: «Ни что не истина — всё дозволено, Мы незыблемы во тьме, чтобы служить свету.». В завершение сигил пронзал посох Гермеса овитый терновником и змеями. Весьма сакральный смысл сигила о единстве всех братьев, играл большое значение в их небольшое стае. До поры до времени, после четвертого года… Но Джон был уверен, что нынешние испытания вновь всё вернут на круги своя. — Ладно, давайте уже выбираться отсюда. — Джон отогнал прочь примитивные мысли и развернулся в противоположную сторону люка, остальные четверо, явно обрадованные тем, что разговор принял прежнее русло, на это только славно закивали и заулыбались. Вдоволь надышавшись пресноватым запахом сырости с нотками гари и дыма, они будут счастливы, сделать глоток свежего воздуха.***
Этот дом выглядел ещё более жутким и мрачным, чем до этого. Двухэтажное постсоветское строение сейчас было подобно одному из страшилищ Зоны, что буквально готов сожрать всякого, кто туда войдёт. Перекошенная и пробитая в нескольких местах крыша должна была вот-вот обвалиться. Зияющая дыра у восточной стены выглядела так, словно по ней пальнули из крупнокалиберного оружия. Не было той ободранной занавески, что подобно флагу развевалась на полуразрушенной мачте; догорающий свет керосиновой лампы теперь не светился в окне, а скорее был похож на пустующий взгляд мертвеца, что взирал на все окружное пространство с неподдельным аппетитом. По мнению Волка, сталкерам быстро удалось потушить этот сарай, но теперь, стоя под дождем и смотря на это уродливое произведение Зоны, все они понимали, что оно скорее напоминало умирающее существо, что должно было похоронить под собой и тех пятерых. — Если бы Звездочёт со своей группой, не притащил того раненного сталкера и эту пятёрку, то все бы закончилось здесь, так и не начавшись. — По приказу командира, сталкеры загерметизировали люк и не должны были подходить к этому, ни под каким предлогом, а вскоре должен был и Малой вернуться с подарочком от военных. План был на удивление прост: открыть главный воздуховод и травануть весь долбанный рассадник газом, а уже потом, когда эти недо-мутанты будут лежать окоченелыми, отправить их трупы на заклание к Фанату. Волк не сомневался, что проводник звёздовцев уже на пол пути к Базе Сталкеров и что развязка с трагической судьбой шестерых бойцов этой группировки понесут за собой соответствующие последствия. Однако откуда же текущему лидеру новичков было знать, что самого Space-X’а около полуразрушенного железнодорожного моста растерзала на мясо парочка кабанов?! Казалось, что сама ситуация в целом заботилась о том, чтобы информация о пятерке неизвестных не достигла ушей других сталкеров. Но тогда вставал другой, более важный вопрос: сколько осталось жить ему? Или его другу и главе звёздовцев — Фанату? Небольшим доказательством всецелостности баланса над Зоной даже служил внезапно появившийся из ниоткуда ворон-альбинос. Он кружил и каркал во весь голос над полуразрушенным двухэтажным домом. Может быть это был знак?! Да, определённо. Вот только Волк не знал, хороший он или же нет. И, если ястреб-слизнеед, которого видели сталкеры, был этаким знаком к переменам в определенный исход их истории, то вот ворона, да ещё и белого, Волк видел впервые. Ещё как-то надо было решать вопрос с этим предателем Кирюхой. Этот хрен каким-то боком умудрился обшманать нескольких сталкеров, перелезть через ограду, напичканную колючей проволокой, и исчезнуть с поля зрения дозорных, словно того и в помине не было. Все, как и у всех! Только по факту, дела хоть и были хреновыми, но все же возвращались в относительное русло. Вон — тот кстати Меченый, был только что отправлен к Петрухе вызволять сталкера по кличке Шустрый. Этот странный сталкер пришёл на Кордон с болот, где того чуть не утюжили пулемётным обстрелом военные, а потом он как бы… был ценным информатором среди местного населения. Сотрудничал с Баром «Последняя Ходка» из Чернобыля-2, а потом схвачен бандитами. Что именно братве понадобилось от Шустрого, одни только Хозяева знают, а по факту он нёс одну очень ценную инфу на пятерых. Что-что, а в добыче информации у Сидоровича были свои каналы, у Волка — свои. Пусть сердцем Волк и должен был поставить на них крест, но умом он должен был знать правду. Хотя, кто знает, как эта правда сыграет с ним злую шутку в дальнейшем. И все же, когда братки схватили Шустрого, Волк послал этого Меченного к Петрухе, да наказал: что если этот субъект все же будет представлять опасность: «Расстрелять без суда и следствия…». Хватило ему хлопот и с выжившими гавриками в том подвале. — Пусть вас Зона сожрёт, отребья Вы конченные… — Волк со смесью злобы и негодования сплюнул на землю, стоило ему посмотреть на этот дом, как внезапно что-то начало происходить. Сначала Волк не мог понять, что именно, а потом… Внезапно из открытого входа двухэтажного дома выпрыгнул какой-то полусферический серебристый зверёк. Волк не был силен в биологии, но вот в мутантах Зоны он разбирался хорошо. Достаточно хорошо, чтобы распознать в этом зверьке фантома. В своих размышлениях Волк наставил на него автомат, но быстро понял, что против этой твари пули бесполезны. Однако, что-то было тут не так, этот зверёк метался по кругу, словно пытался определиться в заданном направлении. Его отрывистые движения становились все менее хаотичными, пока внезапно этот фантом с громким хлопком не исчез с поля зрения толпы зевак-отмычек, что буквально с минуты две смотрели на это творение Зоны с неподдельным интересом. Чего греха таить, Волка тоже этот зверёк знатно повеселил. И всё же, Волк не собирался опускать оружие. Подобные демонстрации Зоны редко заканчивались чем-то хорошим. Этот зверёк был чем-то похож на степень S-излучения. Только подобное излучение в Зоне было способно создавать материальных фантомов. Будь это нематериальный зверь или же просто мираж и то, и другое несли в равной степени опасность для неподготовленного сталкера, стоит только ему соприкоснуться с ней. Хотя по факту, Триггеры S-излучения были куда опаснее. Чутьё Волка и на сей раз тоже не подкачало. Из зияющей черной дыры, которую можно было назвать входом, послышался странный гул. Он был отчётливым и сопровождался тяжёлым рокотом сильных ударов. Словно били молотом по наковальне. Внезапно, все стихло. Несколько более опытных сталкеров, во главе с Волком, опять разогнали молодняк по укрепленным домам, а сами стали ждать неприятеля. С минуту, нечего не происходило. Каждая секунда растягивалась на часы, пальцы на рукоятке автомата были скользкими от моросящего дождичка, а на душе зарождалась тревога. На сей раз удар был такой силы, что начисто заложил у всех сталкеров уши. И снова тишина. На этот раз терпение лопнуло у одного из сталкеров, подбежав с диким воплем к дому, он вздернул чеку на f-1 и, забросив ее в дверной проем, быстро отбежал в сторону. — Степан, ты что творишь? — Волк было хотел на него наорать, но нужно было отходить, иначе их могло задеть осколками. По факту, граната должна была взорваться в проклятом доме, на деле вышло все совершенно иначе. Граната отлетела подобно снаряду в один из укреплённых домов, где находились отмычки. Произошел взрыв. Волк даже и опомниться не успел, как тишина Зоны начисто была снесена серией выстрелов, чередующимся громыханием грома и криками боли из того укреплённого дома. А из того двухэтажного дома, по которому сталкеры несли шквальным огнем, вылезло непонятное существо. Оно, ибо как ещё можно было назвать то, что выглядело, как иссохшее дерево, было замотано в черные тряпки. На оголенном хребте этого монстра выпирали угольно-черные шипы. Обтянутый кожей череп с пустыми глазницами взирал из-под капюшона на сталкеров с неподдельным интересом. Его костлявые руки были покрыты нарывами и струпьями, а на концах тонких пальцев были острые черные когти. Шесть костных длинных наростов на его спине служили ему ногами, с помощью которых тварь оставляла на земле обугленные следы. Торс существа был обмотан цепями и старыми бинтами, сквозь которые отчетливо виднелись ужасные шрамы. Глядя на жуткое мракобесие Зоны, Волк, и сам того не понимая, нажал на спусковой крючок. Казалось, двенадцать стволов должны были изрешетить тварь, но на деле пули не причиняли этому существу никакого вреда. Внезапно, существо высоко подняло голову вверх и издало такой душераздирающий вой, что у некоторых сталкеров душа ушла в пятки. Двое из них даже скинули стволы и бросились врассыпную, а остальные под предводительством Волка продолжали обстреливать мутанта. Тварь видимо поняв, что пули ей не причиняют никакого вреда, внезапно сорвалась с места и быстрыми хаотичными движениями наспинных наростов и рук ворвалась прямо в стан сталкеров. Оно схватило одного из одиночек, затем подняло на полтора метра вверх и начало творить с ним нечто необъяснимое и отталкивающее. Все это происходило на глазах у Волка, затем он с отвращением понял, что ног у мутанта не было. Тварь подобно полтергейсту левитировала над землёй и высасывала из его друга жизнь. Некоторые из сталкеров, повидали многое в Зоне, однако, подобно отмычкам, готовы были получить приступ сердца, т. к. подобного из них никто раньше не видел. Когда сталкер перестал трепыхаться, он полностью обмяк в костлявых пальцах монстра. Отбросив мертвое тело на несколько метров в сторону, монстр схватил другого и принялся также высасывать из него жизнь. От немого приступа ужаса Волк отпрянул первым, заметив, что из дверного проема показался ещё монстр. Темно-синяя шкура поблескивала от капель дождя. Его длинный извилистый хвост, словно стрела, уходил вперед и совмещал в себе несколько плавников. Передние лапы чудовища имели обезьяноподобные черты, в то время как первая пара задних лап имела тигриные черты, а вторая — ястребиные. С грациозностью ящера келпи* развернулся в сторону сталкеров. С неподдельным аппетитом сверкая своими кровавыми глазищами, прямо на Волка взирала лысая волчья голова. Лошадиная голова посередине заставляла своими пустыми глазницами испытывать страх такой силы, что те начисто бросали оружие и, падая ниц, начинали молиться всем известным богам. Извергаясь своим ядом из стороны в сторону и шипя, третья змеиная голова изрыгала дурман неестественного цвета. Он отравлял умы и заставлял сталкеров слепнуть, в то время как шанбахак** поглощал все новые и новые души. Своим длинным, склизким языком в форме ржавой цепи он хватал одурманенных и перепуганных сталкеров и растворял в своей кислоте, изрыгаемой из желудка. Казалось, жуткое противостояние сталкеров с двумя неизвестными тварями закончилось бы полным поражением в лагере новичков. Однако, кто бы мог подумать, что эти твари просто кого-то защищали. Так можно было охарактеризовать действие монстров, когда из дверного проема полусгоревшего дома появилось двое подростков, держащих на своих двоих еще одного подростка. Вприпрыжку троица бежала явно к выходу из этой мясорубки. Пока эти мальцы убегали, монстры прикрывали тыл, Волк и его ребята в этот момент пытались избавиться от последствия тумана. И возможно, пятерке с холма удалось бы добраться до главных ворот, если бы в ту же секунду, сверху по ним не открыл огонь — Ми-24. «Какого черта?». — Первое, что пришло в голову Джона, когда анимаг принял свою человеческую форму. Две ракеты точным ударом попали в эпицентр, где стояли подростки. Одна попала точно в шанбахака и отбросила его вместе с Крамером ударной волной в один из домов, другая же ракета была отражена Стивеном при помощи Бузинной Палочки. Но и на этом проблемы пятерки не закончились. Послышался сдавленный гул, земля затряслась, и вдруг через главные врата лагеря, ворвалось несколько БТР-ов. По часовой стрелке они окружили Стивена, Говарда, и Лоуренса, а затем бронемашины остановились, и бронированные двери с грохотом начали открываться. Как только двери с грохотом отварились, оттуда вывалило пятнадцать вооруженных бойцов в черной униформе. Каждый был вооружен стандартной винтовкой М4А2 и все они были нацелены прямо на джокеров. — Сэр… мулы прибыли в точку действия… прототипы у нас под прицелом… — начал вещать на свою рацию один из бойцов, — каковы будут приказы? — Захватить их и… д-д… …ас… вить… — связь по неизведанной причине, начала обрываться. —Чёрт возьми, что происходит? —боец пытается перенастроить свою наплечную рацию. — Двенадцатый, Восьмой— немедленно хватайте эту троицу и нужно сваливать отсюда, пока не поздно. —Его взгляд сквозь запрало противогаза наблюдал за небом, что начинало мерцать цветом у которого нет названия. — Экто-Выброс ***?! — ещё один из бойцов тоже начал поглядывать с опаской на мерцающий цвет. — Да. Поэтому обследовать останки тех двоих по всему лагерю, нет смысла. — Ответил Четырнадцатый. Пока бойцы решали об относительности выживших ребят и одного из самых смертельных Выбросов, эти самые ребята — в страхе и непонимании, перешептывались между собой. — Говард, — Ларри шепотом начал говорить, — о чем они толкуют? Что вообще за чертовщина здесь творится?! — Парень не мог отделаться от мысли, что они все разом попали в какой-то дурдом. — Говорят о каком-то экто-Выбросе и о том, что он чертовски опасен. — Холодно говорил парень. — Ещё эти русскоязычные говорят, что Джона и Гарреда разнесло на куски. — Парень отлично знал этот язык, потому как хотел после выпуска из Хогвартса, поступить на высшее в академию Колдовстворец, который располагался в холодной и суровой России. — Что?! — Стивен хаотично обдумывает сейчас вышесказанное. — Быть того не может… — Они так сказали! — Говард понимает, что сейчас они находятся в затруднительном положении. — Чёрт возьми, ситуация выходит из-под контроля. Мы не можем сейчас трансгрессировать, потому-что не зная местность рискуем застрять хрен пойми где. А рискнем сейчас побежать через разбитые ворота, нас тут же расстреляют с воздуха. Мерлин… — Палочка у нас одна, а вот атаковать я сразу всех не смогу, — Стивен с опаской смотрит на маггловское оружие. — Может быть, — его осенила вдруг одна из отличнейших мыслей, — тогда попытаемся улететь?! — парень шепотом говорит своему брату. — Говард? — с парнем было что-то не так, он изогнулся в странной форме, и Лавкрафт заметил, как Гордон-Поттер в страхе пытается отползти от своего брата, и в этот же момент военные начали что-то кричать. — Говард, да что с тобой? — он схватил его за плечо, но то, что должно было быть его братом, вдруг набросилось с утробным рычанием и попыталось укусить парня. — Блядь! Говард, твою мать! Отцепись от меня! — Четырнадцатый, похоже превращение началось. — Обратился к нему Девятый. — Вижу. — Кивнул Четырнадцатый. —Бойцы, — он приготовил винтовку на исходную позицию, — приготовьте лекарство, атакуем на поражение. — Все бойцы разом, исполнили приказ, и последнее, что увидел Ларри, как несколько пуль с так называемым лекарством, прошлись по телам Говарда и Стивена, а затем и в него. — Отлично, пакуем подарки и валим отсюда. Нам нужно успеть до начала экто-Выброса. Отчаянные времена, наступившие для пятёрки, только начинались. С момента побега из погреба и атаки прошло всего-то пятнадцать минут. Братья не знали, что созданный ими патронус развоплотился. Едва он прошел за ограду лагеря новичков. Это был не их мир, и искать помощь здесь было бесполезно…