Сказ о приключениях Садко в Вольной Марке

      Открывшуюся мне картину можно было описать фразой из песни «этот день победы со слезами на глазах» Порохом, конечно, не пахло, по причине отсутствия оного. Который, вроде как, известен кунарийцам - да, по слухам, Серые из Ферелдена имеют некий аналог из лириума и секрет берегут не хуже, чем рогачи - однако рецептура держалась в строжайшей тайне, да и доступна была далеко не всем даже среди рогачей. Однако, слез, как и различного рода неприятных запахов хватало в избытке. Плакали, не взирая на возраст, комплекцию, пол или статус.       Народ, что называется, крепко проняло. Войдя во внутренние помещения дворца, я слышал крики, стоны и возгласы, полные самых разных эмоций. Больше всех проявляли себя женщины: слезы текли рекой — кто-то оплакивал погибших, кто-то обнимал уцелевших, а было и пограничное состояние, если близкий оказывался тяжело раненым. А сколько слезливых проклятий я слышал, сколько обмороков — за всю прошлую жизнь не было такого. Пот, свернувшаяся кровь, немытые тела, железо и грязь — смердело, иначе не сказать, и все равно, словно против воли, на немытое лицо усталого меня наползала улыбка.       А глаза, теряясь в окружении, искали двух дорогих сердцу людей, пытаясь вычленить их среди толпы. Выпускать укрывшихся было еще рано, победа лишь половина дела, предстояла еще зачистка, то есть поиск и уничтожение выживших кунари. А я шел вперед, стараясь не слишком грубо расталкивать людей, пытаясь отыскать знакомые шевелюры, ощущая, как с каждым мгновением в сердце понемногу начинает терзать страх — где же они?       Но вот глаза цепляются за привычную шевелюру, немного встопорщенную стрессом и спешными сборами. Двигаюсь туда, забывая о приличиях, крича, надеясь, что услышат... Она оборачивается, смотрит на меня влажными глазами, и сама бросается вперед. Никто не грубит и не огрызается, все друг друга понимают. Последние метры я уже бегу, подхватываю ее на руки; она же, наплевав на грязь, кровь и прочую мерзость, берет мое лицо в свои теплые, ласковые ладони. Мы не в силах налюбоваться друг на друга, а слова... Слова застревают в горле, которое запирает тяжелый ком. Наклонившись, вдруг, она целует меня в губы, жадно, словно истосковавшийся по влаге путник в пустыне. Как тут не ответить взаимностью, тем более такому дорогому человеку, ставшему семьей в этом странном мире?       Ох, Бетани...       Что же ты со мной делаешь?       Такая теплая, такая живая, а в глазах столько обещания, что...       В другое время, в другом месте, при других обстоятельствах я бы плюнул на все, и уехал вместе с ней куда-нибудь далеко, куда не дотянутся когтистыми лапами несчастья и беды, переворачивающие мир. Как говорили персонажи еще одной игры: «... накоплю я на свой домик... Чтоб у речки, и лес рядом... И ни радиации тебе... Ни тварей, ни сволочей разных». Да, в другое время, и в другом месте, а сейчас на нас уже начинают обращать пристальное внимание, особенно одна эльфийка с глубоким взглядом, сохраняющая в движениях и жестах остатки прежней непосредственности и наивности.       — Живой, - выдохнула Бетани, которую я опустил на землю, чтобы раскрыть объятия другому дорогому существу. Чуть опасливо оглянувшись, она так же приникла к груди, хватаясь ладошками за ремень колчана и ворот кожаного нагрудника. Мерриль же просто молчала; приобняв ее свободной рукой, даже сквозь нашу одежду я ощутил, как ее трясет. Черт, даже сестра не могла скрыть полностью волнение, которое я упустил лишь из-за эмоциональности прошлых моментов!       — Один раз уже заглянул за Грань — не понравилось, - несколько криво усмехнулся я. - Ну или я не понравился даме с косой.       — Дурак, - звонкая пощечина, казалось, разнеслась на весь замок. Намек на мое пробуждение в этом мире не оценили, - Такими вещами не шутят.       — Дурак, - кивнул я. Есть такие моменты, когда с женщинами лучше вообще не спорить, а просто молчать и со всем соглашаться. Даже одно неаккуратное слово способно привести к апокалипсису отношений, - А мы, дураки — народ живучий.       Они сумели сдержать слезы, хотя я ясно видел, что у обеих глаза на мокром месте. То ли дело наемники, которых я оставил присматривать за магессами. Суровые взгляды, рубленые фразы о судьбе погибших и раненых, обещание помянуть при случае и воздать хвалу высшим силам за свое выживание — вот и все переживания. Хотя, сдается мне, парой кружек дело не ограничится, тут до поросячьего визга надраться не грех. Не каждый день на тебя прут здоровяки на две-три головы выше ростом, широченные в плечах и не боящиеся ни ран, ни смерти.       Блядь, только помяни... Сразу вспомнился рогач, орудовавший прямо на парапете стены двумя клинками, убивая одного защитника за другим. Я пускал в него стрелы, как и несколько других лучников, однако он успевал отбивать их! Не все, не всегда, но сам факт; а попадания едва ли тормозили эту машину для убийства. Он бы убил еще больше союзников, не воткни ему один из раненых стражников, лежащий на спине, кинжал прямо в стопу, пробив сапог. У того сбился ритм боя, он остановился, а там уж и разобраться было не проблемой. Но все равно страшно.       Самое интересное, что настоящий страх пришел только сейчас. В бою на эмоции времени не было. Я только и успевал, что стрелять. Это не значит, что я на время превратился в некий аналог робота, ну или с поправкой на лор моей новой вселенной, усмиренного. Эмоции не исчезли полностью. Но мозг фиксировал их в фоновом режиме, как нечто малозначимое. Осознание того, насколько близко я был к Грани, пугало до липкого, морозного пота. Ничего похожего я не испытывал ни во время моих вылазок в канализацию ради зачистки конкурентов. Ни во время похода на некоего магистра, когда в боях я практически не участвовал. Ни даже в дни нашего бегства из Ферелдена.       Когда Аришок пал, а остатки кунари растворились среди горящих улиц, мы - те, кто оставался на стенах - даже не сразу поняли, что выстояли, одержали победу. А когда дошло... Начав было кричать вместе с остальными, я наткнулся взглядом на труп того мечника, рубившего защитников, и словно оцепенел. Тело налилось тяжестью, по спине побежали табуны мурашек, а перед глазами предстала картина, как этот ксенос перерубает меня очередным взмахом клинка. Показалось даже, что меня за сердце схватила костлявая, а в ушах зазвенел ее сухонький, дребезжащий смех. Глупо, очень глупо говорить, что не боишься смерти. Для этого нужно пройти через ад, или, потеряв все, лишиться смысла жизни. А мне было ради чего - и, самое главное, кого - жить.       Появление храмовников было воспринято чудом, подобным сошествию Андрасте. Да для выживших горожан, по значимости, событие и не уступало особо. Помощи ждали, на нее надеялись. Но на личное участие храмовников рассчитывали весьма немногие. Слишком уж они отчужденными себя показали, безразличными ко внутренним проблемам города, если те не касались тварей из-за Тени или магов. Так что вид, совсем не парадный, рыцарей не в сияющих доспехах, напавших на рогачей, стал для осажденным глотком из священного Грааля. Никакая пропаганда и реклама не смогла бы сделать больше.       — ... это станет большой проблемой, - пробормотал я, глядя на то, как у входа появилась пара рыцарей, в покрытых кровью и повреждениями латах. Они были встречены бурей оваций и криков, восхваляющих Создателя и воинов Церкви Его.       — Что? - переспросила Мерриль, поднимая голову.       — Теперь их авторитет возрастут неимоверно, как и власть с полномочиями. Вряд ли обострения в Круге приведут просто к еще одному обыску с разговорами.       — Проблемы Круга — это проблемы Круга, - пожала плечами Бетани - Или ты думаешь, что Мередит станет Защитником Киркволла?       — Ну, это вряд ли. Слишком уж они с наместником на ножах, - я усмехнулся даже не столько от фразы сестры, сколько от понимания того, насколько пара выборов может все изменить. Но жалел ли я об «упущенной выгоде»? Положа на руку на сердце, ни разу. Это только в игрушке все заканчивается красочной дуэлью. А в реале для грязной работы используются рядовые. Впрочем, даже если бы случилось «чудо» и Аришок снизошел бы до дуэли со мной, шансов против воина, превосходившего человека по всем физическим кондициям, тренировавшегося всю свою жизнь и при этом имеющего громадный боевой опыт… Примерно ноль. С таким же успехом можно грудью перед камазом вставать.       — Ну, скорее даже на гномьих боевых секирах, - отозвалась Бетани, начавшая кое что смыслить в местном болоте под названием «политика», - Да и многие будут не рады любому усилению церкви.       — Но немало и тех, кто считает - нам не хватает твердой руки набожного лица. И ладно бы это была пара причудливых лиц, - вздохнул я, ощущая, как по телу все больше разливается усталость. Руки и ноги наливались тяжестью, кажущийся давно привычным доспех тяжким грузом давил на плечи, хотя, скорее, это больше от нервных переживаний.       — Нам не нужно повышение авторитета храмовников, - заявила Мерриль, которую мы успешно настращали (ну, как мы - больше сестра говорила, благодаря дару ей нужно было лучше прочих разбираться в вопросе) этим рыцарским орденом.       — Хоть численно их стало намного меньше, так что первое время будет не так тяжко. А вот когда воспитают пополнение, или прибудет подкрепление...       — Это только вопрос времени, - вздохнула практически молчавшая Мерриль, - Я даже восхищена их упорством.       — Их упорство бы, да на мирные цели, - зло огрызнулась Бетани.       Впрочем, за последнее время девушки ну очень сблизились. Так что и позволяли друг другу много. Не то сказывалось наличие общего секрета, не то практические полное отсутствие интереса к общению с местными сверстниками. Девушке, выросшей в глухой деревне, сложно было вписаться как в компанию «золотой молодежи» (что по большей части считала нас выскочками), так и среди горожан. Слишком уж разные социумы и прочая.       — Но могут же, когда хотят, - возразила эльфийка.       — Готова поспорить, что они просто воспользовались оказией, дабы кунари извести, - фыркнула сестра.       — А тут и спорить не нужно, - похлопав по поясу, я обнаружил отсутствие фляги. Сестра поделилась своей, и мы все вместе отошли в сторону, где и устроились в уголке за массивным стеллажом, защищающим от лишних глаз. - Я слышал, как пробившиеся к стенам рыцари кричали что-то про грязных еретиков и кары Создателя.       — В ответ сестра едко хмыкнула; в последний раз она так реагировала в ответ на ухаживания со стороны напыщенного сынка одного барона, учившегося военному делу в Орлее, что вернулся погостить в отчий дом. Лучше бы он там научился лишь мечом махать, а не чесать с напыщенным видом языком. Это не юных и наивных барышень охмурять, тут особый подход нужен.       — Однако — это исключительно мое мнение - в их рядах хватает нормальных рубак, далеких от дискриминации магов. Думаю, даже в нашем маленьком Лотеринге были нормальные храмовники. Возможно, некий молодой, высокий и мускулистый красавчик?       — Тебе же вроде память отшибло, - сестра с сомнением на меня посмотрела, уверив меня в том, что я попал «пальцем в небо», как говорится.       — Память отшибло, а вот с головой дружу, -я изобразил из себя невозмутимую статую - Да и пахари ребята не слишком интересные для весьма бойкой и любопытной девицы…       — Это лишь твои пустые домыслы, - Бетани демонстративно фыркнула. Я бы даже сказал, слишком демонстративно.       Что тут скажешь? Во-первых, ничего не говорить, ведь обидеть можно на пустом месте. Не понимал, не понимаю и не пойму женскую психологию. Во-вторых, зачем? Какая барышня, никогда не увлекалась высокими да мускулистыми, хотя бы в мечтах? Правда, червячок недовольства зашевелился в душе, покусывая сердце, что наводило на определенные мысли... Из которых меня вырвал вид помятого, но несломленного лидера гномов, которых уцелело едва ли с десяток. Однако бородачи дали прикурить здоровякам, против которых играли их же размеры. Уж как они орудовали топорами в моменты, когда я их видел!       — Пойду посмотрю, кто-из наших выжил. - я предпринял лучшее, что возможно. И никакое это не бегство, а тактическое отступление с потерянных позиций, - За Авелин беспокоюсь.       — Да уж, ей могло прийти в голову погеройствовать, - кивнула сестра. Которая, видимо, и сама была рада возможности «соскочить» с щекотливой темы.       Ну а я, прежде чем с чистой совестью поспешить удалиться, на прощанье обнял Мерриль. Попутно прошептав на ухо, чтобы приглядела за Бетани. Со стороны, если не знать подоплеки, это выглядело даже интимно, будто воркование влюбленных голубков. От чего ушастая немного покраснела.       Мне же оставалось сделать ровно то, что я обещал — пойти искать наших знакомых. Ну, или хотя бы сделать вид и поплутать по двору с часик, пока женщины перегорят. Благо, война ровняет всех. Да и выжившим своих проблем хватало. Кто-то выплескивал эмоции с близкими или новыми знакомыми, не чураясь происхождения, ибо сложно смотреть с презрением на того, кто недавно прикрывал твою спину. Другие занимались собственными ранами — профессиональных целителей на всех не хватало, так что о незначительных ранах быстрее было позаботиться самому. А где-то, как и на любой войне разносились слезы. Впрочем, из одного темного закутка доносились совсем не слезы:       — Милорд, пора действовать, - раздался тихий, смутно знакомый голос, заставив меня осторожно приблизиться к углу стены.       — Я просил не называть меня милордом, Этан, - а вот обладателя второго голоса я идентифицировал почти мгновенно. Слишком уж приметный баритон был у принца. Если не срастется с троном, может стать весьма известным бардом. - И нас слишком мало, не лучше ли нам нанять наемников?       — Прошу прощения, - отозвался названный Этаном -Так кого нанимать? Кунари, наверняка, всех перебили, а тех, кого не перебили — сами сбежали. Да и дело щекотливое. А лучшего момента не будет.       — Лучшего? - невесело усмехнулся Велей. - Предлагаешь вчетвером отправиться обшаривать целое поместье? Если там на самом деле скрываются те, кто нанял убийц, то мой приход станет для них подарком.       — Или неприятным сюрпризом, - голос Этана был непреклонен. - Вы считаете, кто кунари обошли бы стороной их владения? Мы все видели по пути сюда - они врывались в каждое здание именно в поисках людей или прислуги, чтобы обезопасить тылы. Может, они и варвары, но воевать умеют.       — Я даже не знаю, что лучше - наткнуться на Хариманнов или же выживших захватчиков.       — А другой возможности у нас не будет, - спокойно, но твердо произнес Этан - Как только с вторжением будет покончено, Хариманны не только восстановят, но и усилят свою охрану. Без армии делать будет нечего.       — Порой нужна не армия, а помощь друга, - я вышел из своего темного угла. Не думаю, что принц попытается убить своего спасителя без крайне необходимости.       — Николас?- даже в лунном свете было видно, как глаза принца расширились.       — А я говорил, что это не лучшее место для таких разговоров, - с каким-то мрачным удовлетворением произнес тот, кто, судя по всему, был Этаном. Помню этого вечно хмурого мужчину довольно смутно. Мужчина повернулся ко мне и не скрывая недоверия поинтересовался - Твой-то интерес в чем, «дружище»?       — Вам месть, мне трофеи, - я ответил спокойно, игнорируя неприкрытую и вполне обоснованную подозрительность. Мне показалось, что «благородство» сейчас будет не слишком убедительным. А вот выгоду понимают все и всегда.       — Как ты… - глаза принца расширились еще больше, придавая Себастьяну сходства с каким-нибудь типичным смазливым парнишкой из аниме.       — Трудно не узнать желание мести тому, чьих родных отнял огр.       — Вот как... - удивлению во взгляде Велея пришлось потесниться, уступая место осознанию ситуации и открывшимся перспективам.       — Вам в любом случае пригодится помощь профессиональных наемников, учитывая, сколь мало осталось верных людей. И раз уж я влез, то позволю себе согласиться с Этаном - медлить нельзя, стоит воспользоваться хаосом.       — И все? Вот так просто готовы помочь... Мессир Хоук? - неприязненно откликнулся воин.       — Я же говорил — все трофеи мои. Кроме вещей, что станут для уважаемого милорда Себастьяна символами отмщения, да и иметь в должниках явно не самого последнего человека тоже дорогого стоит.       — Лишаете нас выбора, мессир? - мужчина смерил меня взглядом, который можно встретить у следственного детектива, вцепившегося в свою жертву. И нутром чующего, что подследственный что-то скрывает.       — Ну, положим, выбор у вас есть, - я хмыкнул.       — Например, организовать «несчастный случай» на вон той стеночке? - Этан кивнул в сторону противоположного куска укрепления, где как раз не было никакой охраны, за исключением молодца, чей храп был слышен и здесь.       — А хоть бы и так, - я и ухом не повел. Не в первой слышать всевозможного рода угрозы. - Или же можно просто забыть о нашем разговоре и тихо покинуть Киркволл. Либо рискнуть и довериться тому, кто вас уже спас один раз.       — Достаточно, - тихим и твердым голосом попросил Себастьян, - Лорд Хоук показал себя разумным человеком, преследующим свои интересы, во что поверить куда проще, чем в благородные помыслы и поступки. Мне нет дела до богатств Хариманна, я хочу лишь возмездия за свою семью.       — Сегодняшняя битва все спишет. Все, что я слышал об этой семье за последние месяцы — они стали крайне замкнутыми и скрытными. Пусть об их судьбе голова болит у друзей, а мне еще поместье восстанавливать. Ставлю пять золотых против деревяшки, если рогатые варвары хотя бы не попытались все там разломать.       —... как пожелаете, милорд, - после непродолжительного молчания вздохнул Этан.       Дело за малым — найти Карлию, Каракса и их головорезов из числа переживших битву и способных еще сражаться. А биться придется, и еще как, если канон хотя бы немного соответствует игре. Создатель, я тебя редко о чем прошу, но пусть там будет все разорено кунари подчистую!       — Сейчас я желаю лишь крови и боли, мой старый друг. Да простит меня Создатель за недостойные помыслы и дела, - вздохнул Себастьян - Ну или хотя бы отвернется ненадолго.       — Могу посоветовать «Цветущую Розу», - шутливо, дабы сбросить немного напряжения, предложил я принцу - Говорят, за хорошую цену, там окажут любую услугу, вплоть до жесткого БДСМ.       — Любопытные у вас познания, мессир, - вставил Этан. Готов, поспорить отчего-то он меня сильно не взлюбил.       — А тебя никак заинтересовало? - усмехнулся я.       Огрызаться или как-либо еще отвечать он не стал, просто состроил мучительную мину. Я же, потратив несколько минут, нашел остатки выжившей охраны. И гном, и бывшая наемница уцелели, заработав только усталость и несколько мелких ран. Разве что Каррас громогласно сокрушался, что в бою сгорела его борода, и он готов любого кунари голыми руками порвать за поруганную честь. Звучало, право слово, крайне убедительно и пугающе, а иначе крепкие бородачи в отменной, почерневшей от сажи, грязи и крови броне не выглядят. Они без особых проблем согласились - как будто у них был выбор - поддержать нашего нового друга в благом начинании.       Выходить через главные ворота мы не стали. Во-первых, велик риск, что после недавнего нападения нас просто не выпустят — испугаются возможного возвращения кунари. А перед страхом за свою шкурку не помогает даже взятка в особо крупных размерах. Во-вторых, в страже далеко не все дураки, вдруг кто догадается сложить наш ночной выход - всегда есть шанс, что заметит кто-то честный и глазастый - с внезапной зачисткой Хариманнов? Провернуть такую задачу, совсем не наследив — не самая простая задача для специалиста. В общем, поступили мы гораздо проще, попросту спустившись по веревке, мимо до сих пор спящего стражника. Которую, в свою очередь, срезали аналогом срезеня. Подобные стрелы на Руси применялись для нанесения серьезных ран по незащищенному противнику, за счет наконечника имевшего широкую режущую кромку. Но и для срезания чего-то не столь толстого как корабельный канат они вполне себе годились. Ну а на стрелу-другую, что чуть-чуть отличается от остальных, после атаки кунари внимание обратит разве что совсем уж дотошный следак. И это при гарантии что их не стащат дети на сувениры.       Темные улицы города освещались остатками догорающих пожаров и представляли из себя то, что я даже в самых ярких фантазиях на тему разрухи не мог себе представить. Куски камня, торчащие обломки металла, от которых даже кожаная броня при неудачном падении или шаге не спасет, едва уловимое завывание ветра в выбитых окнах и дверях, напоминающее рев существа, лишившегося всего. Несколько раз приходилось прятаться среди руин или в разрушенных домах, пропуская отряды взмыленных, уставших стражников и храмовников, ищущих остатки виновников этого кошмара. Но хуже всего было другое — трупы, коих вокруг было не счесть, начинали вонять. К сладковатой вони жареной плоти я уже успел немного привыкнуть, а вот к смердящей свернувшейся крови и начинающей там копошиться мушиной массе — нет.       Казалось, прошла целая вечность с того момента, как практически по тем же самым улицам мы убегали из охваченной огнем и войной зоны, спасая свои жизни. Но на самом деле не прошло и нескольких часов, как я добровольно возвращаюсь сюда. Кстати, под «мы» я не подразумеваю ни Фенриса, ни Варрика. Первый так до сих пор и испытывал проблемы с как с доверием, так и с общением, реагируя разве что на слова, «работенка», «маг» и «замочить», потихоньку превращаясь в моего личного киллера, пардон, специалиста по решению деликатных вопросов. А второй на редкость удачно исчез из города по очередным мутным делам.       Уверен, гном жив, здоров и вернется с парочкой историй, которые хорошо слушать вечером у огня, в доброй компании, заливаясь алкоголем. Хоть в «Висельнике», хоть в поместье... Эх, сердце кровью обливается, как представлю подобную разруху там. Столько денег вбухано, даже с учетом скидок, сколько трудов сестры по приведению бардака, оставшегося после работорговцев, в состояние уютного жилища! От досады хотелось пнуть что-нибудь, но сил для этого не было, да и ситуация не располагала. Ей подавать всякие неприятности, и прятки от патрулей оказались мелочью перед встречей в одном из разрушенных дворов, когда мы обходили очередную группу зачистки.       Их было меньше десятка, побитых и израненных — один даже щеголял еще кровоточащими обломками на месте рогов. Но в слабом освещении я сумел разглядеть в их глазах стойкую решимость или нас прирезать, или погибнуть в бою. И, боюсь, шансов на первое у них было намного больше.       Что сказать? Профессионалы с большой буквы. Момент они выбрали идеально. Стража уже далеко, шум боя не услышат, даже если нас начнут резать, как свиней. Убегать некуда. Слева — стена, справа — горящие обломки. Назад, по узкому переулку? Безболезненнее сделать себе сэппуку, чем подставлять спины озлобленным поражением и потерями рогачам. Сдаться я может и не был бы глобально против, при гарантии соблюдения минимальных прав военнопленного. Но кунари и слов таких не знают. Да и брать нас живыми не собирались.       Этан забористо выругался, перехватывая поудобнее щит и закрывая собой господина. Вперед меня вышла группа гномов, от которых просто сквозило мрачной решимостью. Возможно, именно так и ведут их коллеги из Легиона Мертвых, готовые отправиться к Предкам в любой момент, ибо клятвы дороже всего, а за возможность прощения всего на свете себя не жалко. Один из кунари резко метнул что-то, похожее на кусок лома, едва ли превращенное в метательное копье. Снаряд получился так себе, но пролетел в опасной близости от меня самого. Отходя в сторону и чисто на автомате провожая его полет, я заметил позади нас два едва заметных силуэта, вокруг которых вдруг вспыхнули ореолы пламени. И прежде, чем я успел вставить хотя бы слово, сотканный, казалось бы, из ничего огненный шар врезался прямо в троицу ксеносов, окутывая их пламенем и внося сумятицу в обе стороны конфликта.       Захотелось высказаться вслед за Этаном, только на своем родном, великом и могучем. Причем как на счет рогачей, так и по личности внезапных спасительниц, коих я опознал без труда, благодаря отблескам пожаров. Увы, местный язык людей не позволял творить таких загибов и «многоэтажных конструкций». Ну или же мне не хватало знаний местного языка, который назывался «королевским» и создавался как торговый. Этакий местный эсперанто. Впрочем, как я заметил, гномы тоже предпочитали «изъясняться» на родном, строя экспрессивные, длинные фразы подобного назначения.       Внезапная атака сделала свое дело; самые невозмутимые - или самые заебавшиеся - из нас, гномы, быстро сориентировались и врезались в ближайшую тройку кунари, опрокидывая двоих и перерубая ноги ниже колена оставшемуся стоять. Я отошел назад, поудобнее хватаясь за кинжалы, ведь времени и места для стрельбы из лука не было (да и я не фэнтезийный эльф, чтобы разить в упор с прежним мастерством), рассчитывая если и вступить в бой, то обойдя противника с фланга и вскрывая тому почку, печень или пару сосудов поважнее. Мимо со свистом пролетела сосулька размером с турнирное копье шевалье - видел такие в казармах, Авелин хвасталась трофеем стражников прошлого - сбившая с ног здоровяка, вооруженного секирой. По итогу весь бой не продлился и трех минут, закончившись с разгромным победным счетом.       — А какого хрена... - устало воскликнул я, глядя, как к нам приближаются две довольные барышни, постукивая посохами.       — Мог бы спасибо сказать, - шутливо надулась Бетани, однако настроение у меня было смертельно паршивым, так что я пропустил шутку мимо ушей.       — Спасибо вам, дорогие мои, за демонстрацию магии перед чужаком, - я вздохнул сокрушенно, включая режим старшего брата. - Что я говорил? Не применять магию при посторонних!       — Без крайней необходимости - ехидно ответила сестра, стуча пальцами по посоху и ехидно подчеркнула - Мерриль, милая, по-моему, факт крайней необходимости был на лицо.       — Полностью согласна, Бетани,- кивнула эльфика, - Хотя мужчины вообще существа неблагодарные. Что эльфы, что шемлены…       — А если кунари из-за угла, когда нет времени на каст? А если патруль храмовников, которые не будут разбираться, кто с кем в родстве, и попробует прописать булавой или клинком от души в душу?! - я продолжил бухтеть - Вот, что теперь с этими четырьмя делать? По заветам Этана, «несчастный случай»?       — Помянутый боец вновь начал закрывать принца телом, а оставшаяся парочка, судя по телодвижениям, решила дорого продать жизни, но дать им обоим уйти. Пришлось выдыхать сквозь зубы, ощущая, как от нервов подрагивает все тело, и браться за исправление ситуации, тем более что и сами девушки решили не накалять:       — А зачем? Уверена, здесь собрались исключительно разумные люди...       — ... и гномы, - добавил Каракс, оттирая лезвие секиры от крови.       — И гномы, - подтвердила сестра. - Свой дар, а не проклятье, мы используем исключительно в интересах семьи, и даже ограничиваем некоторых увлекающихся особ, - намекнула она на прошлое Мерриль. - И разве я могла поступить иначе, когда единственному родному человеку угрожает опасность?       — Позволю себе процитировать вас, Николас, про «рискнуть и доверится», - взял слово Себастьян, неожиданно для всех отодвигая своего защитника уверенным жестом и делая шаг вперед. С одной стороны, красивый жест, вызвавший у меня уважение. А с другой, очень удобная поза для атаки нашей группы, пусть и безумной, по своей идее.       — Довериться незнакомцу? - внутри меня боролись перспективы возможных выгод с нежеланием подвергать семью ненужному риску. Хотя в игре, парень показывал себя адекватно по отношению к магам, пока одному придурку в балахоне не пришло в голову грохнуть Преподобную.       — А как насчет довериться наследному принцу Старкхевена?       — Милорд... - обессиленно выдохнул Этан, преодолевая желание разбить лицо о собственный щит. Реакция у всех была разная: гномы крякнули от души, оставшиеся в живых наемники присвиснули или охнули. Больше всех эмоций показали как раз сестра с эльфийкой, а я... Хорошо, что тут было хреновое освещение, а то весь цирк с конями (виновато послезнание, а не ситуация) достал.       — Полагаю, уже поздно извиняться за панибратское обращение? - спросил я.       — Не нужно вовсе. Мне приятно подобное отношение, да и вы, Хоук, показали себя надежным человеком. Буду рад продолжить наше сотрудничество, а секрет прекрасных дам мы сохраним, если сумеем пережить эту ночь.       Если бы я только, сука, знал, насколько он был прав...