Ступени башни кажутся бесконечными. Всё выше и выше, а двери всё не видно. Квакити ругается сквозь сжатые зубы, но целеустремлённо идёт наверх, зная, что конец у этого ада есть.
— Что б тебя король встретил, — с особой злобой выражается пернатый, всё же дойдя до двери и широко распахнув её, впуская в абсолютную тьму лучи света. Житель башни трепетно относится к своим условиям жизни, так что его недовольство волнами расходится по воздуху, направляясь на чужака. Полукровка чувствует чужую магию, морщится, но подходит ближе. Свет падает на клетку из неизвестного сплава, который буквально впитывает в себя жизненную энергию. Чёртовы демоны и их изобретения…
Внутри клетки находится существо. Излишне отросшие волосы закрывают лицо, мертвенно-бледное, с росчерками фиолетовых полос, образующих непонятные узоры. Лицо этого существа спокойно, его многочисленные глаза закрыты, словно оно спит. Однако Квакити затылком чувствует его взгляд, что заставляет пернатого выругаться и пнуть клетку.
— Выполняй свою работу! У нас всех будут проблемы, если ты сейчас же не найдёшь мальчишку.
Пёрплд хмурится, наблюдая за тем, как жалкий полукровка раздражённо беседует с его физической оболочкой. Оболочкой — не более, разум не появлялся в этой марионетке несколько месяцев, если его абсолютные расчёты не врут. К нему приходят редко и с одной целью — заставить его кого-то проконтролировать. Ему было несложно — метки, оставленные раскалённым металлом, были для него как нити, по которым он запросто находил кого угодно.
Фиолетовое существо… Если честно, он сам не знал, что он такое. Возможно, когда-то он не посчитал нужным запоминать собственное происхождение. В своих решениях он никогда не сомневался. Кроме одного — довериться рогатому Дьяволу. Он был близко, так близко, всего в нескольких ступенях от божественного статуса, когда к нему пришёл демон из рода Овец и предложил ему помощь в просветлении. Демон с меткой бога, демон-жрец (это должно было показаться странным с самого начала, но он не Дитя Небес, чтобы устоять перед таким соблазном). И вот он здесь, его тело заперто в клетке, из которой самостоятельно ему не сбежать, а его самого заставляют заниматься унизительной работой — следить за тем, что все слуги бегают по свиданиям, а не разбалтывают секреты. Чёртов рогатый обманул его — чему удивляться? Он не первый и не последний, кто посчитал, что демонам можно доверять, если они могут говорить только правду. В момент, когда он оказался в этой клетке, он наконец понял единственную истину этого мира: любая правда непостоянна.
В очередной раз мысленно прокляв Шлатта и его приспешников, он награждает стоящего перед ним лёгким дуновением ветра, чтобы показать, что он услышал чужую просьбу. Полукровка хмыкает и уходит обратно, а Фиолетовый не может сдержаться и таки хлопает дверью прямо по чужой спине. Приятных выражений он не слышит, запросто находя искомого человека и отправляясь, чтобы посмотреть, чем тот занимается.
Он стоит прямо за спиной парнишки, благо, его астральное тело могут увидеть только сущности, равные ему. Первое, что Пёрплд отмечает — то, что его внешние каналы перекрылись. Это не вызывает у него ничего, кроме исследовательского интереса. Он смотрит вниз и почти ощутимо усмехается: антимагический круг, причём неплохой демонической работы. Он не может видеть ничего за пределами этого круга, ведь тот не только блокирует магию, но и удерживает его внутри. Совсем у границы стоит человек, от одного взгляда на которого Пёрплд приходит в восторг — какая яркая личность, почти неогранённый алмаз! Два односторонних контракта с демонами зелёными нитями разных оттенков обвивают его левое запястье и расходятся в разные стороны. Удивительно: человек, который дважды остался в выигрыше у демонов. В нём сразу узнаётся король, который совсем недавно потрепал ту недо-пташку, что послала его сюда. Ах, люди, как же их недооценивают все, кроме Фиолетового — он видит то, насколько ярко будут сиять некоторые из них. И
этот человек… Возможно, однажды именно он поднимется в его башню и наконец снесёт голову с его плеч. И ступеней будет
немного меньше, чем для остальных.
Однако время поджимает — парнишка даже успевает проговориться, поэтому Пёрплд торопится закончить это. Сам он уйти не сможет, однако когда пацан умрёт, их связь разорвётся и его откинет прямо в родное тело. Сочувственно похлопав ребёнка по голове, он кладёт руку на его метку и шепчет: «
Умри». Человек вздрагивает и начинает молить о пощаде, однако заклинание уже не остановить.
Не волнуйся, малыш, смерть будет болезненной, но быстрой.
И это второй раз, когда он жалеет о своём решении. Потому что в круге появляются ещё двое. Один — ничего примечательного, всего лишь почти невозможная смесь элементаля и карлика, к тому же с меткой принадлежности рода Тьмы… А второй заставляет его вздрогнуть.
Откуда на нём ЭТА метка?! Метка Безликого божества, которую носит рогатый…
КАК эта пыль под ногами её получила?! Он тянется к нему,
одно прикосновение, всего одно прикосновение и Высший увидит его историю…
Сердце связующего звена бьётся в последний раз и Пёрплд хватается за горло, беспомощно оседая на прутья клетки. Оболочка принимает разум без проблем, но он скрипит зубами от боли, пронизывающей каждую клетку его тела — выжить на диете из одной только маны можно, только вот ощущения от этого крайне неприятные. Он тратит минуту на то, чтобы прийти в себя, а затем вновь усаживается в позу для медитации и сбрасывает всякие оковы и ограничения, уходя от боли и тяжести в астрал. Теперь у него есть много чего, что нужно обдумать…
***
— Он мертв, — заключает Техно.
Его спутники приходят в себя быстро, не даром они бывшие наёмники. Дрим до сих пор держит Скеппи в сгибе локтя, как какой-то мешок. Последний пытается вывернуться, так что его ставят на пол, попутно бегло осмотрев на предмет ранений.
— Да уж, — тянет маг, осматривая то, во что превращается проклятая кровь. Та кристаллизуется и тёмными камнями падает с рук на землю. Он, без всякого уважения к чужой смерти или страха перед тем, что его чуть не убило, поднимает кристаллы, смотрит через один из них на свет, а затем варварски наполняет ими мешочек из сумки с ингредиентами. — Это дело рук Высшего, — в ответ на вопросительный взгляд он поясняет, — Их кровь кристаллизуется. Так что если заклинание на её основе, то и кровь жертвы пройдёт тот же процесс. В этих кристаллах почти нет магической силы, особенно учитывая то, что они произошли от человека. Однако как материал для накопителя маны — самое то…
— Как безжалостно, — вздыхает Блейд, с неким сожалением оглядывая мёртвое тело. По сути, это его вина. — Найди семью мальца, выплати им деньги как компенсацию и отдельно на похороны.
Несмотря на то, что он не обращался к Дриму напрямую, тот кивает и исчезает в дверном проёме. Отправлять своего телохранителя куда-то — не самая лучшая идея, однако тот делает всё настолько быстро, что не проходит и дня. Король устало потирает переносицу, раздумывая над их последующими действиями. Квакити сбежал — получится ли его отловить? Стоит ли дальше искать следы в графстве или нужно отправиться в погоню? И самое главное — что делать с Томми? Если его вернуть отцу, то мальчишка определённо сбежит снова, и только Боги знают, что с ним произойдёт. Техно дожидается, пока маг закончит свою работу, а затем возвращается с ним на постоялый двор, чтобы дождаться Дрима там.
— Попросить о помощи другого демона? — Техно вопросительно поднимает брови, смотря на синеволосого мага.
— Да. Если всем этим заправляет демон, то не лучше ли обратиться к кому-то из тех, кто может знать об этом больше? Я… Знаком с демоном, который согласится помочь. — Скеппи заметно нервничает: рассказывать королю людей о своей связи с этими существами очевидно не лучшая идея. Однако Техно задумывается — если они смогут узнать личность того, кто ответственен за всё это, то им будет проще избавиться от проблемы.
— Что ж, — тянет он, задумчиво постукивая пальцами по столу, за которым они сидят. — Идея не так уж и плоха. Однако с чего бы демону помогать нам?
— Я смогу его убедить, — парень слегка краснеет, но остаётся таким же серьёзным. — Всё, что нужно — Ваше согласие.
— Моё согласие ты получишь при условии, что мне не придётся заключать с ним контракт лично. Я, если честно, устал уже от подобных церемоний.
— Как прикажете, — маг с готовностью кивает, а затем встаёт из-за стола. — Прикажете начать ритуал прямо сейчас?
— Нет, — чуть мотнув головой, король также поднимается. — Мы не станем делать подобное в Графстве Дель. Мы провели здесь слишком много времени. Мне ещё одного ребёнка домой вернуть надо…
***
— Удивительно, как часто ты появляешься у меня в гостях! Нашёл, чем порадовать на старости лет, — смеётся Фил, как только Техно покидает карету и подходит к нему. Сзади печально плетётся Томми, а Дрим и Скеппи всё ещё стоят у кареты. Последний шокировано открывает рот, неотрывно смотря на хозяина графства. Он переводит вопросительный взгляд на Дрима, но тот лишь пожимает плечами.
— Фил, у меня есть к тебе просьба. Я расскажу тебе чуть позже…
Белоснежный мел образует идеально ровные круги на тёмном и сыром камне. В нужных местах расставляются свечи, а затем они зажигаются в каком-то определённом порядке. Закончив круг призыва, маг отходит на несколько шагов, придирчиво оглядывает свою работу, а затем удовлетворённо кивает. Помимо него в зале ещё трое: Техно, Дрим и Фил. Последний выглядит серьёзным и напряжённым, что можно понять — позволить демону прийти на свою территорию решение не из лёгких.
—Я начинаю, — предупреждает Скеппи, а затем кладёт ладони на круг и затягивает непонятный речитатив. Лёгкий сквозняк подвального помещения превращается в порывы ветра, которые подхватывают огонь свечей и растягивают его в удивительно длинные ленты, завязывающиеся в большой узел прямо над центром пентаграммы. Пламя воет, рычит и танцует, формируется большой шар, а затем внезапно гаснет, обращаясь в сгустки тьмы: обычный призыв демона переходит в приглашение определённого члена рода Тьмы. Стихия повинуется хозяину, сбегается со всех углов, видимыми ручьями стекаясь в круг. Шар тьмы растекается в фигуру, в разные стороны распахиваются огромные крылья. Ветер стихает, а призванное существо открывает светящиеся белые глаза без зрачков и наклоняет голову к магу, которого только и может видеть. Громыхающий голос напоминает мурчание большого зверя:
— Давно ты не звал меня, Скеппи.
