***
Жизнь в Академии Амбрелла начала более скорое течение с появлением в ней Джейн. Новый человек в доме — это всегда новая история, новый характер, привычки… Да личность новая, в конце концов! Вокруг каждого присутствовала особенная аура, которая в ряде одних случаев склоняла окружающих к негативным эмоциям, а в других — мотивировала и вдохновляла на что-то большее. Так было и с Джейн: девушка влюбила в себя каждого члена известной семьи, начиная с фриковатого Клауса, что с удовольствием обменивался с ней шутками, и заканчивая, казалось бы, неприступным и серьёзным Диего, чьё геройское сердце было растоплено в тепле улыбки Эриксон. Ваня души в Джейн не чаяла, оказывала постоянную поддержку и стабильную волну хорошего настроя. Эллисон и Лютер так и не объявлялись в стенах поместья, но остальные обещали Джейн, что та с ними обязательно познакомится. Оставался Пятый. И с ним девушка имела особенные взаимоотношения. Общаясь с Пятым, Джейн ощущала удивляющее ее равенство и особый уровень понимания, будто она осознавала и принимала то, что не могли принять другие. Этому способствовала схожесть их историй, а также единая неординарность темпераментов и взглядов на одни вещи: это, безусловно, оказывало свое влияние. Девушка неосознанно воздействовала на него, принуждая опускать эго и напыщенность в совместных разговорах. Работало, причём настолько сильно, что это стало заметно для окружающих. Семья видела огромную разницу между тем, как Пятый общается с ними, и тем, как он общается с Джейн. В первом случае в игру вступал классический мелкий террорист с богатым бэкграундом, который любит поязвить и покрутиться перед остальными, а во втором — тот же мелкий террорист, только с задатками шестнадцатилетнего парня, который, несмотря на багаж знаний и опыта, пытался преподнести свои нормальные, адекватные качества. Джейн это принимала, ей это нравилось. Это имело свою перчинку, разжигало огонек интереса, дополняло идеальный образ, кажется, идеального парня: такой же, как и она, прямой, такой же, как и она, смелый, такой же, как и она, любвеобильный. И насчёт последнего девушка точно не ошибалась — спустя две недели после их с Пятым знакомства, она начала понимать, что тот Пятый ей, действительно, нравится. Пятый никогда не сдерживал истинных мотивов и эмоций, говорил прямо, как рельса, зачастую обижая до глубины души своего собеседника. Но в подобной ситуации он оказался впервые: что делать, когда напротив — живая девушка, не манекен, она тебе нравится и более того реагирует на элементарные знаки внимания? У Пятого взрывался мозг: слишком умная, слишком смелая и красивая, слишком такая же, как и он. И ни с какой из сторон не подобраться — хотя был момент. Тогда, в коридоре, он уже было подумал: «Сейчас!», готовый поцеловать провоцирующую на это Джейн, но был остановлен Грейс. Прошло ровно полторы недели. И время это вместило в себя большое количество событий, сконцентрированных в своей яркости до максимума. Джейн активно влилась в изучение своих способностей. Проснувшись на следующий день после знаменательного ужина, она ринулась в домашнюю библиотеку, проведя в огромных кипах книг и пыли почти все утро, да и продолжила бы до ночи. Но была найдена Ваней, что позвала к завтраку. После Джейн всё оставшееся время читала, лежа на полу, закинув ноги на стенку — она впитывала в себя информацию, как губка впитывала воду, визуализировала, представляла, как может воплотить нечто, описанное на страницах, на практике. С которой начался её следующий день. Соорудив максимально неустойчивую конструкцию из книг, верхняя из которых вот-вот грозилась упасть, Джейн тренировала навык предупреждения ситуации: завязав глаза, она проделывала всё то, чему учили Ваня и Пятый, и одну за одной ловила книги — каждый раз получалось, но минимализировать болевые ощущения вместе с тревогой — нет. Следующие пару дней она занималась с Пятым. Теперь в спектре её возможностей находилось не только банальное предупреждение действия неживого объекта, но и буквальное сканирование разума, позволяющее предугадать планы соперника. Пятый очень способствовал прогрессу — своими радикальными методами вводил Джейн в максимально стрессовое состояние, выход из которых крылся только в применении силы. Он мог завязать ей глаза, отойти на неизвестное расстояние и направить на неё заряженный пистолет. Как только палец ложился на спусковой крючок, норовясь нажать, Джейн говорила: «Я вижу в твоих руках пистолет, выстрелишь — увидимся на том свете, и я не дам тебе спокойной жизни, Пятый». На что получала: «Как ты могла видеть? Глаза завязаны плотной тканью». А ответ был всегда один: «Но тем не менее разум рисует картинку, а после — будущие действия. Ты шею почешешь через пару секунд». И Пятый, уже занесший руку для того, чтобы, действительно, почесать шею, с прошептанным под нос «неплохо» шёл к девушке развязывать повязку. К концу своей академической недели Джейн умела предугадывать события почти любой сложности и вовлеченности их субъекта. Но давалось это по-прежнему одним путём — посредством зажатия висков и дрожащими пальцами. Она так и не научилась проявлять силу, даже начав сомневаться в физической её составляющей. Создавалось впечатление, что вся «магия» происходила из кратковременной тревоги и головной боли. Но девушка откладывала это в долгий ящик — хотелось освоить второй, более интересный и полезный навык — магнетизм. В этом пытался помочь Клаус. Джейн провела с ним пару занятий, пытаясь изменить яркость свечения лампочки или же вовсе погасить её, но тут-то всё оказывалось безуспешным. Она четко понимала, что нужно сделать, представляла и чувствовала напряжение, но не могла выразить, не могла пустить эту пулю только потому что не знала, как нажать на спусковой крючок. И, выслушав успокаивающую речь Клауса, которая, вместе с легкими хлопками по её спине, никак не успокаивала, благополучно шла в комнату, злясь и негодуя на саму себя. Знала она одно: нужно как можно скорее научиться проявлять энергию, чтобы непосредственно применять. Это стало первостепенной, главной, насущной задачей Джейн.***
— Хэй, — несколько громких постукиваний по открытой двери, — можно? — Конечно, открыто ведь. В комнату вошёл Пятый. По виду можно было с легкостью понять, что сегодня он прибывал в хорошем настроении. Глаза горели, коленки, не переставая, ерзали взад-вперед, а руки, заведенные за спину, заметно подрагивали, выдавая парня с головой. Пятый, не дожидаясь приглашения, сел на край кровать Джейн. Эриксон с легким недоумением наблюдала за его поведением. — Грейс сказала, что ты полностью здорова, это так? — его голос сочился нетерпением и быстрым порывом — Джейн ещё не поняла, отчего. — Д-да, я была у неё утром. И вчера вечером — я в полном порядке, — сдвинув брови, спокойно ответила Джейн, присаживаясь рядом. — А в чём проблема? — Ты уже забыла? — Пятый изогнул бровь и пождал губы, изображая эмоцию большого разочарования. Пару секунд подумав над сказанным, Джейн раскрыла рот, округлив глаза: — Точно! — Вот-вот, — покивал головой Пятый, — твоё предложение всё ещё в силе или успела сто раз передумать? — Ну нет, не дождешься, — на лице Джейн расплылась ехидная улыбка — она встала с кровати, подобрав резинку с тумбочки, и начала завязывать хвост из своего отросшего каре. — У тебя сейчас последний шанс, — она многозначительно смотрела на довольного Пятого, который, в ответ на её реплику, негромко, но искренне, по-мальчишески, посмеялся. — Нет, мисс Эриксон, сегодня поражения несёте вы, — ёрничал он, — мы должны обсудить основы. — Например? — спросила Джейн, закончив с волосами. — Первое: если уж решили драться, то делаем это по-настоящему и без притворств. Несмотря на то, что ты спасла мне жизнь, если попадешь в мой удушающий, то… — То, как принято в любых поединках, на этом он и закончится. Я буду признана проигравшей и «удушенной», а ты — победителем и всё такое. Знаю. Что-то ещё? — Да, думаю, что будет более интересно драться со способностями, не находишь? Я смогу телепортироваться к тебе за спину, а ты это, конечно же, предугадаешь? — Пятый знал о чём говорил, вернее, думал, что знает. Джейн понимала, что парень имел ввиду, вводя такое правило. Он думал, что Джейн так и не научилась применять свой дар в ситуациях, где время принятия решения максимально ограничено. Считал, что она всё ещё не умеет проявлять силу, чем сокращает круг своих возможностей. Но как же ошибался в своих выводах: ночами Эриксон не спала, а тренировалась, оттачивая навык и ища решение своей главной проблемы. К слову, в одну из таких ночей, она его нашла. Первый час ночи. Джейн бродила по комнате, не в силах сидеть на одном месте от терзающих сомнений и мыслей: — Как проявить чертову силу? Она задавала этот вопрос на протяжении нескольких часов, дней, недель, но всё безрезультатно — ничего дельного в голову не приходило, ситуация только усугублялась. Джейн вошла в ступор. — Так, стоп, Джейн. Давай сначала. Она села на пол возле кровати, скрестив ноги по-турецки, закрыла глаза и начала очередной монолог с самой собой, пытаясь добраться до сути: — Когда я предугадываю ближайшее будущее… Нет, не так, — Джейн отрицательно мотнула головой, — с этого я уже начинала. Ничего нового точно не принесет. Помолчав немного, она вновь заговорила: — Когда что-то начинает происходить по моей воле, что я чувствую? — Джейн на миг замолчала, отвечая на собственный вопрос. — Тревогу, головную боль. Хорошо. Оттолкнемся от этого. Может ли головная боль и тревога быть спусковым крючком, тем, что собирает в себя энергию? Нет, точно нет. Ваня говорила, что фактор должен быть внешним. Внешним, внешним, внешним… — брови резко сдвинулись, образуя небольшую складку. Джейн пыталась вспомнить, что ей говорила Ваня на первом занятии. «Ещё один момент — когда ты испытывала напряжение, пальцы подрагивали, и из-под них выходили маленькие голубые вспышки». — Стоп, — Джейн раскрыла глаза, — когда я пытаюсь унять головную боль, то обязательно подношу пальцы к вискам — те трусятся, соприкасаясь, и… О, черт! Джейн мгновенно подскочила, вставая на ноги. — Так, Эриксон, пробуй. Она начала различными способами переплетать пальцы на своих руках, но не видела никакого практического результата. — Нужно, наверное… конечно нужно! Джейн быстро собрала энергию в кучу и вновь почувствовала тревогу вперемешку с головной болью. Но на этот раз не подносила пальцы к вискам, пытаясь унять боль. Она выставила ладони перед собой, после чего заметила, что указательный и большой пальцы, в отличие от остальных, заметно подрагивают. Джейн ощутила, что это верный путь — соединила их, пытаясь щёлкнуть. Небольшое голубое поле вылетело вместо звука, мгновенно освободив девушку от неприятных ощущений. Держа указательный и большой вместе, она фиксировала между тусклую вспышку — концентрат её собственной энергии, что, не найдя нужного места, в прошлом начинала свой разгул в голове девушки, вызывая боль. Но сейчас всё изменилось. Джейн широко улыбалась и не могла поверить, что наконец-то смогла. — Получилось, — завороженно прошептала она, подняв ладонь со сгустком энергии на уровень глаз, после чего — разъединила пальцы, её рассеивая. — Вау. К Джейн пришла ещё одна мысль, которую она хотела либо подтвердить, либо опровергнуть, вспоминая неудачи на уроках Клауса с магнетизмом. Джейн включила настольную лампу, села на стул и направила абажур к себе. Сосредоточившись, она решила действовать по выработанному алгоритму, только теперь, когда ощутила, что готова проявить энергию, скрестила нужные пальцы, мгновенно перенаправив силу на объект эксперимента. Пару раз помигав, лампа погасла, погружая комнату во мрак, а девушку — в гордость собственным успехам. — М, ну, хорошо, — девушка закусила губу, лукаво посмотрев на Пятого, — чего мы ждём, Пятёрочка? — она протянула ему руку, ожидая реакции. — Я запишу это на твой счёт, — он протянул руку в ответ. — Не устал ещё записывать? Ладони соприкоснулись — комната вновь опустела.***
And we gon get it on We gon get it on I know what you want Yeah I know what you want
— Итак, — Пятый переместил их во всё тот же холл — места там было предостаточно для запланированного. — Давай без речей, — Джейн в нетерпении повела плечом и хитро улыбнулась, — это уже начинает скучить. — Тогда потанцуем, — быстро сказал Пятый, одним движением подтягивая рукава пиджака. Глаза обоих горели предвкушением. Они смотрели друг на друга, безмолвно говоря: «Тебе не выиграть», также понимая, что столкновение будет фееричным. Два разгоряченных случаем темперамента, две искры, стремящихся воплотиться в одном кострище — Пятый и Джейн стояли друг напротив друга, испытывая взглядом и томящим ожиданием. Воцарилась тишина, в которой, благодаря хорошей акустике помещения, можно было слышать их шумные дыхания — они не волновались, они опережали время, представляя, что начнется через пару секунд. Джейн чувствовала, как её сердце колотится, кажется, уже у горла. Спирало дыхание. Видимо, адреналин в неприлично больших количествах путешествовал вместе с кровью по сосудам. Коленки еле заметно шатало, тело буквально молило о том, чтобы Эриксон сделала хоть что-то, но не стояла на месте. И она его слышала. Ещё раз пристально посмотрев в глаза Пятого, что подобно ей уже не мог ждать, Джейн коротко улыбнулась. Резко сделала шаг вперёд и, нацелившись в область головы парня. Занесла руку для удара, который должен был стать отвлекающим маневром. Пятый перехватил. Технично завел остановленную кисть за голову Джейн. Эриксон, гневно поджав губы, сразу же изменила положение, отдавая недолгое преимущество своему сопернику. И как только Пятый сделал шаг в сторону для продолжения, она свободным локтём дала ему в бок, высвобождаясь из недолгого плена. Пятому сперло дыхание, но, быстро оправившись, он встал и в своей манере улыбнулся: — Начало неплохое. — Конец веселее, — ответила Джейн и, пользуясь ситуацией, схватила парня за руку, повторяя его же приём. С этого момента начался реальный бой, в котором что Пятый, что Джейн выкладывались на все сто. Всё было по-настоящему: подсечки, захваты рук, их блокировки, верхние и нижние финты, падения на спину, которые значительно уменьшали шансы лежачего на победу. Последние, к слову, никогда не были равны — в один момент лидировал Пятый, в другой — с отрывом шла впереди Джейн. Атмосфера перемещающихся весов победы только больше раззадоривала этих двух. Они не дрались, нет, они, действительно, танцевали, причем так красиво, технично и эффектно, что в пору сказать: «Они всё подстроили!». Но это окажется ложью — ведущую роль играли эмоции и эйфория от происходящего: в коротких передышках они смотрели друг на друга, запыхавшихся, тяжело дышащих, и широко улыбались от получаемого кайфа, замечая в глазах тот самый огонь, блеск, побуждающий непременно продолжить. И они продолжали. Джейн заметила, что Пятый, как и она сама, начал уставать, а значит, логично, начнёт использовать свою силу. Когда он замахнулся, чтобы перехватить её руку, Джейн скрестила пальцы и… Пятый планировал оказаться за спиной Эриксон, но вместо этого ошарашенно смотрел на ехидно улыбающуюся Джейн, блокирующую его предполагаемый удушающий. — Какого черта? Она не дала ему закончить, нанесла точный удар по сгибу колена. Пятый должен был упасть на пол, но, схватившись за плечо Джейн, остался стоять. Снова попытался телепортироваться и снова же был опережён девушкой, что была уже готова отражать атаку, причём точно знала, какую. Это выбило Пятого из колеи, мешая сосредоточиться на поединке. Она ведь не умеет проявлять силу, так? Но действительность показывала обратное — она умела, причем очень даже хорошо! Принимая любые попытки неожиданного нападения, он всегда был опережен, будто Джейн заведомо знала, как и откуда тот появится и захочет нанести удар. Здесь уже началась игра на выбывание: Джейн попросту гоняла метавшегося из стороны в сторону парня. Запас энергии стремительно истекал, а Пятый даже не знал, что происходит, и что ему делать в такой ситуации: любая попытка нанести удар теперь, когда в ход пошли их силы, заканчивалась провалом — девушка легко их отражала и перенаправляла на него самого. Он поражался собственной глупости и восхищался Джейн — она одной левой уделала его, при этом так красиво, так изящно и незамысловато. Не развила она способность! Как же! Парень почувствовал, как сил совсем не осталось — он сжал кулаки, но вместо перемещения получил пустые энергетические поля вокруг ладоней и осознание того, что теперь играет чисто на интерес. Не давая парню опомниться, Джейн закинула руки для удушающего, который должен был означать конец. Пятый явно не хотел сдаваться. Он попытался наклониться вбок один раз, второй, а на третий, благодаря небольшому росту и худощавости девушки, вместе с ней и упал на пол, в ритме колбаски крутясь вперед. Вскоре всё закончилось: Эриксон остановила движение, вытягивая руку, опираясь о пол. Пятый лежал под ней, тяжело дыша и смотря непокорным взглядом — одна из его рук была зажата коленом девушки, вторая — свободно лежала у бока. Оба не могли отдышаться и смотрели друг на друга, безумно улыбаясь. Это было что-то! Эмоции переполняли и Джейн, и Пятого, причём последний не чувствовал себя проигравшим, ведь будет ещё то, в чем он выиграет в этот день. Он смотрел на девушку, что нависала над ним, сохраняя дистанцию в каких-то жалких несколько сантиметров, чувствовал, как от усталости трясется её рука, упирающаяся в пол, а также слышал прерывистое дыхание. Она смотрела на него, широко улыбаясь, довольная поединком и моментом, а после негромко произнесла: — Я победила. Теплый шепот донесся до его кожи, подбородка. Джейн не переставала ждать и не давала Пятому улизнуть. Да он и не особо на то напрашивался, покорно лежал, пытаясь восстановить дыхание, и чувствовал, как внутри него поднимается та самая буря, которую остановила Грейс в коридоре две недели назад. Пятый хитро улыбнулся уголком губ, негромко ответив: — Ещё нет. Свободной рукой потянулся к шее девушки, притягивая для поцелуя. Быстрого, вымещающего эмоции, ту энергию, что была получена во время боя, тот жар, что исходил от обоих: всё это собралось в одном, одном действии, на которое Джейн, прикрыв глаза, подалась немного вперёд, отвечая. Рука, до этого создавая итак шаткую опору, согнулась, теперь держа девушку на локте. Джейн съехала вниз, став ещё ближе к Пятому. Он не мог не воспользоваться ситуацией. Когда воздуха стало не хватать, Пятый на миг отстранился, резко изменив положение. Теперь он владел ситуацией — Джейн оказалась внизу и удивленно вскинув брови, выпалила: — И как это понимать? — Я, — он снова приблизился к ней, коротко целуя, — выиграл. — Мошенник, — со смешком сказала Джейн, предпринимая первые попытки выбраться. — Знаток, — самодовольно улыбнулся Пятый, не оставляя ей шансов. Пара секунд молчания. Джейн смотрела на Пятого, как на упрямого барана, не желающего признать очевидное. Он в свою очередь, поджав губы, подпёр кулаком голову, всем видом своим показывая, что наслаждается случаем и особо ничего не хочет менять. — Мы так и будем лежать? В последние минуты ты дал понять, что силы-то закончилась. — Да, можно по кофе, — нарочито задумчиво сказал Пятый, после чего добавил, — я тоже хотел бы подробнее узнать о твоей силе. Джейн ничего не ответила. Нахмурилась, поддавшись сомнению, поселившегося на подкорках её разума, плотно там обосновавшись. Пятый поднял девушку, подтянув за руку, но только оказавшись в вертикальном положении Эриксон смогла вернуться в мир реальный. Их ждал разговор и две чашки кофе.***
Пятый заварил им кофе. Взял две кружки, поставил их на стол и сел рядом с Джейн. Он полностью развернулся к ней, но не мог узнать ту занозу, с которой дрался несколько минут назад. Эриксон была сама не своя. Сидела, забросив ногу на ногу и обняв себя руками, потупив взгляд куда-то к ножкам стула, и не выражала никаких эмоций. Не было в глазах прежнего запала, огонька, того, что цепляло каждого. Не было, кажется, ничего — она находилась сейчас не здесь, а где-то на затворках своего сознания. Что-то обдумывала, кусая губы и перебирая ткань футболки. Пятый не понимал,что он сделал не так. Может, напугал её внезапным жестом, а может, ввёл в обиду, в шутку отобрав честную победу? Парень хотел потянуться к её руке, но передумал, решив сначала выяснить, в чём дело: — Что-то случилось? Девушка не сразу отозвалась, но когда всё-таки подняла голову — посмотрела на Пятого так, будто искала что-то. Внимательно вгляделась в полные непонимания глаза. — Что ты ищешь? Я открыт для разговора, Джейн, скажи хоть что-то! — Правду, — негромко сказала она, ожидая реакции. — Какую? Никто не обманывал тебя, чтобы её искать. Всё, что есть в этом доме — сущая правда. Для тебя уж точно, — начал было Пятый, но был вновь прерван Джейн. — Пятый, послушай. Ты… Боже, да ты знаешь мое отношение к тебе, — её глаза заблестели. Пятого охватывала безысходность. Он не знал, как реагировать и что говорить. — Ты можешь считать, что знаешь меня. Но нет, это не так, — он решил слушать и медленно кивнул, побуждая девушку говорить дальше. — Сколько… — Джейн взяла себя в руки, не дав ни одной слезинке навернуться, — но сколько в моей жизни было обмана — я просто не могу видеть где правда, а где ложь. — Но ведь тебя никто не обманывал, — повторил Пятый, пытаясь успокоить Джейн. — Хорошо, объясни в таком случае, почему до того, как у меня получилось применить силу ты не хотел, — она пару раз очертила круги в воздухе, — этого. А как только я щелкнула пальцами, — девушка повторила действие, заставив свет на мгновение поморгать, — то ты тут как тут? Такому как ты не могла понравиться простая девушка, а не окажись у меня способности — было бы всё так, как есть сейчас? Джейн встала, но уходить не решалась. Она сама не знала, чему верить и что можно считать правдой, а что — ложью. Внутренние метания её отражались непосредственно внешне. Джейн стояла, нервно потрясывая коленом и пытаясь хрустеть пальцами. — Ты не представляешь, как тяжело доверять… — Я знаю, — Пятый тяжело вздохнул. — Как тяжело поверить в то… — Я знаю, — он встал со стула, пристально смотря на Джейн. — Также я знаю, что ситуация, порой, может навести на тебя впечатление, под действием которого, действительно, думается что-то нереальное. Но Джейн, я горжусь твоим успехом. Сегодняшняя победа — твоя победа. И к ней не могу привязать ничего кроме гордости и радости за успех. Всё остальное было сделано в твой адрес, только для тебя. Как личности, — Пятый многозначительно посмотрел на девушку, ожидая реакции. Джейн хотелось, так хотелось ему доверять — всё казалось чистой правдой. Она открыла было рот, чтобы ответить, но была мгновенно перебита. Пятый, осторожно взяв её за подбородок, приблизился к губам, оставляя мягкий, еле-заметный поцелуй. Будто спрашивал разрешения, позволял девушке самой решить, что делать и как отвечать. И Джейн его поняла: отбросив сомнения, она поднесла ладони к его лицу, скользя дальше, к шее, и подалась вперед, отдаваясь во власть Пятого. Он целовал её осторожно, медленно, нежно, не так, как делал это несколько минут назад, после боя. Тогда он буквально задыхался от нехватки воздуха. Сейчас руки легли на талию, обвивая и притягивая ближе, так, чтобы она почувствовала себя в безопасности, так, чтобы она почувствовала себя любимой, желанной и, наконец, спасенной. Спасенной от прошлого, от своих страхов и убеждений, навязанных трудным детством мнений, предрассудков и принципов. Сейчас, здесь, на кухне, в тусклом свете ламп, они стояли и, кажется, весь мир принадлежал им двоим: чувствуя тепло чужого тела, Джейн ощущала, как он без слов доказывает ей её неправоту. Пробуя на вкус её губы, Пятый не собирался торопиться, вкладывая в поцелуй немую фразу: «Дурочка ты — разве я делаю это ради твоей способности?». И Джейн поняла, сложила паззл в своей голове, теперь расставив всё по полочкам, а после — улыбнулась, обрывая поцелуй. Пятый прошептал, не отстраняясь: — Мешаешь. Вместо ответа получил обвившую шею Эриксон, решившую действовать, как всегда, по своим правилам. Отталкивать её не собирался, ведь понимал, что Джейн очень в этом нуждается. Когда он вернулся из Апокалипсиса, то точно так же хотел обнять каждого члена семьи после сорока пяти лет одиночества, но, уступая своему эго и моральным устоям, благополучно воздерживался от этой роскоши и продолжал жить, теперь ища той же поддержки в людях. И, всё-таки, нашел. — Оп-па, — Пятый и Джейн резко отстранились друг от друга, падая на стулья и хватаясь за кофе, — до-о-обрый вечер, — с улыбкой чеширского кота протянул Клаус, опираясь о холодильник. — Я тут мельком видел часть вашей драки, ребята, — Пятый с Джейн переглянулись, — и хочу тебе сказать, братец, что ты явно сдаешь в позициях! — Клаус подошел к противоположной части стола и, развернув стул спинкой вперед, сел. — Поддаюсь, — выдавил из себя Пятый с любезной улыбкой и отпил немного кофе, — она же расстроится, — он кивнул в сторону Джейн. Джейн нахмурилась, легко пнув его под столом, но тот в долгу не остался и сразу пнул в ответ. — Ну-ну, драться плохо, — нарочито заботливо сказал Клаус. — Да что ты? — переспросил Пятый, вставая из-за стола и направляясь к хлебнице. — Да ладно тебе, — Клаус улыбнулся. — Кстати, ребят, — оба вопросительно посмотрели на Клауса, — вы? — он пальцем поводил из стороны в сторону, сначала указывая на девушку, а затем — на брата. — Ещё хоть одно слово и этот нож полетит в твою печень, — Пятый поднял нож для масла, которым намазывал на ломтик арахисовую пасту, максимально холодным тоном проговорив, чем дал понять, что не собирается развивать эту тему далее. — У него она пропита, — Диего зашел в кухню, вклиниваясь в «дружескую беседу», — так что смысла особого нет. Целься выше, — Номер Два осмотрел всех в комнате, после чего открыл холодильник, что-то ища. — Ты самый последний, кого я спрошу, братец, — прошипел Пятый, не опуская ножа, — твоя зато здорова и функционирует в положенном ей порядке. Джейн закатила глаза и повернулась к Пятому, спокойно вынимая из его руки нож, бросая на столешницу рядом. А Диего, что стал свидетелем этой картины, опустил уголки губ вниз и обратился к Клаусу: — Так я выиграл? — Да, — нехотя признался тот, — три недели. Как всегда, Диего. С тобой вообще нельзя связываться, — Клаус сделал вид, что расстроен и подавлен. — Стоп, что? — завелся Пятый, опершись руками об угол стола. — Вы хотите сказать, что спорили на нас? — Ну, не то, чтобы… — замялся Клаус, опустив взгляд. — Ну и семейка! — громко сказал он, уже собираясь пойти вокруг стола. Но был прерван торопливым: — Ребята, тише! Эллисон! — Вани. Ваня указала на телефон у своего уха, обезоружив Пятого и обезопасив двух братьев напротив него. Парень сел рядом с Джейн и с лицом маньяка жестом показал им отсечение головы, после чего Номер Семь ткнула его в плечо. Показала кулак сначала ему, потом — Клаусу и Диего. — Джейн, держи. Это Эллисон. Она очень хочет с тобой поговорить, — Ваня передала телефон Джейн, а сама встала из-за стола и направилась к плите. Эриксон посмотрела на Клауса и Диего, что в нетерпении ждали начала её разговора с сестрой, а после — на Пятого. Когда тот одобрительно кивнул головой, Джейн поднесла телефон к уху: — Кхм, — прочистила горло она, — алло. — Привет, сестрёнка! Я Эллисон, семья, должно быть, рассказывала про меня. По крайней мере, про тебя я всё знаю и хочу сказать, во-первых, огромное спасибо за твой поступок. Он заслуживает уважения: спасла жизнь моему брату. Пятый, конечно, не сахар, но, несмотря на это, мы всё равно его ценим. — Да любой бы на моём месте так поступил, — она поудобнее переложила телефон, кидая взгляд на Пятого, — к тому же, он душка, — Джейн коротко улыбнулась. — О, так он тебе нравится? Или… — в голосе Эллисон слышалась неприкрытая радость. — Можно сказать и так, — ответила Джейн, не отрывая взгляда от парня. — Ничего себе! Я рада! Так жалею, что не могу приехать в ближайшее время и познакомиться лично — уверена, нам есть, о чём поговорить. Да и семью неплохо бы увидеть… Когда в последний раз была в поместье? Месяц? Три месяца назад? — Эллисон тяжело вздохнула. — Ты не представляешь, как я хочу увидеться с вами двумя, — искренне отвечала Эриксон, — тебя и Лютера не встретила до сих пор. — Ну, Первый точно рано или поздно объявится, а я уж как-нибудь выберусь. Только наладила дела с семьей, дочкой — дорогого стоило. Дочку Клэр зовут, кстати. — Очень милое имя, — улыбнулась Джейн, — это здорово, когда есть понимающие и заботливые родители. Думаю — ты прекрасная мать. — Спасибо, дорогая, — искренне поблагодарила Эллисон, — кстати, Ваня говорила, что ты в добавок владеешь психокенезом! Не подумай ничего такого, но это правда круто — надеюсь, ты применишь способность по назначению. — Я уже, — девушка вспомнила драку с Пятым, — я уже. — Ну и хорошо, — ответила Эллисон, начиная говорить следующую фразу, как на фоне послышался детский голос, — дорогая, я бы рада ещё поболтать, но дочка зовет почитать книгу. Извини уж, не унывай, развлекайся с остальными. Скоро увидимся. — Пока, — проговорила Джейн и, нажимая на красную кнопку, положила телефон на стол перед собой. — Ребят, слушайте, вы тоже это чувствуете? — воодушевленно проговорил Клаус. — Что именно? — в непонятках сказал Пятый, нахмурившись. — Эта особая атмосфера семьи — она повсюду, — он расплылся в улыбке, окидывая взглядом братьев и сестер. — Семьи? Джейн оглянулась по сторонам — все смотрели на неё, ожидая реакции. Девушка почувствовала, как у носа начинает печь: внутри всё плавилось от переживаемых эмоций.