Не забирай меня

      Утро было похоже на кошмар. Я открыла очи, обнаружив себя голой в постели, где кругом были разбросаны простыни и покрывало. Я была свёрнута калачиком, а когда попыталась встать, почувствовала неприятную боль в мышцах по всему телу. Пытаясь вспомнить вчерашнюю ночь, я начала склеивать все отрывки из памяти, хотя уже чётко понимала, что добрая половина напрочь была стёрта. Я и не была против этого. Да и не важно, что я помню или не помню, правду всё равно не сотрёшь.       Мне было очень холодно, я тут же схватила покрывало и накрылась. Одно тешило точно, теперь, когда этот кошмар был пройден, моя свобода ждала меня. Поняв это, я вскочила и начала быстро одеваться в джинсы и футболку.       Выскочив наружу, я начала чуть ли не бегом идти, по памяти пытаясь вспомнить, где находится этот несчастный кабинет. В гостиной на меня оборачивались все горничные, которые, видимо, занимались утренней уборкой. Я и не думала остановиться, а они, учитывая последние события, уже не спешили лезть ко мне, чему я была определённо рада.       Я уже не ходила по дому по каким-то расчётам, а тупо куда глаза глядят, и я так и не поняла, как в итоге нашла огромную дверь кабинета. Я чуть ли не пинком открыла дверь и зашла внутрь. Как и ожидалось, Глеб Голубин сидел на огромном кресле за своим столом. Перед ним сидел кто-то в костюме, Глеб что-то говорил ему, когда я вошла, а перед ними лежали бумаги. Но я и не планировала не быть бестактной, выйти или же извиниться — Поэтому сделка будет, только когда они начнут строительство… — Я требую свой телефон, деньги и паспорт, — громким тоном я перебила их разговор, а мужчина от внезапности чуть ли не вскочил с места, оборачиваясь на меня. — Ладно, Дэн. Иди, я позже тебя позову, — после сказанного, так называемый, Дэн кивнул и, поднявшись, стал уходить, а вскоре скрылся.       Когда дверь за ним закрылась, Глеб поднял глаза на меня. — Хорошо, — он сказал лишь это, а потом согнулся, вытаскивая что-то из ящика, через мгновение на столе оказались документы и знакомый пасспорт. В моих глазах загорелся огонь, — твой билет назад уже забронирован, рейс через три часа, Марк тебя отвезёт в аэропорт. Все твои вещи, телефон, чемодан, который ты оставила в том доме, ноутбук и всё остальное тоже у него. А теперь ступай собираться. Марк скоро заедет за тобой.       Я совершенно отказывалась верить своим ушам. Неужели в моей жизни что-то пошло по плану и так, как я этого хотела. От радости мне хотелось расплакаться. Я, как истеричка, тут же схватила паспорт со стола, а когда хотела выпрямиться, Глеб перехватил мою руку, заставив замереть на месте. — Ты уверена, что хочешь обратно убежать? — глядя мне в глаза, спросил Глеб, и от этого голова закружилась. Этот вопрос был странным. Хотела ли я? Я и не знала, что этого можно не хотеть. Это просто было что-то обязательное. В одном он был прав — я бежала со всех ног.       Я отдёрнула руку и выпрямилась. — Глеб, не начинай, пожалуйста. После вчерашней ночи… — Что? — перебил Глеб и, обойдя стол, встал передо мной, заставив упереться пятой точкой на стол, — я знаю, тебе было трудно. Но ты справилась достаточно хорошо для девушки, у которой не было секса шесть лет. — С чего это ты взял? — гневно нахмурилась я. — Брось. Ты сама знаешь, что твоё тело принадлежало мне всегда. Мне и только мне, — пальцы Сименса игриво играли с прядью моих волос, в итоге оставив её за моим ухом, — я бы отдал всё, лишь бы вчерашняя ночь длилась вечно, — томно произнёс он, одарив мою шею тёплым дыханием.       От этой близости мои ноги пошатнулись, мне стало некомфортно и я сделала попытку освободиться, но блондин удержал меня, обвив мою талию. — Зачем это всё? — усмехнулась я, — это всё было ради того, чтобы просто переспать со мной?       Глеб многозначно усмехнулся, не собираясь даже объяснять причину своей хитрой улыбки. Ещё с самого детства такая улыбка никогда не предвещала что-то хорошее, поэтому, хоть я и попыталась не обращать на это внимание, оскал Сименса оставил неприятный осадок на душе от неизвестности.       Я злобно вырвалась из рук своего мучителя и поспешно метнулась в сторону двери, держа бумаги в руках, точно как утопающий держался бы за спасательный круг. — Всего тебе хорошего, Глеб. Надеюсь, мы больше никогда не встретимся.       Гордо бросив последние слова, я даже не посмотрела назад, прикрывая за собой дверь, совершенно уверенная, что к ней я больше не прикоснусь. Дышать было всё ещё неимоверно тяжело, но я держалась из последних сил.       Зайдя в комнату, я застала Анну, заправляющую мою постель. Я поспешно обняла её. — Мария, всё в порядке? — от внезапности Анна была удивлена. — Я просто хочу попрощаться, — грустно сказала я, чуть отступив, — я уезжаю обратно в Британию. — Правда? — удивилась Анна, круглыми глазами смотря на документы в моих руках, — Боже, не верится даже, — Анна обняла меня опять, хотя всё ещё была вся деревянная от шока. Было непонятно, почему она так удивлена, — Хорошо, что мы встретились, — продолжила она, — я тоже уезжаю на время. — Куда это? — У друга Господина мероприятие одно, ну, и нас работников на пару дней отправляют туда, для помощи. Такое часто бывает. Здесь мало кто остаётся. Охрана… повара, не все правда…       Анна дальше перечисляла тех, кто не покинет это место, но я уже не слушала её. Мне было всё равно, если уж говорить честно, я больше стала глядеть на правильные черты лица Анны, вслушалась в приятный тембр голоса, и мне вдруг стало чертовски жаль, что в этом мире. полным возможностей, она тратит свои силы и молодость за этими стенами. — … а ещё этот садовник, он, знаешь… — Эй, Анна, — девушка замолкла, посмотрев на меня, — поедем со мной. Зачем тебе оставаться здесь? Ты такая красивая, умная, добрая. У тебя ещё вся жизнь впереди… — Нет, я… я не могу, я… — почему-то Анна вся побледнела, будто я ей предложила что-то неприличное. Я не понимала такую реакцию, но давить тоже не хотелось, — я не могу, Мария, прости.       После сказанного Анна вдруг развернулась и вся потерянная покинула комнату.       Надеюсь, я её не обидела, хотя, судя по всему, так и есть. Какой неприятный, однако, последний разговор.       Пытаясь не поддаться унылости, я начала глядеть в оба, пытаясь понять, есть ли здесь что-то, что я хотела бы взять. Но очень скоро поняла, что все эти вещи, которые мне здесь дали лишь будут напоминать всё, поэтому я напрочь отказалась от такой затеи.       Дверь открылась, и я сразу поняла, кто это может быть. Я повернулась и встретилась с глазами Марка. — Готова?       Его голос был совершенно холодным, совершенно пустым, словно он никогда не жалел меня, никогда не обнимал. Но ведь это невозможно. Как может человек забыть то, что было ещё вчера. — Да. Можем уже ехать, — выдала я.       Молодой человек ничего не ответил, лишь развернулся и стал шагать, пока я начала следовать за ним, не веря в своё счастье.       Когда мы вышли из главных дверей, уличный холодный воздух ощутился вдруг совершенно иным, словно до этого я никогда и не дышала полной грудью. Я увидела, как в геллентваген охранники кладут мой чемодан и сумку, которые я оставила ещё в первом доме. Первый раз за всё это время моё сердце забилось чаще от прилива радости.       Здоровый охранник открыл для меня дверь машины. Казалось, я должна быстрее сесть в неё, но что-то заставило меня в последний раз поднять глаза на огромный особняк. Скользя взглядом по колоннам, я встретилась глазами с хозяином этого места. После этого я молнией села внутрь.       Марк уже сидел внутри, машина начала движение, я сжала в руках документы, словно боясь, что всё это игра, что их у меня отнимут. Или же сон, и я, скоро проснувшись, не увижу их больше.       Но всё было взаправду. И я ехала прочь от этого мрачного места. Надеюсь, что вой этих собак останется единственным, что я буду помнить об этом месте.       Марк всё ещё ничего не говорил. Лишь несколько раз отвечал на звонки по каким-то делам. Я не знала, почему этот холод был настолько некомфортным для меня. — Ты ненавидишь меня, да? — вырвалось из меня. — Почему ты так думаешь? — спросил он, не отрываясь от окна, — за что я должен ненавидеть тебя? — За то, что я купила свою свободу такой ценой.       Боже, что за тупой и бессмысленный разговор. Может быть, он тебя ненавидит, но и ты ведь ненавидишь его, так? Да и по большому счёту, тебе же глубоко наплевать, кто и что думает о тебе, потому что ты с детства была такая. Когда ты получала то, что хотела, тебе больше ничего не было интересно. Зачем ты строишь из себя хорошего человека, Мария? Никто в этом мире не хороший человек, и ты тоже. Так что заткнись. Вы бы никогда не могли стать друзьями. Друзья бывают у нормальных людей. А ты… ты — это просто ты.       Отчитывая себя, я и не сразу поняла, что Марк мне даже ничего не сказал. От этого я стала чувствовать себя ещё более неловко.       Уж не знаю, от этого ли напряжения в воздухе или от нетерпения путь в аэропорт стал в два раза длиннее. Под конец я еле держалась, чтобы не попросить водителя ехать быстрее.       Но, благо, мы всё-таки доехали. Видя перед собой огромную надпись «Внуково», я всё ещё не могла поверить, что всё это происходит со мной. Молчаливый Марк, странная Анна, мысли о Лизе и Олеге… всё это стёрлось из памяти. Какая-то светлая мысль озарила вдруг меня. «Я всё решу, всё сделаю, у меня всё получится», — подумала я тогда с замиранием сердца — «лишь бы дожить».       Охранник дальше не пошёл с нами. Мои вещи нёс Марк. Очереди возле паспортного контроля не было. Марк остановился, понимая, что пришло время попрощаться. — Что ж… — хмыкнула я… — Прости меня, Мария, — выдал он, отпустив ручку моего чемодана, — мне жаль, что тебе пришлось… — но он замолк, — я надеюсь, всё будет в порядке, — молодой человек напоследок залез в карман своих брюк и достал оттуда мой мой мобильный. Я взяла его.       Какое странное прощание. Будто Марк заранее знает, что мой лайнер упадёт. Хотя я его понимаю, ведь сама не знаю, как нужно прощаться с помощником своего похитителя. Ай, уже и не важно. Мы не обнялись. Марк только посмотрел на меня, с сожалением сжав губы, и ушёл. Я видела, как он вышел из дверей аэропорта, но ещё долго стояла и смотрела ему вслед.       Так. Нужно собраться. Ещё необходимо пройти паспортный контроль.       Свой чемоданчик я решила взять с собой, как ручную кладь. Это достаточно облегчило мне жизнь. Помню, что когда летела сюда, жалела, что не сделала так, ведь эти олухи сломали боковую ручку.       Боже, я так и не навестила родителей. Так много несуразных мыслей лезет в голову. Боже! Олег!       Я быстро стала включать телефон, молясь, чтобы в нём была зарядка. Бинго! Хоть где-то мне повезло. Стоило телефону включиться, я тут же набрала Кизару.       Он ответил сразу, я уже примерно знала, какое у него лицо при виде моего номера. — Ма… — Да, это я. — Боже… Мария! — воскликнул он, — Боже, где ты, сейчас же скажи своё место, я уже еду! — Олег и вправду словно бежал. Я улыбнулась тёплой улыбкой. — Не нужно, я… Олег, я в аэропорту. Я уезжаю обратно… — По ту сторону трубки частое дыхание сменилось тишиной, — я знаю… я очень тебя напугала… но теперь уже всё хорошо… теперь я уеду… — Не уезжай… — мёртвым голосом процедил он, но в его голосе была мертва всякая надежда. — Прости… но я не могу остаться здесь…       Предательская слеза упала по щеке вниз, и я бросила трубку, выключая свой телефон, как самая настоящая трусиха. Нет. Я не смогла бы здесь остаться. Мне нужно бежать.       В стеклянной будке под номером четыре сидел молодой светловолосый парень. Он любезно взял мой паспорт. Посмотрел на меня, потом вниз, на меня… вниз… на меня… вниз. Да я там, я! Быстрее давай!       Затем он начал что-то печатать на клавиатуре. Обычно после этого возвращают документы и желают приятного полёте, но почему-то этого не произошло. Выражение лица парня помрачнело. Я сглотнула, пока что не решаясь что-либо спросить.       Он быстро взял трубку и начал говорить кому-то какие-то цифры, и я не сразу узнала номер собственного паспорта. Он больше ничего не говорил, только «да», «нет», смотрел на меня и потом опять «да», «нет». Когда он резко поставил трубку вниз, я всё же хриплым голосом обратилась к нему. — Какие-то проблемы? — Вам не разрешено покидать территорию Российской Федерации, — решительным и даже грубоватым тоном ответил парень, — ждите здесь.       Что он только что мне сказал? Он это со мной? Какого дьявола? — Я не понимаю, почему это, я сейчас же требую… — Девушка, пройдёмте с нами.       Эти слова я услышала уже за спиной. Развернувшись, я увидела высокого огромного мужчину в полицейской форме, за ним двух других в такой же одежде. Сердце окончательно остановилось, но вовсе не от страха. Я уже и не хотела понимать, в чём дело. Я просто приняла очевидную истину — я не уеду отсюда. Моё счастье было так близко, но у меня отняли его. Очень жестоко. Даже для тебя, Голубин.