Неправильный опекун

Утро двадцать четвёртого июня началось с шума, раздавшегося из камина в гостиной, и громкой ругани. Гарри выскочил из своей спальни, сжимая в одной руке волшебную палочку, а в другой — деревянную биту. Недавно Локи с Тором решили приобщить их к своей любимой детской игре, очень похожей на крикет. Правда, в Асгарде использовали металлический инвентарь, но слабые руки Гермионы не могли удержать такую тяжесть. Ради неё подобрали мидгардский аналог в спортивном магазине, а после этого часто собирались на поляне у Чёрного озера и с удовольствием играли по несколько часов подряд. Гарри настолько освоился с битой, что теперь использовал её не только для развлечения, но и в качестве немагического оружия. А что, это, конечно, не любимая сковородка тёти Петти, которой она призывала к порядку дорогого мужа, но всё равно очень даже прилично. И площадь поражения тоже немалая, что очень полезно для юного и неопытного борца со злодеями. Вот только бить никого не пришлось, потому что в гостиной было пусто, и только из камина доносился голос Сириуса Блэка. Он ругался и плевался, что выглядело довольно забавно, если учитывать саламандр, скачущих на его голове, торчащей из зелёного пламени. Увидев Гарри, замершего в дверном проёме, он смущённо улыбнулся, уже не обращая внимания на огненных ящериц, кусающих его за уши. — Привет, Сохатик! — Сириус? Что ты тут забыл? И откуда у тебя доступ к нашему камину? — Ну, Альбус дал адрес… А ты как будто не рад меня видеть, — протянул тот с неловкой улыбкой, пытаясь выглядеть радостно и бодро, что получалось у него откровенно отвратительно. — Позволь напомнить тебе, что мы виделись с тобой в ноябре прошлого года. За прошедшее время ты не написал мне ни одного письма и не пробовал связаться никаким иным способом, — заметил Гарри, всё так же не опуская своё оружие. — Я был немного занят, — нервно дёрнулся Сириус, отводя взгляд. — Я приводил дом в порядок, чтобы ты мог жить со мной на летних каникулах. Мне помогали Уизли и Рем, так что твоя комната готова. — То есть тебе понадобилось почти семь месяцев, чтобы отремонтировать гостевую спальню? — со вздохом заключил Гарри. — Нет, ремонт я не делал, я ненавижу родительский дом и не собираюсь в нём ничего улучшать! — презрительно фыркнул Сириус. — Гнездо тёмных магов! Была б моя воля, я бы спалил его адским пламенем! — Я тебя понял, спасибо за приглашение, но я уже несколько месяцев как живу в собственном доме, так что не стоит беспокоиться. К тому же летом я буду занят, сдавая переходные экзамены в школе. — В магловской? — удивлённо спросил Сириус, неверяще глядя на Гарри. — Но зачем тебе это, Сохатик? Чему тебя могут научить маглы, если ты волшебник? Да и в магическом мире тебе не нужно ничего из их бесполезных знаний! Сколько можно учиться, как книжный червь! Мы с Джейми мечтали поразвлечься от души после школы, но не вышло из-за проклятой войны и грязных Пожирателей! Но теперь-то всё иначе… — Крёстный, послушай меня, пожалуйста. — Гарри медленно вдохнул-выдохнул, и так ещё пару раз, пока не пропали алые искры бешенства, застилающие взгляд. — Я не Джеймс, запомни это. Он умер, погиб, защищая семью. Я не его замена. Я — Гарри. Я не буду с тобой развлекаться, потому что мне надо много учиться, чтобы устроиться в жизни. Я буду жить в родном доме, который теперь мой и только мой. Я поступлю в обычный колледж, а потом посмотрю, что мне делать дальше и где работать. Я — сирота, поэтому не могу надеяться на помощь со стороны и тратить время на геройство со смертельным исходом. — Говоришь как трус и зануда, — скривился Сириус, и даже сквозь пламя было видно разочарование на его лице. — Даже не знаю, как ты поступил на Гриффиндор с такими хаффлпаффскими замашками. — Может, как Петтигрю? — раздражённо ответил Гарри, с удовольствием увидев гримасу ярости на лице крёстного. — Или как твой друг-оборотень, который не особо героически устроился в жизни. Что, так и утешает тебя алкоголем после каждой неприятности? — Мальчишка, да что ты понимаешь в дружбе! — рявкнул Сириус. — У тебя нет по-настоящему близких людей, одни подпевалы и тёмные маги! Ещё скажи, что ты доверяешь этому богу, который только и ждёт, чтобы тебя выпотрошить и выкинуть на свалку! — Всё, на этом закончим, пока я не проклял тебя чем-то непростительным. Не смей оскорблять моего опекуна, он самый лучший и заботливый! Я никогда не встречал настолько великодушных людей, вернее, не людей, но всё равно, он самый замечательный! — с шипением выдохнул сквозь зубы Гарри и швырнул любимую биту в призрачное огненное лицо. Услышав невнятную ругань в ответ, он ущипнул себя за бедро и зло прошептал: «Успокойся, этот человек для тебя ничего не значит!» Зелёное пламя в камине полыхнуло, но потом сменило цвет на обычный; саламандры успокоенно свернулись в клубочки на горящей бите. От входной двери послышался тихий кашель, заставивший вздрогнуть расстроенного Гарри. Когда он торопливо вытер слёзы обиды и обернулся, то увидел серьезного Тора и Локи с непонятным выражением на лице. Оба сделали вид, что ничего необычного не произошло, с улыбками ответив на его торопливое приветствие и неуклюжий поклон. Локи сразу же призвал эльфа и велел сервировать им завтрак в гостиной, чтобы не нервировать подопечного общением с недомагами в Большом зале. Тор погнал Гарри в ванную, пообещав ему подарок в честь завершения первого в его жизни турнира. Неспешная трапеза, разговоры и сплетни о хогвартских обитателях, рассказы о детских шалостях асгардских принцев и их драгоценной сестры — всё это успокоило растрёпанные нервы и настроило на решительный лад будущего чемпиона. Он спокойно прослушал окончательный инструктаж опекуна и повторил наизусть последовательность своих действий. К полудню они втроём отправились к квиддичному стадиону, где расположился лабиринт с высоким стенами из непролазного магического терновника, усыпанного острыми шипами. Гермиона встретила их на полпути, поприветствовала божественных родичей и смущённо сжала руку Гарри, провожая его на место последнего испытания. «Ты только мне ничего странного не приноси в подарок, — шепнула она ему на прощание и чмокнула в щёку. — Я верю в тебя, но, пожалуйста, будь очень осторожен!»

***

Как только за спиной сомкнулись колючие заросли кустарника, отсекая звуки толпы на стадионе, Гарри призвал свою любимую мантию-невидимку и накинул её на плечи. Кольцо привычно объяло палец прохладной волной магии, словно пульсируя в такт биению его сердца. Полумрак внутри лабиринта больше не пугал, а добавлял азарта, возбуждения и предвкушения перед завершающим актом спектакля. Иллюзия, изображающая Поттера в форме с именем на спине и палочкой с пером феникса, зажатой в руке, осторожно двинулась вдоль зелёных стен. Те очень плотоядно тянули к ней свои аккуратно подстриженные ветки, усыпанные острыми шипами. Сам же Гарри бдительно оглядывался вокруг, не забывая собирать разные полезные запчасти от побеждённых чудовищ, которых кромсал его двойник. По пути попадались уже растерзанные тушки, видно, другие участники тоже не брезговали ценными ингредиентами. Боггарт, к его удивлению, не смог определиться, чем можно напугать иллюзорного Поттера, и просто сдулся, хлопнув напоследок как проколотый воздушный шарик. Сфинкс, глядя через плечо двойника на невидимого Гарри, произнёс: «Поторопись, наследник Богини, нельзя заставлять великую ждать». Кубок, стоящий на постаменте, они с Седриком Диггори увидели вместе, столкнувшись в одном из бесконечных живых коридоров. Оба бежали, отталкивая друг друга и ставя подножки, не желая задерживаться ради полноценной дуэли (там ещё Крам с Делакур где-то бродят!). Диггори запнулся и упал на землю, из которой появились длинные корни растений, мгновенно опутавшие жертву. Он закричал: «Гарри! Гарри, помоги!» Клон Поттера остановился, с волнением глядя то на поверженного хаффлпаффца, то на светящийся вдали кубок. Он вскинул палочку и выкрикнул: «Редукто!» — только вот настоящий Гарри в это время вырубил Диггори усыпляющими чарами и пустил в воздух красные искры, призывая команду спасателей. После этого он продолжил свой путь, более ни на что не отвлекаясь. Как и предупреждал опекун, кубок оказался порталом, перенёсшим его на старое кладбище. Пришлось немного подождать, пока не появился Петтигрю со свёртком в руках и не привязал клона Поттера к мраморной статуе Ангела Смерти с косой в руках. Гарри был от всей души возмущён такой халтурной подготовкой к серьёзному ритуалу, в которых он теперь немного разбирался благодаря занятиям с Локи. А если бы он за эти несколько минут уже вернулся обратно на стадион и не дождался медлительного Хвоста?! Что за безобразная организация злодейского мероприятия! Пока Гарри пыхтел под мантией-невидимкой, процесс возрождения Волдеморта шёл своим чередом. Варево булькало в большом котле, гомункул кипел внутри этого странного «супчика», куда добавился кусок мяса верного слуги и кость отца, видно, для большей наваристости бульона. Кровь клона (или что там внутри него была за жидкость?) стала вишенкой на торте, ну или острой приправой к неаппетитному блюду. Пламя в костре взметнулось во все стороны, облизывая чёрные закопчённые стенки котла, на миг освещая яркой вспышкой покосившиеся могилы. В воздухе зависло уродливое нечто, преображающееся в высокую скелетообразную фигуру, окутанную чёрным маревом… — Гарри Поттер, — произнёс Тёмный Лорд, подходя к отчаянно дёргающемуся клону, прижатому древком косы за горло к статуе. — Мой враг, благодаря крови которого я снова вернулся к жизни! — Милорд… — раздался дрожащий голос Петтигрю, со стоном баюкающего обрубок кисти. — Ах да, мой верный слуга, дай мне руку, — обратил на него внимание хозяин. — Да не это уродство, а мою метку! Он ткнул палочкой в изображение черепа и змеи, но в этот момент случилось одновременно несколько событий. Поттер-иллюзия исчез, рассыпавшись голубоватыми искрами; Петтигрю рухнул на землю, сражённый заклинанием невидимого Гарри; Волдеморт почувствовал, как кто-то вцепился в его запястье, а следом рывок портала.

***

На стадионе зрители скучали, сплетничая друг с другом и время от времени поглядывая на высокие стены лабиринта. Из развлечений было только перемещение выбывших участников соревнования и наблюдение за иномирными принцами, которые спокойно играли в шахматы, расположившись за столиком со всеми удобствами в компании бокалов вина. Первой эвакуировали бессознательную Делакур, потом Диггори в таком же состоянии. Крам был зол, но почти невредим, когда добрался до пустого постамента. Не обнаружив Кубка, он тоже вызвал спасателей, которые перенесли его к остальным неудачникам. Время шло, а четвёртый участник всё не появлялся, вызывая волнение и дурные предчувствия у зрителей. Самые осторожные уже начали пробираться на выход, помня о злом драконе и несознательности негероического мальчика, который не спасает сограждан. Вдруг раздался громкий хлопок и на поле под бравурные звуки оркестра и радостные крики толпы появилась высокая тощая фигура змеемордого чудовища. В его руку крепко вцепился Поттер, под ногой которого скулил окровавленный Петтигрю. Локи с Тором развернулись лицом к появившимся героям и поудобней устроились в креслах, приготовившись наблюдать за разворачивающимся действием. Им только флажков и помпонов в руках не хватало, чтобы поддерживать своего участника мотивирующими речёвками. Сразу после явления фантастической троицы раздались многочисленные хлопки аппарации, и по следу зова своего повелителя прибыли Пожиратели. Их тёмные мантии с остроконечными капюшонами и маски, скрывающие лица, оказались последней каплей в чаше благоразумия обывателей. Нелюбопытные зрители бежали молча, слышались только вскрики упавших на землю и треск порванной одежды. Не прошло и пяти минут, как на стадионе остались авроры, окружившие поле; Пожиратели, ощетинившиеся палочками; немного растерянный Волдеморт, довольный Гарри, директора и иномирные боги. Вспышки колдокамер не прекращались ни на минуту, журналисты строчили в пергаментах, иностранные наблюдатели от МКМ фиксировали в протоколах каждое изменение в последнем испытании. Бледный Невилл изо всех сил удерживал дрожащую Гермиону, рвущуюся на поле. Никто не двигался с места, не решаясь начать бой, когда по земле пополз кладбищенский туман, клубящийся вокруг замерших фигур. Тяжёлый аромат ладана и мирта разлился в воздухе, заставляя затаить дыхание всех без исключения. Высокая фигура словно соткалась из тёмно-лилового облака, выступив на траву, на которой расцветали алые ликорисы. Рогатый шлем венчал голову Богини Смерти, которая обвела равнодушным взглядом собравшихся, остановившись на своём потомке. — Гарри сын Джеймса из рода Поттер, что ты хочешь сделать со своим врагом, преступившим мои законы? — Госпожа, я хочу дуэли с убийцей моих родителей, чтобы отомстить за их гибель! — решительно ответил тот, всё так же не отпуская руки Волдеморта. — Согласна, — усмехнулась Хела, мановением руки отбрасывая тела Пожирателей в руки авроров. — Начинай. Она спокойно уселась на трон, появившийся за её спиной; из окружающей тьмы высунулась морда Гарма, а потом и вся его туша, вызвав испуганные вскрики нервных волшебников. Пёс спокойно улёгся у ног хозяйки и с благодарностью заурчал, когда её рука ласково потрепала его за ухо. Локи и Тор переместились на поле и встали с двух сторон от сестрицы, словно почётная стража. Директора школ замерли на своих местах, боясь упустить мельчайшие детали действа, происходящего на поле. Гарри наконец отпустил руку своего заклятого врага, отошёл на несколько шагов, поклонился и отсалютовал ему волшебной палочкой. Волдеморт ухмыльнулся, оскалившись своим безгубым ртом, и ответил на приветствие. Двое замерли в дуэльных стойках. Тишина, повисшая над стадионом, прерывалась только скрипом перьев о пергамент, шипением вспышек и клацаньем затворов фотокамер. — Экспеллиармус! — выкрикнул Гарри. — Ну что же ты, Гарри, разве тебя не учили невербальному колдовству? Дамблдор совсем запустил образование, — язвительно произнёс Волдеморт, с лёгкостью уворачиваясь и посылая в ответ связку проклятий. Гарри молча начал отбиваться и контратаковать, перемещаясь по полю, пока вдруг два луча, одновременно вылетевшие из их палочек, не столкнулись. Разноцветное пламя озарило стадион и трибуны; воздух вокруг загудел, трава стремительно иссыхала под ногами дуэлянтов. Алое сияние медленно пожирало изумрудно-зелёное, пока не добралось до когтистой руки Волдеморта. Он с каким-то обречённым смирением смотрел, как рассыпается пеплом его кисть, успев горько усмехнуться напоследок, глядя на Богиню Смерти. С кресла на пол сполз Дамблдор, хватаясь за сердце и что-то беззвучно шепча посиневшими губами. Помутневшие глаза закрылись, знаменуя окончание эпохи Великого Светлого. Досадливо цыкнул Локи. Тор равнодушно пожал могучими плечами. Хела поймала рукой искру, сияющую над останками Тёмного Лорда. Последний этап турнира был завершён. Чемпион — Гарри Поттер.