«Он недоверчивость вселяет, Презрел он чистую любовь, Он все моленья отвергает, Он равнодушно видит кровь, И звук высоких ощущений Он давит голосом страстей, И муза кротких вдохновений Страшится неземных очей».
Прислушавшись к, быть может, просто показавшимся посторонним звукам, тихому шуршанию, я всматривалась в темноту, заполнившую крошечное пространство между двух высоких домов. Решив, что это действительно какое-то наваждение и что эта напускная тревога вызвана моей недавней болезнью, я снова бросила взгляд на убывающую луну. Что-то зловещее было в ней. А ощущение присутствия кого-то чужого не покидало меня, усиливаясь с каждым мгновением. Внезапно оглушающий вопль разорвал тонкую ткань ночной тишины. Спешно окинув глазами уходящий вглубь лабиринта домов переулок, я притаилась в его глубокой черноте. А потом по улице прокатился смех. Мерзкий, сотрясавший воздух и явно нечеловеческий. Оставаясь в тени, я из-за угла наблюдала за маленьким выхваченным лунным светом клочком улицы. Воздух был спертым и запахи казались тошнотворными. Что бы это ни было, оно приближалось. Облокотившись спиной о стену, я прислушалась: чьи-то быстрые шаги, переходящие в панический бег, слышались чьи-то голоса. Повернув голову, я увидела скачущие тени человеческих силуэтов на стене напротив. В следующее мгновение из-за угла вывалились два ронина. Они, вцепившись мертвой хваткой в рукояти своих мечей, пятились назад, спотыкаясь о собственные ноги. В глазах их застыл немой ужас. Их кто-то преследовал. Кто-то, кто смог напугать двух взрослых мужчин до онемения. А потом снова раздался смех. Внезапно в лунных лучах показались две фигуры в голубых облачениях. Присмотревшись, я поняла, что это небесно-голубые хаори с белыми треугольниками на рукавах. Такие носят только один отряд во всей Японии - Синсенгуми. Но эти… Платиновые волосы, сверкающие налитые кровью глаза и хищный оскал. Почему они так похожи на демонов? Что за чертовщина здесь творится?! - Кровь. Кровь. Я хочу крови!- без устали изрыгали твари, сглатывая едкую слюну, стекающую по их подбородкам. Обнажив мечи, они медленно наступали на своих жертв в предвкушении кровавого пира и в вожделение облизывали пасти. Беспрестанно хохотали, измываясь над своей добычей. В лунном свете блеснули острые клыки. Я втянула носом воздух: запах человеческий. Эти твари пахли людьми. Какого дьявола? Донесся скрежет стали - с мясистым звуком плоть разрывается на куски, взмах меча окропил стену кровью. Издав булькающий хрип, уже мертвое тело рухнуло на землю. Другая жертва, судорожно, до дрожи вцепившись в рукоять меча, с отчаянным криком бросилась на демоноподобных тварей. Нанеся мощный удар сверху, ронин разрубил монстру плечо, едва не достав до сердца. Тот лишь залился безумным хохотом и одним молниеносным поперечным ударом меча снес своей жертве голову. Плавно опустив руку на саю, я большим пальцем выдвинула из ножен часть лезвия. Я не хотела влезать в очередные неприятности, но если эти твари вдруг почуют мой запах... Я опустила взгляд. Отрубленная голова, вывалив язык, катилась прямо к моим ногам и, остановившись, уставилась своими белесыми мертвыми глазами. Из обрубка на шее сочилась кровь. Замерев, я медленно подняла глаза. Монстры, вцепившись клыками в мертвую плоть, с вожделением упивались ею, причмокивая. Раньше мне казалось, что я могу смотреть на смерть с равнодушием. Сейчас же я с запозданием осознаю, что чудом не выплюнула сегодняшний ужин. Я уже намеревалась покинуть это место, как закололо в груди и запершило в горле. Прижавшись спиной к стене и прикрыв рот рукой, я пыталась подавить в себе нарастающий приступ кашля. Было слишком больно, чтобы сдерживать себя. Давясь кашлем, я попятилась назад. Одышка. Навалившись на стену, я наконец прокашлялась, сплевывая кровавую слюну. На мгновение все потеряло четкость. И, возможно, поэтому я не сразу заметила их. Ночной воздух рассек свист холодного металла. Острое длинное лезвие, сверкнув в полумраке, вонзилось в стену в нескольких дюймах от моего лица. Учуяли. В один миг инстинкты обострились до предела. Резко развернувшись, я рефлекторно отскочила в сторону в скользящем шаге, уклонившись от оглушительного рубящего удара монстра. Выхватила катану. Та, лязгнув, скрестилась с чужим мечом. Тварь напирала с нечеловеческой силой, способной сравниться лишь с демонской. Периферийным зрением я уловила силуэт другого существа: тот, вынув меч из стены, со смехом держал его на изготовке. Глаза поймали отблеск стали. Тварь занесла катану над головой. Меч просвистел всего в паре дюймов от моей головы. Легко переместившись за спину первого монстра, одним точным ударом снесла тому голову. Отскочив назад, избежала укола второго. Глаза монстра налились кровью, а пасть растянулась в хищном оскале, изрыгая истеричный хохот. Чуть не выбив меч из рук, противник обрушил на меня серию молниеносных колющих ударов, лишив возможности напасть. Острое лезвие, блеснув, пронеслось в дюйме от моего лица, задев скулу. Еще бы чуть-чуть. Поставив блок, оттолкнула странное существо ногой. В ответ то лишь злобно ухмыльнулось. Этих мгновений хватило, чтобы тут же отбить меч из его рук. Тварь расхохоталась. Еще миг - и дикий смех был прерван уколом клинка, проткнувшим череп монстра. Глаза чудовища закатились. Лезвие с мясистым звуком вышло из головы жертвы. Отхаркиваясь кровавой слюной, тварь рухнула вниз. Взмахом меча холодную землю обагрило кровью. Я коснулась раны на скуле, и ощутила целостный покров. Замерла, почуяв присутствие кого-то еще. Несколько фигур в небесно-голубых хаори стремительно приближались к свежим трупам. Скрывшись в тени здания, я случайно бросила взгляд на одного из них. Сердце отбило три глухих стука. Как он похож…***
Сколько я помню, он всегда был слишком мечтательным, слишком романтичным и до отупения великодушным. Вспыльчивым и одновременно невозмутимым. Его светлое, чистое лицо, обрамленное молочно-шоколадными прядями, навсегда отпечаталось в моей памяти. Лицо, которое мне больше не суждено увидеть. Никогда. Я, наверное, не смогу простить себе, что так мало была рядом с ним; что, возвращаясь домой после очередного поручения, не удосуживалась даже перекинуться с ним парой слов. Что, ни разу так и не сказала, как сильно я люблю его... Любила. Воспоминания вспыхивают настолько яркими пятнами, что кажется, будто сейчас он, коснувшись теплыми пальцами моей щеки, снова задаст свой извечный вопрос: «Ты снова уезжаешь?» И, как обычно, получит все тот же односложный ответ. Вспылив, он опять в сердцах выкрикнет: «Тебя никогда не бывает рядом!» А ответом ему будет служить лишь неуместное молчание. А потом он почувствует, как я, схватив за запястье, притяну его к себе. И крепко обниму, уткнувшись носом в его мягкую макушку. Ощутит, как моя рука ляжет на его затылок, сквозь пальцы пропуская шелковые пряди. Он, уткнувшись лицом в мое плечо, навсегда запечатлеет этот быстротечный момент в своей памяти. А я услышу его тихий плач и вновь солгу, пообещав никогда не оставлять его одного. Но этого не произойдет. Он больше никогда не улыбнется мне своей искренней улыбкой. Не подарит мне свой теплый взгляд льдисто-голубых глаз.Прости меня, братишка…
- Семпай, все хорошо? – девичий звенящий голос вырвал Томоэ из пут воспоминаний. Выдавив из себя какой-то нечленораздельный звук, она растерянно уставилась на смуглое личико Мики. – Вы в порядке? - А? А, да. Просто задумался немного, - все тем же растерянным тоном выпалила Сумераги, неловко потирая шею. - Вот как. А я тут данго принесла. Хотите? Я и вам взяла. - Спасибо, но я не ем сладкое, - отказывается Томоэ и поднимается со скамьи у входа в харчевню, разглядывая толпу идущих людей. – Пойдем, пока народу не так много. Ты же хотела помолиться в храме? Мика кивнула, пытаясь улыбнуться с набитым ртом. Радостно запищав, она схватила "юношу" под руку и потащила сквозь толпу. К слову, Томоэ не испытывала особой радости от этой прогулки, но люди имеют свойство наглеть, а деньги быстро заканчиваться. Что с демоном и произошло. Хозяин комнаты, почувствовав легкую наживу, повысил цену на комнату до невероятных пределов. Получив вежливый отказ, он поворчал немного, но зная о странно теплом отношении своей дочери к новому постояльцу, согласился оставить ренту прежней и даже не платить за последний день, если тот сопроводит Мику на празднествах в честь Нового года. Выбора у парня особого не было, а деньги лишними не бывают. Не то, чтобы их было их особо жаль, но Томоэ никогда не стремилась поощрять наглость, да и деньги-то ей не принадлежали вовсе, что коробило только больше. Не столько по причине того, что пришлось принять их у людей, нуждающихся в них гораздо больше, сколько из-за неприятного чувства оставаться у кого-то в долгу. Жестоко, но честно. Девушка что-то радостно выкрикивала, дергая Томоэ за рукав, и тыкала коротким пальцем, указывая то на толпу, то на прилавки. Но демону было как-то плевать: его мыслями полностью завладел младший брат Аой, а всему виной был тот юноша из Синсенгуми, как две капли воды похожий на него. Ну, может, за исключением возраста и цвета глаз. Сумераги поразилась странному сходству и в то же время разительной разницы - в их взглядах прослеживались совершенно разные чувства. - Вас что-то тревожит? Томоэ искоса посмотрела на Мику, не посчитав нужным что-либо отвечать. - У Вас такой печальный взгляд, – девушка сильнее прижалась к юноше, стиснув его руку. – Даже сердце кровью обливается. - Оставим этот разговор. - Но, Томоэ-кун. – Мика, подняв голову, по-щенячьи жалостливо взглянула на своего спутника. Томоэ возмущенно задохнулась от подобной фамильярности, но вовремя сдержала себя от вспышки несвоевременного гнева. Уж что, а внимания она к себе привлекать хотела менее всего. - Я вполне понятно выразился, - холодно отсекает демон, успокоившись. - Прости. Девушка смущенно потупила глазки, склонив голову. Размеры храма были поистине впечатляющи: широкая каменная лестница, казалось бы, ведущая прямо в небо, уходила вверх сотнями ступеней, заканчиваясь монументально возвышавшимися входными воротами – ёмэймон. Их алые колонны, покрытые по лаковой поверхности узорами в виде золотых драконов, несли тяжелую вычурную крышу, украшенную резьбой и позолотой. Вся эта узорчатость и пышность создавала ощущение роскоши и изобилия. Не сравнимо с небесной легкостью императорских дворцов, но была в них своя особенная таинственность и красота. Внутренний двор украшен так же богато, как и внешняя сторона: живопись, накладки из бронзы, резьба по дереву — все соединялось в них в причудливом великолепии. Пространство было заполнено людьми, будто организованными рядами спускающихся и поднимающихся по массивной лестнице, молящихся, ожидающих своей очереди для удара в большой колокол, выбирающих новогодние сувениры и талисманы в храмовых лавках. - О! Томоэ-кун, смотри! – девушка дернула Сумераги за рукав, на что та скучающе обернулась и по ее указке устремила взгляд на толпу у одной из лавок. – Я хочу сувенир. Подожди здесь. Не дожидаясь ответа, Мика кинулась в сторону предполагаемой цели, мечась меж людей в надежде протиснуться к желанной витрине. Наблюдая за этим действом, Томоэ лишь обреченно выдыхает, ловя себя на радостной мысли об освобождении от уплаты за развлечения девушки. Внимание демона тут же привлекли открытые галереи храма, богато украшенные золотыми росписями и деревянными изразцами, и он заинтересованно рассматривал их до мельчайших деталей. - Томоэ-ку-у-ун! Сумераги инстинктивно дернулась, посмотрев на скопление людей, и увидела в самой гуще машущую девичью руку, сжимавшу какой-то предмет. Томоэ сощурилась и, присмотревшись, поняла, что это хагойта. - Посмотри, правда же она милая? – воскликнула счастливая Мика, подбежав к спутнику и размахивая своей новой покупкой. – Самую красивую выбрала. Томоэ пожала плечами: хагойта как хагойта. К слову, это ракетка для изгнания нечистой силы, также являющаяся важным атрибутом для старой традиционной японской игры – Ханэцуки, чем-то напоминающей европейский бадминтон, только без сетки. Правда, именно эта хагойта могла послужить своей хозяйке лишь в качестве украшения: слишком декорированная для подвижной игры, в общем, вещица милая, но абсолютно бесполезная. Разве что только назойливых мух отпугивать. Ну, или нечистых. Томоэ испустила смешок. Это даже не смешно. Это чертовски смешно. Звон металлических монет, бьющихся о деревянные решетки, заглушил удаленные звуки толпы. Одновременно дернув за канатики с подвешенными на них большими железными погремушками, Томоэ и Мика также синхронно дважды хлопнули в ладоши для привлечения внимания божеств. Брюнетка, блаженно прикрыв глаза, с улыбкой на лице про себя читала молитву, Сумераги же только наблюдала за ней из-под опущенных ресниц. Сколько же радости ей приносит такая мелочь. Улыбнувшись и покачав головой, демон посмотрел на молитвенник. Хм, демон, молящийся богам – зрелище, более забавное, чем это и придумать невозможно. - Закончила? – мягкий баритон вернул девушку из блаженного сна назад на грешную землю. – Идем домой, пока твой отец сам не вызвался искать нас. Мика, кивнув и растянувшись в широкой улыбке, снова повисла на руке Томоэ. Уже у самого основания лестницы, слушая нескончаемый лепет девчонки и односложно отвечая на глупые вопросы, демон случайно выцепил взглядом среди кучки людей, теснившихся на подступах к храму, знакомый силуэт - девушку в мужском одеянии. Тидзуру то и дело оглядывалась на юношу в голубом хаори, стоящего с ней рядом, и о чем-то с ним оживленно беседовала. Мысли, сменяя друг друга, беспрестанно и хаотично метались в голове Сумераги, постепенно собираясь в единую последовательную цепочку. Тидзуру. Синсенгуми. Эти твари с нечеловеческой силой. Кодо Юкимура. Что же получается, глава одного из древнейших кланов демонов с чистой кровью приложил руку к созданию этих существ ? А Синсенгуми, значит, его прикрывают? Вполне возможно. Кодо всегда слыл любителем медицинских экспериментов. И все слишком хорошо складывается для череды простых совпадений Мика внимательно проследила за взглядом своего спутника и, заметив молодую шатенку в розовом косоде, состроила обидчивую гримасу. - Томоэ-кун, почему вы так смотрите на эту девушку? Вы знаете ее? Томоэ-кун? - девушка дергала его за рукав, но юноша, похоже, вовсе не обращал на это внимания. - А? Да не важно. Эта фраза, прозвучавшая скорее как «отвали», вызвала у девушки бурю негодования: - Как же это? Получается, вы и эта девушка… Иначе вы бы не смотрели на нее так. - Ух ты, и как же я на нее смотрел? - спрашивает Томоэ и кривит губы в усмешке. -Мика, я не твой муж, чтобы отчитываться. Отвернув голову, демон отцепил руки девушки, впившиеся пальцами в рукав его кимоно. – И здесь я только по просьбе твоего отца. Не питай ложных иллюзий относительно моих чувств. Девушка всхлипнула. - Послушай, Мика, - Томоэ хотела коснуться ее лица, но та, отбив руку, бросилась в толпу. – Мика! Прежде чем кинуться вслед за скрывшейся в гуще людей девчонкой, демон неосознанно бросил взгляд в сторону юной особы в мужских одеждах. Она тоже заметила его. - Мика! Ми-и-ика! Безуспешно прорываясь сквозь нескончаемую человеческую массу, Сумераги пыталась высмотреть среди них знакомую черную макушку, но все попытки были тщетны. – Мика! Шумно втянув воздух, демону удалось уловить шлейф едва различимого запаха сбежавшей девицы. Тот вел в узкий проулок. Переулок! Ловко протискиваясь между людьми, он нырнул в узкую улочку. Мечась в запутанном лабиринте крохотных улиц, Томоэ пыталась зацепиться за единственную ниточку, и чуткий нюх привел ее к стенам крохотного храма, на низких ступенях которого и сидела беглянка. Девушка, склонив голову к коленям, тихо всхлипывала, а ее плечи нервно подергивались. - Мика, - тихий баритон заглушил журчание воды и стук бамбука о камень, создаваемые незамысловатым сиси-одоси*. Сумераги молча присела на холодные ступени храма рядом с девушкой, решив, что не стоит вторгаться в ее приватность. - Я просто не хочу лгать тебе и давать ложную надежду, - сказала она, выждав некоторое время. - Так вы все-таки ее знаете. Только не отнекивайтесь. - Догадывался. - И я ничего не смогу сделать, чтобы понравиться вам, - девушка опустила голову, сжав ткань на рукаве своей пестрой юкаты. - Нет, - покачала головой Томоэ, все еще размышляя, стоит ли казать еще что-то. - Мика. - Нет, не нужно, - брюнетка протестующе завертела головой. - Я знаю, что вы скажете. В следующее мгновение она резко придвинулась к демону и прижалась к его груди. - Я просто хотела узнать, каково это - нравиться кому-то, - Мика, уткнувшись носом в его плечо и сжав пальцами ворот юкаты, тихо всхлипывала и шмыгала носом. - Поверь, это очень больно. - Быть кем-то любимым? - Да, – Томоэ положила свою руку на ее плечо, чуть приобняв. - Любовь приносит боль и разочарование, оставляя лишь пустоту на пепелище потухшего пламени. Желая вернуть ее, ты лишь пытаешься наполнить бездонный сосуд. Вот что такое любовь. - Томоэ-кун, - жалостливо протянула девушка, поднимая на спутника аметистовые глаза. – Можно, я просто еще так посижу? – Мика сильнее прижалась к нему, получив утвердительный кивок, и зарылась носом в ткань его кимоно, зажмурила глаза. Ворот сразу же пропитался ее слезами. Заснувшую Мику Томоэ пришлось нести домой на руках. С рассветом она решила покинуть этот город. Казалось бы, давно утерянные воспоминания об Аое, возымев силу, змеей вновь проникли в ее сердце, безжалостно жаля. Тогда решение вернуться домой возникло само собой. Задумка, казалось бы, безумная, ведь после всего демона вряд ли теперь считают членом семьи. Но это, казалось, было его желанием, единственно возможной целью. Со стороны, хотя бы мельком он хотел увидеть место, где когда-то был рожден, где мог бы быть свободной. Мог бы, но не стал. Закрыв все створки дверей, Сумераги облачилась в форму на западный манер** : черную рубашку, черный камзол без пуговиц с пристегивающимися на петли лацканами, брюками европейского стиля и кожаными сапогами без замка на низком, но тяжелом каблуке. На руках – кожаные нарукавники до локтя. Разгладив на себе форму, Томоэ провела по вышитым на лацканах серебряным змеям и потуже затянула хлопковый пояс. Бережно свернув любезно подаренное господином Ичимоку черное кимоно, вышла из комнаты. Мика еще спала, когда Томоэ навсегда покинула дом ее отца. Улицы все еще пустовали. На востоке рождалось новое солнце, освещая путь и поглощая тьму. Яркий шафран распространялся по всему небесному куполу, накрывая собой перламутровый шелк уходящей ночи. Теплые лучи струились по крышам домов, заглядывали в раскрытые окна. Сумераги медленно плелась по широкой улице, сжав в руке поводья Кейтаро. Время как сонная улитка волочилось секунда за секундой. А демон словно был в забытье: никаких мыслей, размышлений, только вбирающая в себя пустота. Очнулся же он уже на подступах к контрольному пункту. Мотнув головой, остановился, зацепившись взглядом за несколько фигур: двух самураев, обыскивающих плетеную корзину горожанина, пытающегося точно также покинуть город, и еще одного, проверяющего документы… Томоэ раздражительно прыснула. Документы, вот черт. Как она могла забыть, что никого не выпустят без соответствующих бумажек. Ничего не оставалось, кроме как повернуть назад. Несколько часов девушка бесцельно бродила по лабиринту пустынных проулков, пока не наткнулась на главную улицу. Ее уже заполонили толпы людей. Солнце, к этому времени находившееся в зените, нещадно палило. У одной из лавок Сумераги заметила сидящего на голой земле старика в лохмотьях, чему искренне удивилась: она полагала, что в городе нищих уже давно нет. По приказу сегуната было велено гнать в шею всех оборванцев из городов, дабы те не позорили облик могучих градов великой империи. Но, как оказалось, патруль избавился не от всех. Старик, прижав к своему исхудавшему телу костлявые ноги, щурился от солнечных лучей и закрывал лицо руками, стараясь защититься от их пагубного воздействия. Проходя мимо, Томоэ бросила несколько монет к его ногам. - Да благословят вас боги, - пробормотал он сиплым замученным голосом. - К твои молитвам боги оказались глухи, - печально констатировала девушка и продолжила свой путь. Какой-то мерзкий осадок змеями клубился где-то на дне. Гадко и противно, от того, что никто даже не пытался протянуть этому бедолаге руку помощи. А вместо этого, насупившись, они предпочли надменно не замечать его мучений. Они. Такие же люди. - Юкимура-сан! Вон он! Томоэ резко остановилась. Юкимура? Обернувшись, она увидела стремительно приближающего мужчину, а чуть поодаль Тидзуру, судя по всему, преследовавшую его. Похоже, ее планы снова меняются. Быстро сообразив, девушка резко потянула поводья на себя, и Кейтаро перегородил дорогу. Неожидавший такого поворота беглец не успел затормозить, и врезался в коня, упав на землю. Потерев ушибленный лоб, мужчина предпринял попытку подняться, но был остановлен резким пинком в живот и тут же повалился обратно. - Томоэ-сан? . - Какая встреча, да? – растянув губы в лисьей ухмылке, саркастическим тоном парировала Томоэ. Видимо, само провидение сегодня на ее стороне. - Мои документы! - воскликнул подбежавший к троице какой-то крестьянин и вытащил торчавший из-за пазухи преступника помятый прямоугольник бумаги. - Но, Томоэ-сан, как Вы здесь? - Полагаю, тебе меня послали боги. Считай это подарком судьбы, - Томоэ весело подмигнула девушке.***
Комната тонула в полумраке. Немногочисленные тлеющие свечи отбрасывали тусклые дорожки света на пол и стены. Вокруг царила мертвая тишина, поглощавшая в себя все посторонние звуки. Разговор не заладился с самого начала. Наверно, стоило повременить с переодеванием: одежда в западном стиле явно вызвала у них если не недоумение, то презрение уж точно. Хотя, какое мне дело? Пусть привыкают. Рано или поздно им самим придется заменить тяжелые кимоно на более удобную для сражений одежду. - И какова же цель твоего появления в Синсенгуми? – брюнет, сложив руки в рукава своего косоде, продолжал сверлить во мне дыру. Его фиалковые глаза полны обоснованного недоверия и, казалось, способны воспламенять предметы одним взглядом. - Я всего лишь хочу отдать последний долг. И если мне суждено оставить этот мир, то только как истинному воину. Кто-то из находившихся в комнате присвистнул. А шатен, что сидел поодаль от всех, опершись спиной о стену и запрокинув голову назад, а катану на свое плечо, протяжно хмыкнул. Тот самый, что так похож на моего брата. - Откуда же ты? – доброжелательно настроенный голос мужчины средних лет, ранее представившийся мне как Исами Кондо, заставил обратить на себя внимание. - Я пришел издалека. Больше сказать не могу. - Ха-а, ты не в том положении, чтобы торговаться с нами, - мурлыкающим голосом в издевательской манере пропел шатен. - Такие типы как ты не способны заслужить даже крупицы чьего-то доверия. - Как знать? Юкимура-кун, похоже, иного мнения обо мне, - скрестив руки на груди, парировала я с улыбкой на лице. - Другими прикрываешься? Язык бы тебе вырвать за подобную дерзость. -Содзи, - вмешался збрюнет. Содзи... Значит, вот как тебя зовут. - А-но, - робко подала голос Тидзуру, сидевшая позади всех у самого входа. – Кондо-сан, Томоэ-сан спас мне жизнь, защитив от ронина. - Так вы были знакомы до этого? – протянул тот резвый паренек с высоким конским хвостом, приложив палец к губам, и тут же получил подзатыльник от своего старшего товарища. - Это же ясно как божий день, дубина, - довольно усмехнувшись, воскликнул парень с довольно завидной мускулатурой. - Шимпати-сан, сколько можно уже?! - паренек обиженно надул губы. – Хотите из меня все мозги выбить?! - А там есть что выбивать? – улыбнувшись во все тридцать два, парень с зеленой лентой, завязанной поверх волос, потрепал мальчишку по макушке, чем вызвал протест с его стороны. - Относительно знакомы, - я неопределенно пожала плечами, прервав возникшую перепалку между молодыми людьми. - Что ж, Инукай, ты можешь остаться, - вынес вердикт длинноволосый брюнет и обратился к одному из присутствующих, - Выделите ему место в казарме. Думаю, одна ночь, проведенная среди других солдат, не скажется на твоем самолюбии, - снова устремив на меня взгляд аметистовых глаз, с легкой издевкой промолвил он. - Я не привередлив, - непринужденно ответила я, качнув головой. - Тем же лучше для тебя. А завтра мы проверим, действительно ли ты так хорош, как о себе говоришь. - Я могу идти? - Да, но прежде чем ты нас покинешь, позволь представить, возможно, твое непосредственное начальство, а также других капитанов, - добродушно промолвил Кондо-сан. – Начнем по порядку. Это, - он указал на брюнета, - Хидзиката Тошидзо – мой заместитель, а слева от меня – капитан Яманами Кейске. Далее Хадзиме Сайто, - я бросила взгляд на парня, до этого не обронившего ни слова. Его синие как воды океана глаза сверкали сталью. Длинные фиолетовые волосы перевязаны тонкой лентой. Шею скрывал белый шарф, обмотанный вокруг нее, - капитан 3-го отряда, Окита Содзи – капитан 1-го подразделения. Следующие трое: Тодо Хейске, самый молодой капитан, Шимпати Нагакура – капитан 2-го отряда и твой непосредственный начальник – капитан 10-го подразделения Синсенгуми, Харада Саноске, - красноволосый парень, с которым я столкнулась тогда в Симабаре, заинтересованно оглядывал меня с ног до головы. - Инукай Томоэ, как вам уже приходилось слышать, - я кивнула головой в знак приветствия. Пришлось немного солгать, но если бы эти ребята узнали мое настоящее имя, все планы могли бы полететь к чертям. - Сано,- Кондо-сан обратился к капитану 10-го подразделения, - Раз уж Томоэ теперь под твоей опекой, будь добр, проводи его до казармы. А происшествие, случившееся на сегодняшнем патруле, мы обсуудим позже. Хм, не хотите учинять разбирательства на глазах у чужака? Если речь идет о тех потерянных документах, то Тидзуру мне уже все сама рассказала. Этот молодой офицер поклялся перед чиновниками из Айдзу, что совершит обряд сеппуку, если тот крестьянин не вернется с украденными документами. - Как скажете, Кондо-сан, - легко согласился Харада, поднимаясь со своего места. – Идем, Томоэ-кун. Седзи за спиной захлопнулись. В комнате еще какое-то время царило молчание, а напряжение обволакивало окружающее пространство. - Не нравится он мне, - после продолжительной паузы подал голос Окита. - Уж больно много секретничает. - Поверь, не одному тебе так кажется, Содзи, - обладатель аметистовых глаз все продолжал всматриваться в деревянные рамы, обтянутые тонким слоем рисовой бумаги.***
- А ты неплохо держался, - Сано повернул голову в сторону своего спутника, но увидел только какую-то отстраненность и явное нежелание какого-либо общения. – Слушай, это ведь ты тогда уложил тех ронинов в Симабаре? Томоэ кивнула, не проронив ни слова. - Ладно-ладно, тяжелый день, понимаю. – Харада примирительно поднял руки. - Да ты не переживай, к новичкам поначалу всегда относятся с подозрением. А, вот мы и пришли. - Сано указал на одну из комнат. – Осваивайся. Инукай сдержанно кивнула и зашла внутрь, громко хлопнув дверью. Томоэ не спала и в эту ночь. Ее тревожило сильнейшее из чувств – вина. Она снедала ее. Беспощадно терзая, обгладывала последнее мясо на ее костях. Болезнь, казалось, на время отступила. Но, быть может, это лишь очередная призрачная иллюзия, внешний покров. А изнутри слепыми червями медленно и методично высасывается ее последняя грязная кровь. Грязный… слово, по звучанию такое же мерзкое как и само понятие. Томоэ лежала на футоне, заложив руки за голову и размышляла. Сколько ей еще отведено? Месяц? Неделя? Один день? В последнее время демона часто посещает одна странно навязчивая мысль и, как бы тот ее не отгонял, она снова возвращается, с еще большим рвением вбиваясь гвоздями в стенки разума. В какой-то момент Томоэ даже решается, но вдруг вспоминает, ради чего зареклась продолжать жить, пусть и погано, но жить. Тогда она с силой бьет себя в грудь, и эта боль, кажется, заставляет почувствовать тягу к жизни. В комнате становится душно. Поднявшись с футона и бесшумно обходя спящих, демон выходит на свежий воздух и облокачивается о перила, чувствуя, как кто-то крадется со спины. - Комендантский час распространяется на всех, - услышал он мягкий, но надменный голос. - Или думаешь, тебя это не касается? - В таком случае вы такой же нарушитель, - скрестив руки, Томоэ спиной навалилась о столб, поддерживающий кровлю. - Дерзишь? - Да все вам стараюсь соответствовать, - надменно и с издевкой парировала Томоэ, по-лисьи прищурив узкие глаза. Металлический звон, и за краткий миг стальное лезвие оказалось у ее горла, но шатенка не шелохнулась, только сглотнув слюну. - Дай мне только повод, и я с удовольствием выпущу твои кишки, а голову посажу на кол в назидание другим, - промурлыкал Содзи. Томоэ испустила легкий смешок. - Жалеть потом не будете? - Тебя-то? - прыснул шатен, а потом продолжил в шутливо-саркастической манере, - а все же личико у тебя слишком смазливое. Совсем как у девушки. - Хоть в чем-то мы с вами схожи, Окита Содзи-кун. - Все шутки шутишь, – убрав катану в ножны, парень сделал несколько шагов вперед. - Я тебя предупредил, - напоследок бросил он и зашагал вперед, толкнув девушку плечом. Сдавленный смех вырвался из ее глотки, и Томоэ потерла задетое плечо. * сиси-одоси - Суть этого устройства в том, что вода, поднимаясь по бамбуковому желобу, выливается из него и перетекает в другой желоб. Под тяжестью жидкости вторая бамбуковая трубка наклоняется и со стуком ударяет по камню. Вода выливается, и пустой бамбуковый желоб вновь поднимается. ** Насчет костюма. Собственно, это тот же костюм, что и у Окиты во втором сезоге аниме, за исключением некоторых деталей, описанных в главе.