Булочка с вишней

Месяцы спустя…

Зима закончилась, и уже кончалась весна, лето уверенно вторгалось в свои владения, разнося в воздухе запахи цветов. За это время я окончательно и бесповоротно влюбился в небезызвестную вам булочку с вишней, с которой часто проводил время. Пару раз я был у неё в гостях, но, не желая навязываться, я просил о том, чтобы мы больше бывали у меня. И возможно я буду выглядеть маньяком, который постоянно пялится на девушку, но со дня нашего знакомства Софа стала… Заметней, назовём так. Частые встречи и моя настойчивые угощения булочками не прошли для неё даром, и меня от одного вида её мягких щёчек и животика начинало потряхивать. Как же хочется обнимать её, легонечко тискать щёчки, ласкать кругловатый животик, пышненькие бёдра, тепленькие бочка, и кормить… Кормить и целовать в тёплое пузечко. А потом положить на себя и наслаждаться приятной тяжестью любимого создания, пока то смутится и с недоумением в красивых глазках будет таращиться на меня. Но я не смел заявить ей о таком. Стеснялся. Справедливости ради надо сказать, что не только моя булочка стала более пышненькой. За зиму и весну потолстел и я. С жутким стыдом я осознавал, что смахиваю на беременного, что задыхаюсь не только от быстрого шага, но даже во время полёта. Стало тяжеловато подниматься в воздух, не говоря о том, чтобы развить хотя бы среднюю скорость. Благо, брат меня таким откормленным не увидел. В феврале Гавриил решил меня проведать и зашёл в пекарню, а я закрылся на кухне и попросил Джеймса сказать, что я уехал. Я знаю, врать нехорошо, но ещё хуже — это когда архангел Гавриил увидел бы меня разъевшегося, в сахарной пудре, с противнем шоколадных булочек в руках. Я честно пытался сидеть на диете, но срывался на 4-й или на 5-й день. Я просто не мог есть ту отраву, которую нормальные люди называют здоровой пищей. Господи, я самый безвольный, толстый и жалкий архангел из всех. И от горя меня избавит только булочка. Вишнёвая милая булочка, которая скоро должна прийти. До вечера я дожидался Софочку, пока в восемь мне не позвонили. Едва я увидел надпись «Булочка с вишней», как сердце бешено заколотилось в груди, а дыхание участилось. Тихо, просто дыши и говори слова. — Алле? — ответил я, от волнения опираясь рукой на стол, который протирал. — Рафаил, привет, — сказал голос Софочки. — Не мешаю? — Вовсе нет! Что-то случилось? — Типа того… Прости пожалуйста, у меня тут проблема нарисовалась, я не смогу прийти к тебе.  — Ох… Й-ясно, хех… А может, я помогу? — Мне даже неудобно как-то от тебя помощь принимать… Спасибо. — Не за что. Что за проблема? — улыбнулся я, зная, что она сейчас тоже смущённо улыбается. — Пять лет, зовут Энтони. Я даже опешил. — Э… Энтони… У тебя ребёнок? — Да, подруга попросила присмотреть. Господи, слава булочкам, у неё нет детей! Не то, чтобы меня бы это смутило, я просто очень бы растерялся. Я тихо выдохнул. — А надолго? — Ну, до завтра. Блин, ты ведь после работы устал… Ещё хочешь помочь? — Конечно. И не так уж сильно я устал, не переживай. Кстати, где вы сейчас? — Собираемся в магазин. — Давай я вас встречу? Или может, ко мне зайдёте? Я все равно скоро закроюсь. — Гм… Тони, хочешь в пекарню? Класс, тогда я оденусь и пойдём. Рафаил, мы скоро, — обратилась демон ко мне. — Буду ждать. И кроме меня тебя будут ждать круассаны. — Чёрт, спасибо, — она улыбнулась, судя по голосу. — Ты настоящий ангел. — С-спасибо большое… — Тебе спасибо. Пока! — Пока… Софа отключилась. Я же присел за столик и мечтательно вздохнул. Затем вскочил и рванул на кухню, ибо круассаны-то надо испечь, ведь один ангел с неуёмным аппетитом всё съел.