Булочка с вишней

Рядом с моим отражением был бледный мужчина, свисавший с потолка и болтавшийся в петле. Я ошарашенно на него вытаращился, а через пару секунд он распахнул покрасневшие глаза. Тут я ощутил касание на своём плече и вскрикнул, рефлекторно замахнувшись и прижав к стене… Софу. Девушка вздрогнула и замерла от испуга. — П-прости! — я отпустил её. — Я не хотел… я ударил? — Нет… твою мать, маньяк, — сказала демон, поправляя кофточку. — Извини… там просто это… мертвец в зеркале… — В зеркале? — переспросила булочка. Зачем я сказал? — То есть… я просто… Софа подошла к зеркалу, заметив покойника, который начал пытаться вытянуть к ней руку. Потом она цокнула. — Ты заколебал, если честно, — сказала она, поворачиваясь к тому месту, где в зеркале отражался труп. — Я конечно демон, все дела, но я не побрезгую и принесу сюда святую воду, если не завалишь хлебало и не перестанешь мне гостей пугать. Покойник закрыл глаза и исчез из зеркала. Я немного пришёл в себя и уставился на девушку. — Соф, ты знала? — Ну ясное дело — знала. Я тебе больше скажу, он тут не один. — Ч-что?! — опешил я. — Хех, это мои питомцы. Смотри. Она повела меня на кухню. Там, за одним из шкафчиков, она постучала по стенке и начала кого-то подзывать. — Кис-кис-кис. Выходи, тваринка, выходи. Тут на полу показалась чья-то полуразложившаяся и изъеденная червями рука. Я пошатнулся от такого зрелища. Вслед за рукой вылезла голова. Серая, лишённая волос, с белыми огоньками в пустых глазницах, с червями в щеке, с гнилыми, но острыми зубами. — Рафаил? Рафи, ты в порядке? — донёсся до меня голос Софы, взявшей меня за плечи. — А-а-ага… — Так, ясно, пшёл вон, — сказала она твари. С каким-то недовольным порыкиванием и постаныванием тварь уползла обратно. Я же стоял и терпел тошноту от воспоминания о копошившихся в его плоти червях. Софа усадила меня за стол и брызнула водой на лоб и волосы. Я вздрогнул и пришёл в себя. — Так и запишем: с питомцами не знакомить, — сказала она, поглаживая меня по голове. — Не мутит? — Уже нет… — Чудно. — Прости конечно, но чем тебя обычный кот в качестве питомца не устраивает? — Ты что? Я люблю котов, мне жалко на них орать и бить их, а этих можно. Им хуже явно не будет. — Зачем тебе их бить? — На то я и демон. Кушать хочешь? Я сделаю блинчики на сливочном масле. — Ваааа… — вышло из меня, едва я это услышал. Затем смутился и попытался вырулить. — Кхм, то есть… да, звучит вкусно. — Я так и поняла, — усмехнулась Софа, колдуя муку, сахар и всё остальное. Пока она кашеварила, я всё чаще слышал фразы: «Ты чё там делаешь? Ты мне провода сгрыз, огузок?!», «Я тебя уже кормила в этом месяце, не беси!», «Не трогай мою плиту, скотина дохлая! Я ж тебе руки знаешь куда засуну?!» и так далее. Теперь я понимаю, что она заботится о котах тем, что не заводит их. Спустя несколько часов, когда я умял почти все блины в одно лицо (ибо они были очень вкусными), а Энтони заснул на моём животе (после изматывания существа за шкафом и повешенного своими заклинаниями), периодически его взбивая, за ним пришла демонесса с ярко-голубыми волосами. Она магией сняла его с меня, извинившись, и о чем-то поговорила с Софой. Затем ушла, оставив нас одних, и унеся ребёнка. Булочка рухнула на кровать рядом со мной и потянулась. — Ну-с, чем займёмся? — спросила она. — Хороший вопрос. Но уже поздно… й-я наверное пойду… — Куда? Останься, — сказала Софа, смотря мне в лицо. О господи, она зовёт меня на ночь! Неужели я не сплю?! — Хорошо… только если я не помешаю. — Как ты можешь помешать? — улыбнулась она, вставая. — Включай телек, я сейчас. В общем, потом мы с ней смотрели кино, поедая свеженаколдованные чипсы. А позже Софа довела меня до комнаты, пожелав добрых снов, и добавив: «Если ночью мы столкнёмся у холодильника, то извини, если оболью соком». Божечки, она тоже по ночам ест? Дайте мне эту булочку, я умоляю! Среди ночи я проснулся от возни в углу комнаты. Там что-то очень старательно шуршало. Мыши? Дом новый, их не должно быть. Мне было слишком лень вставать с мягкой кровати, но глаза я всё-таки открыл, чтобы видеть, в какую сторону колдовать. Едва я открыл глаза, как прямо перед собой увидел те самые белые огоньки в пустых глазницах, которые принадлежали твари в кухне. Меня аж парализовало от страха. И вот не надо мне говорить, что я архангел, и что мне должно быть стыдно — бояться подобного. Если вас утешит, то да, мне стыдно. Но страх сильнее стыда. Тварь склонилась надо мной, после чего с жутким хрустом залезла на кровать и уселась на мой живот, упираясь в него руками и словно проверяя, насколько он мягкий, и насколько я толстый. Затем она стала приближать ко мне своё лицо. Потом ко мне вернулось самообладание, после чего я магией смахнул его с себя и с криком: «Господи, убей его!!!» выскочил в коридор. Тварь помотала головой и жуткими движениями пошла ко мне. Но затем остановилась, смотря мне за спину. И судя по красному свечению, за мной явно что-то плохое. Я резко обернулся. За мной стояла Софа, пронзая тварь яростным взглядом. — Ты чё, сволочь, спать не даёшь? Ты совсем оборзел, гандон?! — рявкнула она. Тварь полезла по стене наверх, а затем на кухню. Софа перестала светиться, после чего убрала с глаз волосы и начала глубоко вдыхать. — Я спокойна, я спокойна. — С… Соф, э-это чё было? — промямлил я, одёргивая рубашку, из-под которой выглядывал мой круглый толстый животик. — Это он поесть хотел. Ты прости, что не выспишься… — Н-нормально. — Ладно… давай спать? — А-ага… Софа сделала к себе несколько шагов, как я подскочил к ней и стыдливо промямлил: — Стой, можно… м-можно мне с тобой поспать? Демон умилительно улыбнулась. — Какая прелесть! Конечно можно, ангелочек. Пойдём. Божечки, какое счастье! Софа и я вошли к ней в спальню, затем она утянула меня за собой на кровать и укрыла. Потом сонно вздохнула. — Доброй ночи. — Доброй… С-Соф, а можно мне т-тебя… обнять? — Обними, — улыбнулась она, придвинувшись ближе. Я обнял её, ибо так было спокойнее. Булочка поёрзала и вжалась в меня грудью и своим животиком в мой. Господи, у меня сейчас кровь из носа пойдёт… такая мягкая, тёплая, милая… такая булочка… обнимая меня, она положила руку на мой пухлый бок и в полудрёме пробубнила: — Ты такой пирожок… Я чуть не взвизгнул. Пирожок… моя булочка, я так тебя обожаю! Ты правда этого не знаешь… но скоро узнаешь, честное слово! И так, погружаясь в фантазии о том, как бы мы жили вместе, и выбирая имя для третьего ребёнка, я и заснул, обнимая мягкую пышнотелую и любимую булочку с вишней.