***
Стеклянные двери распахнулись, и Винчестеры с Бобби вышли из холла больницы в мир, который выглядел таким же пустым и безрадостным, как и настроение Дина. Он не поднимал взгляд со своих колен с того момента, как Сэм помог ему пересесть с кровати в инвалидное кресло. По тому как он ссутулился Сэм знал, что брат изо всех сил старался стать как можно незаметнее. И это было так далеко от его обычного дерзкого и шумного «я», что это шокировало. Чувство стыда за то, что он был прикован к инвалидному креслу, было почти ощутимым. Сэм с Бобби увидели, как его щеки вспыхнули ярким румянцем. Осторожно покатив кресло по парковке, Сэм не смог удержаться и быстро пожал плечо старшего брата, демонстрируя поддержку и понимание. — Хорошо быть на свежем воздухе, да, чувак? Дин отрывисто кивнул. — Где машина? — пробормотал он себе под нос.***
После восьмичасовой поездки, которя включала одну остановку для заправки и вторую для кофе на вынос и пончиков, что вызвало у Дина редкое и слишком краткое проявление энтузиазма, они наконец подъехали к дому Бобби. Но кофеин и сахар каким-то странным образом оказывал снотворное действие на старшего Винчестера, и он крепко проспал остаток пути домой. Сэм вспомнил ободряющие слова доктора Уилсона, (черт возьми, сможет ли он когда-нибудь думать об этом человеке, не представляя его в слизеринском шарфе?), что сон был очень полезным, учитывая серьезность травм Дина и количество лекарств, которые ему вводили. Сон поможет быстрее исцелиться. Сэм сидел на заднем сиденье и молча улыбался, смотря как Дин спит, прижавшись к нему. Сон был полезен для старшего брата, и Сэм собирался позаботиться о том, чтобы Дин много спал.***
— Чувак. Глаза Дина распахнулись. — Что? — Мы дома, — улыбнулся Сэм, указывая в окно грузовика на знакомое ветхое здание. Дин всю поездку сидел боком, вытянув сломанную ногу вдоль сиденья, тяжело опираясь на твердое тело Сэма. Все еще дезориентированный после долгого сна, он попытался выпрямиться, забыв о своих ранениях, и задохнулся, когда его сломанное тело яростно запротестовало против этого внезапного движения. Сэм крепче прижал его к себе. — Успокойся, приятель, мы поможем тебе выбраться из грузовика. — Сэм улыбнулся, когда Дин тихо и разочарованно застонал. — Давай, малыш, — поддразнил Бобби, когда они помогли Дину выбраться из грузовика, — в холодильнике есть холодное пиво, которое давно тебя дожидается. Дин пересел на другой, гораздо менее ценимый, колесный транспорт, и Сэм толкнул кресло через двор к дому. Инвалидное кресло с шумом загрохотало по раскрошенному асфальту, и Сэму пришлось остановиться, когда брат сдавленно застонал. — Извини, чувак, — пробормотал Сэм, — не думаю, что этот двор видел свежий слой асфальта с момента провозглашения независимости. Дин безрадостно улыбнулся. — Ненавижу это, — прошептал он сквозь стиснутые зубы, когда Сэм осторожно перевез его через порог дома. — Я знаю, — сочувственно прошептал Сэм.***
Дорогой дневник. Так начался первый настоящий день выздоровления Дина, его первый полный день вне Хогвартса… то есть больницы. Когда вернулись домой, мы с Бобби перетащили старую гостевую кровать, которую он хранил в подвале, в гостиную. Пружины немного скрипят. Я сплю на кушетке рядом с кроватью, и слышу каждое движение Дина. Черт возьми, разве может человек так часто ерзать?! Еще одна неделя сна на диване, и моя спина будет скрипеть громче, чем кровать Дина.***
Когда старший Винчестер открыл глаза, то увидел, что солнечный свет неясно пробивался сквозь пыльные окна. Однако его заинтересовало не то, что он видел, а чудесный запах, который он ощутил. Бекон. Затем он услышал чудесный шум, когда бекон шипел на сковороде. Жареный бекон — самая любимая фраза Дина на английском языке. Прежде, чем Дин успел сформулировать связное слово, Сэм вошел в гостиную с дымящейся кружкой в одной руке и тарелкой бутербродов с беконом в другой. — Завтрак, — радостно объявил он, как будто брат еще не понял это сам. Дин кивнул в знак благодарности и попытался принять сидячее положение. Едва он дошел до того, чтобы опереться на локти, стараясь не выглядеть так, как будто рожает, как внезапно сильные, знакомые руки поддержали его, помогая сесть. Потом Сэм поправил позади него подушки, чтобы Дин мог удобно опереться на изголовье металлической кровати. — Спасибо, Сэмми, — пробормотал Дин без намека на свою обычную раздражительность. Сэм протянул ему тарелку. — Вот, братишка, бекон, горячий и немного хрустящий, с множеством кетчупа — так, как тебе нравится. Дин откусил от бутерброда, и его лицо расплылось в блаженной улыбке, от которой он стал похож на хомяка. — Знаешь, для брата, который как заноза в моей заднице, ты делаешь довольно классный бутерброд, — пробормотал Дин с полным ртом. Сэм просиял, глядя, как брат жадно ест сэндвич.***
— Я хочу принять душ, Сэмми, — в просьбе Дина был намек на отчаяние. — Хочу смыть с себя запах того ужасного места. Сэм задумчиво кивнул. — Может быть, сейчас это немного амбициозно, учитывая, что душ находится наверху. Почему бы нам не пойти на кухню, там тепло и будет удобней. Я наполню раковину, и ты сможешь освежиться там. Дин прикусил губу, каждый атом в его теле жаждал спорить, но он знал, что это бессмысленно, когда Сэм был в режиме наседки. Кроме того, у него просто не было энергии на споры. Дин чувствовал себя так, словно его переехал поезд. И это было ужасно. Он никогда ничего не ненавидел так сильно, как сейчас ненавидел свою ногу. Неохотно думая о мытье губкой, Дин склонил голову. Он знал, что Сэм думал о том же. — Ты мне поможешь? — мрачно пробормотал он, не в силах смотреть брату в глаза. — Конечно, — улыбнулся Сэм, — я помогу там, где ты не сможешь достать сам. Дин нахмурился. — Это практически все мое тело.***
Сэм усадил Дина на стул, завернув его ногу в пластиковый пакет, и приподняв ее на презираемое инвалидное кресло. Поникшим взглядом он смотрел как Сэм деловито накрыл пол вокруг него полотенцами, наполнил раковину теплой водой, и стал искать небольшую миску, которую Дин мог бы использовать, потому что до раковины он не дотянется. Бросив в миску тряпку и кусок любимого мыла Дина с ароматом сосны, он отнес все к столу. Смотря на взъерошенные во сне волосы брата, которые, казалось, зажили собственной жизнью, и торчали практически во всех направлениях, Сэм с трудом сдержал смех. Младший Винчестер был в своей стихии, и радовался любой возможности помочь старшему брату. Ну почти любой…***
Дорогой дневник. Мне потребовалось всего мгновение, чтобы понять, что Дин захочет сам помыть голову или намазать волосы гелем. Дело в том, что Дин не мог жить без своего фирменного аэродинамического ежика. Дин и так чувствует себя униженным из-за того, что он прикован к инвалидному креслу, так что я не могу позволить ему выйти в мир, когда он похож на десятилетнего. Думаю, мне придется добавить «парикмахер» к своему постоянно растущему списку обязанностей. Вот дерьмо!