Долгая дорога домой. История колонии Байкал-1.

Прошла неделя после свадьбы Степана и Кати. Неделя после того как бойцы узнали что Аня и Соня медленно, но верно умирают. Всю неделю Коршунов гнал поезд вперёд практически без остановок. Последние два дня состав шёл по лесистой местности. За эти семь дней поезд прошёл путь, который по расчётам должен был занять десять суток как минимум. И сейчас они были не далеко от Долины. Коршунов с женой сидели в купе, как вдруг раздался громкий удар, и поезд задрожал и резко начал замедляться. Наконец многотонная машина остановилась. – Соня, всё нормально? – спросил Коршун у жены. – Не ушиблась? – Да, всё хорошо. Что это было? – Не знаю, – пожал плечами Коршун. – Но звук удара мне не понравился, пойду, узнаю. Я скоро, – бросил сталкер и поспешил в кабину. По пути к Ермаку Коршун встретился со всеми членами экипажа, и у всех был один вопрос: «Что случилось?». Зайдя в кабину Коршунов, увидел Ермака, который матерился на чём свет стоит. – Что случилось Ермак? Что это был за удар? – спросил Коршунов. – Та хер его знает, услышал, как что-то стукнуло, а затем почувствовал, что тяга стала неравномерной, – ответил Ермак. – Ладно, пойдем, посмотрим, что это было, – сказал Коршун и вышел на улицу. При осмотре локомотива выяснилось, что с левой стороны полетел болт, скрепляющий шатун и поршень из-за чего колёса на этой стороне значительно замедлились. – Да-а, дела, – протянул Ермак. – Это ремонта дня на два точно. – Хорошо, я схожу за Крестом, и приступайте к ремонту. Десятью минутами ранее. На холме лежали два человека. Один из них смотрел через оптический прицел на приближающийся вдали поезд. Второй, говорил по рации с лидером их группировки. – Псих, я отвечаю, тут какие-то гастролёры залётные катят, – говорил он в рацию. – Какие ещё нахер гастролёры, Мясник? – спросили из рации. – Та я сам в душе не вдупляю какие, на поезде катят по железке и всё. – Вы чо там совсем охренели? Опять обожрались какой-то дряни перед выходом на дежурство? Какой нахер поезд? – Псих, отвечаю трезвые мы, я сам не поверил, когда Серый сказал, а потом в бинокль глянул и внатуре поезд! – Ладно, тогда подпустите их поближе и валите машиниста, а мы пока приготовимся, – сказал голос из рации. – Серый, слышь чо? – Чо? – Сказали валить машиниста. – Ну, сказали, завалим! Стрелок приник к прицелу. Поезд медленно приближался к засаде. Вот перекрестье прицела уже нацелено на кабину. Все поправки прицела учтены. Стрелок задерживает дыхание, прислушивается, ловит момент между ударами сердца, плавно тянет курок на себя, как вдруг неожиданно закашливается в момент произведения выстрела. Над округой раздаётся выстрел. Пуля уходит по направлению к цели и попадает в крепление шатуна к поршню. В бинокль стрелок видит, как поезд резко начинает замедляться и через несколько секунд окончательно останавливается. – Твою мать, неужели засекли? – выругался сквозь зубы Мясник. – Серый, Псих, с нас шкуру сдерёт. – Погоди, похоже, выстрел им что-то повредил, – ответил Серый. Спустя десять минут из поезда показались шесть девушек и ещё одна маленькая девочка, скорее всего дочь одной из девушек. И направились в сторону леса. – Слышь, Мясник зырь, их бабы в лес пошли! – проговорил Серый. – Скажи нашим! – Ща, – мгновенно взбодрился Мясник и заговорил в рацию. – Псих, там это, бабы, этих гастролёров решили походу в лес прогуляться. – Хорошая новость, – ответили из рации. – А то нам нахер не упёрлось брать штурмом эту крепость на колёсах. На поезде. К Коршунову подошла его жена. – Саша, можно мы пойдём в лес прогуляемся? – Вы совсем с ума сошли? – спросил Коршун. – Местность неизведанная, неизвестно какие опасности здесь таятся. – Ну, пожалуйста, всё равно ведь стоим. Мы в последнюю неделю даже ни разу не остановились надолго. – Ладно, идите, – скрепя сердцем сказал Коршун. – Только оружие возьмите! – Спасибо, – Соня поцеловала Коршунова в щёку и пошла к остальным девушкам. Коршун обернулся и увидел, как дружный женский коллектив ушёл погулять в лес. У Ани и Гюль на поясе было по кобуре. Он вздохнул, обернулся и пошёл дальше помогать с починкой поезда.