Цепочка. Свадьба (Ч.3)

      Китай посмотрел на экран телефона, когда подъезжал к дому. 23:48. Сейчас почти все обитатели его небольшого поместья должны спать.       Внизу его встретил старый слуга, который никогда не ложился спать раньше господина. Человек доложил ему, что всё спокойно, юные хозяева никуда не выходили, младшая жена тоже покоев не покидала. Китай кивнул и отправил слугу отдыхать. Шурша национальным платьем, он шёл по мало освещённым коридорам к своим покоям. Приблизившись к ним, уловил слабый запах благовоний. Ускорил шаг. Толкнув тяжёлые двери с резьбой и позолотой, окунулся в чудный запах. Пройдя чуть вглубь, стал петлять средь ширм. Ему нравились данные элементы интерьера. Плюсом, не знающий, не сможет спокойно и бесшумно подойти к его ложу. Проходя по золотому «коридору» рассматривал узоры. Золото сменилось глубокой синевой. На столике перед кроватью стояли сладости и вино. Кровать была застелена алыми простынями. Вазы с пионами заполняли всё пустоты возле изголовья кровати. Сев на банкетку, больше походящую на маленький, изящный и длинный трон, налил себе вина.       Из бокового прохода вышло красное облачко. КНДР был одет в национальное китайское женское платье. Чистого красного цвета. Два больших веера он держал в руках. Поклонившись, он раскрыл один, и полилась музыка. Китай облизнулся и сел более расслабленно.       Из под ткани выглядывали то ножка, то рука оголялась сильнее. Иногда эта красота закрывалась веерами. Пять минут. Десять. КНР уже хотел прекратить эти пляски и подозвать корейца к себе, но прерывать эту красоту тоже не хотелось. Резкий хлопок от закрывшихся вееров, и верхняя часть платья упала, оставляя два полупрозрачных слоя ткани. Танец продолжился. Но КНДР стал чаще выгибаться, замирая, показывая, как с округлого плечика спадает ткань. А потом он вновь выпрямлялся и кутался в ткань.       Средняя часть платья тоже спала. Пара взмахов веерами наподобие крыльев и кореец опускается на колени. Сложенные веера лежат возле него, голова опущена. Полная покорность. Китай жестом подозвал его. Не вставая, на коленях, Северная Корея приблизился к своему альфе, остановившись ровно между раздвинутых ног. Он поднял свои двухцветные глаза. Да. У него тоже была гетерохромия. Левый глаз тёплого древесного цвета с зелёными прожилками, правый, всегда скрываемый под повязкой, нефритовый. Китай рассматривал лёгкий макияж в национальных традициях. Проведя большим пальцем по губам омеги, он взял небольшой кусочек щербета и положил на чуть приоткрытые уста. Наклонившись, он съел угощение, чуть задевая своими губами губы корейца. Тот покорно сидел и ждал дальнейших указаний, томно поглядывая на альфу. Китай запивал щербет абрикосовым вином. Взяв немного спиртного в рот, наклонился и поделился им со своей парой. Кореец сглотнул. И довольно вздохнул. Китай завязал с ним поцелуй. Язык альфы гладил нёбо и прижимал язычок омеги вниз, не давая возможности в ответ похозяйничать в чужом рту. Китай отстранился. Их губы соединяла тонкая ниточка слюны, которая сразу порвалась, когда китаец стал говорить.       —Обслужи меня.       —Да, господин.       Северная Корея стал расстёгивать застёжки, обнажая грудь своего альфы. Распахнув полы одеяния, прижался губами к солнечному сплетению. Маленькими поцелуями он стал спускаться вниз, попутно расстёгивая штаны альфы. Китай приподнялся, позволяя стянуть нижний элемент одежды с себя. Тёплые губы коснулись головки полувставшего члена. Руки он положил на пресс альфы, невесомо поглаживая. Лизнув нежную кожу, он вобрал орган в себя. Активно посасывая, поднял глаза. Китай не обращал на него внимание и потягивал вино из пиалы. КНДР стал работать языком усерднее, сильнее сдавил орган губами, стараясь отвлечь своего партнёра от алкоголя. Ещё чуть-чуть и он приревнует его к вину.       Китай не сдержал тяжёлого вздоха. КНДР всегда доставлял ему много удовольствия, но сейчас он был просто божественен. Вплетя пальцы в короткие волосы, он зафиксировал голову и сам толкнулся пару раз. Кореец расслабил горло спокойно принимая в себя. После того как его отпустили он сам стал брать так чтобы головка члена проскальзывала в горло. Глаза стали чуть влажными. Выпустив член изо рта, он поцеловал его основание, облизнул яички и стал надрачивать рукой, иногда надавливая большим пальцем на отверстие уретры. Китай полил свою грудь вином. Кореец сразу оторвался от своего занятия и стал слизывать капли, целуя живот альфы. Китай довольно прикрыл глаза. Ему нравилось, как горячий язычок вылизывает его, оставляя влажный горячий, но быстро остывающий, след. И личико его омеги так старательно доставляющего ему удовольствие было такое милое, даже очень милое.       Кореец, приподнявшись вверх, специально поцеловал грудь партнёра, так чтобы задеть сосок альфы клыком. Облизав его, он вновь поцелуями спустился вниз, невинно смотря Китаю в глаза. КНР знал, что это сделали специально, чтобы подразнить. Северянин вновь стал посасывать член, но брал лишь одну четвёртую длинны, а остальное надрачивал рукой. На головке языком он выводил иероглиф один по верх другого «我的老公» (Мой муж). Почувствовав пульсацию, открыл ротик и высунул язычок. Член залил весь его рот семенем, которое даже стало стекать по подбородку. Кореец проглотил всё, а потом вылизал половой орган партнёра. Облизнулся, оперевшись руками об пол, сильно прогнул спину и отпячил попу. Юркий язычок постоянно проводил по губам, и взгляд маслянистых глаз пожирал отходящего после оргазма альфу, который часто дышал и откинул голову назад, изучая узоры на потолке. Китай даже не знал, от чего он кончил: от удовольствия или от выражения лица его партнёра.       КНР, придя в себя, потянул омегу вверх и посадил рядом с собой. Сквозь ткань он огладил плечики, опустил одну руку и стал пощипывать соски, выкручивая их. Губами прижался к жилке на шее и, облизнув её, стал оставлять несильные укусы. Второй рукой огладил спину и сжал талию, притягивая к себе сильнее. Омега стонал и выгибался. Оторвавшись от шеи, альфа стал целовать губы партнёра. Проникнув в чужой ротик, почувствовал свой вкус. Внутренний зверь довольно урчал. Китай встал и удалился за одну из многочисленных ширм. Кореец ждал его. Чуть печально. Ему стало одиноко без своего альфы.       Вернулся Китай через две минуты со шкатулкой. Вновь сев на своё место он приказал:       —На колени.       Кореец молча слушался. Шкатулка открылась, и от туда вытащили золотой обруч в виде изящного золотого дракона, держащего в пасти сферу из нефрита, а в передних лапах более маленькие сферы одна из которых была из лунного камня, другая из чёрного опала, глаза горели рубинами. Китай неведомым образом расстегнул замок и надел «ошейник» на шею омеги вновь застёгивая. На деле украшение не оказалось столь тяжёлым, коим казалось, и под одеждой его можно было спокойно спрятать. Кореец удивлённо смотрел на своего альфу. Надетое украшением было одним из элементов брачной церемонии. Носила его всегда императрица, любовницы не могли и мечтать о нём.       —Моя главная жена.       КНДР поклонился, пряча счастливую улыбку. Китай потянул его к себе, усаживая на колени, и поцеловал в скулу.       —КНДР, прекращай. Ты можешь не опускаться в столь низкие поклоны передо мной. Теперь ты полноценный хозяин моего дома.       —Я счастлив, МОЙ Император.—кореец вплёл пальчики в волосы альфы, и стал пропускать длинные прямые пряди сквозь пальцы.       Китай еле сдержал урчание, ему, прям очень, захотелось помурлыкать для его омеги. А всё из-за таких приятных поглаживаний. КНР поднёс к губам КНДР пиалу полную вина, и сам стал поить корейца, заставив выпить её за раз. А объём у неё был не маленький. Кореец облизнулся и поцеловал китайца в губы. В дверь комнаты постучали. Ругаясь, Китай пересадил КНДР со своих колен на банкетку, скинул оставшуюся часть наряда и надел халат, поправив волосы и одежду, вышел.       Кореец вздохнул и встал. Пройдясь по кругу он посмотрел на кровать. Приблизившись к ней, лёг на спину, сложив ладони под грудью. Вновь шум и шаги. Заметив краем глаза альфу, глубоко вздохнул и прикрыл глаза.       —Господин, я готов. Овладейте мной.—лёгкий румянец покрыл щёки.       Китай удивлённо посмотрел на корейца, но стал приближаться тихими крадущимися шагами. Остановившись напротив своей омеги, стал пожирать его глазами.       —Ты сегодня очень покорный. Мне нравится.       Облизнувшись, он навис над омегой, тот открыл глаза и стал тонуть в расплавленном золоте. Альфа гипнотизировал его взглядом, окончательно лишая воли, но слава богам это ненадолго. Китай впился в мягкие податливые губы, кусая их и посасывая, Кореец не отставал и даже приподнялся на локтях.       Когда на шее появился яркий засос, он вновь опустился и обвил шею альфы руками. КНДР чуть развёл ноги и прогнулся. Идеально. Корейская Империя в совершенстве обучила своего сына искусству любви, и тот всегда стремился в наилучшем свете показать свои умения. Китаю это нравилось. Особенно кротость и послушание, которые по жизни не были присуще его омеги, но в постели брали вверх над всеми другими качествами. Развязывая почти незаметные бантики из тонких лент, он смотрел как красный шёлк, медленно открывает светлую кожу, которая, казалось, мерцала золотом. Проведя рукой от шеи до бедра, Китай наклонился и оставил пару ярких засосов на бедренных косточках.       —Аа… А.. Ах…       Кореец скомкал в руках одеяло и отвернулся. Его щёки были розовыми, а губы красными и припухшими. Он часто дышал. Всё его нутро требовало единения с альфой.       —Господин, прошу, возьмите меня. Я жажду вас. Я хочу сгорать под вами.       Китай с каждой произнесённой фразой поднимался выше и под конец, соприкоснулся носом с носиком корейца. Омега дрожал в предвкушении. Осторожно приподнявшись, он лизнул от подбородка до виска и обжог горячим дыхание ухо альфы, выгибаясь так, чтобы максимально прижаться к пока ещё одетому партнёру.       Рык и кореец сдавлен в объятьях тисках, но вместо шипения от ноющих ощущений в рёбрах, он сладко стонет. Китай на мгновение отстраняется, чтобы скинуть мешающий халат. Проведя от колена до бедра, он остановился чуть надавливая. Кореец сам развёл ноги достаточно широко, чтобы облегчит вхождение члена в себя, а пока чтобы показать партнёру как он его хочет. Заранее подготовленное отверстие пульсировало и ждало проникновения.       Оторвав одну руку от бедра, Китай пару раз провёл по своему члену, размазывая предэякулят. Приставив головку к розовой дырочки, он ощутил, как мышцы партнёра стали сокращаться, погрузив головку, которая входила с усилием, он довольно вздохнул от узости и жара. Бархатное горячие стенки обволакивали его член и дарили море приятных ощущений. Китай стал двигаться сильными размашистыми толчками. КНДР под ним стонал, сжимая его предплечья. Чуть выгибался, обхватив его ногами, стараясь не мешать движению. Запрокинутая голова, открывала доступ к шее, где соблазнительно пульсировала жилка. Китай покусывал её и горячо дышал в ушко своей омеги, оперевшись на локти возле его головы.       Сильные толчки доставляли смесь боли и удовольствия. На первое КНДР старался не обращать внимание, зная, что это скоро пройдёт. Он подмахивал и приподнимал бёдра, стараясь поменять угол, чтобы партнёр чаще попадал по простате. КНР улыбнулся в шею своей омеги и, поцеловав в щёку, выпрямился, решив чуть сменить положение и помочь своей омеге в получение удовольствия. Подхватив ноги корейца, он положил их на свои плечи, придерживая их одной рукой, обнимая чуть выше колен, прижал к себе плотнее приподнятые бёдра. Весь вес теперь был на лопатках и шее омеги, а мышцы живота напряглись, сильнее стискивая внутри себя половой орган партнёра. Стоны КНДР переросли в крики, потому что новое положение доставляло ему большее количество удовольствия. Почти при каждом движении стимулировалась простата. Толчки были частыми и плавными, но с периодичностью сильными, что казалось, будто его ударяло электрическим током. КНДР вертел головой и прикусывал губки, подняв руки положил их на свою грудь и стал поглаживать ореолы сосков, иногда пощипывая. Альфа смотрел и самодовольно улыбался. Резким рывком поднял омегу ещё выше, почти заставив выполнить стойку на лопатках, и поцеловал в колено. Иногда прикусывая кожу на внутренней стороне.       Китай совершил последние сильные толчки и нахмурился, тихо рыча, кончая глубоко внутри омеги. Но он почти сразу вышел, не давая их сцепить. Кореец ахнул и тоже кончил вслед за альфой, даже не прикоснувшись к собственному члену. Его осторожно положили посередине ложа и легли сверху, благодарно целуя в губы. Собрав остатки сил, кореец перекатился, подминая китайца под себя, и ложась сверху. КНР усмехнулся и поцеловал свою омегу в носик, и обнял его, поглаживая поясницу.       —Ответь мне, жемчужина моя, что случилось? — Китай смотрел на довольного корейца.       —Я решил показать тебе, что я лучше всех тех девушек, которые были на мальчишнике.       —Откуда ты о них знаешь?       —Догадался. Неужели, мой Император, изменил мне?— КНДР приподнялся и посмотрел в золотые глаза.       —Не изменил.       Китай подмял корейца под себя и потянулся за одеялом, укутывая их. Удобно устроившись под грудью у омеги, он закрыл глаза и стал засыпать, ощущая, как маленькие тонкие пальчики перебирают его длинные агатовые пряди.