***
Мы подъехали к дому Дэмина. Отряд полицейских был готов, и мы с парнями, переглянувшись, подошли к дверям. Все вооружённые были готовы, держа на прицеле весь дом. Я постучала в дверь и ожидала, пока кто-то выйдет. Вышла обеспокоенная Сохи, смотря на нас, потом переведя взгляд на группу с оружием. — Ч-что случилось? — Ким Сохи, вы арестованы за убийство Ким Дэмина, — сообщил Тэхён, заведя руки женщины за спину и надевая на них наручники. — Но я не убивала его! Сохи растерялась и даже пыталась вырваться. Но, увидев серьёзное и пугающее лицо Чонгука, прекратила свои действия. Из дома показалась дочь. Она кричала людям отпустить её и собиралась бежать за мамой, но я остановила её, обняв за плечи. Я почувствовала, как она бьёт меня по плечам, как её слезы капают мне на пальто. Я лишь сказала, что всё хорошо, и завела её в дом, покидая это место вместе с бригадой.***
В комнате допроса было тихо. Сохи сидела со слезами на глазах, а напарники смотрели на меня через затемнённое стекло, взглядом спрашивая: «Что делать?». Я вышла из «невидимой комнаты» и встретила Сани возле двери. Час моей актёрской игры настал. Не зря родители говорили, что из меня вышла бы хорошая актриса. Поэтому сделав более-менее спокойное лицо, я направилась к ней. — Здравствуйте, Сани! Большое спасибо, что вы пришли, — я пожала её руку. — Вы нашли убийцу? — обеспокоенно спросила она. — Да. Она в комнате допроса. Пройдёмте вперёд. Я подтолкнула её вперёд, идя следом. На моих губах расцвела улыбка. Девушка зашла в комнату, присаживаясь на место Тэхёна, который освободил его для неё. — Сани, это Сохи — жена Дэмина. — Она убила его, — сказал Чонгук, обращая на меня внимание. Я кивнула, будто говоря: «Молодец. Всё по плану», на что тот расслабился и вместе со мной наблюдал за девушками. Сохи держала в руках салфетку, переминая её в руках. В это время Сани смотрела на неё с ненавистью, пытаясь убить ту взглядом. Но вместо того, чтобы накинуться на жену жертвы, как это делали многие, она просто кинула фразу: — Надеюсь, ты будешь страдать. И просто встала со стула, выходя из комнаты. Я незаметно направилась за ней. Она вышла из большого комплекса и почему-то улыбнулась. Я стояла сбоку, вдалеке, из-за чего она меня не заметила. Достав телефон, я нажала клавишу «отправить» и подошла к Сани, чтобы та видела меня. — Матушка уже выздоровела? От неожиданного появления она дёрнулась, заставляя мою улыбку расшириться. — Что, не ожидала такого раскрытия? — я сделала непонимающее лицо и дёрнула бровью. Женщина сначала хотела что-то сказать, но не успела, так как под руки её схватил Тэхён, одевая наручники. — Сани, или лучше сказать Милана, ты арестована за убийство Ким Дэмина. Ты имеешь право хранить молчание. Всё, что ты скажешь, может и будет использовано против тебя в суде. Твой адвокат может присутствовать при допросе, — словила на себе взгляды напарников, но продолжила: — Всегда мечтала это сказать, — и лишь пожала плечами. Девушка зло кинула на меня взгляд, пытаясь наступить на ногу Тэхёна. — Ногами будешь работать в тюрьме, — рявкнул он, отводя её обратно в здание.***
— У вас на меня ничего нет, — повторила Милана, постукивая ноготком по столу. Я лишь устало выдохнула, смотря через зеркало на неё. Адвокат сидит рядом, но просто молчит, ничего не говорит. А девушка дерзко смотрит в глаза Киму, пытаясь который раз доказать свою невиновность. — Я так не могу, — зло сказала я, выходя из своего «убежища». Тэхён с Чонгуком ничего не сказали, лишь второй встал с места, освобождая его для меня. В руках была папка, которую я небрежно кинула на стол, пододвигая к заключённой. Она усмехнулась, но взяла в руки предмет, листая страницы. Её глаза нервно бегали по строчкам, а лицо было сосредоточенно. Она завела язык за внутреннюю сторону щеки и сказала: — Это ничего не доказывает. — Спасибо, что это сказала. Я как раз ожидала эти слова, поэтому подготовила тебе сюрприз, — я достала два фото и положила их на стол. На фото была она в аптеке, покупала лекарства. Видеокамера запечатлела название препарата — «анагрелид». Но, кажется, её это не впечатлило. — Милана, я надеюсь ты не против, хотя тебя это не должно напрягать, — начала я свой рассказ, — я лично просмотрела список твоих клиентов, и оказалось, кроме Дэмина у тебя не было пациентов. И этот препарат, — указывая на фото, сказала я, — был куплен для него. В крови Кима были найдены его вещества. Но ты, как врач, должна знать, что у пациентов любого возраста с подтверждённым заболевание сердца или с подозрением на заболевание сердца анагрелид следует применять с осторожностью, и только в том случае, если возможная польза от лечения превышает возможный риск. Но экспертиза показала чрезвычайно большую дозу, что свидетельствует о причастности тебя к убийству. Она качала ногой туда-сюда, напрягая мышцы лица. — Милана, никакой ведь матушки не было, так ведь? — я посмотрела на нее, пока она отвела взгляд и молчала. — Послушай, если ты признаешься, то хуже не будет — будет лучше. Ты ведь всё равно попадёшь за решётку, не хочется потерять лишние годы в тюрьме, если их можно провести на воле, да? — она наконец сдалась и кивнула. — Я буду задавать вопросы, а ты будешь говорить «да» или «нет». Идет? — снова кивок. Я улыбнулась такому послушному поведению, и взяла в руки план своего допроса. — Итак, повторюсь: никакой ведь матушки не было, так ведь? — Да. Но как ты узнала? — заинтересовалась она. — Сумка, — она вопросительно посмотрела на меня. — В твоей сумке не было никаких принадлежностей. Например, вещей, медикаментов. Только документы, которые заставили меня задуматься о твоём направлении. Ты не направлялась к больной матушке. Её не было,— она только кивнула, опуская глаза. — Но первое, что меня заинтересовало, это кабинет, в котором ты «работала». Он не обставлен чем-то, нет ни картин, ни ваз с цветами. Он пустой, что направляет к мысли о подлинной профессии. И почерк, такой ровный, разборчивый. Не у всех, зачастую, ни у кого, нет такого идеального почерка. Милана, а у тебя есть сменная обувь, которую ты носишь на работе? — Нет. — Это объясняет факт твоей грязной обуви, которую я подметила. На ней много пыли, подошва грязная, а ведь врачам нужно переодевать её, когда ходят по помещению. — Но обувь не доказывает мою виновность, — отрезала та. Я устало вздохнула и облокотилась на спинку стула, потирая глаза. — Милана, всё указывает на тебя, и всё доказывает твою виновность. Я расскажу, как думаю, а ты исправь меня, если не права. Хорошо? Девушка посмотрела на своего молчаливого и бесполезного адвоката. Как только увидела полный игнор с его стороны, то повернулась ко мне, приняла такую же позу, как у меня, и кивнула. Я настроилась на рассказ. — Ты была влюблена в Дэмина… — Я его любила, — грубо поправила она. Я решила пропустить этот жест. — Хорошо. Ты любила Дэмина. Ещё со школы, возможно. В то время он был очень популярен, и ты влюбилась беспамятно. Но он отверг твои чувства, из-за чего ты очень разозлилась. После школы ты решила попробовать ещё раз добиться его: сменила своё имя, чтобы тот сразу тебя не узнал, устроилась работать в поликлинику, в которую тот ходил, и стала его лечащим врачом. Он тебя не узнал, конечно же. Ты пыталась флиртовать — он тебя игнорировал. Ты узнала о его браке и снова очень разозлилась. О проблеме с сердцем он сказал сам, и ты придумала очень хитрый, но действенный план. «Не мой — значит ничей» — эта фраза крутилась у тебя всё время. Ты давала ему анагрелид большими дозами. Знала, что он придёт и пожалуется на боль в сердце. И в тот последний день ты не дала обезболивающее, а только препарат, вызывающий судорогу. Мужчина поехал на встречу подписать контракт, затем отправился в кафе, его схватила боль в сердце, после чего он выпил лекарство. Через какое-то время ему стало трудно дышать, он выбежал на улицу, где ты его уже ждала. Пара штрихов, и он мёртв. Я закончила рассказ на одном выдохе, вдыхая необходимый воздух. Тэхён и Чонгук смотрели на меня заворожёно. — А Сохи? — спросила Милана, на что я улыбнулась и посмотрела на парней. — Ну, слушайте. На самом деле Сохи не виновна. Мы должны её схватить, чтобы Сани поняла — та арестована. Она успокоится, расслабится, а потом неожиданно мы перекроем ей путь. Преступница она. Чонгук будет отвечать за внушение того факта, что преступница — жена Дэмина. А Тэхён словит Сани. Главное сделать всё так, чтобы никто из обеих девушек не догадались о подлинном аресте. «Выходите.» — я нажала «отправить» и направилась к Сани. Сани сидит удивлённая. Не ожидала, бедняжка. Парни улыбнулись, и мы были похожи на чокнутую троицу с лыбами до ушей. Тэхён поднял девушку под руки и вывел из комнаты допроса.***
— Ты молодец. Хорошо поработала! — похвалил меня Ким, хлопая по плечам. — Почему не Хьюн? — задал вопрос интересующийся Чонгук. — У него были жжения в коже, он часто чесал свою руку и подставлял под холодный поток воды. Это состояние может сопровождать любые расстройства психики и многие из соматических заболеваний. Астения выражается в слабости, низкой работоспособности, в перепадах настроения, повышенной чувствительности. Человек легко начинает плакать, мгновенно раздражается и теряет самообладание. Нередко астении сопутствуют нарушения сна, чувство разбитости, повышенной утомляемости, неспособность справляться с до этого привычной нагрузкой на работе. Это было видно из того, как он вытирал глаза, прикрывая их ненадолго. Нож он держал очень неуверенно. У такого человека просто-напросто не поднялась бы рука, чтобы убить Дэмина. Мужчины были очень удивлёнными, будто я им открыла что-то очень важное и стоящее. — А как же твои слова про то, что Сани не виновата? — вспомнил Тэ. — Управление словами. Смекаешь? Ким слышала нас во время нашего разговора, и должна была понять, что для нас она — никто, не подозреваемая. — Теперь понятно, почему ты лучший консультант, — сказал Чонгук, на что Тэхён закивал головой в знак согласия. Я улыбнулась таким словам, а щеки начали гореть от неловкости. Я опустила голову, чтобы прикрыть такую реакцию.