Иногда жизнь обманчивой может быть очень, Втихаря надавать она может пощёчин, Но это не значит, что нет в мире чуда, Вернуться удача может из неоткуда. Случается порою множество совпадений, Которым логичных не найти объяснений, Море сюрпризов может в жизни таиться, И надёжные друзья могут в ней появиться. Чёрные полосы сменяются белой, Законом считают это или системой, Не спрашивай себя, за что тебе повезло, Просто пользуйся шансом неудачам назло!
«Ещё немного… Ещё чуть-чуть… Давай же…» — сведя брови к переносице и с невероятным напряжением во взгляде Джотаро смотрел на экран смартфона, отчаянно ожидая, когда уже пройдёт последняя несчастная минута, что отделяла его от вожделенного конца рабочего дня. Цезарь, кстати, сегодня почему-то не зашёл навестить братишку, и это не могло не радовать. Меньше поводов для расстройств, меньше геморроя. Так что в целом настроение парня оставалось хорошим, теперь к нему даже прибавилось особенно яркое чувство предвкушения, разгорающееся, словно пожар, и щекочущее всё тело изнутри. Он давно не ждал чего-либо так, как сегодняшнего прослушивания. Ведь, может быть, это был шанс снова собрать Star Platinum и начать репетировать. Начать выступать. Как только на экране загорелись цифры «16:00», Куджо вскочил с излюбленного стула так резко, что тот врезался в стену, и только тогда осознал: нужно было сначала дождаться Джолин, которая его подменяла. Это была высокая и сильная альфа, один взгляд на мышцы которой вызывал уважение. Плюс ко всему, она тоже играла в рок группе, хоть это был и панк, который Джотаро не особо жаловал. А ещё она не раздражала и в принципе могла дать пару дельных советов, причём не только по поводу музыки. Приятная девушка, одним словом, одна из немногих, о ком японец мог так подумать. Ещё десять минут жизни юноши тянулись бесконечностью, заставляя невинный трепет ожидания медленно превратиться чуть ли не в бурлящий, пожирающий гнев. Наконец, передав ключи Джолин и пропустив мимо ушей её комментарий вроде: «Мне кажется, или ты впервые так спешишь домой?», альфа пулей вылетел из магазина, и первым делом почему-то аккуратно заглянул за угол. Благо, витрина «Страны чудес» тоже была прозрачной. Кекс увлечённо играл в портативную приставку прямо на рабочем месте и был, очевидно, настолько этим увлечён, что даже не сразу заметил новых посетителей, уже начинавших ворчать что-то про «безответственного кассира». Отлично, значит, рыжий заканчивал позже. Можно было успеть прилично всё устроить. Однако эти мысли покинули голову Джотаро так же быстро, как в неё пришли, потому слова «прилично» и «Цезарь», который, вообще-то, тоже являлся членом группы, просто не могли стоять в одном предложении. К сожалению или к счастью, Цезарь заканчивал работу в то же время, что и Джотаро, поэтому, встретившись, парни незамедлительно отправились в свой гараж. С работы туда приходилось добираться на автобусе, да и от дома он находился в относительной близости, но это можно было оправдать тем, что после переезда репетировать стало фактически негде, ведь вряд ли новые соседи по счастливой случайности оказались бы большими ценителями тяжёлого метала. Выбранный на скорую руку гараж был по-своему прекрасен. Это атмосферное место стало для остатков Star Platinum вторым домом, где можно было пить пиво до позднего вечера, личным раем, где постоянно играла только отборная музыка, репетиционной базой, где можно было зависать, сколько душе угодно. И, самое главное, это было довольно-таки безлюдное, по крайней мере по вечерам, место. Хотя с тем, что последнее являлось приятным бонусом, можно поспорить: часть пути туда составляли переулки, что довольно сомнительно. Но грех жаловаться, в самом деле. Главное — это стало их местом. Свою Матовую Малышку Джотаро предусмотрительно оставил здесь заранее, поэтому оставалось только настроить её. Этот довольно муторное дело волшебным образом никогда не надоедало юноше: он был только рад уделить своей красотке лишний раз внимание, а потому перед тем, как репетировать, всегда тщательно проверял, не пора ли менять струны, если они совсем износились, смазать гриф маслом, чтобы дерево не деформировалось, элементарно протереть корпус, в конце концов, от пыли. Каждая такая процедура являлась своего рода магическим обрядом, личной религией японца. У дальней стены, где обычно непосредственно репетировали, стоял и большой усилитель, который домой парень не таскал. С Цезарем дела обстояли ещё проще — он начал распеваться ещё когда сошёл с автобуса, чем знатно потешил окружающих, поэтому уже находился в состоянии полной боевой готовности. Это состояние, кстати, могло быть применимо в принципе ко всему, что итальянец любил, приличному и не очень. — А кто-нибудь вообще придёт? — насмешливо спросил Цезарь, вальяжно развалившись на потрёпанном пыльном диване у входа. Прошло уже добрых полчаса, но никто ещё не объявлялся, и блондин уже с сожалением раздумывал, как мог бы провести это время с большей пользой. Например, заигрывая с очередным красавчиком или красавицей, в крайнем случае сидя в обнимку с Дэниэлсом в любимом баре. На самом деле, альфа вполне ожидал, что в первый день импровизированного кастинга может не появиться желающих вообще, и это не было бы удивительно: всё-таки те немногочисленные фанаты, что у Star Platinum были, остались в Японии, а подписчиков в инстаграме из других стран было… Прямо сказать, не много. Джотаро лишь злобно фыркнул в ответ и всем своим видом показал, что напрочь отказывается сдаваться. И не зря: тут же послышался стук, а потом премерзкий скрип медленно отворяющейся двери, эхо от которого грозно разлетелось по всему гаражу. Цеппели удивлённо хмыкнул, но сил ему хватило только чтобы оторвать голову от подушки и в недоумении спросить: — Ты ещё кто? «Началось нахрен», — опустошённо подумал Джотаро, осознавая, что Цезарь уже с первой фразы начал позорить их обоих. Но вошедший рыжий омега умело ответил колкостью на колкость: — Я как бы на прослушивание пришёл. Оно вроде здесь должно быть, — и, переводя взгляд на знакомого, дружелюбно добавил, — привет, Джут. — Привет, Кекс. Ты пришёл, — констатировал факт Куджо каким-то облегчённым и слишком добрым для него тоном. На самом деле, юноша сам удивился внезапному приливу воодушевления, плавно разливающемуся по телу. Всё-таки гарантий, что омега достаточно хорошо играет, пока не было. — Конечно. Почему не должен был? — всё-таки ответил рыжий с коротким смешком, аккуратно доставая из чехла внушительную по сравнению с ним самим бас гитару. Кстати, что она сама, что чехол, находились в отличном состоянии, и это не могло не порадовать Джотаро. Забота об инструменте — один из первых признаков профессионализма, достойный уважения. Цезарь в недоумении переводил взгляд то на брата, то на милого омежку; его глаза чуть расширились, не в силах поверить увиденному. — Так вы знакомы, — только заинтересованно протянул итальянец с хитро расплывающейся улыбкой, как сразу осёкся под грозным взглядом Джотаро, словно кричащим: «Заткнись», и обиженно скрестил руки на груди. — Да ладно тебе, Джут, уже и пошутить нельзя, — а пошутить по этому поводу — действительно опасное дело, ведь Цезарь прекрасно понимал, что его брат — убеждённый холостяк, и его ни капли не интересуют отношения. По правде сказать, Куджо считал, что отношения — это плохо, как бы смешно это не звучало. И хотя Цеппели не понимал этого и обычно отвечал ему, что у него просто не было хороших отношений (или вообще каких-либо), а когда будут, то он непременно передумает, сам брюнет в это слабо верил. «Потому что в любых отношениях рано или поздно кто-то страдает. Не важно, по какому поводу. И тогда они приносят разочарование и боль. А в конечном счёте вообще кто-то всё равно останется один.» Со временем итальянец просто смирился с пессимизмом гитариста и теперь довольно редко его подкалывал на этот счёт. Но сейчас был особый случай, ведь Джотаро почти никогда не проявлял к кому-то хотя бы малейший интерес. И, в отличие от Цезаря, вообще почти не имел знакомых. — Да, сегодня днём познакомились, — как ни в чём не бывало ответил рыжий, уже надевая ремень баса через плечо и настраивая усилитель. Стоит отметить, делал он это на слух. Ещё одна вещь, которую Куджо оценил. — Готов? — брюнет дождался утвердительного кивка и оперативно подключил телефон к портативной колонке, — Поставить что-то определённое или?.. — Давай минусовку в Ля миноре*. Сымпровизирую, — голос парня звучал уверенно и спокойно; казалось, он вообще не волновался, поэтому Куджо выбрал первую попавшуюся в интернете блюзовую запись, довольно простую, но дающую простор для воображения. Лишь секунду он сомневался в навыках омеги. Даже когда рыжий просто разогревался, стало заметно, что ритм он держит отлично. Настройка баса была идеальной, юноша хорошо попадал в такт, а некоторые фразы звучали действительно интересно. Очевидно, Кекс с самого начала подошёл к делу серьёзно, и хотел показать всё, на что был способен. Когда дело дошло до соло, у обоих альф чуть челюсть не отпала. Конечно, как минимум из-за неподготовленности выступления, не всё было безукоризненно сыграно, а некоторые места прозвучали не совсем чисто из-за ставшего заметным волнения, но, во-первых, альфы вообще не ожидали, что рыжий вдруг решится импровизировать соло на басу, а во-вторых, у него вышло хорошо. Просто, скорее всего, он не привык к сцене. В любом случае, Куджо даже не пытался скрыть восхищения: Star Platinum чертовски повезло. Прошлый их басист в разы уступал омеге. У прошлого их басиста имелся талант, но напрочь отсутствовало желание развиваться и упорно работать. В случае с омегой всё было наоборот: вряд ли он родился с большой предрасположенностью к игре на музыкальных инструментах, но именно отработанная усердием техника выдавала в нём вполне компетентного музыканта. Когда минусовка стихла, на краткое мгновение повисла тишина, полная раздумий. Кекс ловким движением снял бас, чертыхнувшись про себя из-за того, как предательски задрожали во время соло пальцы и, наконец, собрался с силами, чтобы взглянуть в лица потенциальных согруппников. Рыжий еле сдержал смешок, когда увидел, с какими забавно удивлёнными лицами сидели парни. — Твоё соло… Было крутым, — честно признался брюнет. Он крайне редко делал кому-то комплименты по поводу мастерства во владении музыкальными инструментами, потому что искренне верил, что нет предела совершенству и всегда нужно стремиться к большему, но в этот раз он был действительно поражён. Дело в том, что он давно не встречал достойных басистов. Возможно потому, что все, кого он видел, принижали собственную роль в группе, возможно потому, что элементарно не везло. Но Джотаро-то понимал, что ритм секция так же важна, как и остальные, а потому относился к поиску серьёзно и весьма придирчиво. — Спасибо. Ваши песни тоже классные, — Кекс постарался заявить это гордо, но его щёки всё равно тронул едва заметный румянец из-за такого откровенного комплимента от нового знакомого, который, очевидно, был скромен на устное выражение чувств. Именно поэтому похвала от него не могла не льстить. Тем более, песни Star Platinum Нориаки правда понравились, а игра Джотаро вызвала глубокое восхищение. Альфа тоже играл хорошо, даже очень, и омеге не терпелось узреть его навыки в реальности. — Ты принят, — неожиданно заявил Джотаро, скрещивая руки на груди и, кажется, даже улыбаясь уголками губ. Ему достаточно льстило, когда группу хвалили, ведь благодаря большому труду, вложенному в её существование, это было полностью заслужено. — Правда? — недоверчиво уточнил Какёин чуть ли не шёпотом, а потом его отчасти растерянное выражение лица приняло расслабленный, постепенно осознающий вид. Улыбка медленно, но верно расплылась по лицу, а сиреневые глаза наполнились искренней благодарностью. И хотя стало очевидно, что парень счастлив, он всё же не позволил себе выразить лишние эмоции. Нужно было держаться достойно, первое впечатление всё-таки. Ну и, конечно, перед двумя альфами не хотелось показывать слабину. От слова совсем. Вообще, Нориаки только теперь почувствовал, что находиться в замкнутом помещении с двумя альфами немного неуютно, как в силу природных инстинктов, так и в силу того, что они, вообще-то, познакомились только сегодня, а от мало знакомых людей вообще чего угодно стоит ожидать. Наверно, его ощущения можно было бы сравнить с ощущениями оленёнка, храбро вышедшего на открытую полянку с двумя здоровенными волками. — А, то есть со мной посоветоваться ты не хочешь? — вдруг возмущённо вклинился Цезарь, меняя положение на диване на сидячее и специально угрожающе медленно скрещивая руки на груди, подобно брату. Джотаро же привык не воспринимать такие демонстрации итальянца всерьёз, потому что в основном за ними не стояло настоящей обиды: старшему просто постоянно хотелось внимания. А ещё он чертовски любил с кем-нибудь поспорить. Причём не важно, на какую тему. И не важно с кем. Если будет надо, он сможет высосать проблему из пальца по любому поводу. — А ты против? — спросил Куджо с самодовольной ухмылкой. Он уже заранее знал ответ. — Ну как бы нет, но ты всё равно мог бы, знаешь ли, и спросить ради приличия, — всё ещё наигранно обиженным тоном пожаловался блондин, надменно прикрывая глаза. На самом же деле он оценил нового участника не ниже Куджо. — Вот уж тебе бы говорить о приличии, — сухо заметил Джотаро, и это стало его роковой ошибкой, которую он совершал раз за разом, и которая неизбежно вела либо к возгоранию филейной части Цезаря, либо к очередной напускной обиде, подпитываемой, как затухающий огонь сухими дровами, фразами типа: «Ну вот, ты совсем меня не ценишь! Я вообще твой брат или что-то?» — Ну да, я любвеобильный, и что? Погоди, ты чё, получить хочешь? А ну иди сюда, — с этими словами блондин подобно пружине вскочил с дивана, а потом подобно грациозной львице, затеявшей охоту, медленно подошёл к Джотаро, сверля хитрым взглядом салатовых глаз. — Я тебя не боюсь, — пафосно, как в сцене из какого-нибудь боевика, огрызнулся Джотаро, открыто и достойно принимая вызов. Ни один мускул на его лице не дрогнул. — Кто-то нарывается на щекотку… — Цезарь заговорчески растянул слова, а его брату становилось всё менее и менее весело. Вот уж на такое он точно не подписывался. Кекс тем временем осел на пол, прислоняясь спиной к стене, и наблюдал, не сдерживая улыбки, за этим цирком, где волки, вообще-то, выступать не должны, но Джотаро, тем не менее, всё равно активно это делал. Почему-то брюнет ассоциировался у рыжего исключительно с волком, загадочным, сильным и одиноким. Его брат же, наоборот, с дикой кошкой, например с изящным, но смертельно опасным ягуаром. В любом случае, парни казались Какёину очень забавными, а их отношения в какой-то степени умилительными. Они, конечно, подшучивали друг над другом, но зато, вероятно, были очень близки. У рыжего же никогда не было родных братьев и сестёр, и до встречи с этими двумя он даже и не задумывался, сколько потерял. Нориаки мысленно делал ставки на то, кто же победит в намечающейся битве щекотки, когда сбоку раздался неуверенный голос: — Эм, здрасьте? Я тут это, на прослушивание пришёл. Ну, в Star Platinum. О, привет, Кекс! Зацени новые палочки! — Джозеф с крайне довольным видом потряс обновкой перед лицом и тактично закрыл за собой скрипучую дверь, привлекая к себе всеобщее внимание. — Чё? Ты ещё кто? — презренно спросил Цезарь, при этом скорчив такое выражение лица, будто его облили чем-то липким и холодным. Или как будто дотронулся до кусочка еды, пока мыл посуду. В общем, это выглядело как обычно не особенно дружелюбно. Джотаро сразу же подумал, что, возможно, если бы на прослушивание пришёл более брутальный высокий альфа или жгучая красотка, его брат автоматически вёл бы себя куда снисходительнее. Незнакомец же хоть и обладал завидной мускулатурой, но выглядел, пожалуй, слишком обычно, хотя видок у него был интересный: ковбойская шляпа, широкий ремень и кожаные сапоги. — Ой, точно, мм… — Цеппели внезапно задумался, и активная работа его критического мышления стала почти осязаемой: «Это же тот хорошенький кассир! Как же его…» — Джон, какая неожиданная встреча! — Я, вообще-то, Джозеф… Можно просто Джус, — шатен смущённо улыбнулся, но, похоже, его совсем не задели слова итальянца. — Привет, Джус. Не думал, что ты всё-таки решишься, — спокойно поздоровался тем временем Кекс, внутренне вновь напрягаясь. Просто отлично — теперь он находился в замкнутом помещении сразу с тремя альфами. Какёин всегда мечтал быть бетой. Это, по его мнению, было проще всего. Бетам не приходилось выносить трёхдневную течку или гон раз в месяц, не приходилось в страхе хвататься за перцовый баллончик и судорожно оборачиваться, слишком явственно почуяв рядом резкий незнакомый запах. Их жизнь была свободна от предрассудков и прекрасна. Когда же Нориаки пытался вести себя достаточно гордо, чаще всего на это не обращали внимания или начинали безжалостно подкалывать. Реже — выказывали уважение. Потому что рыжий стоически переносил все тяжёлые времена и потому что многое пережил. Потому что никогда не нуждался ни в чьей помощи. — Откуда вы все вообще его знаете? — вклинился Джотаро, не особенно, впрочем, удивляясь. Всех знакомых Цезаря или хотя бы тех, с кем он спал, парень не смог бы запомнить при всём желании. Узнать в лицо — тем более. — Да я в маке у нас в торговом центре работаю. А ещё иногда коллабы с Кексом записываю, — оптимистично просветил Джозеф, подмигивая рыжему и улыбаясь во все тридцать два. Последний лишь закатил глаза. Что-то подсказывало Джотаро, что эти двое вряд ли были друзьями. В то же время в мыслях японца мелькнуло: «Кекс… Его и правда все знакомые так называют?» Куджо ведь так и не спросил его настоящего имени, а прозвище «Кекс» красовалось даже на бейджике рабочей формы. Не то, чтобы это как-то смущало, но всё равно вызывало неподдельное любопытство. Ему не нравится его имя? Может, его много дразнили раньше? Всему должно быть логическое объяснение, и Джотаро подумал, что стоило хотя бы попытаться разгадать эту загадку. — Так, ну я, типа, начинаю. Только установку сейчас соберу… — смущённо почесав затылок, пробормотал Джостар, а Цезарь в ответ с силой уткнулся лицом в подушку и обречённо пролепетал что-то вроде: «Да это же ещё на несколько часов!» — Ну и ну, — устало протянул тем временем Джотаро, — как ты вообще установку дотащил? — Пришлось вызвать такси… Но я очень боялся не успеть! — активно жестикулируя, объяснился барабанщик, и гитарист отметил про себя, что такое рвение весьма похвально. А ещё он отметил, что новенький очень похож на Холи. Такой же позитивный и гиперактивный. Но Джотаро пообещал себе, что не станет сильно раздражаться, если Джозеф покажет выдающиеся навыки. Выбирать всё равно не приходилось и не известно ещё, когда придётся, так что оставалось надеяться, что удача достаточно улыбнётся Star Platinum, и уровень ударника окажется достойными. Кстати, со сбором установки Джозеф управился за добрых 10 минут, хотя и успел за это время уронить несколько малых барабанов со страшным грохотом. После единогласно решили включить метроном*. Цезарь, снова завалившись на диван, даже пожелал новенькому удачи. На самом деле, итальянец не был совсем уж далёк от теории музыки: он в принципе мог сам аккомпанировать себе на акустической гитаре простые мелодии, но в любом случае доверял решение на счёт новых участников братишке. Всё равно для Цезаря группа являлась в первую очередь отличным способом показаться людям, потом поводом провести время с молчаливым Джотаро, и только потом второй семьёй. Удача определённо улыбнулась Star Platinum сегодня. Сначала Джостар взял медленный темп и бил чётко в метроном, но вскоре его ритм начал чуть отличаться, буквально на доли секунды, и парень стал активнее работать ногами, увлечённо покачивая в такт головой. Всё это создало неподражаемое звучание, но самое главное — по лицу альфы растеклось такое наслаждение, что сразу стало ясно — ему нравится то, что он делает. Большего Куджо было и не нужно. Он не остановил Джозефа. Вместо этого ловко подхватил «Матовую Малышку», в считанные мгновения подключил к усилителю и начал импровизировать пришедший на ум весёлый рифф*. Какёин быстро смекнул, что к чему, и вскоре тоже оказался рядом с ударником с басом в руках. Он почти и забыл, что единственный верный способ проверить, сыграются ли музыканты — это провести джем-сессию*. Глаза Цезаря чуть расширились, а на губах заиграла хищная улыбка. Это был тот самый звук, который они с Джотаро искали. Тот самый, к которому раньше лишь стремились. Ещё пара мгновений — и вокалист уже стоял вместе со всеми с микрофоном в руках, исполняя одну из своих новых песен, текст которой до этого момента оставался тайной даже для Джотаро. Джем-сессия длилась недолго, но за это время участники успели множество раз перекинуться воодушевлёнными взглядами, откровенно кайфуя от родившейся на глазах композиции. Адреналин заиграл в крови, хотелось прямо здесь и сейчас отыграть по меньшей мере часовой концерт, но это ещё успеется. Успеется теперь, когда Star Platinum снова в сборе. Цезарь эпично завершил мини-шоу высокой протяжной нотой, пикантно изгибаясь в спине.***
Минут через пятнадцать, успешно обменявшись контактами и приблизительно состыковав расписание, парни оккупировали область у дивана и теперь активно размышляли над названием группового чата, на заставке которого красовался мем, предложенный Кексом. Как оказалось, у омеги была целая коллекция мемов, причём со многих все в унисон смеялись, пока выбирали подходящий. Когда парни разговорились, атмосфера постепенно стала лёгкой и уютной: больше не висело в воздухе напряжённой тишины, не было шатких надежд и подозрений, казалось, будто все знают друг друга уже давно. Оказалось, что их объединяла не только любовь к музыке, но и схожее чувство юмора, а ещё парни все были приблизительно одного возраста и учились, правда в разных университетах. — Ты не очень-то похож на человека, которому может нравиться морская биология, — заключил Кекс после того, как Цезарь предательски выдал страсть младшего брата к, как он выразился, «морским гадам». — Цезарь не похож на будущего архитектора, — бесстрастно пожал плечами Куджо. Он уже привык, что окружающих часто удивляет его выбор. — И только по Кексу можно сказать, что он любит рисовать. Типичный гик, — с усмешкой заметил Цезарь, одаривая толстовку рыжего с Майнкрафтом многозначительным взглядом. Как выяснилось, омега мечтал стать аниматором. — Да, я гик, и знаете что? Именно поэтому я на самом деле меломан, — запугивающим шёпотом выдал Кекс, ухмыляясь. Он представлял, какой культурный шок могла вызвать такая новость. Результат оказался выше всяких похвал: Цезарь театрально схватился одной рукой за сердце, а второй прикрыл разинутый рот, а Джотаро с презрением прыснул что-то вроде: «О нет, тебе нравится современная музыка и даже… Рэп.» Джозефа с Нориаки накрыла очередная волна смеха. — А знаете, что я могу? — вдруг заговорчески спросил ударник, всё это время крутивший меж пальцев палочки, — Цезарь, твоя следующая фраза: «Чёрт, Джус, ещё раз их покрутишь, и я их сломаю или запихну тебе в задницу». — Чёрт, Джус, ещё раз их покрутишь, и я их сло… — начал было итальянец, у которого чуть глаз не начал дёргаться из-за постоянно отвлекающих лишних движений, как растерянно осёкся, понимая, в какую ловушку только что угодил. — Ах ты… Как так? — Талант, — самодовольно хихикнул Джостар, наслаждаясь направленными на него удивлёнными взглядами. У него всегда был туз в рукаве, отчасти благодаря увлечению азартными играми, поэтому он всегда мог поразить окружающих каким-нибудь трюком или фокусом. Или, конечно же, своей фирменной фишкой с предугадыванием фраз. — Кстати, парни, а как так вышло, что у вас до сих пор нет лого группы? — поинтересовался Какёин, вспомнив, что это, вообще-то, очень важно, если они хотели писать свою музыку и пытаться раскрутиться. — Не знаю, — признался Джотаро после недолгих раздумий, — Ни один вариант не понравился, когда пытались придумать. — Хотите, я… Его нарисую? — немного неуверенно предложил рыжий, посмотрев Куджо в глаза, а затем почти сразу отводя взгляд. — Могу показать свои работы, если не доверяете. У Нориаки, вообще-то, имелся довольно популярный рабочий профиль в инстаграме, и он даже довольно часто рисовал коммишены*, но всё равно показывать очевидно не разбирающимся в этой сфере альфам свои работы, пусть и неплохие, очень смущало. А они ведь точно захотят посмотреть, юноша буквально предчувствовал это. — Да, было бы… Здорово, — Джотаро кивнул, улыбаясь омеге уголками губ. А ещё он поймал себя на том, что теперь, побыв с Кексом достаточное время в закрытом гараже, явственнее начал ощущать его запах. Вишнёвый аромат был достаточно ярким и сладким, но не приторным, как часто это бывает, а свежим. Очень похожим на настоящие, только сорванные с дерева ягоды. Омеги редко пахли настолько приятно. По крайней мере, брюнету так казалось. А потом случилось то, чего Нориаки так судорожно боялся — Цезарь и Джозеф начали в один голос упорно выклянчивать его профиль, всячески уговаривая и даже нагло пытаясь выхватить телефон. И только Джотаро, как нормальный человек, с лаконичным «ну и ну» встал с пола и объявил, что отправляется в магазин за пивом. Парню просто необходимо было иногда вырваться из человеческого общества и побыть наедине с собой: заняться рефлексией, поразмыслить о планах на ближайшее будущее, да хотя бы просто насладиться свежим воздухом. По этой причине он иногда даже ходил пешком с работы домой, хотя это был не особенно близкий путь. Сейчас Джотаро думал о новых знакомых. Они оба были чем-то похожи на Цезаря, но в то же время разительно отличались от него. Трудно сказать, в плохую или хорошую сторону, но факт оставался фактом: они были хорошими людьми. И юноша рассчитывал на длительное сотрудничество. Возможно даже на крепкую дружбу. Когда японец вернулся, у него было целых четыре разных вкуса. Джозеф с Цезарем уже увлечённо рассматривали рисунки Кекса, чуть ли не отпихивая друг друга от экрана, и то и дело бросали комментарии вроде: «О, а вот это пикантно…», «Кекс, что за эротика!». Сам же автор вызывающих дикий восторг творений сидел поодаль, как бы невзначай прикрывая покрасневшее лицо рукой и старательно делая вид, что его здесь нет и речь идёт совсем не о его работах. — Кому какое? — коротко спросил Куджо, попутно вскрывая вишнёвое, своё любимое. На удивление, Кекс выбрал тёмное нефильтрованное, хотя, признаться честно, брюнет вообще не ожидал, что он тоже будет пить. Цезарь же провозгласил, что «Это ваше пиво — пойло для свиней! Я выпью кое-то по-настоящему вкусненькое», и достал небольшую бутылку виски. Причём никто не успел понять, откуда она магическим образом появилась. Юноши беседовали ещё какое-то время, потом начали травить истории из жизни. Как оказалось, у всех четверых имелся за плечами довольно насыщенный опыт различных передряг. Джотаро сдержанно поделился тем, как регулярно попадает в обезьянник за драки, Джозеф тем, что у него мама — начальник отдела полиции, и как-то раз в детстве ему пришлось обедать под дулом пистолета. Когда Кекс заметил, что это мало похоже на правду, ударник оправдался тем, что тогда ему пришлось есть нелюбимый суп, да и пистолет заряжен не был. Скорее всего. Наверно. — А я как-то запихнул одному байкеру биту в задницу, — чересчур радостно вспомнил Цезарь, делая очередной глоток Дэниэлса. Шокированное «Что?» Кекса и недоверчивое «Гонишь» Джозефа прозвучали почти одновременно, но Цеппели поспешил подтвердить свои слова: — Это правда, говорю вам. Джут подтвердит, мы вместе тогда были. Когда парни перевели удивлённые взгляды на брюнета, тот задумчиво улыбнулся, так, будто вспоминал что-то невероятно хорошее, а потом развеял сомнения: — О, это не история, а лютый пиздец. Нас тогда толпа целая зажала. Душещипательная история об угоне мотоцикла, госпитализации байкера и попытках удрать от копов оказалась поистине захватывающей. Пока Какёин слушал, с его лица не сходила улыбка, ведь впервые ему было настолько комфортно с кем-то общаться. Впервые он в полном смысле чувствовал себя в своей тарелке. Впервые он понимал, что нашёл настоящих друзей. Эти альфы не считали его странным и не шутили про невысокий рост, не докучали бестолковыми назойливыми комплиментами, но самое главное — ни разу не выделяли в той или иной форме, что он — омега и хоть как-то отличается от них. Они будто заранее договорились не затрагивать эту тему, хотя это было и не так. Они просто уважали Нориаки как личность, считали абсолютно равным. Частенько рыжему в жизни этого не хватало. Парень просто не выдержал переизбытка чувств, наполняющих его до краёв, и полным радости и благодарности голосом вдруг заявил: — Парни, вы такие классные! — Ты тоже, — после секундной задержки ответил Джотаро, впервые улыбаясь по-настоящему, относительно широко. Какёин про себя отметил, что у альфы красивая улыбка. Естественно, исключительно с художественной точки зрения. Ему захотелось как-нибудь нарисовать гитариста. А ещё брюнет уникально пах — морем. С лёгкой примесью табака, правда, но это не особо портило впечатление. Если закрыть глаза и сконцентрироваться, то сидеть с ним рядом было прямо как сидеть на песчаном берегу при лёгком летнем бризе, с кричащими чайками, пролетающими над головой, и слабым шумом волн, поблёскивающих на солнце. Ничего подобного раньше омега не ощущал. — Эй, Кекс, — прямое обращение будущего морского биолога вывело рыжего из раздумий. Он сразу же отозвался: — Мм? — А почему ты раньше в группе не играл? Улыбка медленно сошла с лица Нориаки, и это привлекло внимание парней, так что пути назад не было. Вопрос осыпал солью старую рану, пробудил тяжёлые воспоминания, от которых рыжий мечтал избавиться, но с горечью каждый раз осознавал, что это невозможно. Он бы не смог убежать от правды, как бы не старался. Некоторые вещи навечно остаются в памяти: те вещи, которые оставили отчётливый след в душе, от которых можно бежать лишь по кругу, постоянно ощущая всем своим естеством их дыхание, не имея возможности оторваться. — Я играл… — наконец отважился Какёин и тут же признался, — Но меня выгнали. — Что? Но за что? — тут же опешил Джозеф, сочувствующе сводя брови. Ну вот, этот бесповоротный момент настал. Нориаки не хотелось, чтобы кто-то знал об этом. А особенно эти трое. Особенно теперь, когда он в их группе. Он боялся, что если решится на это откровение, его могут посчитать бедным и несчастным, а в худшем случае — начать жалеть. Это было бы слишком унизительно. Но также рыжий подумал, что лучше пусть альфы сейчас узнают об этой истории, чем позже сговорятся за его спиной, как это было в прошлый раз: — Потому что я омега. Повисло минутное гробовое молчание. Сказать, что Какёин волновался — ничего не сказать. Его сердце забилось быстрее и теперь ощущалось тяжёлым камнем в груди, а ладони начали неприятно потеть. Он бесцельно бурил взглядом пол, словно намереваясь просверлить в нём дыру, и даже дышать, казалось, стало тяжелее. — Они были идиотами, раз им было плевать на твои навыки, — Джотаро первый подал голос, и это было совсем не то, чего Нориаки ожидал. Точнее, он не знал, чего ожидать, но точно не чего-то такого. Джотаро были глубоко противны люди, настолько слепо верящие стереотипам. А особенно те люди, которые судили других за то, чего они не выбирали. Он хотел бы сказать, что считает такую ситуацию крайне несправедливой, что не нужно из-за неё сдаваться или начинать сомневаться в себе, но не был достаточно красноречив для этого. Да и Кексу вряд ли это было нужно. Он не знал, что его слова были чуть ли не лучшим, что Нориаки слышал за последнее время. — Джут прав, — поддержал Цезарь, — Такого красавца вообще грех выгонять, я считаю. Хотя вообще-то басист не имеет права быть красивее фронтмена. Всё, Кекс, я тебя тоже прогоняю, — Цеппели как обычно наигранно скрестил руки на груди, и все дружно засмеялись. Обстановка мгновенно разрядилась, а во взгляде Кекса читалась необъятная благодарность. Он поверить не мог, что даже сейчас его второму полу не придали никакого значения. — Хотя ладно, ты так сладко пахнешь вишенкой, что я бы… — только продолжил итальянец, пододвигаясь к рыжему на диване поближе, как получил аккуратным, острым локоточком в бочину и согнулся впоследствии в три погибели. — Ааа, твою мать… Ладно, всё, я понял! — в этот раз смеялись все, кроме Цезаря. — Да ладно тебе, Цез, ты тоже красавчик, — ободряюще поддержал блондина Джозеф, подмигивая и ловко переводя тему. Боль Цезаря как рукой сняло — он тут же снова выпрямился, пусть и с небольшим усилием, и с гордой улыбкой ответил: «Спасибо, я знаю!» — Да тебе, Цез, надо в актёрский подаваться, — саркастично процедил Какёин, словно и не был виноват в страданиях упомянутого. — Ну и ну… Я рад, что вы сегодня пришли, — вдруг заявил Джотаро, допивая пиво и думая о том, что давно так хорошо не проводил время.***
Парни заметили, что наступил поздний вечер, только когда Кекс ошарашенно взвизгнул «Сколько?! Меня ж маман убьёт!» и начал второпях укладывать свой бас назад в чехол. Джозеф, как ни странно, тоже начал суетиться: носился туда-сюда с коробками, безнадёжно их все перепутав. Строгие родители — это не шутки, даже если тебе девятнадцать лет, и школу ты уже закончил. — Ой, наша мама же тоже будет волноваться! — пролепетал Цезарь с невероятно виноватым видом, хватаясь за голову руками. Как ни странно, он гораздо вежливее и добрее относился к Холи, несмотря на то, что именно он был приёмным. За исключением довольно частых пьянок и гулянок допоздна, он был, пожалуй, образцовым сыном: зачастую помогал матери с готовкой и уборкой, время от времени покупал ей подарки, не забывал напоминать о своей любви. Поэтому каждый раз, когда Джотаро успокаивал его фразами вроде «забей», итальянец начинал всячески отстаивать чувства бедной женщины. Он не мог понять, почему его брат бывает с ней резким и грубым, и как она вообще может его раздражать. А раздражать она, между прочим, и правда умела, как считал Куджо. Постоянно возилась с ними, как с детьми, а когда было что-то нужно, так вообще присасывалась пиявкой и прохода не давала. Дружно решив, что денег на автобус тратить не охота, парни отправились домой пешком. Что-то очень атмосферное было в прогулке небольшой компанией под ночным небом. Воздух в это время суток казался особенно свежим и чистым, а лёгкий прохладный ветерок невесомо ласкал кожу и вызывал табуны мелких мурашек, проникая под одежду. Небо было не безоблачным, но некоторые отдельные звёзды или даже целые скопления всё равно сверкали достаточно ярко и притягивали взгляд. Леди Луна была почти полной и, словно играя в прятки, то скрывалась за тёмной дымкой облаков, то скромно показывалась вновь. Было приятно петлять между красивых домов, слушать шелест листвы размеренно покачивающихся деревьев и смеяться, не смущаясь тому, каким громким казались в тишине спящего города все звуки. Вновь заговорившись, парни не сразу заметили, что пути их подозрительно долго не расходятся. — Нам что, в одну сторону всем что-ли? — заинтригованно спросил Джозеф, когда за очередным поворотом показался его дом, стандартная высотка, каких было вокруг полно. — О, мне сюда! — Так нам тоже… — озадаченно протянул Цезарь, отказываясь верить такому очевидному совпадению. — Ну чё, парни, мы, похоже, в одном доме живём, — уверенно заключил Кекс, внутренне действительно радуясь такому подарку судьбы, а в следующее мгновение рванул с места и оперативно спрятался Джотаро за спину. Ему даже приседать не пришлось из-за существенной разницы в росте: голова омеги находилась где-то на уровне груди брюнета. — Блин, стойте. Там маман из окна смотрит. Такие действия юноши вызвали смешки, но, тем не менее, Куджо не сдвинулся с места. Наоборот, максимально естественно достал из кармана пачку сигарет с зажигалкой и медленно затянулся, впуская в лёгкие клубы дыма. — Идите. Я побуду здесь немного, — предложил японец, с чем остальные быстро согласились и, попрощавшись, побежали к подъезду. К одному и тому же подъезду, между прочим. Выглядело это так, будто бежали альфы наперегонки, что, вполне возможно, так и было. Последним, что Джотаро услышал, была фраза Цезаря о том, «каким его младших братишка иногда бывает благородным». — Ну что, ушла? — Да, — Кекс осторожно выглянул из-за плеча Куджо, и только потом осмелился покинуть временное убежище, отходя на пару шагов. Вблизи брюнет казался ещё больше. Прямо как могучая скала, способная укрыть от ветра, дождя, снега и вообще любых невзгод. — Спасибо, Джотаро. За то, что в группу позвал. И за это, — омега смущённо отвёл взгляд, надеясь, что это выглядело максимально непринуждённо. — Не за что, — спокойно отозвался Джотаро, вновь делая затяжку и вглядываясь в небо. Ему нравились такие моменты — когда после суеты можно было просто постоять в одиночестве и расслабиться, погрузиться в мысли и абстрагироваться от мира. Ну, или почти в одиночестве. Рыжий не раздражал, а потому брюнет был не против его общества. На самом деле, с ним рядом было в какой-то степени комфортно: он не отягощая атмосферу своим присутствием, наоборот, атмосфера становилась весьма приятной. — Кекс, — вдруг позвал альфа, тихо, будто опасаясь, что кто-то ещё может услышать. — Мм? — в своей обычной манере отозвался омега, опять глядя на собеседника. — Как тебя по-настоящему зовут? Сначала юноше показался этот вопрос неожиданным, но, по факту, никакой тайны за всем этим не стояло. Кекс не пытался обмануть Джотаро или скрыть что-то. Ему просто нравились короткие и забавные прозвища, вот и всё. Людям не всегда нужны веские причины, чтобы сделать что-то, и это был как раз такой случай: просто мимолётная блажь, к которой омега со временем привык. — Точно, я же так и не представился… Нориаки Какёин. — Красивое имя, — признался альфа, не имея в виду ничего, помимо того, что подразумевал. Подобные фразы он не считал обычно какими-то особенными комплиментами, поэтому просто предпочитал быть прямолинейным и всегда открыто высказывать своё мнение. Это спасало от недопониманий и недосказанностей. — Спасибо, — Какёин всё равно смутился: ему редко делали какие-либо комплименты, и в основном они были насчёт чрезвычайно тонкой талии. Которой, кстати, омега порой стеснялся, что было одной из причин частенько носить яркие толстовки с классными принтами. — Пойдём? — Пойдём, — согласился Джотаро, туша сигарету о край урны и оставляя её там. Нориаки Какёин. Интересно, называла ли мама его по имени? Или, может, тоже использовала прозвище? Хотя, с чего вообще ему могло быть это интересно. Распрощались юноши, как ни странно, только на лестничной клетке. В это было сложно поверить, но их квартиры были напротив. А квартира Джозефа, как оказалось, располагалась всего на этаж выше. Лично Джотаро не видел в этом ничего плохого: в конце концов, это заметно облегчало процесс передачи материалов для репетиций. Ну и, конечно же, каждый из нас хоть раз думал о том, как здорово жить по соседству с друзьями. Единственное, что казалось странным, так это то, что до этого откровения юноши не встречались. — Надеюсь, тебе не сильно влетит, — отметил альфа, открывая дверь ключом, как можно аккуратнее, чтобы не издавать лишних звуков. — Я тоже надеюсь, а всё равно влетит, — хохотнул Нориаки и, обернувшись в последний раз, тихо сказал, — до завтра.***
Холи, по всей видимости, легла спать пораньше, что не могло не порадовать Джотаро, ведь это автоматически избавило его от ненужных расспросов и раздражающих причитаний. Цезаря тоже не было слышно, значит уже валялся в кровати с компьютером и смотрел те самые запутанные, наполненные романтикой и политическими интригами сериалы, вроде «Великолепного века» или «Игры престолов». Юноша скинул с себя кожаную куртку, взял из холодильника бутылку пива и первым делом вышел на балкон, просто чтобы ещё немного насладиться влажным ночным воздухом, а также чтобы просмотреть инстаграм Нориаки. Всё-таки он не видел работ омеги со всеми, не желая ещё больше докучать ему. Лучше делать такие вещи в тишине и уединении, чтобы не смущать художника и не смущаться самому. На балконе стояло излюбленное кресло Куджо, старое, но чертовски удобное, с деревянными подлокотниками, на которые можно было поставить утром чашечку кофе, а вечером бутылку пива. Это было уютное гнёздышко парня, которое каждый раз дарило ощущение спокойствия. Устроившись там, альфа только достал телефон и закинул ногу на ногу, как услышал подозрительно знакомые звуки. Квартира Джотаро была угловой, поэтому соседний балкон был чуть ли не напротив, и вёл он, по наблюдениям брюнета, в чью-то спальню, где обычно были зашторены окна, и откуда порой доносились крики, шебуршания непонятного происхождения и другие подозрительные звуки. Ну точно же. Комната Кекса. Очередная загадка разгадана. Юноша провёл минут двадцать, не спеша пролистывая рисунки, потягивая горьковатый напиток и слушая мыльную оперу, что разворачивалась буквально за стеной. Пару раз он даже ухмыльнулся жалким попыткам рыжего оправдаться перед бушующей матерью: — Нори! Какого хрена ты так поздно домой припёрся? — Ну мам, я это, с друзьями был… — С друзьями был? С друзьями?! Ты время видел? Я тебе сейчас покажу «с друзьями»! — Ну мам! У нас теперь группа… — Хватит «нумамкать»! Какая, к лешему, группа? — Музыкальная! — И кто же там, в этой группе? — Там я и ещё три альфы… — Ещё и альфы! Ты совсем сдурел?! Чтобы больше с ними не ходил! — Ну мам! Потом послышался странных хлопок, и Джотаро не хотел думать, по какому месту досталось Кексу, хотя и догадывался. Догадки подтвердились жалобным воем. Рисунки омеги, стоит заметить, были впечатляющими. Нориаки рисовал в интересной стилизованной манере, явно любил яркие цвета, а направленность его творений удивляла. Они были крайне разнообразными, и некоторый процент действительно уходил на эротику, обсуждаемую ранее Джозефом и Цезарем, и довольно откровенную. Куджо подписался. Не только потому, что хотел подружиться с Какёином, но также потому, что его работы пришлись Джотаро по вкусу. Утром рыжий увидит в чате сообщение с комплиментом.