Змейка

      До начала трудовой деятельности у Ивара оставалось три дня. С неким душевным трепетом, он открыл приложение в телефоне и поставил будильник на 06:40 на все следующие недели, за исключением воскресений и понедельников. На эти два дня в седмице приходились его законные выходные.       Ему до сих пор не верилось, что всё оказалось так просто. Просто пришёл, просто поулыбался и поговорил со священником... И, как итог, блеск будущих перспектив! Конечно, если отбросить подозрительного епископа-юриста-водителя с его пристальными взглядами. Лодброк очень надеялся, что у него не возникнет проблем с этим типом, а то ведь прикопается ещё и присядет на уши наивному Этельстану так, что тот передумает и не станет принимать его на работу.       — Ивар, завязывай дрочить, иди есть, — зычный монотонный голос Бьорна прогремел на весь дом.       Самый младший из Лодброков спрятал телефон в карман домашней толстовки и перелез с кровати на коляску. На подъезде к кухне в нос ударил резкий аромат стряпни старшего брата. Как бы Бьорн не пытался, у него никогда не выходила нормальная вкусная еда. И хотя Ивар умел готовить лучше, чем все его братья вместе взятые, он почти никогда не прикасался к плите и кухонной утвари, справедливо полагая, что его родственнички не слишком-то достойны его кулинарных изысков.       — Как там Уббе, не звонил? — Бьорн звякнул тарелкой, наполненной коричневой кашицей, в которой едва угадывалась лапша с мясной подливкой.       — Неа, — подцепив месиво вилкой, Ивар примерился и, мысленно помолившись за своё здоровье, отправил его в рот.       — Хвитсёрк не объявлялся?       — Не, не видел его уже дня четыре.       — Блядь, как только этот долбоящер появится — придушу, — Бьорн мрачно глянул в окно и постучал костяшками кулака по столешнице. Затем, запрокинув голову, он снова уныло пробасил, — Сигурд, хорош дрочить, еда на столе.       — Выйди в коридор, там и ори! — рявкнул Ивар, потирая ухо, над которым прогремел бас старшего брата.       Старший Лодброк лишь взглянул на недовольного младшего и широко улыбнулся.       — Да ладно, ты всё равно оглохнешь*.       — Ну не с твоей же помощью, придурок! — Ивар в возмущении подхватил кухонное полотенце и со всей силы ударил Бьорна по предплечью.       Старший Лодброк потёр пострадавшую руку и, кинув чайный пакетик в кружку, снова принялся раскладывать своё варево по порциям.       Вторая и третья тарелки звякнули о столешницу, когда приближающийся топот возвестил их о скором прибытии на кухню ещё одного члена семьи. Когда Сигурд плюхнулся на стул по другую сторону стола от Ивара, Бьорн провозгласил своё коронное напутствие к ужину:       — Ну, приятного, семейка.       Последующие пятнадцать минут тишину небольшого дома нарушал лишь тихий скрежет вилок о тарелки. С самого начала, когда Бьорн взял под опеку всех своих сводных братьев, эти совместные приёмы пищи вызывали у Ивара лишь отторжение. Зачем играть в семейные ужины, когда семьи-то по сути и нет? Но, всё же он не заговаривал на эту тему. Он садился за стол вместе со всеми, тем самым без слов выказывая благодарность старшему брату за то, что не оказался в приюте. Теперь, спустя шесть лет после глобальной катастрофы их немаленького семейства, эти ужины стали просто каким-то дурацким ритуалом, который просто бездумно выполняешь.       Привычные косые взгляды среднего, змееглазого брата, непроизвольно вызывали дрожь и желание помыться. Ивар, как обычно, старался не заострять внимание на всех этих признаках явно нездорового влечения. Всё равно кроме него этого никто не замечал, так что вряд ли он мог бы что-то доказать. Да и стрёмно всё это — признаться кому-то, что его родной брат не прочь его... И, вообще, школа закончена, осталось немного потерпеть, чуть накопить — и Ивар покинет этот дом и забудет. Всё забудет. Абсолютно. По крайней мере, постарается.       Покончив с переваренными макаронами и оказавшейся вполне неплохой подливкой, Ивар закинул грязную посуду в раковину.       — Спасибо, Бьорн, — бросил он, даже не зная, за что конкретно благодарит: то ли за пандус чудесным образом оказавшийся на ступеньках, когда он вернулся домой, то ли за еду, то ли за всё, что брат делал для них.       Ивар должен быть счастлив, что брат вместе с тогдашней женой, теперь уже бывшей, устроил их у себя. В доме, в котором шесть лет назад только-только затеяли капитальный ремонт, но так и не закончили и по сей день. Свалившиеся хлопоты и нехватка финансов стали более насущными проблемами, чем отсутствие дверей в некоторых комнатах и не покрашенные стены.       Добравшись до своей спальни, Ивар позволил себе на десяток минут залипнуть в новостной ленте. Прокрутив сотни не слишком интересных статей, он отложил телефон и, подтянув потуже хвостик на затылке, вытащил из нижнего ящика письменного стола инструменты.       Усевшись поудобней на полу, он снова занялся ремонтом своей железной коняжки. Он перебирал детали, перекручивал проводки меж собой для дальнейшей спайки, мыслями находясь где-то очень далеко.       Когда-то, когда их семья ещё была вполне счастлива и идеальна, у младшего Лодброка были все шансы встать на ноги, пусть и на костылях. Его мама уже подыскивала хороших специалистов, чтобы сделать первую серию операций по вживлению штифтов. Маленький Ивар с нетерпением ждал этого момента, его не пугала болезненность процедур и длительная реабилитация. Всё, чего он хотел: просто встать на ноги. А потом его мечты обратились в прах.       До сих пор Ивар не мог понять, как так получилось, что вся их хорошая, замечательная жизнь в одночасье рассыпалась карточным домиком. Но такие мысли были пустым делом, чего уж.