Змейка

      — Интересно, нас видели?       — Вряд ли, — Хемунд покрутил головой и размял плечи, — полпятого утра — не то время, когда можно натолкнуться на свидетелей.       Ивар поправил ноги, устроившись удобней на заднем сидении пикапа. Его коляску удалось запихнуть на переднее сидение, откинув спинку. Когда юрист втаскивал кресло, практически скрепя зубами, Лодброк не раз успел пожалеть, что в нём отсутствовал складной механизм. Удобным багажным отделением сейчас пользоваться было не с руки — им абсолютно не улыбалось, чтобы какой-нибудь гипотетический свидетель увидел Бишопа с Иваром и его коляской, подозрительно разъезжающего слишком ранним утром.       Пока Ивар неуклюже пытался помочь, на задворках его сознания маячила какая-то мысль, но он всё никак не мог её ухватить...       После короткого разговора в комнате Бьорна, Хемунд спешно упаковал биту в найденный полиэтиленовый пакет. Тщательно вытер выключатель в подвале и скрупулёзно собрал остатки клейкой ленты. Пока Лодброк сидел у входа в подвал, Бишоп внимательно осмотрел тело, лежащее у подножия лестницы.       Затем, взяв из комнаты Ивара брюки и кофту с длинными рукавами, мужчина помог ему накинуть ветровку и спуститься на задний двор. Подхватив его на руки, в рекордные сроки он пересёк два квартала и посадил в машину, а через несколько минут скрылся за домами и вышел к пикапу уже с инвалидной коляской.       — Так, — Хемунд провернул ключ зажигания в замке, и машина тихо заурчала, — сейчас я отвезу тебя в церковь и вернусь чуть позже, в обычное для себя время, чтобы Этельстан увидел меня.       — Ясно, — Ивар кивнул и, немного подумав, подался вперёд и положил ладонь на твёрдое плечо. — А что потом? Как быть с...       — Потом, — резко прервал его мужчина, плавно выезжая с парковки небольшого сквера, — по приезду на работу, я, на всякий случай, поменяю сегодняшние видеозаписи с камер на предыдущие, предварительно сбив в настройках дату. Ты отсидишь свой выходной, а потом, уже традиционно, переночуешь в библиотеке. Затем, как и прошлые разы, ты отправиться домой и обнаружишь открытую дверь в подвал и тело. Ты позвонишь в полицию и скажешь, что пришёл домой и наткнулся на брата, неподвижно лежащего в подвале. Так как ты — инвалид, а ступеньки в подвал слишком крутые, ты не можешь спуститься без посторонней помощи и проверить, что с ним.       Рука Лодброка чуть съехала с покатого плеча на резком повороте. Теперь под пальцами мягко перекатывались мышцы бицепса, когда Бишоп переключал передачу. Машина подъехала к территории церкви, и Хемунд, внимательно осмотрев пустынную улицу, пошёл открывать ворота.       Заехав на задний двор, мужчина помог Ивару пересесть в коляску и покатил к заветным дверям. Не говоря ни слова, Хемунд направил его в уборную. Включив в небольшом помещении верхний свет, он оттёр засохшую кровь с лица Лодброка и смыл в унитаз порозовевшие бумажные полотенца.       — Ничего серьёзного, просто ссаженная кожа, придётся походить с распущенными волосами, — заключил Бишоп, проводя ногтем по кромке раны, почти спрятанной под ёжиком на выбритых висках. — Меня больше беспокоит, что тебя до сих пор тошнит.       — Может, потому что мне тошно от всей ситуации в целом? — огрызнулся Ивар, откатившись назад, выехал в читальный зал.       Усталость брала верх над разумом, заглушая все чувства, кроме раздражения. Перед глазами мелькали картинки произошедшего, но они казались просто дурацким наваждением. В этих стенах, запахе книг и свете нового дня, всё, что случилось, ощущалось каким-то дурным сном.       — Ивар, — мужчина обошёл его и положил руки на чуть подрагивающие плечи. — Сейчас не время нервничать. Ты должен сделать всё, как я сказал. Давай, помоги мне... и себе.       Внезапно Лодброк наклонился вперёд и прижался к чужим бёдрам. Когда крепкие руки обвились за пояс, Хемунд вздрогнул. Он неловко провёл по волосам Ивара, запутавшись в тяжёлых прядках.       — Сейчас всё кажется сном, но что будет потом? — горячо прошептал он, чужое тепло расслабляло, просачиваясь сквозь слой одежды. — Я не хочу... Он был моим братом. А я... Почему всё так?       — Послушай, — Бишоп осторожно высвободился из объятий и присел. — Для твоего брата уже ничего нельзя сделать, а для тебя... Я могу помочь тебе, но только если ты возьмёшь себя в руки.       Ивар вгляделся в невозмутимое лицо и медленно кивнул. Глядя в серые глаза, его не отпускало ощущение, что он что-то упускает из виду. Это было что-то очевидное, какие-то детали, которые он в упор не замечает...       — Следи, чтобы руки были надёжно спрятаны под рукавами, хорошо? — напоследок сказал мужчина и поднялся.       Он протянул было руку к голове Лодброка, но тут же одёрнул себя. Ивар апатично проследил за жестом и перевёл взгляд выше, на лицо.       — Я скоро приеду, — Хемунд взмахнул рукой и почти выбежал из здания.       Лодброк направился в комнату отдыха и поставил чайник. Главное, ни о чём не думать. Ему нужно как-то прожить этот день. Думать он будет потом, когда голова перестанет гудеть от удара и недосыпа.       А через два с половиной часа бездумного кофейного марафона, на пороге библиотеки появился Этельстан со своей неизменной доброжелательной улыбкой.