Endlessly Yours (Бесконечно твой)

- Он снова вернулся.       Хелен отрывает взгляд от бумаг, чтобы посмотреть на Мэгги, старшую сестру неотложной помощи. - Кто? - Четверг.       А. - Наш красавчик четверг, - говорит Хелен и морщится. - Мы не должны говорить так о пациентах. - Почему? Это ведь правда. Он чертовски сексуальный. И сегодня четверг.       Его имя было Джон Смит, по крайней мере он так представился. У него никогда не было при себе ни документов, ни страхового полиса. Он всегда оплачивал медицинскую помощь в полном размере наличными. Он был высокий, мускулистый и в другой жизни он мог бы быть на обложке журнала GQ. Он всегда приезжал в костюме-тройке и лакированных туфлях.       Травмы были разные. Перелом запястья, сильнейшее сотрясение мозга, колотая рана в бедре, растяжение голеностопа, травма ремнем безопасности от автокатастрофы, сломанный палец, глубокий порез на руке, ссадины, глубокий порез на большом пальце.       Прошло несколько месяцев с тех пор, как он приехал первый раз с переломом запястья.       Он никогда не рассказывал ей, как получал эти травмы, но часто придумывал несколько слов для убедительности.       Порезался ржавым гвоздем.       Несчастный случай на дороге.       Упал с лестницы.       Сбила машина.       Налетел на дверь.       И ее любимое:       Наткнулся на нож.       Она могла расспрашивать о деталях, но он улыбался и увиливал от ответа.       Господи, он сводил ее с ума.       Хелен вздыхает и кладет ручку. - Какая история с ним приключилась на этот раз? - Тебе понравится.       Хелен с нетерпением ждет и Мэгги не разочаровывает. - Он делал чай и пролил кипяток себе на бицепс.       Хелен фыркает, складывая бумаги обратно в аккуратную стопочку. - Это простая рассеянность. С кем не бывает. - Клянусь, он - мое лучшее событие за неделю.       Мое тоже, думает Хелен. - Какая палата? - C19.       Хелен плетется по холлу, сбрызгивая антисептиком руки. - Тук, тук, - она входит и удивляется, видя Джона Смита. Хотя она почти уверена, что это его ненастоящее имя.       Он сидит на стуле, а не как всегда на кушетке. Она подумывает поставить кушетку в коридор на вечера четверга, а на ее место поставить табурет.       Он без пиджака и жилетки, а белая рубашка на пуговицах аккуратно сложена на кушетке. Его левая рука покрыта пузырями от ожога.       При такой травме другие бы плакали или морщились от боли. Джон же выглядит как всегда. Симпатичный и невозмутимый. - Добрый вечер, Джон. - Доктор Кингстон. - Давай осмотрим повреждения.       Он поворачивается на стуле, показывая руку.       Рука покрыта ожогом от лицевой части плеча к внешней стороне бицепса. Она сдерживает желание покачать головой. - И как это произошло? - Пролил горячую воду.       Она не сдерживает желание закатить глаза. - Ты держал чайник над плечом?       В ответ он ухмыляется, но ничего не говорит. Хелен вздыхает. - Что ж, могло бы быть и хуже. Ты сам надел пиджак? - Да. - Хорошо. Значит, у тебя не третья степень ожога, - она надевает очки и осматривает рану. Вторая степень, предполагает она. - Я забинтую руку, но тебе нужно приготовиться к боли, - говорит она. - Конечно. - Теперь мне уже трудно тебе верить.       Снова уголок его губ приподнимается в усмешке.       Она наполняет таз водой и несет его к Джону вместе с антибактериальным мылом. Она знает, что лучше не говорить ему, что это будет больно. Она вправляла ему кости, и он даже не вздрагивал. - Что ты читаешь на этой неделе? - По ту сторону добра и зла. Ницше.       Последнее заставляет ее улыбнуться. - Я думала, ты скажешь, что Ницше был самовлюбленным придурком. - Я придерживаюсь этого мнения. Но все равно его работы - ценное наследие. - Что например?       Она нежно и очень осторожно промывает рану. Кажется, он ничего не чувствует. Она думает, что даже если ударить его в один из пузырей, он никак не отреагирует. - Несмотря на его откровенный сексизм, классовость и полное непонимание чести, я понимаю отсутствие смысла, о котором он говорит. Нравственность всегда была для меня непростой темой. - В каком смысле? - она поднимает глаза.       Джон Смит всегда был добрым и уважительным по отношению к ней и к медицинскому персоналу. За исключением его уклончивости, когда расспрашивали, как он получил травму, он был идеальным пациентом. Настоящий джентльмен. - Мне кажется, я больше не верю, что в жизни есть смысл. - Но до этого ты верил? - она указывает на татуировку на его плече. Черный крест. - Я вырос в христианском сиротском приюте.       И это самое большое, что он когда-либо рассказывал ей о себе. Она замечает, что ее руки замирают, но она заставляет себя продолжить, чтобы убедиться, что в его ране не осталось ничего, что могло бы вызвать инфекцию. - Вы верите в Бога, доктор Кингстон?       Есть границы, которые она обычно не пересекает. И это одна из них. Джон - ее пациент, и она не должна относиться к нему как-то по-другому, просто потому что она привязалась к нему и потому что он уже близок к тому, чтобы стать завсегдатаем отделения неотложной помощи. - Нет, - наконец-то отвечает она. - Но мои религиозные убеждения или их отсутствие не влияют на мою нравственность. - А что тогда? - Личный выбор. - Но разве есть выбор? Мы рождаемся в культурах, которые навязывают нам свои ценности. - Но мы можем не принимать их ценности. Мы можем изменять наши убеждения так, как считаем нужным. - Итак, вы верите, что мы несем ответственность за каждое действие. - Я думаю, что иногда вещи происходят вне нашего контроля. Но мы выбираем как отреагировать. Какие шаги предпринять в результате.       Она кладет марлю и опять идет к шкафу. Вводит код и выдвигает один из ящиков. - Но в этом-то и загвоздка, не так ли? - размышляет Джон. - Мы не можем изменить прошлое. И иногда это приводит нас к привычкам реагировать определенным образом, к путям, с которых мы не можем свернуть.       Хелен замечает крем от ожогов, который она искала и возвращается к Джону. - Ты думаешь, ты на неправильном пути, Джон?       Джон сначала не отвечает, наблюдая, как она осторожно наносит крем на его ожог. Она закрывает мазь и выжидающе смотрит на него.       Он смотрит в ее глаза. Теплые и добрые, и еще куча всего, чего нет в нем. Все, чего ему никогда не достичь. Все, чего он не может иметь. - Я думаю, я в туннеле, где не могу повернуться назад. Некуда свернуть, некуда идти, кроме как вперед. - И что ждет впереди? - Смерть. - Твоя? - Не хочу, чтобы это прозвучало самоуверенным, - фыркает Джон, - но на самом деле я не уверен, что могу умереть.       Хелен закатывает глаза и разворачивает рулон марли. - Учитывая твои привычки по вечерам четверга-- - Несчастные случаи. - Конечно, - говорит Хелен с легкой, снисходительной улыбкой. - Учитывая твои несчастные случаи по вечерам четверга, я бы сказала, что ты в довольно хорошей форме. Ты быстро восстанавливаешься. - У меня всегда так. - Это хорошее качество, хотя я бы хотела, что бы ты не использовал его так часто, - она закрепляет марлю. - Меняй повязку дважды в день. И не забывай увлажнять. Лучше всего водой. Не пробуй никаких интернет-средств, таких как рапсовое масло или зубная паста. - А что это? - ухмыляется Джон. - Ты бы удивился. Мне не нужно говорить тебе, чтобы ты не проверял это на себе? - Нет. - Хорошо. Может быть, попробуешь отдохнуть недельку от... несчастных случаев. Дай своему телу немного восстановиться. - И пропустить вечернее свидание?       Хелен улыбается. - Я пришлю Мэгги, чтобы она заполнила бумаги. Потом ты будешь свободен. - Спасибо, доктор.       Хелен направляется к двери, но останавливается, не решаясь уйти. Хелен оглядывается и видит Джона, натягивающего белую рубашку. - Не знаю насчет туннеля, в котором ты застрял, и не хочу догадываться. Но я немного знаю о том, что мысли материальны. Если ты думаешь, что выхода нет, ты не увидишь всех путей, которыми можешь выбраться.       В ответ, он просто пристально смотрит на нее и энергия, скрывающаяся за этим взглядом, подкашивает ей колени.       Он смотрит так, как будто она маяк, звезда, ориентир.       Ей хочется сказать: к черту правила, к черту границы. Пересечь комнату и заключить его в объятья, сказать, что все будет хорошо. - Если... - он сомневается. - Если что? - Если я смогу найти выход, смогу я угостить тебя ужином? - Да, - улыбается Хелен.       И она вышла из комнаты, оставив Джона одного.       У него есть обязательства. Контракты. Люди, которым он поклялся в верности, которые не позволят ему просто уйти. Это невозможно.       Но он сделает невозможное.