картина с каламондинами

      «Как рождаются звёзды».       Тёмная туманность.       В ней часто происходит гравитационный коллапс, и вследствие рождаются звёзды.       Порядка десяти миллионов Кельвинов скапливается в одной ма-а-аленькой крошке Вселенной, чтобы взорваться и разлететься искринками на несчитанные для человеческого глаза длины.       Температура тела Юхён (так же, как и у других людей) равна триста десяти Кельвинам, и это ничто в сравнении со звездой, но резкий перепад температуры воздуха ощутился как сжимание газа и пыли в одну точку под сильным давлением. На улице сегодня мороз под вечер, а Ю одета просто — по утренним меркам. Кеды с ручной вышивкой сбоку, брюки в жёлто-коричневый квадратик да куртка, которую она «одолжила у космонавта».       Вот и очки запотели. Она не так часто носит их с настоящими линзами, уготовленными для её среднего зрения. Теперь весь мир для неё, как облачко.       Туманное. Даже просматриваются звёзды внутри. Это люди и то, что может отражать свет.       Тёмное. Это освещение. Но проблёскивает что-то другое на прожекторе, и цвет сменяется.       Тут же замечается огонь, когда белое облако тает. В нём нет такого холода, как на куртке и в чуть ли не хрустящих, как вафля, брюках. Огонь относительно горячее в три раза Юхён — чуть больше тысячи Кельвинов преображают деревяшки в угольки и в пепел. Но это произойдёт ещё не скоро. Знакомое лицо мелькнуло в толпе людей, а глаза с самым чёрным пеплом поймали Ю уже на близком расстоянии. Такое сосчитать и ребёнок сможет с помощью линейки.       Выходит, ночные светила бывают близки.       Ким пытается отогреться, хоть за полминуты, но что-то её скукоживает, чуть ли не вызывая мурашки и не сжигая. Гравитация, как у пыли?       В звёздах нет столько обеспокоенности, как сейчас в девушке, стоящей на пороге.       — Ты же та девушка, что звонила?       Смотрит внимательно, пока в камине догорает старая кора от дерева. Ю ещё плохо слышит из-за оглушения в ушах. После улицы странно трезвонит что-то и надоедает. Но это не волнует. Совершенно.       «Хочу увидеть её лицо при свете» «Ю, очнись»       — Да. Это я, — выдаёт с прокашливанием после недолгого молчания. Противоречие мыслей спасло от ещё большей неловкости.       — Пойдём.       Незнакомка «Лилит» выглядит не так, как на сцене. Там был образ, а тут человек. И довольно милый (?), не вспоминая, конечно, выступления и плавления рёбер изнутри. Что-то в ней снова смущает. И это не сама она. Одежда. Неприлично расстёгнутая до груди по голой коже рубашка. С её белоснежностью (хоть в таком освещении и не скажешь) сочетаются деловые брюки «бананы».       Её одежда подходит под статус дома. Дорогая — «ещё более подходящее к ней»       Юхён, как ребёнок, делая первые шаги замёрзшими ногами, направилась за ней. По пути успела рассмотреть и вправду знакомых людей. Мунбёль. Она не видела её с выпускного, как и Минджи. Главная хулиганка в старшей школе Маспет. Удивляет то, что она здесь; выглядит намного лучше, чем раньше (но кожанка осталась); она дружит с Бёль и, как всегда, радостно разговаривает с остальными.       Не успевает заметить больше, как уже поднимается по не скрипучей лестнице за девушкой. От неё пахнет чем-то тёплым, пряным. Обоняние Ю принимает это за нечто схожее с корицей.       Она сразу полезла на кровать, так как дальше, как оказалось, располагался тайник в тумбочке. Мини-бар. Ю только на последнем моменте заметила её спину и растянутые ноги («хорошая поза для рисования»), потому что рассматривала комнату. Довольно уютно. Двойная кровать. Ламинат и поверх него ковры с красными узорами.       Юхён ступает на их мягкость, сняв обувь и поставив её в уголок. Тонкие носки вряд ли прогреют ей ноги, а эта атмосфера, комфортная температура, поддерживаемая устройствами, и девушка напротив — точно помогут.       Стёганная объёмная куртка остаётся повешенной на вешалку слева при входе в комнату.       Большое панорамное окно выходит на тихую улицу боро Квинс (один из боро Нью-Йорка. Боро — это административная единица Нью-Йорка. Раньше они были самостоятельными городами, а после объединились). Эта дама живёт на краю — между Бруклином и Манхэттеном, — с которым её разделяет огромная река Ист-Ривер.       Она одна на этой улице, так как авеню достаточно мало и у неё имеются приложенные к дому земли с зеленью. Что-то наподобие частного парка. Богато для такой молодой девушки.       — Ли Шиён. — Девушка привстаёт и протягивает с этим именем бокал вина прямо в грудь Ю.       — Я угощаю. Не хочешь? — Последнее произносится с лёгкой детской обидой. На это невозможно не поддаться, поэтому бокал — «принят» с торможением.       — Ким Ю… — оканчивает на этом, вспомнив, что уже представлялась по телефону.       -…хён, — подхватывает её речь Шиён, рассевшись на красно-белом одеяле поверх кровати.       «Она чертовски красива, как и её имя».       Наконец-то стало светлее, чем на первом этаже, — Шиён включила ночник на столике между ними и лампу спирального вида справа от них, у стенки с зеркалом.       Её глаза стали чистыми — просматриваются, как янтарь, но с другой стороны в них что-то таится, будто они глобулы Бока на фоне светлого межзвёздного пространства. Это уже кожа. О ней можно писать в отдельной книге, которую Ю спрячет под подушкой.       Руки согреваются, особенно кончики пальцев, когда юная художница дует на них и на бокал, спокойно выпивая его после с потоком мыслей.       «Надо взять её номер. Для работы и если что. Просто.»       Нет. Не просто. Ким на подсознательном уровне уже хочет её рисовать.       — Шиён… — вырывается из уст необдуманно. Чёрт.       — Можно же я буду тебя так звать? — притихше продолжает. Хочется закусить губу от волнения, но надо избавляться от этой привычки.       — Да. А что? — Та напротив и ничего не заметила (ложь, её забавляет то, как Юхён волнуется). Она слегка улыбается, поставив руки позади себя на кровать, чуть наклонившись к одеялу спиной.       — Нам не помешало бы обменяться контактами. Поэтому… — «Не смотри на неё». Юхён снова запинается, моментально спускаясь взглядом с выпирающих ключиц Ши на стол. — М-можно твой номер?       Краем глаза видно, как девушка встаёт и продвигается к тумбочке с зеркалом и той лампой.       Юхён остаётся только поднять глаза на её спину и ждать.       — Держи. — Сцепляет бумажку с номером двумя пальцами. — Можешь звонить, когда хочешь. — И игриво подмигивает, даря улыбку.       «Сейчас хочется больше держать себя в руках».       Юхён медленно отрывается от неё, а та снова усаживается на кровать, закинув ногу на ногу. «Не мешало бы отвлечься», — Юхён на несколько секунд закрывает глаза.       Только сейчас замечает, что внизу играла и играет музыка и подкрадываются новые вопросы.       — Это вечеринка?       — Да. Она самая.       Юхён промычав спросила дальше:       — В честь чего?       — В честь хорошего выступления, - «и того, что я нашла тебя» — Мне просто скучно. — «это правда».       Шиён наполняет стакан-бочку жидкостью — шоколадный виски Маккаллан. Пока Ю рассматривает пару картин в комнате, Ши разглядывает её. Собою напоминает мандаринки, те, что на её носках. Шиён усмехается и увлажняет губы сорока процентным горением, после отвлекает художницу от просмотра деталей «Леди Годива» (Джон Кольер, 1898).       — Расскажи о себе.       «Почему она нацелена на такое знакомство? Вроде мы хотели обсудить заказ…»       «Можно подумать, что ты против знакомства с ней».       «Нет. Совсем не против».       — Мне 23 года. Я живу с братом в двухэтажном доме. Работаю там, где хотела.       Юхён не знает, что сказать дальше, пока Ши выпивала новый, почти полный стакан алкоголя. Потом, посмотрев на время, поняла, что прибывает тут уже около получаса. Большее число времени Юхён смущается, разглядывает картины, а Шиён, закрыв глаза, вслушивается в музыку — в это время за ней наблюдают. Потом всё меняется, и Ши смотрит на другую. Может, они общаются, как звёзды, через сигналы и яркость света?       Ю вспоминает то, ради чего она тут. Перелетает зрачками с одной точки обоев на глаза Шиён. Они смотрят, как будто насквозь. От этого пробирает мурашками под кожей и что-то леденеет в плазме крови. Девушка усмехается и принимается за новый стакан, подтянув его за края. Уже последний.       Юхён возвращается в чувства. И более уверенно, чем до, спрашивает:       — Что по поводу заказа? Что он представляет из себя?       — Я хотела бы себе рекламный баннер. Мне нужна реклама. — Ши недоговаривает всё и даёт неполноценный ответ. Почему-то.       Почему-то она снова смотрит на Юхён оценивающим взглядом и сжимает одеяло в кулаки.       Ким мычит в ответ, о чем-то снова задумываясь.       — Что же ты требуешь от меня взамен? — Шиён нападает на мысли девушки, развеивая их.       Тут Юхён приходит первая же идея на ум, а точнее последняя перед вчерашним сном, и по глупости она просит именно её.        — Я со школьных лет хотела себе натурщицу. В колледже это желание увеличилось в разы. Меня оно часто разрывает внутри, когда я рисую с головы и что-то не получается. Что-то не складывается, не эстетично.       Первое выученное правило Юхён за сегодня: разговаривать трезво о чём-то уже с нетрезвым человеком — плохая идея.       Второе: думать, перед тем, как говорить.       Ким замолкает, пока Шиён допивает остаток на дне бутылки, облизывая губы от сладости и хитро улыбаясь.       Этот момент пропускает девушка напротив недопитого стакана вина. Пришло сообщение от брата.

Джун 23:09 Ю, ты в порядке?

      Экран быстро выключается, когда периферийное зрение замечает новый светлый участок. Он увеличился в размерах и изменил форму.       «Впереди была же темнота в стёклах… и Шиён».       — Я согласна. Можем начать сейчас, — на хрипоте летят буквы до ушей.       От последнего предложения чуть ли в глазах не помутнело.       Особенно, когда на той остались брюки и лифчик — с уже чуть съехавшими лямками.       Кажется, что либо сейчас у Юхён рассудок съедет, как они, либо он уже съехал у Ли.       Пару секунд до оголения верха полностью Ким не стала ждать — резко встала с сдерживаемой от крика фразой: «Ли Шиён, оденься».       Уже с согретыми ногами Ю перескочила столик в спешке к шторам, чтобы в испуге закрыть их, спрятать Шиён от других.       — Вдруг тебя кто-то увидит? Ты не думала головою?       Следующие слова уже приобретают окрас с появившимся голосом. Странный для Юхён, но знакомый. Тягостный и низкий.       — Мне просто скучно сегодня. А ты составляешь мне компанию.       Ким вяжет внутри от приостановившей её руки на талии. Другая уже захватила подбородок. А юхёновы сжимают ткань перед окнами.       Шиён — мучитель.       Она рассматривает лицо и зацикливается на нижней челюсти. Разглаживает её пальцами, не сильно надавливая на щёки.       Шиён выдыхает шоколадом на Юхён, вытесняя её мяту. Опаляет сбоку кусочек голой шеи, свободный от воротника.       Близко и некомфортно.       Что-то приятно зудит, и это не вибрация в кармашке от очередного сообщения от брата. А ему стоило бы больше беспокоиться о том, что может случиться с младшей сестрёнкой.       — Прекрати. Пожалуйста. — Ю не хочет смотреть дальше в глаза — они её поглотят. — Если не… — и обрывают.       — Шиён, будь другом, — последнее прижимается обратно в связки парня от картины на фоне тёмных атласных занавесок.       У Ши опускаются руки, когда дверь прикрывается.       «Надеюсь, он не вспомнит». Юхён 23:19 Забери меня. Адрес скажу, когда выйду на воздух.       Она забирает воздушную куртку с вешалки. Последний раз на сегодня смотрит на столик с бокалами — там хранится отражение шиёнова лица. И уходит.       В начале вечера она хотела в тепло этого дома, а теперь выбежать отсюда, даже на мороз.       Облегчение. Холодно и одиноко.       Ким тяжело выдыхает, вдыхая уже колкий и раздирающий горло воздух. Откашливается и натягивает куртку ближе к телу, не беспокоясь о лишних глазах сзади.       Не то чтобы она обиделась, просто некомфортно, непривычно. Такое впервые с ней. Пробирает до дрожи от Шиён и низкой температуры.       Пару дней хватит, чтобы всё успокоилось, а соблазнительница вряд ли вспомнит что-то в деталях.       Юхён успокаивается в машине брата и быстро засыпает. Устала.       Но звёзды не угасают так быстро.       А протозвёзды только начинают свой отсчёт жизни.

×××

      — Юхё-ё-н, вставай. Опоздаешь же.       Вчера был выходной, который она потратила на сон и пару картин со сладким. Сегодня планы похожие: отдать пару набросков к книге второго клиента до двенадцати часов дня, сходить в магазин за красками и подумать, что делать с Ш… Приходит сообщение вибрацией на телефон.       Юхён хочется улыбнуться. Последний пункт сам уладился.

Шиён 9:03 Не хочешь попить со мной кофе?

      — Она не из тех, кто начинает общение с «Доброе утро», «Привет».       Вздыхает, отвечая. Юхён 9:06 Хорошо. Где встретимся?

Шиён 9:07 В центральной кофейне Браун. За мой счёт. Ближе к четырём тебя устроит?

Юхён 9:08 Вполне, Ли.       Юный дизайнер чуть не раскидывает краски с полки в шкафу, пока оттуда же достаёт вкусно пахнувшую одежду: второй свитер — серый и однотонный, и джинсы. Это пропахло прошлыми фруктовыми духами. Отлично подойдут, чтобы улучшить утро.

×××

      На работе всё вышло неплохо, значит — дальше будет лучше. И определённо после метро.       Юхён заходит в людное место. Тут не так много душ, как обычно. Сегодня же будний день.       Шиён сидит в глубине помещения. Рядом с ажурной лампой. Ей так льстит темнота и искусственное освещение? Через пару секунд художница подсаживается к ней. Снова напротив, и снова она сталкивается с её глазами. С плакатом один на один как-то спокойнее.       Юхён себя успокаивает перед ней. Точнее, ту часть себя, что кричит от неё и произошедшего.       — Это моя самая любимая кофейня. Тут большое разнообразие напитков из зёрен кофе и уютная атмосфера. — Шиён разбавляет ситуацию и начинает разговор первая, оглядываясь по дальним окнам.       «Да. Определённо. Здороваться — не в её привычках».       Ю не может привыкнуть к её голливудской красоте. Недаром её спутала с кем-то с Киноолимпа девушка с ресепшена.       Шиён прогибает вверх уголки губ под настырным взглядом соседки.       — Между прочим, тебе очень повезло сегодня. В очереди желающих подсесть ко мне нет более привлекательного человека, чем ты.       «Она флиртует, чтобы разговорить меня или заставить наоборот смущаться?»       «Хорошо. Переведу тему»       — Ты уже заказала что-то? — Ю держится. За верхний край свитера, что не поможет от Шиён.       Собеседница улыбнулась, только-только снимая пальто. Она точно ждала этого момента, потому что под верхом находился костюм. Похож на деловой, но открывает много что: спину, ключицы до линии, которая выше груди, талию. Такое не для офисных встреч, но по облеганию на её тело можно понять, что для её работы.       — Да, — вешает пальто, подставляя спину глазам Ю. — Кофе с круассанами.       Юхён хочет опять перевести тему и говорит то, что придёт на ум. Более слаженное и не о привлекательности Шиён. Не о её костюме. Нет.       — Почему ты меня позвала именно на вечер?       — Мне спокойней знакомиться с людьми в такой обстановке.       Принесли заказ, и поэтому Шиён притихла. Она уже назвала одну причину, про вторую забыла, так как не в том состоянии её оглашала позавчера, третью — спрячет в себе до лучших времён (если наступят). А пока Ши ступает по кромке льда в надежде, что он станет толще.       — Слушай, а тот парень что-то помнит? — Ю это беспокоит.       — Нет. Я спрашивала издалека, и по нему было видно, что нет. Тем более было темно и по его рассказам он был настолько пьян, что по ошибке забрёл в совсем другой квартал.       Она снова усмехается, но тут уже искренне.       Заедает в памяти. Юхён готова смотреть эту кассету всю ночь.       Кое-что ещё заело… Она осторожничает с таким, поэтому тянет слова через себя по шёлковой ленте:       — Ты правда будешь моей натурщицей или сказала это в шутку?       — Если ты хочешь этого больше, чем денег, — я согласна. Только предупреждай, когда захочешь придти. Я буду готова для тебя. — Договаривая, снова бросает глаза на внезапно смущённую Ю, пока долго отпивает кофе.       — И так мы сможем договариваться о рекламе. Мне нужны деньги. Может, попадётся даже крупная рыба.       Юхён слушает ту, откусывая шоколадный круассан.       — С твоим талантом куда угодно возьмут. — Запив эспрессо, проматывает в голове снова и снова её выступление Юхён.       «Такое не забудешь, и во сне мучить будет».       — Спасибо, — улыбаясь, отвечает на слова эта мучительница. Сейчас её такой можно назвать больше в кавычках. Не соответствует. Она с более простыми нотами отвечает миру сегодня (конечно, так не скажешь про её наряд под верхней одеждой и флирт). Либо это кажется.       Узоры света с вязанной лампы ласкают её пальцы, пробираясь сквозь темень.       Ю дотягивается в мыслях до её рук так же, как этот свет. Гладит ладони. Пока те обогреваются об кружку кофе. Она всё пустеет и пустеет.       «Редкие лучи пробиваются до цели сквозь такие же тёмные, мрачные, как они — но не обладающие, в отличие от меньшинства, теплотой».       У этой цели горят глаза в ожидании Ким Юхён.       Та медленно допивала напиток, уйдя в астрал и оставив в реале тело на вязаном стуле, а тёмные зрачки на руках Шиён.       Официантка забрала оставшуюся посуду, когда Юхён проснулась и пронеслась сквозь миры в голове.       Пришло время освежиться, выйти на воздух и в свет.       И тут же в глаза попадает белизна. Это туман — аэрозоль с жидким основанием, только природный. Он ограничивает зрение, как и барьеры внутри людей, заволакивая всё дымкой.       Её быстро развеивает знакомый и приятный голос:       — Пошли до твоего дома, — говорит Ши, сразу же начав делать шаги до цели пути. Это заставляет Ю поспешить за ней.       Через пару метров Ким вспоминает сегодняшний план.       — Заглянем по пути кое-куда? Всё равно нам по той авеню идти.       Шиён мысленно отвечает, и идущая бок о бок понимает это, не переспрашивая.       «Что щёлкает в этом человеке? Позавчера она такая, в кофейне такая, а сейчас ощущается, как покладистая кошка».       На улице Ши больше скромна, а Ю наоборот энергична. Это выражается в её речи и разбеге глаз по сторонам.       Шиён не так часто гуляет по городу. Особенно с кем-то. С кем-то, кто увлечённо смотрит на праздничные подарки, выставленные на витринах, животных с их хозяевами. Кто смотрит в реальном мире такими глазами на окружающее?       — В том магазинчике много всего интересного. — Юхён указывает на табличку на крыше первого этажа.       Большие пробивают семнадцать часов и заводят другие игрушки. Железный паровозик катит круг в помещении, распыляя со своим паром слабый запах мимозы. Шиён засматривается на его механизм, пока тот не въезжает в гараж.       — Смотри!       Юхён стоит сзади и тыкает в одну из праздничных коробок. Как оказывается, это набор рождественских красок.       — Я беру их.       Шиён (не)последний раз смотрит на странные часы магазинчика и выходит на воздух.       Ким счастлива, что нашла такие краски для декорирования украшений, и чуть ли не сдавливает картон под своим давлением.       Пальцы Ю скоро будут такого же цвета, как и коробка. Беспокоит. Поэтому Ши третью минуту озаряется на ходу на них, но в один момент прекращает, когда Юхён поймала взгляд. Притормаживает.       — Руки отморозишь.       Коробочка с красками переходит в чужие объятия. Заботливые.       Юхён с улыбкой в лежащий снег прячет розовые пальцы в карманы пальто.       Они доходят в тишине до дома Ким и её брата.       Уже стемнело (зима приближается), и Юхён видит светлости на асфальте от уже горящих фонарей. Бывает приятно выходить на улицу с кем-то и бродить часами до дома. Юхён, словно снежинка, легко разворачивается на появившемся ветру к девушке во всепоглощающем чёрном.       Шиён тепло прощается и покорно отдаёт краски в согревшиеся руки.       Как и своё сердце       Но ещё не время для этого.       Пока что не так много снега для мягкого падения в чувства.