Кинжал, чаша, три меча

*** Старое полуразрушенное святилище находилось в самой сердцевине пещеры. Они вряд ли смогли бы найти правильный вход среди десятков извилистых темных туннелей, если бы Бериас не обнаружил на одной из стен старинные полустертые письмена. – Вот что значит всевидящее око богов, – шутливо улыбнулся Мурата. – Ничего особенного, – пожал плечами шиндзоку. – Души предков обитают в этих местах, я всего лишь чувствую их присутствие. Вольфрам невольно поежился от холода, который ощущался внутри. – Ну что, третий сын, покажи, чего стоишь, – не замедлил поддеть его Адальберт, которому тоже не нравилось окружающее пространство. Они шли достаточно долго по темному узкому коридору, пока наконец не увидели брезжущую полоску света. *** Облагороженные человеческой рукой своды пещеры реально напоминали храм. Вольфрам видел что-то подобное в одном из парижских музеев. Несмотря на сдержанное отношение к искусству землян, он не уставал поражаться взлетам земной фантазии и умельцам, которые умудрялись преодолевать пространство и покорять самые тяжелые материалы. Каким-то таинственным образом, вопреки всем законам земных наук, о которых Вольфрам краем уха слышал от Шори, создатели святилища умудрились добиться того, чтобы свет попадал в пещеру. С трудом верилось, что земляне не обладают магией. Хотя… кто знает, быть может, среди умельцев были потомки Кристеля, а может, – те, в чьих жилах текла кровь местных богов... Но кому понадобилось строить храм в таком месте? Как служители культа добирались сюда, не имея под руками технических средств, которыми обладают потомки? Мурата, наверняка знал ответы, но спрашивать Великого мудреца мадзоку не стал. Они пришли сюда не за этим. Цель их путешествия находилась тут же – в центре зала, на небольшом постаменте, напоминавшем алтарь. Старинная золотая чаша, украшенная драгоценными камнями, мгновенно переключила на себя внимание незваных гостей. Огромный яркий рубин кроваво-алого цвета красовался в самой сердцевине чаши; отчего-то его блеск вызвал у Вольфрама неприятные ассоциации. Демон не сразу сообразил в чем причина, но спустя минуту осознал, что именно ему не понравилось: уж слишком драгоценность напоминала магические красные камни, которые использовали люди в его мире, чтобы сражаться с его народом. Адальберт нахмурился: – Не может быть, чтобы все было так просто, – проворчал он. – Вы правы, лорд Адальберт, – серьезным тоном отозвался Мурата. – Будь все так просто нас бы тут не было. Бериас попытался поднять чашу – не тут-то было. Сил тренированного воина не хватило даже для того, чтобы слегка ее сдвинуть. – Будто приклеенная, – сказал Вольфрам, внимательно наблюдавший за спутником. – А ну-ка пусти, – увы! – у фон Гранца, несмотря на всю его звериную мощь, тоже ничего не получилось. – Наверное, какая-то магия, – задумчиво произнес Вольфрам. – Неудивительно, – резонно заметил Бериас, – слишком много было желающих. Шиндзоку первым увидел человеческие кости и черепа, чьей-то небрежной рукой сваленные в углу пещеры. Вольфрама передернуло. – И что нам делать? – спросил он, обращаясь к сококу. – Мы не можем ее забрать… – Не можем, – согласился Мурата, – если она пуста. – Тогда за чем дело стало? В чем подвох? – нахмурился Адальберт. – Чашу можно поднять, но для этого нужно соблюсти два условия. Первое – ее может забрать лишь тот, кто не руководствуется личными интересами. – А второе? – нехороший холодок пробежался по спине фон Бильфельда, словно мадзоку предчувствовал ответ Великого мудреца. – Мы должны наполнить ее до краев кровью существа, не знавшего взаимной любви. Мурата не стал уточнять, какую цену придется заплатить за обряд участнику, это было понятно и так. Адальберт выругался. Вольфрама слегка затошнило. Телохранитель короля Сарареги невозмутимо расстегнул манжет куртки. – Боги не в счет, – добавил Великий мудрец, заметив жест Бериаса. – Вы владелец ритуального оружия, которым должен быть проведен обряд. Вы исполнитель, а не жертва. Вольфрам вспомнил, что видел среди вещей Бериаса знакомую пожелтевшую рукоять. – Тогда мы зря проделали этот путь, – угрюмо заявил Адальберт. – Не зря, – задумчиво отозвался Вольфрам. – Это же для Юури, ведь так? Изумрудные глаза блеснули, столкнувшись с вечной мглой во взгляде сококу. Вольфрам решительно стянул куртку и закатал рукава рубашки, напоминавшей своим цветом фамильный мундир фон Бильфельдов. – Не глупи, парень! – Это не глупость, Адальберт, – возразил Вольфрам. – Я всегда говорил, что отдам жизнь за любовь. Меня никто не тянул за язык, Бильфельды умеют отвечать за свои слова. – Что я скажу твоему брату? – Что я подарил тебе меч, – улыбнулся мадзоку. – Достойная замена кулону? Меч все равно подойдет тебе больше. Только, пожалуйста, не отдавай его Юури. Хватит с него подарков. – Я не стану на это смотреть, – проворчал фон Гранц. – Твое право. Где твой кинжал, шиндзоку? – храбро произнес юноша, хотя его собственное сердце в этот момент билось так сильно, что от этого звенело в ушах. Бериас кивнул, расстегнув куртку. Отвратительный искривленный кинжал, которым были выведены кровавые руны на теле мао, блеснул в руках бога. Гранц снова выругался и ушел в другой конец пещеры. Мурата молчал, сосредоточенно наблюдая за Бильфельдом. Вольфрам мысленно усмехнулся, стараясь не думать о том, что пожелтевшая от времени рукоятка, выполненная в форме ощерившегося дракона, как и прежде, вызывала у него новый приступ тошноты. Он закрыл глаза, чтобы не видеть, как мерзкое оружие выводит письмена на его запястьях. Сладковатый запах крови усилил неприятные ощущения. Вольфрам сел на пол, делая вид, что так просто удобнее, и вытянул руки над чашей. Алые ручейки стремительно бежали в сосуд. На секунду Вольфраму показалось, будто огромный красный рубин подмигивает ему своим сиянием. – Ритуал займет время, – холодным, как будто не своим, голосом произнес Мурата. – Мы будем рядом, если что-то понадобится. Вольфрам не ответил, завороженно наблюдая за тем, как жизненная сила сочится из его вен. *** Прошло несколько часов. Пальцы Вольфрама постепенно немели, сознание расплывалось, сам он слегка дрожал, чувствуя подступавший холод, в какой-то момент он пошатнулся, но тут же взял себя в руки, выпрямив спину. Адальберт укрыл его одеялом, которое вытащил из походной сумки, и сел рядом, подставив плечо. Бильфельд бросил на него благодарный взгляд. – Спасибо, – сказал Вольфрам, попытавшись улыбнуться вечному сопернику брата. – Было бы за что, – пробурчал Гранц, отчаянно ненавидевший всех на свете богов с их клятыми ритуалами. – Тебя ждут дома. Она будет рада тебя увидеть, – тихо произнес младший из демонов, пропуская мимо ушей недовольную интонацию собеседника. Когда все закончилось, и чаша была полна, а Вольфрам практически потерял сознание, Гранц аккуратно опустил мальчика на пол. – Он еще дышит, – Мурата, присев рядом, осторожно дотронулся до еще пульсирующей голубой жилки. – Оставьте нас, – внезапно сказал Бериас. – Что ты собираешь делать? – хрипло спросил Адальберт. Чистокровный лорд тяжело дышал, едва сдерживая желание разнести древнее святилище ко всем чертям. – Я отдам ему часть своей силы, – ровным голосом ответил шиндзоку. – Не поможет. – Никто не знает, что может получится в итоге. Мадзоку никогда не участвовали в обрядах жертвоприношения, – вмешался Великий мудрец. Гранц нахмурился, сердито сверкнув глазами, одного… точнее одну участницу обряда он знал. – Простите, господин фон Гранц, я хотел сказать, что ни один демон не проходил обряд по законам богов, – исправился Мурата в ответ на тяжелый холодный взгляд. – У нас нет выбора, Адальберт, это единственное, что можно сделать, – все также ровно произнес Бериас. – Вы уверены, господин Бериас? Назад дороги не будет. Телохранитель невозмутимо выдержал пристальный взгляд мудреца. – Предлагаешь позволить ему умереть? – Идем, парень! – скомандовал Гранц, стремительно направившись к выходу. – Удачи! – скупо проронил он, проходя мимо светловолосого божества. – Погоди, – светловолосый бог уверенными спокойными движениями поднял магическую чашу и залпом выпил все ее содержимое. Затем аккуратно завернул ее в специально приготовленный кусок ткани и убрал в походную сумку, которую протянул спутникам. – Возьми, – сказал он фон Гранцу, – отнесешь ее мао, если мы не вернемся. Адальберт скривился, но промолчал, принимая магический артефакт. – Удачи, – тихо произнес Великий мудрец, покидая святилище вместе с грозным нахмурившимся мадзоку. Оставшись наедине с потерявшим сознание демоном, шиндзоку некоторое время молча стоял, словно раздумывая. После он наклонился к Вольфраму. В сильной ладони воина снова сверкнул кинжал. На этот раз Бериас надрезал собственное запястье и поднес его к губам Бильфельда. – Не подведи, малыш, – мягко сказал он демону. Несколько алых капель попало внутрь. Вольфрам вздохнул, поморщившись. – Молодец, – улыбнулся воин. Уверенными движениями бог снял одежду и снова склонился к юноше. – Прости, что делаю это без твоего согласия. Ты должен жить. Не заставляй близких печалиться. С этими словами он осторожно поцеловал демона. Аристократические длинные пальцы бережно расстегнули голубую рубашку и аккуратно прошлись вокруг медово-золотого соска, скользнув к животу. Если бы не алые дорожки, застывшие на золотистых запястьях, можно было бы подумать, что уставший мальчик всего лишь уснул в одежде… Бериас вздохнул, он не любил пользоваться чужой беспомощностью. Мальчишка, безусловно, красив – многим богам на зависть… Шиндзоку знал, что кое-кто из его соплеменников не увидел бы в происходящем проблемы. Напротив – милосердный бог снизошел до жертвы. Бериас поморщился: варварские обычаи казались ему омерзительными, равно как и тщеславие большинства богов. Он знал, что кровавый ритуал изобрели люди, много веков назад потонувшие в жестокости и желаниях, но искренне не мог понять, почему его утонченные гордые предки с энтузиазмом бросились участвовать в ритуальных играх. Поговаривали, будто кто-то из предков охотно воровал красивых юношей и девиц, получая удовольствие от навязанных чувств. Смелый молодой демон заслуживал большего. Не в красоте дело – Бериасу слишком хорошо понимал, что значит быть близким правителю, запутавшемуся в собственных темных страстях. Воин вновь глубоко вздохнул. Золотые краски начинали бледнеть, времени оставалось мало. Отбросив сомнения, сильный воин шинзоку продолжил варварский ритуал предков.