***
Нельзя сказать, что это было худшее свидание, на котором была Алин, но лучшим оно точно не являлось. Создавалось впечатление, что Брайан умел говорить только о себе, а ни о ком другом даже слышать не хотел. Напыщенный индюк! Хорошо, что она вовремя ушла, а то ее бы стошнило, наверное. И почему ей так не везёт? Она раздражённо пнула твёрдый ком снега, и тот покатился по улице, пока на него не наступил кто-то из прохожих. — Не в настроении, Тортон? — раздался рядом ехидный голос, и Алин, остановившись, недовольно скосила глаза на стоящего у почты парня. Ярко-зеленый шарф стал для неё, как ни странно, красной тряпкой для быка. — Настроение было нормальным, пока тебя не увидела, Бёрк, — в тон ему ответила девушка, — спасибо, что беспокоишься. — Как же, — слизеринец скривил губы, — скоро игра, нужно знать о слабых местах противника, чтобы надрать ему задницу. — Я не в курсе твоих эротических мечтаний, но можешь обратиться к Флемингу, вот ему и надерёшь задницу, он это любит, — о наклонностях Флеминга действительно ходили слухи. — У меня для этих целей есть вся ваша команда, — самодовольно ответил он, — в частности ты. — Мечтай и дрочи, — посоветовала Алин, намереваясь закончить это неприятный разговор с тупым слизеринцем, возомнившем о себе Мордред знает что. Всего одна пьяная ночь на Хеллоуин… Хорошо хоть никто из подруг не знает. — А мне и не надо, — прищурился он, провожая взглядом фигурку девушки, — сама скоро ко мне придёшь. Гриффиндорка, не оборачиваясь, показала ему два поднятых средних пальца, на что Адам лишь только усмехнулся и продолжил ждать своих друзей. Девушка быстро шла по главной улице, не обращая внимания на нудное пение рождественского хора, когда её внимание привлекла большая черно-белая фотография, висевшая на стене дома, выделявшаяся совсем не праздничным настроением. Под фотографией лежали букеты неувядающих цветов. «Покойся с миром, Николас Вуд» — гласила подпись под фотографией. Девушка остановилась, как будто врезалась в стену. С фото смотрели знакомые тёмные глаза. Ник? Он же выпустился два года назад, был капитаном их команды. И почему она не читает газеты внимательнее? Он был среди погибших волшебников, которые вступили в бой с террористами на концерте в Лондоне. Что ж, она не сомневалась, что ему хватило бы смелости и умения это сделать. Он всегда был не только звездой квиддича, но и отличником в учёбе. Девушка подошла к фотографии поближе и вынула из кармана палочку. «Орхидеус» Рядом с другими букетами расцвели бутоны фиолетовых орхидей, которые едва ли могли выразить благодарность за его поступок. И почему смерть не щадит никого? Она стёрла слёзы с щеки, пытаясь проглотить ком в горле. Почему здесь висит его фотография, а не в Хогвартсе? Девушка посмотрела на двухэтажный дом, около которого образовался стихийный памятник. Ник рассказывал, что семья живёт неподалёку, но неужели Вуды живут здесь? Первым порывом девушки было постучать в дверь и выразить свои соболезнования его родителям, но потом она резко отвергла эту идею. Такое горе она не сможет облегчить какими-либо словами. Глубоко вздохнув, она продолжила свой путь. Пройдя ещё пару метров по главной улице, Алин задержалась напротив «Трёх Метел» и вспомнила, что ей надо встретиться с подругами. «Может, они уже там?» — сама у себя спросила Алин и толкнула входную дверь. В баре было душно и слегка накурено, как обычно много посетителей. В поле зрения девчонок не наблюдалось. Алин скинула куртку, повесив её на вешалку рядом со свободным столиком в углу. Немного на проходе, но это единственный вариант на большую компанию. — Экспекто Патронум! — прошептала она, взмахивая своей палочкой из рябины. Получилось не с первого раза, перед глазами всё ещё стояло лицо Ника. Но Алин приложила все усилия. Возле её ноги появилась маленькая голубоватая лисица, — девчонки, я уже жду вас в «Мётлах», — она сделала замысловатый пас, и лисичка растворилась. Девушка откинулась на спинку стула и прислушалась к глубокому баритону музыкального исполнителя, поющего что-то о любви, молодости и дьяволе. Дверь открылась, повеяло холодком, и Алин обернулась. В паб зашли розовощёкая смеющаяся Несс и взъерошенный Джеймс. Они сели за столик в углу, далеко от Алин, продолжая весело болтать и обмениваться короткими взглядами. «Ну, хотя бы у кого-то всё складывается», — подумала Алин и заказала сливочного пива, которое уже в течение многих поколений оставалось лучшим во всей Британии. Через некоторое время в «Три метлы» завалились заснеженные с ног до головы Мэри, Алекс и Кэтрин. Следом за ними шли их одногруппники Декстер и Крис. Алин махнула им рукой. — О, наша сладкая парочка тут, — у Криса сверкнули глаза, и он громко крикнул, — эй, ребят, давайте к нам. Алекс ткнула парня локтем и выразительно на него зыркнула своими голубыми глазами: — А ничего, что у них свидание? Им, может, вдвоём хочется побыть, — Крис стушевался, но было уже поздно, Несси и Джеймс переглянулись и поменяли дислокацию. — Мы не хотели вам мешать, — деликатно сказала Кэтрин, отдавая своё пальто Крису, который решил поухаживать за всеми девушками и искупить вину. — Всё нормально, — ответил Джеймс, устраиваясь на деревянном стуле, — в большой компании всегда веселее. Ванесса еле заметно вскинула брови, но тут же мило улыбнулась вопросительно взглянувшему на неё Джеймсу. Остальные попытались подавить смешки, но Алекс дала лёгкий подзатыльник Крису, и всё засмеялись. — Так, ребята, я вижу, вы тут все решили собраться и распугать мне посетителей своим смехом, — с лёгким укором сказала подошедшая мадам Розмета. Возраст определённо обходил эту даму стороной, она всё ещё была полна сил и оптимизма. — Что же вы, мадам, считаете, что мы своими непристойными проявлениями чувств можем пошатнуть столь высокий престиж вашего заведения? — с обворожительной улыбкой спросил Декстер, — посмею заверить вас, что вы больше не услышите ни звука из нашего угла. Розмета смягчилась и, с улыбкой смотря на Декстера, произнесла: — Эх, молодёжь, ничего вы не понимаете! Мне по возрасту положено ворчать, а вы развлекайтесь, пока молодые. — А разве вам не двадцать пять? — картинный вздох, ребята опять прыснули. Хозяйка кафе совсем перестала хмуриться и кокетливо подтолкнула парня локтем, отчего все за столом засмеялись: — Неприлично напоминать даме о её возрасте, мистер! Ты и так до ужаса напоминаешь мне одного обаятельного гриффиндорца во времена его молодости, точь-в-точь такое же умильное выражение лица и все те же комплименты, — она резко замолчала, словно оборвала сама себя, и отвела глаза. Повисла неприятная тишина. — Ладно, ребятки, — слегка напряжённым голосом заметила Розмета, — что будете заказывать? — Вечно они так, — раздражённо сказала Алекс, — словно на погибших табу какое-то. — По-моему, нет ничего зазорного, что Декстер напоминает ей кого-то, — обронила Несси, разглядывая ровную дубовую поверхность стола, — ведь так даже лучше, словно человек снова рядом с тобой. — Ещё это выражение лица. Будто мы никогда не должны слышать о войне и всех тех, кто принимал в ней участие, — поддержала Алекс, — мы же и так все понимаем, тем более уже прошло много лет. — Дело даже не в нас, по большому счёту, — мрачно отозвался Декстер, — они сами запрещают себе вспоминать, хотят жить сегодняшним днём, а когда прошлое врывается в настоящее, им становится не по себе, — все дружно посмотрели на парня. — Эй, Декстер, — позвала Алекс, — ты чего пустился в философию? — Декстер Освальд не часто одаривал их компанию своим присутствием, но, когда он к ним подсаживался, всегда был обаятельным и раскованным, но никак не мрачным. Молодой официант принёс им их напитки. — Да не заморачивайся, у меня бывают проблески умных мыслей, — отмахнулся он, а Джеймс украдкой посмотрел на друга, но тут же перевёл глаза на свой бокал сливочного пива. — Ник Вуд погиб, — тихо проговорила Алин, как будто вернувшись к той фотографии на улице, — вы знали? — Вчера была статья в «Пророке» по итогам опознания, — произнёс Джеймс с тяжёлым сердцем, который два года назад принял управление гриффиндорской командой у Вуда, — я не хотел расстраивать тебя перед праздником, а остальные уехали домой. — Он был отличным парнем, — вздохнул Декстер. — Да, это он научил меня финту Воронского, — подтвердила Алин. — А мне послужил примером отличного капитана, — сказал Джеймс. — Давайте выпьем за него, — тихо предложила Ванесса, — и почтим его память молчанием. — Давайте. Все приподняли бокалы, каждый вспоминая какие-то эпизоды своей жизни, где присутствовал Ник, или просто вспоминая его приветливое лицо. — Ему бы понравилось, что мы выпили за него, — чуть веселее проговорил Декстер, — сам он, не при дамах будет сказано, но любил выпить, — он расплылся в довольной улыбке, как будто вспоминая какую-то потрясающую попойку. — Давай, ты оставишь подробности при себе, — миролюбиво предложила Алекс, — кстати мы купили фейерверк у Уизли, пойдёмте вечером запустим? — Обожаю волшебные фейерверки, они намного лучше маггловских, — Ванесса заулыбалась. — У нас у самих кое-что припасено, — ухмыльнулся Джеймс, — ещё с моего дня рождения, да, парни? Ребята загадочно переглянулись и кивнули головами. — Как там у вас с катком? — спросила Алин, — наладили? — Ещё бы, — гордо отозвался Крис, — вы бы видели выражения лица Макгонаголл, когда мы пошли спрашивать у нее разрешения, — он театрально выпучил глаза, — «Мальчики, вы уверены, что это безопасно?». Ещё бы, мы ведь укрепили лёд магией, оставили Марка, чтобы тот следил и, если надо, помогал младшим. — Здорово, — улыбнулась Ванесса, — кто кроме меня умеет кататься? — Я, — довольно сказали Мэри, Крис, Алин и Алекс. — Мда, плохо быть из волшебной семьи, — недовольно пробурчал Джеймс, — ты же ведь меня научишь, правда, Несси? — Конечно, я с детства катаюсь. — Вроде уже давно волшебники переняли у немагов электричество, многие электроприборы и устройства, — Алекс имела в виду чёрный блестящий телефончик, лежащий в чемодане в замке, ибо он был совершенно бесполезен в Хогвартсе, — но всё ещё до конца не можем влиться, — заметила девушка. — Мне кажется, это скорее менее важные культурные различия, — пожала плечами Ванесса, — в некоторых семьях учат детей играть в шахматы, а в некоторых играют в футбол. А другие ни того, ни другого не умеют, зато прекрасно играют на фортепиано. Это зависит от родителей. — Просто границы стираются, — сказала Кэтрин, вспоминая утренний разговор, — на улице уже очень тяжело отличить волшебников и неволшебников друг от друга, потому что мы уже научились одеваться как они. А ещё в 1980-х какой-нибудь чудак в фиолетовом бархатном костюме и котелке обязательно поражал магглов своим стилем на улицах. Сейчас же наш образ жизни очень похож на их. — Значит ли это, что волшебники теряют свою индивидуальность и сливаются с немагическим населением? — поинтересовался Декстер, чьи родители были чистокровными волшебниками. — Я бы не сказал, что теряют индивидуальность, скорее подтягиваются в развитии, — с уверенностью высказался Крис, — неволшебники уже давно ушли дальше с научно-техническим прогрессом, а мы всё ёжиков в булавки превращаем. Иногда становится смешно. — Но стоит помнить, что волшебники могут не только совершать глупые трансфигурации, но и применять более опасные заклинания и зелья, — напомнил Джеймс, отец которого был мракоборцем, — это знания, которые не должны попасть каким-либо образом к магглам. Слишком опасно. Поэтому надо сохранять секретность. Ванесса с некоторым недоумением посмотрела на Джеймса, раньше не знав, что он в некоторой степени враждебно настроен против магглов. Оба её родителя и сестра были магглами. А если бы и она была неволшебницей, посмотрел ли он на неё в принципе? — Вообще, я подумываю пойти в Управление по связям с немагическим населением — сказала Алекс, — мне нравится общаться с людьми и узнавать новое о немагах. — А вы куда думаете пойти работать? — спросила она. Ребята, хоть и были с одного курса, но не общались столь тесно и не обсуждали эту тему. Друзьями были Алекс и Крис с тех пор, как она выяснила, что может списывать у него домашнее задание, а он может поболтать и посмеяться с ней от души. Джеймс и Декстер мало общались с девчонками своего потока, больше проводили времени со старшекурсниками, хотя всегда были готовы прийти на помощь своим сокурсницам. Но, тем не менее, они иногда сидели в гостиной, перед затухающим камином и смеялись от души. А теперь с наклевывающимися отношениями Ванессы и Джеймса (как были уверены девчонки) они непроизвольно решили укрепить их дружбу. — Если ты ещё не забыла, я собираюсь поступить в Эдинбурский Магический Университет, — Крис умудрялся сочетать в себе небольшую рассеянность и неуклюжесть, но в купе с шикарным логическим мышлением он всегда был лучшим по Нумерологии. Гении они такие. — Теоретическая магия, скука смертная, — махнула рукой Алекс. — Я пойду на колдомедика, — спокойно сказала Ванесса, грея руки о кружку с кофе, — по крайней мере, если не завалю Зелья, а с Травологией никогда проблем не было. — Мне хочется связать свою жизнь с квиддичем, — мечтательно протянула Алин, — играть за легендарных Холихедских гарпий. Хотя мать, наверняка, отправит меня в преподавание или работу с бумажками, — она скорчила рожицу. — Я собираюсь последовать примеру отца, — усмехнулся Джеймс, откинувшись на спинку своего стула, — пойду в мракоборцы, — Ванесса с любопытством на него посмотрела, хотя давно подозревала об этом его решении, судя по набору его курсов: — Это же так опасно, — она много читала о разных профессиях, так как не могла долго определиться, и составила представление о профессии мракоборца. Ей самой до боли хотелось спасать других, но родители стояли на одном: это слишком опасно для девушки. — Ничуть не опаснее чем колдомедик, тем более тоже помогаешь людям, — он пожал плечами, словно это что-то само собой разумеющееся, — мой отец всю жизнь служил, и я вырос на рассказах о его профессии. — Вы все такие целеустремлённые, — вздохнула Мэри, почти впервые за всё это время вступив в разговор, точно боясь открыться, — я вот даже не знаю, куда мне идти после школы. Толку от того, что у меня хорошо получается Астрономия, люблю я звёзды, но совершенно не вижу, как связать своё хобби с профессией. — Становись учителем Астрономии, — предложил Крис, — мне кажется, у тебя хватит терпения выносить неугомонных детей, — на эту реплику Мэри только неопределённо передёрнула плечами и опустила взгляд. Она всегда казалась всем ангелом терпения, хоть девочки знали, что он была далека от этого в реальности. — Кэтрин, а ты кем себя видишь? — спросил Крис, отвлекая девушку от рассматривания цветов на стене. Она выглядела грустной. Какой-то тихой и щемящей печалью. — Я пойду в Отдел Тайн, и мне плевать, что все говорят, будто невыразимцы — чокнутые, — сказала девушка, обводя глазами всех присутствующих, как бы спрашивая, думают ли они также, — по мне, там занимаются очень интересными вещами и к тому же много путешествуют по миру. — Круто, пришлёшь нам открыточки. — Я согласен с Мэри, — неожиданно вставил свои пять кнатов Декстер, — в семнадцать-восемнадцать тяжело такое решить. Лично я поезжу по миру года два, поживу у родственников в Америке, потусуюсь со своей кузиной, немножко отдохну от этой беспрерывной учёбы, а там гляди, найду чем заниматься в будущем. — Ага, а все это время будешь прожигать отцовские деньги, — без обиды сказал Джеймс, — хотя, я бы тоже не прочь передохнуть после семи лет школы. — А что это мы все об учёбе, да об учёбе, уже по горло сыта, — резко сказала Алин, и понимающие гриффиндорцы перешли на другую тему. За столом установилась лёгкая непринуждённая атмосфера, они неторопливо потягивали свои напитки и перебрасывались воспоминаниями о своей школьной жизни. — Помните, на втором курсе мы получили свою первую отработку, — мечтательно говорила Алекс, — тогда мы втроём с Ванессой и Кэт оживили статую, и она начала бегать за Филчем! — Конечно, еще бы тут не помнить, — усмехалась Несси, — у меня потом неделю руки болели после того, как мы котлы драили. — Мы с Дексом пробрались в загон с гиппогрифами на первом курсе и всю ночь катались на них, пока нас учителя не заметили, — вспоминал с улыбкой Джеймс. — Я помню, мы с Алин до четвёртого курса почти не общались, даже враждовали чуть-чуть, она мне аж волосы в розовый цвет перекрасила, — Кэтрин улыбнулась, отпивая маленькими глотками свой чай. — Ты тоже в долгу не осталась, — покосилась Алин на подругу, вспоминая их детскую вражду, к которой она едва ли относилась так же легкомысленно, как Кэтрин, — наколдовала мне заячьи уши. — А на втором мы забрались на крышу Хогвартса, как только не навернулись, — внёс свою лепту Декстер, — хотя нам всегда удавалось выйти сухими из воды. — Что есть, то есть, — поддержал Крис, — взять хотя бы третий курс, когда мы устроили световое представление на День Победы. — Сильно нам тогда влетело бы от Макгонагл, если бы Гарри Поттер не сказал, что ему понравилось. — А я помню, как на СОВ, который у меня принимала Гермиона Грейнджер, я от нервов превратила зайца не в бокал, а в бутылку сливочного пива, — засмеялась Мэри, закрывая глаза ладонью, — видели ли бы вы ее лицо, но в итоге я всё-таки получила Выше ожидаемого. — На третьем курсе меня взяли в команду по квиддичу, в свой первый матч я сломала три пальца и упала с метлы на середине игры, — фыркнула Алин, — зато мне их так залечили, что с тех пор у меня пальцы гнутся во все стороны. А помните, а я помню, а знаете… «Как же хороши воспоминания в кругу друзей!» — подумалось Ванессе. Она допила сливочное пиво и откинулась на спинку своего стула, с лёгкой улыбкой прислушиваясь к рассказу о разнообразных проделках. В такие часы, когда все вот так вот собирались вместе, время напоминало тянучку, оно растягивалось и растягивалось, оставляя после себя приятный сливочный вкус. Хотелось, чтобы таких моментов было как можно больше. Девушка обвела взглядом всех своих друзей, хотя нет, не друзей. Друзья — это лишь слабый отголосок той привязанности, которую чувствовала Несси. Это семья, настоящая семья, которая сложилась в стенах этой школы, и являющаяся частичкой огромной школьной семьи всех когда-либо учившихся в Хогвартсе. Рядом с Ванессой сидела Алекс, активно размахивавшая руками, пока рассказывала очередную смешную историю. Она совершенно не замечала, что на нее, не отрывая взгляда, в открытую смотрел Крис, улыбаясь краешком губ. Мэри, подперев рукой подбородок, из-под ресниц изредка поглядывала на усмехающегося Декстера и теребила пальцами салфетку. Кэтрин тоже смеялась и, облокотившись руками на столешницу, активно поддерживала разговор, вставляя ироничные комментарии и собственные воспоминания, хотя на пару секунд Ванессе показалось это чересчур наигранным, но только на мгновение. А по правую руку от Ванессы сидел Джеймс, такой тёплый и взъерошенный, размахивающий руками и что-то эмоционально рассказывающий, что у нее даже сердце начинало биться сильнее от одного взгляда на него.***
Часы на стене пробили четыре, когда компания начала собираться на каток. Они заплатили, дружно помахали руками мадам Розмете и вышли на морозный воздух. — Третья кружка сливочного пива была явно лишней, — заметил Декстер, а мальчишки хмыкнули. Они прекрасно знали о его тайном беспокойстве о своей фигуре и весе. — Покатаемся, скинем пару калорий, — успокоила его Алин. Постепенно небольшая деревушка оставалась за плечами наших друзей, растворяясь в снегу. Небо стало совсем серым, зато ветер поутих. Они зашли на пригорок, которой возвышался над огромным озером, и замерли. Создавалось такое ощущение, что на каток высыпали все ученики, которые остались в школе. — Ничего себе, — удивлённо присвистнул Джеймс, — наша затея популярна. — А когда наши затеи были не популярны, Джейми? — подколол Декстер, за что получил толчок в бок, но в долгу не остался. — Чур, я первая спущусь с горы! — весело заявила Алекс, быстро сбегая вниз, раскинув руки. Остальные со смехом и толкотней кинулись за ней. — Теперь надо транфигурировать обувь в коньки, — задумчиво сказала Алин, когда первым финишировал Джеймс. — Пятый курс, второе полугодье, трансфигурация из данного в желаемое, — пожал плечами Джеймс и ткнул палочкой в свои ботинки, которые превратились в подобие хоккейных коньков. — Ты же никогда не катался, — сказала Несс, палочкой описывая в воздухе круг, — откуда знаешь, как выглядят коньки. Черт, не получается. — Давай, я тебе заколдую, — предложил Джеймс, мягко останавливая руку Несси, — если я ни разу не стоял на льду, это не значит, что я никогда не видел коньков, — он сделал пас палочкой, — вуаля! Всё в лучшем виде. — Спасибо, — улыбнулась девушка, но её глаза хитро сверкнули, — ну что, пошли учиться? — она протянула ему руку. Джеймс покорно кивнул и крепко взял её ладошку. — Мэри, стой, — позвал Декстер, вскинув руку в попытке ухватиться за край её куртки, но его ноги разъехались, и он упал. Раздражённо откинув чёлку, он спросил, — как ты так едешь? Эти дурацкие ботинки совсем не стоят на месте! — Это просто, — она с улыбкой подала ему руку, — вставай, и поехали. — Эй, Кэти, тебе нужна помощь? — поинтересовалась Алин, изящно остановившись рядом с девушкой. Та, не отрывая взгляда от ног и разведя руки в стороны, сосредоточено ответила: — Я сама. Алин пожала плечами и, оттолкнувшись, поехала. — Крис Стоун, отпусти меня, отпусти! — отчаянно вопила Алекс, пытаясь вырваться из железной хватки, — я не люблю кататься с кем-то! — Зато какая скорость, — восхищённо прокричал ей Крис, — прямо будто на метле летишь! — Осторожно, сугроб! — они успели вовремя завернуть, даже избежав столкновения с другими катающимися. — Смотри, как я умею! — Крис залихватски развернулся и стал ехать спиной. — Мы сейчас врежемся в кого-нибудь, быстро повернись лицом! — отчаянно возопила Алекс. Парень стал разворачиваться обратно, но, зацепившись одним коньком за другой, не устоял и начал падать, увлекая за собой громко ругающуюся Алекс. Проехавшись по льду пару метров, они врезались в сугроб на краю катка. — Крис, ты ненормальный, — пробурчала Алекс, отряхиваясь от снега, — я семь лет на коньках не стояла, а ты так сразу погнал. Думать головой надо! — Давай ещё разок? — хитро предложил парень. — Конечно давай! — глаза девушки загорелись. — Джеймс, осторожнее, не торопись, — укоризненно сказала Ванесса, — а то мы вместе упадём. Отталкивайся одной ногой, потом другой ногой, корпус вперёд… — Это не так уж сложно, — проговорил Джеймс, — Мерлиновые кальсоны, ноги-то как заболели. — Привыкнешь, — улыбнулась девушка, — давай, смелее. — А кто здесь трусит? Поехали! — он сильно оттолкнулся и, почти не раскачиваясь, повез за собой Ванессу. — Смотри, Джеймс уже рассекает, — усмехнулся Декстер, глядя на друга. — У вас всегда с Джеймсом соревнования, кто что быстрее сделает? — с любопытством спросила Мэри. — С самого детства, — подтвердил брюнет, — как только встретились. Только вот, похоже, кое в чём Джеймс меня обогнал… — Ты про Ванессу? — Ты только посмотри, как они смотрятся вместе. Хотя блондинки не мой профиль, я больше люблю тёмненьких. Мэри отвела глаза в сторону, но тут же приняла беспечный вид и заявила: — Давай, не будем о твоих предпочтениях, ты лучше следи за тем, куда едешь. — Слушаюсь и повинуюсь, — шутливо поднял руки Декстер, но тут же потерял равновесие и шлёпнулся. Просвистел снежок и смачно ударил Криса по куртке. Тот обернулся и посмотрел на ухмыляющуюся Алекс, подкидывающую уже другой снежок в руке. — Сейчас ты мне ответишь! — Крис проворно слепил снежок и погнался за девушкой. Каким-то непостижимым образом эти двое смогли вовлечь в свою игру весь каток, и теперь все от мала до велика носились друг за дружкой со снежками и без. Тем временем старинный замок наблюдал за своими воспитанниками. Сколько детей прошло через его двери, сколько из них вернулись сюда, чтобы преподавать и сколько сложили свои головы, чтобы защитить свой второй дом. Вы думаете, что холодные каменные стены не способны чувствовать? Вы ошибаетесь. Хогвартс пережил много веков, видел несправедливость, безответственность, жадность, но также и любовь, дружбу. Почти разрушенный своими собственными учениками, но ими же и спасённый, он каждую минуту своего существования дышал жизнью, согревал магией, заложенной в него еще Основателями, сердца всех, кто находился рядом с ним. Он знал каждого своего обитателя, знал его душу, его мысли, мог чувствовать его. Так и сейчас десятки его окон смотрели на Чёрное Озеро, наблюдая за маленькими радостями и трагедиями жизни. Вот красивая рыжая девушка и высокий шатен держатся за руки, их глаза горят. О, сколько красивых историй любви молодых и чистых сердец видел замок, и эта пополнит его хроники. Другая пара дурачится и смеётся, и сердце юноши переполнено нежностью к девушке, которая в свою очередь, возможно, в скором времени даст волю чувствам, лежащим в глубине души. У девушки с пепельными волосами на сердце обида: все считают ее глупой, никто не хочет воспринимать ее всерьёз. Другая девушка грустно смотрит на статного молодого человека, но тот не хочет замечать ничего дальше своего носа, что ж, и такое замок видел не раз. А на другом конце озера одиноко кружится темноволосая девушка, сердце которой хранит тайну, о которой никто не должен узнать. Дети бегают друг за другом, кидаются снежками, их серебристый смех поднимается высоко в небо, выше самой высокой Башни Астрономии. А сам замок дышит спокойствием и теплом, он тоже живёт.