Художка или Обнажённая натура

После столь поспешного бегства Джона, Шерлок некоторое время просто сидел с некотором шоке. Он искренне не понимал, что сделал не так, ведь просто хотел выполнить свою часть договорённости. Поразмыслив ещё немного и не найдя в своих действиях каких-либо ошибок, Холмс поправил одежду, достал телефон, чуть покрутил его в задумчивости и позвонил. Но не Джону, а Виктору Тревору. Ответили практически сразу, будто ждали. Хотя они не разговаривали более десяти лет. — Тревор, привет. Не отвлекаю? Можешь поговорить? — Шер-лок… — выдохнули на том конце. — Какие звёзды сегодня как встали, что ты решил вспомнить о моём существовании? — Странное заявление, учитывая, что мы регулярно видимся в художке. — Если бы. Ты стоишь там, глядя в иные миры, пока мы тебя рисуем. Я был уверен, что ты меня даже не узнал, если вообще заметил. — Тревор, прости, но я хотел поговорить о другом… — Виктор. — Что? — Зови меня по имени, пожалуйста. — Ладно… Виктор. Но это ничего не изменит. У меня тут… ситуация случилась. И раз уж ты оказался в эту историю замешан, может подскажешь, что не так. Слушал Виктор всегда хорошо и внимательно, надо отдать ему должное. Ну и Шерлок рассказывал всегда кратко и по делу. — Понятно, — несколько печально выдохнул Тревор, когда Холмс закончил. — Бедняга Джон. — Да почему «бедняга»? — взвился Шерлок. — Я ему обещал, что за помощь позволю… посмотреть на меня. И собирался выполнить обещанное. А он как взбесился и сбежал. — Шерлок… — судя по звукам на том конце, Виктор шёл по коридору. Если в его доме ничего не поменялось с тех пор, когда они общались, Шерлок мог даже представить себе этот коридор. И комнату. И кровать, на которую Виктор, походу, улёгся. — Ты по-прежнему ничегошеньки не смыслишь в людях. — Зато я смыслю в других вещах, — Холмс тоже добрёл до кровати, уложил телефон и улёгся сам, сложив руки под подбородком и глядя на аппарат. — Если знаешь, чем я его обидел — не тяни, объясни. — А тебе так важно, что ты его обидел? — Мне нужен напарник! — почти прорычал Холмс. — И этот выглядел вполне вменяемым, да и справился неплохо. — Ох, Шерли… — А вот меня так не зови, пожалуйста. — Ладно. Что тут объяснять. Джон попался в ту же ловушку, что и я в своё время. Понимаешь, Шерлок, твоё общение с людьми, твоя забота о них, создают ложное впечатление, что они тебе важны. Что симпатичны. Что ты хочешь дружить, заботишься. Когда ты спас тогда меня из того колодца, где я провёл почти два дня, ревя от страха и безнадёжности… когда обнимал, согревая, отвёл домой… ты стал моим героем. Я был готов для тебя на всё. А потом с тобой было так интересно играть, никто больше не умел так придумывать и так входить в образ. Думаю, если бы не наши игры тогда, мне понадобился бы психиатр. — Виктор… — Да, прости. Джон. Твоё стремление к справедливости везде и во всём люди воспринимают как желание помочь непосредственно им, понимаешь? Уверен, Джон редко встречал такую заботу, которую получил от тебя — ещё незнакомца. Ты спас его здоровье, сделал комфортной его работу. А ещё ты красивый, интересный, притягательный. Ты понравился ему. Если не больше. Возможно, он тебя даже полюбил. И… твоё обнажение перед ним… для него это было чем-то сакральным. Чем-то интимным, что ты доверишь ему и только ему. А не любому, кто оказался бы на его месте. Да ещё так, безэмоционально и бесчувственно. На отвали. Думая не о человеке перед тобой, а о расследовании. Он же тебе прямо сказал о своих эмоциях, ты мне сам всё процитировал. Что в его словах оказалось тебе непонятно? — Кхм… Виктор, мы едва знакомы. Разве это так быстро происходит? — Вы вместе ели, вместе вели расследование. Уверен, Джон мечтал не просто на тебя посмотреть, но коснуться, а может, поцеловать. И получить поцелуй от тебя. В этом возрасте, когда гормоны только начинают бурлить, много ли нужно, чтобы влюбиться. — Влюбился, значит? — перед глазами Шерлока возникло лицо Джона. Насупленное, обиженное. Едва ли не разочарованное. — Ладно… спасибо за разъяснения. Эти эмоции вечно всё только усложняют. И… Виктор… раз уж вы с Доминикой оказались замешаны в моё расследование, ты не откажешься встретиться и поговорить? Что если я загляну к вам, на правах давнего… приятеля. Найдёте несколько минут, если я приеду прямо сейчас? — У нас с сестрой свободного времени нет практически, всё расписано, но… пока отец не вернулся со службы, думаю, можно попробовать. — Ладно, — палец Холмса завис над кнопкой отбой. — Спасибо. Скоро буду. Ждите. — Шерл… В трубку полетели гудки. Виктор положил телефон, перевернулся на спину, прижал обе руки к паху, сжал ноги и замер. В такой позе и обнаружила его заглянувшая через минуту Доминика. Вздохнула. — Ну что ещё упадёт на наши головы сегодня? Мало было Джона, так ещё и… неужели Шерлок? — Он позвонил, — Виктор и не думал убирать с лица сияющую улыбку, хотя глаза не открывал. — Он хочет приехать. — Брат… — девушка даже не особо пыталась скрыть сочувствие в голосе. — Он не тебя увидеть хочет, а расследование своё завершить. — Мммм… Он будет здесь через несколько минут! — улыбка Тревора стала просто солнечно-счастливой. — Виктор, ты слышишь? Да у Ирэн больше шансов на взаимность, чем у тебя! — Доминика смотрела как брат чуть двигает бёдрами, всё сильнее сжимая их. — Угу. Взаимность… — Виктор чуть изогнулся. Доминика очень не хотела не портить брату момент, но нужно было спустить его с небес на землю. — Помнишь, как мы с тобой мечтали… обнять его с двух сторон, — продолжила она. — Сначала просто обнять и прижаться к нему. А потом целовать его по очереди. Сначала ты, потом я, потом снова ты, и так долго-долго. Маленькие ещё были, кроме поцелуев ничего вообразить не могли. Помнишь, мы едва не писались, обсуждая, в какое место поцеловали бы его. Не знали ещё, что это возбуждение и что с этим делать. А сейчас… мне и это вообразить сложно. Столько лет прошло, а у тебя ничего и ни с кем. И у меня. Брат… и вот что мы будем с этим делать теперь, когда всё вот так, ты подумал? Что ты собираешься ему рассказать? Виктор застонал, по его телу прокатилась дрожь, он открыл глаза и посмотрел на Доминику. — Может… правду?