In the arms of Santa Muerte

Буря злости внутри Бессмертного Ди стихла так же быстро, как и появилась, оставив только послевкусие обиды и разочарования, неприятно горящее в районе нёба. Наёмник не видел в Доджере того, кого тот хотел, чтобы в нём видели, — того, с кем нужно считаться. Даже их отношения заказчика и исполнителя тянули на троечку с огромной такой натяжкой. «По шкале наивного идиота я на почётном втором месте… после Хесуса», — невесело признался себе Ди. Он остался в старой пристройке и расположился в зале, на краю дыры в полу, с зажжённой третьей сигаретой и реквизированной огромной кружкой остывшего кофе, которую теперь с интересом разглядывал. Доджер провёл пальцем по слегка выпуклому от краски рисунку на керамической поверхности. На оранжевом, как апельсин, фоне красовались сочно-зелёные кактусы. По верху и низу насыщенный красный, броский фиолетовый и вкрапления глубокого синего переплетались в нарядный мексиканский орнамент. «Странно, что у такого мрачного типа, как он, может иметься весёленькая вещица вроде этой, — подумал про себя младший Уоллес и тут же нахмурился. — Да и не должно ли мне быть похуй? Я это сделал — послал Бугимена. Скорее всего, он пошлёт меня в ответ. С него станется ещё и «выплату за издержки» потребовать. Точнее, этот мудак своего не упустит и потребует. Остаётся надеяться, что он не совсем конченный гандон и всё же расскажет, что уже выяснил». «Если выяснил», — противно вклинилась неприятная мысль. «Зато я скоро, наконец, буду дома. Наебенюсь до зелёных фей без трусиков, чтобы начисто стереть из башки как минимум весь этот всратый месяц. — Доджер предвкушающе улыбнулся своей идее. — Это будет самая убойная вечеринка моего воскрешения за всю историю Французского квартала. Уж я об этом позабочусь». Допивая чересчур сладкий, даже для него, кофе, Ди погрузился в размышления, к кому бы обратиться за помощью, чтобы узнать побольше о «Четырёх королях» и подобраться к прошлому дяди Рэя. Все знакомые, имеющие нужный ему вес и влияние, были партнёрами мамы… даже Кроули. До Марты сразу дойдут слухи о том, что её сын с головой по самые пятки залез в болото с крокодилами, в которое он и не хотел-то добровольно соваться. И это будет лишь вопросом времени, когда над Бессмертным Ди накроется стеклянный колпак материнской опеки, якобы ограждающий от опасности, семейных тайн и прочего дерьма. «Всё ради моего, блядь, блага». На минуту возникла идея попробовать поговорить о «Королях» с Муни как с Бароном Самеди, предварительно опустив историю с наёмником и не вдаваясь в подробности об Анголе. Марта сильно взъелась на Муни после того, как Ди спас его, и теперь их отношения можно было назвать терпимо-прохладными. «Броситься под пулю ради древнего ископаемого, который давно уже должен быть пеплом в урне! Я не растила своего единственного сына как последнего идиота, Муни. Не вздумай пудрить Доджеру мозги. Держись от него подальше или, клянусь всем, что у меня есть, пожалеешь». — Доджер как раз недавно очнулся и слышал, как мама кричала на старика за дверьми палаты. Тогда, перед вынужденным отъездом из Луизианы, Муни пытался навестить Ди. И прибыл сразу же, как ему сообщили о том, что младший Уоллес вышел из комы. Однако Марта его и близко не подпустила к своему сыну. Барон Самеди не по части оружия и в этот бизнес никогда не сунется. Да и в дела, которые не касаются его собственной семьи, он не полезет. Но для Доджера он сделал бы исключение, в благодарность за спасение своей жизни. Подумав об этом, Доджер резко мотнул головой, отметая эту идею. Хоть понятие слова «стыд» у Бессмертного Ди и отсутствовало с рождения, использовать Муни он ни за что бы не стал. Они оба выжили благодаря случаю и везению — так он считал, а также искренне верил, что удача не требует возврата какого-то там долга. По крыше звонко забарабанил ливень. Вода стекала через щели в потолке и поливала дикий вьюн на нижнем этаже. Дождевая ударная партия вводила в лёгкий транс. Просторный зал начал сужаться до небольшого душного помещения со стенами из декоративной кирпичной кладки, украшенной яркими плакатами музыкантов и причудливыми винтажными инсталляциями, чертовски уютными креслами, но до жути неудобными маленькими столиками, которые Доджер возненавидел с первого же похода в любимый джаз-клуб Муни. Младший Уоллес никак не мог найти подходящую позу, чтобы разместить свои длинные ноги под нелепой мебелью. В итоге он сдался и, абсолютно не заморачиваясь насчёт этикета, закинул их на подлокотник мягкого кресла, заставляя официантов, варьирующих по залу с напитками, брать больший радиус, чтобы обойти препятствие. — Мальчик мой, клади свои ходули сразу на стол, порадуй тех красавиц в углу, — шикарно улыбнулся Муни и галантно отсалютовал компании девушек, годившихся мужчине во внучки. — Напитки мы можем и в руках подержать. — А закуски куда, дедушке на колени? — хохотнул Ди, подцепив с подноса канапе с оливками. — Дедушка предпочитает держать на коленях своих нимф, — очаровательно подмигнул Барон. — Откуда вообще привезли эти столы? Из страны лилипутов? — заворчал Доджер, а потом повернулся в сторону девушек, про которых говорил его старый друг, и многообещающе им улыбнулся. Муни заразительно смеялся над тем, как Ди проклинал страшными проклятиями несчастный столик и заигрывал с красотками одновременно. Болтая кислотного цвета коктейлем в причудливо витиеватом бокале, старик всячески руководил как тому лучше расположиться: давай по-турецки, закинь ногу на ногу, просто засунь их уже себе под зад… Играла какая-то джазовая экспериментальная какофония, которую Доджер прозвал «ушное смузи». — Ди, мальчик мой, моя сегодняшняя задача — доставить нам радость. Мы можем двинуть куда угодно. Этим вечером в соседнем баре Слепой Малыш Джонни даёт рок-концерт. И там подают домашние сырные шарики к пиву. Не попробовать их сродни самому страшному греху. — Муни забавно выпучил глаза, словно говорил не про обычную закуску, а восьмое чудо света, находящееся прямо у них под боком. — Можем отправиться в клуб через две улицы. Там дебютирует новенькая группа… Э-ээ, не запомнил название, они не местные. — Он довольно прищурился и кивнул в сторону выхода. — Рули, мой мальчик, ночь только началась. Доджер ненадолго прикрыл приятно тяжёлые от алкоголя веки, вслушиваясь в ударные, которые напоминали крупные капли дождя, падающие на крышу, и расслабленно рассмеялся. — Не-е, старик, ещё рассыпешься по дороге до следующего бара. Мне и здесь охуенно. Наслаждаясь хаотичной музыкальной дробью, Доджер посмотрел на испещрённое красивыми морщинами лицо своего старого во всех смыслах друга и расплылся в ленивой улыбке. Розовое, оранжевое и голубое освещение превращали пожилого мужчину и людей вокруг в подобие призраков, сделанных из полупрозрачного мармелада, а может, так казалось из-за весёлых пилюль, принятых перед походом в клуб… наверное, они и слишком громкий саксофон помогли заглушить, ведь из всего созвучия инструментов Ди понравились именно ударные. Завораживающий ритм барабанов продолжал ласкать слух, однако мармеладные призраки исчезли, как и несуразные маленькие столики, и те красотки, которых потом Ди долго и со вкусом трахал в одном из гостевых домов Муни. — …чик… птенчик, — прошелестел жутковатый голос, почему-то так правильно вписывающийся в звуки дождя. Доджер был уверен, что правильнее тех саксофонов, играющих «ушное смузи». Доджер вздрогнул, почувствовав широкую ладонь между лопаток. — Задрал со своими внезапными появлениями, — недовольным голосом откликнулся он, выпуская в сторону облачко дыма. Надо же было так задуматься и не заметить присутствие этого типа. Неизвестно, как долго тот сидел рядом. — Ты не отзывался, когда я тебя звал. Больше не убегай от меня, — строго сказал Смерть. — А похоже, что я от тебя драпал? — Ди выбросил окурок вниз и с интересом проследил за его падением. — Escúchame, pajarito. — Голос Смерти прозвучал строго. — Имея за своей спиной опасных врагов, учись держать глаза открытыми и слух навострённым, даже если ты себя чувствуешь в безопасности. Полёты в облаках не лучше наркотических снов. — Наёмник не сильно, но обидно постучал юношу по макушке, а потом, не обращая внимания на недовольные протесты, запустил пальцы в густую копну волос. — Эй, — возмутился Доджер, тряхнув головой. — Не знал, что ты кудрявый, — между делом заметил наёмник. — Они слегка завиваются, — сердито поправил Ди. — Не вижу разницы. — Смерть с нескрываемым удовольствием игрался с каштановыми прядями. — Но она есть, — взбрыкнул Доджер. — И они такие, потому что в твоей пещере нет нормальных средств для укладки и вряд ли в этой глухой яме можно найти хорошего парикмахера. — Мне нравятся. Тебе идут кудрявые. — Я не кудрявый и твоё мнение мне до задницы. Убери свою лопату с моей головы, — Доджер снова мотнул головой и пригладил растрепавшиеся волосы. Потом он на время замолчал, задумавшись. Смерть также ничего не говорил. Но молодой человек почти физически чувствовал на себе препарирующий взгляд тёмных глаз. — Не знаю, слушал ты меня тогда или нет… скорее нет… — начал Ди, продолжая смотреть вниз, на этаж под собой. — Для своих предков я вечный ребёнок. И хоть ма говорит, что даёт мне полную свободу — пиздёж это всё. Да-а, во имя материнской любви, но пиздежом быть не перестаёт. За меня решают куда идти, что делать, кем быть. Для родаков было шоком вселенских масштабов, когда я открыл свой собственный клуб с отелем. Он типа не входит в их заготовленный для меня план… Ма зовёт его притоном для фриков. Это чуток обижает, знаешь ли, — Доджер недовольно фыркнул, а затем смешно надул щёку в недовольстве. — «Мария» для всех, кто знает толк в развлечениях, будь ты хоть фриком, хоть банкиром… Па пытался примерить на меня свой костюм, а ма настаивает, чтобы я управлял сетью её отелей. Она такого монстра заебенила, ты бы видел! И типа вот, управляй. Мебель менять нельзя, стены в цвет лайма красить запрещено, людей нанимать только тех, кого ма одобрит… Охуенное такое управление получается… — Увлеченный монологом, Доджер развернулся к наёмнику корпусом. — На день рождения мне подарили свой частный самолёт. Самолётик, к слову, огонь! Я, как счастливый идиот, нанял первоклассного аэрографа для покраса, заказал стильную обшивку сидений с моими инициалами, присмотрел себе парочку сексуальных стюардесс и даже думал намекнуть на следующий год про яхту. Но ма сказала, чтобы я избавился от Арчи и тогда самолет всецело мой. Типа, это как? Он мой только частично, что ли? — Ди недоуменно развёл руками и вопросительно глянул на Смерть, словно тот должен был на это что-то ответить. — Я могу получить дохуя всего, но только если это вписывается в план и стандарты моих родителей. «Мария» и… Арчи… — Всё это время юноша говорил непринуждённым тоном, словно болтал, сидя в баре за кружкой пива, но на имени мотоцикла голос приобрёл болезненный окрас, — они не вписываются… как и большинство из того, что я делаю или выбираю. Единственный выход получить, то, что я хочу, — пойти на уступки: выполнять кое-какие поручения, присутствовать на обязательных деловых встречах, быть клоуном на адски скучных благотворительных вечерах, иногда водить на свидание капризную дочурку какого-нибудь важного маминого бизнес-партнёра… ну… ты понял… — Ты говоришь про видимость свободы, — наконец подал голос Смерть. — Ага, про это я и говорю. Вдуплил, да? — Доджер победно сверкнул улыбкой. Искренней. — Только не распространяйся о том, что я тебе тут наговорил. Не хочу, чтобы этот трёп повредил моей репутации, — деловито проговорил он. Однако по его лицу было трудно понять, шутит Ди или взаправду думает, что Смерть решит воспользоваться этой ценной информацией, чтобы в будущем запятнать его имидж. — Я не малыш, которого надо отчитывать за неубранную комнату. — Голос Доджера стал твёрдым, а черты лица — жёстче. — И я не долбаёб, каким ты меня считаешь. Не смей меня держать на скамейке запасных, как бесполезного игрока. Это мой матч… — Не путай хуй с пальцем, pajarito. Я не подрезаю тебе крылья, но и анархии рядом с собой не терплю, — спокойным голосом произнёс Смерть. Он наклонился к лицу Ди, касаясь губами его виска. — Ты о-очень занятный мальчик, до сих пор для меня непонятный, с какой стороны я бы тебя ни надкусывал. Поверь, я многое тебе позволяю. Другой на твоём месте уже каялся бы всем богам, что перешёл дозволенную границу. — Голос наёмника приобрёл жутковатую тягучесть. — Тебя любит сама Сантиссима, — прошептал он с неким благоговением, приблизившись теперь уже к красивым губам, обдавая их жаром, будто вот-вот поцелует. Затем Смерть медленно отстранился и внимательно посмотрел на Доджера, с удовольствием отметив, как дыхание юноши стало тяжелее, а глаза приобрели блеск. — Свою работу я воспринимаю всерьёз, следовательно, и тебя тоже. Не думай, что ты сидишь без дела или бесполезен. Если «Четыре короля» узнают, что я тебя спас, это привлечет их внимание ко мне и собирать информацию о них и твоём дяде станет намного тяжелее. Скоро, очень скоро им всё станет известно. Но пока, находясь здесь, мёртвым для «Королей», ты обеспечил меня самым важным и дорогим ресурсом, которого мне вечно будет не доставать — временем. Я закрою глаза на твою выходку в Бриджпорте. Я даже тебя не виню. Всё-таки ты домашний мальчик, втянутый во взрослые и далеко не безопасные игры. — На фразе «домашний мальчик» челюсти Ди заметно напряглись. — Но тебе следует усмирить свой гонор и научиться меня слушаться. Иначе из этого ничего не выйдет, а вне этих стен может и плохо закончится… для нас обоих. — Ты мне угрожаешь? — понизил голос Доджер. — Предупреждаю. Не от меня тебе стоит ждать угрозу. — Ты же не с пустыми руками, верно? Ты что-то узнал о «Королях», дяде Рэе? Ответом послужил довольный оскал на лице Смерти. Ди вмиг подобрался и вскочил на ноги. — Так какого хрена мы тут жопы просиживаем? Рассказывай, что ты выяснил! — Ты голоден? — как ни в чём ни бывало спросил Смерть, тоже поднимаясь. — Да, очень. И ты знаешь, что утолит мой голод. — Зелёные глаза горели нетерпением. — Si, mi pollito, lo se. — Смерть многообещающе ухмыльнулся, жестом приглашая Бессмертного Ди к себе. В своё логово. *** — Проходи, — вкрадчиво шепнул наёмник над ухом Доджера, пропуская его вперёд. Странное волнение разливалось по всему телу, вплоть до зуда в копчике и щекотки на кончиках пальцев. Возможно, это было связано с мандражом перед получением желанных ответов на вопросы, которыми Ди мучился на протяжении последних недель. Или дело было в самом Смерти, который игнорировал дистанцию между ними, заполняя всё пространство молодого человека собой. А может, его тело так реагировало из-за ощущения некой интимности, из-за самого места, которое было личной территорией наёмника. — Что-то ты притих, птен-чик, — едва слышно усмехнулся Смерть, подводя Доджера к журнальному столику, на котором их ожидала целая гора папок и раскрытый лэптоп. — Это я весь внимание, жду от тебя хороших новостей, — важным тоном произнёс Ди. Он затаил дыхание, когда почувствовал на себе широкие ладони. — Эй-эй, постой, погоди! Мы же не… — возмутился он, чувствуя, как с плеч сползает куртка. — Тш-ш, спокойно. У меня жарко, — пророкотал наёмник в самое ухо, стягивая с парня верхнюю одежду и бросая её на спинку дивана. — Можешь расслабиться, птен-чик, я не трону тебя. Надеюсь, до тебя в скором времени дойдёт, что я всегда держу своё слово. Позвоночник словно одеревенел, когда младший Уоллес почувствовал, как сзади, из-за ремня джинс вынимают его нож. Он выпрямился и рвано выдохнул, когда острие лезвия медленно поползло по пояснице. — Это тоже тебе не понадобится. — Смерть стоял за спиной, но Ди готов был поспорить, что этот гад ухмыляется. — К тому же, не стоит его так носить, можно пораниться. — Мы закончили с прелюдией? — проворчал Доджер, пытаясь сосредоточить все свои мысли на «Королях» и дяде Рэе. — Я её даже и не начинал, pajarito, терпение, — размеренным голосом ответил наёмник. — А вот это моё. — Забрав из рук Доджера кружку, Смерть по-хозяйски хлопнул юношу по заду и, довольно хмыкнув на недовольное шипение, направился к журнальному столику. Доджер подозрительно покосился на Смерть, усевшемуся на диване перед монитором. — Почему здесь, а не там? — Ди указал в сторону стола на другом конце комнаты с компьютером и тремя огромными, светящимися мониторами. — Ты же любишь мягкие и удобные вещи, не так ли? — сверкнул острыми зубами Смерть и похлопал по месту на диване рядом с собой, приглашая сесть рядом. — Смелее, птенчик. Не заставляй меня ждать. — Что, обещаешь не кусаться? — огрызнулся Доджер. — Не обещаю. — Смерть ухмыльнулся как-то особенно плотоядно. — Не валяй дурака, садись, — уже строже сказал он. Состроив недовольную физиономию, Ди подошёл к дивану и плюхнулся на достаточном расстоянии от Смерти, но так, чтобы было видно изображение на мониторе. Однако первое, на что он обратил внимание, это на рядом лежащую раскрытую папку с фотографиями, которые наёмник ранее ему показывал. Не задумываясь, Доджер потянулся к ней. — Ты же говорил, что это бесполезный мусор, — пролистывая лист за листом, сказал он, мельком бросая взгляды на Смерть. — Не трогай тут ничего без моего разрешения, — предупреждающе понизил голос наёмник. — Это всё те же незнакомые мне хуи, за исключением тупорылого любителя расчленёнки Альвареса и приставучего Эндрю Карни. Раз они бесполезны, то зачем они тебе? — Все эти люди в большей или меньшей степени связаны с Пабло Костелло и Томасом Пересом, — ответил Смерть. — На кой ляд тебе сдался Томас Перес? Я думал, ты ищешь инфу про «Четырёх королей», про дядю Рэя… — Перес важен, — терпеливо пояснили в ответ. — Но тогда в… ванной… ты сказал, что Костелло, значит, и его шайка, не работают на «Четырёх Королей». — Я так сказал, — подтвердил наёмник. — Однако моей главной целью всё ещё является поимка Переса. Я упустил его, пока вытаскивал твою непослушную задницу из Салинаса. Даже этот список может послужить зацепкой, благодаря которой я мог бы выйти на него. — Но как же дядя Рэй? «Короли»? — Не торопи меня, нетерпеливый птенец, научись слушать. Как я сказал ранее, Костелло и Перес не работают на «Королей», но хотели работать. Организация твоего убийства была бы для них не ступенью, а целой лестницей в мир настоящих, крупных игроков. Эти глупцы замахнулись на гору, на которую им не взобраться, и поплатились за это. Почти все люди из этого списка — или новички, или занявшие свою нишу, не желая двигаться дальше, мелкие сошки, не имеющие особого веса. Из него можно подчеркнуть лишь три фамилии, в большей или меньшей степени значимые в преступном мире, и, конечно, не забываем про твою мать, с которой их сотрудничество оборвалось. — Их понять можно, — пожал плечами Ди. — Хочешь быть сильным — пристрой свою жопку к тому, кто посильнее, ну или не высовывайся. Смерть задумчиво потёр пальцами уголки губ и перевёл свой взгляд на монитор. — Твоя мама — тёмная лошадка. Я не нашёл даже самой скудной информации, что Марта Росс хоть как-то была связана с «Четырьмя Королями». Хотя это не удивительно. Зацепиться за самих «Королей» почти невозможно. — Как это невозможно? — поникшим голосом протянул Ди. — Вот это, Буги, нихуя не хорошие новости. — Я сказал, почти, — терпеливо произнёс Смерть. И после недолгой паузы добавил: — Не зови меня Буги. Доджер хрюкнул, пытаясь подавить смешок. Он не знал, что вышло забавнее: тон, с каким Смерть произнёс слово «Буги», или его лицо, ставшее ровным и гладким, как после рандеву с ледовым катком. Смерть проигнорировал ехидный смешок и молча указал Доджеру смотреть на монитор. — Тут какие-то линии и даты… — непонимающе помотал головой Ди, вглядываясь в непонятную схему перед ним. — А как же секретная комната с расклеенными по стенам рожами подозреваемых, всякими там вырезками из газет, огромной картой Америки, истыканной красными шпильками и прочим дерьмом для трушного расследования? — В голосе сквозило неподдельное разочарование и возмущение. — C’mon, чувак, ты всё неправильно делаешь. Не смотри на меня таким прифигевшим взглядом, я знаю, о чём говорю. Комната есть, она даже таинственная… и тебе зачёт за это. Но ни хотя бы детективной доски с фотками, ни тайника с пушками… как так? — Любопытный птенчик искал тайник с оружием? — в голосе Смерти послышалась лёгкая весёлость. «И этот мальчик с пеной у рта доказывает, что он не ребёнок», — подумал он, пытаясь сдержать улыбку, глядя в полные неподдельного негодования зелёные глаза. — Ну да, — как ни в чём не бывало подтвердил Доджер. — Ты лютый наёмный убийца, от которого дрищут не последние мафиози. Найти твой тайник это то же самое, что откопать пасхальное яйцо на заднем дворе или… как отыскать путь в Эльдорадо! Врубаешь? — Ди пристально посмотрел на наёмника. — Он же у тебя есть, я прав? — Эльдорадо? — Смерть вопросительно вздёрнул бровь. — Не стеби меня, утёс. Читай по губам: где, блядь, тай-ник с пуш-ка-ми? — по слогам проговорил Доджер. — ¡Qué chico tan descarado! Не дорос ещё до тайников. — Смерть жутковато хохотнул. — Если понадобится доска с фотографиями, будет и она. Сейчас мне удобно так, как есть. Не отвлекайся и посмотри сюда. — Он провёл пальцами по заполненному синим цветом отрезку. — Это период жизни семьи Росс, начало их деятельности в сфере торговли и переправки оружия и кокаина. В нём ничего интересного, всё относительно спокойно. То есть открытых проблем с законом почти не наблюдалось. По крайней мере, я ничего не смог найти. Разве что пару-тройку раз засветился с приводами в полицию твой дядя, Эллиот Росс. Похоже, в вашей семье он был белой вороной, — хмыкнул наёмник. — Он проходил по нескольким экстремистским делам. Ничего серьёзного, всего лишь юношеский бандитизм. — Я такого не знал, — удивлённо присвистнул Доджер. — Дядя тот ещё бунтарь… был бунтарем, — нехотя поправился он. — Но ни ма, ни дядя Элли не рассказывали мне про… такое. — Как бы Доджер ни старался сохранять профессиональное выражение лица, но на его губах расцвела счастливая улыбка при упоминании Эллиота. — Я предположил, что тебе может быть интересно, и захватил эти дела. — Смерть указал на старую подшивку, лежащую рядом с Доджером. — Исправительные работы за распыление несмываемой краски и другую порчу имущества в доме, где готовилась предвыборная кампания одного из кандидатов в вице-мэры города Батон Руж. Обвинение по нарушению спокойствия в центре города. Есть интересное дело об укрытии десяти нелегалов, которое так и не доказали… — Посмотрев на Доджера, Смерть усмехнулся. — Закрой свой соблазнительный ротик, птенчик, а то летучая мышь залетит. — Он мягко приподнял подбородок шокированного новостями Ди. — В этой информации нет ничего для меня полезного, так что, если хочешь… — Охуеть не встать! Да, да, дай мне эту папочку, — просиял Ди, потянувшись за указанными документами. — Интересно, чем дяде Элли не угодил тот кандидат в вице-мэры? — увлечённо бормотал он под нос, пролистывая старые желтоватые листы. — Судя по его… хм… преступлениям, твой дядя, будучи подростком, играл в какого-то народного героя. — Смерть захлопнул подшивку прямо перед носом Доджера. — Э-эй!.. — Ди снова хотел было заглянуть в желаемую папку, но наёмник забрал её у него из рук. — У тебя будет ещё время всё посмотреть, — Смерть приподнял уголок губ в подобии улыбки. — Сейчас сосредоточься на своём «Бравом дуэте». — Убедившись, что его клиент переключил своё внимание обратно на него, Смерть продолжил: — Надо отдать должное твоей матери и её брату Рэю Россу. Несмотря на очень юный возраст, если, как ты говоришь, они вели достаточно бурную деятельность… — Так рассказывал дядя Элли. — Если верить словам Элли, — повторил Смерть, — им удавалось не привлекать к себе внимания полиции и спецслужб. Было лишь несколько подозрений в отмывании денег, которые достаточно быстро закрыли из-за отсутствия весомых доказательств. И всё шло гладко до одного случая, который, по всей видимости, и повлиял на их дальнейшую жизнь. — Случай… — одними губами повторил Доджер, — Что за случай? — спросил он, импульсивно придвигаясь к монитору и наёмнику поближе. — Двадцать пять лет назад ФБР расследовали дело о судне в Бомонте, которое должно было доставить гуманитарную помощь в Мексику, в Матаморос. Организованная помощь не была фейком, как и участие Красного креста, который должен был принять посылку. Однако наводчики слили информацию полиции, что на самом деле на судне скрывают незаконный груз. Не возникло проблем даже с получением ордера на обыск. А чтобы его получить, нужны очень весомые причины или доказательства… Это говорит о том, что их предал кто-то из своих или за ними вели слежку на протяжении долгого времени. Порт сразу же оцепили, не дав судну его покинуть. В ящиках с одеждой, книгами, едой и лекарствами было обнаружено двойное дно с кокаином, крупнокалиберными винтовками и разными боеприпасами. — Смерть достал из кипы бумаг синюю папку и положил на стол рядом с Доджером. — Здесь вся информация о грузе и операции изъятия… Естественно, отчёты полиции и ФБР будут отличаться от статей в прессе. В деле подозреваемыми выступали, как ты уже мог догадаться, Марта, Рэй, Эллиот Росс и… некий Малькольм Хейз — организаторы той самой гуманитарной помощи для красного креста. «Благотворительность, приправленная порохом. Это так в мамином стиле», — печально подумал про себя Доджер. — Откуда у тебя файлы ФБР? — У меня свои источники. — Ты почти как один огромный жуткий мститель в чёрном, — задорно улыбнулся Ди. — Как насчёт покатушек на Бэтмобиле? — Я бы предпочёл покатать тебя на чём-нибудь более приземлённом… — Смерть усмехнулся, увидев, как Ди вмиг недовольно насупился, добавил: — Я про Харлей. — Я так и подумал, — состроил невозмутимую мину Доджер. — Зажал Бэтмобиль. Ну и в рот тебе ноги. Наёмник на это ничего не ответил, лишь молча потянулся к стопке документов и взял на этот раз картонную жёлтую папку. — На суде сестру и братьев Росс оправдали. Конечно, их почти безупречная репутация тоже сыграла им на руку. И даже мелкий бандитизм Эллиота не был взят в расчёт. Более того, адвокат, защищавший твой «Бравый дуэт» или, хм… трио потенциальных преступников, превратил их в жертв мошенничества. А вот Малькольму Хейзу не повезло. — Смерть раскрыл папку и указал на самый первый документ. — После суда он единственный, кто не смог выйти на свободу. На данный момент он отбывает свой срок в тюрьме. — Смерть постучал пальцем по строчке в тексте. — Скажи мне, какой? — Ебучий ёжик! — Ди взял папку из рук Смерти и пробежал глазами по указанной строке. — Салинас Вейли! — Он перевёл взгляд на фотографию с коротко стриженным молодым человеком двадцати лет, с жёсткими чертами лица, квадратным подбородком и потерянным взглядом. В руках перед собой он сжимал табличку с номером 56789 °F. «Неужели я так же выглядел в глазах Пони-мена?» От этой мысли по телу Доджера расползся неприятный озноб и он невольно поёжился. Нахлынуло странное ощущение дежавю: обвал полиции на склады с боеприпасами, принадлежащими Пабло Костелло, дело, гремящее во всевозможных медиа, суд, Ал, следящий за возможной утечкой информации… Ангола… мама… «Вот же чёрт!..» Ди вздрогнул, случайно коснувшись Смерти плечом. Он и не заметил, как уже вплотную к нему придвинулся. Смерть повернул к себе лицо юноши и внимательно посмотрел на него. — Ты побледнел, — заметил он. — Этот внезапный обвал похож на тот, что был на складах у Пабло Костелло, — ответил Ди. — И такая же раздутая шумиха в прессе… фух… Не знаю, что и думать… — Не думай, точнее, не делай поспешных выводов, птенчик, — предупредил наёмник. — Не торопись. Ди на это лишь нечленораздельно промычал. — Можно? — спросил он после недолгой паузы, вопросительно глядя на жёлтую папку в своих руках и, получив от наёмника знак одобрения, положил её рядом с синей, чтобы позже изучить получше. — Буги… — Доджер закусил губу, сдерживая улыбочку при виде нового выражения лица Смерти на это обращение. — Муэрте, мне нужно как-то поговорить с этим Малькольмом. — Нет, — отрезал наёмник. — Какого хрена нет, мужик? Он из прошлого моей мамы, дяди Рэя и… Элли… Чёрт, у меня голова кругом идёт от таких открытий, а ты так просто говоришь «нет»? С ними был Элли, дядя Элли, раскрашивающий политиков, как яйца на пасху… — Умолкни, — жёстко рявкнул Смерть. — Не забывай, чем обернулся лишь один такой твой поход к Костелло. Ты не думаешь головой, бежишь сломя голову, спотыкаешься и вляпываешься в дерьмо, из которого не всегда можно выползти. Не торопись и не торопи меня. — Этот чувак сидит в тюрьме двадцать с хуем лет, когда маму, Рэя и Элли оправдали, — настаивал на своём Доджер. — Это же такая важная улика… Мотив же, блядь! Я обязан с ним увидеться. — Ди сверлил Смерть упрямым взглядом. — Он что-то знает. Я не, мать его, Шерлок, и то вкуриваю, что это важный для дела хуй. У тебя же есть на него какая-то инфа, досье, я прав? Покажи. — Сунешься к нему без головы, жди последствий, которые не обрадуют ни тебя, ни меня. Я сам займусь Малькольмом Хейзом. Не ты. — Смерть посмотрел на Доджера так, словно он собирался приклеить неугомонного юношу к дивану одним лишь своим взглядом подобру-поздорову. — То же самое ты и про Костелло говорил. «Непробиваемый, как задница Кинг Конга, ублюдок», — мысленно Доджер колотил наёмника его же лэптопом по невозмутимому татуированному лицу. — Говорил, — жёстким голосом вторил Смерть. — Ты должен был ждать моего звонка. И во что в итоге обернулась твоя вылазка? Подвалом в Анголе и перспективой словить заточку в Салинасе. — Ты знаешь, почему я это сделал, — ощетинился младший Уоллес. От наёмника не укрылось, что при упоминании Анголы и Салинаса Доджер непроизвольно напрягся, даже сжался. — К тому же, я бы и не узнал про маму и «Четырёх королей», если бы туда не сунулся. — Я мог не успеть, — грозно рыкнул Смерть. — Да похуй, даже если бы ты вообще не привалил за мной. У меня был наготове план, знаешь ли. — План… — сухо повторил наёмник, скептически приподняв бровь. — Именно, зубастый, план, сложная многоходовочка. Я собирался втереться в доверие к опасной банде Пони-мена и потихоньку свергнуть их лидера, чтобы обрести статус и силу. А если бы меня опять заперли в каком-нибудь подвале… — При слове «подвал» в глазах Доджера появилось что-то, что Смерти очень не понравилось. Но он не мог уловить, что именно, так как юноша оттаял и снова стал трещать без умолку. — Я бы приручил мышь и научил её выносить маленькие предметы из тюрьмы. Смерть с минуту смотрел на Доджера так, как Ди этого терпеть не мог — изучающе. — Мышь… — наконец подал голос Смерть. — Не смотри на меня, как на долбаёба. Мне Эйб в ютубе показывал, что вытворяют эти хвостатые при должной дрессировке… Я сам натаскивал свою черепаху и возвёл её на пьедестал победителя. Не мышь, так замутил бы подкоп или ещё что… Агрх… похуй, что было тогда. Что бы я там делал или больше никогда уже… не делал, тоже насрать. Это в прошлом. Я есть здесь и сейчас, живой… и я рад этому — это стиль The Big Easy, большой парень, это и мой стиль. — Доджер с вызовом вздёрнул подбородок. — Глупый юнец, — бросил наёмник. — Кого ты назвал глупым, глыба гранита? — возмутился Доджер, хоть он и не услышал ничего оскорбительного или обвинительного в тоне Смерти. — Это не просто какие-то там линии. — Он ткнул на схему на мониторе. — Это моя семья, её прошлое, про которое я вообще ни черта, оказывается, не знал. — Он зацепился взглядом за отрезок, на который попал его указательный палец и наклонился ближе, чтобы рассмотреть. — А это что за?.. Почему здесь пустой кусок? Смерть медленно провёл путь от начала отрезка до пальца Доджера, касаясь его. — Этот промежуток является тремя годами из жизни Марты, Рэя и Эллиота Росс, в котором ничего нет: ни намеков на развитие каких-либо предприятий, приобретение недвижимости, финансовых махинаций. Фамилия Росс словно пропала с радаров, как в мире закона, так и в преступном мире. И всё это ровно после событий по делу о судне с Бомонта. Проделана серьёзная, почти ювелирная работа, чтобы скрыть дела твоей семьи в течении этого временного отрезка, если таковые были. А потом начинается та жизнь Марты Уоллес, Рэя и Эллиота Росс, которую ты знаешь. Если я попытаюсь копнуть в тот трёхлетний период глубже, то рискую себя обнаружить. Пораженный такой новостью Доджер не сразу обратил внимание на то, что Смерть взял его руку в свою и стал медленно поглаживать ладонь большим пальцем. Целых три года жизни вот так просто взять и скрыть? Зачем? Чем мама и дядя… дяди занимались на самом деле? Почему Элли осудили вместе с ними? Голова болит, она скоро лопнет думать обо всём этом… — Думаю, юные сопляки решили, что смогут откусить не в меру большой кусок, не осознавая, что у всего есть последствия, — задумчиво прошелестел наёмник. — Однако для тех, кто был всегда так осторожен, это очень странный промах… — Голос Смерти звучал гипнотически и размеренно. Почувствовав тёплое касание сухих, слегка обветренных губ на кончиках пальцев, Доджер сердито посмотрел на спокойное лицо наёмника. — Я вообще-то пацан, забыл? — Я знаю, — ответил Смерть, оставив на ладони ещё один поцелуй. — И твои руки стали грубее. — Можно я не буду показывать пальцем на того, кого мне надо за это благодарить? — огрызнулся Доджер. — Хесус хвалит твои результаты, — уголок губ Смерти приподнялся в подобии улыбки. — Ты хорошо постарался, птенчик. В голосе не было и намёка на издёвку. Это была… похвала? — Пф, пустяк. У меня вообще от природы зоркий глаз. — Доджер гордо выставил грудь и улыбнулся. Но руку из плена всё-таки высвободил. — Значит, дело с судном и этот пустой отрезок может быть связан с «Королями», да? — Не могу утверждать. Это лишь то, что пока мне удалось найти. — Смерть нахмурился. — Хочешь ты этого или нет, но сейчас наша единственная зацепка по «Королям» это Томас Перес. — А как же Костелло? Он же главнюк их шайки-лейки. — Костелло мёртв, а Перес не меньший, как ты говоришь, главнюк их шайки-лейки. Босс и его помощник были любовниками и партнёрами. «Хоть кому-то с партнерством фортануло», — хотел было съязвить Ди, опуская тему с любовниками, но осёкся. — Ты сказал, Костелло мёртв? — Sí, — подтвердил Смерть. — Для «Королей» Бессмертный Ди погиб в Салинас Вейли. И ненужные свидетели, имеющие хоть минимальную осведомлённость об их причастности к устранению сына Марты Уоллес, должны уйти вместе с ним. Это ожидаемо. Опустив взгляд, Доджер посмотрел на сильное бедро Смерти, обтянутое в чёрный джинс, плотно прилегающее к его собственному. Горячее. — Получается, «Короли» и не собирались с этими гандонами больше сотрудничать? — Именно, птенчик. Помнишь, я тебе говорил про некоего Итана Джонса, расходный материал, от которого я получил заказ на тебя? Его убрали сразу после произведенного мной выстрела. — Смерть сказал это почти шёпотом, наклонившись к уху Доджера, приложив свою ладонь к его часто вздымающейся груди. — Да, что-то такое припоминаю, — Ди облизал пересохшие губы, проследив за смуглой рукой на своём теле. — Пабло Костелло и Томас Перес такие же пешки, которыми просто воспользовались. С Мартой Уоллес у них не срослось, что, скорее всего, стало на руку «Четырём королям». Соблазнительно заполучить сильного союзника, сулящего перспективы, защиту и развитие бизнеса. Всего-то надо выслужиться, убрать единственного сына Марты так, чтобы это не привело к самим «Королям». Но и Перес с Костелло не дураки, подослали ко мне с заказом свою собственную шестёрку, от которой потом благополучно избавились. — И теперь пришёл их черёд… — подхватил мысль Ди, его дыхание становилось всё чаще. Широкая, горячая ладонь проскользнула под футболку к шраму, который давно о себе не напоминал, но сейчас заныл глухой фантомной болью. — Всё верно, мой мальчик… — большой палец мягко покружил вокруг места, прожженного пулей. — Всё верно. Больше «Королям» от Костелло и Переса ничего не нужно. — В глазах Смерти появилось что-то новое: дикое, первобытное пламя азарта. — ФБР заинтересовались убийством Костелло, и мне это совершенно не нравится. Я обязан опередить «Королей» и достать Переса первым. Он даст нам всю необходимую информацию, — пророкотал Смерть, резко задрав на Ди футболку и потеревшись острым носом о гладкую кожу, глубоко втягивая лёгкий запах пота и фруктового геля для душа. После он и вовсе стянул мешающую ткань. — Ты его что, пытать собрался?.. Ах-х, стой… — Доджера аж подбросило, когда губы наёмника коснулись шрама на груди и стали жадно целовать маленькое затянувшееся отверстие, будто намереваясь высосать из него само сердце. Инстинктивно ища опору, Ди вцепился в волосы Смерти, сильно сжав густые пряди в кулаке. Не мягкие, но и не сильно жёсткие на ощупь, приятно гладкие. — Есть масса способов вытянуть из человека информацию. Пытки — не самый эффективный из них, можешь мне поверить. Он сам всё расскажет, охотно, если хочет, чтобы я выполнил для него работу, — хрипловатым голосом проговорил Смерть, пробуя солоноватую кожу на вкус языком, губами отсчитывая удары бешено колотящегося сердца. Спустившись поцелуями к затвердевшему соску, он слегка прикусил чувствительную горошину, вызывая очередной желанный стон. — С-сс, м-мх… Думаешь, после ах-х… их кидалова, Перес решится снова нанять тебя? И вообще, зачем ему это? — Доджер содрогнулся от острых ощущений, невольно подставляя новую для себя эрогенную зону под настойчивые ласки. — Томас Перес будет нуждаться в моих услугах, — поглаживая бедро юноши, проурчал Смерть. Его голос звучал размеренно, убаюкивающе и вводил в некий транс. — Скоро сам всё увидишь, pajarito, даю слово, не разочаруешься. Рука с бедра переместилась под задницу и по-хозяйски её сжала. Ди и ухнуть не успел, как его с лёгкостью подмяли под себя и прямо сейчас Смерть очень удобно расположился между широко расставленных ног, закрывая собой всё пространство вокруг. — «Четыре короля» не та организация, на которую можно просто так выйти. Они сами связываются с теми, в ком заинтересованы, — шептал наёмник, мягко прихватывая кожу, прокладывая путь от чувствительного соска к ключицам, там, где у Доджера были маленькие сувениры, оставленные девушкой-конфеткой. Он держал крепко, беспощадно стирая чужеродные следы, взамен помечая светлую кожу своими. — У них нет офиса, где можно назначить встречу, — продолжал между делом говорить Смерть. — «Четыре короля» это целая система, чьё фантомное тело можно уловить лишь в даркнете или в отголосках из слухов и предположений, и то, только потому, что они позволили. — Агх… полегче, блядь… — простонал Доджер, с силой дёргая наёмника за волосы, чтобы тот сбавил обороты, рискуя оставить в кулаке пряди. — Нгх… за любой системой есть вполне себе живехонькие тушки… ах-х… которым можно… мх-х… навалять… — Если бы всё было так просто, малыш, — усмехнулся Смерть. Кажется, жест с волосами его завёл лишь сильнее. — Хоть и не по своей воле, но ты ввязался в очень опасную игру. Не боишься пожалеть о своём заказе? Назад дороги не будет. Наёмник слегка отстранился и как-то плотоядно оскалился. Он внимательно смотрел на Доджера, испытующе. — Я кручусь на этой ёбнутой пороховой карусели с момента, как меня вытащили из живота самой оружейной баронессы, — произнёс Ди севшим голосом. — Хотя такой пиздец со мной определённо впервые… — Он отвернулся от всепоглощающих, голодных глаз охотника. Того рода охотников, что преследуют лишь крупную, опасную добычу, которая способна разорвать тебя самого, если оступишься и сделаешь неверный шаг. А Смерть явно жаждал помериться силой с таким зверем. Адреналиновый или синтетический наркоман, алкоголик или сексоголик — будучи торчком, Ди легко мог распознать этот взгляд. В нём читался голод и предвкушение удовольствия. Это страшило и в то же время будоражило. — Не смей больше отводить от меня взгляд, — низким голосом велел Смерть, разворачивая лицо Доджера к себе за подбородок. — Будь со мной, когда я здесь, и даже когда меня рядом нет, если хочешь выжить на настоящей ёбнутой пороховой карусели. Это не просьба, временно мёртвый парень. — Брр, не говори так. Это ужасно звучит. Ты точно-точно не некрофил? — Ты понял меня? — Острые зубы наёмника опасно сверкнули. Доджер сглотнул вязкую слюну и хриплым голосом выдавил из себя: — Да… — Да?.. — Тёмная бровь выразительно выгнулась. — Да… сэр, — с судорожным выдохом прозвучал ответ. — Хороший мальчик, — довольно пророкотал Смерть, — живой и… тёплый. Я слышу, как неистово колотится твоё сердце, как гоняет кровь по венам и артериям. Везучий мальчик, благословлённый Сантиссимой. Я верю, что то, что ты выжил, не везение, а её воля. — Он мягко накрыл огромной ладонью место над самым сердцем и, отсчитывая удары, произнёс: — Бес-смерт-ный Ди. Собственное имя из уст наёмника прозвучало странно, непривычно, пугающе, отчего в животе всё сжалось, будто что-то размашисто лизнуло его изнутри длинным шершавым языком. Член болезненно упирался в штаны и рвался на свободу, точнее, в грубую руку к одному конкретному жуткому типу. Доджер услышал звон пряжки ремня, вжик молнии и свой собственный, неконтролируемый стон облегчения, когда болезненная теснота отпустила его член. Смерть приспустил джинсы любовника вместе с бельём, а затем, предварительно скинув кеды, и вовсе их снял. Остались лишь носки, забавно болтающиеся на кончиках пальцев. — Невероятно красивый, — довольно проурчал Смерть. Тёмные глаза пробовали на вкус каждый дюйм раскинувшегося на диване гибкого тела. Широкие ладони размеренно гладили внутреннюю сторону бёдер, настолько напряжённых, что под кожей вырисовывался чёткий рельеф. — Расслабься, — вкрадчиво пророкотал он, настойчиво разводя ноги юноши в стороны. — Кто-то обещал быть хорошим мальчиком, помнишь? — Ага, я типа как Ланнистер, мужик, всегда плачу по долгам. Только держись подальше от моей жо… мпф… — Трёп Доджера прервал короткий поцелуй и Ди недовольно зашипел, так как разбитая губа дала о себе знать. — Да полегче ты… — Язык стал ватным и еле ворочался. Сейчас Доджер чувствовал себя пьянее, чем со студентами в баре Бриджпорта, и накуреннее, чем с девушкой-конфеткой в трейлере. Жарко… И чёрт возьми, это никак не относилось к температуре в комнате. Воздух вокруг них взаправду раскалился. Доджер сделал попытку отползти назад, чтобы получить чуть больше кислорода, но в движении нечаянно задел задницей пульт от CD-проигрывателя, и из колонок разразился пронизывающий тяжёлый звук, обжигающий, как поцелуи, которыми Смерть стирал следы засосов Кэнди. А последовавший за ним тягучий, убаюкивающий голос смягчил жёсткость дребезжащей гитары, прямо как длинный влажный язык, неспешно ласкающий горящие огнём отметины. На попытку Доджера уползти Смерть лишь остро ухмыльнулся и, ловко подхватив любовника под колени, с лёгкостью подтянул обратно, подминая под себя. Он оставил короткий поцелуй в приоткрывшийся в желании что-то возразить рот, ещё один в шею, в пылающий шрам у сердца… Губы спускались всё ниже и ниже, пока грубая ладонь размашисто, но неспешно скользила по твёрдому стволу. Наёмник аккуратно потянул кожицу вниз, обнажая беззащитную красную головку, украшенную бисеринками прозрачного сока. — Какой нетерпеливый дружок, — довольно протянул Смерть. — Мх-х… да-ах… я знаю, что он озабоченный говнюк, но как по мне, он перегибает… палку… — хохотнул от своего же каламбура Ди. — Вперёд, налетай, приятного аппетита. Не подавись там. Э… эй!!! — Зелёные глаза расширились в откровенном шоке, когда лицо Смерти оказалось у самого паха. — Иисусьи орехи, ты ведь не собираешься его?.. Погоди… ох-х… Не-не, я против… не хочу быть начос, который безжалостно схрумкают за один… ладно, несколько присестов. Он мне ещё очень-очень нужен, мы столько пережили вместе, столько всего ещё не успели… — запричитал Доджер, воинственно упершись пятками в плечи наёмника, упорно отталкивая его от себя. Из широкой груди Смерти вырвался жуткий смешок, заставивший Ди вздрогнуть всем телом. Наёмник схватился за икры и вместо того, чтобы вернуть ноги в исходное положение, резко поднял их ещё выше, закидывая себе на плечи, тем самым раскрывая тело перед собой ещё больше. Доджер сделал попытку снять их, но получил звонкий шлепок по задранной заднице в предупреждении. — Блядь! — вскрикнул Ди, больше от возмущения. — Жаль, не могу увидеть со стороны, как твои ножки смотрятся на моих плечах. Готов поспорить, непередаваемое зрелище. — Смерть плотоядно осклабился и не отказал себе в удовольствии показательно щёлкнуть зубами в опасной близости от дёрнувшегося в испуге члена. — Начос, — завораживающим голосом повторил наёмник. — Скорее спелая клубника… красивая и аппетитная. — Жизнь меня к такому не готовила, — жалобно простонал Доджер, сглотнув вязкую слюну. Но несмотря на все возмущения и возражения, он попросту не мог оторвать взгляда от того, как длинный красный язык проводит влажный путь от основания до сочащейся, пылающей ярко-красным головки, как кончик языка медленно собирает прозрачные бисеринки, подразнивая уретру. Невозможно перестать смотреть на то, как немного обветренные тонкие губы накрывают его… — Ах-х, чёрт… блядь… чёрт… — проскулил Ди, больно закусив костяшки пальцев. Было две вещи, над которыми он был не властен, и боялся, что одна из них, или обе разом, могут с ним сейчас произойти: быстро и позорно спустить, как распоследний потный тинейджер в раздевалке на спизженный у одноклассницы лифчик, или грохнуться в обморок от того, что Смерть, огромный, жуткий со всех сторон мужик, сейчас между его ног, а его хищные зубы на твердом и отчаянно на всё готовом хуе. Его хуе! Бёдра сами, не договариваясь с хозяином, толкнулись навстречу опасному рту. Схожие чувства Доджер испытал, когда проскочил в открытые двери загадочной пристройки убежища в поиске своего Эльдорадо. Любопытство узнать, что его ждёт за дверью, вытеснило страх, а желание почувствовать, насколько невыносимо горячо там внутри, заглушало хоть и глупые, но опасения, что его хер в порыве страсти отгрызут под корень. Слишком голодными и сумасшедшими были тёмные глаза напротив. Горячо, глубоко, бесстыже мокро… Пока длинные пальцы с давно стёртым золотым лаком на ногтях царапали кожаный диван, рискуя его разодрать, шероховатые руки с несмываемыми следами машинной смазки массировали поджатые яички, посылая острые импульсы по всему телу и настойчиво вырывая упрямо сдерживаемые стоны потерявшегося в ощущениях юноши. — Громче! — приказал Смерть, оторвавшись и подняв взгляд на подернутые поволокой зелёные глаза, на приоткрытые, глянцевые от слюны губы, так обидно разбитые в глупой драке, на яркие расцветающие метки, покрывающие ключицы и плечи. — Награди меня самыми блядскими звуками, которые только может издать твой грязный ротик. Grita por mí, pajarito. ¡Más fuerte! — раздался низкий повелительный рык. Ди жадно хватал ртом окутывающий его раскалённый воздух, содрогаясь от ощущения бурлящей лавы, сосредоточенной вокруг самой чувствительной точки. Буквально на секунду ему померещилось, что колючие татуировки на смуглых руках, крепко удерживающих дрожащие в преддверии оргазма бёдра, перекинулись на ноги Доджера, обвивая и их, скрепляя два тела в один организм. Сквозь развратные хлюпающие звуки и откровенные, бесстыжие стоны пробирался убаюкивающий голос со старых колонок, призывающий проснуться, до того, как придёт гнев. Но гнева не было… больше не было. Его вытеснили другие вещи — более важные. Бессмертный Ди не спал и как никогда чётко осознавал это. Слишком настоящими казались острые зубы, что слегка царапали нежную кожицу члена, ненасытные губы, вытягивающие из Доджера всю его сущность и оставляющие всё больше ярких меток на самых чувствительных местах; широкие плечи, на которых бы с лёгкостью уместилось по две пары ног Доджера. До пугающего реальным были свет лэптопа с линиями прошлого его родителей и пустые глазницы под капюшоном, отстранённо наблюдающие за ними, Смертью и Бессмертным Ди. О том, что Доджер не спит, возвестил вырвавшийся из его груди оглушительный крик оргазма, полностью поглотив собой пробуждающий голос, что всё шептал психоделическую колыбельную о том, что они могут взлететь до того, как гнев проснётся… Уже так скоро… Всё это не было сном или сладкими грёзами с разноцветными мармеладными призраками… Откинувшись на диван и прикрыв отяжелевшие веки, Ди почувствовал, как всё ещё пылающего тела коснулась тяжесть огромной кожаной куртки, пропитанной запахами машинного масла, пороха и металла, и она была так же реальна, как и ощущение на губах своего собственного вкуса, приправленного вкусом Смерти, и немного металлическим от крови из открывшейся ссадины на губе. Начос и острые специи. — Estaba delicioso bebé, — прошелестел потусторонний голос у самого уха.