In the arms of Santa Muerte

Бессмертного Ди называли королём тусовок все, кому хоть раз доводилось побывать на одной из его вечеринок. Сам же Доджер, не имея слово «скромность» в своём личном словаре «реального чувака», искренне соглашался с этим неофициальным титулом, закреплённым за ним ещё со времён старшей школы, после того, как он сам лично приложил руку и, ведомую бушующими юношескими гормонами, буйную фантазию, к созданию самого шумного и мега-драйвового выпускного бала за всю историю учебного заведения Шривпорта, да и всего города в целом. Последствия вышедшей тогда из-под контроля вечеринки разгребали около недели. Всех пойманных виновников во главе с самым главным зачинщиком назначили невольными волонтёрами по зачистке «вопиющего безобразия учинённого избалованными, не знающими слова мера, зарвавшимися сопляками», как назвал выпускной бал сам директор Шривпортской старшей школы мистер Уильямс. Доджер гордился своим первым масштабным детищем, оказавшимся аж на первых полосах новостных лент всех крупных городов Луизианы. Он ничуть не был расстроен истошными криками директора. Не сильно его заботили и долгие, нудные нравоучения помощника семьи Уоллес Александра. Даже удалось побороть огорчение от обжигающего холодом тона отца, когда Дерек с примесью глубокого разочарования в голосе давал своё разрешение применить к непутевому сыну любое наказание, которое школа сочтёт нужным. Покрытая трещинами краска на стенах спортзала от мощных музыкальных установок; сотня надувных розовых фламинго заполонившая бассейн и весь восточный двор школы; парочка настоящих фламинго, пасущаяся среди своих резиновых собратьев; лужайки, усеянные океаном одноразовых стаканчиков, из которых были выпиты многочисленные виды убойных алкогольных коктейлей, никак не подходящих для обычных выпускных танцев; реквизированные из гаража дяди Элли огромные факелы, привезённые им прямиком из Самоа; подпаленный костюм-талисман местной хоккейной команды; бесконечно длинные гирлянды, опутывающие своими светящимися щупальцами все деревья школьного парка и одного полностью голого паренька, лишившегося своего костюма хоккейного маскота; пять мини-бунгало набитых пьяными старшеклассниками, в одном из которых обнаружились и помятые, но довольные охранник и танцовщица гоу-гоу группы — всё это и чуточку больше казалось Бессмертному Ди незначительным и безобидным уроном. Ведь он создал своё первое детище, подарившее, как Доджер сам тогда считал, всем выпускникам частной школы Шривпорта и ему самому в первую очередь, самый незабываемый уход в новый этап их взрослой жизни. Директор видел в Доджере Уоллесе раздражающую до зуда в пятой точке нерешаемую, из-за влиятельных родителей, проблему, от которой он рад был, наконец, избавиться. Ученики же видели в нём настоящего супергероя. И Ди сам искренне считал себя таковым, считает и сейчас, продолжая своё нелёгкое ремесло по придумыванию всё новых, уже взрослого, более масштабного уровня вечеринок: ярких, дерзких, головокружительных, способных перенести попавших на них счастливчиков в совершенно иной мир, полный стиля, красок и новых ощущений. К своим двадцати трём годам Доджер успел посетить множество высококлассных дорогих ночных клубов, позажигать на модных рейвах и тематических фестах. Он жадно впитывал атмосферу праздника вокруг себя, заводил знакомства с разными людьми, погружался в их страсти, желания, сам для кого-нибудь становился желанием; открывал для себя новую музыку, от умопомрачительно-быстрых, останавливающих сердце битов, до самых сексуальных медляков, превращающих барабанные перепонки, а вместе с ними и всё тело в сплошную эрогенную зону; пробовал такие экзотические виды алкоголя, которые могли перенести как в рай с облаками из розовой сахарной ваты, так и обжечь языками пламени настоящей преисподней; рисковал с не всегда испытанными новыми веществами, обещающими неизведанные яркие удовольствия, ступень которых переступать порою было страшно и вместе с тем ещё более волнующе. Новые сочетания звуков, форм, оттенков, вкусов и запахов… — Бессмертный Ди вбирал в себя всё это, как одержимый исследователь-открыватель. Его целью была не только охота за новыми ощущениями и удовольствиями, он хотел воплотить свою мечту, создать взрывной коктейль праздника, головокружительное похмелье от которого уже не выветрилось бы никогда, построить свой собственный Ла-Ла Лэнд в самом сердце полюбившегося ему Нового Орлеана. И его детищем стал клуб «Les yeux de Marie» — юный маленький бутон, ещё не раскрывший свой потенциал до максимума… но это пока. Доджер доведёт «Марию» до совершенства, покажет красоту каждого любовно расправленного лепестка. Его малышка, его манящая, бесстыжая, опьяняющая красавица будет приманивать к себе тысячи прекрасных бабочек со всего света. Ди часто думал о «Марии» в перерывах между тренировками с Хесусом в лесу, или же когда хотел отдохнуть от размышлений о тёмных тайнах своей семьи. Однако полное осознавание насколько же он скучал по своему клубу пришло, когда они с Хесусом поднялись по трапу огромной нарядной мега-яхты, пришвартованной в одной из частных пристаней Марина-Дель-Рей. Доджер всегда был желанным гостем на яхт-вечеринках, что организовывали его приятели из золотой молодёжи. Но это судно отличалась от всех тех, на которых он когда-либо зажигал — оно было огромное, почти что круизный лайнер, и в то же время изящное за счёт утонченных изгибов формы. Энергичная музыка проникала в каждый уголок, каждую щель яхты, заставляя её массивное металлическое тело дрожать, как дрожала бы хрупкая девушка, испытывающая свои первые интимные ласки. За время проведённое в убежище Смерти, Ди изголодался по этим вибрациям, по красивым молодым людям, которые здесь и сейчас извивались и переплетались друг с другом под звуки карибских барабанных битов, сливающихся с синтетическими звуками. Юноши и девушки не переставали танцевать, даже когда пили кислотно-яркие коктейли в баре или плескались в бассейне. Их тела плавно покачивались, когда они целовались друг с другом и делились оттенками сладости выпитых алкогольных напитков, тем самым смешивая и создавая новые вкусы. Доджер готов был поспорить на что угодно, что танец продолжался даже в каютах или каких-нибудь укромных местечках и становился лишь ритмичнее, развязнее, откровеннее. Мощные потоки праздника и сексуального напряжения струились через Бессмертного Ди, делая его одним целым с музыкой и с самим судном… Как сказал бы мастер по выращиванию самой забористой марихуаны во всём Новом Орлеане Садовник Эйб: в такие моменты Доджер снова становился Доджером… *** Хесус Крус держался поодаль от эпицентра веселья, решив взять для себя небольшую передышку, прежде чем снова оттаскивать Доджера от бара или какой-нибудь девицы, пытающейся увлечь его подопечного подальше от посторонних глаз к себе в каюту. Хесус курил и наблюдал за толпой льнущих друг к другу молодых людей, сидя за небольшим столиком, на котором стояли лишь нетронутый бокал мартини с флегматично покачивающейся оливкой в нём и наполовину полная пепельница. Сделав глубокую затяжку, он поднял взгляд на раскрытый над ним странной, слишком круглой формы пупырчатый зонтик с торчащими из него нелепыми пластиковыми трубками. Зонт не укрывал от солнца, так как рассвет наступит ещё нескоро, не прятал и от дождя, может, если только от неба, которое, по какой-то причине, решит на них обрушиться. Хесус не удивился бы. Что угодно может произойти там, где объявляется сам Бессмертный Ди: привычные шарообразные планеты приобретут форму бублика, а на голову посыплется метеоритный дождь из… сисек и попок. Крус почувствовал как его губы сами по себе растянулись в улыбке лишь от мысли, насколько же глупости Доджера могут быть заразительны. Медленно выдохнув тонкую струйку дыма прямо в бесполезный купол над головой, он стряхнул пепел в пепельницу, которая явно выглядела дороже всей посуды в убежище Смерти, затушил окурок и снова вернул внимание в сторону веселящегося народа. Он легко нашёл в этой куче-мале Доджера, демонстрирующего окружающим чудо гибкости тела. Музыка из быстрой и энергичной плавно перетекла в медленно-эротическую. Две пары женских ручек и одна пара принадлежащая какому-то приторно-слащавому миниатюрному пареньку обвили Дон Жуана в полосатых штанах со всех сторон: спереди, сзади, сбоку. Доджер уже умудрился где-то посеять свой блейзер и прямо сейчас рисковал лишиться рубашки. Расстроенным он от этого явно не выглядел, скорее наоборот, в лисьем прищуре на мерцающем от пота и блёсток лице читалось одобрение и желание, чтобы мешающую ткань с него поскорее содрали. Хесус так для себя и не решил, был ли это некий талант или природный дар, однако Бессмертный Ди всегда и везде притягивал к себе людей, как сверхмассивная чёрная дыра, раскручивающая вокруг себя мириады звездных скоплений. Будь то приятельские попойки с, наводящими ужас на целые города, боссами мафии; или вечеринки с избалованными отпрысками богатых родителей, пускающими по ноздре вместо кокаина золотой порошок, чтобы показать насколько они круты и успешны; или уютные посиделки в баре с простыми студентами, путешествующими на стареньком трейлере; или… мутный бывший одноклассник, зовущий позависать в клубе одного из самых небезопасных районов Лос-Анджелеса… — Доджер, как мифический ключ от всех дверей, подходил везде, где бы и с кем бы ни оказывался. Однако глядя на своего товарища в окружении лоска, дорогих вещей, разодетых в фэшн-тряпки парней и нашпигованных искусственной красотой девиц, Хесусу пришлось невольно напомнить себе о том, о чём он упорно старался не думать. Бессмертный Ди выходец из иного мира, в котором правят деньги, статус и толстые слои брендовой мишуры, за которыми невозможно прочитать лица, и можно ли там прочитать что-либо вообще? Доджер Уоллес с самого рождения был отмечен товарным знаком золотого мальчика одной из влиятельнейших семей штата Луизиана. Даже положение одноклассников не уравнивало их. Наоборот, престижная школа, в которой они учились, скорее подчёркивала неравенство. Неважно, насколько Хесус был способным учеником и заслуживал получить оплачиваемое место в подобном заведении, для себя он решил, что такие как он всегда будут, в лучшем случае, невидимками, в худшем — пиньятой для богатых козлов, желающих скрасить скучные школьные будни. Не имеющие лейбла люди его сорта так и останутся безымянной песней, написанной в стареньком гараже, которую услышит лишь кто-нибудь из домочадцев и, может быть, если посчастливится, какой-нибудь любопытный сосед. Их с Доджером совершенно разные жизненные пути пересеклись лишь благодаря роковому случаю. И хозяйкой этого перекрестия стала сама Санта Муэрте. Перед её слепым взором одинаковы все без исключения: бедные, богатые, здоровые, калеки, умные, дураки, ублюдки и святые — это знает каждый её последователь. Это осознают все кого она касается. Хесус испытывал искреннее сожаление за беды огромным тяжёлым комом обрушившиеся на Доджера. И вместе с тем он чувствовал стыд за свой эгоизм, за то, что был рад подвернувшемуся шансу, пусть и такому жестокому, чтобы заговорить на равных с избалованной, немного ублюдочной, но притягательной в своей открытости и искренности звездой частной школы Шривпорта. Может, им и не суждено стать друзьями, но прямо сейчас он и Бессмертный Ди — товарищи по оружию. Однако даже время этого самого товарищества рано или поздно закончится. Смерть выполнит для Доджера работу и их пути, больше ничем не связанные, снова разойдутся и вряд ли когда-либо пересекутся вновь. Хесус потряс в воздухе пачкой сигарет, пытаясь тем самым отогнать ненужные… лишние мысли. Он должен выполнять свою работу, следить за взбалмошным Ди, чтобы тот, несмотря на все наставления Смерти, а его босс умел убедительно наставлять, не поддался бы искушению напиться или, что ещё хуже, обдолбаться. Во всей этой танцующей толпе Крус почти не заметил ни одного ясного взгляда. Все, разве что кроме обслуживающего персонала, явно были под чем-то. Да и сам Доджер по поведению мало чем отличался от остальных гостей на яхте. И если бы Хесус не знал, что это вполне нормальное состояние Бессмертного Ди, когда тому очень весело, он мог бы решить, что где-то не доглядел и тем самым провалил порученное ему задание. Наивностью Крус не страдал и понимал, что Доджер на короткой ноге с наркотиками, хоть на типичного наркомана он всё-таки и не был похож. Да и сам младший Уоллес не скрывал своё пристрастие к запрещённым веществам и охотно делился весёлыми, а порою весьма пугающими, историями пережитых им трипов. После того как Смерть вызволил Доджера из тюрьмы Салинас, обязанностью Круса стало следить за физическим и эмоциональным здоровьем Ди, заниматься с ним усиленными тренировками и сообщать Смерти о психическом и физическом состоянии своего подопечного каждое утро и вечер. — Обеспечь птенца достаточной нагрузкой. Его тело и разум большую часть времени должны быть сфокусированы лишь на поставленных для него задачах. Но если почувствуешь, что парень не вывозит, сбавляй обороты, — получил тогда распоряжение Хесус от босса. Доджер вывозил и даже больше. Временами он мог переусердствовать в своём старании, словно это было его личным желанием таким образом забыться. Из-за сильной акустики в убежище, почти каждую ночь было слышно, как Доджер ворочался у себя в спальне наверху, бормотал, а иногда и стонал во сне. По утрам же он как ни в чём ни бывало тараторил без умолку и, уже привычно для Хесуса, дурачился, как не в себя хлестал крепкий кофе, уничтожал запасы сладкого и бегал дымить на крышу. Еженочную борьбу Ди с невидимыми монстрами выдавали лишь покрасневшие глаза и бледность, сходившая с лица только после изнуряющего марафона по полигону или горячей ванны. Также о его не совсем здоровом состоянии говорили невнимательность, рассеянность и, особенно в первую неделю, непослушные пальцы, то и дело роняющие патроны во время зарядки магазина. Поначалу Хесус негодовал, почему Смерть сразу не рассказал ему о зависимости Доджера, заставляя тем самым доходить до этого самому. Если бы он был в курсе раньше, до составления учебного распорядка, то не наседал бы так на своего бывшего одноклассника с изнуряющими тренировками, постарался бы утешить, поддержать как может и… Смерть прекрасно знал, что Хесус так и поступил бы. А пожив немного с Доджером под одной крышей, Крус понял, что его временный сосед, не смотря на всю свою открытость, явно не из тех, кто хочет внимания посторонних людей к своим проблемам, тем более от тех, кто подсыпа́л ему снотворное в баре. За прошедший неполный месяц с Бессмертного Ди сошли все следы ужасных событий с похищением и заточением в тюрьме. А за последнюю неделю всё реже можно было услышать стоны и беспокойные ёрзания из спальни наверху. Смерть поднял тему наркотиков, когда приехал с новым заданием на следующее утро после их — Ди и Хесуса возвращения из Бриджпорта. *** — …поезжай к Гонсалесу в мастерские. Он передаст тебе пакет. Забери его и сразу назад. В пакете костюмы для тебя и птенца. Хочу, чтобы вы примерили их перед тем как мы отправимся. — Мы уезжаем? Сегодня? — спросил Хесус. — Да, в L.A. Эту ночь вы с птенчиком проведёте на мега-яхте «Тринидад». Яхта является приватным клубом, где собираются детишки богатых родителей для оргий и прочего разгульного дерьма. Твоя задача остаётся неизменной — смотреть за ним. И, Хесус, чтобы ничего подобного, что вы учинили в Бриджпорте больше не повторилось, — предупредил Смерть, указывая на огромный лиловый фонарь под глазом Круса, оставленный Доджером в драке. — Простите, jefe, — тихо сказал Хесус. — Я не думал, что Ди вот так запросто возьмёт и сбежит. Это моя вина, надо было предвидеть подобное. Я был зол из-за его выходки, не смог совладать с собой и ударил первым. — Крус, всё это время смотрящий прямо на босса, виновато опустил глаза на свои руки, сжавшиеся в кулаки так сильно, что на смуглой коже проступили бугорки вен. — Я плохо контролировал себя и мог ранить его… по-настоящему ранить. — Мог. — Смерть произнёс это спокойным размеренным тоном. Однако Крус почти физически ощущал на себе тяжёлый взгляд тёмных пронзительных глаз. — Разве я не говорил тебе связаться со мной, если возникнут трудности с Доджером? Подобное не должно повториться… — Не повторится, — твёрдо сказал Хесус, потянувшись к деревянному кулону на кожаном шнурке с красным бисером. Пальцы тут же стали мягко перебирать яркие бусины, словно чётки. Тёмные глаза наёмника с интересом проследили за этим движением. — Я расслабился и подвёл вас. — Голос Круса еле заметно дрогнул, но он всё-таки посмотрел на босса. — Я не идиот, и понимаю, что Ди сбегал не за сувенирами. Это ведь приведёт к проблемам, верно? — Скорее всего. — Ответ прозвучал отсранённо, как простая констатация факта. — Может ли быть ещё больше проблем, чем уже есть сейчас? — Наёмник задумчиво пригладил чёрную, как беззвёздная ночь бороду. Его вопрос был риторическим, больше обращённым для себя самого. — Смотри за птенцом в оба глаза, чтобы он, с его природным даром примагничивать приключения на задницу, не делал глупостей и ни во что не вляпался. Если ты провалишься… — Я не провалюсь, — в пылу перебил Хесус и тут же одёрнул себя. — Простите, я… — Хватит извиняться, — сухо сказал Смерть, и чуть мягче добавил: — Думаю, мне нет необходимости объяснять тебе, что отправить его в подобное место, равносильно тому же, что и оставить неразумное дитя в кондитерской без присмотра. Не дай птенцу свести твои и его собственные старания на ноль. — Вы говорите про наркотики? — осторожно спросил Крус. — Ты умный парень, Хесус, и сам должен был догадаться. — Тёмные глаза Смерти недобро помрачнели. — Доджер не заядлый наркоман, но всё же зависим. А пережитое им похищение и заточение в тюрьме лишь сильнее побуждает загрязненную химической дрянью кровь требовать дозу. Его организм должен был очиститься и восстановиться за время проведённое в убежище. Но пока что за ним всё ещё нужен присмотр. — Я думал, Ди здесь, потому что мы скрываем его от ваших бывших заказчиков? — Так и есть. Я выиграл немного времени, чтобы собрать некоторую информацию и продумать дальнейший план действий. Как только Бессмертный Ди «воскреснет», им тут же станет известно о том, что я ему в этом помог. — Смоляные брови Смерти сместились к переносице, образовав напряжённую складку, когда он перевёл взгляд с Хесуса на привезённые им папки, торчащие из открытой дорожной сумки. — И это произойдёт в очень скором времени. — Под «ими» вы имеете в виду тех, кто заказал Доджера — Пабло Костелло и Томаса Переса? Но ведь благодаря тому, что Ди встречался с Костелло в Анголе, они и так знают, что вы вмешались, иначе Томас Перес не сбежал бы так скоро. Давно я вас таким злым не видел, как тогда, — заметил Хесус и невольно поёжился. — Я был зол не из-за исчезновения Переса, — сказал Смерть. — К тому же, как оказалось, Перес и Костелло лишь шестёрки. За ними стоит достаточно влиятельная организация, располагающая средствами, чтобы нанимать лучших в своём деле профессиональных киллеров: таких как я и… «Чистильщики». Все следы, указывающие на то, что птенец ездил в Анголу уничтожены: записи с камер тюрьмы, список посещений, охрана, которая несла дежурство в тот день… сам Пабло Костелло. Чистая работа. — Чернильный оскал черепа на лице наёмника исказился в болезненной гримасе, когда он сказал: — И если бы я не подстраховался и не приставил к птенцу Тень, мальчишка был бы обречён. Вот, почему я злился. Из-за того, что птенец не последовал приказу и сунулся в Анголу сам. Нужно выяснить, кто помог птенцу организовать встречу с Костелло. Упрямец отказывается говорить мне, кто ему с этим помог… — Если этот кто-то — один из его друзей или ближнего окружения, то и не скажет, потому что защищает его или их… от нас. — Пальцы перестали перебирать красные бусины украшения. — Ди не доверяет нам, по крайней мере полностью. Я пытался убедить его, что вы ему не враг, что с вами он в безопасности… — Я не просил этого, — жёстко прервал Смерть. — Не говори с ним обо мне. Мои отношения с птенцом, это моё дело, Хесус. Твоё же — сосредоточится на своей работе. — Я вас понял, jefe, — сказал Крус тихо, с ноткой грусти, которая не укрылась от наёмника. — Работа. Смерть лишь молча кивнул и они на минуту погрузились в тишину. Затем, наёмник продолжил: — Как я уже говорил, «Тринидад» является приватным клубом для богатеньких сопляков, желающих идти в отрыв без последствий и огласки. Они готовы отваливать баснословные деньги, чтобы их предпочтения и разного рода грязное бельё не выходило за пределы яхты и не навредило бизнесу и репутации их мамочек и папочек. Именно поэтому на судне запрещены любые средства связи с внешним миром, кроме радиосвязи для экстренных ситуаций, разумеется. Хорошо обученная охрана следит за тем, чтобы никакая информация о резидентах клуба не просочилась в СМИ и не попала в руки охотящимися за горячими новостями папарацци. — Если всё так, как вы говорите, то в подобное заведение без связей и денег путь закрыт, — заметил Хесус. — Насчёт этого, — Смерть сделал паузу и провёл кончиками пальцев по уголкам рта, сжавшегося на секунду в напряжённую линию. — Вы с птенцом приглашены на «Тринидад» от имени Аполло Рэда. — Рэд? Владелец внушительного наркотрафика на всём западном побережье? — встрепенулся Хесус. Смерти не нужно было напрягать чуткий слух, чтобы услышать скрип с силой стиснутых зубов помощника. — Тот самый Аполло Рэд, о котором ходят слухи, что он торгует… — … не только запрещёнными препаратами, но и специфическим товаром, верно. — Вы… заключили с ним сделку? — С каких пор тебя стало заботить, с кем я заключаю сделки, Хесус? — Несмотря на невозмутимость на лице Смерти, вопрос прозвучал, как леденящее душу эхо в заброшенном склепе, что немного остудило пыл Круса. — Я не лезу в ваши дела, jefe. Но я знаю как вы относитесь к таким уродам как он. И вы знаете, как к ним отношусь я. Так почему?.. — Потому что это необходимость… Меня нанимают одни ублюдки, чтобы убивать других ублюдков — это было и остаётся неизменным. — Оскал черепа, покрывающий всю нижнюю часть помрачневшего лица Смерти, стал выглядеть ещё более угрожающим. Наёмник сцепил руки в замок и опустил на них подбородок. Тень упала на глаза, сделав их глубже, темнее, а весь его образ — зловещее и отстранённее. — Не думай, что мне такие решения даются по щелчку пальцев. Даже став тем, кто я есть, мне всё ещё приходится мириться с тем, что не всегда удается контролировать выбор с кем вести дела. И это тот самый случай. Слишком долго прятать птенца не получится. Марта Уоллес наняла целую свору детективных шавок. И с каждым новым днём объяснить отсутствие её сына будет всё сложнее. Подвернулся подходящий вариант и я им воспользовался, пообещав выполнить услугу для Аполло Рэда… несложную — устранить предателя, которого Рэд подозревает в воровстве своего товара. Взамен, Доджера сделают членом приватного клуба, куда так просто, как ты и сам заметил, не попасть. Вполне вероятно, что его резиденты являются клиентами самого Рэда… Вчера вечером, после трёх недель круиза, яхта «Тринидад» прибыла в порт Марина-Дель-Рей. И алиби птенца будет состоять в том, что он провёл прошедшие три недели и якобы проведёт следующие три, развлекаясь вместе с другими богатенькими детками, на судне, где запрещены телефоны и камеры. Даже по тону Смерти было ясно, что он сам далеко не в восторге от затеи. Крус это видел и понимал, но слова, вытесненные сомнением, всё же вырвались наружу: — С исчезновения Ди прошёл уже месяц, а не три недели. — Я знаю, — сухо сказал Смерть, — но это лучший вариант из возможных. Алиби птенца — его беспечность и разгильдяйство. И, что самое важное, в эту версию должна поверить его мать. Я убеждён, что у Уоллес есть предатель… кто-то приближенный к семье, возможно, даже её член. Чтобы спланировать похищение, какое организовали «Чистильщики», нужно быть осведомленным о каждом шаге птенца. И чтобы выяснить кто это — никто, тем более мать Доджера, не должны знать, что за её сыном охотятся. Крус вздрогнул, почувствовав, как на плечо легла тяжёлая рука. Смерть слегка прищурился и, склонив голову на бок, внезапно спросил: — Ты разочарован моим решением, Хесус? — В вопросе не было злости, лишь холодное любопытство. — Простите сеньор Муэрте, я… я не хотел ставить под сомнения ваши действия. — Щёки Круса запылали от стыда, что он вообще вздумал вот так, ещё и открыто упрекать своего босса. — Это уже третий раз, когда ты возражаешь мне, — спокойно заметил Смерть. — Jefe, я… — Хочу, чтобы ты знал, Хесус, я позволяю тебе это делать, так как верю, что ты не перейдешь дозволенную черту. Мне известно, чтó ты сделал, когда я получил заказ на сына Марты Уоллес. — На этих словах Крус стушевался, но Смерть мягко сжал его плечо. — Ты положил на алтарь Санта Муэрте образ Бессмертного Ди, вырезанный из школьной фотографии, стянул у старика Гарсиа его лучший виски, что он приберёг для своих собственных похорон и наполнил им её сосуд, ты зажег все белые свечи в храме и молил святую уберечь от моей пули мальчика, который даже не являлся тебе другом. И это был второй раз, когда я случайно стал свидетелем твоей молитвы. Наёмник ненадолго замолчал, а затем продемонстрировал свой самый хищный оскал, заставляющий застывать кровь в венах порой даже у самых приближенных к нему людей, но не у Хесуса. Для него эта опасная улыбка всегда являлась своего рода обещанием. — И оба раза Сантиссима услышала тебя. — Слова Смерти прозвучали как некое таинство, словно через него говорила сама Санта Муэрте, подтверждая, что она действительно слышит и может быть милосердной. — Так попроси её ещё раз, Хесус. Зажги чёрную свечу, наполни сосуд самым крепким абсентом, окури алтарь лучшей сигарой и помолись о том, чтобы, для Аполло Рэда и подобных ему, она выбрала своим орудием жатвы меня. Уголки глаз защипало и Хесус прикрыл веки, в надежде, что это поможет не дать образовавшейся влаге скатиться по щекам. В горле образовался колючий комок. Но, не смотря на всё это, тело расслабилось, а на губах появилась еле заметная улыбка. — Тогда я помолюсь, чтобы это случилось поскорее, — одними губами прошептал Хесус. Он старался даже не дышать, ведь вздох облегчения прозвучал бы как всхлип беспомощного подростка, которым он давно уже не являлся. Ступив на порог храма Святой Смерти, ему повезло обрести мощный щит и грозное оружие в виде сеньора Муэрте. И он выбрал путь самому стать таковым. Глубоко вдохнув, чтобы голос звучал ровнее, Крус всё так же тихо сказал: — Jefe, могу я вас попросить? — Не говорить птенчику о том, как именно он стал резидентом клуба? — Поняв по выражению лица Хесуса, что попал в точку, Смерть поднял уголки губ в подобии улыбки. — Это ни к чему. После всего пережитого мальчик заслужил маленький праздник. — Мы с Ди вообще-то ровесники, — буркнул Хесус. Смерть лишь ухмыльнулся, никак не прокомментировав замечание. — Если тебя это немного успокоит, то яхта принадлежит младшей сестре Аполло Рэда — Марии. — Как-то, не очень успокаивает. — Она чиста. Брат не подпускает её к своему бизнесу. Но на сколько данная информация правдива, у меня не было возможности проверить. Вы приглашены от имени Аполло, но для Марии вы такие же гости, как и все остальные на яхте. Покинуть судно нужно ровно к пяти утра. В это время на пристани вас будет поджидать Сантос. Пусть птенец прихватит с собой парочку девиц на выходе, чтобы Сантос «поймал» их в объектив. Пока этого хватит, чтобы подкинуть небольшую кость детективам, нанятым миссис Уоллес. — Будет сделано, jefe. — И самое важное, Хесус, хоть «Тринидад» сулит полную безопасность своим гостям, вы на ней — чужаки. — Ну, чужаком там буду только я, — невесело усмехнулся юноша. — Ты меня понял. — Смерть строго посмотрел на своего помощника, но в голосе промелькнуло нечто похожее на заботу. — Я всегда прикрою твою спину, однако никогда не переставай быть начеку… *** Хесус осознавал, что обладай он хоть всеми деньгами мира, ему никогда не стать частью того общества, в котором родился Доджер. Он и не желал этого. Не важно в насколько бы не комфортном для себя месте Крус ни находился, он научился не показывать окружающим, что ему здесь не место. Смерть приказал присматривать за Ди, на мега-яхте полной не видящих дальше своего носа богачей, которые в обычных обстоятельствах даже и головы не повернут в сторону такого как он. Однако сейчас территория Хесуса Круса простирается там, где начинается его работа. А свои обязанности он выполняет безупречно. Прямая осанка, уверенный взгляд, широкие плечи немного расслаблены, приятная, располагающая к себе улыбка, призванная отвлечь окружающих от внимательных глаз, сканирующих окружение. Крус старался слиться с местностью как можно естественнее: всюду таскал с собой какой-нибудь алкогольный коктейль, но не пил; общался время от времени с неинтересными ему, но безобидными на вид резидентами клуба, изображая участие или смех, когда все смеялись над какой-нибудь шуткой. Хесус спокойно воспринял неожиданный интерес к своей персоне настойчивых девушек и некоторых смельчаков мужского пола, решивших попытать удачу с загадочным юношей, отшивающим горячих красоток одной лишь вежливой холодной улыбкой. Местный персонал так же часто маячил неподалёку, стараясь всячески угодить новому гостю, по максимуму демонстрируя всё радушие клуба «Тринидад». Однако как бы гладко всё ни проходило, Хесусу никак не удавалось отделаться от ощущения, что в его игру поверили не все. С самого их с Доджером прибытия на яхту, один темнокожий молодой человек в форме хостес не сводил с него глаз. Где бы Крус ни находился, куда бы ни направился — его преследовало тревожное ощущение слежки, побуждая инстинкты быть начеку. Неужели кто-то понял, что он не тот, за кого себя выдаёт? Крус решил пока ничего не предпринимать на счёт того странного типа. Может, со своей тягой к осторожности, он всего лишь накрутил себя и всё воспринял чересчур остро? Пока Хесус сидел за столиком в ожидании Доджера, неразлучная парочка девиц уже трижды пыталась пригласить guapo sombrío присоединиться к ним в их каюте и опробовать роскошное джакузи полностью наполненное шампанским. Поняв, что от него отставать не собираются, помощник Смерти отшил девушек немного грубее, чем рассчитывал. Девицы ожидаемо обиделись и ввернули не менее грубый ответ «фригидному козлу» в виде двух наманикюренных средних пальчиков. Этот жест вызвал у Хесуса скорее снисходительную улыбку, чем раздражение. Проводив взглядом рассерженных подружек, а, может, и сестричек, он ловко выудил из пачки очередную сигарету и, зажав её губами, чиркнул зажигалкой. Осечка. — Mierda, — недовольно пробормотал он и повторил попытку… ещё раз и ещё… снова ничего, кроме жалкого пшика искр. В этот самый момент над ухом раздался щелчок. Сбоку появилась рука, длинные пальцы которой держали зажигалку с пёрышком огонька на ней. Хесус прикурил и благодарно кивнул руке. Та в свою очередь оттопырила большой палец вверх, мол «нет проблем, приятель». — Что, совсем запал на нуле, хм, вредная Бабочка? — усмехнулись позади. — Я только вчера её заправил, наверное, сломалась, — пожал плечами Крус. — И завязывай уже называть меня Бабочкой, — угрюмо добавил он, подняв взгляд на Бессмертного Ди, нагло привалившегося к его боку. — Я не про твою глупую зажигалку, — отмахнулся Доджер. Разгорячённый после танцев, он плюхнулся на стул рядом с Хесусом и провёл ладонью по влажной челке, стряхивая с неё мерцающие капельки влаги. Блестящие от следов помады губы растянулись в широкой довольной улыбке. — Я про то, чтобы зажечь как следует с во-он теми крошками. — Младший Уоллес кивнул в сторону настырной парочки подружек-сестричек, переключивших внимание на новую, более сговорчивую жертву для своего джакузи. — Чувак, они пялились на тебя, как на последний батончик «Твинки» на земле, а ты их взял и так жёстко отбрил. — Вежливо, а не жёстко, — невозмутимо поправил Хесус. — Estas chicas чересчур назойливые и слишком тюнингованные… Не в моём вкусе, — важно добавил он. — Ну-ка, ну-ка, а кто в твоём вкусе? — Обрадованный новой приоткрытой щёлочке в мир личной жизни и сексуальных предпочтений Хесуса Круса, Доджер возбуждённо подскочил со своего места и рухнул приятелю прямо на колени. — Давай, ami-go, поделись со стариной Ди, какие цыпочки поднимают настрой малышу Хесусу, м? — Слезь с меня, бесстыжая задница! — сердито заверещал Хесус и активно заелозил на стуле в попытке скинуть обнаглевшего товарища. — Ты уж точно… уф… стопроцентно… не в моём вкусе! Ди, готовый к такой реакции, крепко обхватил рукой шею бывшего одноклассника и почти вплотную прижался губами к его уху. — Спортивные или пышечки, брюнетки или блондинки, а, может, рыженькие? А что насчёт роста? Предпочитаешь хрупких дюймовочек или длинноногих баскетболисток?.. — заговорщически нашёптывал он, продолжая как ни в чём не бывало балансировать на коленях брыкающегося Хесуса. — Или ты больше внимания уделяешь характеру? Ну коне-ечно! — Доджер звонко щёлкнул пальцами в озарении. — Таким парням, как ты определённо должны нравится скромницы, я угадал? Ауч… а-ауч… — Ди поморщился от прилетевшего в бок болючего тычка, затем ещё одного, но от такой реакции он распалялся лишь сильнее. — Ох, как я тебя понимаю, дружище, ауч… сам падок на стесняшек… оуч… Но тут таких днём с огнём не сыщешь. Всюду только одни вечно голодные «хочу хорошенько тебе отсосать» хищные кошечки. Того гляди увлекутся и откусят от тебя кусочек. — Доджер показательно клацнул зубами, а затем поморщился от ещё одного болезненного тычка прямо в подмышку. — Я обожаю, когда зайки в моих руках смущаются и стыдливо прячут смазливые мордашки мне прямо на груди… типа вот так… — На этих словах в край обнаглевший Ди схватил Хесуса обеими руками за затылок и прижал его лицом к себе прямо в открытый вырез рубашки, показывая, как именно должны льнуть к нему его потенциальные любовники. — Ты пьяный?! Пиздуй на свой танцпол лапать ванильных манекенов, бешеный! — сокрушался ошалевший от такой выходки Хесус, отпихивая от себя зарвавшегося говнюка. — И чтобы тот шестой коктейль, что ты выдул в баре, был последний, понял? Но младший Уоллес был непрошибаем и глух к возмущениям, продолжая нагло тискать свою жертву, довольно при этом скалясь: — Ты привлекаешь их, ami-go… интригуешь. — Он провёл рукой в воздухе охватывая пространство и веселящихся людей вокруг. — Они хотят кусочек загадочного Хесуса Круса и с радостью предоставят тебе самих себя. Сидеть в подобном месте как старый пердун в компании стрёмного на вид зонта, вместо того, чтобы поднять свою секси-жопку и просто начать уже получать удовольствие — сродни тяжкому преступлению против человечества, дорогуша. — Я не сижу как старый пердун, а жду, точнее ждал, пока ты натанцуешься. И зонт в качестве компании меня вполне устраивает, — проворчал Крус. — Он хотя бы ведёт себя посдержаннее некоторых и ценит личное пространство. Но я согласен, выглядит он как-то… м-мм, необычно. Никак в толк не возьму, зачем вообще держать его раскрытым, если нет ни дождя, ни солнца? Доджер задрал голову, чтобы посмотреть на недостойный предмет, который каким-то образом нагло победил в борьбе за сердце Хесуса. Сам же Хесус, в свою очередь, воспользовался временной заминкой и безжалостно спихнул нахальный зад со своих колен. — Какой ты неприступный, — фыркнул Ди, еле удержав равновесие, чтобы не рухнуть пятой точкой прямо на пол. — Если эти зонты раскрыты, значит, так надо, — пожал плечами он, отряхиваясь от невидимой пыли, больше для драматизма, затем уселся обратно на стул. — Поверь мне, вредная Бабочка, в подобных заведениях ни одна деталь не будет установлена просто так. — Твой друг прав, — раздался приятный бархатистый голос сбоку от парней, и Доджер с Хесусом одновременно переключили своё внимание на красивого молодого человека в форме хостес. Тёмные полные губы юноши, в свою очередь, растянулись в улыбке, демонстрируя гостям белоснежные зубы. — К тому же это не совсем зонты. И, да, согласен, в выключенном виде они выглядят немного нелепо. Просто произошла маленькая техническая неполадка. Хостес подошёл к их столику вплотную. Он был среднего роста и изящным, даже утончённым, но не смотря на это, под гладкой цвета тёмного какао кожей рук вырисовывался красивый рельеф мышц, что говорило о том, что он крепче, чем может показаться. — Сразу прошу простить за неудобство, но мне придётся залезть наверх, — сказал юноша. — Чёрт, да, пожалуйста, — просиял Ди, сев поудобнее, и явно приготовившись, что им будут показывать шоу. Больше ничего не сказав, хостес с грацией кошки забрался коленями на стол, потянулся к ножке зонта и покрутил небольшую пластиковую конструкцию, что располагалась ближе к куполу. — Надо же, не работает, — негромко сказал он, слезая обратно. — Ничто не должно портить праздник нашим дорогим гостям, даже такие маленькие неприятности. — Заправив за ухо выбившуюся из причёски афро-косичку, юноша снова улыбнулся парням. Ди в ответ подарил хостес самый обаятельный оскал из возможных. Лицо Хесуса, в свою очередь, на долю секунды приобрело напряжённое выражение, которое он тут же спрятал за такой же широкой, как и у Ди, улыбкой. Не отводя взгляда от Хесуса, хостес не спеша завёл кисть за спину. От Доджера не укрылось, что Крус на мгновение подобрался, однако увидев, что из-за пояса выудили рацию, расслабился. — Эй, чего такой взвинченный? — негромко, чтобы его слышал только Хесус, спросил Ди. К его удивлению, помощник Смерти приобнял Доджера за шею, приблизившись к самому уху. Со стороны это выглядело как пьяные объятия двух закадычный приятелей. — С момента, как мы поднялись на борт, этот тип пасёт меня, куда бы я ни пошёл и что бы ни делал, — быстро проговорил Хесус, а затем отстранился. — Понял, ami-go? — Это он произнёс громче, скопировав игривый тон Ди. — Джин, приём. Проверь, пожалуйста, питание у столиков рядом с овальным бассейном. Инсталляция «три» не работает. Спасибо, — сказал хостес в динамик. Затем он нажал на кнопку отбоя и, засунув рацию обратно за пояс, снова обаятельно улыбнулся, на этот раз Хесусу. — Значит, никаких танцев на столе не будет? — разочарованно вздохнул Ди. — Красавчик подошел к нам лишь для того, чтобы устранить маленькую неприятность? — Если ты пожелаешь, могу устроить и танец, — подмигнул хостес. — Но для начала я должен передать вам извинения от хозяйки. Она собиралась лично поприветствовать наших новых гостей. — Он посмотрел на Доджера, затем, более пристально, на Хесуса. — Но, к сожалению, Мария вынуждена была отлучиться по делам и вернётся только к самому отплытию. Меня зовут Камило. И сегодня я позабочусь, чтобы для вас эта ночь стала… незабываемой и постараюсь воплотить любые ваши желания в реальность. Поэтому не смущайтесь делиться ими со мной, а если по какой-то причине всё-таки стесняетесь, — сказал он, лукаво поглядывая на Хесуса, — просто шепните их мне на ушко. — Любые, говоришь? — Ди медленно лизнул колечко на губе и окинул Камило бесстыжим взглядом. Почти весь персонал состоял из невероятно красивых девушек и юношей, носивших лёгкую пляжную одежду. Официантки, украшенные тропическими цветами и бусами, обслуживали гостей в зелёных бикини. Стройность ног некоторых красавиц подчёркивали набедренные повязки, доходящие до колен. Парни носили зелёные бермуды и цветочные рубашки выгодно обтягивающие тренированные тела. Униформа намеренно была откровенной и сексуальной. Однако никто из гостей в открытую не приставал к официантам или хостес. А за порядком следила хорошо обученная охрана. Ди и Хесус не могли не обратить внимание, как кто-нибудь из резидентов подзывал понравившуюся девушку или юношу и, обменявшись парой слов, они целовались и вместе уходили в сторону кают. Было нетрудно догадаться, чем они там собирались заниматься. Всё самое лучшее для дорогих гостей. — Любые, — ответил Камило, как показалось Крусу, более томным, низким голосом. — Чего бы вы ни пожелали и… — он подозвал официантку в бикини едва прикрывающие её прелести. Виляя золотистыми от загара бёдрами, девушка тут же пританцевала к их столику, — кого бы вы ни пожелали. — Вот это я называю гостеприимством высшего уровня, — присвистнул Ди и тут же переключил своё внимание на подошедшую к ним красавицу. Поймав изящную ручку в браслетах, Доджер почти невесомо, словно спрашивая разрешение, потянул девушку на себя, что бы та устроилась между его широко разведённых ног. Официантка охотно поддалась. Она наклонилась к Доджеру и положила его руки себе на талию, не переставая при этом плавно двигать бёдрами в такт музыке. — Хочу тебя предупредить, крошка, я о-очень требовательный гость. И мне столько всего хочется… м-мм… пожелать… — промурлыкал Ди, с ленцой в глазах разглядывая танцующую девушку перед собой. — Что бы такое придумать для начала? — Но прошу не забывать, есть определённая сводка правил, от предоставления каких специфических услуг могут отказаться наши сотрудники, — немного обеспокоенно поспешил добавить Камило. — Вам обо всём расскажут. И я уверен, мы найдём компромисс, если ваше желание вдруг покажется… трудновыполнимым. В клубе «Тринидад» мы следим за безопасностью не только наших дорогих гостей, но и сотрудников… — Воу-воу, дорогуша, мы приличные парни, — хохотнул Ди. — А Хесус так вообще чрезмерно правильный. — Младший Уоллес по-лисьи покосился на своего бывшего одноклассника. — Ami-go, твои предложения насчёт желания? — Вообще-то я планировал поиграть, — поспешно сказал Хесус. — Мне очень нахваливали здешнее казино. И ты обещал пойти со мной, amigo. — Он сделал жирный акцент на последнем предложении. — Правда? Не помню такого, — задумчиво протянул Ди, уже полностью перенаправив внимание на девушку и её ласковые ладошки на своей груди. — Правда, — не сдавался Хесус. Мысленно удерживая себя от того, чтобы не стукнуть не понимающего намёков товарища. — Ты сам мне хвастался, что, как блядская кроличья лапка, приносишь всем удачу направо и налево. Вот мне она и нужна… удача… в казино… в рулетке… ставим всё на чёрное. — Ага, я и правда блядская кроличья лапка, — расплылся в довольной улыбке неугомонный подопечный, без стеснения поддаваясь ласкам. — Ставь на семь, м-мм... красное, половина выигрыша мне. — Думаю, твой друг уже придумал себе желание. О нём позаботится Алита, а я, если хочешь, могу составить тебе компанию и провести экскурсию по нашему казино, — предложил Камило, встав к Хесусу ещё ближе. — В своём разнообразии и красоте оно не уступает лучшим заведениям Лас-Вегаса и, может, я тоже смогу принести удачу? Не успел Хесус вежливо отказаться от предложения типа, который не нравился ему всё больше и больше, как Ди вдруг сказал: — Не, я не отпущу Хесуса одного. Даже с тобой, красавчик. Нам надо быть вместе. Мы всё делаем вместе: чистим зубы, завтракаем, ездим за покупками, стреляем по армии фанерных ублюдков… — Что ты несёшь? — тихо шикнул Хесус. — … мы типа как однояйцевые близнецы. Хочу, чтобы наше первое желание было бы общим. На миг Хесус потерял дар речи от такого заявления, а Ди, тем временем, развалившись на стуле, полностью поглощённый красоткой, которая уже оседлала его колени, продолжил: — М-мм, думаю для начала нам нужно что-нибудь на разогрев. Ну, больше не мне, а этому, вдруг ставшему азартным, буке. — Доджер кивнул в сторону Хесуса. — Крошка, — елейно пропел он прямо в сочные, покрытые толстым слоем блёсток губки, — организуешь нам с amigo парочку шаловливых кокосов? — Нет, я точно пас, — тут же возразил Хесус, поспешно отворачиваясь от Ди и пышных форм девушки в сторону Камило, о чём сразу же пожалел, так как хостес встал к нему слишком близко, почти нарушая личное пространство. — Полагаю, твой друг имеет в виду коктейль Coco Loco. Вообще-то его называют «шальной» или «безумный». Ароматный кокос, микс рома, водки и текилы без преувеличения может вскружить голову. Очень рекомендую, — соблазнительным тоном сказал Камило. — Лично меня кокосы делают шаловливым, — проворковал Ди, обращаясь к пышным грудям, пружинящим прямо у его носа. От непрошенного сексуального напряжения, появившегося с приходом Камило и девушки-официантки, Хесус начал чувствовать удушье. И лучшее, что он смог предпринять — попытаться от всего этого мысленно отстраниться и терпеливо переждать, пока они с Ди не останутся снова одни. Вскоре девушка перестала дразнить Доджера и упорхнула, выполнять заказ, а Камило вынужден был отправиться на вызов по рации, пообещав, что скоро к ним вернётся. Хесус вежливо, но сухо поблагодарил хостес, а затем, выдохнув с явным облегчением, угрюмо уставился на своего подопечного. — Какого хуя ты сейчас наплёл и какие ещё кокосы, придурошная задница? Ты и так безумный и… шаловливый. Сколько коктейлей ты уже выдул за эту ночь? Целых шесть! Твой лимит превышен, завязывай. — Что ещё за лимит? — вспыхнул Доджер. — Окей, я смирился с тем, что Буги поставил тебя моей эскорт-нянькой, и стараюсь вести себя как паинька, делюсь вкусняшками. И уж поверь мне, своего лимита мне ещё достигать и достигать. Не хочешь угощений, которые тебе тут так щедро предлагают? Дело твоё, продолжай притворяться шлангом. Но я, в отличие от тебя, вредная-девственная Бабочка, не блюду никакой це-би-лат, так что будь душкой… — Це-ли-бат, кретин, — флегматично закатил глаза Хесус, игнорируя ярые возмущения товарища. — Я крещён как католик, конечно, но, чтоб ты знал, блюдут его только священники. — Ты католик? — Ди, забыв, что он тут как бы в праведном гневе на неоправданное, по его мнению, обвинение, озадаченно уставился на Хесуса. — Я не знаток в религиях, дружище, но в храме, где мы пересеклись, мне как-то не попадался чувак в рясе со смешным воротничком и скучным молитвенником. Да и твоя скелетообразная подружка больше подходит для съемок фильмов Тима Бёртона, чем на худого голого бедолагу на кресте. — Я католик, поклоняющийся Санта Муэрте. Одно другому не мешает, — терпеливо пояснил Крус. — Типа верующий в квадрате? — Ди смешно выпучил глаза в удивлении. — Сочувствую. То есть… — Он вскинул руки в примирительном жесте, — если тебя такое вставляет, то пожалуйста, не мне судить, но… без обид, приятель, лично я не желаю иметь дело ни с какой верой, которая превратит меня в унылое бревно. — Причём тут вообще вера и ты кого бревном назвал, похотливый кокос? — Хесус аж привстал от возмущения. — Jefe ясно приказал нам не разделяться и быть… эй, на меня смотри, когда я с тобой разговариваю… — Он пихнул Доджера в плечо, так как всё внимание его невыносимого товарища вдруг резко переключилось на женоподобного мальчика, того самого с которым Ди танцевал буквально недавно. — А мне заливал, что не по парням, — вздёрнул бровь Хесус. — Но на них ты смотришь не меньше, чем на девушек, да и этого Камило «облапал» глазами, будто он и есть тот самый последний «Твинки» на земле. — Я натурал, иногда трахающий красивые, имеющие член, исключения из правил. Одно другому не мешает, — ввернул Ди тем же тоном, что и Хесус ранее и, в подтверждении своих слов, подмигнул мальчонке. Тот как раз начал снимать лёгкие брюки в намерении искупаться в бассейне с группкой приятелей. — Только посмотри на его тоненькую талию, а какие аккуратные булочки. Может, его папа и не пекарь, но уж точно искусный кондитер. Ох-х, ты только глянь, он носит розовые плавочки! — Зелёные глаза засверкали восторгом. Женоподобный парень, довольный вниманием Доджера, жеманно попозировал, то приспуская, то приподнимая шелковую ткань, затем указал на карман брюк, а потом на самого Ди. Тот, сообразив, что от него хотят, запустил руку в свой собственный карман и нащупал там плоский прямоугольник, которого раньше точно не было. «Ах ты маленький испорченный твинки» — присвистнул Ди про себя, на все сто процентов уверенный, что это не кредитка и не игральная карта, а ни что иное, как ключ от каюты. Наверное юркие пальчики малыша незаметно подсунули его, пока их хозяин горячо прижимался к Доджеру в танце. Помимо ключ-карты обнаружилось и ещё кое что: небольшой пластиковый пакетик с содержимым, на ощупь напоминающим таблетки. В любой другой ситуации Доджер был бы рад такому угощению от безобидного на вид милашки. Однако «убивец веселья — лютый Буги-нарко-цербер», как Ди обозвал про себя Смерть, ещё в фургоне провёл очень доходчивый инструктаж о том, как должны вести себя хорошие мальчики на яхте полной соблазнов, если не хотят разозлить большого страшного дядю. Доджер старательно пытался не думать о том, как отзывалось тело на все эти предупреждения, сказанные голосом, проникающим в самые глубины спинного мозга, воспламеняющим отметины на шее, ключицах и бёдрах, словно гирлянды на рождественской ёлке. А губы Доджера всё ещё чувствовали дыхание наёмника, после того, как перед самым выходом из фургона, он притянул Ди к себе и прошептал в лёгкий, почти невесомый поцелуй: «Хорошие мальчики получают награду за своё поведение, pajarito. Покажи мне, что заслуживаешь её». Ди обожал сюрпризы и подарки. И даже на минуту позволил себе помечтать, что Смерть расщедрится и покажет свой тайник с оружием, который в его воображении рисовался прямо как из шпионских боевиков: чёрные, отполированные стволы и блестящие лезвия разномастных ножей закреплены на белых выдвижных полках, множество прочего важного для профессионального убийцы стафа педантично разложено на подставках за стеклянными витринами, всё стерильно и подсвечено яркой подсветкой. И это добро обязательно должно быть скрыто под секретной дверью с супер-сложным кодовым замком на ней. А что если под наградой Смерть имел в виду совершенно иное, и далеко не материальное? Скольких бы красивых девушек и юношей Доджер ни перецеловал на яхте, шёпот Муэрте о награде и хороших мальчиках продолжал блуждать по нежной коже губ, обдавая их жаром и немного острыми специями, а воображение рисовало множество самых разных вариантов той самой награды, обещанной за хорошее поведение. «Не-не, я нихуя не хороший мальчик, тем более не для Бугимена, — Ди поспешно переключился с непрошенных о Смерти мыслей на сладкое чудо в розовых плавках, помахавшее ему, прежде чем прыгнуть в бассейн изящной щучкой. — Но от «конфеток» всё же лучше воздержаться, приберегу их до лучших времён. А вот кексиком в розовой глазури я сегодня точно закушу. Трахаться мне никто не запрещал. Сейчас это моё желание номер один». — Доджер просиял от своих же мыслей. Хесус, словно увидев их прямо на излучающей похоть физиономии товарища, предупреждающим низким голосом сказал: — Ди, у меня очень скверное предчувствие. Поэтому давай ты не станешь творить хуйни и оставшееся время будешь держать свою снежинку в поле моей видимости, идёт? — Да какого хера с тобой твориться, ami-go? — поднялся Доджер. — Я работаю, — парировал Крус. — Так работай и не мешай веселиться другим. А лучше работай и повеселись хоть немного сам… Внезапно сверху вспыхнул яркий свет. Парни тут же прервали свой спор и дружно задрали головы. Нависающий над ними купол засиял множеством маленьких огоньков, отчего стал похож на нечто воздушное и невесомое. Из его середины выходили тонкие трубки, похожие на наполненные светом вьющиеся усики. Ди и Хесус перевели взор на соседние столики, над которыми возвышались такие же зонты, а точнее — большие разноцветные медузы. Их светящиеся купола слегка поднимались, а затем опускались, раздувались и возвращались к обратной форме, местами плавно тускнели, а потом становились ярче, создавая иллюзию движения под водой. — Ох, — только и смог сказать Хесус. — А недурно, — одобрительно присвистнул Ди. — Amigo, если тебя приводят в восторг такие штуки, то я даже не представляю, что с тобой будет, когда я затащу тебя к себе в «Марию». Придётся сказать моим девочкам, чтобы готовились делать тебе искусственное дыхание рот в рот от передоза охуевания, когда ты увидишь мою детку… Но Хесус Доджера уже не слушал и на медуз больше не смотрел. Его взгляд столкнулся с Камило, наблюдающего за ними неподалёку от столиков… точнее, за Хесусом. — Дружище, мы тебя опять теряем, — Доджер щёлкнул пальцами у лица Хесуса, заметив, что его товарищ снова стал выглядеть напряжённым. — Видит твоя Сантиссима, не хотел я давить, но ты сам вынуждаешь меня… — Состроив полное сожаления лицо, в искренность которого не поверил бы и круглый идиот, младший Уоллес внезапно вскочил со стула, схватил Хесуса за оба запястья и потянул на себя, заставляя подняться следом. — Эй, что ты делаешь? Ди, кончай выёбываться. Хочешь танцевать? Вали, но только в поле моей видимости. Здесь что-то не так и мне надо с этим разобраться. Этот Камило… подошёл ебучие зонтики починить и передать привет от хозяйки, а сам уже пол ночи не спускает с меня глаз. — Это потому что у него на тебя стоит, ami-go. — Вызывающе осклабился Доджер. — Этот красавчик поедал тебя глазами, даже не обращая внимания на мой флирт. Только слепой не заметил бы… — Завязывай со своим бредом, — угрожающе рыкнул Крус. — Он знает, что я здесь… чужак. — Ты не чужак, Хесус, — возразил Ди, игнорируя непривычно грозный тон товарища. В зелёных глазах горело озорство. Двигаясь в танце всё активнее и упорно продолжая тянуть Хесуса за собой на мерцающий огнями танцпол, Доджер немного осторожнее добавил: — Это не школа, Бабочка. Ну же… один танец двух приятелей. Можешь даже не пробовать «шаловливый кокос», если не хочешь, хоть он и очень вкусный. Просто отвлекись ненадолго и сам поймёшь, как глупо ты себя накрутил. А потом я лично объясню Камило, что ты не за его лигу играешь, идёт? — Он по-доброму хохотнул и подмигнул. — Ты присматриваешь за мной, а я пригляжу за твоей честью, чтобы никто, пока ты этого сам не захочешь, не посягнул на твой нетронутый бутончик… — Ладно, только закройся уже, — поспешно прервал трёп товарища Хесус. — Один танец. — Или танцевальный батл! — объявил наглый бывший одноклассник, утягивая Хесуса в самый центр танцпола, по пути хвастаясь, какими крутыми движениями он собирается сразить теперь уже своего танцевального противника. Хесус глубоко вздохнул и перестал сопротивляться, позволив толпе и музыке поглотить себя, но не для того, чтобы выполнить просьбу товарища и расслабиться. Крус решил таким образом слиться с толпой и присматривать за своим подопечным, не нарываясь лишний раз на Камило, а заодно обдумать, что со всем этим делать дальше. Мария не должна была знать о сделке Аполло Рэда и Смерти. Для неё Хесус и Доджер — просто гости, приглашённые от имени её брата. Есть ли вероятность, что сам Рэд поставил Камило наблюдать за ними? Такое вполне может быть. И этот хостес, если он вообще таковым является, знает, что Хесус не тот, за кого он здесь себя выдаёт, что он человек Смерти. За ним следят на случай, если сделка сорвётся? Но если что-то и пойдёт не так, то только из-за самого Аполло Рэда. Кто знает, что у таких ублюдков на уме. В одном Хесус был уверен — в Смерти. У его босса всегда имеется несколько запасных планов на непредвиденные ситуации. Например, мини передатчики, спрятанные в каблуках как у Хесуса, так и у Доджера. Радиус приёма не большой, но его хватит, чтобы связаться с Сантосом, который в это время должен находиться на пристани. Пусть будет готов, что они с Доджером покинут судно раньше положенного времени. «Я всегда прикрою твою спину, однако никогда не переставай быть начеку…» А когда они выберутся, он доложит обо всём сеньору Муэрте. Глядя на танцующего Доджера, на его радостную победную улыбку, Крус ненавидел себя за то, что пока его тело подстраивалось под ритм музыки, разум был занят составлением плана дальнейших действий. Неужели хотя бы на один танец он не может побыть Бессмертному Ди просто другом? Всего один танец двух… временных приятелей, — разве это желание настолько невыполнимое?