Отель Хазбин. Провалиться в ад

      Мокси увидел, что Чарли села на ступеньки церкви, и решил рискнуть приблизиться к ней. Рядом с Чарли села монашка и Мокси растерял свою решимость, но было уже поздно. Он уже вышел из укрытия. Принцесса ада сама его заметила и помахала ему рукой.       - Это кто? - опешила четвертая монашка. - Один из твоих адских друзей? И много их тут ходит?       Монашка мысленно укорила себя. "Демоны и бесы всегда в большом количестве присутствуют в мире людей, - подумала она, - поэтому людям и надо ходить в храм и вымаливать небесную благодать". Бесенок на маленьких копытцах подошел к принцессе ада и покосился на монашку.       - Ты хочешь забрать свою принцессу в ад? - строго спросила его четвертая монашка.       - Нет, что вы, - промямлил Мокси, - я, наоборот, хотел остаться здесь вместе с ней. Я тоже не хочу возвращаться в ад и убивать невинных. С этим должно быть покончено.       Несколько монашек и священник вышли из храма, увидели бесенка и приготовились к духовной битве. Бесенок поднял вверх свои руки, показывая то, что он не пытается на них напасть.       - Это Мокси, - пояснила монашкам и священнику Чарли. - Он... такой же как я. Добрый, поэтому его в аду все унижают.       - Он сказал, что больше не хочет убивать невинных, - эмоционально произнес священник, - значит, раньше он их убивал. Что именно Мокси делал в аду? Какова его задача? Он пытал грешников в серных озерах?       - Я выполнял заказы грешников и убивал живых людей, - ответил Мокси. - Мы с моей женой были наемными убийцами. В отличие от меня, Милли всегда обожала сражаться и расчленять врагов. Она, наверное, скучает по мне, не знает, что со мной. Каяться она не будет и... - Мокси погрустнел. - Я не знаю, как мне быть с Милли. Я бросил ее...       - Я тоже бросила своих родителей, - напомнила Мокси принцесса Чарли. - Мы можем выбрать свое будущее, но не заставить кого-то устремиться к небесам. Ничего не поделать, - Чарли вздохнула.       Мокси уставился на асфальт и поковырял его своим копытцем. Он будто только сейчас осознал, что такими темпами больше не увидит Милли. Он и потерять ее не мог, и жить с ней вместе тоже, а Милли никогда не прекратит убивать невинных, Мокси это четко понимал. Четвертая монашка не утерпела и потрогала его полосатые рожки. Священник неодобрительно нахмурился.       - Что ты делаешь? - задал он монашке логичный вопрос. - Дело серьезное, а ты дурачишься.       Мокси чувствовал, что в церкви он совершенно лишний. В качестве кого он туда придет? Козла отпущения? Он будет только распугивать посетителей.       - С чего я вообще решил, что достоин спасения? - пробормотал Мокси в смятении. - С чего ты, Чарли, решила, что можешь запросто покинуть ад и примкнуть к ангелам и святым? Это так не работает, - Мокси отступил от принцессы на два шага. - Мы с тобой родились демонами, значит должны быть ими.       - Не должны! - воскликнула Чарли. - Если мой отец мог пасть и из ангела превратиться в демона, то и я смогу из демона превратиться в ангела! Нельзя сдаваться! Даже рождение в аду не приговор!       Мокси кое о чем вспомнил. Он должен был это озвучить, чтобы не выглядеть лгуном и лицемером.       - Это мы с Блицом убили сестру Марию, - признался Мокси с горестным вздохом. - Клянусь, что это будет мое последнее убийство человека. Я перестану быть наемником.       - Сестру Марию?! - вскричал священник, достал флакон святой воды и облил ею бесенка. - Она была моим лучшим другом! Светлым человеком! А ты убил ее и прибежал каяться?! Изыди, нечисть!       Монашки помрачнели и уставились на Мокси, намекая ему на то, что он здесь лишний. Мокси и сам это ощущал. Святая вода его так не обжигала, как осознание собственной ничтожности.       - Хоть застрелись из святого оружия, - пробормотал Мокси. - Нигде мне покоя нет. Ни в мире людей, ни в аду. Я всем мешаю, приношу только смерть и разрушения. В чистку этого года подойду к ангелам и позволю им меня истребить. Сил моих больше нет терпеть эту безысходность.       Это прозвучало настолько абсурдно, что вышло за границы здравого смысла. Священник на мгновение подумал, что ослышался. Чарли и Мокси словно не понимали, кто они и какова их природа. Они видели себя другими, какими угодно, но не настоящими демонами.       - Ты бес! - кричал священник. - Ты рожден для того, чтобы приносить смерть и разрушения! А Чарли рождена править в аду! Она принцесса ада! Она заставляет статуи плакать кровью!       Чарли не выдержала и сама заплакала. Мокси был прав. Ее надежда на чудо была иллюзией.       - Мне что, тоже к ангелам подойти и... - ревела принцесса, мотая головой с длинными волосами.       Чарли обезумела и впала в бредовое состояние. Она перестала воспринимать свое тело своим телом, свою магию своей магией, свои мысли своими мыслями. Личность Чарли разрушалась по кирпичику и не могла собраться воедино. Чарли ненавидела саму себя, хотела исчезнуть, испариться, сгинуть. Чарли мечтала разрушить саму себя, но не причинять вред невинным.       - А почему ты вообще переживаешь из-за грешников? - спросила у Чарли первая монашка. - Они даже не невинные люди. Почему ты так трясешься из-за них? Откуда в тебе эта сентиментальность, если родители у тебя жестокие правители ада?       Чарли всхлипнула и посмотрела на монашку.       - Я смотрела ангельские телеканалы в аду, - сказала принцесса ада. - Я влюбилась в красоты рая, понимаете? В идеалы чистоты и добродетелей. В радугу и милых щеночков. Я влюбилась в пушистые белые облака.       - В аду и раю есть телеканалы? - простонал священник в недоумении. - Ты влюбилась в рай, глядя на него с экрана?       - Да, - смутилась Чарли. - А что? Я внимательно смотрела все передачи про грехи, покаяние, спасение душ, лики святости. Я все вызубрила наизусть. Даже некоторые молитвы. Я их слушала и произносила, пусть они и причиняли мне боль. Я надеялась искоренить в себе демона.       - А в мир людей ты тоже влюбилась, глядя на него с экрана? - спросил священник.       - Да, - кивнула Чарли. - Я обрадовалась, когда Аластор убедил моих родителей отпустить меня в ваш мир и когда он открыл портал сюда. Я смогла подышать земным воздухом. Посмотреть на голубое, а не красное, небо. Я смогла погладить настоящих щенков и спеть песенку всему живому.       - Жаль тебя огорчать, - устало произнес священник, глядя на принцессу ада, - но у нашей религии существует не только благостная праздничная сторона. Мы не только поем песенки и улыбаемся. Мы видим зло, грязь и смерть.