Дикий

Дженни приподнялась на локтях, разглядывая ныне знакомое убранство королевских покоев. Казалось, две высокие фигуры поодаль совершенно не заметили её пробуждения, продолжив вести беседу о чём-то своём. Омега постаралась прислушаться к разговору и попутно, отрывками, вспоминала минувшие события. — Мой Лорд, пока что и мать и ребёнок в порядке, но ключевое слово здесь «пока». Исходя из своего профессионального опыта и нынешних показателей пациентки, я сомневаюсь, что леди Дженни будет способна выносить тёмного волшебника. Конфликтная беременность всегда оставляет высокий процент выкидыша или смерти при родах, а когда тело матери настолько слабо, как её, то это лишь дело времени. Мне жаль. — Нельзя ли это как-то исправить? — с надломом в голосе уточнил Тэхён, сглотнув застрявший ком в горле. Он прозвучал ужасно… Напугано? Виновато? Обеспокоенно? Дженни не знала, какое наречие могла бы подобрать, чтобы охарактеризовать слабину, захватившую привычный бас с чарующей хрипотцой. Да и сам по себе альфа выглядел помято, с усталым взглядом, периодически нервно ударял ребром ладони по внутренней стороне противоположной руки. — Если бы ребенок был от среднестатического тёмного волшебника, то я бы прописал некоторые снадобья. Но внутри этой девушки уже чувствуется сильная тёмная магия. Её силы в десять раз меньше Ваших, а ещё она эмоционально и физически истощена, — лекарь старался сохранять непредвзятость и едва сдерживался, чтобы не выдать субъективного предубеждения по поводу враждебного класса, — всё, что я могу посоветовать — это хорошее питание, ограничение стрессовых ситуаций. Настолько, насколько это возможно при текущем положении вещей. Я могу выписать рецепт снадобья, но, опять же, это лишь временное средство. Поэтому лучше прекратить всё намного раньше. — При всём моём уважении, это уже не Вам решать, — бесцеремонно выдала Дженни, бросив осуждающий взгляд на опешившего лекаря. Она потуже закуталась в одеяло, всем нутром сумасбродно отрицая прозвучавшую информацию. Тэхён тут же посмотрел на погрязшую по подбородок в теплой вещице свою омегу и… промолчал. Альфа всё ещё злился на неё из-за дневника матери, из-за отвратности поступка, но вместе с этим и испытывал странный трепет в груди. Ребёнок. Он всегда хотел детей, пусть и не так скоро и не от неё. Однако Тэхён рассматривал незапланированную беременность, как возможность обрести потерянное чувство семьи; то, которое у него когда-то так зверски отобрали. Наконец-то, был кто-то, кому тёмный мог бы подарить всю любовь, скопившуюся за столько лет, целиком и без остатка. Наконец-то, был кто-то, кто полюбил бы его чисто и искренне, по-настоящему. — Спасибо большое за Ваш визит, — почтительно отчеканил альфа, соблюдая прочие формальности в качестве поклона и обмена встречными любезностями, пока выпроваживал посетителя за исписанные в руинах двери королевских покоев. Как только Тэхён сомкнул створки друг с другом, отрезав себя и Дженни от остального замка, то без промедления обернулся на неё. В голове было невообразимо пусто. Альфа с непониманием обнаружил, что ему даже не с чего начать беседу. Сведёнными за спиной ладонями упёрся в ручку двери и внимательно посмотрел на омегу перед собой. — Ты убил Намджуна и Юнги? — Дженни решилась заговорить первой, посильнее кутаясь в одеяло, словно в поисках защиты. Её нижняя губа чуть подрагивала, а сама омега — в одно и то же время — и боялась и отчаянно жаждала узнать ответ на заданный вопрос, — что… что ты с ними сделал? — Я не трогал твоих драгоценных, не беспокойся, — с привычным холодом выдал Тэхён, неловко облизнувшись, — они — единственное, что тебя сейчас волнует? Два никчёмных светлых мага, прохлаждающихся в бараках? Альфа не знал, почему снова завёлся. Казалось, само присутствие волшебницы в комнате каким-то взбудораживающим образом влияло на него, вызывало бурю эмоций. Маг по привычке держался с ней чёрствым и импульсивным, хотя лекарь вполне красноречиво дал понять, что Дженни нуждалась в отдельной деликатности и повышенной тактичности. — Они всегда были в приоритете, — довольно спокойно заметила омега, привыкшая к такому обращению за последние несколько недель. Ей дышать стало как-то легче от одного лишь осознания, что с братом и лучшим другом всё было в порядке; вот бы и Туан Бао Третий ещё объявился… — К тому же, что ты ожидал от меня услышать, после того, как угрожал мне и им расправой? После того, как кинул в темницу, как какое-то животное? Я бы пошла туда и по собственной воле, я сказала тебе об этом. Как и о том, что я неважно себя чувствую, а ты… Ты чуть… Чуть… «Не убил нашего ребенка», — так и не сорвалось с губ Дженни, что податливо опустила глаза на белоснежные ромбики пододеяльника, однако Тэхён и без дополнения всё понял. Он же видел её состояние, слышал жалобный голос и всё равно не придал этому внимания. — Если бы я знал, то никогда бы себя так не повёл, — наконец-то выдал маг, отодвигаясь от двери и направляясь к кровати, — и у меня не было намерений причинить тебе вред. Просто твой поступок меня очень, очень сильно раздосадовал, Джейн. Но это скорее из-за неоправданных ожиданий. Я-то наивный решил, что ты можешь быть менее гнилой, чем моя мать… — Тэхён, ты не должен так говорить, — резко перебила его омега, не понимая, откуда по телу разлилась подобная уверенность в том, чтобы ему перечить, — она тебя любила. Сильно. Всё это есть в её дневнике, если бы ты хоть глазком взглянул… Я могу понять, откуда это у тебя — твой отец переживал разбитое сердце, а ты, смотря на него, неосознанно перенимал чистую ненависть. Но твоя мать любила тебя с самого первого дня. И я уверена, что продолжала любить и до самого последнего вздоха. Они настолько находились по разные стороны спектра, что становилось даже страшно. — Поэтому бросила? Это ты считаешь любовью? Она ведь могла бежать с нами двумя, но выбрала только Чонгука. Чёрт возьми, Джейн, мне было четыре, когда собственная мать бежала из дворца с моим маленьким братом! Можешь себе представить? О какой ненависти со стороны отца ты говоришь. Представляешь, если бы тебя бросили родители, выбрали… Намджун, правильно? Намджуна. Ты сейчас бы чувствовала всепоглощающую любовь? Дженни хотела едко напомнить, что благодаря его семейке у неё как раз-таки не было возможности проверить, но, взглянув на собеседника, тут же прикусила язык. Альфа сегодня приоткрылся для неё с новой, более чувственной стороны. Господи, да Тэхён, в сущности, оставался всё тем же потерянным ребенком, мальчиком, которого бросили. От того и каждый вдох правителя сочился недоверием, ненавистью и злостью, прекрасно подпитывающими внутренний магический центр. Омега ничего не могла предпринять против непреодолимого порыва — заключить правителя в объятия и утешить. Дженни по-человечески стало жаль этого монстра. Так что Тэхён украдкой стёр одну скупую слезу, с непониманием наблюдая за действиями волшебницы. Омега осторожно раскрылась и подползла к краю кровати, удобно усаживаясь на колени и медленно переплетая свои пальцы с ледяной рукой альфы. — Мне жаль. — Не надо, Джейн. — Мне правда жаль, что тебе когда-то сделали так больно, что ты обозлился на весь мир, — хотела продолжить волшебница, но Тэхён слишком быстро отдёрнул руку, красноречиво давая понять, что не собирается дослушивать ненужные сожаления до конца. — А мне нет. Это многому меня научило, — стараясь сдерживать себя, отвесил тёмный маг, пристально изучая заманчивое ночное платье сверху вниз, — и вчерашняя ситуация тоже. Ты была права — мне не стоило ждать от тебя невозможного. Мы всегда находились по разные стороны баррикад, и я не уверен, что мы когда-нибудь будем способны это исправить. Отстранение Тэхёна задело Дженни самым непривычным образом, точно тонкая иголка пришлась в район сердца. Она попыталась скрыть разочарование, потому что не хотела иметь с данным чувством ничего общего. Положила руки по бокам бёдер, сомкнув их в кулаках. — Мне нужно отлучиться, — тактично заявил альфа вместо «мне нужно время всё хорошенько обдумать» и размял шею, — я приставлю к двери парочку людей, на случай если тебе станет плохо. Если вдруг почувствуешь даже малейшее недомогание, то сразу же сообщи им. Я знаю, что тошнота при беременности — совершенно нормальное явление, но, с учётом сложившихся обстоятельств, даже она может представлять угрозу. Дженни согласно закивала, хотя и понимала, что если её захватит очередной позыв опорожнить желудок, то она вряд ли сумеет поставить хоть кого-то в известность. Ей бы до ведра вовремя добежать; что уже говорить о других. — Почему ты не останешься сам? — внезапно поинтересовалась омега, заметно смутившись интимности вопроса. — В смысле, если ты так беспокоишься, почему бы тебе самому не проконтролировать ситуацию? — Потому что я всё ещё не могу тебя видеть, — искренне заключил Тэхён, сделав несколько шагов назад, по направлению к выходу, а затем развернулся лицом к двери. — Извини, но, кажется, мне нужно побыть вдали от тебя какое-то время. Дженни расслышала знакомый щелчок, скрип и то, как тяжелые шаги удалились вглубь коридора. Омега впилась пальцами в корни волос, а затем медленно проехалась по локонам пятерней. Ничего ведь, по сути, не изменилось: Дженни продолжала находиться одна в королевских покоях (ладно, практически одна), её никто не тревожил, да и семье никто не угрожал. Но почему же тогда на душе сталось так плохо, гораздо паршивее, чем до диалога? Может быть, это её организм реагировал на беременность подобным образом? Когда навязчивые мысли почти заполонили рассудок, сквозь стенку спасительно протиснулась знакомая голова с клювом и лавандовыми глазами, едва не заставив Дженни подскочить на месте. — Ой-вэй, наконец-то я тебя нашёл, светлая волшебница! Не представляешь, куда меня занесло!

~

Чеён не могла оторвать взгляда от отточенных движений Чимина, поэтому и продолжила внимательно следить за ходом тренировки. Альфа выглядел сегодня особенно сконцентрированным, поочерёдно вонзался лезвием в набитые ватой мешки, хлипко установленные на толстые деревянные палки. Принцесса самодовольно улыбнулась, мысленно решив усложнить задачу. Она заколдовала тряпичное чучело и то, подобно марионетке, принялось дёргаться, уворачиваться от ударов. Страж на секунду замер, плохо воспринимая происходящее, даже растерялся, но затем, преодолев ступор, грозно разрезал мешок пополам. — Что за фокусы? — через весь зал недовольно выругался Чимин, опуская меч к подставке, наконечником вниз. Он бросил в сторону Чеён недовольный взгляд, а затем направился к столику с налитой в таз водой и снял с того аккуратно зацепленный за бортик ковш. — Я почти решил, что двинулся сознанием. — Просто хотела подстегнуть твой задор. — Вы просто хотели моей своевременной отставки, Ваше Величество, — съязвил страж, зачерпывая большое количество жидкости, — так вот. Не дождётесь. Чеён прошлась чуть вперёд, наблюдая за тем, с какой жаждой Чимин делал глоток за глотком. Его тело было потным и уставшим после тренировки, а волосы прилипли ко лбу наискось. Принцесса дольше нужного разглядывала характерно очерченный рельеф мускулов на мужском прессе; причем так вкрадчиво, что страж не мог не заметить. — А это уже граничит с домогательством, — довольно хмыкнул Чимин, повесив ковш на место, — что-то стряслось? Без обид, но не думаю, что ты решила почтить своим присутствием мою скромную обитель только для того, чтобы поглазеть. — Ты абсолютно прав, но это как приятный бонус, — не поддавшись на провокацию, заключила Чеён, пожав плечами, — я пришла сделать тебе деловое предложение. — Я весь во внимании. — Он большими пальцами упёрся в края стола, тем самым чуть откинулся назад. Омега просто мечтала отчитать его за неподобающе раскрепощённый вид, а следом и за то, что альфа наверняка ходил в подобном безобразии и при других девицах. Оголённый торс не давал принцессе возможности сосредоточиться, но она с горем пополам всё-таки умудрилась взять себя в руки и вернуться к деловому настрою. — Ты же знаешь, что в концепции нового устроя во Флорене должны стоять трое? — дипломатично начала Чеён, складывая руки на груди и пытаясь считать реакцию собеседника. — Своего рода альянс. Я представитель светлых магов, Чан — тёмных. Он спросил, кого бы я порекомендовала на кандидатуру для представителя людей, и я решила выдвинуть тебя. Чимин непонимающе замер на месте, хлопая ресницами. Страж хотел было нездорово рассмеяться, но сразу вычислил, что принцесса не шутила. Её лицо оставалось серьёзным. Он нервно сглотнул. — Вы что? — не веря, переспросил альфа и начал барабанить по внутренней поверхности стола пальцами. — Ваше величество, да я же ничего не смыслю в политике. — Это наживное. Зато ты потрясающ в стратегии и защите. Довольно обаятелен, легко располагаешь к себе любого. За тобой будут готовы пойти, — от чистого сердца произнесла Чеён, подойдя ещё ближе и не скрыв уверенности в голосе. Вот она бы не подумала, что когда-нибудь в будущем сможет смутить такого беспризорника, как Чимин, — послушай, это потрясающая возможность. Чан, конечно, представит со своей стороны кого-то, но, честно говоря, я не знаю, кто бы подходил на эту должность лучше тебя. Страж плохо соображал. По правде говоря, он оказался в полнейшем шоке от прозвучавшего предложения, периодически открывая рот, в попытке что-то сказать, и снова замолкая. В голове не укладывалось — Чимин и во главе государства. Даже звучало абсурдно. — Но я ведь не из Флорена… — Да, но в тебе есть наши корни, по матери, — скороговоркой протараторила принцесса, поймав знакомый взгляд полного удивления, — Лиса рассказала. Я спрашивала у неё совета, как поделикатнее бы тебе это озвучить. Кстати, Лиса более чем разделяет моё мнение. Только вдумайся в то, что ты можешь предложить: сын тёмного мага, глава стражи, ученик первых повстанцев, полукровный флорентинец и ключевая фигура сопротивления. Ты просто идеально впишешься. — Чёрт возьми, Чёен, я ведь не великий волшебник и принц, чтобы править королевством, — попытался вразумить омегу Чимин, хаотично жестикулируя руками и ягодицами опираясь о кромку стола. — Тебе даже не нужно ничего из этого, чтобы быть великим. Как же ты этого не видишь? Эти слова совершенно небрежно сорвались с уст принцессы, заставив ту покраснеть от сказанного. И именно в этот момент Чимин понял, что он давно и по уши, крышесносно и глубоко влюблён в королевскую особу напротив, предлагающую ему часть своего государства, точно частичку сердца. Чеён смотрела выжидающе, преданно, периодически опуская взгляд на припухлые губы; страж боролся с диким желанием бросить всё и вновь рискнуть поцеловать её. — Послушай, — миролюбиво начал Чимин, пытаясь подобрать слова, — я готов умереть за тебя. Но я не уверен, что готов, чтобы кто-то сделал то же самое за меня. Мне льстит предложение, честно, однако я предпочитаю быть реалистом. А в реальности, я буду хреновым правителем. — Не отказывайся так сразу. Пожалуйста, пообещай, что хотя бы подумаешь. Пальцы Чеён кольцом вцепились в предплечье Чимина, безуспешно сходясь в форме прерванной окружности. Альфа чуть отклонился от стола, облизнувшись и намереваясь приблизиться к такой желанной омеге напротив. Он уже поцеловал её однажды, так что ему мешало осмелиться на это второй раз? — Эй, Чимин, ты не видел… — резко окрикнул парочку молодой парень с патлатой причёской, — по словам Джису «как у гриба» — беспечно влетая в тренировочный зал стражей и тормозя одними пятками, — … у-у-у-пс-с-с! Кажется, я не вовремя, да? Я-я-я-я просто искал Хана. А. Вот что. — Всё в порядке, Чонин. Мы просто обсуждали рабочие вопросы, — улыбчиво ответила стражу Чеён, выпуская заманчивого собеседника из захвата и нервно заправляя прядь волос за ухо. Она сохранила невозмутимость в лице; точно всё прошло так, как было запланировано. Даже набрала ковш с водой и демонстративно испила из него. Чимин пообещал себе, что в третий раз не допустит подобной оплошности и не спасует. Пусть хоть вулкан на фоне извергнулся бы, он всё равно прикоснулся бы к таким манящим губам своей принцессы.

~

Чонгук незаметно подкрался со спины — вообще-то он не хотел этого делать, просто так вышло — и завис на несколько мгновений. Лалиса медленно подготавливала склянки в лазарете, раскладывала бинты по нужным шкафчикам и с кем-то оживленно разговаривала. Альфа был уверен, что сумеет застать её одну, но, по всей видимости, ошибся. Эти три дня выдались для него изнурительными, он всё никак не мог подобрать момента, чтобы подойти и извиниться; думал, что его сразу же пошлют. — Ты сегодня довольно буйный, — с нежностью заметила Лалиса, останавливаясь на месте и поворачиваясь вполоборота. Омега взглядом опустилась на живот, едва выглядывающий из-под просторной и безразмерной рубахи, — ещё такой маленький, а уже не можешь усидеть на месте. Весь в папочку. Она тут же посмотрела в сторону, пальцами подцепив небрежно валяющиеся ножницы и переложив те в специально выделенную под это дело подставку. Стоило ей только вспомнить про Чонгука, как Лалиса заметно изменилась, немного погрустнела и чуть приподняла плечи. Быть вдали от альфы казалось пыткой, в особенности сейчас, когда омега нуждалась в нём сильнее и сильнее с каждым днём. А ещё на носу маячило восстание. Омегу начинало лихорадить от одних лишь мыслей о предстоящей битве, о всех тех жертвах, которые сопротивление могло понести, и о всем том, что они ставили на кон. Поэтому, из-за накалённых нервов, Лалиса плохо спала последние ночи, а ещё частично потеряла аппетит. Чимин всячески пытался приободрить подругу, успокоить и убедить верить в лучшее, но всё проходило без толку. Поскольку единственный, кто мог вернуть её душевное равновесие в порядок, был тем же, кто его и нарушил. — Лиса, — деликатно вступил в диалог Чонгук, заставив Лалису вздрогнуть. Альфа выглядел ничуть не лучше неё, с тёмными кругами недосыпа под глазами. Случившаяся ссора заметно вымотала обоих; Чонгук пообещал себе, что сегодня обязательно сделает всё, чтобы помириться и прервать бесполезное молчание, делающее больно сразу троим. Альфа не хотел больше находиться вдали от них. И так слишком много времени потерял. — Что ты тут делаешь? — обеспокоенно уточнила омега, поспешно осматривая собеседника впереди на предмет ссадин и побоев. — Тебя ранили на тренировке? — Нет, не беспокойся. Я пришёл сюда не за тем, чтобы просить о медицинской помощи. — Чонгук был весьма удивлён, что не встретил враждебности в настрое. Он подошёл чуть ближе, но сделал это довольно робко. Альфа боялся того, что его могут остановить в любой момент. — Я пришёл сюда поговорить, потому что больше так не могу. — Хочешь прекратить всё это? — разочарованно осведомилась Лалиса, пряча дрожащие руки у живота. — Чон, между мной и Минхо, правда, никогда ничего не было… — Я знаю. Я пошёл извиниться перед ним следующим же утром, и мы поговорили начистоту, — перебил омегу Чонгук, смутно вспоминая обрывки из заранее заготовленной речи. В голове всё звучало более связно и уверенно. — Мне очень стыдно за то, что я наговорил. Я повёл себя, как последний придурок. И хотя я, конечно, не в восторге от вашего поцелуя с Минхо, но я благодарен ему за то, что он хотя бы был с тобой всё это время. За то, что ты была не одна. Он поступил как настоящий мужчина, в отличие от меня. Я же поступил как эгоист, совершенно позабыв о том, что тебе гораздо тяжелее сейчас. — Чон… — Мне было страшно, Лиса. Знаешь, когда говорят, что внутри тебя взорвалась магическая бомба и теперь тебе придётся контролировать свои силы — это обескураживает. Я ведь мог в любой момент навредить кому-то, в том числе и тебе с ребёнком. Добавь ко всему этому надежду окружающих на то, что я когда-то поведу их за собой и убью собственного брата. Я знаю, что не имею права быть напуганным, но… Чёрт, меня всё это так пугает, ты даже себе не представляешь. Я не хотел, чтобы ты считала, что я какой-то слабый или трус, или что не способен тебя защитить. Думал, если отдалюсь, улучшу навыки, то паника пройдёт и мне станет намного легче. Не стало. Лалиса была немного шокирована прозвучавшим откровением, потому что никогда не предполагала, что Чонгук будет скрывать от неё настоящие эмоции и переживания. Она сделала несколько шагов вперёд и без предупреждения зарылась в родные объятия, щекой уткнувшись в мужскую грудь. — Чонгук, бояться — это нормально, — понимающе заключила омега, вдыхая родной запах сирени и сводя пальцы за спиной потерянного альфы, — особенно в твоём случае. У всех бывают моменты слабости и неуверенности, ты не должен этого стыдиться. Уж точно не со мной, — она немного помедлила, прежде чем с облегчением продолжила, — так ты из-за этого так странно себя вел? Не потому что меня разлюбил и решил остаться с Чеён? — Что за глупости? — недоуменно поинтересовался Чонгук, обвив руки вокруг плеч Лалисы, смотрящей на него с неподкупной искренностью, — с чего мне хотеть остаться с Чеён? Ревновать к ней также бесполезно, как и к другим. Я весь твой. Раньше, это хотя бы было понятно, она была моей невестой, но сейчас это даже звучит абсурдно. Также абсурдно, как если бы я приревновал тебя к Чимину. — Но ты же приревновал меня к Минхо, — напомнила ему омега, почувствовав нежное прикосновение к шее. Она добро улыбнулась и различила странное спокойствие, прорастающее из грудной клетки и дающее сердцу вновь безболезненно биться, — пожалуйста, Гуки. Больше никогда не говори тех слов, что ты сказал в прошлую пятницу. И ни в коем случае не применяй магию из-за ревности. — Обещаю, что впредь буду вести себя более зрело, — наигранно заявил альфа, большим пальцем правой руки прикоснувшись к новоявленной впадинке на щеке Лалисы. Он расплылся в ответной улыбке, — и давно у тебя такие симпатичные ямочки? — С тех пор, как мой организм стал стремительно набирать в весе. В последнее время мне кажется, что я могу потолстеть даже от воздуха, — пошутила омега, глубоко тронутая внимательностью и комплиментом Чонгука. Тот добро рассмеялся, — скоро стану колобком, и тогда точно никто не украдет меня у тебя. — Да брось, ты всё равно будешь достаточно сексуальной, чтобы разбить парочку сердец, — сообщил принц, намереваясь впиться в знакомые губы. Боже, близость с Лалисой влияла на него лучше любой подбадривающей речи. Но игривый настрой альфы быстро оказался прерван странным и протяжным… — Ли-и-и-и-са! — раздалось вместе с влетевшим в комнату Чонином, ухватившимся за дверной косяк лазарета, чтобы поточнее скорректировать курс. Страж тут же остановился на месте, в ступоре сомкнув губы и недоумевающе уставившись на парочку перед собой. Для него сегодня мир по-другому открылся. Паренек-то был уверен, что Чимин и Лалиса давно состояли в отношениях или, на худой конец, что что-то происходило между Минхо и Лалисой. Чонин никак не подозревал, что истинным напарницы и её сумасшедшим альфой мог оказаться он. — Вы… Ваше Величество и… Лиса? — запнулся Чонин, пытаясь сделать реверанс в знак уважения и подобрать нужные слова в качестве оправдания. Должен ли он теперь обращаться к Лалисе, как к Чонгуку? Он запаниковал, — я тут… Это... Вы не видели Хана? Страж едва ли не зарядил по лбу. Он испортил два поцелуя за день; наверняка, этот макнэ из стражей уже заработал минусы в карму и кучу проблем.