Дикий

Первым, что Чонгук увидел после того, как он и Чан влетели в запретный город, — парочка раненых в круговом дворике. Член королевской гвардии, тот, что с простреленной ногой, хотел было взяться за оружие, однако тёмный маг вовремя предопределил его затею. Меч с окровавленным захватом на ходу отлетел к фундаменту близстоящего здания, а самого горе-нападавшего ждал моментальный сон от рук принца. Из боковой комнаты безостановочно доносились женские крики о помощи, настолько истошные и беспокойные, что внутри всё холодело. Чонгук и Чан обменялись понимающими кивками, прежде чем проворно направились ко входу в помещение. Они расположились по бокам арочного проёма, внимательно изучая обстановку внутри. Их было трое. Трое высоких, угрюмых и сильных захватчиков, широкоплечих и злых, заключивших оставшееся сопротивление в купол тёмной магии. Один из них, с характерным пренебрежение в глазах, держал за шиворот порванного платья десятилетнюю девочку. — Пожалуйста, она ведь ещё ребенок! — вновь попыталась достучаться до мужчин немолодая женщина. — Она вонзила кинжал в руку моего напарника, так что он должен преподать ей урок, — лишь скептически бросил головорез. Своим блестящим фламбергом разрезал тонкую льняную ткань на спине, оголив маленькое детское тельце. — Прошу. И прежде чем мужчина с пораненным запястьем — наспех перемотанным лоскутом плаща — успел пустить в ход магический хлыст, лассо Чана небрежно обвило его ногу. Повстанец потянул захватчика на себя, сжав кулак до выступающих сбитых костяшек. Чонгук же, с помощью светлой магии, заставил двух других мужчин болезненно столкнуться затылками, отчего оба мгновенно потеряли сознание. — Тише, малышка, мы сейчас всё исправим, — утешающе произнес принц, присаживаясь рядом с ребенком и умело связывая концы порванного одеяния между собой. Девочка испуганно вздрогнула, подождав пока ей «починят» платье, а затем тут же поднялась с колен и резво подбежала к мутному барьеру. Чонгук помнил уроки с Чеён, помнил, как нужно снимать подобные заклинания. Наложить ладони треугольником, пальцы правой руки поверх левой, и в образовавшемся окошке сгенерировать магию. Он ни разу не проделывал подобного на практике, но надеялся, что теоретических знаний вполне хватит. Пока Чан оттаскивал туши захватчиков, связывал и вставлял им в рот сымпровизированные кляпы из хлопковых платков, Чонгук успешно сумел пробить брешь в заклятье, позволив светлой магии «разъесть» барьер. Чёрные частички, точно дым, взмыли вверх, исчезнув за низким потолком дворцовой комнаты. — Доченька! — воскликнула женщина, бросившись к ребенку, и тут же широко расставила руки. Девочка обвила маленькими ладошками шею матери, носом уткнувшись в плечо. — Спасибо, Ваше Величество. Принц учтиво поклонился в ответ, взглядом в отчаянии пытаясь нашарить силуэт Лалисы среди запуганной толпы, однако нутром понимал, что здесь её не было. К тому же, нос не улавливал знакомые нотки жасмина с гибискусом, по телу не распространялась повсеместная паника. Предельная опустошённость едва ли не сводила с ума. Если бы с Лалисой или ребёнком что-то случилось, Чонгук бы никогда себе этого не простил. — Да у тебя чутьё, — восхищённо промолвил Чан, поднимаясь с пола и отряхивая от пыли штанину, хотя та, в любом случае, уже оказалась заляпана в крови врага. Манеры, что б его. Носком ботинка он подбросил маленький камушек вверх, ловко поймав тот в воздухе. — Откуда ты узнал, что здесь проблемы? Чонгук ожидаемо проигнорировал прозвучавший вопрос. Он всё пытался абстрагироваться от реальности и прислушивался к внутренним инстинктам, однако те наотрез отказывались с ним общаться. Упрятали не дающую продохнуть тревогу куда-то в закрома. Неужели… Неужели он опоздал? — Ты по черепушке случаем не получал? — взволнованно поинтересовался повстанец, подойдя к альфе вплотную. Честное слово, от разговора со стеной и то было проку больше, чем от принца, перебиравшего самые страшные сценарии в голове. Молчалив, точно живая статуя. — Ау, Чонгук! Нет, он отказывался верить в то, что это конец. — Чонгук?! — словно откуда-то из прошлого донесся спасительный голоc. Лалиса с двумя миловидными девушками за спиной удивленно взирала на него из арочного проёма. Целая и невредимая, может быть, немного растерявшаяся из-за нахождения альфы в запретном городе. Чонгук без раздумий бросился ей навстречу, тут же заключив в необходимые обоим объятия. Приблизился к родному лицу и хаотично оставил на нём беглые поцелуи; у виска, на лбу, у переносицы, в кончик носа, щеки и в уголки губ, два на каждый. — Господи, я так испугался, — с облегчённым выдохом наконец-то сорвалось с уст принца, заново способного здраво соображать. — Я почувствовал твой страх, и мы с Чаном тут же бросились сюда. Ты цела? С тобой и малышом всё в порядке? — Думаю, мы оба просто напуганы, — призналась омега, с грохотом отбросив в сторону меч, на рукояти которого блистала гербовая печать Флорена. Страж посмотрела в два аметистовых глаза напротив и почувствовала некую вину за то, что заставила Чонгука так волноваться, — к счастью у меня была поддержка, о которой я даже не догадывалась. Сана и Лия спасли меня… — Спасибо, — вложив в голос всю возможную благодарность, отрапортовал альфа и поймал две скромные улыбки в ответ. Он перевёл взгляд на повстанца, бесстыдно изучающего незнакомок перед собой, — и тебе, Чан. Поверь, я этого не забуду. — Да брось, всё равно нужно было зазвать людей в практически освобождённое королевство, — добро хмыкнул тёмный маг, пожав плечами. Но его показушное безразличие всё же разбилось о мимолётную улыбку. Толпа из оставшегося сопротивления принялась громко поздравлять друг друга; Лия и Сана небрежно убрали булаву и боевой цеп на пол. Немного разочаровались в том, что им всё же не удалось погеройствовать до конца. Они ведь готовились стать стражами в ближайшем будущем, а из-за юношеского максимализма им не терпелось показать себя во всей красе сейчас. — Я горжусь тобой, — искренне призналась Лалиса, подарив Чонгуку ещё один победный поцелуй в губы. Она кончиком носа неловко потерлась о щеку альфы, а затем уложила голову на мужское плечо, прислушиваясь к дурманящему аромату сирени. Принц обхватил свои локти ладонями, покрепче прижимая омегу к груди. — И тобой, Чан, тоже. — Крис, — быстро отозвался повстанец, ненароком смутившийся пристального взгляда Саны. Лия даже не задержалась на нём дольше пяти секунд; её сердце давно и не взаимно принадлежало Минхо. Чан неловко прокашлялся, заведя пятерню в непослушные волосы на затылке, и поспешил дополнить, — Бан Чан — это псевдоним для сопротивления. А для своих я просто Крис.

~

Тэхён вкрадчиво рассматривал спящую омегу перед ним, точно боялся упустить хоть малейшую деталь в её образе. Дженни выглядела довольно мило и расслабленно, но как-то особенно беззащитно и уязвимо. Альфа не мог удержаться — пальцами ласково дотронулся до её щёки и нежно очертил путь от скулы к подбородку и обратно. Ему отчего-то захотелось закутать Дженни в тёплое одеяло, прижать к себе и обеспечить максимальную безопасность. Возможно, так в нем взыграли инстинкты; а, возможно, так в нём выражалась дурацкая человеческая привязанность. Отрицать чувства к Дженни теперь было просто бессмысленно; они пробуждались, хоть и довольно постепенно. Для дальнейшего же блага их следовало принимать за неизменную константу, с ними следовало считаться. Тэхён, в последнее время, так много думал, — о словах Джина насчёт будущего, о дневнике матери, о неудавшейся семье и о той маленькой крохе, жившей под сердцем его омеги — что пришёл к единственному разумному выводу. К перемирию. Ведь он меньше всего на свете желал, чтобы его дитя испытало схожую ненависть или горечь, которую альфе довелось пережить в детстве. Для этого он собирался поступиться собственными принципами, поскольку другого выхода всё равно не было. Они с Дженни давно угодили в ловко спланированную ловушку. Пришло время из неё выбираться. — Ты снова мне снишься? — неожиданно поинтересовалась волшебница, сонно посмотрев на Тэхёна из-под густых ресниц. — Можно и так сказать, — уклончиво ответил правитель, собираясь вернуть руку на подушку, когда ладонь Дженни остановила его. Она не позволила убрать пальцы с лица, даже наоборот, задержала их на подольше. Прикосновения Тэхёна были столь приятными, искренними и неопасными, что ими хотелось наслаждаться ещё и ещё. — Спасибо, что помог мне сегодня. — Тебе не стоит благодарить меня за такое. Ты беременна моим наследником, беречь тебя — моя прямая обязанность, — не лукавя, заявил альфа и нервно облизнул нижнюю губу. — Как ты себя чувствуешь? — Не знаю, — честно призналась Дженни следом и сразу же прикрыла глаза, — полагаю, что нормально. Можно, мы ещё немного полежим вот так? Прежде, чем ты устроишь мне тотальный разнос по поводу того, что я делала за дверью. Это вышло довольно… Неожиданно. Со всеми этими мыслями о захваченном Флорене, внутренними переживаниями и рассуждениями Тэхён попросту забыл, что должен был разозлиться. Дженни ведь подслушивала, в который раз безбожно подрывая его доверие. И все же сил на ругань у альфы не осталось, да и волшебница не выглядела так, будто бы смогла стерпеть привычный бесноватый нрав пары и его редкие нападки. Казалось, омега вообще готовилась в любую секунду погрузиться обратно в царство Морфея, дабы восстановить исчерпавшиеся силы. — Джейн, я больше не хочу с тобой ругаться, — откровенно признался правитель. Их ссоры всегда были пустыми и бесполезными, но высасывали достаточно много энергии, оставляя сплошную пустоту внутри. Тэхён считал, что последняя стычка с дневником Виен стала крайней точкой кипения, переросшей в настоящий катарсис. Его детская ненависть перегорела; он прекратил игру в отрицание и смирился. С последствиями, с прошлым, с настоящим; смирился с тем фактом, что теперь его счастье и несчастье сосредоточилось в одной хрупкой девушке, постоянно вставляющей палки в колёса. Всё, что сейчас для альфы имело хоть какое-то значение, сосредоточилось в будущем. В их будущем. — Сразу в темницу? — насторожилась Дженни, поёжившись. — Нет, но если ты так рьяно продолжишь на этом настаивать, то я попрошу Сокджина обустроить тебя там, — неряшливо заметил Тэхён. Он неохотно убрал руку от женского лица, чем заставил омегу вновь обратить на свою персону внимание, — мне нужно с тобой серьёзно поговорить. Ты сможешь меня сейчас выслушать? — Не то, что бы у меня был выбор, — хмыкнула волшебница, тяжело вздыхая, — это будет трудный разговор? — Как посмотреть. — Хорошо, — поспешно согласилась Дженни, не особо понимая, почему так легко на это решилась. Она чувствовала гудящую голову, сознание немного ускользало из-за действия снадобья. В горле першило, однако ей казалось, что лучше уж так, чем вхолостую и с чистым разумом выслушивать длинные речи Тэхёна. Альфа не двинулся с места, продолжив лежать на боку и с интересом изучать собеседницу напротив. Точно намеревался прочитать все её мысли по тому, как она недовольно морщила носик или вскидывала бровь. — Предлагаю компромисс, — уверенно начал правитель, с главного, нервно постукивая длинными пальцами по подушке, — я знаю, что без него мы вряд ли договоримся. Ты веришь в своё, я верю в своё, но так уж сложились обстоятельства… — Точнее, они сами довели всё до этого, но Тэхён решил, что бросаться взаимными обвинениями — отстойная стратегия при перемирии. — Я не могу обещать тебе послабления режима над светлыми магами, как и своё почтение к ним. Но я могу отпустить твою, так называемую, «семью» во Флорен. Даровать им свободу. Дженни неловко приподнялась на локте, с некоторым скепсисом переваривая происходящее. — Ты сейчас серьёзно? — Абсолютно, — без тени сомнения выдал альфа и обреченно выдохнул, — раз уж во Флорене решили господствовать твои сородичи, то, думаю, что там и для твоих родных найдётся местечко. — Разве ты не собираешься брать Флорен снова? — тут же задала логичный вопрос волшебница, потрясенная предложением. — Разве их безопасно туда отправлять? И где гарантия того, что ты не расправишься с ними? — Моё слово — это моя гарантия. И я гарантирую им полную безопасность, даже если я снова захвачу Флорен. Хотя, если ты мне не доверяешь или хочешь всё проверить самостоятельно, то всегда можешь послать своего грифона за ними. — Дженни неожиданно издала короткое «что?», моментально приняв сидячее положение и запечатав на лице нескрываемый шок. — Думала, я не узнаю? Из ниоткуда взявшийся огонь, царапины. Признаюсь честно, мне долго пришлось до этого доходить. Пока дневник моей матери не помог прозреть. И тогда картинка сложилась: и то, как ты вообще отыскала дневник в замке, и почему прислуга иногда удивлялась твоей манере разговаривать с самой собой. Туан Бао Третий теперь и тебе помогает, не правда ли? — Не трогай, Туана, — с последними остатками решимости, теплящимися внутри, заявила омега, — он здесь не причём. — Ты меня совершенно не слушаешь. Я не собираюсь причинять боль твоему брату или… — лицо Тэхёна неконтролируемо скривилось при последующих словах, — любви всей твоей жизни. А уж до грифона мне и дела нет. Наоборот, я хочу зарыть топор войны. — Но у тебя есть своя цена, — понимающе закончила за него Дженни и придвинулась чуть ближе. Она подогнула колени к себе, рукой сжала атласную накидку на королевском ложе. Слова дались ей с трудом. — Если бы… Допустим, если бы я согласилась на освобождение и гарантированную безопасность Юнги и Намджуна во Флорене, то… Что бы ты хотел получить взамен? — Тебя.

~

Чеён чуть не подпрыгнула на месте, когда Джису задернула кулису и убрала в карман половинчатого фартука букет перевязанных трав. — Как он? — с нескрываемым волнением в голосе уточнила принцесса. Она нервно вертела на руке тонкий жемчужный браслет — фамильную реликвию. — Ему больно? — В нем много обезболивающего, так что нет, — ровным тоном уточнила оракул, все время возвращаясь к красным радужкам Чеён. Так непривычно было наблюдать за ней после перевоплощения. С пепельными волосами и алыми глазами она выглядела иначе, однако Джису не рискнула отпустить комментарий по поводу нового образа волшебницы. — Ему повезло, что стекло не задело сонную артерию. Ещё немного, и он бы не очнулся. Нижняя губа принцессы предательски задрожала. Чеён ещё раз глянула на тень мирно сопящего Чимина, оставленную на шторке, и поняла, что не могла представить себе мир, в котором не было бы этого доброго стража. Его глупых и неуместных шуток, их небрежных перепалок и безобидного флирта. Он ведь всегда так мастерски уходил от опасности… — Кто сделал это с Чимином? Кто-то из захваченных тёмных магов? — аккуратно постаралась выпытать имя виновного омега. Или хотя бы его отличительные черты, особенности во внешности. Она знала, что неэтично использовать новоприобретенную мощь во вред, но кулаки ужасно чесались — так сильно хотелось расцарапать лицо тому, кто это сделал. Вонзить каждый вытащенный осколок обратно, только уже в тело врага, и на этот раз не промахнуться с сонной артерией. Заставить тёмного мага пройти через агонию и захлебнуться в собственной крови. — Его отец, — всё также спокойно сообщила Джису, с недоумением посмотрев на то, как Чеён в ужасе прикрыла рот рукой от услышанного. Чёрт, её красивая картинка мести только что с треском провалилась.