Дикий

За столом витали какие-то отстраненные разговоры о варварских привычках сопротивления, ненависти к светлым магам и о том, что ждало Флорен в будущем. Безутешная ситуация на фронте вселяла в Дженни небывалую надежду на лучшее; у них получилось! Теперь, когда Юнги и Намджун ступили бы на берег свободного государства, они смогли бы вздохнуть полной грудью и прожить ту жизнь, которую заслужили за все годы заточения в лагере. И лишь одна мысль о том, что близкие сердцу люди скоро будут в безопасности, помогала омеге переждать неописуемо скучный диалог. Джой — незнакомка с немыслимым высокомерием и неприязнью во взгляде — вела себя довольно раскрепощённо, не утаивая предвзятости по отношению к светлой волшебнице. Дженни пронзительно рассматривали и изучали, точно она — какой-то загнанный зверёк в клетке, выставленный на ярмарке для развлечения посетителей. Джой думала, что имела полное право гнуть пальцы, ведь она была дочкой представителя королевства во Флорене. Девушка чудом спаслась на одном из рыбацких суден, отходивших в момент восстания, и теперь, конечно же, получила искомое убежище под крышей тёмного замка. — Помнишь, как мы в детстве сбежали к пруду? Твой отец тогда очень разозлился из-за того, что мы промочили наши костюмы. Прямо перед приёмом! — рассмеявшись, провозгласила Джой, взяв салфетку и хлопотливо стерев с уголка губ альфы частичку малинового варенья. Какая заботливая, дря… «С меня хватит», — непонятно почему вспыхнула Дженни, опустив вилку с наколотым кусочком мяса, и посмотрела на растерянного Тэхёна. Её больше не мутило, голова не болела, да даже голод пропал; омеге просто хотелось встать и уйти. Тело ломило от … ревности? И душевной боли. — Спасибо, — замявшись, поблагодарил подругу правитель и заметно смутился. Пятерней поправил мешавший обзору хохолок, — и вправду. Мы тогда выглядели ужасно, вдобавок, от нас несло болотом за ярд… «Да он обескуражен!». — Волшебница готова была завыть от вопиющей несправедливости. С ней альфа никогда не смущался; нутром ощущал, что только он хозяйничал в ситуации. Дженни чувствовала, что происходящее непреодолимо сильно задевало её, — «пожалуйста, я просто хочу, чтобы это прекратилось». А что если Тэхён и Джой решили забрать её малыша? Обручиться, дать ребёнку появиться на свет, а затем убить омегу и зажить счастливой семьей? Волшебница инстинктивно накрыла живот двумя ладонями, мысленно прокручивая самые страшные варианты будущего. Рябь мурашек распространилась по телу, от одной лишь картинки сердце защемило, а желудок сжался в комок. Нет. Она не позволила бы какой-то заносчивой аристократке стать матерью для её дитя. — Джейн, — знакомый бас заставил невольно вздрогнуть и посмотреть на правителя. Он бережно протянул пальцы к её щеке, — ты практически не притронулась к завтраку. Тебе нехорошо? Может, целесообразнее будет отправиться в покои? — Простите, если я докучаю Вам своим обществом, — грубо выдала омега, отстранившись от до колик желанных прикосновений. Внутри она вся тряслась из-за проявленной дерзости; ей казалось, что ещё немного и план пойдёт прахом. Однако ради малыша Дженни готова была идти до конца, — и простите за доставленные неудобства, мой Лорд. Я доем трапезу на крыльце. Там, где — по словам Вашей дорогой гости — мне подобным самое место. Дженни энергично встала с места и бросила убийственный взгляд в сторону Джой, уверенность которой на долю секунды покоробилась из-за стали в голосе омеги. Самопровозглашённая невеста Тэхёна злостно впилась в бокал с белым вином и просканировала образ волшебницы. Её губы тронула таинственная ухмылка. — Приятно, когда отбросы знают себе цену. — Джой, — сурово оборвал подругу детства правитель, поднимаясь со стула следом. Он стремительно шагнул к надутой светлой волшебнице — Боже, даже злой она выглядела как маленький медвежонок — и аккуратно сжал женское предплечье. — Джейн, на минуту? И, вопреки интонации, вопрос вышел утверждением. Дженни чуть не запнулась о подол платья, пока пыталась поспеть за быстрым темпом Тэхёна. Альфа с не самым довольным выражением лица направлялся к выходу из обеденного зала — неужели, готовился вышвырнуть её, как какую-то ненужную вещь? Вдруг снова запер бы в той страшной темнице с затхлым воздухом, вызывающим рвотный рефлекс? Омега невольно забрыкалась на месте и, как только правитель отвернулся к дверной ручке и охранникам, вырвалась из захвата. Быстрым шагом ринулась наутек, прочь к повороту. Створки за её спиной с грохотом запахнулись. — Джейн, — эхом отразился от стен охриплый голос Тэхёна, заставивший остановиться и повернуться на звук собственного имени. Во взгляде Дженни мелькнули паника и тревога. — Нам нужно поговорить. — Только не подходите ближе. — Она предусмотрительно выставила ладонь вперёд в качестве оборонительного жеста. — Теперь Вы меня запрете в какой-нибудь башне, не так ли? — К чему такие глупые вопросы? — непонимающе уточнил правитель, рискуя осторожно сделать маленький шажок навстречу. — Джейн, ты ведь знаешь, что я не причиню тебе боль, верно? Поэтому перестань додумывать происходящее и позволь мне объясниться. — Мне неважно, что Вы скажете или как станете заверять о лучшем будущем для него, я не позволю забрать моего ребёнка, — с большей разгоряченностью заключила омега, кивнув в качестве дополнительного заверения своих слов. «В ней взыграл материнский инстинкт или что?», — первым делом подумал альфа, оценивающе разглядывая дрожащую омегу перед ним. У неё коленки и вытянутая рука невольно тряслись от перенапряжения. — С чего ты решила, что я хочу забрать у тебя нашего ребёнка? И почему снова пытаешься соблюсти субординацию? — Тэхён подобрался ещё ближе, неспешно дотронувшись до ладони пары. Волшебница почувствовала его непоколебимое доминирование в ситуации и невольно подалась вперёд. Не отстранилась, как планировала, и не сделала два шага прочь — стоило альфе к ней прикоснуться, как вся её рациональность разом улетучилась. — Он — всё, что у меня останется, когда Юнги и Намджун уплывут, — выдала Дженни, осознавая, что проиграла в войне за стойкость. Когда сильные руки правителя кольцом сомкнулись за её копчиком, она полноценно сдалась Тэхёну, — мой Лорд, умоляю. Не разлучайте меня с ним. — Господи, Джейн, я не собираюсь лишать тебя права быть матерью. — Он невольно нахмурился и максимально сократил расстояние между их телами. — Почему ты вообще подумала об этом? — Почему?! — омега удивлённо округлила глаза. — А Вы не догадываетесь? — Клянусь, если ты ещё раз мне «выкнешь», то я, как следует, накажу тебя сегодня ночью, — с совершенно серьёзным тоном заявил альфа, по привычке заведя одну из прядок омеги за ухо. Он постарался смягчиться, — послушай, с Джой возникло некоторое недопонимание. Но ты должна помнить, что ты — моя истинная, а с остальным я разберусь. Не переживай. Дженни обомлела на несколько секунд, удивляясь, как за два предложения Тэхён смог поднять в ней волну сомнения и умиления в одно и то же время. А ещё эти его… брр…касания, от которых она плавилась словно пломбир в знойный июльский день… — Что за недопонимание такое, при котором девушка считает, что она чья-то невеста? — собравшись с силами, дала отпор омега. — Как я могу не переживать, если вы за завтраком обсуждаете, как ненавидите светлых магов? Почему я должна верить в то, что Вы... ты не убьёшь меня после рождения наследника? В её голосе сосредоточился искренний страх за будущее. Тэхён решил, что уговоры здесь не помогут, поэтому без слов приподнял руку и, точно хищник, выпустил в неё клыки. Дженни даже толком и сообразить не успела, когда его зубы проворно вонзились в мягковину, оставляя на ней две характерных точки. Самую, что ни на есть, печать обета. — Это моё обещание о том, что я не заберу у тебя нашего ребёнка. И о том, что моя помолвка с Джой не состоится, — важно сообщил альфа, слизнув с клыков алую кровь и посмотрев в глаза растерянной волшебницы. Место от укуса сразу же почернело, сцепив две точки в знак бесконечности, — и ты знаешь, что если я его не выполню, то последствия будут плачевными. Обещание на крови, самое опасное и самое значимое. — Так, у тебя нет гениального злодейского плана? — несмело осведомилась волшебница, ощутив чрезвычайную неловкость, возникшую в диалоге. Боже, Тэхён действительно оказался заинтересован в том, чтобы не повторить ошибок своих родителей и создать полноценную семью. Ради этого он поступился мировоззрением, имеющейся невестой, стойко смирился с непривычным. Дженни с каждым днём всё больше и больше поражалась тому, насколько много света сосредоточилось внутри альфы; его просто нужно было вызволить оттуда. «Неужели я действительно думаю о том, чтобы сделать из короля зла — добряка?», — рассудила омега, беспокойно пройдясь по корсетному основанию у талии. Интересно, стоило ли ей сообщить Тэхёну о том, что в таких платьях тяжело дышать? — «Соберись, Дженни. Помни о главном». — Очевидно, что нет. Тем более, мне незачем их придумывать самому, ведь у меня есть ты. А у тебя намно-о-ого лучше получается выставлять меня монстром, — с неким укором подметил правитель, опустив ладонь вниз и приглашающе растопырив пальцы, — а теперь, если не возражаешь, предлагаю вернуться к завтраку. Или мне сопроводить тебя в покоя? Омега смущённо взяла альфу за руку, но с места так и не двинулась. — Не уверена, что смогу выдержать завтрак с твоей невестой. — Тогда что насчёт завтрака в королевских покоях наедине? — совершенно спокойно произнёс Тэхён, словно предлагал нечто обыденное. Но, правды ради, альфа терпеть не мог есть где-то помимо обеденного зала; он считал верхом неуважения к себе: сорить крошками в постели или есть в загрязнённых и непредназначенных для трапез местах. Однако — как и во всём другом, что касалось Дженни — правитель готов был сделать исключение и на этот раз. — В конечном итоге, мне ведь нужно рассказать тебе о том, во сколько сегодня отплывает твоя семья.

~

Лалиса думала, что провалиться сквозь землю не такой уж и плохой вариант, с учётом того, как на неё смотрел обеспокоенный Чонгук. Она была уверена, что, если бы не её положение, принц давно бы сорвался на крик в разговоре; омега действительно заставила его сильно перенервничать сегодня. — Чон… — Не надо, — строгим тоном попросил Чонгук, отвернувшись в сторону и тяжело выдохнув. Альфа так жутко злился, что не мог собраться с мыслями и адекватно озвучить весь поток переживаний, сосредоточившийся внутри. Перед ним сидела осунувшаяся Лалиса, с заметно утончившимися руками и ногами, выглядывающими из-под мешковатой одежды. С растрепанной причёской, синяками под глазами, потрескавшимися губами — слабая, понурая и обессиленная. Джису сказала, что организм омеги прекрасно справился со своей задачей, но теперь ей полагался постоянный покой и строгая диета с упором на белки и жиры. Для того чтобы в короткие сроки вернуть вес, который израсходовался в ходе мощнейшей энергетической потери. — Я думал, что мы договорились делиться всем. В особенности тем, что касается нашего сына, — наконец-то начал Чонгук, пренебрежительно взглянув на Лалису и скрестив руки на груди, — а тут выясняется, что даже Чимин оказался точнее осведомлён о твоём состоянии, нежели я. Не подскажешь почему? Движения принца были несколько резкими и нервными; каждое казалось наполнено особой раздраженностью. Брови гневно собрались у переносицы. — Потому что ты обязательно бы воспользовался другим вариантом. — Страж осторожно свесила ноги с кушетки и расставила руки по бокам от себя. Она устало выдохнула, следя за пылающим от гнева магом впереди, — я не хотела ставить тебя в позицию, где тебе бы пришлось выбирать между ребёнком и силами. — Потому что тут выбирать нечего! — встрепенулся альфа, сделав несколько шагов навстречу. Он выкинул ладонь вперёд, бегло очертив рельеф фигуры омеги. — Посмотри на себя, ты чуть не умерла. Вы чуть не погибли, и из-за чего? Из-за того, что ты не хотела, чтобы я поделился частью сил, которых у меня просто немерено? — В битве с Тэхёном тебе обязательно понадобятся все. Чонгук озлобленно рыкнул, точнее, это его внутренний альфа издал грубый гортанный звук. У принца никак не получалось усмирить рвущееся наружу раздражение — как Лалиса могла быть настолько недальновидной? Как она могла решить, что победа над его братом стояла выше благополучия их семьи? Когда Чимин впервые рассказал о происходящем, то ему просто повезло, что он и без того носил бинты на теле. Неужели, никого из них не волновал тот малый шанс, при котором омега могла потерпеть неудачу? Господи, вот что бы Чонгук делал, если бы потерял их сегодня? — Лиса, это было глупо и безрассудно. Ты настоящая идиотка, раз решилась на такое, — несдержанно выдал альфа, мотнув головой и дотронувшись до шторки, — я не буду благодарить тебя за то, что ты чуть не угробила вас двоих. Потому что я этого не поощряю. Я осуждаю, причём сильно. Надеюсь, это предельно ясно? И только попробуй, чёрт возьми, выкинуть что-нибудь подобное вновь! Я свяжу нас магией, и ты не посмеешь отойти от меня дальше, чем на два метра. Лалиса аккуратно спустилась с кушетки и внаглую приблизилась к разгоряченному Чонгуку, моментально ластясь к его груди и смыкая руки за широкой мужской спиной. Он чуть дёрнулся, показательно не отвечая на родные объятия, и взглядом устремился в высокий потолок. У него душа болела, а сердце все ещё пропускало удары при каждом взоре на притомлённую омегу. Обычно ребёнок подпитывал свою магию при помощи магии матери, тем самым не создавая никаких около опасных ситуаций. Однако, в случае дифференцированной беременности, плоду просто-напросто неоткуда было черпать энергию для реализации волшебства. Поэтому он использовал жизненные силы матери взамен. Конечно же, малыш мог «позаимствовать» некоторое количество магии и у других представителей класса, привлекая сородичей небольшими всплесками сгенерированного волшебства. Но немногие с охотой шли жертвовать толику сил ради ещё не родившегося дитя. — Прости меня, Гуки, — тоненьким голосом протянула Лалиса, носом водя вдоль линии ключиц. Чонгуку было сложно противостоять нежности, исходившей от пары, так что он побеждённо притянул омегу к себе, уткнувшись щекой в макушку. Принц до сих пор сердился, однако препятствовать абсолютно естественным инстинктам больше не решался. — Сколько ещё повторить, что я не могу вас потерять? — альфа прикрыл глаза, позволяя накатившей тревоге отступить, и следом вдохнул запах жасмина с гибискусом. Последний стал настолько сильновыраженным и стойким, что практически затмил природный аромат Лалисы. — Надеюсь, мои слова хоть немного тебя вразумили, потому что иначе мне придётся надоедать тебе постоянно. Страж легко улыбнулась, представив, как докучливый Чонгук всюду следует за ней; не то, что бы положение вещей сейчас сильно отличалось. Тело ненароком расслабилось от знакомого тепла, а ноги стали ватными. Омега закусила нижнюю губу, приподняла подбородок и столкнулась с взволнованными карими глазами перед ней. — Чон, кажется, мне следует прилечь. — Понял, — тут же отчеканил принц, нагнувшись и оставив легкий поцелуй на щеке Лалисы. А затем подхватил её под коленями, мысленно чертыхаясь с того, насколько лёгкой она стала. — Готовься, сегодня мы будем вместе делить эту кушетку.

~

Чеён честно-пречестно не хотела подслушивать диалог Чимина с новой главой охраны замка, просто так получилось. Симпатичный альфа, на высоком посте с потрясающим телом и миловидной внешностью сразу же стал центровым объектом женского внимания. Неудивительно, что смуглые красавицы Флорена так и норовили завладеть им. — Хваса — это настоящее имя? — с кокетливой улыбкой на лице уточнил Чимин, тыльной стороной указательного пальца дважды дотронувшись до кончика носа. Подобным образом страж делал только тогда, когда начинал непомерно нервничать. Принцесса едва ли не поперхнулась воздухом от неприкрытого флиртового подтекста в голосе альфы. Чеён усерднее впилась в косяк угла, за который держалась, и оценивающим взглядом прошлась по формам девушки перед ней. — А настоящее, ты ещё не заслужил, — самодовольно хмыкнула Хваса, дерзко поправив аккуратный бантик на бинте, — хотя если возьмём западную часть Флорена, то так уж и быть, сообщу. — Что ж, тогда у меня появился дополнительный стимул. Омега сильнее насупилась, бестактно барабаня пальцами по гладкому камню-обшивке внутри фамильного замка. Ей ужасно не терпелось разогнать эту парочку, вот только повода подходящего не находилось. Принцесса уже хотела было наколдовать таинственный звук в противоположной части коридора, дабы отвлечь их от игривого настроения, когда за её спиной послышалось предельно громкое: — Ваше Величество? Чеён невольно подпрыгнула на месте и чуть прикрикнула от испуга, развернувшись на точно такого же визжавшего макнэ. В конечном итоге, она и Чонин устроили небольшой переполох, кубарем вывалившись из неприступного укрытия на всеобщее обозрение. — Что за…? — но прежде, чем Чимину удалось договорить, принцесса первая привела себя в порядок и вступила в диалог. — Вот ты где, а я тебя по всему замку ищу! — с напускным возмущением выдала Чеён, смело обхватив Чонина за кисть и бестактно потащив за собой к открытому проходу на лестницу. Ей стоило нехилых усилий сделать вид, будто бы воркующих голубков она не заметила от слова «совсем». — Идём, у нас впереди та-а-ак много работы… И Хваса и Чимин ещё с минуту стояли и недоумённо поглядывали на поворот, в котором скрылись две фигуры. Последним, что отразилось от стен коридора, стал дрогнувший голос Чонина и его «Ваше Величество, я не понимаю, что происходит». «Не ты один, Чонин, не ты один», — колко подметил альфа, запечатав озадаченность на своём лице. — Интерено, зачем он ей понадобился? — возмущённо выпалил страж, капельку стушевавшись на последнем слове. Он не ожидал, что у него хватит смелости озвучить захватившее душу замешательство вслух. Чимин чуть отклонился в сторону, пытаясь под особым углом взглянуть на быстро взбирающуюся по ступенькам парочку. В результате чего едва ли не запнулся; альфа чересчур сильно засмотрелся, переминаясь с одной ноги на другую. — Не думаю, что малец тебе конкурент, — рассмеявшись, осведомила его Хваса, — поэтому прекращай так глазеть на него. — Как «так»? Я смотрю на Чонина так же, как и всегда. Так же, как и последние десять лет, — слабовато оправдался он. Чимин, конечно же, понимал, к чему клонила глава охраны, однако до последнего не хотел признавать очевидного. Когда дело касалось чего-то столь сокровенного и секретного, страж неохотно открывался незнакомцам. Особенно, если речь шла о Чеён — о самом запутанном клубке эмоций в его сердце. — Так, будто ты собираешься вызвать его на поединок за благосклонность дамы, — продолжила в шутливой манере флорентийка, — наперекор вопросительному настрою диалога — подмечая изумление в глазах Чимина, — ой, да брось. Всё сопротивление уже знает, что между тобой и принцессой что-то происходит. «Что-то происходит» — оказалось слишком точной формулировкой для описания их с Чеён взаимоотношений.

~

Дженни всю голову сломала над тем, что ей стоило отразить в письме для Юнги, которое она собиралась передать тому в дорогу. С частью Намджуна омега справилась менее чем за тридцать минут, а над двумя строчками «Дорогой, Юнги. Я надеюсь, что ты читаешь моё послание, наслаждаясь видом прекрасного океана в свободном Флорене…» сидела уже около часу. У неё были заготовлены аккуратно вырванный листок — с подробным описанием изготовления зелья против «истинности» — из дневника Виен и болезненная фраза, вертящаяся на кончике языка последние несколько лет. Большего волшебница не смогла из себя выдавить. Не потому, что у неё не находилось идей или чувств, которые следовало описать, а потому, что мыслей оказалось слишком много. И, честно говоря, Дженни даже не знала, имела ли право ими делиться после всего произошедшего. — Ты опять уснул? — решилась ненадолго отвлечься омега, трёхцветным пером нарочно пощекотав клюв расслабленного Туана Бао Третьего. Грифон тут же брюзгливо скривился, а затем громко и резво… чихнул. — Ой-вэй, светлая волшебница, у меня аллергия на птичьи перья! — возмущённо протянуло сонное существо, вытягивая затекшие лапки с острыми коготками на противоположную половину стола. Его круглые глаза неохотно приоткрылись. — Я же не подсовываю к твоему лицу розмарин. — Но ты же сам… Хотя ладно, не объясняй, — остановилась омега, понимая, что не готова занимать мысли видовыми особенностями грифонов. В голове и без того творилась полная каша последние несколько часов. — Ты сегодня полдня в царстве Морфея. Уверен, что тебе жизненно необходимо столько сна для того, чтобы сопровождать Намджуна и Юнги? Ты же не собираешься бодрствовать все двадцать восемь часов пути? — Путешествие — это стресс для организма, так что мне стоит подготовиться, — напыщенно хмыкнул Туан Бао Третий, наблюдая за тем, как Дженни знакомо закатила глаза на его неправдоподобную отмазку, — эй! Если ты мстишь за то, что я уснул посреди разговора с «противной гиеной», то в этом нет моей вины. Нечего было полночи болтать с Лордом и мешать моему драгоценному сну. А так, глядишь, я бы и подсказал тебе парочку красивых выпадов… И прежде чем омега сумела ляпнуть колкость в ответ, позади довольно отчётливо раздались чьи-то расторопные шаги. Помещение в это время захватил приторный аромат дорого парфюма с едкими нотками цитруса. Малышу данный запах пришёлся не по вкусу, ровно, как и его обладательница. Джой горделиво отправилась к полкам со старинными книгами заклинаний, даже не осознавая, что в библиотеке присутствовал кто-то ещё. Только когда ощутила на себе тяжелый взгляд со стороны письменного стола, она поняла, что находилась в комнате не одна; тёмная волшебница пальцами уцепилась за корешок старой книги и недовольно выгнула бровь. — Так ты умеешь писать? — с нескрываемой издёвкой уточнила Джой, притягивая нужный фолиант к себе. — Не поддавайся на провокацию, светлая волшебница, — мудро посоветовал Туан Бао Третий, усевшись на стопку книг и непреднамеренно приготовившись наслаждаться шоу. Он почему-то был уверен в том, что Дженни сумеет дать отпор этой «противной гиене». — Я не помню, чтобы мы с Вами переходили на «ты», — холодно заключила омега, машинально макнув перо в чернильницу. Невозмутимость — вот стратегия, которой она собиралась придерживаться, — и было бы неплохо, если бы перед обращением ко мне, Вы употребляли «Леди Дженни». «Господи, что я говорю? Откуда во мне столько смелости?», — изумилась своей дерзости светлая волшебница. Несмотря на то, что внутри неё поселилась привычная неуверенность, Дженни не выдала её ни одним мускулом на лице. — Кем ты себя возомнила, залетевшая омежка? — Книга Джой грозно перекочевала под подмышку, а сама девушка заметно сократила расстояние до письменного стола. — Таким поведением ты лишь заимеешь опасного врага в моём лице, превосходящего тебя по всем параметрам. Так что лучше побудь паинькой — тогда я подумаю над тем, как сохранить тебе и твоему отпрыску жизнь. Поверь, никому ещё не удавалось надолго встать между мной и моим Тэхёном. Омега подарила тёмной волшебнице обескураживающую улыбку. — Но настолько ли Лорд Тэхён Ваш, если засыпает со мной в одной постели? Джой тут же сорвалась с места, — словно тигрица, готовившаяся напасть на аппетитную антилопу — и спустя считанные мгновения оказалась напротив спокойно выросшей со стула Дженни. Между ними была незначительная разница в росте, может, в пять сантиметров, но не более; однако показательное хладнокровие омеги смотрелось гораздо опаснее на фоне фееричной разгорячённости тёмной волшебницы. — Слушай, сюда, светлая уродка, и запоминай, — ядовито выплюнула Джой, обхватив ладонью тонкое горло омеги и пустив в ход клубы тёмной магии. На радужке аметистовых глаз появились знакомые черные эллипсы, — мне хватит тринадцати секунд, чтобы убить тебя. Так что лучше тебе и вправду засыпать не одной, потому что, в ином случае, я спокойно приду и навсегда угомоню тебя. Сковавший тело страх, банальная нехватка воздуха, взбунтовавшийся желудок с донельзя противным парфюмом умело сделали своё дело. Дженни моментально позеленела в лице, вынуждая тёмную волшебницу с показным триумфом разжать пальцы, оставившие на нежной коже омеги покраснения. Джой даже не успела сделать и шагу в сторону, когда… Когда Дженни опорожнила желудок прямиком на новенькое парадное платье «соперницы».