Благодаря медным уличным фонарям, обрамлявшим концы пристани, Дженни смогла разглядеть низкие грозные облака. Она почувствовала разгорающееся внутреннее волнение, поскольку сегодня, на закате, её взгляд зацепился за небольших «барашков» на небосводе — самых верных предвестников шторма. А потом, к полуночи, погода испортилась окончательно; омега потуже укуталась в тонкую мантию от сильного ветра, пробирающего до костей, и продолжила смотреть на беспокойные волны.
— Тебе холодно? — симпатически уточнил Тэхён, бросив взгляд на сжавшуюся под тонкой тканью волшебницу.
Но Дженни не ответила, прибывая где-то глубоко в своих размышлениях: мог ли Тэхён специально выбрать самое неблагоприятное время для отплытия во Флорен? Высчитать надвигающийся шторм? Рискнуть положением команды и отправить их на погибель? Неужели бывалые моряки осознанно бы вышли в открытое море, если бы было столь рискованно?
— Джейн?
— Ау, светлая волшебница!
Встревоженность перекрывала все остальные ощущения. Омега даже намеревалась попросить о переносе отплытия на более благоприятный день, однако что-то в душе просило довериться альфе, просило дать ему шанс раскрыться; вот только риск казался слишком опрометчивым.
Волшебница взирала на внушительных размеров корабль, выглядевший вполне себе надёжным: с металлическим острием на носу, прелестнейшей фигурой русалки на гальюне, с прямым парусом на фок- и грот-мачтах и косым латинским парусом на бизань-мачте. «Наверное…», — важно заключила Дженни, — «…такому массивному кораблю, как этой карраке, нипочём лёгкое буйство волн…».
— Джейн. — В очередной раз позвал её по имени Тэхён, но его ждало обыденное молчание в ответ.
Заинтересованность в предстоящей поездке брата и лучшего друга затуманила рассудок; Дженни опомнилась лишь тогда, когда юркие пальцы альфы скользнули к неуклюжему бантику на горле и потянули за одну из верёвочек. Волшебница встрепенулась, с недоумением наблюдая за тем, как правитель расторопно стянул с неё мантию, оставив омегу в одном складчатом платье.
— Что-о ты делае-ешь? — растянув слова из-за холода, уточнила Дженни и обернулась на Тэхёна, закинувшего на согнутый локоть накидку.
Он стоял в одном дублете, сжимая борты шерстяного сюртука в руках перед собой. Волшебнице понадобилось около десяти секунд, дабы сообразить, что альфа, вообще-то, предлагал ей облачиться в
его верхнюю одежду.
— Надевай, — умудрившись уместить приказной и обеспокоенный тон в одном слове, промолвил Тэхён, и внимательно проследил за тем, как Дженни всовывает маленькие ладошки в широкие рукава. Утопает в просторе вещицы.
Альфа махом прижал омежью спину к своей груди,
не специально, лишь для того, чтобы помочь застегнуться. Удобно устроился закругленным подбородком на плече пары, пальцами спустился к самой нижней серебряной пуговице.
— Какие мы милые, аж тошно, — саркастично выдал Туан Бао Третий, сидя на одной из пустых бочек и упираясь когтями в ободок. Существо не оценило заботливый жест правителя по достоинству, — помни, светлая волшебница, мы не поддаемся на его провокацию! Ох, и как же мне оставить тебя одну на три дня… Совсем пропадёшь из-за чар истинности.
Тем временем, причитания грифона вовсю обесценивались из-за трепетных прикосновений Тэхёна. Может быть, он и делал это непреднамеренно; но когда руки альфы — бережно разглаживающие складки — остановились в районе живота, внутри омеги взорвались маленькие фейерверки. Его дыхание опалило мочку уха, а бархатный шёпот заставил неосознанно переплести вместе пальцы.
— А насчёт твоих отметин на шее мы поговорим позже, ладно? — риторически уточнил Тэхён, выпустив кивающую Дженни из объятий, и виртуозно накинул на свои плечи тонкую мантию с меховой прослойкой.
Лицо альфы выражало невозмутимость, хотя на самом деле он испытывал недюжинное волнение, тешащееся в груди. Сокджин рассказал ему про возникшее между Дженни и Джой
недоразумение; естественно, не вдаваясь в подробности. Что было неудивительно, ведь Джин всегда таинственным образом защищал тёмную волшебницу. Однако сейчас ситуация касалась не столько личностных симпатий, сколько безопасности Дженни и его ребёнка. Чем-чем, а вот ей Тэхён не собирался рисковать.
— Так теплее?
— Да-а, намного, — не сумев скрыть скромной улыбки, ответила омега, ощутив, как шерстяное одеяние и впрямь согревает. К тому же, вещица приятно отдавала шоколадом с миндалём. — Э-эм… Полагаю, спасибо?
— Как хорошо, что в твоём положении нельзя ещё раз забеременеть, — показательно размяв крылья, сообщил Туан Бао Третий, а затем сонно потянулся, словно кошка, — твой Лорд так стреляет феромонами, что я скоро задохнусь от приторности запаха. Неудивительно, что у тебя рациональность потерялась, светлая волшебница.
— Я тоже буду по тебе очень скучать, — добродушно пошутила Дженни, в качестве отклика послав сладкий воздушный поцелуй существу. — Не знаю, как проживу эти три дня без твоих комментариев.
— Ой-вэй, думаешь меня можно подкупить подобными пошлостями? — недоверчиво отреагировал грифон, краем глаза улавливая заметное мельтешение справа. Корпус Туана Бао Третьего развернулся на сорок пять градусов, лавандовые глаза лукаво прищурились, — а вот и мои попутчики. Ой-вэй!
— Намджун! Юнги! — внезапно проскандировала волшебница, стоило ей только различить две отощавшие фигуры светлых магов, и без раздумий ринулась вперёд.
Тэхёну хотелось прикрикнуть вдогонку, чтобы омега максимально осторожничала по пути, поскольку доски пристани были неровными, даже где-то подгнившими и скользкими. Меньше всего альфа желал, чтобы Дженни растянулась на них — да и вообще, почему именно бег? Нельзя что ли было пешком дойти до этих двух сердобольных альф? Они всё равно бы никуда не смогли убежать, да и вряд ли собирались.
— А вот и вы, мои
малютки, — шутливо поприветствовал сестру Намджун, приподняв её над землёй и сделав один небольшой кружок в воздухе. Волшебница лишь крепче прижалась к брату, — как твоё самочувствие?
— Прекрасно, — специально соврала омега, разглядывая нехарактерные царапины на лице Намджуна. Её взбудораженность из-за встречи мгновенно улетучилась, стоило побитому Юнги показаться рядом с чуть-чуть помятым Намджуном. Он даже прихрамывал на правую ногу, стараясь не наступать на полную стопу.
Тук-тук. Пропуск. Тук-тук.
Дженни замерла на месте — куда её заранее всё же опустил светлый маг — и принялась внимательно изучать синяки по обеим сторонам осунувшихся щёк Юнги. Его припухший нос с запекшейся кровью на переносице и фингал под глазом. Она невольно повернулась на Тэхёна, который был косвенно в ответе за лагерные беспорядки, и одарила его укоризненным взглядом.
Если бы только волшебница знала правду, то одними переглядками правитель бы не отделался.
— Что произошло? — с тревогой в голосе задала вопрос Дженни и протянула ладонь к ссадине, однако альфа демонстративно дёрнулся в сторону. — Юнги, кто тебя так?
— Всё нормально, не беспокойся. — И резкость в его голосе поразила.
Казалось, Юнги не хотел её видеть или банально находиться рядом; у омеги не было права злиться, обижаться и показывать характер. Она молча стерпела проявленное безразличие от самого близкого ей человека.
Светлый маг отвернулся в сторону фрегата, тем самым предоставив Дженни и Намджуну всё время для прощания. У волшебницы внутри ком из эмоций встал, она почувствовала сильные тиски брата, старавшегося её успокоить и даровать такое количество душевного тепла, на которое был способен. Горячие слёзы, неосознанно хлынувшие из глаз омеги, остались на лагерной робе Намджуна. Приближающийся час разлуки тяготил.
— Пожалуйста, береги себя, — тихо шмыгнув, промолвила волшебница. Дженни много раз представляла будущее брата, с крепкой и дружной семьёй, которую она, возможно, так и не увидела бы. Возможно, не увидела бы и то, как Намджун и Юнги состарятся, как обретут вечный покой, как будут счастливы в свободном от неравенства и гнёта мире — но омега нисколько не жалела. Жить с мыслью о том, что всё это произойдёт, её более чем устраивало. О большем она и мечтать не смела. — И его тоже береги.
— Мы вернёмся за тобой, — уверенно заявил светлый маг, подавляя сильнейшее желание расплакаться и мужаясь. Его пухлые губы дотронулись до её лба, пальцы вцепились в хрупкие плечи, —
за вами. Вот увидишь, мелкая, мы снова скоро станем одной большой семьёй.
— Я люблю тебя, — выпалила Дженни, замечая, что дрожит как осиновый лист. Волшебница не хотела отпускать брата, не хотела расставаться с ним, даже если постоянно и питала острую необходимость закрасться в успокаивающие объятия Тэхёна. — Не забывай, ладно? Туан Бао Третий за Вами присмотрит на корабле. Он надёжный боевой товарищ.
— А какие огненные шоу устраиваю, — насмешливо провозгласил грифон, вальяжно прогуливающийся по пристани к фрегату, — не переживай, светлая волшебница. Я позабочусь о том, чтобы братец и любовник добрались в целости и сохранности.
Дженни болезненно усмехнулась с последних двух обращений, которые не слышала уже продолжительное время. Ей хотелось, чтобы всё оказалось одним страшным сном, от которого она бы очнулась в лагере. Пошла бы на построение, чуть продрогшая от утренней прохлады, украдкой сжимая руку Юнги в толпе ради успокоения. Чувствуя его уверенность и ненароком перенимая её; и всё было бы так правильно, знакомо и привычно. Точно так, как должно было быть.
Намджун чуть высвободил сестру и кивнул головой в сторону насупившегося друга. Юнги по-прежнему стоял к ним спиной, разглядывая отшлифованные доски на обшивке корабля, будто ничего другого сейчас его не заботило. Он старался не вдыхать щекочущий аромат шоколада, малины и чего-то молочного, но тот самостоятельно забивался в носовые пазухи. Искомого ягодного запаха в букете практически не осталось, а все остальные примеси приносили едва ли не физическую боль…
Дженни не сдержалась и сделала шаг из объятий Намджуна в сторону лучшего друга. Наткнулась на его широкую спину, нежно прижалась щекой между лопаток, свела руки у солнечного сплетения альфы. Пусть оттолкнул бы, пусть выругался бы, но омега должна была прикоснуться к нему в
последний раз.
— Пожалуйст-а, прости мен-я, если сможешь, Ю-юн, — жалобно и тоскливо, через всхлипы, одарила светлого мага Дженни. Господи, как же ей хотелось вновь ощутить себя важной частью его жизни.
Любимой, а не ненавистной и нежеланной.
Когда их пальцы пересеклись, волшебница ожидала, что от неё рывком отстраняться, но вместо этого Юнги продолжал невозмутимо стоять, неожиданно оставляя на тыльной стороне женской ладони несколько беглых поцелуев. И слёзы. Дженни точно током пробило от осознания, что столь крепкий и повидавший многое альфа, плачет из-за их разлуки. Он не проронил ни слова, давясь неозвученными признаниями, однако всё и без них стало понятно.
Ему было больно. Грустно.
А ещё альфа чертовски сильно скучал.
— Судно загружено, мой Лорд, — где-то слева отрапортовал капитан корабля. Высокий мужчина средних лет — с залысиной и в дорого расшитой форме адмирала — понимающе кивнул в сторону хныкающей омеги, — нам стоит отправляться, если мы не хотим попасть в эпицентр шторма.
— Хорошо, — за спиной Дженни прозвучал властный бас Тэхёна. Она ведь даже не заметила, когда правитель сумел подобраться ближе, — Джейн, нам пора.
Но омега ни в какую не хотела соглашаться с этим. Впилась в Юнги, как в большую мягкую игрушку, уговаривая себя остаться ещё на секунду. Две. Три. Пятнадцать — ей не хотелось бросать семью; хотелось срастись с ними и остаться на скользкой подмерзшей пристани. Сильные руки Намджуна понимающе потянули сестру прочь от альфы, заставив неохотно разжать пальцы.
— Джун!
— Всё будет, хорошо, я обещаю, — с напором в голосе заверил Дженни светлый маг, обхватывая заплаканное девичье лицо, — главное — будь осторожна и дождись нас, пожалуйста. Я люблю тебя. Вас
обоих.
И подарил ещё один прощальный поцелуй, только теперь в щёку. Дженни не знала как и без того разорванная в клочья душа могла измельчиться на более мелкие части. Но когда Намджун отстранился, сделав решительный шаг на длинную дощечку, ведущую на палубу, она почти ринулась за братом следом. Тэхён вовремя остановил её, впервые столкнувшись с мощной эмпатией истинных. Чистая и искренняя горечь по отплывающим во Флорен альфам невольно отдалась и в его сердце. Правитель покрепче ухватился за предплечья волшебницы и стиснул зубы.
— Я передам им письма уже у Флорена, — отчитался Туан Бао Третий, собираясь улететь на флагманское судно, — ты даже не успеешь заметить моего отсутствия, светлая волшебница. Главное, не ввязывайся в какие-либо скандалы! Дворцовые перипетии могут быть довольно изматывающими для маленького организма внутри тебя.
Покончив с наставлениями, грифон вспорхнул вверх и спустя несколько мгновений оказался на широком бортике корабля. Юнги поднимался смирно, не отрывая взгляда от горизонта, в то время как Намджун периодически оборачивался на заплаканную сестру. Дженни от одной лишь мысли о поездке захлестнула волна абсолютной безысходности, беспомощности и одиночества. Ноги чуть подкосились, каблуки рюмочной формы зацепились за неровность в дощечке и не дали упасть.
«Ну, вот и всё», — обесточено подумала Дженни.
Вот и всё.
~
Руки Чимина блуждали по её телу, заставляя невольно выгибаться на каждый новый толчок. Чеён не верила в то, что их секс мог быть столь нежным и чутким; альфа не позволял внутренним инстинктам брать вверх, всегда балансируя на нужной грани. Она пальцами цеплялась за его и без того взъерошенные мокрые волосы, ощущая, как пульсирующий член скользил внутри разгоряченной плоти. Принцессе было слишком хорошо; Чеён буквально обмякла, обласканная океанскими волнами и страстными поцелуями Чимина. Жадно глотала ртом воздух, тщетно пытаясь восстановить сбившееся дыхание.
— Боже, кажется я сейчас…
— Разве я разрешал? — с издёвкой поинтересовался альфа, остановившись на мгновение и посмотрев на раскрасневшееся лицо напротив.
Чеён возмущённо выдохнула, а затем соблазнительно приблизилась к губам Чимина, в надежде распалить желание. Сильнее поелозила в его руках, сосредоточившихся на ягодицах, и потуже прижалась к мужскому тазу. Омега чувствовала, что готова была раствориться в моменте, в сладких поцелуях своего альфы. Если бы Чеён умела слышать запахи других пар, то безукоризненно сказала бы, что Чимин пах вином. Терпким, фруктовым вином из секретных запасов Флорена — ужасно опьяняющим.
Штиль на водной глади нарушался лишь громкой парочкой, занимающейся самыми настоящими бесстыдствами. Хорошо, хотя бы в безлюдной лагуне. Лунные полумесяцы отражались в глазах с опущенными уголками; принцесса невольно запомнила эти манящие серебряные блики. Сейчас альфа выглядел настоящим водным магом, усмирившим её огненного флорентийского феникса.
— Чеё-ё-ён… — сексуально протянул Чимин, отстраняясь от принцессы и неохотно разрывая такой манящий поцелуй.
— Чеё-ё-ён, — более проворно повторил Чонгук, бестактно тормоша задремавшую на томике флорентийских заклинаний омегу, — просыпайся, соня. На сегодня мы закончили.
Принцесса в испуге распахнула глаза, плохо понимая, где находится, и почему вокруг не было убаюкивающего шума океана. Она осторожно приподнялась на локтях, наблюдая за тем, как Джису и Чонгук сообща убирали со стола книги, свитки, скомканную бумагу и чернила.
— Ещё можно проведать Лису? — устало уточнил принц, отходя от едва продравшей глаза подруги, и без особых усердий закинул протянутую пачку фолиантов на книжную полку.
— Только завтра, — неодобряюще покачав головой, заявила Джису и всучила Чонгуку очередную стопку изданий, — я дала ей полезное снадобье, так что до утра она будет восстанавливаться. Да и Вам не мешало бы нормально выспаться, Ваше Величество. В собственной постели, а не на маленьком кусочке пространства под боком истощённой омеги.
— Там намного лучше, — самодовольно ухмыльнулся альфа, закончив с книжной перестановкой, и демонстративно потёр ладони между собой. В библиотеке под вечер стало предельно прохладно, — как ни странно, но я даже на полу рядом с Лисой высплюсь намного лучше, чем в мягкой постели без неё.
— Ничего странного, просто волк-альфа внутри Вас стремится оберегать своё потомство, — равнодушно отвесила оракул, не понимая, почему данная информация могла её озадачить, — однако это не значит, что я позволю устраивать из лазарета проходной двор. Посещение только утром. И точка.
— Есть, мэм.
И сколько бы Чеён не пыталась абстрагироваться от столь красноречивого сна, — от столь
реального сна — у неё никак не получалось смотреть на Чонгука и Джису без пунцового румянца на щеках. Боже, принцесса ощутила странную волну стыда и грусти от того, что случившееся было лишь плодом её бурного воображения.
— Кошмар какой, — в растерянности прошептала омега.
Чеён давно стоило рассказать Чимину о возникших чувствах, потому что теперь её излишняя осторожность вылилась в непонятный хаос. В неприятное воркование между Хвасой и стражем — сегодня на ужине загорелая флорентийка подсела к нему, беззастенчиво поправив заправленную в жилетку салфетку. Принцессе потребовалось огромное количество сил, чтобы провести эту трапезу с невозмутимым видом и лицом полной незаинтересованности.
— Тебе приснился кошмар? — взволнованно осведомился Чонгук, приглашающе вытягивая ладонь вперёд. Омега благодарно приняла предложение помощи и поднялась.
— Что-то вроде того. Не бери в голову.
Принц наверняка заметил, как лихорадочно бегал взгляд Чеён по помещению, однако ничего не сказал. И за это принцесса была ему благодарна; она неосознанно облизнула нижнюю губу, вспоминая такие желанные
ненастоящие поцелуи. В животе начал завязываться приятный узел при одних лишь мыслях о рельефных руках альфы.
Чёрт, омега никогда ещё не ощущала такого острого влечения к мужчине. Чеён понадобилось всего несколько секунд, прежде чем она решила всё основательно и бесповоротно.
Принцесса завтра же поговорит с Чимином, а потом — будь, что будет.
~
Джой целилась в расписную деревяшку, осторожно заведя руку назад. Она знала, что кидать сюрикэн следовало на выдохе, предельно сконцентрировавшись и вложив в бросок всю свою силу. При дворе Флорена в этом ей не было равных — тёмная волшебница давно прославилась точностью и уверенностью при метании. Вот и сейчас, без колебаний пустила металлическое оружие в красную точку, наблюдая за тем, как острые лезвия с высокой скоростью рассекали воздух.
Однако цели они так и не достигли.
— Тэхён! — понимающе воскликнула Джой, оборачиваясь на правителя и проявляя на губах широченную улыбку. — Какой приятный утренний сюрприз!
— Боюсь, не могу с тобой согласиться, — с грубым подтоном оповестил альфа, тут же притянув зависший в воздухе сюрикэн при помощи магии. Он демонстративно поигрался с вещицей, зажав ту между средним и указательным пальцев, — тренируешься?
— Нужно быть готовой для войны со светлыми уродцами, — обольстительным голоском, оповестила Джой. Она сделала несколько шагов навстречу, откидывая мешающиеся волосы назад, — всегда, когда представляю кого-то из них, попадаю в «десяточку».
— Надеюсь, это не касается
моей омеги.
— Ты имеешь в виду эту фальшивку, навязанную твоей матерью? — Тёмная волшебница недовольно выгнула бровь, а затем осторожно дотронулась до оружия. Её равнодушие к серьёзности разговора неприятно поражало. — Брось, Тэ-Тэ. Ты ведь не собираешься считаться с этим недоразумением? Твоя мать была стервой и эгоисткой, она знала, что сможет склонить тебя на сторону «зла» при помощи чувств. Не сдавайся ей, подумай о нас… — Омега намеренно оказалась ещё ближе, вставая на носочки и ровняя их лица. — …Вспомни, как мы мечтали вместе править королевствами, — Джой подалась вперёд сильнее, намереваясь наконец-то поцеловать
любовь всей своей жизни, — вспомни, как мечтали обручиться, когда нам было двенадцать. Как верили в то, что мы — истинные. Хочешь, сказать, что всё это важнее глупой оборванки? Мы с тобой? Почему бы тебе просто не избавиться от неё и делать то, что тебе хочется, а не то, что заставила тебя делать Виен?
Тёмная волшебница нагло потянулась к припухлым губам Тэхёна, в надежде сорвать желанный куш, когда её кожу внезапно обожгло холодное лезвие оружия. Казалось, одно неловкое движение — и альфа загнал бы металлический сюрикэн под челюстную кость. Правитель ловко отстранился и вскинул подбородок, держа один из многочисленных наконечников в угрожающей близости к сонной артерии.
— Джой, я ценю наши детские воспоминания и бесконечно рад тебя видеть в своём замке, но если я ещё раз узнаю, что ты пыталась причинить вред Дженни или моему ребёнку, то сошлю в горы. А ты прекрасно понимаешь,
кто там обитает, — с оскалом выдал Тэхён, не убавляя напора. Тёмная волшебница испуганно сглотнула, чувствуя, как неприятно давил сюрикэн, и мечтала спрятаться от заполнившихся чернотой глаз напротив, — надеюсь, я доходчиво объяснил?
— Б-более чем, — запнувшись, ответила опешившая Джой. Вихри тёмной магии разошлись в разные стороны.
Правитель тут же опустил оружие ниже, вложив его в дрожащую маленькую ладошку, и аккуратно поправил съехавшую мантию с женских плеч.
— Рад, что нам удалось понять друг друга, — как ни в чём не бывало, сообщил альфа, демонстративно сложив руки за спиной и кивнув в знак прощания, — замок полностью в твоём распоряжении, но по возможности избегай западного крыла. Надеюсь, ты проявишь благоразумие. Об иных исходах ты предупреждена.
И внезапный раскат грома — точно восклицательный знак в предложении — пронесся над их головами.
Джой находилась в полнейшем шоке, провожая взглядом ровную фигуру быстро удаляющегося Тэхёна. Он никогда особо не повышал на неё голос, не то, что угрожал — таким разъярённым тёмная волшебница видела его впервые. Внутри что-то неприятно защемило; Джой была полностью уверена, что альфа не мог здраво соображать из-за связи и из-за того маленького комка тёмной магии, развивающегося в утробе Дженни.
Всё происходящее виделось для Джой чем-то неправильным и бессмысленным. Она любила Тэхёна, сильно, слегка зависимо и крышесносно. Так что, пока Тэхён не разрушил всё, к чему так стремился их класс, пока не подставил свою репутацию под удар, тёмной волшебнице срочно следовало что-то предпринять. Пробудить альфу от чар истинности и вернуть в будоражащую реальность — любыми доступными способами.
И Джой знала, что плата за такое была очень кровавой.
