Дикий

Тело жгло повсеместно, отчего Дженни выгибалась в спине и болезненно стонала. Что-то мокрое и холодное медленно опустилось на её лоб, остудив его и предав трезвость ситуации; капли с вещицы стекали вниз по вискам, впитывались в наволочку. Омега же тяжело дышала, всё норовила расчесать горящие ссадины, однако запястья оказались обвязаны атласными лентами и прикованы по обе стороны кровати. — Первородные хранительницы хорошо над ней потрудились. Думаю, ещё несколько минут, и они бы истерзали её, — спокойно сообщил лекарь, вытирая руки махровым полотенцем. Он старался не смотреть на измученное лицо правителя, который весь вечер провёл наедине со своей парой. — Тот, кто рискнул снять печать и выпустить их, должен быть либо совсем отчаявшимся, либо довольно искусным магом. Или сразу два в одном. — Он просто самоубийца, — грозно заключил Тэхён, устало присаживаясь на матрас подле мертвецки бледной Дженни. Такая хрупкая и беззащитная. Альфа беспрекословно винил себя, ведь это состояние — целиком и полностью его «заслуга». Не стоило так беспечно оставлять омегу одну и без охраны в замке, следовало убедиться в её безопасности, прежде чем покидать крыло. Правитель ощущал нестерпимую подавленность и грусть, а ещё это ноющее под ложечкой чувство за маленькую кроху, сражающуюся за жизнь, не оставляло. «Ближайшие двадцать четыре часа покажут, выживет ли ребёнок», — ровным тоном лекаря отдалось в голове Тэхёна, заставив того прикоснуться к своей шее. Он так нервничал из-за случившегося, что не ощущал ни голода, ни усталости — лишь навязчивое желание постоянно находиться в королевских покоях, цербером охраняя покой бедной волшебницы. — Мой Лорд, настоятельно рекомендую Вам отдохнуть, — дополнил лекарь, поправив самодельные очки на переносице, и громко выдохнул. — Вам понадобится энергия для того, чтобы помочь леди Дженни оправиться от случившегося. А это будет довольно непросто сделать, если сейчас Вы потратите все силы на самобичевание. Она и плод в стабильном состоянии, и это главное. Маленький обшарпанный чемоданчик захлопнулся с глухим стуком и тяжелые неспешные шаги направились к выходу из спальни. Лекарь должен был зайти ещё через полтора часа, дабы проверить состояние пострадавшей, сменить окровавленные повязки и втереть новую порцию мази в раны. Как только дубовая дверь за ним закрылась, альфа тут же подскочил на ноги и взъерошил волнистые волосы, быстро моргая. Глаза неприятно щипало от подступающих слёз; правитель приказывал эмоциям прекратить, приказывал этой странной боли от неопределённости отступить в закрома, но чёрта-с два они его слушались. Упорно продолжали нажимать на кровоточащие точки души. Тэхён вновь посмотрел на истерзанное омежье тело, привязанное к постели, а затем, не медля, обошёл его и прилёг со свободной стороны. Кровать прогнулась под весом альфы, его пальцы сжали холодную и обмотанную женскую ладонь. Если бы кто-нибудь сказал ему месяц назад, что он с ума сойдёт от волнения из-за никчёмной светлой волшебницы, правитель бы приказал бросить данного лгуна в темницу. Но сейчас Тэхён чувствовал, что многое отдал бы за благополучие столь невинного чистого создания. После смерти короля у него не осталось никого, за чью жизнь он бы так переживал или кого так отчаянно боялся потерять. Однако истинность благословенно заполнила каждую клеточку его существования любовью, точно подарила новый смысл жизни. Альфа ненавидел быть уязвимым и слабым, но именно эти два чувства и заставили его вновь почувствовать себя живым. — Прости меня, — шёпотом произнёс Тэхён, приблизившись к щеке Дженни и осторожно поцеловав её. — Джун, — омега жалобным скулежом позвала брата. Она цепко впилась в руку правителя, скривившись от очередной волны жжения; её глаза сильнее зажмурились, пустив слёзы по щекам, — всё тело горит. — Я знаю, Джейн, но придётся чуть-чуть потерпеть. — Альфа инстинктивно провёл языком по своей нижней губе — так, как делал всегда, когда нервничал — и носом упёрся в женское плечо. Как бы он хотел перенять хотя бы толику испытываемой Дженни боли, облегчить мучения и не заставлять её проходить через всё в одиночку. Свободной рукой Тэхён дотронулся до плоского живота, спрятанного под тонким слоем одеяла и ночной сорочки, а затем бережливо огладил его, словно гипнотизировал и упрашивал малыша остаться. Казалось, вся надежда правителя на светлое будущее — как бы иронично это не звучало — теперь целиком и полностью сосредоточилась в одной светлой волшебнице. — Юнги-и-и, — слабо сорвалось с уст, вынудив альфу ревностно сжать зубы. Омега беспокойно замотала головой в разные стороны и заёрзала на простынях в попытке расчесать о кровать саднящую спину. — Где Юнги? — Т-с-с, Джейн, тебе нельзя двигаться. — Правитель болезненно надавил на женскую грудную клетку, из-за чего Дженни невольно начала сопротивляться, намного чаще вздыхая. — Юнги придёт, если ты побудешь хорошей девочкой, договорились? — внаглую смухлевал Тэхён, надеясь, что его небольшая ложь впоследствии просто не вспомнится. И произнесённые слова магическим образом повлияли на Дженни. Омега замерла на мгновение, жадно сглотнув слюну, дабы получить хоть какое-то количество жидкости в пересохшем горле, а затем храбро сжала кулачки и согласно закивала головой. «Насколько сильно же ты любишь Юнги, раз ради него готова лежать смирно при агонии?», — недовольно раздалось в мыслях альфы, пока он потянулся за близстоящим стаканом с водой, — «как верный пёс, и душой и сердцем привязанный к своему хозяину». Интересно, а смогла ли бы Дженни когда-нибудь полюбить и его вот так? Правитель мысленно дал себе звонкую оплеуху за неподобающие размышления. Плевать, кого любила или о ком грезила волшебница в данный момент, сейчас самое главное — чтобы она и ребёнок сумели пережить эти двадцать четыре часа. Чтобы они оба смогли остаться с ним и поправиться.

~

— Джой! Сокджин заметно ускорился, пытаясь поспеть за удаляющейся вглубь замка гостьей. Тёмная волшебница хотела как можно быстрее скрыться с чьих-либо глаз, однако цепкая хватка регента немного сместила её планы по времени. — Дядя, — наигранно повеселевшим тоном обратилась к собеседнику Джой, оставив на лице милейшую улыбку. — Мы расстались тридцать минут назад, уже соскучились? — Скажи мне, что ты непричастна к тому, что случилось с леди Дженни, — без лишних церемоний высказался Сокджин, обдав племянницу злостным взглядом карих глаз. Он вжал щёки внутрь рта, слегка прикусив их, как если бы сдерживал себя, дабы не наговорить лишнего. — Лорд Тэхён грозится послать виновника на эшафот. — Что же, тогда этому человеку придётся туго. Тёмная волшебница проворно развернулась к освещенному факелами коридору, однако стальные пальцы регента не позволили ей высвободиться и отправиться восвояси. Джой демонстративно цокнула, довольно по-ребячески, совершенно незрело для человека с двадцатью четырьмя годами за плечами. — Просто скажи мне это. — Что за гнусные инсинуации? — возмущённо отрапортовала она. — Я весь день провела с Вами в противоположной части королевства, если не забыли. И потом, думаете, мне настолько жить надоело, чтобы я, рискуя собой, сорвала печать древних, выпустила первородных хранительниц замка и заманила какое-то ничтожество в запретную башню? — Тебя не было рядом со мной около сорока минут. За причалом есть портал, ведущий в замок. Если караульные подтвердят, что видели тебя, то тебе несдобровать, — удручённо вздохнув, пояснил Сокджин и настороженно обернулся по сторонам, надеясь, что в коридоре не находилось лишних ушей. — Послушай, я знаю, что у тебя есть чувства к Лорду Тэхёну, и мне жаль, что они безответны, но… — Они всегда были ответными. По крайней мере, до тех пор, пока эта глупая светлая волшебница не появилась в замке! — едва не повысив голос, проскандировала племянница, вскидывая свободную руку в воздух. Её мало заботило то, что их могли подслушать. — Тэхён больше не в здравом уме и рассудке. А вернётся в него только тогда, когда эта шлюха умрёт. Так что не важно, кто это сделал, жалею я лишь об одном, — что хранительницы не успели завершить начатое. Подумаешь, поцарапали и пустили яд — он не смертоносный, а галлюциногенный. Надеюсь, вторая попытка увенчается успехом. — Господи, глупое дитя, да очнись же ты! — Сокджин безуспешно пытался воззвать к рациональности Джой, дернув темную волшебницу на себя и заставив беспрекословно заглянуть ему в лицо. — Если это сделала ты, то я не смогу тебя защитить. От того, что Дженни умрёт, чувства Лорда к тебе не изменятся, его мысли и планы тоже. Ты не Бог, чтобы распоряжаться чужими жизнями. — И это мне говорит Кровавый Сокджин? Тот, кто в соло перерезал глотки тридцати мужчинам в поселении светлых волшебников? Вы местная легенда. Когда же Вы успели так размякнуть? Регент свёл брови к переносице и нахмурено поджал губы, пытаясь подавить неконтролируемо вскипающую агрессию. Он давно поклялся, прямо у алтаря, что больше не позволит эмоциям править балом, что никогда не станет тем страшным человеком, которым был раньше. Прошлый Сокджин очутился по подбородок в чужой крови, задохнулся от ужаса совершенных деяний и оглох от истошных человеческих криков о помощи. Возвращаться к тому монстру, той машине для убийств не хотелось, поскольку он знал, что ещё раз начав, просто не сможет остановиться. — Я был такой же глупый и наивный, как и ты. Слепо идущий за идеей и импульсивной жаждой мести, — на выдохе обреченно изрёк Сокджин, большим и указательным пальцем помассировав переносицу. — Мне было всего восемнадцать. Послушай, Джой, я совершил много непоправимых ошибок. И будь у меня возможность повернуть время вспять, я бы непременно сделал всё иначе. С возрастом начинаешь видеть многие вещи в правильном свете. — В правильном свете? — тёмная волшебница едва ли не поперхнулась слюной от прозвучавшего вздора. — Светлые маги убили твоих родителей, моих бабушек и дедушек. Да они практически искоренили всю нашу семью! — на последних словах её голос наконец-то сорвался на крик. — Тебя ещё и в помине не было, когда это произошло. — Мне достаточно было горечи в словах отца, его плаксивых рассказов и наличие данного факта, — самозабвенно ответила Джой и наконец-то удачно выбралась из захвата. Она с нескрываемым раздражением скинула руку регента вниз, яростно рыкнув, — отец был верен короне до самого конца и, возможно, даже погиб из-за неё! Поэтому я приложу все усилия, чтобы такие, как они, никогда не победили. Даже если ради этого мне самолично придётся перерезать горло омеге Тэхёна и пойти под суд. Тёмная волшебница феерично развернулась на пятках, левой рукой отбросив мешающиеся прядки волос за спину. Из-за нестерпимого гнева, разлившегося по венам, Джой порядочно колотило. Ей начинало казаться, что она была единственной, кто так отчаянно боролся за их расшатанный и рушащийся мир. Что стало с горящим энтузиазмом правителя, с его желанием поставить весь светлый класс на колени? А с позицией дяди? Может быть, они слишком долго прятались в замке, в тишине и спокойствии? Позабыли, каков груб и кровав реальный мир за пределами каменных стен — дом волшебницы, прекрасный Флорен теперь был захвачен дилетантами, распространяющими варварские настроения. И она, как его тёмная принцесса, просто не могла оставить ситуацию без внимания. В её глазах засверкал чистый гнев. — Джой! «Счастливица» — вот как переводилось её имя. Однако Джой никогда в жизни таковой себя не чувствовала. — Джой! Мощнейшая энергетическая волна тёмной магии вмиг отбросила Сокджина к противоположной стене, позволив болезненно впечататься в неё головой. От силы удара регент просто-напросто потерял сознание, скатившись по рельефному кирпичу на пол. За ним протянулся тонкий кровавый след, оставшийся на булыжниках с многовековой историей. — Дядя Сокджин, — в ужасе прикрыв рот рукой, прошептала Джой, чьё сердце учащённо билось. Регент не шевелился.

~

Чонгук неприятно удивился, когда узнал, что Минхо и Чонин забрали Лалису отужинать на открытом воздухе. Не то, что бы балкон находился очень далеко от лазарета, просто на улице давненько свечерело, а промозглый морской бриз не входил в топ лучших погодных условий для отдыха беременной омеги. Поэтому альфа заметно насупился и прокручивал в голове наметки осуждающей речи. Он уже готовился отчитать всю троицу за их крайне безрассудное поведение, когда — стоило принцу перешагнуть порог — в него неожиданно прилетело налитое алым цветом яблоко. Причём с довольно неплохим замахом и предельно точным попаданием в цель; тот аж отшатнулся от внезапности. — Какого…? — недовольно выругался Чонгук, еле поймав пресловутый фрукт. Следом воздух рассекла зеленая «фигуристая» груша, ловко остановленная в самый последний момент. Апельсин, который Минхо чистил ножом, не смог перейти в грозные руки Лалисы. Благо ничем другим запустить в непутёвого альфу не представлялось возможным; страж запугивающе подняла вверх металлические палочки, шевеля ими на манер ножниц. — Ближе не подходи, пока не объяснишься. — А можно мне моё яблоко, Ваше Величество? — грустно поинтересовался невиновный Чонин, невольно пострадавший из-за импульсивной ссоры двух истинных. Чонгук хотел было сделать шаг вперёд, однако Лалиса угрожающе прищурилась, вынудив того остаться на месте. Чонин же пристыженно вернулся к рассматриванию трапезы на тарелке — в конце концов, не очень-то и хотелось полакомиться достоянием флорентийской агрокультуры. — Это из-за Джису? — понимающе уточнил принц, замечая ещё один ненавистный взгляд, в этот раз направленный на него от Минхо. Конечно же, кто как не лучший друг Лалисы поспешил оказаться рядом, когда её альфа оступился. — А сам как думаешь? — Одна из металлических палочек грозно проткнула мясо жареной дичи насквозь. Чонгук невольно сглотнул, представив, что следующая с таким же успехом могла вонзиться ему в бедро. — Так вот какие у вас магические практики, да? — Что за привычка нагнетать, не разобравшись в ситуации? — альфа решил, что лучшая защита — это нападение. Он показательно скрестил руки, прижав спрятанные в ладонях фрукты к груди. Из-за этого жеста его опущенные плечи прекрасно продемонстрировали мужественный силуэт и красивый рельеф верхней части тела. — Лиса, это была простая случайность. — Хочешь, я сейчас так же «случайно» налечу губами на Чонина? — недовольно вскинув брови, уточнила омега. Она мотнула головой в сторону напрягшегося стража, нервно постукивающего носком ботинка. — Може-ет лучше на Минхо-о? — заикаясь, пробормотал макнэ, за что получил не менее убийственный взор от напарника слева. Мальчуган впопыхах подцепил кусочки мелко нарезанных овощей, и один за другим заполнил ими свой рот. Его громкое чавканье заглушило ссору на некоторое время, однако Лалиса довольно быстро опомнилась и вернулась к первоначальному плану. Страж осторожно приподнялась со стула, для сохранения координации упершись пальцами о холодную поверхность стола, и замерла в ожидании. — Мы практиковались, — невольно сдавшись, попытался объясниться Чонгук. Языком протолкнулся в щёку; при помощи магии заставил круговыми движениями вращаться захваченные фрукты, благодаря чему яблоко ненавязчиво приземлилось на край чониновского подноса. — Только и всего. — «Только и всего»? Вы целовались! — точно прокурор, кидающийся с обвинениями на ответчика, осведомила присутствующих омега и задрала подбородок выше. — Какой вообще смысл целоваться с Джису, она ведь абсолютно безэмоциональна. Или в этом всё дело? Мол, измена с оракулом не считается? — Что? Какая измена? — потрясённо переспорил альфа, разводя ладони в разные стороны и наблюдая за тем, как страж нагибается через стол. — Лиса, чёрт возьми, сколько раз мне повторять, что у меня нет никаких намерений тебе изменять. И никогда не было! Я понимаю, что ты сейчас не в кондиции и за тебя говорят гормоны, но… Плечо принца моментально пронзила тупая боль от прилетевшего яблока, пришедшегося куда-то в район локтя. Сам продукт доблестно и с отскоком упал на пол; вот оно, истинное яблоко раздора. Чонин испуганно уронил голову на руки, — как страус, который при малейшей опасности прятался в песок — а Минхо издал несдержанный смешок. — А-ау! — А тебе-то чего смешно? — не постеснявшись, задала вопрос Лалиса, отвесив хлёсткий подзатыльник лучшему другу и обиженно поджав губы. — Все вы, альфы, одинаковые. Думаете, что можете пользоваться нами, омегами, да? Думаете, что раз вы — доминантная часть общества, то можете целовать всех направо и налево? Паршивцы, ар-р, как вы все меня раздражаете! Омега театрально отодвинула стул, не позабыв для пущего эффекта смачно ударить по его ножкам, и, точно пузатый генерал, направилась в лазарет. Чонгук уступчиво отошёл вбок, растирая болезненно нарывающее плечо и понимая, что, в таком разгорячённом состоянии, абсолютно бесполезно было вести диалог. Его присутствие лишь сильнее разозлило бы омегу и повлекло за собой ненужные волнения. А они — это меньшее, в чём страж нуждалась в данный момент. И почему именно сегодня, когда Лалиса выпила целебное снадобье, до максимума обостряющее все чувства, он умудрился поцеловаться с Джису? Гормоны, толика волшебства и неуместное стечение обстоятельств — Чонгуку повезло отделаться одним точечным ударом куда-то (даже!) не ниже пояса. — Хотите присоединиться к ужину, Ваше Величество? — приветливо предложил Чонин в попытке разрядить обстановку. Однако два испепеляющих взгляда заставили мальчугана стушеваться и вновь заинтересоваться содержимым подноса. Вот как так выходило, что, когда макнэ старался сделать что-то хорошее, его всегда настигало нестерпимое желание поскорее исчезнуть?

~

Чеён беззастенчиво притянула к себе Чимина, послушно ожидавшего принцессу у дверей лазарета, а затем нагло впилась губами. Грубо протолкнула к стене, устраивая ладони на мужской шее, ближе к затылку. Страж чуть опешил, растерянно отстраняясь и недоумённо рассматривая омегу напротив. От нахмуренного выражения лица на его лбу проступила складка, которую Чеён поспешно разгладила большим пальцем. — Куда так торопимся, Ваше Величество, м-м? — чрезмерно опекающе прозвучал альфа, бережно ощупывая женскую талию и пробираясь выше к рёбрам. — Напомнить, как Вы сегодня удачно свалились на бедное деревце? — Мой флорентийский феникс, оказывается, ускоряет регенерацию. Так что у меня уже практически ничего не болит. Всего лишь небольшой дискомфорт, — улыбчиво пояснила Чеён, вновь смыкая их губы в заслуженном поцелуе. Она ждала этого момента настолько долго и трепетно, что не собиралась больше медлить из-за парочки синяков. Её пальцы запутались во взлохмаченных волосах Чимина, который довольно деликатно обхватил омежье тело в кольце из рук и потянул на себя. Страж до сих пор с особым недоверием относился к произошедшему, потому что всё случившееся походило на очередной сон. Такая хрупкая и далёкая мечта сейчас прижималась к его груди — и чем он, скажите, пожалуйста, заслужил подобную реальность? — Чеён, я же не могу совратить тебя прямо в коридоре, верно? — насмешливо заявил альфа, вновь отстраняясь и оцеловывая кончик носа. Алые глаза напротив в ответ сверкнули нетерпением. — Боже, самочка, угомоните свои флюиды. — Ещё раз назовёшь меня «самочкой», и я сброшу тебя с башни наблюдения, — игриво пригрозила принцесса, закусив нижнюю губу. — Сомневаюсь, — уверенно сказал Чимин, томно вздыхая и смело намереваясь своровать заслуженный поцелуй, как вдруг… — О мой Бог, Чимин! — насторожённо раздалось за спиной Чеён, вынуждая омегу в мгновение ока отлипнуть от альфы и нервно поправить причёску и задравшуюся рубаху. Суровая Лалиса, одетая в тёплую шерстяную вещицу и в некое подобие комбинезона, по-хозяйски уперла руки в бока. — Ты что пристаёшь к Её Величеству? Она же недавно пострадала. У тебя руки перестали болеть? Так я добавлю! Ещё один мерзкий альфа. Страж едва успел открыть рот в попытке встретить вопиющее обвинение, однако подруга уже бескомпромиссно переплела ладони с принцессой и потащила ту на сохранение в лазарет. Чеён беспомощно пожала плечами, быстро перебирая ногами и скрываясь где-то в середине комнаты за плотной кремовой шторкой. На лице Чимина читалось «какого хрена?», пока его тело застопорилось в полнейшем шоке. Он готов был поспорить, что Лалиса находилась немного на взводе. Спустя пятнадцать секунд отворилась тяжелая кленовая дверь на балкон, из которой с опаской выглянул взволнованный Чонгук, интенсивно растирающий предплечье. — Ну, и где Вы на этот раз напортачили, Ваше Величество? — беззлобно насмехаясь, уточнил Чимин и сложил руки на груди. Почему-то его внутреннее чутьё было верено в том, что лишь этот альфа мог столь сильно покачнуть душевное равновесие Лалисы. — Кусочком пирога не поделились? Принц устало облокотился лбом о дверной косяк и, от полнейшей безысходности, слегка стукнулся о него головой. «Уж лучше бы это действительно оказался кусочек пирога», — напряжённо рассудил Чонгук, понятия не имея, что ему делать дальше.

~

Потайная дверь в королевские покои беззвучно отворилась, позволив Джой аккуратно проскользнуть внутрь и застать неприятную сердцу картину — её Тэхён, спящий, измученный и усталый, держал за руку фаянсово-бледную Дженни, макушкой упираясь в женское плечо. Сердце сковало нездоровой завистью и ревностью, тёмная волшебница отрезвляюще мотнула головой, напоминая, для чего всё это затеяла. Каштановые локоны упали на лицо, позволяя скрыть слёзы. Скоро она покончит с данной беспризорщиной. И тогда больше ни одна подлая омега не посмеет и сквозь пальцы посмотреть на её альфу. Иначе итог для всех будет один и тот же. Маленькие черные искры величаво сгустились над головой правителя, погружая того в магический сон. Джой специально выбрала столько щадящее заклинание, направленное на уничтожение кошмаров, позволяя альфе как следует выспаться и отдохнуть. На следующее утро его будет ждать приятнейший сюрприз — легкая и светлая голова и никакой «истинной» обузы. Тёмная волшебница заботливо прошлась тыльной стороной указательного пальца по огрубевшей из-за мороза кожи на щеке Тэхёна. Он выглядел так безбожно красиво и умиротворённо, что Джой отчаянно захотелось разглядеть его, полюбоваться длинными ресницами и густыми бровями. Прикоснуться к манящим губам, поиграть с кучерявыми прядками, переливающимися при первых лучах солнца. — Теперь нам больше никто не помешает, Тэ-Тэ, — тонким голоском отвесила Джой, прибегнув к давно позабытому прозвищу. Она с огромной неохотой перевела взгляд на рядом лежащую Дженни и сцепила зубы, — даже эта слишком живучая тварь. Тёмная волшебница позволила тем небольшим остаткам магии, сохранившимся после срыва заветной печати, разойтись по рукам и сформироваться в энергию силы. На всё про всё у Джой оставалось не больше пятнадцати минут, однако и этого должно было хватить. Она юрко закинула Дженни на своё плечо, поражаясь небывалой легкости, с которой ей поддалась находящаяся в отключке омега. Практически высохшая тряпка с неприятным хлюпом приземлилась у подножия королевской кровати. — Ну что же, леди Джейн. Готовы поплавать? Ах, как жаль, умерла из-за вызванных галлюцинаций, — самодовольно хмыкнула тёмная волшебница, запирая потайную дверь изнутри и намереваясь продолжить своё путешествие вниз — по старым ветхим ступенькам. Ни свидетелей, ни доказательств, обеспеченное должное и надёжное алиби. Джой была уверена в том, что только что совершила идеальное преступление.