~
— Ты к нему? Дженни в неожиданности обернулась на брата, спешащего к ней с другого конца коридора. Она рефлекторно застопорилась у портала и сложила руки на груди. — Да, — призналась омега, незатейливо улыбнувшись, и смерила лицо Намджуна оценивающим взглядом, — у тебя такие синяки под глазами. Ты вообще спишь? — У малышки режутся зубки, а у меня государственные дела на плечах. Сон — непозволительная роскошь, — усмехнулся альфа, походя довольно близко к сестре и укладывая руку на хрупкое женское плечо. Светлая волшебница в очередной раз отметила, насколько сильно изменился Намджун. За семь минувших лет его черты погрубели, из взгляда пропала всякая юношеская ветреность, оставив вместо неё мудрость и рассудительность. Неудивительно, что, в конечном итоге, именно Намджун занял пост представителя светлых магов в Королевстве — трудолюбие при изучении магии и бесконечная поддержка Джису сделали своё дело. — Если всё пройдёт плохо или Тэхён посмеет хоть вздохнуть неправильно, то сразу же возвращайся, поняла? — Джун, ты же знаешь, что Тэ не сделает мне больно. — А я и не про тебя говорю, — многозначительно вскинув брови, сообщил светлый маг, а затем придвинулся к Дженни, оставляя заботливый поцелуй на лбу. Он не скрывал глубинного волнения, внимательно заглядывая в глаза сестры. — Ты абсолютно уверена, что мне не нужно пойти с тобой? — Абсолютно, — честно заверила омега, шутливо похлопав брата по щекам, — лучше иди и насладись сном, пока моя любимая племянница не решилась исполнить серенаду снова. — Знала бы ты, как она напоминает мне мелкую тебя. Такая же крикливая плакса… — Эй! Намджун по-доброму рассмеялся, приобняв Дженни за талию, а затем медленно провёл их обоих к порталу. От присутствия родного человека светлой волшебнице стало легко и приятно, отчего будоражащие нутро потаенные страхи немного притупились. Теперь омега знала, что даже если всё пошло бы по самому худшему сценарию, у неё всегда оставались те, на кого она могла положиться. — Когда вернёшься, сразу навести меня. Даже если это будет глубокой ночью. — Договорились, — согласилась Дженни, находя руку брата и сжимая его длинные пальцы, — не переживай, Джунни. Я уверена, что всё будет в порядке. «По крайней мере, я надеюсь на это», — про себя подумала светлая волшебница, ни одним мускулом на лице не выдавая обеспокоенности о будущем. Но впереди ей предстоял жутко серьёзный разговор.~
Чуть писклявый звук, исходящий из духового инструмента, заставил Тэхёна недовольно скривиться и достать шлифовальную бумагу. Он несколько раз прошелся шершавой стороной листка по мундштуку, сильнее стачивая неровные края дульца. Новая попытка сыграть на флейте увенчалась успехом — теперь из раструба вместо крика чайки доносилась мягкая песня свиристеля. — Вот так, — удовлетворенно издал альфа, отложив вещицу в сторону, и тут же принялся за новую работу. Кто бы мог подумать, что столь могущественный король когда-нибудь превратиться в обычного отшельника-подмастерье? Кто бы мог подумать, что бывшему правителю действительно придётся по вкусу подобная жизнь — находиться на острове, в кругу соратников, заключенных под анти-магическом барьером и предоставленных самим себе. Поначалу было сложно адаптироваться; хотелось вершить правосудие, перерезать глотки всем светлым магам и сжигать предателей. Затеять очередной переворот. Однако чем дольше Тэхён находился на безмятежной земле, омываемой лазурными волнами, тем больше проникался тихой и размеренной жизнью простого человека. Той, которой у него никогда не было, но к которой, как выяснилось позже, он всегда стремился. Помимо сада и отдыха, бывший правитель даже нашёл занятие по душе — мастерить музыкальные инструменты. Поначалу он делал их от лютой скуки, позже сжигая в печи подобно обыкновенным дровам. Пока однажды Дженни не разглядела симпатичный набор «хвороста» и не забрала его с собой в реальный мир, обменяв на многие продукты, сладости и базовые удобства, по типу пуховых одеял и подушек. Тэхён отказывался от любой помощи сопротивления и замка, однако от покупки вещей на собственноручно заработанные средства — нет. В том месте, где он находился, не нужны были монеты, поскольку они ничего не значили. А вот что-то осязаемое, что-то полезное и пригодившееся бы в хозяйстве — всегда, пожалуйста. Тэхён замер при попытке прикрепить клавишу к основному тельцу флейты, поскольку расслышал знакомый аромат малины. Он нахмурился из-за резкого запаха хвои, сопровождавшего Дженни; противный кедр проник в комнату совместно со сладкой ягодой и неприятно пощекотал носовые пазухи. Это выглядело весьма подозрительным, как и то, что светлая волшебница начала реже посещать альфу — около пяти раз за последние семь недель. А также омега пропустила обе течки, выпавшие на данный промежуток времени. А это могло означать лишь одно. У Дженни кто-то появился. Честно говоря, такой расклад событий не стал для бывшего правителя сумасшедшей неожиданностью; он ждал нечто подобное в течение всего заточения. Впрочем, светлая волшебница каждый раз доказывала ему обратное, вытягивая из пучины горьких мыслей и безысходности, из раздражения и непринятия. Альфа мог вести себя самым наглым и невоспитанным образом, однако омега всё равно беспрестанно спасала его и поднимала на ноги. И Тэхён был бесконечно благодарен Дженни за это — за подаренное понимание и упорство, за то, что она не опустила руки и научила его заново радоваться новому дню. Бывший правитель до последнего наделся, что светлая волшебница делала это из-за какой-то — пускай и маленькой, но всё же — толики любви, а не из-за истинного долга и чувства сожаления. Потому что рядом с ней существование Тэхёна окрашивалось потерянными красками. Рядом с ней оно приобретало все оттенки и цвета, саму суть слова «жизнь». Но, видимо, он ошибался. — Тэ, — ласково раздалось со стороны прихожей вместе с тихими шагами и сбивчивым дыханием. Хижина альфы находилась у подножья склона, на самом берегу, поэтому добираться до неё всегда было немного проблематично, — ты всё ещё занят? — Хочешь поговорить? — холодно отвесил бывший правитель, одарив фигуру светлой волшебницы показным равнодушием. Хотя нутро болезненно порушилось от одного лишь взгляда на неё. Черт, он никогда и никого не любил так отчаянно и жадно, как Джейн. — Да, — неловко призналась светлая волшебница, замечая странную отрешенность в силуэте Тэхёна и его демонстративное безразличие к всему происходящему, — я… Что-то случилось? — Нет, — «Да!». — Всего лишь делаю дудочки. Интересно? Дженни опешила от ледяного тона Тэхёна, куда просочились дерзость и пассивная агрессия. Она не слышала грубостей от него довольно долгое время и, по правде говоря, надеялась, что больше не услышит. — Я не понимаю… — рассеянно продолжила омега, сделав ещё несколько неуверенных шагов вперёд и инстинктивно накрыв живот левой ладошкой. — Ты на что-то злишься? Альфа истерично усмехнулся, недовольно отложив злополучную флейту в сторону. Свел губы в ровную линию, щелкнул пальцами, отчего металлическая клавиша звонко брякнула по столу. — Нет надобности в притворстве, Джейн. Я всё знаю. — Разрядом молнии вонзилось в и без того накаленную атмосферу диалога; каждое новое слово иголками вскрывало старые шрамы в часто бьющемся сердце бывшего правителя. — Можешь не объясняться. Светлая волшебница издала многозначительное «а?», пытаясь понять, что конкретно узнал бывший правитель и почему так нескончаемо злился на догадку. Разве… Нет, Дженни отказывалась верить в то, что Тэхён, осознав истинную причину её поведения, пришёл в зарождающуюся ярость. — Твой запах говорит красноречивее всего. Хочешь уходить — уходи. Теперь это для меня не имеет никого значения. Омега на секунду задохнулась от тотального возмущения, захватившего легкие. Как… Как он посмел говорить нечто подобное после всего, через что они вместе прошли?! Почему бывший правитель вообще отважился отказаться от неё?! От них? Разве… Разве альфа не был привязан к ней столь же сильно и бесконечно, как и она к нему? Тэхён воспринял ступор Дженни в качестве признания своих самых страшных опасений. Он выдохнул и уже максимально безразлично продолжил, мечтая ударить посильнее — настолько же, насколько болезненно пришлась по нему измена. — Я для тебя не имею никакого значения? Тэхён, я не понимаю, что произошло… — Думаешь, раз ты проводишь больше времени в реальном мире, то можешь играть на две стороны? Тот хвойный альфа вообще в курсе, что у тебя есть истинный? — неосмотрительно сорвался бывший правитель, грозно вырастая с места и поддаваясь волне негатива. — Нет, ему всего три месяца, как он может? — отчеканила омега раньше, чем смогла осознать причину столь грубых и необоснованных выпадов. «Тэхён действительно подумал, что у меня появился другой?», — внезапно осенило светлую волшебницу, приоткрывшую рот от удивления и встретившую разъярённый взгляд бывшего правителя. — «Боже…». — Так вы вместе уже три месяца? — Да, но… Тэ, ты всё не так понял, — тут же попыталась объясниться Дженни, замечая, что альфа не на шутку разозлился; благо не схватил что-нибудь тяжелое со стола и не попытался запустить в неё. — Как тут можно было не понять, когда ты заявляешь, что встречаешься с каким-то альфой три месяца? — кулаком ударив по столу, ненавистно уточнил бывший правитель, у которого эмоции разгорались ярче и ярче с каждой последующей секундой. Предательство накрывало с головой, а ощущение собственной никчемности ложилось тяжелым грузом на плечи. — Уходи, Джейн. Просто ух… — Я беременна, — безапелляционно заявила светлая волшебница, почувствовав крохотную слезинку, вырвавшуюся наружу. Что было весьма странно, ведь омега, на самом деле, не желала плакать — просто напряжение момента застало её врасплох, — я три месяца как беременна, Тэ. У меня никого нет. Она медленно спрятала увлажнившиеся глаза за пальцами, пытаясь вернуться в обычное состояние. Её немного потряхивало от волнения и испуга, а замерший на месте Тэхён, что медленно переваривал информацию, совершенно не помогал общему самочувствию. Тогда Дженни решила выйти и подождать его снаружи; так было бы полезнее — и безопаснее — для них обоих. Уже стоя на песке и вглядываясь в бескрайнее морское пространство, светлая волшебница поняла, из-за чего её столь сильно колотило — из-за невероятного вихря эмоций истинного. Это душа альфы кровоточила и плакала из-за разбитого сердца; благо острый пик отчаяния прошёл совсем быстро, позволив омеге облегченно выдохнуть и собрать мысли в кучу. В нос ударил родной аромат шоколада, а в считанные мгновения сильные мужские руки сомкнулись под её грудью, едва ли не оторвав от земли. Тэхён лицом зарылся в шею Дженни, нагло втягивая запах хвои и оставляя мажущие поцелуи на коже. Он настолько сильно вцепился в неё, что, казалось, больше никогда в жизни не рискнул бы отпустить. — Прости, — приглушенно издал он, кончиком носа отодвигая косичку, — прости, прости, прости, — продолжил гораздо громче и четче, опаляя дыханием. — Я знаю, что я полнейший кретин, Джейн. Прости, я просто так боялся тебя потерять, что … Боялся? Потерять? «Значит, я всё же нужна тебе, Тэ», — с облегчением подумала Дженни, ловко развернувшись в объятиях и пальчиками пройдясь вдоль позвонков. Альфа склонился ниже, к уху омеги, оставив нежный поцелуй на щеке и неразборчиво что-то пробормотав в дополнение к своей речи. Затем губами дотронулся до места, где под свитером находилась багряная отметка. — Прости… — Ну же, прекрати извиняться, — совершенно искренне попросила светлая волшебница, теснее прижимаясь к телу бывшего правителя, — я тоже виновата, заставила тебя переживать. Тэ, посмотри на меня. Тэхён моментально поднял голову и бросил обескураженный взгляд на Дженни. Она подарила ему завораживающую улыбку, заставившую внутренних бабочек предательски трепетать. — Я-я хотела сказать тебе всё сразу, чтобы сюрприз получился более приятным… Поэтому так долго тянула с новостями о беременности. — Она продолжала волноваться, хотя альфа всем своим видом показывал, что известие о малыше согрело его изнутри. Сделало самым счастливым человеком на свете. — В общем, я упросила Орден Королевства отпустить нас жить в зимний лес. Знаю, как ты скучал по этому месту и как хотел там оказаться, так что Чонгук… Бывший правитель резко перебил её поцелуем, заставляя на мгновение забыться и ошарашенно захлопать глазами. Дженни ответила не сразу, однако когда подалась вперёд, то в ней было не меньше искренности, чем в Тэхёне. До альфы наконец-то дошло, что кто как не их малыш мог пахнуть кедром — чем-то сумасшедше напоминающим место, которое у обоих ассоциировалось с домом. — Я люблю тебя, — отстраняясь, произнес бывший правитель, облизывая нижнюю губу и лбом утыкаясь в край макушки. Для омеги эти слова не стали новшеством — впервые Тэхён их сказал около двух лет назад. Однако то, что по-настоящему шокировало Дженни, это её робкое, но тем не менее уверенное… —… Я тоже. Ей понадобилось довольно много времени, чтобы осознать и свыкнуться с подобным выводом. Поначалу это было всего лишь чувство привязанности, развившееся в симпатию и легкую влюблённость. Но любовь — она взращивалась довольно долго, годами, постепенно захватывая тело и опоясывая мысли. Омега понимала, что прониклась настоящим альфой, сокрытым глубоко под маской тёмного правителя и настрадавшегося ребёнка. И когда её Тэ наконец-то проявился в очертаниях грозного короля, Дженни больше не могла врать самой себе. Бывший правитель расплылся в довольной улыбке, напоминающей лыбу безумца, и осторожно обхватил талию светлой волшебницы, приподнимая с песка и позволяя обвить свою шею руками. — Значит, у нас будет малыш? — с блестящими глазами уточнил альфа, ощущая, как между кивком омеги и своим затаённым дыханием его сердце застучало в два раза быстрее. Когда-то давно бывший правитель считал, что безграничная власть темных магов, силовое могущество и классовое признание подарят ему долгожданное удовлетворение. Однако сейчас он прекрасно понимал, что столь ценное и желанное счастье не имело с ними ничего общего. Потому что Тэхён умудрился уместить весь смысл дальнейшего существования всего в двух ладонях.