Мой лучший друг

Рин говорили «не ломайся попусту». Рин говорили «прекрати отбиваться от коллектива». Рин говорили «прекрати вести себя, как дикарка». Рин говорили множество самых разных вещей, которые она привыкла сносить с деланным и уже настолько привычным безразличием, что казалось, будто она привыкла слышать в свой адрес одни лишь оскорбления. Будто только оскорбления она способна была принимать спокойно, привыкнув ожидать их от каждого мимопроходящего человека. Она была именно такой и изменить ее было, кажется, совсем уж невыполнимой задачей. Рин говорили «Исчезни». Рин говорили «Умри». Рин говорили столько всего так много людей, но отчетливее всего она помнит лицо одного-единственного человека, который в свое время подсел к ней за стол и упрямо не желал отходить от нее ни на шаг. Отчетливее всего она помнит лицо одного-единственного человека, который, когда ей было так плохо, как не было никогда в жизни, сказал лишь пару ободряющих фраз и позволил ей расплакаться, спрятав ее от чужих глаз. Она прожила столько времени, прожила множество трудностей и проводила свои дни со столькими людьми, но яснее всего она помнит время, проведенное с одним лишь человеком, который оставался рядом с ней семь долгих лет. И Рин была признательна ему. Бесконечно признательна.

***

Аяме Ринго хотела вцепиться в него, приложив максимум усилий, которыми она обладала. Хотела сохранить те отношения, что были между ними раньше, игнорируя все нарастающее чувство неловкости. Она хотела даже постараться преодолеть свой страх перед людьми, ведь ее друг значил для нее гораздо больше, нежели собственное состояние. Она бы проигнорировала ёкающее сердце, оказавшееся не готовым к таким изменениям в дорогом и близком человеке. Она бы проигнорировала все, дай ей мир привыкнуть ко всему происходящему — так она думала. Мир меняется, люди меняются, но они останутся друзьями навечно. Они же лучшие друзья. Он изменился, они выросли, но все еще способны дружить так же, как и прежде: сидеть на крыше, не спать ночами, читать одну и ту же книгу и обедать за пустующим столом в школьной столовой. Они же лучшие друзья. Все можно вернуть в прежнее состояние, склеить, собрать, отмотать время в прошлое — годы же не то, что способно было бы разлучить их. Они все еще способны быть замкнутыми одиночками со странными шуточками. Они все еще способны быть друзьями, у которых нет никого, кроме них самих. Они все еще способны быть теми детьми, что были раньше… Они же лучшие друзья.       Верно? Рин поняла что вернуть все в прежнее состояние уже не выйдет, когда увидела Коши в коридоре на четвертый день ее попыток избежать реальности и перестать думать о собственном эгоизме рядом с ним. Он стоял посреди коридора — взрослый, светлый, непривычно высокий и необычно красивый. Он весело перебрасывался своими странными шуточками с высоким крепким парнем, идущим рядом, периодически тыкал ему пальцем в плечо и временами кланялся в ответ на приветствия проходящих мимо кохаев и одногодок. Он уже не замкнутый и немногословный мальчишка с растрепанными пепельными волосами. Он уже не заучка, прячущий свои красивые глаза за линзами очков в круглой оправе. И он уже не тот, кто неловко отрицательно качает головой в ответ на предложения других «потусоваться вместе». Лучшие друзья. Они были ими семь лет. Несмотря на то, что сама Рин это отрицала, Сугавара почти стал ее частью тела. Её образ жизни, характер, настроение и расписание зависели в какой-то мере от столь любимого ею Коши. И прямо сейчас она чувствовала, как эта часть тела с хрустом отрывается, причиняя не то, чтобы боль… Будто часть души отрывали. С таким же хрустом, с такой же беспощадностью, без возможности вернуть потерянное на место. Она в это мгновение жестоко выдирала из самой себя все оставшиеся иллюзии о том, что они могут остаться теми же детьми, что и раньше. Обхватив его руками и прижавшись щекой к его груди, будто пытаясь немного успокоить разбушевавшуюся от осознания своего одиночества душу, Рин неосторожно и глупо спросила, глядя на все происходящее словно со стороны:  — Коши, мы же… друзья? И, услышав его голос, яснее обычного почувствовала, что этот кусочек ее души никто не отрывал. Души с самого начала было две. И только одна из них с каждым годом все больше и больше росла, развивалась и менялась, стремясь к новой жизни и новым ощущениям. Только одна душа искала новых друзей, заводила знакомства и жила полной жизнью, в которой единственным смыслом был не только один-единственный человек. И тянуть его за собой на дно, возвращая его в те времена, которые давным-давно прошли, ей тоже не хотелось. Сугавара Коши — яркий, живой и общительный человек со множеством друзей. Его жизнь полна шумных компаний, игр, прогулок с друзьями и активных школьных будней. Его не за что было обвинять и незачем было заставлять его заниматься тем же же, что и прежде, вынуждая его жертвовать временем, которое он проводит с удовольствием уже с другими людьми. Заставлять его чувствовать себя обязанным перед ней, его лучшей подругой, Рин не хотела       Прости, Сахарок, я больше не хочу быть твоим лучшим другом.       Я не хочу вынуждать тебя держаться за то, что уже «устарело».       В конце концов, семь лет прошло. Немалое время, верно?       Мы столько пережили вместе, я смотрела на то, как ты растешь, меняешься, как заводишь новых друзей. Мы провели вместе столько времени, и ты одарил меня таким огромным количеством счастья, что быть эгоистичной я отныне уже не имею права, ведь получила я от тебя гораздо больше, чем дала сама.       Наше время уже прошло, мой любимый лучший друг. Рин хотела вцепиться в него и не отпускать до самого конца, но сейчас она не станет этого делать. Повернувшись к нему лицом перед тем, как свернуть за поворот, Ринго улыбнулась ему так широко и ясно, как не улыбалась никогда в жизни. Она чувствовала, что ее глаза лучились какой-то печальной радостью.  — Я не хочу больше быть твоим лучшим другом. Но все же… Время, проведенное с тобой было самым лучшим в моей жизни, — она весело хмыкнула, — наше общение не должно прерываться, хорошо?       Я просто сброшу с тебя все обязательства «лучшего друга детства».       Если хочешь, мы можем прогуляться до кафе и съесть порцию супер острого мапо тофу. Теперь-то ты мне уже ничего не должен.       Давай изо всех сил постараемся жить полной жизнью, не думая об обязанностях перед лучшими друзьями прошлого.       Наше время уже прошло, мой любимый лучший друг.