Практически всю следующую неделю я провела у себя в комнате. Это было сукчно, одновременно с этим я изучала помещения в здании.
Наташа показала где располагается столовая, где новобранцы учились стрелять из оружия и драться. Я старалась не слишком зацикливаться на том, насколько большим было это здание. МИ, вопреки всему, я чувствовала себя в нём несколько одиноко, может, потому что я не находила общего языка с другими новобранцами, а может, потому что сама не хотела подпускать никого к себе.
Вмсете с обучением, Наташа рассказала, что она и Стив Роджерс помогают новобранцам в обучении. Она — учить обращаться с оружием, а Стив «надирать зад». Так, по крайней мере, выразилась она сама. Мне это показалось несколько смешным, но я сдержалась.
В один из дней, в спортзале проходил спарринг между новобранцами, они показывали чему научились, Наташа же следила за этим.
Я сидела в дальнем углу, и наблюдала как двое парней, на небольшом ринге наносили друг другу быстрые и сильные удары, а Нат за ними наблюдала. Честно, мне казалось, что благодаря своим силам, я уже давно бы одержала победу в этой незамысловатой борьбе, однако, моё время ещё не настало. Внезапно двери отворились. Я невольнов повернулась в сторону, желая узнать, кто вошёл в зал. Может, это запоздавший новобранец, Наташа наверняка будет этому не довольна. Но в дверях стоял не новобранец. На мгновение, я окоченела, но это состояние вскоре сменилось на удивление. Что он тут делает?
Стив Роджерс проходит в зал, не обращая ни на кого особого внимания, поровнявшись с Романофф, он начинает что-то говорить ей. Я не моуг услышать, что они обсуждают, но неприятный холодок прошёлся по всему телу от осознания — возможно, он пришёл сюда для того, что бы «надрать зад».
Он был одет в белую футболку и чёрные спортивные штаны. Его хищный взгляд говорил о многом, ему явно нравилась вся эта игра.
С момента битвы в Манхэттен, мы с ним не разу не виделись, но мне не хотелось с ним говорить. Мне было нечего ему сказать, и ему тоже — нечего сказать мне.
Когда я снова подняла глаза, отрываясь от размышлений, то увидела, как Наташа начала ему что-то рассказывать, а он только кивал. ничего необычного, возможно, говорят о нас — новобранцах, как мы оплошали или продвинулись в изучении боевых навыков. Внезапно я заметила, как его брови поползли вверх от удивления, и они оба повернулись в мою сторону.
От этого стало немного неуютно…
Я не люблю, когда на меня смотрят, да ещё и так прстально, будто я зверюшка какая-то…
Нат махнула мне рукой, чтобы я подошла.
Немного поерзавшись на стуле, поднимаюсь и иду в их сторону. Мне не очень нравятся взгляды моих знакомых, они перешёптываются, кидают на меня изучающие взгляды, явно ожидая чего-то. Только вот чего они ждут?
— Знакомить вас не нужно, я так понимаю? — с улыбкой на лице спросила Нат. Я качнула головой.
Роджерс протянул руку в знак приветствия, и я её пожала.
— Не думал увидеть тебя так скоро, — улыбнувшись краешком губ, сказал Стив, — Фьюри быстро нашёл тебя.
— Я не особо пряталась. — Я говорила спокойно, хотя понимала, одно неверное движение — и мой голос дрогнет. Мы всё ещё держались за руки, и не отрывая глаз смотрели друг на друга, как тогда, при привой встрече.
Усмехнувшись, он медленно отпускает мою руку. На ладони остаётся явный отпечаток его пальцев, я могу воспроизвести те ощущения и тепло. Странно это.
— Ну что, покажем им пару приёмов? — спросил Роджерс у Нат, та, усмехнувшись, кивнула, и оба пролезли через ограждения на ринг.
Я хотела призвать к себе стул, но вспомнила о чём говорила Нат — не стоит пока показывать свои способности, это привлечет много внимания. Поэтому мне пришлось пойти за ним, чтобы сесть поближе к рингу.
И вот, усевшись, слушаю как Нат что-то рассказывает, а Роджерс стоит рядом, то и дело поглядывая на меня. Я практически чувствовала этот взгляд на себе, пусть это просто взгляд, он был чуть ли не осязаемым.
Закончив теоретическую часть, Нат показала пару приёмов на Стиве, потом на одном из новобранцев.
Смотря как они дерутся, уворачиваются с такой быстротой и лёгкостью, понимаю, что так я точно никогда не смогу.
— Ну что, может присоединишься к нам? — запыхавшись спрашивает Нат с ринга.
— Я? Я не умею ничего из того, что вы показали! — шёпотом говорю ей, чувсвтуя как руки дрожат. Я не из тех, кто будет врать, что не умеет, хотя на самом деле это не так. Скорее я слишком честная.
— Брось я покажу, залазь, — махнув мне рукой, говорит она. И снова этот взгляд. Я чувствую его каждой частью своего тела. Роджерс.
Я понимаю, что если Наташа выбрала меня, это никак не изменится, поэтому, помявшись на стуле, нехотя встаю и перелазаю через ограждение.
На ринге никого не было кроме меня, Наташи и Стива. Мужчина стоял в углу, сложив руки перед собой. Остальные спустились с ринга и занимались своими делами, не обращая на нас никакого внимания.
Тут Нат подала мне длинную палку, взяв её, я вопросительно смотрю на неё.
— Я покажу тебе один лёгкий приём, ладно?
Неуверенно киваю ей. Всё же, я понимаю, что тягаться с Наташей мне пока что рано, а тут, на глазах у всех…
Пару взмахов палкой, и из-за её «лёгкого приёма» я уже лежу спиной на полу ринга, всё ещё держа палку в руках.
— Это твой приём? — усмехнувшись произношу, хотя в голосе читаетс явное раздражаение. Я не люблю, когда у меня что-то не получается, чувствую себя паршиво.
— Тебе нужно лишь тренироваться и всё получится, — говорит Стив, подойдя ко мне и протягивая руку, что бы помочь встать.
Смотрю на него с низу в верх, принимаю его руку и встаю. Его рука тёплая, не знаю, почему я на этом зацикливаюсь, возможно, это просто совпадение.
— Спасибо, — мы всё ещё держимся за руки, когда я произношу слова благодарности, Стив усмехается.
Это уже входит в привычку, вот так стоять и смотреть друг на друга.
Кивнув мне, он отходит, ставя палки на места.
Наташа все это время, лукаво улыбаясь, стояла и смотрела на нас.
— Что? — Спрашвиаю я, повернувшись к ней лицом.
— Да так, ничего, пойдем, — игриво улыбнувшись, произнесла рыжеволосая. Было в этих словах что-то такое, что имело подтекст, при чём явный, но я стараюсь не задерживать на этом внимание.
Перед уходом, смотрю на Стива, он уже спустился с ринга, и о чём-то разговаривал с новобранцем, Наташа снова позвала меня, и я, спустившись с ринга, последовала за ней.
Лили никогда не узнает, что Стив Роджерс проводил её взглядом, как только она спустилась с ринга и направилась в сторону выхода.
А он не узнает, что она также смотрела на него…
Вечером этого дня, мы с Нат были в оружейной. Здесь можно было выбрать оружие по вкусу и здесь же его опробовать.
Стоя перед полкой всякого оружия, выбираю такой же пистолет, который дал мне отец в Манхэттене. Мне становится не по себе, когда пальцы касаются холодного металла. странное ощущение — в моих руках целая вселенная, чья-то жизнь и смерть.
Взяв пистолет и патроны, иду к мишеням. Зарядив пистолет, целюсь в мишень. На секунду прикрываю глаза, а после, задержав дыхание, стреляю три раза.
Я попадаю почти рядом, но не в цель. Жаль, ну, в любом случае когда-нибудь все три пули попадут в мишень.
Хмыкнув, кладу пистолет обратно на стол.
— Не плохо… где научилась? — одобрительно говорит Нат у меня за спиной.
— Отец научил, он был полицейским, — отвечаю ей, обернувшись.
— Он и драться тебя научил? — подходя к столу где лежит оружие, Нат берёт тот же пистолет что и я, и направляется обратно к мишеням.
— Не драться, а оборонятся, — поправляю её, — у меня есть небольшая просьба, — подходя к ней и встаю рядом.
Она целится и выстреливает ровно четыре патрона, ровно в цель
— Какая просьба?
Прочистив горло произношу:
— Мне нужно вернутся домой и взять вещи для длительного пребывания здесь. - Дом. Ножно вернуться, вспомнить тот ужас и боль, странно и всё же...
От услышанного брови Нат взметнулись вверх.
— Ты все-таки решила стать агентом? - Улыбка искриться на её губах, что невольно сбивает с толку.
— Нет, я всё ещё в раздумьях. Никто не говорит сколько мне ещё здесь находиться, а хоть какая-то одежда мне нужна, ну и ещё кое-что…
— Завтра я поговорю с Фьюри и посмотрим, что он скажет.
Обойдя меня, девушка кладёт пистолет обратно на стол.
— Мы можем отправится сейчас, когда темно. - Говорю я, глядя куда-то в пол. Было странно понимать, что Наташа может согласиться, если...
— Это плохая идея, Ли, — нахмурившись говорит она, и уже серьёзно смотрит на меня, — если кто-то узнает, нам несдобровать.
— Так никто и не узнает, мы быстро, — видя сомнения в её глазах, приходится давить на жалость. Невольно беру е руку в свою, — пожалуйста…
Всё-таки сдавшись, Нат соглашается.
Благополучно покинув базу, мы едем в сторону дома.
***
Всю дорогу Нат тревожили мысли — хорошая ли эта была идея поехать туда, где тебя возможно ждали и могли убить. Или хуже — устроить засаду на живца, чтобы взять в заложники. Хотя, прошло больше недели, и про неё должны были забыть, ведь она якобы умерла.
Мы остановились в нескольких метрах от дома, чтобы нас никто не заметил. Пробрались внутрь через небольшое окно подвала. Тихо открыли дверь подвала, — благо, она была закрыта на внутренний засов. Нат огляделась по сторонам и прошла чуть вперёд, за ней последовала я.
В доме было удивительно чисто: не было больше осколков битого стекла, пустых бутылок. Не было больше вялых и засохших цветов и следов крови, что я оставила. Кто-то здесь прибрался…
Но для чего? Пока Нат, шёпотом что-то напевая, ушла вглубь дома, я рассеянно бродила по коридорам и комнатам, не слишком прислушиваясь. Так, я подошла к лестнице. С потолков комнат и коридоров следующего этажа виднелись выписанные узоры, напоминающие лозу. Я отошла от лестницы. Пройдя немного дальше, зашла в более тёмный коридор. Машинально запустила руку по очереди в несколько цветочных горшков с цветами. Земля влажная, поливали недавно. Я вернулась к ступенькам.
— Так собирай самые не обходимые вещи и побыстрее, я останусь тут, — тихо прошептала подошедшая Нат, и я тут же побежала наверх.
Стоило подняться по лестнице, пройти до конца коридора до своей комнаты — и я обомлела, посмотрев на дальнюю стену. Из приоткрытой комнаты, в зеркале на меня смотрело моё собственное отражение.
Собрав одежду и гигиенические принадлежности в спортивную сумку, думаю захватить собой подаренную отцом гитару. Быстро вешаю чехол с ней на спину. Стены в комнате украшали замечательные фотографии, они были повешены мною очень давно. Там была я с отцом, с матерью и с Клэр, все мы улыбались.
Оглядевшись, я увидела на тумбочке у кровати фотографию: маленькую себя и женщину, очень на меня похожую — стояли, обнявшись. Я на снимке выглядела куда более ухоженной, чем в жизни. Рамочка в отличие от фотографии в стекле была покрыта слоем пыли. Это показалось странным, и я осмотрелась внимательнее. Что-то в комнате явно было не так. Но… Половина комнаты была чистой, а половина — будто бомжи спали. Вываленные бумаги, некоторые даже потёрты и засалены или откровенны грязны. Тёмно-голубой ковер словно не выпылесосили до конца. В шкафу с распахнутыми дверцами наполовину не висит одежда, кровать выглядит холодно и неуютно, как будто её не расстилали во время сна.
Выйдя из комнаты подхожу к двери отца, чтобы забрать пару фотографий, взявшись за ручку и медленно открыв дверь, первое что я увидела нашу совместную фотографию с отцом, и отдельно фото мамы в молодости на комоде.
Не успеваю войти в комнату отца, как чувствую под ногой что-то тонкое и твёрдое, слышу тихий щелчок, после чего меня отбрасывает к стене. Больно ударившись спиной о стену, падаю на пол. Подняв голову вижу, что вся комната отца полыхает огнём.
Весь потолок играл волнами огня и уже пробирался наружу.
Нат уже бежала ко мне и помогла встать.
— Что случилось? — с тревогой спросила она, глядя на меня. Она осмотрела мои ноги на предмет увечий, благо. я отделалась несколькими синяками.
— Я не знаю… Я только открыла дверь, послышался щелчок и меня отбросило к стене.
— Растяжка… Видимо нас и правда ждали здесь, нужно убираться отсюда, — взяв меня за руку, она побежали вниз по лестнице.
— Стой, подожди, — но Нат и не собиралась останавливаться.
— Нужно вызвать пожарных что б они потушили дом, — с мольбой в голосе говорю ей.
Тут она резко останавливается, и я врезаюсь в неё сзади.
— Послушай, мне очень жаль твой дом, но если сейчас мы не уберёмся, то нас могут поймать. Если дом сгорит, то они больше не смогут тебе как-то навредить. Понимаешь?
— Но ведь, у меня больше ничего нет… — Нат права, оглядываясь по сторонам, чтобы запомнить каждую деталь дома, каждый угол, вся та жизнь что прошла здесь, здесь же и сгорит, останется только воспоминания…
— Мне жаль, правда, — ей было искренне жаль, я чувствовала это в итонации её голоса. Но она была права, мы должны убиратьяс отсюда как можно скорее. Девушка молча потащила меня к входной двери. Я ощущала её мёртвую хватку на запястье, было больно, но этого почти не ощущала.
Когда мы открыли дверь, ведущую на улицу, снова послышался щелчок. Нат не успела что-либо сказать, мы мигом побежали по лестнице, но не успев спуститься до конца, нас откидывает волной от взрыва вперёд, на пару метров, и мы падаем на траву.
Поднявшись на локтях, смотрю как дом уже горит полностью. Огонь захватил каждый дюйм этого здания. Нат снова помогла мне встать, и мы уже бежали в сторону машины, чтобы поскорее уехать.
***
Я молча сижу в своей комнате, я побывала у Фьюри. Конечно, от него не скрылось наше небольшое путешесвтие с Нат.
Он отчитал, и почти что наорал на Наташу. Однако я заступилась за неё, стоило мне сказать, что это именно я уговорила её поехать и что больше такого не повторится, Фьюри смягчился.
Так же Нат рассказала ему о растяжках что ждали нас и о том, что весь дом был убран. Фьюри не удивился этому.
Перед нашим уходом, я сказала ему, что согласна стать агентом, что готова трудиться лишь бы найти тех, кто не даёт мне покоя.
Он удовлетворённо улыбнулся и отпустил нас.
Так и началась моя новая жизнь…
