Собеседование

Майкл пригласил тебя одной из первых. Молчаливым жестом он указал на один из стульев против себя, и ты села в ожидании допроса. Время шло. Он молчал. Он будто с первой секунды начал испытывать тебя на прочность. Не моргая, казалось, он смотрел внутрь тебя. Не выдерживая прямого, ничего не выражающего взгляда его глаз, цвет которых ты не могла различить - серый или голубой, - ты переводила свой на свечи, что стояли позади слева от него, на папки, лежащие на столе перед ним, среди которых наверняка было досье и на тебя, а, улучая момент, рассматривала его. Красивые черты лица. Ухоженные длинные волосы. Вообще-то ты не понимала длинные волосы у мужчины в том случае, если он не является, например, рок-звездой, но Мистеру Лэнгдону они так шли, что ты готова была ему это простить. Но сколько же можно играть в молчанку? В конце концов, ты пришла на допрос, который должен был определить твою судьбу. В итоге, чтобы разбавить наседающую тишину, ты незаметно глубоко вздохнула, сглотнула и заговорила первой. - Меня зовут т/и т/ф. - Твое имя мне известно, - заговорил он. - Правила просты: никакой лжи и лукавства. Солжешь - я замечу. Уйдешь от ответа - тоже замечу. Меня интересует только правда. То, что ты считаешь полезным, может навредить, а то, что, по-твоему, потопит тебя, может оказаться именно тем, что я ищу. Попытаешься обхитрить меня - собеседование закончится. Все ясно? Что ж, это даже хорошо, потому что врала ты всегда неважно. - Да, - сглотнула ты еще раз и приготовилась к вопросам. - Расскажи мне о своей злости. Первая его просьба озадачила тебя, ты потупила взгляд, и тогда он задал вопрос по-другому. - Что ты презираешь в здешних обитателях? Второй вопрос тебе тоже показался странным, но Лэнгдон ждал ответа, и ты решила не испытывать его терпение и начала отвечать. - Они богаты и считают, что могут купить себе жизнь. Думают, что, выбравшись отсюда, смогут вернуться к привычной жизни, забывая, что теперь, когда наверху все уничтожено, деньги их не спасут, и что перед смертью все равны. Они до сих пор не понимают, что прежней жизни уже не будет, и их миллиарды превратились в никому не нужную кучу бумаги. Выглядевший до этого безучастным, Майкл оживился. Он подсел ближе к столу и, поставив на него локоть, поднес руку к лицу. - Ты им завидуешь? - вкрадчиво спросил он, будто заглядывал тебе в душу. Ты хотела дать отрицательный ответ, но вовремя вспомнила о правилах допроса. - Да, - призналась ты. - Отлично, - в его глазах блеснул азарт. - Почему? Отлично? - Они имели все. Им доступны... были доступны все блага мира. Я родилась в простой семье. Мои родители старались делать все, чтобы я ни в чем не нуждалась, но многое мы не могли себе позволить. - Ты считаешь, что деньги открывают любые двери? - он продолжал пристально и не моргая смотреть на тебя. - Да. Но жизнь показывает, что это не так. Семья Коко очень богата, чтобы обеспечить себе выживание, но в бункере оказалась только она. - Ты жаждешь превосходства? - прищурился он, будто что-то внимательно в тебе разглядывал. - Да, но хотела бы, чтобы это превосходство было обоснованным и заслуженным. - Каким образом ты хотела его заслужить? - Я желала найти что-то, к чему у меня есть способности, и в чем превзойду других. - Нашла? - Пока нет, - ответила ты, стараясь не подавать виду, что удручена этим. Лэнгдон вглядывался в тебя еще несколько секунд, а потом плавно отклонился на спинку стула и продолжил молча испытывать тебя взглядом, от которого становилось не по себе. Вероятно, его не впечатлил твой последний ответ, и ты провалила экзамен, однако, он произнес: - На сегодня это все. Уже отчаявшись, ты резко подняла глаза и увидела, как уголки его губ тронула едва заметная улыбка. Ты вышла из кабинета с полной кашей в голове. Тебе совсем не была ясна логика его вопросов. Что ему нужно? По каким критериям он отбирает достойных? На следующий день ты вновь сидела в кабинете. В этот раз Мистер Лэнгдон был более расположен к общению. - Расскажи об остальных. Опять? - Дайна позиционирует себя мудрой, но с ней не о чем поговорить, кроме как о ее шоу и телевидении. От тупости и мата Коко уши в трубочку сворачиваются. Андрэ я так и не узнала за полтора года. По-моему, он способен только ныть и обижаться. Как ни странно, ничего плохого не могу сказать про Галланта, он хотя бы не нудный. В целом, все они пустые и ограниченные с очень узким кругом тем для разговора. - А у тебя большой кругозор? - иронично поинтересовался он. - Да! - уверенно ответила ты, и твой ответ почему-то позабавил Лэнгдона. Он коротко, но искренне рассмеялся, но потом, вновь став серьезным, задал следующий вопрос. - Ты считаешь геев людьми второго сорта? - В какой-то степени. - В какой? - В бОльшей! Майкл улыбнулся, и его взгляд потеплел. Похоже, ему понравилась твоя резкость. - Почему? - продолжал он тем же приглушенным тоном. - Они жалкие слабаки. Трусливы и бесхребетны. Ноют и льют слезы по поводу и без. Не способны продолжить род. Останься в живых лишь геи - человечество вымрет. - Ты права. Роль женщин, - он поднялся и неспешно обходил стол, а ты заметила, как красиво на свету переливалась ткань его дорогого пиджака, - в продолжении рода неоспорима. Как ты оцениваешь свои шансы попасть в Святилище? Вторгаясь в твое личное пространство и ввергая тебя в замешательство, он поставил ногу на соседний стул и сел перед тобой на стол. Ты изо всех сил старалась не подавать виду, как сильно его близость взволновала тебя, но напрягшиеся в декольте груди выдавали тебя с потрохами. - Невелики, - произнесла ты, ощущая, как перестает хватать воздуха. - Даже учитывая твои "совершенные" гены? - он наклонился чуть ближе, будто нарочно усугубляя твое состояние и заставляя дышать глубже. - Честно говоря, я не очень-то в это верю. Но... - твои мысли начинали путаться, - с другой стороны, у меня в голове не укладывается, каким образом геи и вышедшие из детородного возраста женщины могут возродить человечество. - Коко еще молода, - сладко напомнил он, в то время как твой взгляд скользнул по его пальцам с массивными перстнями. - Коко тоже не самый лучший вариант. Она молода, но без посторонней помощи не в состоянии даже вытереть себе задницу. - Выходит, попасть в Святилище достойна только ты? - с явным удовольствием подначивал тебя Лэнгдон. На этот раз ты постаралась выдержать его взгляд с достоинством. - Нас трое. Я, Эмили и Тимоти. - Они настолько достойны, что тебе даже нечего сказать о них? Ты вдруг задумалась над тем, какие они. Как они себя проявили за это время? На третьей встрече ты стала замечать, что меньше боишься его, а беседа, если это можно было так назвать, тебе даже начинает нравиться. Во-первых, потому что никогда не любила толочь воду в ступе, а общение с остальными именно так и выглядело, так как всегда начиналось, развивалось и заканчивалось одинаково, а во-вторых, они были не способны к разговорам на отвлеченные темы. А Майкл совершенно новый человек, к тому же умен, интеллигентен, учтив и обходителен - такие редкие качества у современных мужчин. А также красив и, пусть и преследуя собственные цели, искренне интересуется тобой. Однажды, когда в гостиной царила небывалая атмосфера приподнятого настроения, ты в шутку обмолвилась, что всегда мечтала встретить мужчину, которого будет интересовать не твое тело, а душа, а Мистер Лэнгдон как раз такой мужчина (что-то тебе подсказывало, что, если он узнает, то простит тебе эту дерзость), на что Коко язвительно ответила: - Т/и, ты понимаешь, что хочешь гребаного дьявола? Ни ты, ни она, ни остальные - никто не знал, насколько эта девица с пальмовым маслом вместо мозгов близка к истине. Впрочем, нет, один человек об этом знал. В гостиной ты посмеялась вместе со всеми, а ночью проснулась в жарком поту ото сна, в котором добровольно продавала Лэнгдону душу и тело впридачу. Ты никогда не вешалась на мужчин, да и вообще редко влюблялась. Более того, блондины никогда не были в твоем вкусе. Но Майкл... Ты сама не понимала, что с тобой происходит. Он не был похож ни на кого из тех, кого ты знала раньше. Он пленил, его присутствие будоражило кровь, и от него веяло опасностью. Ты запрещала себе даже думать о нем, но это было сильнее тебя, и на допросах ты держала себя в руках, как могла. Ты сразу стала замечать, что каждый из богачей выходил из его кабинета королем с еще более задранным носом. Об этом никто не говорил прямо, но по разговорам в гостиной ты догадывалась, что Майкл в каждого вселяет непоколебимую уверенность, что избранным является именно он. - Ты единственная заметила это, - сказал Лэнгдон, стоя перед камином со сложенными за спиной руками, пока ты сидела в кресле. - Остальные слепо верят в свою исключительность. Было ли это признанием твоей исключительности, или он проделывал с тобой тот же трюк? - Почему вы продолжаете допрашивать нас? Наверняка, вам уже все про всех ясно. Он повернулся вполоборота и таинственно улыбнулся: - Еще не все. Твои допросы незаметно перетекали в интеллектуальные беседы, которые могли как отступать от протокола, так и соответствовать ему. Майкл задавал самые разные вопросы, которые на первый взгляд никак не были связаны между собой. Засидевшуюся в однообразной обстановке, поиск ответа заставлял тебя напрягать начинавшие атрофироваться извилины, ты изучала себя и узнавала о себе что-то новое. Иногда ваши встречи проходили совсем по другому сценарию. Майкл выворачивал твою душу наизнанку. Казалось, он знал про тебя все и видел насквозь. Он видел то, что ты скрывала от самой себя. Он словно проникал внутрь и вытаскивал сердце, а все, что тянулось за ним, медленно и методично наматывал на кулак, разматывая всю твою подноготную. После первого такого разговора у тебя впервые за ужином не было аппетита. - Ешь! - вздрогнула ты от приказа Мисс Венабл, когда эти жалкие полкубика совершенно не лезли в горло. И все же ты с содроганием ждала прихода серой, оповещавшей тебя одной и той же фразой: "Мистер Лэнгдон ожидает вас". Ты этих собеседований ждала и боялась. Ждала, будто вот-вот должно произойти нечто важное, и боялась, что следующее может стать последним. Каждый раз он загонял тебя в тупик и играл в игру, настоящие правила которой были известны только ему. Ты ощущала себя маленькой беспомощной мышкой в лапах всемогущего монстра, который держал тебя в мягких лапах, а в следующую секунду выпускал когти. Ты шла на собеседование так же, как мотылек летит на огонь. Изо дня в день ты так глупо попадалась в его ловушку, а возвращаясь в спальню, выливала переполняющие чувства и эмоции на бумагу. - О чем ты пишешь в своих историях? Черт, как он узнал? Конечно, Мисс Венабл сказала, что ты постоянно просишь бумагу, но все твои рукописи всегда лежали так, как ты оставляла. Ты абсолютно уверена, что никто не трогал их, но, казалось, что задавая этот вопрос, он знал ответ заранее. - О том, о чем не могу сказать вслух или поговорить с другими, - твой голос начинал дрожать. - Зачем же тратить бумагу на такое бессмысленное занятие? - медленно прохаживался он по комнате. Он изучал тебя. Ты кожей чувствовала, что представляешь для него неподдельный интерес. Его плавные движения в сочетании с неспешной речью и теплым тембром действовали на тебя гипнотически. - Бессмысленное? Это помогает не сойти мне с ума. - А что тебя сводит с ума? - пошел он тебе навстречу. - Все, что здесь происходит. Он остановился прямо перед тобой, и ты ощутила потрясающий запах духов, который ты готова была вдыхать вечно. - Все? Или что-то особенно? - он недвусмысленно выделил интонацией последнее слово, и ты вспомнила о правиле неухода от ответа. - Вы, - ответила ты на свой страх и риск, и в тебе сверкнуло острое желание дотронуться до его шелковистых волос. На мгновение ты отчетливо увидела, как пропускаешь длинные белокурые пряди меж пальцев. Внизу живота передернулись интимные мышцы, и целым стадом вспорхнули бабочки. Слишком давно в тебе не было мужчины. Ты хотела его. И, судя по тому, как он тебя искушал, он это знал. - Можешь потрогать, - томно разрешил Майкл. Да как он это делает? - Ты ведь хочешь этого. Зачем отказывать себе в удовольствии? - шептал он тебе на ухо, и ты ощущала прикосновение его волос к твоим, а шлейф его парфюма окутывал тебя, как змей обвивает собой свою добычу. Пройдя от шеи через грудь, его горячие ладони легли на твою талию, отчего все твое тело покрылось мурашками, и, растворяясь в предвкушении чего-то непозволительного, ты закрыла глаза. Тебе нужно было разорвать это наваждение, но сил сопротивляться оставалось все меньше. - Да и стоит ли марать бумагу, если тот, кто приходит во снах... А про сны-то он как узнал? - ... готов воплотить их в реальность? Эта фраза мигом отрезвила тебя, и глаза раскрылись. - Вы ведь позвали меня не для этого? - ты сама удивилась резкости своего тона. Он вскинул подбородок и горделиво улыбнулся, убирая руки с твоей талии. - Не для этого, - сказал он так, будто поощрил тебя. - Тогда может, вы уже скажите мне, достойна я попасть в Святилище или нет? А то вы настолько часто меня вызываете, что я начинаю чувствовать себя таковой. - Скажу, - пообещал он, все так же издевательски улыбаясь. - В свое время. Приняв перед сном душ и увидев пустой крючок, ты вспомнила, что оставила халат в комнате. Ты подсушила волосы полотенцем и направилась в спальню, пройдя мимо запотевшего зеркала, на котором будто написанные пальцем, проступили цифры "666". Уже около двери тебя ни с того ни с сего обдало жаром и охватило жуткое предчувствие. Ты осмотрелась на предмет источника опасности, например, змей, и не найдя видимых причин для этого, подумала, что в последнее время на станции вообще происходит много странного, и пора бы уже перестать бояться каждой мелочи иначе просто сойдешь с ума. Вздохнув, ты накинула на себя полотенце, заложила один верхний угол под мышку, открыла дверь в спальню и... застыла. В комнате тебя ждал Майкл. Он был одет так же, как в тот день, когда впервые собрал вас в гостиной, только шею украшал красный шарфик. Твои руки ослабли, и незавязанное полотенце соскользнуло с груди к ногам, а все твое тело оцепенело, потому что, заложив руки за спину, он уже медленно шел тебе навстречу. На его ровных губах опять играла все та же самодовольная улыбка, а глаза нагло оценивали тебя. Подойдя совсем близко, кончиками пальцев он провел по груди, задевая бесстыдно стоящие соски, а убрав руку за спину, он как ни в чем не бывало объявил: - Собирайся. Мы уезжаем.